Kitabı oku: «Путешествие в мир ба-цзы. Огонь. Начало»
丙
Предисловие.
Можно ли изменить судьбу?
Здравствуй, уважаемый читатель!
Принцип триединства гласит, что есть часть нерушимая и фатальная. Небесная. Те буквы сложены в дорогу на страницах книги судьбы. Есть часть твёрдая, но подвижная. Земная. Те пути в твоих руках. А руки твои – в скрижали. Есть часть загадочная и не всем доступная. Человеческая. Те мысли, поступки и перемены, что внутри тебя.
Следуй за сердцем, слушай душу и непременно выйдешь на свою тропу.
А что, если идти по ней уже не будет сил? Что, если в попытках найти её – отдашь последнее? И чем ты готов пожертвовать ради спасения близких?
Часть первая. Не совсем понятная.
Глава 1.
– Ха-ха-ха! Хватит, я больше не могу! Сейчас лопну от смеха! – веселилась Наташка, держась руками за раскрасневшиеся щёки.
– Ой, да ладно! Смех продлевает жизнь, – подмигнул Володька, подливая в пузатую коричневую кружку свежее молоко.
– Слушай, я уже забыла, когда в последний раз так смеялась. Спасибо тебе за это утро!
– Всегда пожалуйста! Знаешь, только ты могла придумать притащить в лес стеклянную посуду и столовые приборы. В моей фантазии пикник на рассвете выглядел гораздо скромнее.
– Люблю, когда вкусно и красиво, – просто сказала Наташка и откусила кусочек поджаренного хлеба с малиновым вареньем.
– Это у тебя так легко получается. А я, как чурбан неотёсанный, – серьёзно сказал Володя и неловко скомкал в руках салфетку.
– Да ты что? Немедленно прекрати обижать моего друга!
– Ладно, прекращаю! – весело согласился он и быстро перевернулся с живота на спину. Сочная зелень травы, на которую он пялился, в секунду превратилась в чернильное небо, что освещалось редкими сполохами света.
– Сегодня небо такое странное, скажи? Как будто кто-то раздавил банку чёрной гуаши и размазал дырявой тряпкой. Такие разводы чудные. И холод, просто жуть. – Наташка закуталась в колючее одеяло, села и подтянула колени к подбородку.
– Ага, – задумчиво сказал Вова, – рядом с тобой часто что-то странное происходит. Я уже перестал удивляться.
– Это плохо или хорошо?
– Не знаю, – он так резко встал, что опрокинул рукой молоко и липкие капли вмиг впитались в сухую землю.
– Держи свой огонь при себе, – засмеялась Ната и подняв бидон выпила остатки, касаясь губами холодного жестяного края.
– Я держу. Как могу держу! – расхохотался в ответ Вова, – вот только он не хочет меня слушаться.
– Ты не представляешь, как здорово с тобой говорить об этом. В последнее время я сама не своя.
– Да, заметил.
– Мне сны такие чудные приходят и я в них голоса разные слышу. Словно информацию передают. Так интересно, но ничего не понятно.
– Уверен, что придёт время и ты разберёшься в этом.
– Я не хочу ждать никакого времени, мне нужно сейчас, как ты не понимаешь, – Наташка подскочила, замахала руками и топнула ногой для солидности.
– Мне кажется, что у тебя этого твоего огня тоже много, – задумчиво сказал Володька и внимательно посмотрел на девочку.
– Он не мой. Он общий.
– Пусть так, – согласился парень, – я уверен, что просто огнём там дело не заканчивается.
– Какое дело?
– Ну то, которое тебе снится.
– Думаешь, что это какое-то дело?
– Походу да. А что ещё? – Вовка развёл руки и сморщился, как будто надкусил кислющий лимон.
– Что ты кривишься? – дёрнулась Наташка. – Пусть дело. И что?
– Да то, что вдруг оно опасно?
– Откуда ты знаешь?
– Не знаю я ничего. Просто тошно стало и противно.
