Kitabı oku: «Книга огня», sayfa 2
Глава 2
Город, которого больше нет
Муза Львовна отделалась легким испугом и от госпитализации наотрез отказалась – ей не с кем было оставить внука. А вот Мила, бесконфликтная по натуре и к тому же ошарашенная внезапной потерей сознания, отбиться не сумела, и врачи живо доставили ее в больницу Еще до того, как туда же примчалась мать, ей сделали кардиограмму и несколько других не слишком приятных процедур.
Машинально исполняя, что от нее требовалось, Мила подводила про себя итоги дня. Ее немного смущала мысль о том, что лучшая подруга бесследно испарилась, пока она была без сознания, и до сих пор не позвонила, не спросила, что произошло. Но девушка легко нашла этому объяснение: Лида спешила на самолет, лететь до Штатов долго, звонить из самолета неудобно, и потому она свяжется с подругой сразу по прибытии. На всякий случай Мила не выпускала мобильник из рук.
Но самое яркое впечатление дня – это как она примчалась в полдень вот в эту самую больницу, полная самых дурных предчувствий. А все оказалось просто замечательно: Алеша чудесным образом встал на ноги и где-то пропадал с Лидой, Марат выглядел счастливым, хоть и нервничал в ожидании очередной атаки родителей друга, которые в тот момент в кабинете главврача общались с полицейскими по поводу необъяснимого исчезновения из палаты их обездвиженного сына.
Вельшин-младший как будто даже обрадовался появлению Милы и галантно предложил ей прогуляться по отделению. Минут двадцать они бродили туда-сюда, болтали и много смеялись. Марат, дурачась, шлепал босыми ногами по полу и даже прошелся туда и обратно по унылому больничному коридору в туре вальса. Потом его строго призвали в кабинет главврача, а Мила ринулась на поиски подруги.
Дома мать велела ей немедленно отправляться в кровать, хотя про постельный режим врачами не было сказано ни слова. Мила спорить не стала: какая разница, в каком положении думать и вспоминать. Только спросила, встревоженно глянув на часы:
– Папа что, задерживается?
Отец с утра уехал в Питер – бывал там по работе два раза в неделю.
Мать задумалась на минутку, нахмурила лоб, словно припоминая что-то, потом ответила:
– Знаешь, он очень устал сегодня, домой решил не ехать и снял номер в гостинице.
Это было странно: отец не любил ночевок в чужих местах, даже в гостях никогда не прикасался к спиртному, дабы обязательно добраться до дома. Здесь явно попахивало какой-то драмой и прямым намеком на семейные проблемы.
– А… когда он звонил? – спросила девушка настороженно.
– Он не звонил, – на этот раз мать не колебалась ни секунды. – То есть, наверно, звонил, только в городе какая-то ерунда творится со связью. Но был предусмотрен такой вариант, так что я совершенно не волнуюсь.
А вот Мила волновалась, хоть и совсем недолго, лишь пока шла в ванную комнату. По пути она сама пыталась дозвониться до отца, но связи и в самом деле не было, а после душа она напрочь забыла о своей тревоге. И заодно успокоилась насчет Лиды – конечно же, подруга уже все телефоны оборвала, пытаясь с ней связаться. Ничего, завтра все наладится.
Мила нырнула под одеяло и уснула совершенно счастливой.
У Марата Вельшина тоже выдался непростой денек. И одновременно невероятно счастливый, каких давно уже не выпадало на его долю. Он сидел в одиночестве в больничной палате на кровати друга, с которым еще утром мысленно прощался навеки, а теперь твердо знал, что все дурное осталось позади. Лиде он доверял безусловно с того самого немыслимого, невозможного признания в лесу, на берегу илистого прудика.
Потом в палату заглянула медсестра с каким-то хитрым оборудованием в руках, всполошилась, подняла крик. Сначала с Маратом разговаривал лечащий врач Санина, но скоро убедился, что общается с законченным идиотом, и за Вельшина взялись Нина Николаевна и Евгений Львович. Врать этим людям, по сути заменившим ему отца и мать при живых родителях, было нелегко. Впрочем, Ворон и не врал, всего лишь твердо стоял на своем: Леха вдруг почувствовал себя совсем хорошо, захотел выйти ненадолго на улицу, подышать воздухом. Для этих целей Марат отдал ему свитер, куртку и ботинки. Все.
