Я не знаю ключ к успеху, но ключ к провалу – пытаться понравиться всем.
Билл Косби
В однокомнатной квартире Розы стоял запах абрикосового лосьона для тела и сладкого мусса для волос, громко гудел фен. Подруга сидела перед большим зеркалом туалетного столика, в ящиках которого как залежи нефти хранилась косметика, и круглой расческой поднимала волосы, стараясь придать объем у корней. Роза собиралась на встречу с мужчиной. С ним она познакомилась через сайт знакомств. Мне казалось это уже слишком. Но, если Роза хотела достичь поставленной цели – остепениться в отношениях, в чем я крайне сомневалась – для нее все способы были хороши.
Я же наматывала круги по её спальне, которая когда-то была кухней. Кухня же при перепланировке однушки переехала в соседнюю комнату и стала частью гостиной. Я пыталась говорить, но тщетно. Шум фена и укладка были важнее моей пятничной встревоженности.
– Там выпал снег, – упала я на кровать, раскинув руки.
Роза расческой с широкими зубчиками провела несколько раз по волосам и закрепила прическу лаком.
– Не понимаю тебя, – щурилась подруга от брызг аэрозоля. – Сначала ты жаловалась на зиму без снега и темный асфальт под ногами. Сейчас тебя не устраивает новогодняя атмосфера за окном.
– Я не против погоды, – канючила я, разглядывая свое отражение в глянцевом потолке спальной. – А против лыж. Андрей собирается завтра с друзьями ехать в Подмосковье, открывать лыжный сезон.
– И что тут плохого? Покатаетесь вместе, познакомишься с его друзьями.
– Я не умею.
– Разговаривать с друзьями?
– Не издевайся.
Роза посмотрела на меня искоса и начала доставать косметику из ящиков.
– Я из Саратова.
– Тоже мне! – хмыкнула Роза. – Я понимаю, если бы ты родилась в жарком Абу-Даби. А тут Саратов.
Я встала с кровати, подошла к туалетному столику и в зеркале встретилась со взглядом Розы.
– Москвичка, – пульнула я. – К твоему сведению Саратов по карте находится южнее. Иногда там снежно, а иногда может всю зиму вместо снега лежать жижа под ногами или вообще снега не быть – это как повезет. Хотя там мало-мальски развит лыжный спорт, но я из обычной школы, где в программу не входила сдача ЕГЭ по лыжам.
– К твоему сведению, Майорова, – погрозила мне Роза подводкой. – Ты просто боишься признаться своему Андрею, что в гробу видала его лыжи. А не Саратов находится южнее… бла-бла-бла.
– Черт!
Роза знала меня от аза до ижицы. Я почесала лоб и зашагала по комнате.
– Скажи ему, – просто предложила подруга.
– Не могу!
– Тогда придется учиться, – пожала Роза плечами и стала рисовать стрелки на глазах. – Лыжи – довольно увлекательный вид спорта.
– Знаешь, что самое плохое? – Я подошла к окну и посмотрела, как внизу орудуют лопатой дворники, расчищая дорожки от снега. – У Андрея столько увлечений: лыжи, сноуборд, в гараже родителей стоит пару байков. Он разбирается в строительстве, экономике, понимает в политике, спорте. И каждую неделю ходит в спортзал. А я…
– Тебе тоже следует записаться в спортзал. Живот, моя дорогая, не всегда будет плоским.
– Об этом уже подумала, но смысл в другом, – я поправила тюль, развернулась и горячо вздохнула. – Я чувствую, будто провисаю. Что, если Андрею со мной неинтересно? Ведь страсть быстро проходит, и чтобы в дальнейшем отношения не распались на атомы и молекулы, нужно иметь что-то общее. А нас ничего не связывает. Должны же быть общие интересы, да?
Роза отложила косметическую кисточку и серьезно посмотрела на меня.
– Хорошо. Что умеешь ты? Какие хобби есть?
– Ну… – я задумалась. – Я много пишу и соответственно много читаю. Ещё люблю книги, кино.
– Не густо.