– Ну и ладно. Сама разберусь, без тебя. Не больно-то и хотелось, – Наташка быстро схватила зелёное одеяло в одну руку, кружку с вилками в другую, и прищурив глаза, зашипела. – Сама разберусь, сама, сама.
– Да пожалуйста, – надулся Вова, как пятилетка на детской площадке.
– Ну и всё.
– Ну и всё.
– Не повторяй за мной, – взвизгнула Наташка и зарычав, побежала прочь с поляны.
– Не повторяй за мной, – миролюбиво сказал парень ей вслед и плюхнулся на спину в ожидании первых солнечных лучей. Ветки дикой смородины качались от резких Наташкиных набегов и словно шептали на ветру: «Сама разберусь, сама».
– Сама она разберётся, – пробурчал Володька и стукнул кулаком по земле. – Ладно бы ерунда какая была, а то вся эта муть… Залезет опять чёрт знает куда. Голоса эти, огонь дурацкий… Что за мутотень, а?
Небольшая серая ворона с пронзительными глазами янтарного цвета, быстро подошла к его сумке и нахально вытащила обгрызанную половинку яблока.
– Бери, я не буду, – отмахнулся от неё парень так, словно птицы каждый день тырили у него еду. – Вот ты, можешь мне сказать, что это всё значит?
Ворона спрятала яблоко под крыло, как будто там у неё хранилась авоська с покупками, и медленно, с чисто птичьим достоинстом, два раза негромко каркнула. Вовке в конце послышалось: «Зы».
– «Зы». Что «зы?» Лети уже отсюдова, без тебя тошно.
Ворона нагло подмигнула ему и подцепив клювом ветку красного винограда, быстро скрылась из глаз. Парень ошалело покачал головой из стороны в сторону и медленно встал, потирая глаза.
– Пойду-ка я домой, пока кот учёный за гренками не пришёл и жизни меня учить не начал.
Продолжая ворчать, Володька собрал остатки еды и медленно побрёл по заросшей тропинке.
Его спины робко коснулись первые лучики солнца, тускло освещая полянку, на которой недавно разругались закадычные друзья. На ветке старого дуба сидела ворона и с наслаждением ела виноград, разглядывая примятый квадрат травы, где сидели ребята. Там, где разлилось молоко, у корней дерева, поднимался в небо небольшой дымок. Но никакого костра совершенно точно никто не разводил.
Ворона, доев сладкие ягоды, довольно облизнулась и повернулась своими пушистыми боками прямо к солнцу. Начинался первый июньский день 2001-го года.
Глава 2.
Наташка лежала на кровати и не открывая глаз чувствовала, как её собака сквасила свою очаровательную мордашку. Девочка боялась даже слегка вздохнуть, чтобы та не догадалась о сонной симуляции хозяйки. Стоит лишь едва шевельнуть рукой, как маленький бульдог юрко всунет туда поводок и потребует немедленной прогулки.
«Ещё пару минут», – думала Наташка. Мысли медленно ворочались с бока на бок, врезаясь в закоулки подсознания и намертво там застревая.
«Верни. Покажи огонь. Что за ним? К чему он?»
Но сколь сильно девочка не пыталась ухватиться за остатки образов, тем быстрее они растворялись в пространстве. Она помнила лишь странные обрывки слов про огонь и крысу на воде. Её воображение быстро представило маленького серого зверька, который отважно покорял океан верхом на картонке, сжимая в маленькой лапке крошечную свечу.
Картинка стала цветной и настолько реальной, что девочка в голос захохотала. Тут же на неё прыгнуло тяжёленькое тельце и разгорячённых щёк коснулся влажный язычок.
– Доброе утро, сейчас пойдём! – улыбнулась Наташка и крепко обняла собаку. – Люся, хватит, уймись уже.
