Kitabı oku: «Цветы строчек», sayfa 2

«Настанет миг и я скажу…»

1997

 
Настанет миг и я скажу
Что жизнь свою великолепно
Я прожила.
Я слишком много чувствовала и любила
Не строила карьеры, не спешила
Других колоть.
Я музыку любила
И видела цвета в оттенках
Лишь шорох листопада
и весна пьянящая
меня манила бесприютной чистотой.
И люди слишком мудрые
Хранили мой очаг,
Который глупою рукой
Студеною водой залить спешила
Пытаясь охладить безумный лоб.
А по аллее вечности старик бредет
В ободранных лохмотьях,
Я в нем себе узнаю.
Всей немотой своею заклинаю
Тебе кричу: «Постой!»
Хотя бы потому, что воздух
Свежий я вдыхаю всей глубиной души
 

Хотя бы потому.

Оренбургскому УБОПу

03.09.2004

 
Многих нет, а я продолжаю жить.
Мне нужно помянуть погибших
Чтоб не болела сильно голова
В воспоминаньях дней прошедших
Где я была так неправа.
Они высокие и стройные
Идут к распятию спеша
Нелепых случаев достойные
И я стреляю, чуть дыша,
В глазах их небом ясноокие
Ожогов страшных и ножей
Сочится кровь в раны глубокие
Туда где нету светлых дней.
Наверно лебединой стаей белою
Со снегом в вьюжном январе
Сменяю клапан на дыханье верою
Но не вернуть их больше мне.
 

Коричневый ежедневник

«Октябрьской революции остров…»

 
Октябрьской революции остров
Как большевик комсомольца
Порвал в тысячи нервных
Черных точек без запятых
На сигналы под трибунал.
Рвутся знамена, шагают флаги
Трясутся груди ровно в такт
Гул пятилеток грустен не будет
Ворвется в историю ад труда,
Запомнятся встречи, улыбки,
взгляды, Самгин промолчит
как всегда. Повеют грядущих
надежд перемены, в вечное
хлопнув затвором врага.
Мы побеждали, любить не
умели, играли безумно как
всегда. Трудно и долго понять
не успели что на мгновенье
нам жизнь коротка.
 

5/02–2007

«Тростинкой васильковою шурша…»

 
Тростинкой васильковою шурша
Ушла пора цветения весны
И лето тихими шагами
В воде бутоны лилий разбросало
Вновь в тихие часы раздумий полуночных
Скамейки в парке зажигают свечи
Мои молитвы говорят о настоящем
Слова воркуют о любви к тебе
Ведь запахи манящие пьянят не зря
А к прошлому летающих качелей
Заводят ливнями разлуку на капели,
Шурша на заводях опавшею листвой.
Про компас верности на маяках
Слагаются легенды в книгах,
А мы не можем как всегда
Сложить три слова в этом сквере
Где на песках забвений древностей
Друг для друга нежностью поя,
Слагаются бессонные десятилетия.
 

23/01–2007 г.

«Весенняя пора цветенья лепестков…»

24/01–2007

 
Весенняя пора цветенья лепестков
Раскрыла соты для безмерности
в томленье. И как обычно из оков
победных звонков вечной грешности
несбывшихся желаний и знамений.
Мой звездочет нарисовал Вселенной путь
Орфей разбил оковы трех значений
Но лиры тонкости кружавчатая грусть
Увидела в тебе земное откровенье
Любовной нежности. Из уст в уста
Передавались песни новые, легенды,
Что жизнь легка и эта суть грустна
Преодоленной краткости младые ленты
На пальцы одевают строчек кольца
Вновь для меня диктуют
Нужные слова, я забываю ад
И продолжаю жить с дыханьем
В дуновеньях вечности.
 

«Я дышала тонкостью своей…»

25/01–2007

 
Я дышала тонкостью своей
Тростинка слез соленых на ветру
Волос ожесточенности с кроватей
Срывалось прошлое гомонить поутру.
 
 
Ты раскрывал мне тайные миры
Ведомых прелестей каштановые злаки
Седое с пепельным пожалуйста бери
В своей арсенал убоповскй атаки.
 
 
Моё ж не тронь, прочь руки убери
Разбитый детством черным герб лелею
Упавшей каплей молока с грудей вотри
Незрелых маков памяти жалея.
 
 
Централ останется центральным
Ну и пусть. Нам поздно рассуждать
О том, что сбылось. Парадным
Входом обернется грусть – не сберегли
Своих судеб шальную обветшалость.
 