Нина Николаевна закрыла лицо руками и выбежала из палаты, а Евгений Львович проводил ее измученным взглядом и сказал:
– Марат, давай теперь поговорим серьезно. Мы не заслужили еще и такой пытки. Где Алеша? Что такое вы с ним задумали?
Вельшин был до смерти рад оставить бодряцки-дурашливый тон, которого держался до сих пор. Он прямо посмотрел мужчине в глаза и сказал:
– С Лехой все будет хорошо, поверьте мне на слово. И сюда, – он очертил острым подбородком пространство палаты, – сюда он больше не вернется. То есть вернется, конечно, но только чтобы вас успокоить и увести домой.
– С ним не может быть все хорошо. И уйти отсюда он сам не мог, поскольку частично парализован. Марат, что происходит?
– Помните, когда мы были совсем мелкими, вы однажды сказали, что чудеса случаются, только очень редко? – вопросом на вопрос отозвался Ворон. – Врали нам, что ли?
– Чудеса случаются, Марат, я не отрицаю. Но не так же стремительно…
– А какая разница? – передернул плечами парень. – На то оно и чудо, чтобы случаться, когда и как ему захочется.
На этом его оставили в покое. И тут вдруг абсолютное на тот момент счастье несколько потеснили новые тревожные мысли: «А куда, интересно, так заторопилась Лидка? Какую цену она заплатила за то, чтобы эта палата опустела? А что, если свою жизнь – за Лехину? Весна такая, она может».
Марат чуть было не сорвался на поиски одноклассницы, но решил все же дождаться возвращения друга, а то его родители вообще с ума сойдут. Хотя каждая минута промедления давалась с немыслимым трудом. Он едва не разнес палату, пока метался в нетерпении от стенки к стенке.
Потом заглянула Мила Журавка, и они немного побродили по этажу Правда, отвлекаться Ворон не умел – он просто болтал, что в голову приходило, а думал все равно только о Лиде. И вздохнул с облегчением, лишь когда в палату ворвался Алеша.
– Ну, что тут? – с порога спросил тот, тяжело переводя дыхание. – Родители?
– На пределе, – честно сообщил Марат. – А менты уже ищут повсюду твое бездыханное тело. Так что держись, брат. И вещи гони поскорей.
– Куда-то торопишься? – удивился Санин, оперативно избавляясь от ботинок и куртки.
Признаваться, куда именно, Ворон конечно же не стал. Ответил уклончиво:
– Ну, если уж ты передумал помирать, займусь своими делами, лады?
– Да не вопрос. Звякни вечером, хорошо?
– Ты давай, доживи еще до этого вечера, – пожелал ему Ворон, тревожно прислушиваясь к шуму за дверью палаты.
Шум неотвратимо приближался. Хлопнув друга по плечу, парень метнулся к выходу и чуть не налетел на главврача, за спиной которого толпились мужчины со строгими лицами, родители Санина и медсестры.
– А пациент вас уже заждался! – дурашливо проорал Вельшин и, воспользовавшись всеобщим замешательством, ловко обогнул препятствие.
Покинув больничный корпус, он больше не останавливался ни на секунду. Автобус до поселка подвернулся очень кстати, и через четверть часа Марат уже подбегал к дому Лиды.
Калитка оказалась приоткрытой. Ворон пинком распахнул ее настежь, а потом от неожиданности повис на ней, жалобно застонавшей под его весом. Потому что навстречу Марату стремительно двигалась высокая фигура в развевающемся серебристом плаще.
Ничуть не отреагировав на самоустранившееся препятствие, девушка уже собиралась пройти мимо. Но Вельшин ловко сцапал ее за локоть:
– Не стоит так торопиться… Анна. Есть разговор.
– А тебе не стоит хватать меня, – сбрасывая его руку, ровным голосом отозвалась девушка. И добавила без улыбки: – Марат.
– Заметь, без малейшего намека на агрессию, – во весь рот ухмыльнулся парень. – А иначе уже корчился бы на земле, верно?
