Kitabı oku: «Красные лисы», sayfa 5

– Да вот, икра, хотел выкинуть, а потом вспомнил, что ты её когда-то любила. Ольга то её терпеть не может. Попробуй, вдруг понравится. – та, еще раз осмотрела меня, вытащив банку, захлопнула дверцу старинного холодильник, открыла капроновую крышку. Вначале понюхала, потом набрала едва-едва на кончик чайной ложки и попробовала. Её глаза, удивленно расширились, как у наркомана, спешащего за дозой! Я понимаю, что сравнение хреновое, но в тот момент, никакого более точного определения мне в голову не пришло. Дальше, началось таинство и почти языческий ритуал, за которым я наблюдал завороженно. Прямо, картина из далёкого детства. Я, быстро-быстро включил камеру на телефоне и стал тайком снимать «чёрную мессу». Как она режет корочку черного, бородинского хлеба…, тщательно намазывает тонким слоем сливочного масла, затем тщательно всё драпирует слоем черной икры. И закрыв глаза, откусывает, вспоминая почти забытый вкус, сорокалетней давности. Сняв самое сокровенное, я тут же переслал видео сестре. Та, не заставила себя долго ждать. Тут же от неё «булькнуло».

– Это что, паюсная икра?

– Бери выше – зернистая!

– Всё, я бросаю клиента и срочно вылетаю! – поставила она «смайлик» в конце.

– Обломайся, с ближнего востока самолеты пока не летают. – съехидничал я.

– Обломайся братик, я в Ростове у клиента! – и поставила мне задиристую рожицу.

– Я вчера был в Ростове, если б знал, что ты дома – завёз бы пару килограммов.

– Грррр! – И рожица чёрта, обозначили мою победу, говоря мне, что я её «достал». Поставил знак победного кубка и отослал, а в ответ получил:

– Прибью!

– Ага, прибей. Главное не бросай меня в терновый куст!

На этом наш «тупаннутый» диалог закончился, потому что оба знали, что в этот момент все ржут в голос. Гы-гы-гы.

***

Со своей поездки, я привёз больше полутора миллионов рублей и простуду, так-как в салоне авто было жутко холодно, а на улице жутко жарко. Вот на этом контрасте, я и подхватил болячку. Все рестораны действовали, как будто по шаблону. Не один, добровольно не отказался от попытки меня «поиметь». Пришлось всем поголовно, показывать корочку ветерана МВД. Сразу после этого, начинался деловой разговор и то во время него, меня пытались кинуть дважды, а иногда трижды. Цену снижали, давя на качество, а я незамедлительно предлагал вызвать, за денежку малую, шеф-повара из ресторана-конкурента для составления экспертного заключения. Те сразу включали заднюю, мол «что мы идиоты такой продукт сливать конкурентам». Далее, я им предлагал назвать честную цену, а себе за труды взять десять процентов, как посреднику. Те понимали, что теперь уже ИХ заработок зависит от той цены, которую они мне дадут и буквально через пол часа препирательства и ругани мы пожимали руки, довольные друг другом. На этот дурдом я потратил весь запас нервов, что смог скопить после ухода на пенсию из полиции и остатки здоровья, так как возвращаясь, мне становилось всё хуже и хуже.

Приехал, «накидался» лекарств, выпил чашку «Тераплю» и вроде полегчало. Вначале, сильно тянуло спать, потом вспомнил, что бочка вина так и осталась сиротливо лежать в кустах. Выругался, переоделся в грязное и полез через свою нору, будь она не ладна. Кровь из носа, нужно было порешать с бочкой, а пустую бочку из-под икры, как улику спалить, к чёртовой матери. Пролез на «ту» сторону и с удивлением обнаружил, что никаких симптомов простуды нет. Опа!!! Вот это да! А поле портала то лечит! Вот так номер! Нужно будет фишку эту взять на заметку, так как до конца не понятно, лекарства сработали или портал. Если «светляшка» умеет болезни лечить тогда нужно будет придумать, как можно протаскивать через портал своих домашних для всевохможного исцеления, так как здоровых людей, по сути нет, а есть не дообследованные. Ладно, будет день будет и пища, а пока нечего голову забивать всякой фигней.