– Меня бабушка научила вязать, вышивать нитками. Но не практиковалась давно. А ещё умею сажать картошку и сеять морковь – это можно приписать к садоводству? – сощурилась я, боясь, что сейчас в меня полетят палетки с тенями. – Всё лето у бабушки, оно, знаешь ли…
Подруга посмотрела так, будто вместо головы у меня текстильная подушка, набитая соломой.
– Никому, – прошептала я губами.
– Учись кататься на лыжах. Для здоровья полезно, – потянулась за тушью Роза. – Даже если вы не найдете общих интересов. У вас должны быть точки соприкосновения. К примеру, спорт или общение в кругу его друзей.
Я с болью выдохнула и опять повалилась на кровать. Как же трудно держаться на плаву. И как зыбка грань отношений. Шаг в сторону, и ты можешь в любой момент всё испортить. На романтических балладах и сексе – далеко не уедешь. Может Андрей и влюбился в мой курносый нос, а изгибы тела поднимают то, что находится в его штанах. Но это далеко не всё, что необходимо двум людям, вступающим на путь серьезной близости.
На следующий день в свой законный выходной мы поднялись ни свет ни заря. Нужно было успеть выехать из Москвы и добраться в Дмитровский район без пробок.
Я стояла на кухне и утоляла состояние “зачем мне всё это надо, я хочу спать” во второй кружке кофе. Что касается Андрея, тот был воодушевлен так, будто не просто в роли лыжника едет на лыжную каталку. Нет, он напоминал мне первоклассного карточного шулера, который только что разорил не одно казино Лас-Вегаса. Сейчас мы сядем в кабриолет “Астон-Мартин” за 320 тысяч долларов и умчим в закат. При этом будем пускать деньги на ветер, пить мартини и нас никогда не найдет ЦРУ, ФБР и беспощадные мафиози.
Пасовать было нельзя. Показывать, что я не разделяю его порывов – тоже. Особенно после того, как накануне вечером мы проторчали в спортивном магазине уйму времени. Я ошибочно полагала, что мои зимние вещи подойдут для катания на лыжах. Чем плоха водолазка и черные лосины из вискозы? Но Андрей сказал, что лучше использовать термобелье, чтобы телу было комфортно. Мы приобрели удобную куртку, брюки, шапку, перчатки и даже специальные носки, в которых уплотнена зона надкостницы. Мой мужчина подошел к делу тщательно. И у меня не поворачивался язык сказать, что от предстоящего катания на лыжах у меня противно сосет под ложечкой.
Я пыталась радоваться хотя бы тому, что в магазине после долгих раздумий приобрела яркий комбинезон. У меня обновка! Круто, Марина? Уже получается вдохновиться?
Я смотрела на себя в зеркало перед выходом из квартиры и уверяла отражение, что всего лишь нужно поддерживать оптимизм и верить в хороший настрой. У меня всё должно получиться! Подумаешь какие-то лыжи, где наша не пропадала?
На горнолыжной базе в первую очередь мы разместились в одном из огромных домов. Двухэтажный дом делился на четыре семьи, у каждой отдельный вход. Нам достался номер с просторной гостиной и настоящим камином. На втором этаже спальня упиралась потолком в скошенную на один бок крышу. Рядом с маленьким окном стояла обычная деревянная кровать, в углу – большое кресло с пушистыми подушками.
Мне нравилось на втором этаже, я бы упала на двуспальную кровать, завернулась в клетчатый плед и включила романтическую комедию на телевизоре. Но не тут-то было! Мы успели оглядеться, бросить вещи и сразу пошли в прокат горнолыжного снаряжения.
В домике с прокатом я покорно кивала, пока худощавый мальчик в синей жилетке с корпоративным логотипом подбирал ботинки, лыжи и палки по росту. Мне даже выдали большую маску от солнца, которое по прогнозу обещало безжалостно светить и подарить хорошую погоду на эту субботу.
По сугубо личному мнению Марины Майоровой, на экипировке можно остановиться, но воодушевления у моего карточного шулера пока не убавилось. Ну где же наш “Астон-Мартин”? Я хочу уехать в закат.