Бледное лицо девушки выразило лишь слабое удивление:
– В курсе, да? Так и думала, что Лидуся расколется.
Марат видел Анну несколько раз и помнил ее веселой, полной жизни, с румянцем на смуглых щеках. Сейчас девушка превратилась в собственную тень. И он лихорадочно соображал, как хоть немного ее растормошить.
– Надеюсь, обладание страшной тайной не грозит мне немедленным устранением? – спросил, изображая смертельный испуг. – А то, знаешь, пожить еще охота.
– Живи на здоровье, – улыбаясь краешком губ, разрешила Анна. – Ты отнюдь не первый смертный, кто проник в тайну вечников. Нам от этого никакого беспокойства. Все равно до конца никто не верит.
– О, класс, спасибо! – возликовал Вельшин. – Лидка… где?
– Дома ее нет. – Взгляд Анны вновь потух, улыбка растаяла без следа.
– И что, ты не знаешь, где она? Это ведь с вашими делами связано, разве нет? – зондировал наугад почву парень. – Она спасла Леху, что теперь? С ней что-то может произойти плохое?
– Я не знаю, – совсем скисла Анна.
Она сделала небольшой шажок, намереваясь уйти, но Марат успел загородить собой проем калитки, и девушка поспешно отступила. Даже в таком подавленном состоянии она не забывала правил безопасности.
– Как это не знаешь? Вы же, типа…
– Одна компания, ну да. Но все сложней, чем ты думаешь. Не мы помогли ей спасти твоего друга.
– Так, расскажи мне все!
– А смысл? – вздохнула девушка.
– Понятненько. От нас, смертных, все равно никакого толку, и говорить с нами не о чем.
– Все не так, – болезненно поморщилась Анна. – Просто ты в самом деле ничем не можешь помочь, зато пострадать – запросто. И Лида мне этого никогда не простит.
Еще одна попытка продолжить путь. Но Вельшин только ухватился крепче за доски забора и, довольно ухмыляясь, заявил:
– Ну, все, ты попала. Вот реально тот случай, когда пройти мимо сможешь только через мой труп. Так что или рассказывай все, или Лидка тебя точно не простит.
– Ладно, – сдалась Анна. – Пойдем, у меня тут машина за углом. Посидим в кафешке, мы там всегда прежде собирались.
От похода в кафе Марат отказался наотрез. Поэтому решено было заглянуть в парк и просто посидеть на скамейке. Наверно, никогда еще Вельшин не жалел так сильно, что не располагает карманными деньгами: Анна выглядела несчастной и замерзшей, хотелось согреть ее и хоть немного встряхнуть. Парень злился на себя, и оттого, едва усевшись на влажные холодные доски, выпалил нетерпеливо и резко:
– Ну, так во что там Лидка опять вляпалась, рассказывай!
Анна в очередной раз вздохнула и начала:
– Видишь ли, Марат, в нашем мире есть свои легенды и предания. Одна из легенд, наверное, самая излюбленная – это история о Книге вечников, в которой находятся ответы на все наши вопросы: для какой цели мы живем на земле, есть ли предел нашей жизни и что нас ждет потом, за ее гранью. А еще Книга может наделить вечника необыкновенными способностями, так называемыми талантами. Кто из наших не мечтает завладеть этой книгой! Хотя мало кто верит в нее всерьез. Я вот не верила. Пока Книга не объявилась именно в этом городе. Так получилось, что Лида первая из нас столкнулась с Книгой. И стала обладательницей одного из талантов – мгновенного исцеления. Мы не сумели ей помешать…
– А помешали бы? – напрягся Вельшин.
– Да, непременно, – твердо ответила девушка. – Мы никогда бы не позволили Лиде связать себя с Книгой! Но вышло еще хуже… Она стала ее должницей. Если бы мы знали, удерживали бы Лиду силой, пока не исчезла бы… сама потребность в подобном таланте. Прости, я знаю, речь идет о жизни твоего друга…
– Проехали, – сквозь зубы процедил парень.