Прикатил бочку. Заканчивал я её тащить, уже в полной темноте. Теперь еще одна проблема, куда и как её переливать? Ума не приложу! В сарае лежали, старые пятилитровые бутыли из-под воды. Такс, тут у нас сорок литров, значит нужно восемь бутылей. Для порядка, на всякий случай, возьму десять.

Вылез на ту сторону, выбил топором пробку и наблюдал, как рубиновая жидкость местами, не попадая в горловину заполняла один за один пластиковые баклажки. Что делать с таким количество вина, я вообще не представлял. Я-то не пью! Вино у Гриши вообще взял для конспирации, чтобы тот не понял, что именно «чернуха» для меня является основным товаром. Ну а мясо, для дома. Это же не мясо, а клад!

Выстроил все баклажки, ровными батареями на полу подвала. Тащить их на верх, а потом два часа врать матери, где я набрал столько вина не хотелось вообще. Вернулся к дереву, разломал топором бочки, выкопал саперной лопаткой яму для скрытого костра и подкидывая дощечку за дощечкой, избавился от улик. Стало плохо пованивать, когда в огонь полетели части с остатками черной икры. Ох и вонь от неё, когда обугливаются остатки черной икры на дубовых плашках. Просто ужас!

Пока тлели угольки, пялился на небо, в надежде найти отличия в созвездиях. Не-а, не нашёл. Наше небо и всё тут. Потом, по кучи, показалась «наша» луна. Короче, как не крути, а миры идентичные и расходятся только по времени. Разница ровно в восемьдесят семь лет! Стало интересно, а старый профессор вообще понимал куда он стремится? Если понимал, то как он вычитывал разброс по годам? Неужели вот так просто, можно создать пробой во времени между слоями. Э-эх вопросы, вопросы. Нужно закапывать угли и закупоривать нору, так как к гостям из тридцать восьмого года я не готов вообще.

***

Утром сидел на крыльце в свое удовольствие, на своем любимом кресле и наблюдал эпическую картину: По дороге между дачами, слегка пошатываясь шёл чел в форме ополченца. Грязный, оборванный, с дичайшего «будуна»! По возрасту слегка старше меня. Дезертир что ли? Это первое, что пришло мне в голову. В Мариуполе боёв нет уже больше месяца… А, служивый тогда откуда, да еще в таком виде? Тот махнул мне увидев и крикнул:

– Братан, закурить есть?!

Я, коротко махнул головой в отрицании и сказал: – Бросил. – тот обреченно вздохнул и хотело было уже двинутся дальше, как внезапно спросил.

– Слышь, земляк, а тебе ружьё надо? – я замер, пытаясь сообразить, что после войны у вояк на руках, зависло всяческих огнестрельных приколов как навоза, и безразлично сказал:

– Ружьё мне без надобности, я не охотник, а вот винтовку бы глянул или еще что интересное.

– Во!!! – Радостно расплылся тот в улыбке. – Ай-да, покажу!

– Куда?

– Да, не ссы! Тут недалече. В соседней посадке.

– Пешком пойдем или на транспорте.

– Слышь, братан давай лучше на колесах, а то так выпить хочется, что мочи нет.

Я взял ключи, посадил вояку на заднее сиденье где, у меня был постелен старый надувной матрас, естественно в сдутом положении и мы рванули. Проехав километра три, мы вышли на боковую ветку, ведущую к ростовской трассе, а затем опять свернули в посадку и проехав с километр вышли к какому-то полевому лагерю в котором сидело человек семь. Служивый, махнул им по- свойски рукой, мол «всё нормально».

Когда мы вышли я увидел, что угрюмые фигуры с «будуна», сидят у костра кружком и понуро жарят хлеб на огне. Подойдя я поздоровался: – Здорова мужики! Как служба?

– Ты, что родной, какая служба? Нам стукнуло по шестьдесят, так сказать «в процессе» и всех скопом демобилизовали. Сказали, не хрен больным и слепым по окопам шастать. – Второй с «рыжиной» в бороде подтвердил, грустно кивнув.