Друзья Андрея ждали нас возле подъемников. Я расцвела в улыбке, надеясь понравиться им и влиться в компанию как сливки в свежесваренный кофе – то есть идеально. Андрей познакомил меня со Славой – другом со студенческой скамьи и его женой Ольгой. У мужа с женой были одинаковые серо-черные костюмы, только отличались они орнаментом. Настоящий “фэмили лук”, сразу поймешь, что они вместе. Андрей спросил про детей. По разговору я поняла, что у пары двое маленьких спиногрызов, которых они успешно оставили на бабушку с дедушкой.
Еще мне представили высокого Сергея – серьезного молодого парня с густыми ровными бровями и четко выбритой бородой, будто он только вышел из барбершопа. На нем был белоснежный костюм с иголочки, а в движениях читалась строгость и педантичность. Оказалось, что Сергей работал вместе с Андреем и не кем-то там, а ведущим проектировщиком. Стало ясно, почему он выглядел педантом – в его деле необходима скрупулезность.
Мужчины сразу начали обсуждать, с какой трассы начать, потом заговорили про экипировку. Слава похвастался, что приобрел супер новые ботинки, у прошлых отклеилась подошва. Они вместе стали вспоминать, как на трассе у Оли однажды сломались крепления, и что надо быть внимательным к деталям. Я же всё это время улыбалась и совершенно не знала, что сказать. Это было на меня не похоже.
– Хорошая сегодня погода, – сообщила я Оле, когда парни ушли узнать про личного инструктора для меня.
– Да, хорошая, – поморщилась девушка, подставляя лицо лучам солнцу. Я сразу отметила, что у неё сделаны губы, они так и выпирали в профиль лепешками вперед. Высокие очерченные скулы, маленький носик, широкие брови и выбеленные длинные волосы рассыпающиеся по плечам из-под шапки – красавица по модным меркам. Только вот, настоящее ли это всё?
– Завтра после обеда обещают снег. Погода испортится, – продолжила Оля.
– Настоящий коллапс для Москвы, – добавила я.
Мы замолчали. Ольга посмотрела на белые смарт-часы, которые вибрировали у нее на запястье, потыкала в них пальцем и отмахнулась как от назойливой мухи. Я задрала голову. Сверху по канатам медленно тянулись пустые сидения подъемника, ожидая очередных любителей лыжного спорта.
– А вы давно с Андреем? – вдруг спросила девушка. Я про себя удивилась, ведь эта информация была ей наверняка известна.
– Летом познакомились, а осенью начали встречаться.
– Понятно.
Мы смотрели, как мимо нас проходят экипированные люди, готовятся к тому, чтобы усесться на подъемник, который покажет все красоты здешнего места и довезет их до самой высокой точки. Там они будут катиться со склона довольные и свободные.
Нужно было хоть за что-то зацепиться, как-то продолжить разговор, и я сделала комплимент.
– Хороший костюм.
– Спасибо, – отмахнулась Оля. – Ему уже два года. Каждый раз хочу сменить, тяну до последнего, а потом уже сезон открывается. А у тебя, – она посмотрела на меня. – Костюм очень яркий.
– Настоящий светофор. Желтый с розовым и зеленым. Как раз для начинающих, чтобы с любой точки склона меня видела спасательная бригада.
Я улыбалась, ждала реакцию Оли. Я бы одобрила даже черный юмор, типа: “Не дрейфь, подруга, главное, чтобы голова осталась на месте, а ноги хирурги по косточкам соберут”. Но вместо этого девушка только слегка нахмурила лоб и серьезно посмотрела на меня.
– А ты никогда не каталась на лыжах?
– Я их прежде даже так близко в глаза не видела.
Оля кивнула, и я заметила в ее взгляде сочувствие. Мне хотелось кричать: “Вы что все сговорились?” Все так смотрят на меня, будто я потеряла лучшие годы своей жизни. И мне опять эта затея показалась не в радость. Будто я противоречила своим же желаниям. Если честно, я боялась, что у меня ничего не получится. Паника нарастала.
Заберите меня ЦРУшники, я скажу, где спрятала миллион. Хотя… Может, я рано списываю горные лыжи со счетов?
