Kitabı oku: «Анжарская академия. Теория и практика любовных чар», sayfa 4

Глава 5

Проснулась я резко. Стремительно. Секунду назад плавала в сладкой утренней неге – а сейчас подскочила от громкого стука в дверь.

Обнаружила себя в пустой постели. В чужой! Замотанную в бордовый клетчатый плед, лохматую, с вечера не чесанную, с ломотой по всему телу и следами поцелуев… повсеместно.

– Имира Сиятельная, – прошептала в подушечки пальцев, прижатые к распухшим губам.

Сглотнула судорожно: картинки вчерашней безумной ночи никуда из моей памяти не делись. А лучше бы испарились, ей Варху, оставив меня в сладком неведении.

Да я же… Я же вчера целую лекцию провела своим девочкам с теормага! Чтобы не вздумали поддаваться романтике Ахавы, не будучи до конца уверенными во взаимности чувств.

Вбивала им в хорошенькие кудрявые головы, что нет никакого правила, по которому они обязаны одаривать своих кавалеров именно этой ночью. И вообще праздник весенних даров был изначально посвящен памяти богини Имиры. А про балы и тайные свидания – это уже потом придумали…

Ладно, да, во взаимности наших с Альваром Граймсом чувств я была уверена. Мы оба на дух друг друга не переносили, старательно купая в издевках при каждом удобном случае. В издевках. Не в поцелуях!

Я сжала пальцами гудящие виски и огляделась: док предусмотрительно сбежал. Как у него только силы остались – перемещаться после столь изматывающей диагностики? Он меня лишь к рассвету отпустил на подушку, излечив многократно со всех сторон.

В чем-то его спорная методика, пожалуй, даже сработала. За всю ночь ко мне ни разу не явились галлюцинации, пропажа расчески не беспокоила до самого утра. А о бессоннице я даже не вспомнила – отключилась сразу, едва меня выпустили из тесных объятий и надежно замотали в клетчатый плед.

Мне даже показалось, что я спала на его плече. И что рука Граймса лежала вот тут, на локте, чуть-чуть прижимая телом к целителю… Но, наверное, показалось.

Внизу слышались голоса, и я нервно соскочила с кровати. Отыскала блузку, юбку и чулки, вспомнила, где потеряла туфли… Впрочем, потеряла я вчера не только их.

Ох, теперь поводов для колких, язвительных шуток у Граймса прибавится…

Как могла такая неглупая и осторожная женщина, как я, оказаться в столь уязвимом положении? В столь… прости, Имира… голом положении! И где? В гостях у главного циника Анжарской академии!

Да что на меня вчера нашло? Я же раньше как-то справлялась без сомнительного «лечения».

Замотавшись в рубашку, я осторожно выглянула из спальни. Перегнулась через перила, свешиваясь с лестницы. И чуть не свалилась вниз, поймав на голых коленках изумленный взгляд магистра Райса.

Гхарр меня затопчи!

Закусив ладонь, чтобы не взвыть от обиды и растерянности, я попятилась и спиной забралась обратно в спальню. Оставила дверь приоткрытой, прислушалась.

Райс, конечно, не сплетник. Более немногословного и замкнутого мага в Анжаре еще поискать. Но кто бы еще мне самой объяснил, как «теоретичка Хендрик» позволила случиться тому, что случилось?

– Одна квахарка… вывалилась ночью на болотах… – глухо объяснял внизу магистр, требуя от Граймса немедленной помощи.

И мне отчаянно захотелось, чтобы тот ушел помогать. Прямо сейчас. Потому что столкнуться с циничным целителем на просторах его дома будет немыслимо. У меня за эту ночь совсем не осталось брони, чтобы защищаться от его колкостей.

Я вжалась в дверь, сгорая от воспоминаний о гибких длинных пальцах. И губах. И… Нет, все-таки больше о пальцах. Эти варховы руки!..

– Смею вас заверить, сир Райс, на болотах водятся только крикетки, – язвительно пробубнил док, оборачиваясь и рыская взглядом по второму этажу. – А квахаркам… мой драгоценный… место на насестах анжарских ферм… Так кто там у вас на самом деле вывалился?