– Списали нас, как хлам не нужный! Сказали, мол старые мы для службы, мол проверка была и начальство «вздрючили», что таких как мы в армию ДНР набрали. Дали по пойку и коленом под зад. Обидно мля! Вот так. Вот и бухаем с горя. У половины домов больше нет, война разрушила, с-сука. Ехать некуда. У второй половины жен нет, и дети выросли и разъехались. Вот так-то парень. – меня позабавило, что шестидесятилетний, пятидесятилетнего, то есть меня, называет парнем. Гы-гы-гы.

– Ладно, меня ваш сослуживец по делу привез. Вроде как винтовку предлагает. – и я вопросительно посмотрел на деда, которого привез. Тот, протянул руку и представился:

– Семён. – Я пожал и спросил:

– Ну так как, где ваш арсенал? – Семен, горько вздохнул и сказал.

– Пошли покажу. – От лагеря мы прошли, наверное, с пол километра и подошли к окопу. Неподалёку, я увидел с десяток могил с крестами из толстых веток и спросил.

– Семен, это наши? – указал на могилы. Тот, брезгливо поморщился.

– Нет конечно! Это «укры», древние австралопитеки.

– Что?! – Завис я, не понимая терминов.

– Я и говорю, это древние люди, которые прокопали Черное и прочие моря. Ты «чё» не в курсе?!

– Ладно, хватит баек, показывай. – И он показал!

Такого оху… простите «охренения» я никогда еще не испытывал! На дне окопа, накрытый несколькими плащ-палатками, мешками и еще какой-то ветошью покоилось море оружия! В навал лежали, стояли, выглядывали из кучи, автоматы, пистолеты, пулемёты, несколько минометов и крупнокалиберные пулемёты ДШК, заканчивали этот смертоносный натюрморт. Я был шоке и мне понадобилось несколько минут, чтобы «отлыгать» и взять себя в руки, придав морде «кирпичевидность». Я театрально сплюнул в сторону и сказал с самым борзым видом, но так чтобы никого не обидеть. – Семён! На кой хрен, мне эта гора ржавого металлолома? – А внутри я себя УЖЕ чувствовал, как хозяином пещеры Али-бабы. Знаете, почему? Потому что ЭТИМ людям нужно бухло и еда. Много еды! А я знал, где можно неограниченно брать и то и другое, по мизерным ценам из иного, советского мира! Короче, как не крути, а мы нашли друг друга! И еще. Чуйка мне подсказывала, что если провернем сделку и поможем друг другу, то потом я этих «волчар» смогу нанять в свою «бригаду». Да-да, в СВОЮ бригаду! Я чувствовал, как меня словно магнитом тянет к ним рок или судьба. Не знаю, что это за странность такая, но тянет. И ничего с этим поделать не могу.

С горьким, разочарованным видом, я развернулся и пошёл к лагерю. Потом, как бы нехотя, сказал: – Семен, бери свою винтовку и пошли к парням. Разговоры разговаривать будем. И не глядя, пошёл по тропе. Подошёл к костру, сел и грустно играя на публику произнёс: – Хлам один! Где вы набрали столько металлолома? Тот, который с «рыжиной» в броде, произнес фразой из фильма Брат два:

– Эхо войны. – и хрипло засмеялся. Семен, выходил позади нас, таща в руках «трёхлинейку» мастера Мосина с оптическим прицелом и пытаясь передёрнуть подржавевший за время лежания, затвор. Получалось у него, не очень. Понятное дело, если всё барахло валялось без должного ухода почти два месяца в походно-летне-сыром положении. Наконец у него получило откинуть затвор и в траву, с щелчком, улетел крупный патрон, калибра семь шестьдесят два. Тот наклонился, поднял и сглотнув уставился на меня, замерев в живом вопросе. Я посмотрел на рыжебородого «Викинга» – старшего в этом сообществе, буду так его называть, и спросил:

– Кто в вашей артели устанавливает цены? – Смотрел я ему в глаза прямо, по-доброму и тот юлить не стал.

– «Обчество»! – исковеркав слово, сказал он с усмешкой.

– Ладно. Моё предложение! За вашу «хлопушку» даю «беленкую» ноль семь и закуси пакет. – начал я торги.

Викинг был не промах. – Тебя как зовут?

– Василь.