Больше всего огорчал тот факт, что ребята будут кататься без меня. Матерым любителям лыжни нечего делать на трассе для новичков. Поэтому я не в их компании. На меня опять нахлынуло чувство, что провисаю в жизни Андрея. Нас ничего не связывало, кроме секса, смеха и того, что я безумно люблю его. Казалось, ещё чуть-чуть и я шагну в пропасть. Андрей поймет, что мы с ним не сходимся ни по одному пункту. А там глядишь и отношениям конец. Может, я рано паникую? И всё не так плохо?
Семен Валентинович был инструктором в возрасте – глубокие морщины словно полосы от лыж на снегу глубоко разрезали его лоб и уголки глаз, короткая бородка и брови были белее снега, как и ровные вставленные зубы под узкими губами. На переносице сидели маленькие круглые солнцезащитные очки, а на голове – симпатичная шапка с красным помпончиком. На вид вовсе не скажешь, что это серьезный инструктор. Скорее, дедушка, который должен водить возле елки хоровод с кучкой галдящих внуков. Но ребята заверили, что Семен Валентинович – самый лучший инструктор, и с его слов к вечеру я уже буду кататься по трассе средней сложности. Его бы молитвами! Мне в это с трудом верилось, хотя я продолжала улыбаться и излучать оптимизм.
Друзья отправились в очередь на подъемник, они выбрали сложную трассу. Андрей же остался со мной, сказав друзьям, что присоединится позже. С одной стороны – я была ему благодарна, он со мной, поможет мне. С другой – я жутко стеснялась.
Семен Валентинович сначала подробно рассказал про то, как устроены сами лыжи и для чего нужны крепления. Потом дал команду на наклоны вперед, назад, вправо, влево, стал показывать развороты на месте и как ставить ноги. Я чувствовала себя словно на уроке физкультуры, а не на лыжном склоне. Андрей всё это время стоял рядом и наблюдал. Иногда я встречалась с ним взглядом, и он начинал широко улыбаться. На моменте обучения шагам, я поняла, что больше не выдержу. Мне казалось, что Андрей видит во мне не любовь всей своей жизни, а цирковую обезьянку, выполняющую трюки дрессировщика. Что в этом может быть привлекательного и сексуального? Моя непутевость отобьет всё желание кататься со мной на лыжах. Поэтому я прервала обучение и попросила Семена Валентиновича подождать пару минут.
– Андрей, – подошла я к своему мужчине, неумело цепляя лыжу за лыжу. – Иди к ребятам, катайся.
– А как же ты? – он провел рукой по моему разгоряченному лицу. Я порядком уже вспотела от физической нагрузки, да ещё и солнце вышло из-за облаков и светило будто попутало северное полушарие с южным.
– Буду учиться. Это ведь не сразу. Ты много времени потеряешь, не успеешь толком покататься. А я как научусь – позвоню, и мы продолжим вместе.
– Может, всё же остаться?
Мне нравилась забота Андрея. Он хотел меня поддержать, помочь, как помогают ребенку в его первых шагах. Но я прекрасно понимала, как ему не терпится выйти на трассу и почувствовать скорость, драйв, ощущение полета смешанного с эмоциональным подъемом.
– Нет не нужно, я справлюсь. Иди к друзьям. Семен Валентинович – хороший инструктор, я с ним точно не пропаду.
Андрей подошел к Семену Валентиновичу, обговорил детали обучения, пожал ему руку, а перед тем как уходить быстро поцеловал меня в губы и ещё раз спросил, остаться ли ему. Я заверила, что всё хорошо и мне всё нравится. А на самом деле, я хотела сбежать отсюда вместе с ним, затеряться где-нибудь в уютном домике в лесу, сидеть возле костра, закутавшись в плед, и пить глинтвейн из чайных кружек. Но вместо этого меня ждали скользящие шаги, лесенки, елочки, первый спуск по прямой по пологому склону.
Через час я научилась делать повороты и переступания, останавливаться, правильно падать. На втором часу я уже могла хоть немного прокатиться, а ещё разговорилась с Семеном Валентиновичем. Он оказался хорошим собеседником, рассказал, что работает здесь с самого основания горнолыжного курорта. Летом – это гольф-клуб с просторными зелеными полянами. Но, конечно, людей больше в зимний период. Рассказал про семью, про внучку, которую учит в свободное от работы время тоже кататься на лыжах, и она уже многое умеет. Конечно, намного больше, чем я.