– Но мы не успели вмешаться. Сегодня Лида должна была отправиться во владения хозяина Книги. А мы даже не знаем, что этому типу от нее нужно. Лазарь поехал с ней, я осталась в городе на всякий экстренный случай. Я так ждала звонка от них, просто с ума сходила! А потом вдруг эта странная тишина за окном…
– Что? – не понял Марат. – При чем здесь тишина?
– Мы снимаем квартиру на въезде в город. Довольно шумное место. И когда я поняла, что стало непривычно тихо, то выглянула в окно и увидела совершенно пустую дорогу. Машины больше не въезжали в город и не выезжали из него. Даже не сразу сообразила, что о подобном мне когда-то рассказывал Лазарь. Хозяин Книги может объявить любой город своей территорией. Такое уже бывало и прежде, правда очень-очень давно.
Анна поежилась, скрестила руки на груди. Марат в один миг сорвал с себя куртку и набросил на поникшие плечи девушки. Та благодарно улыбнулась.
– И что будет дальше?
– Ничего хорошего. – Улыбка испарилась без следа. – Никто из тех, кто сейчас находится вне города, не сможет сюда вернуться. А те, кто приехал сегодня, к примеру, на экскурсию, уже не покинет город. Причем всем будет казаться, что так и нужно, что все в порядке вещей. Мобильная связь исчезла, обычная телефонная, полагаю, тоже…
– А ты могла бы выбраться из города? – нетерпеливо перебил Вельшин. – Ты ведь вроде как другая?
– Я тоже не могу, – мотнула головой Анна. – Я попыталась, почти сразу, просто в порядке эксперимента. Наткнулась на невидимую границу и вернулась. Но я хоть могу четко сознавать, что происходит, противиться мороку.
– Я тоже могу! Прекрасно все осознаю.
– Не факт, что так будет все время. В общем, я бросилась сюда, искать Лиду. Понимаешь, такой вариант развития событий, он ведь даже не предусматривался. К моменту закрытия границы Лида должна была находиться вне города, хозяин Книги – тоже. А значит, закрыть город он не мог. Я решила, что что-то пошло не так, Лида осталась в городе, а он примчался за ней сюда. Но ее тетя подтвердила, что они с Лазарем давно уехали. Что же в таком случае произошло?
– А дальше как будет? – прищурился Вельшин. – Ну закрыл этот типарь город, и чего?
– Скоро в город прибудут те, кого пригласит хозяин Книги, – вечники. И многие из них совсем не похожи на нашу компанию.
– Зачем?
– Зачем – что?
– Зачем им сюда соваться?! – рявкнул Марат. – Слушай, из этого городка все хотят свалить, хоть в Питер или еще куда подальше, чего тут вечникам делать-то?
Анна метнула на него взгляд, полный удивленного уважения, и от этого взгляда словно лавина горячего тепла обрушилась на Ворона – а до того приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не клацать зубами от холода.
– Знаешь, я сама об этом все время думаю. Вечники богаты, влиятельны, живут в мировых столицах, путешествуют по всему свету. Конечно, Книга – мощная приманка, но должно быть что-то еще. Почему хозяин Книги выбрал именно этот город? Лазарь бы догадался, а я вот… – Она понурилась.
Какое-то время сидели молча. Набежала туча, начал моросить мелкий дождик, от деревьев потянуло ночной сыростью. Вельшин решительно вскочил на ноги:
– Надо идти. Что-то нужно делать.
– Ты иди, – тихо отозвалась Анна. – Я еще посижу немного, подумаю, повспоминаю. Ты ведь на острове живешь?
Марат коротко кивнул.
– Надеюсь, он в границах города и домой ты попадешь. Но на всякий случай вот, держи… – Она порылась в сумке и протянула ему визитку. И тут же спохватилась: – Ох, телефоны же не работают. Ладно, напишу на обороте адрес, самый первый дом на въезде, приходи, если что.
Отойдя скорым шагом за заросли густого колючего кустарника, Марат обернулся, мысленно порадовался тому, что Анна от расстройства забыла вернуть ему куртку. А значит, ей теперь не отвертеться от новой встречи с ним. Пускать дело на самотек – это уж точно не в его характере.