«Моих стихов соломенная грусть…»

26/01–2007

 
Моих стихов соломенная грусть
Накапалась в листы и разбежалась
По юности голодным миражами и пусть
На камень путеводный намоталась.
 
 
Судьба, что грешным витражом
Вошла по шмидтовски в те сенцы
Христовым лицедейством как ножом
И лживостью родства из детства.
 
 
Лукавостью обманутой теплом,
Надежностью и взрослых одобреньем
Ты оборачивалась адом или злом
Как проститутка в вечном воскрешеньи.
 
 
Родителей своих во всем виню
За то что отреклись во имя трона
Ловить улыбки ловеласов с авеню
Мечтая про апрельские погоны.
 
 
Росла как сор приблудных берегах
Перебегая от оков приютности в
Приюты. Бесчестьем на девичьих руках
Ютилось новое рожденье Юты.
 

«Зимой настигнет ночь морозами…»

29/01–2007

 
Зимой настигнет ночь морозами,
Поземкой вьюжной над судьбой
Хозяйка Медногорска косами
Одарит позолотой, что рублем.
 
 
Дорожки красные из прошлого
Над горкой вьются меж столов
Что ж я не вышла за хорошего
За мастера девичьих снов.
 
 
Наш почтовой опять с улыбкою
Везет без адреса конверт. Открой
Подарок, теплыми плечами в зыбкое
Глаза метнула вслед за мной.
 
 
Хрусталь за дымкой не увидеться
Дорога дольше чем нежданный путь
Надежда все в надежное торопиться
Присягой честности голосовать за грусть.
 
 
Любовь сведет в десятилетия
Ненужное из памяти черкнув.
Затронут как лихолетия лишения,
Сугробы злобной ревности копнув.
 

«Мороз хрустальным инеем…»

29/01–2007

 
Мороз хрустальным инеем
Окно раскрасит, Наряд кустов
С деревьями посеребрит,
а я прошу лишь одного —
чтоб ты меня не позабыл,
Узнал, увидел, прикоснулся вновь
Унес в любовь и отогрел.
Зима, я подарю тебе надежного,
Того, кто кружит в Новый год.
 

Я начала писать второй ежедневник, а не тетрадь, чтобы моя память не жила изолированно от меня.

«Зови меня в забытые сны…»

2/02–2007

 
Зови меня в забытые сны
Лелей в пурпурном сияньи
Ласкай и не отпускай никогда
Я ведьма твоя, смешавшая
Ад и рай в прикасаньи.
Белье полоскалось на берегах
реки без забвенья и названия.
Обеты обедов и на руках
Солнце расстегивало наветы.
Христос ушел любить на века
Свое идейное прошлое.
Я утопила как дочка Ла
Проституционное пошлое.
Детство ютилось на сапогах
Никарагуанского фашиста.
 

«Владимир Ильич Ленин…»

 
Владимир Ильич Ленин
Любил Н.К. Крупскую
Возил ей белье из-за границы
Поливал провансалью устрицы.
Развевались флаги на улицах
Забывал заглядывать в лица.
Устраивал дебаты в дебютах
Загонял детбаты в приюты
Зарабатывал кредиты в валютах
Организовывал парады в салютах
По аллейке закатов в прошлое
Катилось революционное пошлое.
Карамазову достался агитплакат
Пилат радовался переменам
Маяковский заплаткам был рад
Троцкий утонул в своих изменах
Перемены вождей купидон
На холсты натюрмортов наляпал
Комсомол был большой скупидон
Когда взносы в концлагери прятал,
Революция не больное животное
А всегда коммунистический ад
Отрыгнется все старое рвотное
Каждый начальнику станет брат.
 

2/02–2007 г.

«Ракиты куст, рябины гроздья…»

5/02–2007

 
Ракиты куст, рябины гроздья
Сережек березовых над рекой
Ольхи спелые прутья – гвозди
Хлестали долго сильной рукой.
 
 
Так и не родился мальчик
Сережа, как обещала я тогда
Девочка голая их журнальчика
Врезалась в сердце навсегда.
 
 
Как ты дышал, а я любила
Развеет под душем огня вода
Углями черными бровь обводила
Чтобы желанье сказало: «Да».
 
 
Койки и многих рук движенья
Ноги ласкают как никогда
Множатся памятью прикосновения
Быстрой стрелою мчаться года.
 