– Так вот Василь! Твоя цена, «диструктивна» и «не опциональна». – начал он сорить умными терминами. Кто-то в кругу его соратников, нервно хохотнул.

– Хорошо, Викинг, твоё предложение?

– Викинг?! – глянул он на меня вопросительно. А народ вокруг, тут же загомонил:

– В натуре – Викинг! «Гля» на его бороду! – и вокруг всё громко заржали, одобряя новое погоняло кореша.

– Короче, Василь наша, окончательная цена – две «белки» ноль семь и два пакета «закуся». Сам пойми, такой прорве народа, одна бутылка – только зубы помочить. – народ вокруг опять одобрительно заржал.

– Вот вы как?! – сказал я грозно. – За горло меня берёте? Коллективом давите?! Обмануть хотите?! – орал я наигранно и театрально. – А где же ваша совесть?! Где совесть, спрашиваю я вас? Взяли молодого в оборот и хотите обхитрить?! Ах вы…, а ещё защитники отечества! – те загомонили, не поняв сути наезда и пытаясь опротестовать мои огульные обвинения. – Короче так мужики, моё последнее предложение: Я вам, две «беленькие» по ноль семь, самого лучшего в Донбассе продукта, плюс два пакета провизии с разносолами, а вы мне «волыну» в чистом, смазанном состоянии, с цинком патронов «семь шестьдесят две» от СВД и бонус сверху. Бонус можете выбрать сами, но так чтобы не мне не вам не было обидно. Идет? – и я протянул Викингу руку. Тот взял театральную паузу, но пожал. Не разжимая пальцев, я сказал: – И масленку с «мультитулом» к стволу сообразите. Мне же надо будет её как-то раскручивать и чистить. – закончил я твёрдо. Тот хотел было выскользнуть, выдернув свою руку из моей, и начать торги снова, но я крепко держал его ладонь и не выпускал. Тот дернул пару раз, и видя безысходность, молча согласился. – Лады, вы пока собирайте и приводите товар в товарный вид, а я за оплатой. Дорогу я запомнил , так что найду, без проблем.

Идя к машине, я мысленно потирал руки, потому что, если кто-то не заметил, получалось что я за одну зажигалку «Крикет», выменял «цельну» снайперскую винтовку! Во удача прёт! А знаете, что такое снайперская винтовка, в правильных руках и на правильной позиции? Правильно!!! Этот «девайс», может держать на пузе, целый наступательный батальон, сутки, пока либо снайпер не свалит, либо пока не нащупают снайперскую позицию и не уничтожат ее ураганным миномётным огнем. Вот что это такое!

Чтобы нырнуть в подвал, забрать оттуда два «фуфырика», сняв с обоих остатки аутентичных газет, затем упаковать в пакеты четвертушку мороженного барана, трехлитровую банку огурцов и такую же помидоров, насыпать пол пакета сырой картошки и с верху большой шмат сала из «морозильничка», ушло минут десять. В завершении, взял наволочку в которой носил деньги «того мира» и щедро туда насыпал килограмма четыре риса, из большого мешка, пару булок белого хлеба, всё распихал по пакетам и рванул обратно, к мужикам.

По прибытию, всё было «чин-чинарём». Я, поставил свои пакеты на край походного стола из грубо обтёсанных досок и придирчиво осмотрел своё приобретение. Оттянул затвор, глянул в ствол. Там чисто, нарезы в порядке, сколов нет. Затем посмотрел в оптику. Картинка в прицеле чистая, без помутнений и трещин. Рядом стоял цинк патронов к «мосинке» и масленка с «мультитулом» от «калаша». Ну, в принципе и так сойдет. Я поднял взгляд на Викинга и спросил: – А бонус? – Тот ухмыльнулся и снял с плеча АКСУ. Если кто не знает, это автомат Калашникова в милицейском исполнении с укороченным стволом и откидным прикладом. По цене, он один, сам по себе, стоит на черном рынке, как пять ящиков снайперских «мосинок», но просвещать об этом служивых, я конечно не стал. – И в чём подвох? – Спросил я подозрительно.

– В том, что от него патронов только один рожок. – я недовольно скривился, мысленно произнесся «Йес!!!». Взял пару капроновых мешков, завернул в них «снайперку» и засунул её в багажник. А бонусного «коротыша» легкомысленно бросил на соседнее сиденье и чуть было не поплатился за такую расхлябанность.