Время обучения вышло. Мне не хотелось оставаться одной, но Семен Валентинович сказал, что ему необходимо вернуться к домику инструкторов. Заверил, что я могу потренироваться ещё, а когда буду уверена, пойти на легкую трассу.
Я осталась одна с такими же учениками, среди которых были дети с родителями, начинающие лыжники и сноубордисты. Рядом проходила обычная трасса и я увидела, как спускается по склону парочка и смеется, и с легкой грустью позавидовала им. Мне хотелось также – кататься свободно и непринужденно. Знаю, что это дело техники и времени. Но у меня уже болели ноги от постоянного напряжения, да и вообще это не ботинки, а кандалы для мучеников – как в них ходят все те люди, что катаются на лыжах – загадка. А ещё мне хотелось снять шлем и освободить голову от нагрузки. Поэтому я сняла лыжи, взяла их в руки и пошла в центр горнолыжного курорта. Там я видела домик из сруба с вывеской “кафе”. С меня было достаточно катаний на сегодня, а может и на всю оставшуюся жизнь.
Я зашла под вывеску и оказалась в небольшом просторном зале. Разрез бревен внутри здания создавал непередаваемую атмосферу уюта и комфорта. Столы были выполнены из толстого дерева, массивные стулья тоже. Плюс, желтый свет от ламп под потолком – он успокаивал, а от тепла радиаторов хотелось растаять. Настоящая деревенская сказка, еще бы с домашней кухней!
В зале кафе из посетителей никого не оказалось, только один гость – мужчина в ярком бордовом свитере – засиделся возле барной стойки за серебристым ноутбуком. Наверное, все посетители в такое время заняты катанием на лыжах, а не перекусами.
Я не знала, куда деть лыжи, палки и огромный шлем в руках, пыталась пристроить их к стене возле входа, но это у меня плохо получилось, лыжи стали скользить по лакированной поверхности бруса и упали на пол с грохотом. Мужчина за компьютером сразу поднял голову, а из-за барной стойки тут же появился парень и вытянул шею как жираф.
– Девушка, что вы хотите? – спросил он.
– Пристроить лыжи и шлем. Не поможете? Где тут можно расположиться?
– Мы закрыты, – огорошил он меня, и лыжи с палками опять посыпались у из рук.
– Что-то не похоже.
– Мы работаем с четырех. Если хотите перекусить, то вам дальше. Там столовая с самообслуживанием, и там есть специальные стойки, куда можно поставить оборудование. У нас нельзя с лыжами.
– Ну, вон же мужчина сидит, – указала я свободной рукой на бордовый свитер. Мужчина посмотрел на меня внимательно, а бармен лишь покрутил головой.
– О, нет! Я больше этого не выдержу, мне всего-то нужен теплый чай и посидеть, – громко простонала я, представляя, как придется в кандалах, то есть ботинках, тащиться до другого кафе. Я же просто сниму их и пойду босиком. Звонить Андрею и признаваться, что я совладать с ботинками не могу – не хотелось. Да и вообще я чувствовала себя неудачницей. Даже для того, что найти кафе и выпить спокойно чашку чая, мне нужна помощь.
– Что-то случилось? Вам плохо? – мужчина отодвинул от себя ноутбук, встал с барного стула и направился ко мне.
– Эти ботинки, – я наклонила голову вниз. – Это не ботинки, а рабские цепи. Знаете, как в старину ноги опутывали цепью и подвешивали чугунный шар. Вот это он и есть. Но самое ужасно, что ещё нужно вставлять их в лыжи. А они такие длинные и цепляются друг за друга, и…
– Хорошо, я вас понял, – улыбнулся мужчина. – Не против, если я вам помогу.
– Да я буду благодарна вам по гроб жизни!
– О! – воскликнул мужчина, забирая у меня палки с лыжами и пристраивая их в угол кафе, между столами. – По гроб не надо, достаточно этого дня. Пойдемте к бару.
Я сняла куртку и повесила на высокую вешалку, туда приспособила шлем, хоть он так и норовил слететь с крючка. В тепле я чувствовала, как зарделись мои щеки. А когда села за барный стул, то отцепила кандалы, то есть сняла ботинки, и сразу ощутила такое блаженство, будто мои ноги окутали в нежный шелк и сделали им тайский массаж.