 
Шорох петель над неснятой дверью
Смятое платье в продольный лист
Краденое солнце потерянной дочерью
В паспорте строчкам скажет: «Чист».
 

«Уходило дождей дребезжанье…»

5/02–2007

 
Уходило дождей дребезжанье
Дуновеньем реки в жернова
Перетирались наивные желания
Новой строчкой любовь полна.
 
 
Гибкой лозы нежданные визги
И от стремленья взлетают слова
Гроздь винограда рвется в брызги
Мягко сползает кружась голова.
 
 
Где ты нежданное счастье как солнце
Вышло, повеяло радугой лет
В сказочный лес открыло оконце
Тем, где так мало горя и бед.
 
 
Ждало, нажало в жало бежало
Вновь отрицать притяженье тел
Я раскрывала то, в что играла
Только не хватит так много стрел.
 
 
Кружев цветные летят занавески
В пальцах сплетается кос трава
Я нарисую море соленных фресок
О том, что надеждой жизнь полна.
 

«Как мы любили…»

5/02–2007

 
Как мы любили
Нам бы так запомнить
Оставить в памяти навсегда
Слов и надежд золотое солнце
И голубой реки берега.
В тихое детство
Лелеять печали
В слезы не верить
И в облаках маяться вечно
Для встреч не жалея
Нити надежд
Не порвется в руках
Мира загадка – любовь моя.
 

«Стихов серебряные нити…»

6/02–2007

 
Стихов серебряные нити
Накроют стол для скорого свиданья
Уйдет о чем так долго
Я мечтала, в бездомность
Вечно маяться грехами.
Как только воздух переменится
Погодой, зашелестят вчерашние
Напевы. Как искренне и
Безутешно много роняется
На пол паркетный безуспешно.
Безудержность зелено-ярких
Вкусов зажгет в желанном
Коридоре свет вчерашний.
Шаги послышаться в соседней
Спальне и многое вдруг
Станет ясным. Печали лист
Тоску на тень меняет.
 

«Скоростные поезда…»

8/02–2007

 
Скоростные поезда
навеют новые дороги
откроют смелые глаза,
на лучших, кто так дороги.
Кружась ворвется в жизнь апрель
И новых планов ожидания
Вернет потерянных людей
Из жизни срочного задания
За срочной почтой самолет
Под бязь специального журнального
Открытия вселенных неизведанных полет
Спасет в дожди от телевиденья банального,
Мы берегли из прошлого листы
Надеялись на лучшее и в
праздники, особенно под Старый Новый год
Увидели Христовы знаки тайные.
 

«Кто говорил, что я любить умею…»

9/02–2007

 
Кто говорил, что я любить умею
Так яростно, по детски хрупко.
Вновь перерезать горло вам сумею
И заиграю визгом в аде крупно.
 
 
Натянутые нервы в узел волос
По солнцу рыжеватых тянет небо
Не причитайте мама во весь голос
Никто не знал что ты по мне был
 
 
Снежок – ледышкой олимпийских игр
Отец откажет сердцу у порога
Ты не мое, и нет тебе дороги
Туда, где у пирог сверкают иглы.
 

«Да здравствуют фиалки линий…»

13/02–2007

Да здравствуют фиалки линий

 
И лилий нежные бутоны
Ласкают взоры Цицероны
Расправив зонтики идиллий.
 
 
Земных и радужно небесных
Как сочетанье вечного движенья
Амурных ласточек прелестных
Несущих лиры строгой дуновенья.
 

«Беспечной храбростью оконных рам…»

23/02–2007

 
Беспечной храбростью оконных рам
Катилось детство по крахмаленной
Пастели кружа, и кружев рукава
в моем рассудке запестрели
желаньем тех, кто уходил любя,
себя быть может. Но ненужность
Запойменных ребят, девчат,
Как жизни одичалую подонства
пошлость. Он не нашел меня
И это моей обители завороженная
любовь и прелесть.
 

«Гуляло солнце по закатным…»

23/02–2007

 
Гуляло солнце по закатным
Вечерам, морошку ело и
Морочилось немножко о тех,
кто песни пел, вино в любовь
мешал, лошадку запрягал умело,
Косил на сенокосе сеновал
Ласкал небрежно дикую гадалку,
На жизнь цепочку с крестом
Одевал и лаял на прохожих
важно. Пока на грусть
монету дал мой скоморох
глухой, зато отважный.
 