Подъезжая к даче, вывернув из-за поворота я моментально наткнулся на бойцов, замотанных в камуфляж и «прибамбасы» по самые брови. В общем, работал спецназ. Они меня остановили, и я сразу же предъявил им удостоверение ветерана МВД. – Вы как тут? – Спросил я нейтрально, старшего.

– Да, по наводке…, в округе ДРГ «укров» озорует. В город не лезут, понимают, что им там ничего не обломится. Хотят пролезть к железке, дебилы, для подрыва. Не понимают, что все грузы давно идут морем.

– Понятно. – Тот покосился на мой свежеприобретенный АКСУ и спросил.

– А это что у тебя за аппарат?

– Да, вожу придурков отпугивать. Прикинь, как китайцы навострились делать, хрен от настоящего отличишь. – Заучено пролепетал я, глядя на него своими честными, брехливыми глазами.

– Это да! – согласился тот радостно. – Скоро людей клонировать начнут, вот тогда нам точно «трындец» придёт. – и он слегка хлопнул по крыше, давая команду на проезд. Я медленно проехал, пропуская воздух через сжатые от напряжения зубы. Мля, чуть не попался по дурости! Для себя нужно принять правила: Первое – не иметь в салоне больше одной «пушки», и второе – не возить их на видном месте. «Вот же придурок»…, корил я сам себя.

***

Целую неделю, таскал парням «жратву» и вино, а назад возил «нештяки» с их траншеи «Али-бабы». Перезнакомились с ними, вдоль и поперек. Короче, в их артели «Пьяный носорог» я был спонсором, дистрибьютером, маркетологом и экспертом по разным системам лишения жизни других людей. Современные пушки-хлопушки меня не интересовали от слова совсем, а вот «девайсы» тридцатых и сороковых годов я забирал сразу, правда по каждому пункту торговался до зелёных соплей. Парней устраивала рубиновая река вина и конвейер еды, но по мере опустения траншеи их аппетиты падали всё ниже и ниже, так как понимали, что я беру охотно только раритеты, а вот современные «пукалки» мне и даром не нужны.

На вторую неделю закончив наш бартер, я предложил парням работу. Брал всех и сразу, а когда они узнали, что я их называю «за глаза» артель – «Пьяный носорог», ржали минут пятнадцать держась за животы. Отхохотавшись, мы сидели кружком, чистили «таранку», это такая вяленая рыба если, кто не знает, которую я привез с «того» мира целый мешок, а запивали мы всё это дело пивом из бочки этого мира. Короче, получился эдакий – симбиоз. Сидели мы так «примиленько», «похрустывая» рыбкой и прихлёбывая прохладным пенным напитком.

– Так вот, мужики… Прошу понять меня правильно. Я мент, на пенсии…, звёзд с неба не хватаю, но люблю контроль и учёт. Делаю кой какие-дела… и нужны мне люди, не для галочки, а для дел серьёзных и в какой-то мере опасных. Типа того, что мы с вами тут мутили. Короче… Откроюсь не много. Есть у меня подвязки в России с людьми, что сериалы снимают и фильмы разные, про войну. Люди реальные, деньги платят хорошие. Наша задача: передвигаясь по местам бывших боев, скупать по дешёвке всё раритетное оборудование и оружие. А также, искать выход на начальников складов, со всем «допотопным» имуществом. Интересует всё. Форма, оружие, аксессуары, обувь, короче всё. Современное барахло не интересует, оставляем без внимания, потому что у «киношников» подобного, как навоза. Понятно? Особое внимание! Самые большие деньги, можно заработать за «крупняк», ДШК и прочие, аналогичные системы. Максимы, Дегтяревы и прочая «машинерия» приветствуется, но расценки слегка ниже. Теперь, что касается понятия работает – не работает… Всё, что работает берём по договорной цене, то что сломано – тоже по договорной, но минус пятьдесят процентов, так как люди кино снимают и деньги делают, а ремонтировать всё это дерьмо они не будут. Короче, такие вот расценки и всё тут! Теперь, что касается денег… Предлагаю, две формы оплаты, точнее три. Первая: Меняем добытое, на деньги если оно «ликвидно» по формуле ваши траты плюс мои десять процентов. Второе: Вы становитесь на зарплату, которая равна двум вашим пенсиям. Не много, зато стабильно и каждый месяц, и находя клиентов передаете их мне, а я уже сам произвожу выкуп. Третье: Вы ищите сами, а я с вами произвожу бартер на мясо, спиртное, продукты и прочее нужное вам для жизни. Я поехал, а вы думайте. На всё – про всё, сутки. Потом либо работаем вместе, либо разбегаемся, каждый в свою сторону. Идет? – Так как все задумчиво молчали, я повернулся и пошёл к машине. За всей этой оружейной истерии, я забылся и бессовестно «прочухал» своё обещание Грише, поработать вопрос по подшипнику. В общем совесть, меня била больно локотком под ребра и подгоняла, обзывая всякими, разными, нехорошими словами. Я что, я ни что! Сегодня с ней я был согласен на все сто!. Нужно ехать и исправлять, свой косяк.