Чёрные круглые глаза весело и внимательно смотрели на хозяйку. Девочка души не чаяла в собаке и любила её всем сердцем. Люсия Джессита Де Бенедикт Джосэ. Полное имя верного французского бульдога помнила лишь Наташка, когда все остальные называли коротко – Люська. Она была безумно похожа на человека. Храпела, как пьяный матрос и пела под гитару, словно молодая Мадонна. О, как Люська любила гитару! Они с Наташкой устраивали настоящие капустники на кухне. Девочка приносила маленький детский стульчик, на который довольно запрыгивала собачка. Сама она устраивалась рядом на табуретке и начинала играть Гребенщиковский «Золотой город». «Цой», «Нирвана», «ДДТ», «Сплин» – Люська обожала весь Наташкин репертур, мелодично выводя хрипловатым сопрано глубокие ноты.
– Пошли, пошли! – радостно крикнула девочка. Наспех расчесав пальцами волосы, натянула красный сарафан и белые кроссовки. Иногда казалось, что она и Люська похожи. Недаром говорят, что собака со временем становится копией своего хозяина. Или наоборот? Взгляд. Мимика. Способы добиться своего. И неважно, что было объектом, новая книга или пятый кусочек апельсинки. Кстати, оранжевые цитрусы они любили обе.
– Ого! – восторженно сказала девочка и, как завороженная, уставилась на небо. – Ты только посмотри!
Люська послушно задрала голову и вопросительно взглянула на хозяйку.
– Какое облако, а! Словно снежная королева тает в огне, а вокруг неё безмолвная стая птиц.
Собака села на землю и внимательно посмотрела на небо, силясь рассмотреть там только что придуманный Наташкой мультик. Девочка присела рядом на корточки и ткнула пальцем в пушистое облако.
– Смотри же. Вот голова. Вот с краешков строгой юбки стекают ледяные капли. Вот, прямо у ног королевы, бушует жаркое пламя. А это что? – задумчиво нахмурилась девочка. – Похоже на какую-то шипящую воду. Ого! Да это же сотня крыс! Они волной несутся из одной сказки в другую!
– Наташ, привет! – робко сказал Володька, плюхаясь в белых шортах прямо на сырую землю.
Люська радостно подбежала к нему, облизала руки и вскарабкалась на колени. Наташка хотела обидеться и назвать собаку предательницей, но быстро передумала. К тому же, волшебное настроение словно рассеяло недавнюю размолвку и злиться уже совершенно не хотелось.
– Привет, – улыбнулась девочка и быстро, пока облака оставались на месте, принялась показывать другу интересные картинки на небе.
– Ну у тебя и фантазия, – восхищённо протянул он и украдкой облегчённо выдохнул.
От этой девчонки никогда не знаешь, чего ждать. Вспыльчивая, характерная, язвительная. Но такая необыкновенная и противоречивая, что долго без неё он уже просто не мог. Порой она напоминала ему разноцветный фейерверк.
– Да причём тут фантазия! – вспыхнула она, словно подслушав его мысли, – неужели ты этого не видишь?
– Вижу, – кивнул он, – или нет. Слушай, а здесь вообще есть правильный ответ? – задорно улыбнулся он и они в голос расхохотались. Вот чего было не отнять в их союзе, так это веселья и выдумок.
– Вов, а мне ведь опять сон снился, – быстро переключилась Наташка.
– Про огонь?
– Про огонь, – кивнула она, – и там было что-то ещё про зверя и… и… – нахмурилась она, – не помню. Представляешь, не помню. Вот открыла глаза и наяву увидела тот образ, а сейчас всё снова, как в тумане.
– Может тебе попробовать перестать об этом думать? – серьёзно посмотрел вдаль Володька и потёр переносицу.
– Как это?
– Ну представь, что ты сильно хочешь забросить мяч в корзину. Думаешь об этом постоянно, волнуешься. Начинаешь вскакивать ночами с этими мыслями, теряешь аппетит. Только это постоянно держишь в голове. Как пить дать, ты его не забросишь.
– Почему это?
– Не знаю. Мне так кажется. Чем сильнее ты чего-то хочешь, тем меньше вероятностей, что это у тебя получится. Ай! – вскрикнул он от Наташкиного удара в лоб. – Ты чего дерёшься?
– А ты меня бесишь. И мне так захотелось треснуть тебя по лбу, что я об этом подумала немножко и сразу сделала. Чтобы точно получилось!