«Хрупкость ненужного общения…»

24/02–2007

 
Хрупкость ненужного общения
Насчитывало сотни тысяч лет
Найди уютность на завалинках
Работай в лодке по реке из бед.
 
 
Увидишь ласточку по-утренней
Стрекозчатой весной на берегах
Забвений на пеленки выменял
Я та, что никогда не скажет:
«Да, ты навсегда со мной».
 

«Ты обещал вернуться с той войны…»

25/02–2007

 
Ты обещал вернуться с той войны,
Я верила, надежды хлеб роняя
На ровные окопы блиндажей,
Отчаянье с грустной нежностью меняя.
Рассветным капало дождем
Иль в погреб сизый на закат ходило,
Рекой заговорило много лет
Твоей, нет, да моя свежа могила.
Черты как очертания лица
Гадалка милого наворожила
Желанного, но не найти кольца
Так что нежданно, но отчаянно любила
 

«Оборачивалось лето на меня…»

25/02–2007

 
Оборачивалось лето на меня
Красным поясом ловя затменья
Сок березовый срывало уходя
На войну 14-ть к значеньям.
 
 
Разбежалось и откинулось весло
Отлетел заряд, вода заговорила:
«Не носи цепочек, в крестик не везло.
На погоны капать водкой – к милой».
 
 
Вздернутым веревочным звонком
Грохнуло 17 залпов кряду утром
Завтра письма вышлет исполком
Робеспьер заговорит о враге грустно.
 
 
Алая в зеленое заря метилась
Ножом, в траву ложилось негой.
Отзвучала чахлым табаком земля
Дымом в прошлое шагнуло небо.
 
 
Мы ушли копать окопы блиндажей
Верить в лучшее, любить нежданно
И отчаянно ронять надежду с этажей
Встречам редким радоваться пьяно.
 
 
Ах, как много важного в букет
Девочка несет для обещанья.
Новая заря взойдет, а нас уж нет
Тайной стало вечное касанье.
 

«Улетающие дали по карнизам…»

23/02–2007

 
Улетающие дали по карнизам
Проводами звонков звенели по утрам
Солнце радостно туманилось тобой
Отголоском расцветая сочной вербой.
Всегда сочувствующая и ироничная
Как провожают братьев на войну.
Загадкой до беспечности циничная
Запутывала пряжей кутерьму
Больничных коек, коридоров тюрем
И обычностью срывая хрупкий снег
увидевших зрачков, распластывало
небо до помоек – администраторски
шумя под вечный граммофон.
Оформленная виза на Канары
Где выращено детство помидор
Луи Шанелем Элеоноре пело
Аккорды приговора жуткий сон.
 

«Родина моя не земляничная…»

23/02–2007

 
Родина моя не земляничная,
Песни по утрам все не в унисон
И гармонь звучит неприличная,
Словно вишен тяжесть в стон.
Раскрывало облако сирени Ене
Дали разглядеть в мерцании
Окон, звезды падали с качелей
В кадку, где лягушек милый
дом. Расцвела пахучая зараза
меда с манкой хлебною рекой.
Разбухало, бухнуло изнанкой
Нежности червоненным дождем.
Где мой палец нужный
Безымянный, отговорено —
Не голосуй за путь, вечной
Неприкаянностью жути
Отлетела сочных яблонь грусть.
 

«Затянувшаяся болезнь губила…»

01/03–2007

 
Затянувшаяся болезнь губила
Уж много лет вонзала лапы
Сорвавшимся здоровьем гнила
Жизнь: я долго жить хотела,
Но не тут по было.
Отчаянье в рассветы, я в
Могилу, не знаю к милому
Иль к смерти опостылой.
 

«Красивая, волнующая сказка…»

 
Красивая, волнующая сказка
Печалила твои лучистые глаза
Я так люблю тебя, что не напрасно
Осыпятся на розы нужные слова.
 
 
Волнующая даль твоих больших
Озер, манила далями.
Вела надежным домом
Над порогом, мы уходили
в жизнь на многие года
вечерясь по заутренней морошкой.
 
 
Милый ангел, в этот день
Лучезарной зари, я хочу
Этот мир непрестанно
дарить. Нежность грез
поутру, алость роз и
надежды, изменять
шалость гроз на ветру.
 
 
Нежная, мой ангел незабвенный,
Я так люблю тебя,
Ты радуешь меня уж много лет;
Чаруешь вдохновенно,
Моя лучистая, надежда
Жизни всей.
 