Утром Милу разбудил звонок в дверь. Она спросонья долго сидела на кровати, отпирать не спешила: было странно, что кто-то явился в такую рань без предупреждения, да еще проник в парадную, не воспользовавшись домофоном. Но звонивший не сдавался, и, бросив взгляд на часы, девушка сообразила, что утро не такое уж и раннее. Просто мама не стала будить ее в школу, она ведь вроде как на больничном после вчерашнего происшествия. Накинула халатик и побрела в прихожую.
За дверью обнаружился Алексей Санин. Мила вспыхнула от радости, и, сама дивясь в душе своему порыву, привстала на цыпочки и крепко обняла бывшего одноклассника за шею:
– Алеша, как же я рада, что ты… в общем, в порядке.
– А уж я-то как рад, – усмехнулся парень. – Слушай, такой вопрос к тебе: где Лида?
– Лида? – удивилась девушка, отступив на шаг. – Так она же в Штаты улетела, маму проведать.
– Уверена? – прищурился Санин. – Я с ней пару дней назад разговаривал, не помню уж, к чему, но она сказала, что загранпаспорта у нее нет.
Мила, все больше волнуясь, пятилась по коридору, пока не уперлась спиной в стену.
– Ну, за деньги ведь можно сделать все хоть за час. У Лиды такие крутые друзья, по-моему, они еще и не такое могут.
– Вот, кстати, насчет ее друзей. Ты уверена, что они в самом деле – друзья? Не могли, скажем, вынудить ее уехать? Для каких-то своих целей, а?
– Но зачем же?.. – ошарашенно пробормотала девушка.
И вдруг припомнилось кое-что: огромный рыжий парень тащит ее, теряющую сознание, на руках в дом, а сам громовым голосом кричит Лиде: «В машину, живо!»
Свою подругу Мила знала: Лида скорее бы опоздала на самолет, чем оставила ее без помощи, в доме, где, как выяснилось позднее, Лидина тетка также лежала с сердечным приступом. Но все же она уехала, а возможно, увезена насильно…
– Я не знаю, – опуская голову, призналась Журавка. – Как-то все странно получилось…
– Ясно, я пошел.
– Я с тобой! – встрепенулась Мила. – А куда ты?
– Не знаю пока. Загляну в нашу школу, может, кто из учителей в курсе. Или директор. Она ведь должна была предупредить их об отъезде, разве нет?
– Конечно же! – возликовала девушка. – Только подожди меня! Я быстро, пять минут!
Собираться в темпе она умела. И пяти минут не прошло, как они вышли на улицу. Мила огляделась, зябко поежилась:
– Странный день сегодня. Тихо. Время как будто остановилось. И машин почти нет.
В самом деле, по проспекту мимо них воровато шмыгнуло лишь несколько легковушек. Светофоры, работающие вхолостую, выглядели озадаченными.
– Сегодня вроде как день пешехода, я что-то слышал, когда еще в больничке лежал, – неуверенно произнес Санин. – И связь мобильная накрылась, почти сутки уже не могут восстановить.
Пешком дошли до школы. Она казалась вымершей, двор пустовал и выглядел очень темным: обычно его заливал свет десяток окон, но теперь горели лишь единицы. Ребята в недоумении переглянулись.
И тут они разом заметили Марата Вельшина – тот торопливо шагал через школьный двор, отчего-то в одном свитере, хотя погода была прескверная и дул ледяной ветер с вкраплениями дождевой пыли. Двигался Ворон как-то странно: хоть и в темпе, но зигзагом, словно ему было необходимо попасть в два места одновременно и он никак не мог решиться, куда поспешить сначала.
– Эй, дружище! – рванул к нему наперерез Санин. – Одеться не забыл? Куда вообще намылился?
Ворон встрепенулся и посмотрел на лучшего друга и одноклассницу таким взглядом, как будто не до конца их узнавал. Или – не желал узнавать. Потом сделал попытку продолжить путь, не вступая в разговоры.
– Марат, да ты чего, в самом деле? – Алеше пришлось хорошенько встряхнуть его за плечи. – Надрался, что ли? Или мои родители тебя вчера по голове огрели?
– Пусти, Леха, – отмахнулся Вельшин. – Дела у меня. Потом потрындим.
– Ага, вроде трезвый. Друзей пока узнаешь. Давай говори, что происходит? С какого урока линяешь?