– Сумасшедшая, – заржал парень и сделал вид, что собирается уходить.
– Ладно тебе, не обижайся, – примирительно ткнула его в бок Наташка и резко встала.
– Что у тебя за телячьи нежности, – забурчал Вовка, – мне скоро кольчуга понадобится, чтобы с тобой гулять ходить.
– Ха-ха. Очень не смешно. Мне пора, зайдёшь вечером?
– Зайду.
– Ну пока.
Люська на прощание гавкнула и вильнула хвостом, а Наташка вздёрнула подбородок и прищурилась.
– Бабушкину книгу возьми с собой, – вдруг попросила она.
– Какую ещё книгу? – выпучил глаза Вовка.
– Она знает. Скажи, что мне надо.
Девочка повернулась и быстро побежала к дому. Собака на своих коротеньких лапках едва поспевала за ней.
Вовка удивлённо смотрел им вслед и думал: «Кто ты такая и как залетела в наш мир?»
Глава 3.
– Ба, Наташка книгу просила. Дай, пожалуйста, – лихо попросил Володька, на полном ходу залетая в комнату, едва успев поймать навернувшийся бордовый торшер с бархатными нитями на абажуре.
– Аккуратнее, бежишь, как оголтелый, – строго сказала бабушка. – У нас, Смирновых, дуралеев в роду не было.
– Значит я буду первый, – широко улыбнулся Вовка и обняв старушку, крепко поцеловал её в щёку. – Дай книгу!
– Какую? – вскинула брови Валерия Брониславовна.
– Она сказала, что ты знаешь какую, – развёл руками парень и провёл пальцами по голове, взлохматив волосы.
– Месяц Змеи идеален для первого знакомства, Огонь силён. Давно пора, – забормотала пожилая женщина и подъехала на инвалидной коляске к старинному книжному шкафу.
– Какой ещё змеи? – оторопел Володька.
– Водной. Скоро Лошадь Деревянная вступит в свои права.
– Не понял.
– Тебе и не надо. Меньше знаешь, лучше ешь, – щёлкнула его по носу бабушка и протянула толстую книгу в матовой чёрной обложке. Золотистые рифлёные буквы сияли на тёмном переплёте, словно яркий фонарь в ночных сумерках.
– «И-цзин», – вслух прочитал Вова. – Что это? Японская философия?
– Китайская книга перемен.
– А. Вот теперь мне всё понятно, – нервно хохотнул Володька.
– Тебе и не надо, – повторила бабушка, – передай Наташе и скажи, пусть зайдёт ко мне. Вода Огонь тушит, а Металл Дерево рубит. Я небрежно отнеслась и проворонила, вот и получила своё.
– Ба, ты о чём? – нахмурился парень.
– Всё, хватит. Я как лучше хочу, даже не пытай меня. Свинья Змею толкает, а Петух поможет. Так и передай. Слышишь? – занервничала Валерия Брониславовна.
– Слышу, слышу, – кивнул Володька, – передам.
А сам крепко-накрепко решил ничего не говорить подруге. С ума они совсем посходили. Ладно, ба. Она после аварии частенько странные штуки говорит, но Натке про это знать не надо. Вдруг совсем с катушек съедет? Змея, свинья… Что за бред? Вовка был уверен, что весь этот зоопарк как-то связан с Наташкиными снами и тем огнём, с которым она носилась, как с вышитой тюбетейкой.
– Вот и хорошо. Помоги мне, солнышко, лечь хочу.
Вовка вдруг зарделся, поднял бабушку, как пушинку и бережно положил на кровать.
– Ты меня триста лет так не называла.
– Уж и триста! – ласково улыбнулась она.
– Я ведь вырос, какое я теперь солнышко, – забубнил Володька.
– Яркое и сильное. Даже слишком сильное, бойся воды, мой хороший.
– Чего ж мне её бояться?
– Опасна она для тебя, – сквозь зевок выговорила Валерия Брониславовна и прошептала, – иди уже, спать хочу, сил нет.