Вечером, пронося на «ту» сторону оружие, я на мгновенье остановил свой взгляд на цинке патронов «семь шестьдесят две», «даденых» мне в нагрузку к «мосинке» и от увиденного восторженно «заматерился»! Знаете, что это были за патроны?! Это были современные патроны бронебойно-зажигательные от СВД, стоимость цинка которых по деньгам, превосходила в три раза всё то металлическое дерьмо, которое я неделю выторговывал у ветеранов. Гудериан – сын немецкой шлюхи, я иду к тебе!!! Жди, тварь!!!

Глава 7

Ночью приснился кошмар. В нём я был молод, красив, почему-то одет в форму украинской армии и брёл без оружия по грунтовой дороге к какому-то хутору. Правильней будет сказать ферме. Кроме жилого помещения, там было большое количество хозяйственных построек из бетона, что-то типа старых колхозных строений. Подойдя я увидел полноватую, не молодую женщину, которая шуршала по хозяйству. Завёл с ней разговор. Пока знакомились, с боку подошёл громадный волкодав в сопровождении трех парней при оружии и в военном облачении, таком же как у меня. Зубастый пёс утробно рычал и не сводя с меня глаз, а парни, задав несколько вопросов повели меня вглубь сельскохозяйственного комплекса. Зайдя в помещение, что-то на вроде казармы, они завалили меня кучей вопросов, следя не только за ответами, сколько за реакцией на них. Моя реакция им не понравилась и повернув голову в сторону окна их старший крикнул:

– Столин, тут еще один клиент для твоего вольера. – Говорили они все на жуткой помеси русского и украинского языка и этот факт был странноват. В помещение вошло пять малолеток, возрастом от четырнадцати до семнадцати лет. Их лица мне сразу не понравились, потому что каким-то чутьём я понял, что все они амфетаминовые наркоманы, а значит при внешней нормальности, крыша у них протёкшая в трёх десятках мест. Биороботы, без чувств, без жалости, без совести. Существа с набором базовых инстинктов таких как: трахаться, есть, испражняться, а главное – это море энергии и агрессии для которой им даже причины не нужны. Меня подвели к бетонном бункеру, с кучей решёток за которыми лежало пять голых, истерзанных, девичьих тел. Старший из малолеток ткнул палец в одну из них и сказал, цедя слова сквозь зубы на блатной манер.

– Ну, что «шановный»? Ты нам попытался мозги делать, а теперь будешь иметь Верку, прямо в мозги. Приступай. – Я посмотрел на лежащую без движения девушку, у которой в затылке была огромная дыра прямо до кости черепа. Создавалось впечатление, что каждый день какой-то садист ей отрезал на затылке маленький кусочек кожи, затем, чтобы рана не кровоточила прижигал ей сигаретой и действовал методично, целенаправленно и планомерно, день от дня, неделя за неделей. Мне в голову пришло понимание и видение того, что было и того, что будет дальше. Было то, что это есть не что иное как – тренировочный лагерь ИХ элиты. Тут, молодых адептов сатаны подсаживали на наркоту, учили на живых людях, как нужно пытать, убивать, насиловать, издеваться и когда жертва исчерпала свой потенциал, её или его приносили в жертву их богу и повелителю. Всё просто и прозаично, а методика отработана до точности швейцарских часов. И текло это «умение» откуда-то с запада. «МИ-шесть» или еще какая-то мутная «ЦРУшная» контора. От безнаказанности и вседозволенности у представителей упомянутых контор давно крышу сорвало и они творили, что хотели по всему миру, так как подсудными являлись, только на территории своих стран. Все что за пределами их границ – их полигон для отработки полит-технологий, социальных технологий, экономических моделей и банально полигон военной экспериментальной техники. Весь мир это понимал, но предпринимать что-либо все боялись. Все, кроме России, как вы понимаете. Но не об этом речь…