– Да нету там никаких уроков, – сердито отозвался парень, но попытки улизнуть вроде прекратил. – Карантин по гриппу, что ли. Вчера об этом объявляли, пока я с тобой в больнице торчал. Хотя народ какой-то бродит, учителя почти все на месте. Так что если вам кто нужен…
– Нет уж, мы лучше с тобой пойдем, – решил Санин, тревожно поглядывая на друга. – Так куда ты там собрался?
Марат подумал немного, несколько раз глубоко вздохнул, помотал головой – и, похоже, окончательно пришел в себя.
– Ладно, пошли вместе, – согласился он, ухмыльнувшись. – Услышите такое, что долго будете обтекать. Цель – дом на въезде, ну, новый такой, с граффити на фронтоне. Если начну не в ту сторону загребать, врежьте мне посильнее под дых или вот визиткой в глаз ткните.
И он продемонстрировал ребятам крепко зажатую в кулаке визитку с адресом Анны.
Глава 3
Психопатка
Утром Лида проснулась разбитая, будто и не спала вовсе. Прислушалась, лелея в душе надежду: вдруг Лазарь решил ее пожалеть, не стал будить и уже умчался по своим неотложным тайным делам.
В квартире стояла обманчивая тишина. Но вот с кухни пахнуло жареным беконом, и запах прогнал надежду. Лида вздохнула, натянула на себя то, что на первых порах должно было сойти за школьную форму, и потащилась на кухню. Там Лазарь ловко управлялся у плиты с двумя сковородками – с омлетом и с оладьями. Видимо, планировал порадовать новоиспеченную лицеистку хотя бы вкусным завтраком.
– Доброе утро! – бодро воскликнул он. – Если умылась, то садись за стол.
– Ты прям как моя мама, – проворчала девушка, которой в это утро ничто не казалось добрым.
– Я ее замещаю. Хорошо спала?
– Ну, если хорошим сном считать, когда пытаешься выбраться из школы, а выхода нет, и все, кто попадается на пути, падают замертво…
– Ого, ну и самомнение у тебя, Лидуся. А помнится, когда мы только познакомились…
– Было на нуле, ага. Ну, с тех пор поднялось примерно на единичку. Лазарь, а как ты думаешь, прежнее свойство… ну, если кто-то меня возненавидит с первого взгляда или агрессию проявит?..
Профессор с виноватой улыбкой лишь развел руками:
– Не знаю, Лид, прости. Возможно, основная защита вечников также осталась при тебе. Даже скорее всего так. Так что ты у нас теперь меч обоюдоострый.
– И ты, вечный пацифист, меня в таком виде отправляешь в школу?!
– Просто держи себя в ножнах, и никаких проблем, – дал совет Лазарь таким тоном, что стало ясно: откосить от лицея все равно не удастся.
– Ладно, – вздохнула Лида. – Кстати, спасибо за подарок.
Она продемонстрировала на запястье браслет, который обнаружила вчера в своей комнате на кровати вместе со школьной сумкой и кучей всевозможных школьных мелочей. Если все это богатство она равнодушно сгребла в сумку, то браслетом любовалась допоздна и даже не стала снимать на ночь. Он был сделан из почти белого матового металла и обладал тайной, которую Лида раскрыла совершенно случайно. Оказалось, если согреть браслет ладонью, в недрах металла начинают светиться четыре крохотные звездочки, расположенные на равном расстоянии друг от дружки: красная, синяя, золотая и серебряная. Девушка подвела мысленный итог, что такую стильную и наверняка дорогую вещь ей никогда прежде носить не доводилось.
– Носи на здоровье, – улыбнулся Лазарь. – Должен же я был хоть как-то подсластить пилюлю.
Особняк в строго классическом стиле на Васильевском острове существовал словно бы в ином временном измерении – сюда не проникла зима. На обширных спортивных площадках было чисто – ни снега, ни слякоти, – а жухлая трава на газонах старалась держаться с трогательным достоинством. Компактный двор был сухим и тщательно выметенным, равно как и подъездная дорожка. Сюда то и дело сворачивали машины, и Лида порадовалась тому, что роскошный транспорт Лазаря тут совсем не выделялся на общем фоне. Полная мрачной решимости, она наскоро чмокнула друга в щеку и выскочила из машины.