– Спи, спи, – торопливо сказал парень, и накрыв её серым одеялом вышел из комнаты, тихонько прикрыв дверь.
Зайдя к себе, первым делом он кинулся к тайнику. Ещё пару лет назад Володька разобрал часть досок на полу возле батареи, чтобы хранить там сокровища. Это только думается, что всякие секретики бывают лишь у малышей. Неправда. Они у каждого человека могут быть, маленького или большого, неважно.
Вовка завернул книгу в белую наволочку и аккуратно положил на дно тайника, набросав сверху старых тряпок. Быстро вернул всё на свои места и вдруг уставился в окно. Прямо перед ним на подоконнике гордо вышагивала ворона. В клюве у неё был зажат черенок вишни, на котором болтались две круглые ягодки. Красные бока блестели на солнце спелыми искрами и у парня непроизвольно набрался полный рот слюны.
– Ты здесь откуда? – вырвалось у него.
– Кар-Кары, – важно ответила ворона, поймав вишню лапой. Тут же она отправила её прямо в рот, съела, и право слово, издала совершенно человеческий звук: «Ммм!»
– Вкусно тебе? – обалдело спросил парень.
– Кар-Зы! – сказала ворона и подмигнув ему, резко взмыла вверх, в долю секунды исчезая из вида.
«Что за чертовщина», – нахмурился Вовка, пытаясь рассмотреть в небе серую птицу. Он готов был поклясться, что именно она стырила у него яблоко и виноград на поляне.
«Так, давай рассуждать логически, – сказал он сам себе вслух. – Ворона точно не змея и не свинья. И уж тем более, она не вода и огонь. Значит, какая бы дикость сейчас не происходила, бояться тут нечего!»– подумал он и облегчённо вздохнул. Такие разговоры с собой Вовка устраивал редко, но каждый раз находил способ успокоить себя и других, если было необходимо.
– Игорян! – замахал он рукой. – Ты куда летишь?
– В карьер! – радостно завопил невысокий мальчишка, пытаясь подпрыгнуть и заглянуть в окно.
– А чего там? – свесился с подоконника Вовка и щёлкнул пацана по макушке.
– Эй, больно же.
– Было бы больнее, – сказал парень и показал ему громадную пчелу, зажатую между пальцев.
– Ого! А если б она меня цапнула?
– Как пить дать, цапнула бы, – кивнул Вовка, – подожди, я сейчас. Вместе пойдём.
Он заглянул к бабушке – спит. Быстро сполоснул лицо прохладной водой и выбежал во двор. Их девятиэтажка стояла особняком среди невысоких сталинок и смотрелась довольно странно. За все свои пятнадцать лет парень никак не мог привыкнуть, что живёт именно тут и нигде больше. Он быстро обогнул палисадник с кустами акации и подошёл к Игорю, который сидел на краю бордюра и что-то бормотал себе под нос.
– Если бы цапнула в голову… А если бы в глаз? А если аллергия? А если б я задыхаться начал? А кто бы меня тогда спас? Я ведь мог умереть… А ведь я и сейчас могу… А вдруг я под машину попаду? А вдруг упаду с обрыва? Голову расшибу…
– Иг, ты чего? – удивлённо уставился на него Володька.
– Ничего, – хмуро ответил он в ответ. – Катись ты своим карьером, а я домой пойду.
И ведь правда пошел. Быстро, не оборачиваясь. Ветер принёс обрывки фраз, которые он раскидывал за собой, словно зёрна кукурузы: «Эти мальчишки. Везде бы им залезть. Дома лучше сидеть. Кто нас сможет защитить?»
– Дурдом. Полный, – резюмировал Вовка и потрепал себя за волосы. – Что происходит-то? Все, как с катушек съехали. Ладно мои дамочки, к ним я почти привык. Но этот-то куда? И ворона ещё… Вот тебе и каникулы. Рассвет всего разочек встретили. Купаться не ходили, – начал он загибать пальцы, – в футбол не играли. На великах не гоняли. Дискач не устраивали. Барабаны и те забросил. Как на пенсии, ей-Богу. Вот же чёрт! – подскочил он и со всей дури треснул себя по лбу. – Я уже говорю их словечками, точно, заразная фигня.