– Девица полуголая. Иномирянка, – раздраженно выдал Райс, почесывая кожу на запястье. – Полагаю, портал не был спонтанным…

– Полагаете? Слушаю внимательно, – проскрипел Граймс максимально недружелюбно. Знала я этот тон, с которым он обычно спешил выставить меня за дверь. – Вы ведь, как всегда, «кстати»! С утра пораньше и на моей личной территории, называемой домом…

– Уже давно не утро, Граймс, – фыркнул магистр, переминаясь на пороге. – И с гостеприимством у нас с вами одинаковые проблемы.

– Вы уже догадались о причинах моей бестактности. Так что вас беспокоит?

– Мои бездари провели вархов ритуал. Виззарийский, древний. По, гхарр их задери, наитию! – возмущался Райс, утаптывая газон перед домом. – Любовная магия, призыв чувств. Ничего умнее им в голову в ночь даров не пришло, естественно…

– Естественно, – согласился целитель. – И?

Я прислушалась. Ритуалы в ночь весенних даров – мое больное место. Когда уже этот праздник официально запретят?

– В пентаграмме лежало преподавательское барахло, – бубнил Райс, засучивая рукав. – Самое разное. Часы, заколки, гребни… Мои смертники задумали шутку. Но сегодня утром мне стало решительно не до смеха. Смотрите сами, док…

Они вышли за порог, и дверь за Граймсом захлопнулась, оставив меня в звенящей тишине. Заколки? Гребни? Древний виззарийский ритуал, призывающий любовь?

Наплевав на «квахаров», бесстыдно рассыпавшихся по моей бедовой голове, я втиснула себя в юбку и упрямо затолкала блузку за пояс. Чулки скомкала и сунула в карман: не было никаких сил натягивать их дрожащими пальцами.

Ритуал! Призывающий чувства! С преподавательским, Варх их всех прибери, барахлом! А где часы, гребень и заколка… там, может, и расческа с кварцевой инкрустацией?

Дом Граймса я покидала в смятении. Не знаю, что вчера нашло на главного целителя академии, но сама я, похоже, попала под действие древнего ритуала. Иначе и не объяснить, почему позволила Альвару… такое.

Я видела вдалеке две фигуры, склонившиеся над светловолосой девушкой на траве. Не рискнув подходить, обогнула академию с другой стороны и босиком пробралась в спальный корпус. Добежала до своей пустующей комнаты и, только закрыв дверь, почувствовала себя в относительной безопасности.

Здесь, на своей территории, я могла переодеться и привести себя в порядок. Смыть следы вчерашних непристойностей. Поцелуев, прикосновений…

Сбросила с себя одежду и взволнованно подошла к зеркалу, всегда предельно честному со мной, за что и любимому. Оно не подвело. Следов было очень, очень много. Такой кошмар никакой магической косметикой не замаскировать. А мне к первой… к первой лекции?!

Нет, судя по яркому Звездносводу, уже к третьей. Но хотя бы к ней надо успеть.

Прикусив губу, я аккуратно соткала между пальцев плетение быстрого омовения. Немного бытовой магии не нарушит мой теоретический обет. Наверное.

Окунулась во взвесь холодных брызг, закрутившуюся в воздухе спальни. Позволила каплям стереть с себя вкус Граймса. И запах Граймса. И последствия его варховой «диагностики».

Вытерлась старательно полотенцем, парой движений иссушила лужицу на полу. Провела пальцами по покрытой пятнами шее, по щекам, по губам непривычно красным, убирая следы.

Перебор с практикой, Эльза… Перебор.

Собрала взлохмаченные волосы в тугой пучок. Они ожидаемо из него повыпрыгивали, непослушно осыпавшись на лоб. Да чтоб Меридит на бешенном гхарре весь Эррен пересечь!

Вытащила из шкафа самое строгое, темно-синее платье до пят. Поджала губы осуждающе, рассматривая свое отражение. Казалось, на том самом лбу написано, как низко пала мисс Эльза. И в чьей циничной компании, решившей над ней, видимо, посмеяться.