«Сережек ольховая печаль…»

 
Сережек ольховая печаль
Туманилась весеннею погодой
Ты улетал в далекие края
Я уходила в море на полгода.
 
 
Забвения реки вела судьба
По малым виражам печалей
И откровений уж не надо нам
Расставлено все по местам.
 
 
Секундный день взойдет в
Часы затмений как знамений.
 

«Подо мной дурманилась земля…»

 
Подо мной дурманилась земля
Край любви горел ракетами
Ты моя нежнейшая заря
Радуйся с весной навечно мной.
 

«Животные не имеют коварства…»

 
Животные не имеют коварства
Оно у них прячется в чувствах.
Развевается в парусах погоды
На лужайках дремучих слов.
Человечество берегло застенчивость
Для дев с наивностью в глазах.
Мы не знали верить ли снам,
В прошлое отдавали долги,
Любили и растили надежду.
Франция диктовала моду
Российских сезонных времен.
Ах как хотелось быть ближе
К тем, кто умеет прощать.
Кричим: «Да» первому взгляду
Сберегающему страсть на губах.
Я ждала тебя и хотелось
Быть на берегах вечной
Нежности. А ты как будто
Не помнишь меня?
 

19/03 2007

«Разнообразный сон текущих дней…»

11.10.2006

 
Разнообразный сон текущих дней
Настроит на волынку разговоры
А о любви мне думать веселей
Без снадобья как в наговоры.
 
 
Меняю лица в картах чердака
Вожу по лунным звезд сияньям
Я позабыла всех простивших свысока
Для смерти состоявшихся свиданьям.
 
 
Мои душевно милые романы
О вас горюю в полдень запоздалый
Убийца мне насыпет полные карманы
Воспоминаний снега чуть талый.
 

«Франсуаза Саган любила…»

2/05.2007

 
Франсуаза Саган любила
писать ценности в книги,
не ронять розы на клавиши
пианино, и вдыхать сонные
вечера в святой хлам.
 

«Красотой божественной омытая…»

2/05.2007

 
Красотой божественной омытая
Весна глядела в очи на меня
Я думала что навсегда тобой забытая
Но голос спас, над тишиной звеня.
Дождем туманилось воскресное
Седьмое утро, пробиваясь по траве
Все стало как во сне чудесное
И запах твой и думы о тебе.
 

«Уходили на войну братья…»

 
Уходили на войну братья
В вечность хлопнув затвором
Жены плакали, пели песни дети
И носили отцовские погоны.
День дымкой отголосится
Верное хлебнув на новое
В битве трудной все святое
Просится – на пороги, да
На заговоры поминальных
Писем. Выстрадать,
И выстоять всем хочется.
Не забудется, сберегется в празднике.
 

2007

«Почки на деревьях распустились рано…»

2/05–2007

 
Почки на деревьях распустились рано,
Утро белым славится трудом,
Я хотела быть с тобою рядом
Только вот не сразу, а потом.
Глупость сберегающей пластинки
Нам расскажет многое с трудом
Мы детей растили и в поминки
Дружно песни пели о святом.
Где мой милый, нежное созданье
Вдруг позвонит и не поговорит.
Выполняет срочное заданье,
И о самом главном промолчит.
 

«Когда уходят в года любимые…»

3/05–2007

 
Когда уходят в года любимые
Вспоминаем дороги, дождями омытые
Запах весенней травы над завалинкой
Дверь нараспашку в проталинку.
Дом левитановский с темной лошадкою
Вечер дружеский с зажженной лампадою.
Я не горюю, все сбудется в прошлое
Не позабудется только лишь пошлое.
Вечное эхо шагов дурманящих
Этих речей над судьбою ранящих.
Где же желанное утро раннее
Ты объяви мне милый заранее
Когда вернешься с большой дороги.
Я обниму твои усталые ноги,
Нам бы почаще с любовью встречаться,
С ласковым словом не расставаться.
 

«Наивностью своей полна…»

4/05–2007

 
Наивностью своей полна
Дышала нега в древостое
И пьяный маг увидел как луна
Упала в заросли левкоя.
 
 
Усталой нимфы кружева
Сплетались в золото с прибоем
Твоя кружилась у коленей голова
Но был увы ты не со мною.
 
 
Текущий век столетий краток
Как оды одинокая молва.
Мир лихолетий и загадок
Подарит нужные в любви слова.
 