– Эй, ребятня! – крикнул он стайке мальчишек, увлечённо рывшихся в колючих кустах дикой облепихи, – айда купаться!
– Урра! А то нас родители не пускают одних на речку, – наперебой загалтели они, – со старшеком точно можно, бежим!
И словно птичьим треугольником, Вовка в центре, как вожак, стая ребят направилась к Свистинке – мелкой речушке, где летом собиралась толпа народу из трёх районов.
Возле палисадника на бордюр тихо приземлилась ворона, держа в клюве небольшой спелый абрикос. С аппетитом съев его, она аккуратно выплюнула косточку и с достоинством каркнула: «Кар-Цзы. Кар-Ба. Кар—кар».
Глава 4.
– Вот ты мне скажи – это вообще реально? – серьёзно спрашивала Наташка у плаката Курта Кобейна. Молодой музыкант смотрел на неё грустным взглядом и девочка могла поклясться, что на дне его глаз она видела горечь и тоску.
– Дочь, ты сильно занята? – спросила мама заходя в комнату и вытирая руки красным кухонным полотенцем.
– Очень, – кивнула Натка, – с Куртом беседую.
– Жаль тебя отрывать от весьма интересного диалога, но есть одно важное дело.
– Ма, ну давай позже. Что у тебя за привычка постоянно отвлекать меня.
– Уж простите, мисс-самая-занятая, но у меня всего одна дочь. Была бы вас толпа девиц, другой разговор.
– Ой, нетушки, – сморщилась Наташка, – не надо нам тут никакой толпы девиц. Сама прекрасно справлюсь, что нужно делать?
– В магазин сходи, пожалуйста. Молоко, капуста, две морковки и коробок спичек. Запомнишь? – спросила мама, протягивая деньги.
– Запомню, – кивнула девочка, – будет борщ?
– Будет.
– Ура! Люська, пошли со мной, – крикнула Наташка, но маленькая собачка, увлечённо возившаяся с резиновым ёжиком, даже ухом не повела.
– Что у тебя за привычка постоянно отвлекать собаку от важных дел? – со смехом сказала мама и они с дочкой в голос захохотали. – Вся в хозяйку!
– Похоже на то! Ладно, одна сгоняю.
– Нат, под ноги смотри, хорошо? – вдруг серьёзно сказала мама.
– Там ничего интересного всё равно нет, – запыхтела девочка, пытаясь распутать шнурки на кроссовках.
– Землю полезно видеть и чувствовать. Хотя бы иногда, – вздохнула мама, вернулась на кухню и загремела кастрюлями.
Наташка тут же прикрыла глаза и вся обратилась в слух. Она с детства любила эти звуки и мамину возню по дому. Как-то так получалось, что чем бы она ни занималась, всё получалось идеально и красиво. Наташкина мама умела сделать из ничего – великолепие. Навести уют даже в сарае, хотя на самом деле девочка ни разу не видела настоящих сараев. Дачный был не в счёт, потому что там идеальный порядок наводила бабушка. Она конечно была папиной мамой, но очень уж они с невесткой были похожи в этом плане. Хоть и протестовали от этого обе и считали, что слишком разные.
– Ты ещё не ушла? – удивлённо спросила мама, резко выходя в коридор.
– Да так, задумалась, – буркнула Наташка и быстро вышла в подъезд, громко хлопнув дверью.
Ну вот, опять. Каждый раз она говорила себе быть сдержанней и спокойней. Но внутри неё словно вспыхивала зажигалка и поджигала огромный стог сена, который начинал гореть со страшной силой. Девочка реально ощущала, как становятся раскалёнными не только щёки и ладони, но даже кости и волосы. Всё тело изнутри будто охватывало пламя, становилось трудно усидеть на месте и быть спокойной девочкой.