Стоя тут и сейчас, я должен был в ужасе отказаться от вступления в половые сношения с задней стороной головы несчастной жертвы со словами и попытками достучаться до их разума. Но те с ухмылкой на губах будут давить и настаивать, делая мир вокруг темным и сюрреалистичным. Затем, когда моё терпение лопнет я кинусь на них в драко, то это и есть – ИХ цель номер один. А за углом уже стоят два «тела» с пистолетами с накрученными на стволы глушителями, выйдя из-за которого, они прострелят мне локти и колени мелкокалиберными пулями, якобы за факт моей необоснованной агрессии в адрес их невинных тушек, а затем разденут до гола и кинут в клетку с обнаженными девушками. Умереть от таких ран невозможно, так как отверстия в теле очень маленькие, зато боль неимоверная, сводящая постепенно с ума. Через несколько дней руки и ноги распухнут и начнут плохо пахнуть, а из ран обильно польется гной. «Добрые» люди за шприц с обезболивающим будут предлагать мне рассказать всё, что я знаю. Всё о моей жизни, до мелочей. Номера банковских карт, пароли от них, аккаунты в «соцсетях», адреса друзей у которых есть деньги, машины, связи, данные на родителей, друзей, знакомых и прочее и прочее. Всё сказанное тобой в течении дней и недель, будут фиксировать невидимые камеры высокого разрешения, информация с которых утекает в комфортабельный бункер расположенный тут же, неподалеку на берегу живописного озера с лесом и песчаным берегом. Когда-то, этим местом владел влиятельный олигарх, попытавшийся кинуть своих западных хозяев, у которых в девяностые годы набрал обильные кредиты в западных валютах под мизерные проценты. Он и стал первым клиентом их концлагеря. Тот рассказал всё, всё что знал и не знал, и то что даже не думал, что знает. Вот он видный, надменный с важным выражением лца в костюме разъезжает в мерседесе по Киеву, а вот он жалкий, избитый, дрожащий, подсаженный на наркотики, просит его понять и простить. Может ли работник на бойне понять и простить очередную тушу свиньи, идущую на мясо? Нет конечно! Вот и этот, прости господи «олигарх», не выпросил. За его, бывшие деньги выкупили старый колхоз, за его деньги, оборудовали лабораторию по производству амфетамина, из его денег платят надзирателям и палачам, и с его счетов во все уголки мира разлетелись «бонусы» начальству из отдела специальных операций главного разведывательного управления ВСУ – марионетки западных спецслужб. Все украинское, больше не являлось таковым и с потрохами принадлежало западным хозяевам и их кураторам. Место называлось – концентрационный лагерь «Тростянка», а по документам он проходил, как тренировочный лагерь и за восемь лет существования через его стены прошли сотни если не тысячи тел, чьи бренные останки перемешаны с навозом и покоятся во рвах, раскиданных по окрестным посадкам.

Я проснулся в ужасе! Сам, полностью в поту. Мокрая подушка, мокрая постель. С меня буквально текло. Такого ужаса я не испытывал неверное никогда. Оставалось понять, что это значит. Или это ничего не значит? Сон и сон, что тут понимать? А в голове пульсом билось слово «тростянка», «тростянка», «тростянка». Я встал, обтёрся полотенцем, тут же взял телефон и выходя на свежий воздух набрал в поисковике «тростянка». Браузер выдал: Тростянка – населённый пункт в Сумской области. Тот странный суржик, на котором говорили люди в моём сне. Когда-то я слышал, что в «Суммах», как раз и разговаривают на странной помеси русского и украинского языков. Совпадение, или этот сон что-то значит? Если видение не соврало, то туда нужно запускать русский спецназ, чтобы выжечь там всё каленным железом. С другой стороны…, приснилось, привиделось. Накрутил тут себя эмоционально и делаешь далеко идущие выводы. «Акстись» пенсионер! Ты тут, что, себя пророком возомнил?!