На подходе к кабинету «Теории магии», в котором уже собралась шумная толпа моих преданных учениц, я столкнулась с магистром Райсом. Гордо задрала подбородок, пытаясь на дрожащих ходулях миновать хмурого мага. То ли в новых круглоносых туфлях было непривычно, то ли меня попросту всю трясло. Но мне ведь давно не двадцать.

– Сир Райс… – набравшись храбрости, я обернулась к магистру. Вдохнула поглубже, понимая, что играть в амнезию слишком глупо. Я видела, что он видел мои коленки. – В доме сира Граймса вы говорили о ритуале. И вещах преподавателей.

– Говорил, мисс Хендрик, – губы Райса тронул намек на ухмылку, но он быстро его проглотил. – Вас интересуют конкретные?

– Расческа. С розовым кварцем, – выдохнула, замирая сердцем в ожидании ответа.

– Розовый кварц был точно. Ручка, заколка с самарудами, медальон. Что до расчесок…

– Кейр!

Ритуал объяснял все. Мое ночное сумасшествие. И то, что я отказалась уходить. Что не сбежала после первого поцелуя.

Варх разберет, к чему Альвар все это затеял, какой шутки ради… Но сейчас я даже не помнила, кто кого первым поцеловал в той постели. Возможно, что я.

– Какая-то была, Эльза. Я не присматривался, – кивнул он, вырывая из меня обиженный стон.

Разумеется, была. И именно моя. Недаром она пропала вчера утром, как и заколка мисс Лонгвуд! С самарудами!

– Не стоит так паниковать, мисс Хендрик, – он некрепко сжал мое плечо, но лучше не сделалось. – У меня пока нет уверенности, что ритуал сработал так, как было задумано.

– Мне бы эту… вашу… «неуверенность», – пробубнила, пряча руки в карманах, и прошла в свой кабинет.

Без привычных очков, без удобных туфель, даже без варховой любимой расчески… Чувствовала я себя абсолютно голой перед набитой студентами аудиторией.

***

Ученики клевали носами, без особого энтузиазма конспектируя лекцию, посвященную магической безопасности. Все, что их сейчас волновало, – это воспоминания о вчерашней ночи и грядущий бал весенних даров. Это читалось на раскрасневшихся лицах.

Взгляд выцепил кудрявую Танну ди Маюрте, смущенно перешептывающуюся с рыженькой курносой подругой. Поймав равновесие на непривычных туфлях, я неспешно подошла к их ряду.

– Как ваше самочувствие, мисс ди Маюрте? – излишне резко уточнила у одаренной первокурсницы. – Вчера днем вам обеим стало дурно во время практического занятия. Но ни вы, ни мисс Эльтор не явились на магическую диагностику в указанный час.

– Явились, мисс Хендрик, – честно похлопала глазами подруга Танны.

Зрачки обеих девушек подернулись туманом, я и вчера это заметила. Это могло свидетельствовать о проблемах с магрезервом или искрой. Всякого можно ожидать от спонтанной практики на полигоне, устроенной Райсом для проверки одаренности моих учениц. Пока, во всяком случае, моих.

– Я заходила к сиру Граймсу вечером за результатами, – укоряюще покачала головой. – Дурнота на полигоне – не шутки. Вам еще рано практиковать, несмотря на явную одаренность.

– Простите, – тихо выдохнула Танна, устало стирая пот со лба. Ей, похоже, было жарко. – Мы испугались вчера вечером идти к сиру Граймсу, о нем столько жуткого рассказывают.

– Глупости! – показательно всплеснула руками, испытывая острое желание остаток жизни огибать диагностический кабинет теми самыми тремя коридорами. – В сире Граймсе нет совершенно ничего страшного.

Кто-то из нас троих должен быть взрослым. И дойти до варховой диагностики. Круглые носы, торчащие из-под длинного платья, намекали, что это буду я.