«Наверное вот так чувствовали себя ведьмы, которых сжигали на кострах, – думала Наташка, медленно ступая по кромке бордюра. – Хотя, если они были ведьмами, неужели они не знали, когда за ними придут и что случится? Зачем нужны такие способности, если ты не можешь предсказать свою гибель и спастись от неё?»
Крыльцо магазина неожиданно выросло прямо перед Наташкиными ногами, как будто назойливый мухомор после дождя. Красная крыша в белую крапинку придавала сходства с шапкой гриба, а стайка будущих первоклассников была похожа на группу трудолюбивых муравьёв и удачно вписывалась в только что придуманный мультик девочки.
– Эй, разойдитесь, Вовкина подруга идёт.
– Вон та, маленькая?
– Она самая, – загалдели ребята.
Девочка усмехнулась про себя и задрав подбородок повыше, зашла в магазин, пытаясь вспомнить всё, что сказала мама. «Так… Одна свекла, морковка, капуста и два коробка спичек. Какая я молодец!» – довольно улыбнулась она, вышла на улицу и разинув рот уставилась на небольшое облако. Оно было похоже на крошечный остров в центре океана, а прямо у берега копошился маленький крысёныш. Наташка нахмурилась, всё тело сжалось, как струна, лоб стал похож на стиральную доску, а дыхание судорожно сбилось.
«Где-то я это видела. Где же? Это что-то очень важное, кажется, что из моего сна. Ведь это…» – на этой мысли девочка запнулась о край небольшой ямки и плашмя грохнулась на землю.
– Ты не ушиблась? – наклонился незнакомый парень лет шестнадцати, помогая ей встать.
– Конечно ушиблась, – раздражённо сказала девочка, – не видел что ли, как я упала?
– Видел, – усмехнулся он, – поэтому и подошёл. Саша, – сказал он без перехода.
– Нет, Наташа, – ещё больше обозлилась она и нервно принялась отряхивать джинсы.
– Приятно познакомиться. Это я – Саша, – уголками глаз улыбался парень.
– А что ты всё время смеёшься? – скрыв смущение накинулась на него девочка. – Конечно, вот распластался бы тут сам, не так бы веселился, да?
– Хочешь проверим? – внимательно посмотрел он на неё и вдруг Наташка поняла, что уставилась на него, забыв дышать. Он был до жути похож на Курта, а на дне глаз плескалась похожая грусть и тоска.
– А ты откуда? Не видела тебя здесь раньше, – спросила девочка и украдкой ущипнула себя за руку, чтобы убедиться, что это не сон.
– А ты что, всех тут знаешь? – продолжал улыбаться парень, а девочка поняла, что именно в этот момент пожар внутри неё стихает. Такие ощущения были ей незнакомы и она ещё не поняла, нравится ей это или нет.
– Всех не всех, но тебя точно вижу в первый раз. Мне пора, увидимся, – поспешно сказала Наташка и не оборачиваясь побежала к своему дому. Ещё не хватало втрескаться в незнакомого парня, который как две капли воды похож на её кумира.
– Увидимся, – задумчиво сказал Сашка и потрогал себя за мочку уха.
Кожа была неожиданно горячей и он был уверен, что никогда раньше не испытывал ничего подобного. За пару минут рядом с этой девчонкой его всегда ледяные руки стали тёплыми. И даже глаза, как будто стали видеть чуть ярче. А может это просто проделки жаркого июньского дня? Сашка решил отложить эти вопросы, смешно встряхнул головой, словно бродячий пёс на прогулке, и направился к Вовкиной девятиэтажке.
Наташка, тем временем наблюдавшая за ним из-за угла своего дома, удивлённо щурилась: «Мало того, что он вылитый Курт, ещё и ходит, как собака. Словно в моём сне», – промелькнуло у неё в голове, но в каком сне и что именно там было про собаку, девочка не могла вспомнить, как ни старалась.
«У Вовки вечером узнаю, может он в курсе, что это за тип», – решила девочка и с со спокойной душой побежала домой, мечтая о вкусном борще на обед и представляя, на что будет похож прохладный островок сметаны в глубокой тарелке.