– Лучше? – поинтересовался мужчина, он тоже залез на барный стул и придвинул к себе поближе ноутбук.
– Это пока самое лучшее, что случилось за сегодняшний день, – замурчала я как довольный кот.
– Что будете заказывать? – обратился ко мне бармен. На его джемпере отсутствовал бейджик с именем, да и одет он был так, будто вышел в магазин, а не на работу пришел. – Кухня пока не работает, из блюд ничего не могу предложить, но…
– Обезболивающее, – хмыкнула я.
– Может вам в медпункт всё же обратиться? – настороженно спросил бармен.
– Нет, что вы! Я шучу. Достаточно кружки чая. Найдется?
Бармен кивнул, сказал, что сходит за лимонами на кухню и заодно поставит чайник. Я обернулась к мужчине. На вид ему не больше сорока пяти, хотя шевелюра на голове с проседью, но это только добавляло солидности в сочетании с волевыми чертами лица. Мужчина полностью погрузился в работу на Макбуке, даже не замечал меня. Он держал в руке шариковую ручку и постоянно сверялся с бумагами. Я предположила, что это хозяин заведения. Наверное, сводит дебит с кредитом, чтобы вычислить, кто из поваров уносит домой в штанах лососину. Ему уж точно было не до меня и пустых разговоров. Поэтому я достала телефон из кармана брюк и написала сообщение Андрею, что нахожусь в кафе, устала и пойду в гостевой домик, отдохнуть. Ещё ответила Розе на сообщение. Она спрашивала, как обстановка, и я хмыкнула себе под нос: “Какие лыжи? Я ж из Абу-Даби”. Но видимо, произнесла это громко, что мужчина вынырнул из компьютера и спросил:
– Простите, не понял, вы что-то сказали?
– Нет, что вы, – отмахнулась я. – Хотя, да. Я сказала, то есть пошутила. Моя подруга говорит, что я родом из Абу-Даби – жаркой страны, поэтому и на лыжах раньше ни разу не каталась и, как сегодня поняла, это не по мне.
Бармен поставил передо мной кружку с ароматным чаем, который приятно обжигал мне руки. А на блюдце положил маленькую запечатанную шоколадку.
– Здесь хорошие инструкторы, – продолжил разговор мужчина.
– Да, согласна. Мне попался Семен Валентинович – забавный старичок в шапочке с помпончиком, а ещё прекрасный учитель. Всё рассказал и показал. Но видимо я – нерадивый ученик, хотя очень старалась.
– Может, следовало ещё немного поучиться, потренироваться. Главное, не сдаваться. Ведь на велосипеде, спорю, вы тоже не сразу научились ездить.
– Вы, конечно, правы. Но знаете, – выдохнула я. – Мой парень купил мне сегодня полную экипировку, нанял личного тренера, я занималась два часа и…
Я замолчала, не зная как выразить чувства.
– У вас не получилось?
– Могу сказать только одно, маленькие дети катаются лучше меня. Намного. Я видела.
Я скорчила смешную мину, и мужчина широко заулыбался.
– А вы самокритичны.
– Скорее, садомазохична, – хмыкнула я. – Занимаюсь тем, что мне не нравится ради того, кого люблю всей душой.
Я посмотрела в кружку, размешала кубик сахара и попробовала на вкус. Чай был с бергамотом, вкусный, особенно после изнурительной прогулки.
– Вот бы ещё сюда коньяк добавить, чтобы мышцы икр расслабить.
– Петр, – позвал мужчина бармена, который занимался тем, что таскал с кухни чистую посуду и переставлял её с подноса на свои места. – Стопку “Хеннеси”.
Петр засуетился и передо мной тут же появились пятьдесят грамм пятилетнего коньяка и лимон на блюдце.
– Отличный сервис! – похвалила я.
– Спасибо, – сказал бармен и посмотрел на моего незнакомца, тот в ответ одобрительно кивнул, а затем продолжил разговор.
– Если вам не понравились лыжи, вы можете покататься на тюбинге или провести время на катке. Умеете кататься?