– Нам сказали, что мы его диагностику не переживем, – пискнула рыженькая. – И он может под магическим сном нам мозги ампутировать…

– Идем. Живее. Я поприсутствую и проконтролирую, чтобы ничего лишнего вам не ампутировали, – я резво развернулась на каблуках. – Остальные открывают учебник на странице сто четырнадцать. На следующем занятии устрою по пройденной теме тест.

В целительский корпус мы шли в гнетущем молчании. Ученицы – как на заклание. Я… да примерно так же. Но я уже большая девочка. Преподаватель, несущий ответственность за своих студентов. И вполне способна это пережить…

Дверь я толкнула без стука, отчаянно надеясь застать внутри рыжую ассистентку Граймса, а не самого главного целителя. Ей я могла доверить девочек и сбежать до диагностической процедуры.

Но то, что мои глаза обнаружили внутри, никакому объяснению не поддавалось.

Моя галлюцинация – при плоти, крови и светлом хвостике, переброшенном через плечо, – стояла перед столом главного целителя! В компании ректора Джонаса. Эти двое о чем-то допытывались у Граймса, излучавшего сонным видом такое «радушие», что дурно делалось.

Настоящий Вейрон дернул могучим плечом, стряхивая с него мой взгляд. Обернулся резко, ловя в хищный захват льдисто-голубых глаз. И я чуть на ближайшую кушетку не завалилась, задохнувшись от нахлынувших эмоций.

– Сирра Хендрик?

Он удивился не меньше меня. Таращился, как на привидение.

– Я уже не сирра. Мисс, – поправила свою помятую галлюцинацию, на лице которой не так давно отметился чей-то крепкий, вполне реальный кулак.

– Я сегодня с утра необычайно популярен, – пробубнил Граймс, окидывая присутствующих напряженным взглядом. – Итак, сир ректор, объясните еще раз, что вам от меня надобно. Очередь, сами видите…

– У вас что-то разбилось, Альвар? – Джонас кивнул на стол, усыпанный осколками, и главный целитель торопливо смахнул их в урну.

– Ерунда. Ассистентка кое-что напутала, – прокряхтел нервно, кидая на меня странные взгляды.

Я уперлась глазами в стену. Она была забрызгана какой-то грязью, и можно было пару минут любоваться заковыристыми кляксами.

– Вашу ассистентку я как раз и ищу, – неприязненно объяснил Вейрон, потирая сине-багровое пятно на щеке. – Она пропала после того, как мы повздорили с вашим дурно пахнущим магистром. Он неверно истолковал мои намерения. И был крайне недружелюбен.

Граймс задумчиво оценил ущерб, нанесенный Райсом, чему-то покивал и постучал пальцами по ящику стола. Выудил оттуда крошечную баночку с голубым наполнением.

– Мисс Лонгвуд весьма талантливо составляет заживляющие мази. Вот одна из ее новинок, держите. Прекрасно помогает от синяков, – кинул на стол, не сводя взгляда с помятого Вейрона. – Сами справитесь или мне намазать?

– Я не за лечением сюда пришел.

– Тогда вы не по адресу. Я не консультирую ищеек и не штопаю разбитые сердца. Я целитель, – равнодушно пожал плечами док, накидывая на плечи халат. – Только одеться не успел. Вот, видите эмблему?

– Я. Ищу. Алиссу, – Кристиан опасно прищурился, обращая глаза в две узкие щелки.

– Все мы ее ищем, – флегматично поджал губы Граймс, приглаживая темные вихры. – Мисс Лонгвуд покинула академию этой самой ночью. Попросила ее вещи доставить на адрес в Тарлине. Похоже, она не стремится к встрече с вами, сир Вейрон?

Целитель продемонстрировал присутствующим записку и, скомкав, раздраженно отправил в урну под столом.

– Это уж не ваше дело, кто куда стремится, – с угрозой прошипел Кристиан, поправляя пуговицу на серебристом воротнике, заляпанном кровью. – Извольте объяснить, куда делась ваша сотрудница. Если надо, организуйте поиски!

– Сир Вейрон, вам надо бы успокоиться… И мазь применить по назначению, – похлопал его по плечу Джонас. – И поспать: перебор с анжарским кофе вышел, да? Сейчас мы организуем вам место в академии.

