– А не поехала бы, так и не женился бы. Спасибо скажи. А то одна с дитем пурхалась бы.
– Да уж, может я лучше б кого нашла, – недовольно пробурчала Людмила.
– Бы да кабы… Ты ж рыдала, любовь у тебя с ним была. Жить отказывалась.
– Прям уж…
– А сколь Аська у меня жила, пока ты с Василием то сходилась, то расходилась? А квартиру…
– Ну, уж квартиру я точно сама получила, ничьей заслуги тут, кроме моей, нет. Завод мне квартиру выделил, как молодому специалисту.
– А помнишь, как письмо ты мне написала, что живёте в съёмной сырой комнатушке? И что пол-зарплаты за нее отдаёте. И ребенку на молоко не хватает. И болеет от холода. А я то твоё письмо в конверт запечатала и директору завода отправила.
– Ты что? – ахнула Людмила, – шутишь?
– Вот после того письма тебя в очередь молодых специалистов поставили и вскоре квартиру дали.
– Да и не так всё было совсем. Это у тебя уже…
– Маразм думаешь? Ох, Люська… А у тебя ума не хватило даже самой в очередь записаться. Если б не я…
– Ну конечно, ты одна у нас самая умная.
– А ты – самая неблагодарная. Всегда такая была.
– Что вот ты опять начинаешь? Девочка я тебе, что ли? Разговариваешь со мной, как с дитем несмышленным.
– Для меня ты девочка и есть. Учить да учить тебя…
Татьяна Тимофеевна, кряхтя поднялась со стула, тяжело опираясь рукой о стол.
– Лягу, посплю маненько. Ох, ноги…
Людмила взяла мать под руку, довела до кровати, помогла лечь, укрыла одеялом.
Как же она постарела! Что спорить вот с ней? Еле ходит. Пусть сочиняет себе свои сказки, может ей так жить легче.
И ведь ещё в прошлый приезд была гораздо бодрее. Не рассказывала небылиц. Хлопотала с пирогами, с котлетами. А сейчас только чай с печеньем, да супчик. Сил всё меньше.
Людмила осмотрелась, засучила рукава, и принялась за уборку.
Перемыла окна, полы, сантехнику. Вычислила каждый уголочек в квартире. Шторы перестирала, накидки с дивана и кресел.
Всегда была мать чистюлей, но в этот раз Людмилу поразило запустение и неприятный запах в квартире.
– Не мыла ты, мам, давно, видать. Грязно у тебя.
– Кажну неделю уборку делаю. Чисто всё. Не выдумывай.
– Спорить с тобой …
А как глянула Люда на посуду в посуднице, так и догадка вдруг осенила – зрение у матери падает. Не видит, что грязь не смыла.