По расписанию в фойе отыскала свой новый класс – первым уроком был английский, – дождалась звонка и ровным шагом вошла в тот момент, когда учитель еще не появился, зато ученики уже подтянулись к своим партам, и стало ясно, какие места пустуют. А пустовала полностью лишь одна парта на задах класса. Глядя строго перед собой, девушка прошла к ней, устроилась на стуле и начала раскладывать все необходимое для урока. Сквозь опущенные ресницы она различала белые блины – обращенные к ней лица, слышала заинтересованный шепоток. А потом по наступившей тишине догадалась, что в класс вошел преподаватель.
– О, у нас прибавление! – прозвучал в тишине веселый молодой голос. – Лида Весна, верно ведь?
Пришлось поднять голову. И тут Лида вздрогнула, едва не растеряв разом весь самоконтроль, – стоявшая у доски женщина была похожа на Анну. Темные кудри до плеч, чуть припухшие глаза. Разве что возраст ближе к тридцати. Пришлось даже ущипнуть себя, чтобы избавиться от мгновенно нахлынувшей симпатии к англичанке.
– Ага, только Весны нам тут и не хватало! – выкрикнул с места какой-то белобрысый парень.
Радостный гогот в классе.
– Молчи уж, Морозов, весны нам всем сейчас не хватает и еще долго не будет хватать. – Учительница тоскливо скосила темные влажные глаза на снежные кляксы на стекле. Потом ласково глянула на Лиду. – А что же ты так далеко забралась? Не хочешь пересесть поближе?
И указала пальцем на свободное место почти у самого учительского стола, рядом с какой-то прилизанной девицей, уткнувшейся в учебник. Лида еле сдержалась, чтобы не сгрести книжки в сумку. Чувству симпатии к учительнице нельзя было дать ни единого шанса.
– Нет, – резко отозвалась она.
– Почему же? – англичанка выглядела изумленной, наверно, привыкла, что все с первого взгляда ее обожают.
– А у меня дальнозоркость, – самым небрежным тоном обронила девушка и повернула голову к окну, давая понять, что тема исчерпана.
– А, ну тогда, конечно… – Голос учительницы частично утратил приветливую теплоту, и она поспешила перейти к уроку.
Лида же осталась собой довольна. Если сумеет и с остальными себя так поставить – проблем не возникнет.
Прозвенел звонок с урока. Лида, разом растеряв часть уверенности, засуетилась, принялась сгребать школьное имущество в сумку, ругая себя за то, что не прояснила заранее ситуацию со следующим уроком. Фигуры ее одноклассников, которые она фиксировала краем глаз, вроде как никуда и не спешили, а хаотично перемещались по классу, сбивались в группки.
– Куда собралась? Литра тоже здесь будет. Это – гуманитарный класс.
Лида вскинула голову: у самой ее парты стояли две девушки. Одна из них – темноволосая, но с необыкновенно светлой, молочной кожей и удлиненным разрезом светло-карих глаз. Волосы стянуты на затылке так, что ни единый волосок не имеет шанса на освобождение, изящный подбородок надменно вздернут. Она молча и равнодушно смотрела куда-то в сторону, словно оказалась у этой парты по чистой случайности. Девушка была так красива, что Лиде с трудом удалось оторвать от нее взгляд.
У второй одноклассницы было круглое лицо в обрамлении золотистых кудряшек, длинный рот и широко расставленные глаза, глуповатые и безмятежные. Едва не подскакивая от нетерпения, девушка пожирала Лиду взглядом.
– А ты откуда перевелась к нам? – спросила она, сообщив еще что-то скороговоркой насчет школьных порядков.
Лида несколько раз открыла и закрыла рот, прежде чем сумела произнести название города, который теперь был утрачен для мира обычных людей.
«Дура, нужно было подготовиться заранее, придумать другую версию».
– О, я ездила туда! – с азартом воскликнула златовла-ска. – Аж два раза побывала, на экскурсии. А ты, значит, там училась?