– Поиски!

– Обязательно, обязательно, – покивал с благодушной улыбкой Джонас. – Вы отдохнете, а я сам схожу к нашим вояжерам. Может, кто-то из водителей подвозил ее вчера ночью…

– Моя супруга принадлежит к роду тэль Меер, – продолжал плеваться словами Крис. Помятый и злой, он сейчас казался не таким и привлекательным. – Родная кровь Ее Величеству, так что будьте добры проявить…

– А она в курсе, что вы разыскиваете юную мисс Лонгвуд в Анжарской провинции? – я сложила руки на груди и недоуменно уставилась на Кристиана. – Супруга ваша, что из рода тэль Меер?

Вейрон натянул на лицо нечитаемую маску и, поманив Джонаса, молча вышел за дверь. Мои ученицы проводили его мечтательными взглядами. И я сделала вывод, что это только меня он больше не привлекает.

– Опросим водителей вояжеров сейчас же, – послышалось повелительное из коридора. Кристиан привык, что все крутится вокруг его богоподобной персоны.

Любопытно, что они не поделили с Райсом? И куда на самом деле пропала ассистентка целителя? Одно ясно: он в Анжар не за мной приехал.

Но легче в груди от этого умозаключения не стало. До чего нелепое, болезненное совпадение, что в ночь весенних даров мы с Кристианом снова оказались под одной крышей!

– Танна ди Маюрте и Оллия Эльтор прибыли на диагностику, – отчеканила сухо, потирая горящую грудь. Слишком много испытаний для моей нервной системы за сутки. – Я с вашего позволения поприсутствую, сир Граймс. Девушки опасаются принудительной ампутации мозга.

– Это еще посмотреть надо. Есть ли там, что ампутировать? – вздохнул Граймс, натягивая на лицо привычное язвительное выражение. – Присутствуйте, мисс Хендрик, сколько пожелаете. Ваша аура мне теперь не мешает.

Вспыхнула, чувствуя, как по щекам расползлись алые пятна. Я всегда очень некрасиво краснела в его присутствии.

– Присаживайтесь, юные леди, – едко бросил целитель, указывая на кушетку. – Не юные могут постоять за спиной.

Поджав губы, я прошлась по кабинету. Вытоптала каблуками дорожку вдоль окон. Бросила неловкий взгляд в урну, надеясь найти в ней свои удобные туфли. Но Граймс их, похоже, перепрятал.

Растерянно сопя, я покосилась на целителя. Через его плечо было видно, как он водит пальцами вокруг курчавой головы Танны. Молча, не отпуская никаких непотребных комментариев. Необычно для Альвара Граймса.

Почувствовал мой взгляд, он обернулся. Посмотрел цепко, оценивающе.

– Только не отвешивайте новых комплиментов моей ауре, – пресекла попытку, едва он открыл рот.

Хватит с меня его колкостей!

– Не собирался, – фыркнул насмешливо. – К тому же там больше нечему отвешивать. Рабочая оказалась методика, да, мисс Хендрик?

Передернув плечами, я прошлась до его стола и уселась в глубокое скрипучее кресло, ощущая бедрами тепло недавно покинувшего его мужчины.

Я всю ночь его ощущала… Этого вот мужчину. С его варховым теплом.

– Хмм… – нагнулась ко второй урне, что под столом.

Развернула комок бумаги, стряхнув с него розовое стекольное крошево. Наморщила лоб, вчитываясь в беспокойный почерк мисс Лонгвуд.

– Хотите что-то спросить? Сказать? – нервно уточнил Граймс, отвлекаясь от диагностики.

– Только то, что если девушка бежит от Кристиана Вейрона… – я потрясла запиской, написанной явно второпях. – Значит, у нее есть причины. Надеюсь, ваша ассистентка уже очень далеко отсюда.

– Надейтесь, моя драгоценная… Уже уходите? – Граймс проводил меня до двери долгим взглядом. Не моргнул даже. И я, ободряюще кивнув разволновавшейся на кушетке Танне, вышла в коридор.