 
Не говори их ласково, не новостью
Услышать рада снова в тишине
А древнею, старинной повестью
Созвездьем арфы ночь вернет их мне.
 

«Упавший ветер целовал кусты сирени…»

23/05–2007

 
Упавший ветер целовал кусты сирени
И полуночный свет зажегся в фонаре
Как карты раскрывались любопытной Ене
Так милые любовники слетались во дворе.
 
 
Потусторонний голос их невнятен
И не волнуется душа как в юности во мне
Палач открыл свой занавес, понятен
Стал божий глас как наяву, а не во сне.
 
 
Их милые черты – воспоминаний ропот
Перебирает повести весенние листы,
А мне бы распознать чей шепот
Сжигал разлуки сизые мосты.
 

«Мне судьбою обещано много…»

12/06–2007

 
Мне судьбою обещано много
Не сберечь этот каменный стих
Вечерело и я причитала
Всех любимых собою согреть.
На распятье положу святое
Кровь с родством в ад ссужу.
Мне бы не расставаться с любовью.
И погоде весенней служить.
Солнце ясное распушило объятье
На траве изумрудной времен
Разложило всю негу, печалясь,
О разумном и золотом.
 

«Мы любим уходить печалясь…»

2/08–2007

 
Мы любим уходить печалясь
В Белград
Сжигая лунные листы
По-русски отрекаясь как в начале
Христова праздника,
В любви как у черты.
Зовет с собою летняя беспечность
Повеять, постоять на полпути
Раскрыть засовы в доме в вечность
И не забыть к священнику зайти.
 

«Отчего же так хочется часто…»

20/06–2007

 
Отчего же так хочется часто
Разбудить тебя нежно во сне
Зацеловать до безумия просто
Утолить жар крови по весне.
 
 
Мы идем по разным дорогам
Строя нужные в жизни мосты
Поклониться приходили порогам
В палисадник сгребая листы.
 
 
Многих в жизни минуя прохожих
Рассказать тебе нужно мне много
И почувствовать сладостно кожей
Как ты стал мне единственным богом.
 

«Листопад кружит воспоминания…»

21/08–2007

 
Листопад кружит воспоминания
Жухлая примнется ветром трава
Осени первые снов завывания
И поседевшая раньше срока голова.
 
 
В терем описанный в книгах о странницах
Свечи внесут и помянут в словах
Я ли была твоей верной избранницей:
Пусть невестой окрестит людская молва.
 
 
Многих прощала в дожди и на праздники
Жизни теряла в крутых миражах
Я открою калитку в своем палисаднике
Чтобы живые спаслись в женихах.
 

«Лето безымянное в окно…»

9/09–2007

 
Лето безымянное в окно
Набросала горсти ягод спелых
Надо узы крови выбросить давно
И открыть страниц узоров белых.
Листопадным кружевом осень
По сентябрьски взгруснет немного
Мы любви у жизни просим
У родного молимся порога.
Только я заброшенным младенцем
В мир чужой закинута, тоскую.
Мама, где ты, дай мне наглядеться
Папа, я кукушечкой кукую.
 

«В полночь тушит ветер свечи…»

24/09–2007

 
В полночь тушит ветер свечи
Поздно, я волнуюсь о тебе.
Опустился первый снег на плечи.
Случай стал важней всего в судьбе.
 
 
Мы отчаянно влюблено пели,
Скрипки взвизгивали чуть дыша
Как всегда о самом главном не успели
Прошептать, последний сделав шаг.
 
 
Вновь целует нежно расставанье
Сети брошены и час тоски пробил
Нас земное ищет расстоянье
Между двух спустившихся светил.
 

«Нежностью алой вдыхая сон…»

24/09–2007

 
Нежностью алой вдыхая сон
День навсегда любовь уронит
Радость собой печаль заслонит
Как только объявиться он.
 
 
Гусли играют цепей признанье
Шелк летит сквозь кружева
От хмельного счастья голова
Подвиг свой совершит в дерзаньи.
 

«Осень. Пора золотых поцелуев…»

13/10–2007

 
Осень. Пора золотых поцелуев
И шелестящей листвы поутру
Эхо любви затаенной зову я
Тихо рассвет запоет на ветру.
 
 
Близкие люди далекими стали
Насобирали свою детвору
Поезд умчит их в дальние дали
Я же тоскою длинной умру.
 
 
Ты протянись мне ладошкой еловой
Под Рождество тихим богом явись
Наша судьба вновь окажется новой
Только на голос с Земли отзовись.