– На коньках катаюсь немного, но тоже далеко не Плющенко.
Незнакомец кивнул.
– Меня зовут Марина, – почему-то протянула я руку, он ее пожал.
– Александр, можно просто Саша.
– Тогда просто Марина, – я подняла стопку. – За знакомство?
Мужчина поднял полупустую чашку с кофе, и мы чокнулись. Я залпом выпила коньяк, скривилась от спирта и свежего лимона, но сразу почувствовала, как ударило в голову, а по телу разлилось приятное тепло.
Я сидела, попивала чай, распечатала шоколадку. Саша что-то сверял в компьютере и бумагах. Я опять полезла в телефон. Андрей не отвечал, может, не услышал моего сообщения. Я проверила соцсети, выложила совместную фотку, которую мы сделали с друзьями Андрея перед тем, как отправиться кататься. На фото я улыбалась и верила, что у меня всё получится. Но кого я обманывала? Только саму себя?
– Я тоже взяла ноутбук, оставила его с вещами в гостевом домике.
Саша оторвался от записей и поднял на меня вопросительный взгляд.
– Я – колумнист, как сейчас модно говорить. А по-простому журналист, который пишет статьи для женских журналов. И работы перед Новогодними праздниками у меня тоже завались. Но думаю, променять ее на тюбинг.
– Хорошее решение, – кивнул мужчина, и мы опять замолчали. Я допила чай, отодвинула чашку, хотела перевести деньги за чай и “Хеннеси”, но мой новый знакомый сказал, что это за счет заведения. А потом тихо передал бармену Пете, чтобы он включил чай в его счет. Я ничего не поняла, у хозяина своего заведения тоже есть счет? Ну и ладно, в этом я не разбираюсь. Главное, что мир не без добрых людей и когда тебе нужна помощь, она может прийти откуда не ждешь. Я поблагодарила за гостеприимство, хотела было уходить и искать прокат с тюбингом, но развернулась, подошла к бару и рискнула.
– Александр, то есть просто Саша.
Мужчина неохотно поднял на меня глаза.
– Не составите мне компанию на тюбинге? Мой парень и его друзья – заядлые лыжники. Они ушли кататься предположительно на весь день. И даже если упадет метеорит и выроет котлован во всю трассу, это вряд ли их остановит. А у меня нет желания доставать ноутбук и садиться писать. Работу можно оставить до понедельника. Выходной – он должен быть выходным, хотя бы раз в неделю. Да и на тюбинге, признаюсь честно, я ещё не каталась.
– Там нет ничего сложного.
– Я из Абу-Даби, – подмигнула я. – Не забывайте сей постыдный факт.
Мужчина слегка улыбнулся, но не встал со стула. Его ещё занимал Макбук, тогда я подошла ближе и со всей иронией в голосе продолжила.
– Кстати, если я окончательно поломаю ноги, то это будет только по вашей вине.
– Вызовите в суд? – включился в игру Саша.
– Нет, хуже, на дуэль. И лично я. Потому что отказывать молодой красивой девушке – это верх мужской дерзости и полной невоспитанности. К тому же бумаги от вас никуда не убегут и в суд не подадут. Соглашайтесь…
– Насчет бумаг я бы поспорил, – усмехнулся мужчина, потирая подбородок. – А вот насчет отказать красивой девушке – это, конечно, сверх аргумент. Ладно, – Александр слегка подумал, махнул рукой – была не была – и согласился. Я захлопала в ладоши, предвкушая гонки на больших надувных тюбах. Неужели я буду делать то, что мне по душе?
Мой новый знакомый закрыл Макбук, стопку бумаг спрятал в папку и отдал всё на хранение бармену. С лыжами и шлемом я бы поступила точно так же, но опять мучится в ботинках – не собиралась. Поэтому мы отправились в пункт выдачи лыжного оборудования, чтобы сдать снаряжение и вернуть мои удобные ботинки. После чего мы отправились в прокат за тюбингом, а затем на специально выделенную трассу. Хорошо, что всё было рядышком и это не составило много времени.