В вопросе сквозило наивное удивление, как будто она не могла поверить, что в городе-музее кто-то еще и в школу ходит. Девица явно не блистала умом. Однако Лида ответно вытаращила на нее глаза с еще большим изумлением. Отчего-то она была уверена, что про ее город все попросту забыли, что он начисто стерт из людской памяти необъяснимым волшебством чертовой Книги. Иначе как объяснить, что о нем никогда не упоминают в новостях, что правительство не посылает войска, танки и самолеты, чтобы отбить его у захватчиков?
– Ты была там?! А… давно?
– Последний раз – этим летом, – пожала плечами одноклассница. – Там классно, особенно в парке. Ой, и там еще подземный ход есть, тоже суперский. Только сырой и холодный. – Она поежилась, припоминая. – А твои чего, оттуда переехали?
Лида кивнула, от волнения едва переводя дух. И вдруг испугалась, что не сумеет справиться со слезами, которые уже были на подходе.
– Н-не п-переживай, тебе у нас п-понравится.
Это вступила в разговор вторая девушка, – и Лида оцепенела от неожиданности. Она и предположить не могла, что такая красавица окажется тяжелой заикой. В этот миг вся надменность девушки бесследно испарилась. Контраст был так велик, что походил на волшебное превращение.
– Я – П-полина. – На молочных щеках расцвели багровые пятна, видно, проблемы с собственным именем доставляли девушке особое огорчение.
– А меня Соней зовут, – тут же вмешалась вторая. – А ты Лида, да? Фамилия у тебя в самом деле прикольная, не знала, что такие бывают!
– Ага. Уж какая есть.
– Слушай, а парень, который тебя к школе подвозил – твой брат, да? – не унималась Соня, хотя уже прозвенел звонок и ученики начали разбредаться по партам.
– Да, брат.
– Та-акой кла-ассный. Он спортсмен, что ли?
– Спортсмен, – машинально отозвалась Лида.
Нет, с этим пора было кончать. Сначала ей понравилась учительница английского, теперь еще чувство симпатии (явно замешанное на сочувствии) к красавице Полине. И даже Сонина болтовня не раздражает, ведь Лида так давно не разговаривала хоть с кем-то своего возраста.
– А девушка у него есть? – смущенно порозовела Соня.
Лида до боли сжала под столом кулаки и произнесла самым неприятным и резким голосом, на какой была способна:
– Конечно, навалом у него девушек. А ты на что рассчитывала?
Полина первая осознала грубость ответа и рванула прочь от парты, дернув подругу за локоть. Уже с центра класса до Лиды донеслись их голоса:
– С-странная к-какая…
– Да ва-аще хамка…
А в класс уже входила седенькая и сухонькая учительница литературы. Не успела она своим тихим ходом добраться до стола, как Лида сгребла в сумку вещи, вскочила с места и молча бросилась на выход.
Домой она воротилась уже в сумерках, едва волоча разбитые ноги, голодная и опустошенная. Лазарь вышел встречать ее в прихожую, молча стоял в дверном проеме и не улыбался. В переносе на любого другого человека это означало бы холодную ярость. Потом задумчиво произнес:
– Кажется, Лида, у меня начинается дежавю. Раньше нам тоже не раз приходилось безуспешно дожидаться тебя у школы, а ты оказывалась совершенно в другом месте.
– Лазарь, прости, – насморочным голосом взмолилась девушка. – Ты долго меня ждал?
– Да не особо. Кажется, ты произвела сильное впечатление на своих одноклассников: человек пять подошли и поведали мне, как ты на английский манер испарилась со второго урока. Могу я спросить, где ты пропадала столько времени?
– Делала глупости, как обычно, – тяжко вздохнула Лида. – Господи, Лазарь, я ж такая дура! Поехала в центр Питера, туда, знаешь, где экскурсионные автобусы, купила тур до нашего города. На что надеялась-то? Но это странно, они стоят там, автобусы, один за другим, название города на табличках у них… и мне вдруг показалось, что все обязательно получится. Я даже рассчитала, что уговорю водителя высадить меня на въезде в город и сразу побегу в свою школу Успею к четвертому уроку всех повидаю, потом Анну найду… наверняка она перебралась на вашу квартиру знает, что я прежде всего туда заявлюсь…