Посмотрел на часы – начало шестого. Да ё-моё, даже выспаться не вышло. Буду теперь, как зомби, целый день ноги таскать. Делать нечего, нужно исполнять взятые на себя обязательства. Вчера пришлось пол города объехать, чтоб найти этот «долбанный» подшипник. В интернете такой стоил около четырех тысяч, но в силу срочности пришлось отдать пять с половиной тысяч за «Босшевский» в магазине с пафосным названием «Всё для грузовых авто». Ладно, не в деньгах счастье, и тут же добавил – «а в их количестве». Нужно вставать, «набулькать» кофе и что-то решать с оружием, которое заполонило мне весь подвал. Взял с полки вязанку со своим «прикидом» для того мира. Затем распаковал подшипник, освободив его от целлофана и картонной коробки с надписью «мейд ин германи» и завернув его в Гришину старую газету, шагнул в портал. Вылез из норы, переоделся и зябко ёжась побрёл к зданию сельсовета.

Ждать пришлось около полу часа. Честно сказать, я слегка замерз от утренней прохлады. Мимо проходила стайка девушек, судя по всему идя на работу. Среди них я заметил знакомое лицо. Повинуясь рывку моей грешной души, я тут же окликнул молодую работницу: – Ксения Ивановна! – Та, слегка отшатнулась от неожиданного возгласа неизвестного мужчины, странно посматривая, а затем, моя молодая бабушка завороженно остановилась, всматриваясь в моё лицо, в попытках вспомнить и понять, кто я такой. По глазам было видно, что я ей кого-то напоминаю, но при этом разум ей говорил, что я не знакомец. – Ксения Ивановна, пожалуйста, простите меня! – Я едва-едва сдерживался от того, чтобы рухнуть перед ней на колени и вымаливать прощение за весь беспредел, который я совершил пока был молодым и отмороженным на всю голову, её непутёвым внуком. Я как заведённый, бормотал и бормотал: – Пожалуйста простите меня, пожалуйста. – Та поняв, что «дедуля» не в себе, согласно кивала и пыталась «срулить» от меня задом, поглядывая в след подругам, чтобы те её не бросили наедине со странным чудиком. Когда она стала отдаляться, я крикнул вдогонку. – Передайте привет Федору Ивановичу! Когда она развернулась и ускорилась, чтобы догнать своих, я услышал за спиной:

– Василь, ты тут каким ветром? Москва больше не привечает своих верных сынов? – сказал усач, приветливо улыбаясь. Я пожал ему руки и посетовал:

– Гриша открывай контору, чёт я подмерзать начинаю. – Я, дрожал всем телом и с глаз сами по себе катились слезы. Председатель колхоза нервно повёл плечами, осмотрелся и нервно посматривая на меня, звеня ключами, пошёл к двери.

Когда я вывалил перед ним сверток с барским видом и жестом «вуа-ля», то тот, поначалу не понял. А потом подскочил как ужаленный:

– Да, ладно!!! Ай-да москвич! Ай-да молодец! – и прихрамывая пустился в пляс, неумело изображая присядку с прихлопами и притопами, а потом бросился обниматься. – Васиииииль! Какой же ты молодец! А мне сказали, что подшипников нет и не будет. Мол у них на заводе они штучные и только для сборочных конвейеров, а рушить себе план из-за дураков-трактористов они видите-ли, не будут и послали меня на хутор бабочек ловить. Ты представляешь?! Мы тут, район кормим с городом в придачу, а они сволочи, жалкий подшипник зажали! Вот же, сволочи! – он кричал и кричал, корил и корил, а я, довольный, как слон, сидел и любовался узором его эмоций. Вот же время было, когда всё, включая эмоции людей, были настоящими! Я взял себя в руки и начал подводить черту под аттракционном невиданной щедрости.