Когда мы забрались наверх, откуда начиналась длинная горка, я посмотрела по сторонам. Здесь открывался прекрасный вид на заснеженные горы и лес. Великолепное зрелище! Такого не встретишь в городе – там одна слякоть от реагентов, а снег из дворов вывозят грузовыми машинами. Представляю, какой пейзаж можно наблюдать с подъемников и на верхушке сложной трассы. Наверное, только за это можно полюбить горные лыжи.
Александр быстро дал инструкции по тюбингу: держаться за резиновые ручки, не тормозить ногами при спуске на большой скорости, быстро уходить с трассы, не создавая толкучки. Правила катания были намного проще, чем на лыжах, и ученик, то есть я, быстро освоился.
Честно, когда я скатывалась в первый раз, то не смогла сдержать поток адреналина, который на выходе превращался в смех. Это настоящий восторг! Я сразу побежала с тюбингом цепляться за трос, который поднимал всех желающих на место высадки. Каждый раз я восхищалась легкому сцеплению тюбинга с накатанной поверхностью и скоростью, которую можно развить. А когда меня еще и развернуло на 180 градусов, и я летела спиной вниз, не видела конечного пути – это просто… просто… Великолепно! Я давно не получала столько разноцветных как цветные стеклышки, переливающиеся на свету, эмоций. Хотелось кричать, и я кричала, а ещё смеялась так, что рот не закрывался от улыбки.
Мой знакомый Александр тоже скатился пару раз, но в основном он радовался за меня, как за своего ребенка, которого привел показать, какое крутое развлечение нашел папа. Я же совсем потеряла счет времени, забыла количество раз, которое скатывалась с наклонной горы. Один раз даже вылетела из ватрушки, потому что ногу поставила неправильно и зацепилась. Ничего страшного не произошло, но я смеялась, как в последний раз.
Я не могу сравнивать спуск на тюбинге и горных лыжах, потому что не пробовала последнее. Но могу предположить, какую радость испытывают лыжники от езды. Ведь я уже чувствовала безумный эмоциональный подъем, как будто весь мир был мне по плечу. И я уже не жалела, что приехала сюда, что занималась лыжами. Я была счастлива как… как мышь в сыроварне и не боялась в этом признаться.
– Спасибо тебе, Саш, – благодарила я своего спутника – Это было незабываемо!
– Это тебя нужно благодарить, – отвечал довольный Саша. – Я бы так и просидел до вечера в делах и не увидел этого всего.
Я огляделась по сторонам. Небо уже заметно потемнело, стало насыщенно синим. Солнце склонилось к горизонту и окрасило снежные шапки на елочках в мягкое золото, а снег под ногами искупало в лилово-розовых оттенках. Мне казалось, что сердце стучит быстрее, а дыхание перехватывает, когда наблюдаешь за нетронутым природным ландшафтом. В каждом луче солнца, в каждом его переливе, в каждом оттенке можно словить волну накрывающего с головой счастья.
– Да, – только и сказала я. – А ночью так же красиво?
– Очень, – Саша смотрел в сторону леса. – Не хуже, чем в Абу-Даби, правда?
– Нет, – поджала я губы, подставляя лицо теплым прощальным лучам солнца. – Здесь намного лучше.
Я попрощалась с моим новым знакомым, мы ещё раз поблагодарили друг друга и обменялись любезностями. Он галантно предложил проводить меня до коттеджа, но я сказала, что смогу дорогу найти сама. Да и к тому же его ожидали бумаги и какая-то запланированная встреча по работе, которую он не может пропустить. А если увидит меня с ним Андрей, мало что может подумать. Мы с Александром даже номерами телефоном не обменялись, потому что понимали, что это ни к чему. Но ревность – дело такое, может так разыграться и взбурлить чувства, что доказать свою невиновность будет немыслимо трудно.
На обратном пути уже практически стемнело и на всем огромном пространстве как по велению электрика-волшебника зажглись огни. “Абу-Даби” – пронеслось в моей голове. Я улыбнулась и остановилась. Склоны, часть леса освещали мощные прожекторы. Снег блестел, переливался и хрустел под ногами. Что может быть лучше, чем сегодня? Каждый день может состоять из мгновений счастья, если мы рисуем их для себя сами.
Ücretsiz ön izlemeyi tamamladınız.