Kitabı oku: «Тени не исчезают в полдень», sayfa 4
Глава 6
– Я у подъезда, жду тебя.
Алек бросил взгляд на наручные часы. Ещё и семи-то не было. Никогда Влад не звонил ему в такое время. Влад вообще пунктуальностью не отличался.
Алек спустил ноги с кровати и снова не попал в тапки. Наверное, они валялись в каком-нибудь углу. Холод волной пробежал от кончиков пальцев по всему телу и взбодрил лучше, чем трезвон телефона.
– Не рано? – саркастически заметил Алек. Вчерашний день выветрился из головы.
– Андрей просил приехать пораньше.
С этим уже было не поспорить. Алек вздохнул, скинул одеяло и поднялся с кровати, от чего та жалобно скрипнула.
– Скоро буду.
Телефон вернулся на тумбочку. Алек не стал даже искать тапки и босиком поплёлся на кухню. Первый же глоток крепкого кофе напомнил о вечере, о Маше, о том последнем сообщении. Настроение медленно начинало подниматься. Алек и сам не понимал, почему. Почему та встреча вообще имеет для него какое-то значение, кроме профессионального?
И всё же запретная мысль закралась в голову. «Машин кофе был вкуснее». Но Алек быстро переключился на более обыденные вещи, на скорую руку соорудил завтрак, также быстро отгладил и надел форму, закинул на плечо рюкзак, спрятал в карман телефон и вышел из квартиры, едва большая стрелка подобралась к семи.
Влад и правда уже ждал у подъезда. И вид в него был настолько осуждающий, даже раздражённый, будто Алек собирался два часа.
– Поедем на моей, – предложение без права на отказ. Влад часто практиковал такие утвердительные вопросы.
Алек не стал спорить. Он было вспомнил о вечерних похождениях, но сложно бояться призрачных теней, когда солнце светит вовсю с чисто-голубого неба.
Тем более внимание Алека было сосредоточено совсем на другом. С первого взгляда Влад казался таким же, как и всегда. Точнее, как в рабочие дни, потому что Алеку так и хотелось мысленно расстегнуть верхние пуговицы рубашки и убрать погоны. Пиджак, даже форменный, был лишь накинут на плечи. Но манеры, слова, жесты – всё во Владе было ещё более искусственно, наигранно, будто он старался скрыть что-то. И этим чем-то была неуверенность, медленно переходящая… Алек бросил эту мысль. А хриплый голос старухи уже шептал ответ на ухо. Алек пытался и никак не мог найти подтверждений. Влад – хороший актёр. Его выдавали только тени под глазами и лишняя резкость. И взбунтовавшиеся предчувствия Алека.
Всю дорогу Влад молчал. Это тоже не было ему свойственно. И его телефон молчал, будто прочитав настроение хозяина. В машине не играла музыка, как бывало нередко. Влад пребывал в странной задумчивости. Пару раз Алеку даже пришлось окликнуть его. Но не задумчивость была страшнее всего.
Машина остановилась у участка. Влад первым открыл дверь и остановился, как вкопанный, не отводя взгляда от совершенно пустого газона. Под порывами ветра по траве перебегали сухие листья, и его собственная тень ложилась дорогу, не доходя до бордюра.
Тогда Алек впервые увидел страх в глазах Влада. Вечно дерзкий и уверенный, он не позволял себе слабостей. Но в ту секунду Влад походил на загнанного в западню зверя. Он озирался по сторонам, рука его потянулась к кобуре. Алек едва сдержался чтобы не выпалить: «Что с тобой, чёрт возьми, происходит?»
Ладно, в другое время, но после слов Дианы, Киры, Маши, после кошмаров нельзя было не обратить внимания на странную перемену во Владе.
«Ему предрекали смерть», – любезно напомнил внутренний голос.
Алек не выдержал, обернулся, даже остановился, но вокруг не было никого. Влад этого не заметил. Ускорив шаг, он добрался до двери и дёрнул её с такой силой, будто боялся, что та не откроется.
Но и в участке Влад не сразу пришёл в себя. Кивнув на приветствие дежурного, он автоматически, не замедляя шага, скрылся на лестнице. Алек едва успел догнать его. А когда догнал с твёрдым намерением докопаться до правды, новая маска появилась на его лице. Вопросы были уже бесполезны.
– Рано вы сегодня.
Алек вздрогнул от неожиданности. Влад рванулся было развернуться, но понял, что уже поздно. Их заметили.
Андрей остановился напротив друзей, и все трое выглядели одинаково потерянными.
– Ты же сам… – начал было Алек, но Влад дёрнул его за рукав, заставив замолчать. Это была ещё одна странность. Андрей не просил Влада приехать раньше.
Немые гляделки не дали ответов. Влад быстро отвернулся, перекатился с пятки на носок, щёлкнул по наручным часам, хоть и прекрасно знал время. В общем, он делал всё, чтобы избежать вопросов. А если Влад чего-то не хотел, то заставить его было почти нереально.
Андрей, забыв о коллегах, поспешно сбежал по ступенькам на первый этаж. Эта несвойственная ему торопливость насторожила Алека, но ненадолго. Влад всё ещё занимал центральное место в его мыслях.
В отделе царило молчание, ещё худшее, чем в машине. Сюда не долетал городской шум, только редкие шаги и хлопки дверей разбавляли вязкую тишину. Алеку она не нравилась. Он корил себя за бездействие, за нерешительность, придумывал, как бы помягче начать разговор. Влад же казался совершенно спокойным. Откинувшись на спинку любимого кресла на колёсиках, он набирал очередное сообщение.
– Влад. – Алек встал с твёрдым намерением завершить начатое. Он знал, что Влад слышит, пусть и не убирает телефон. – Что происходит?
И всё? Только «что происходит»? Весь мысленный диалог вышибло из головы, а Влад ещё даже ничего не говорил. Алек хотел исправиться, но второго шанса уже не было.
– Даже не спрашивай. Да, я всю ночь не мог заснуть. Я схожу с ума, у меня развивается какая-то паранойя.
Влад вскочил на ноги, оттолкнул кресло к столу. Никогда Алек не видел его в таком отчаянии. Злость, страх, насмешка смешались в голосе. И голос сорвался на крик.
Влад быстро взял себя в руки, провёл ладонью по и без того идеально уложенным волосам, перекатился с пятки на носок, будто привычные простые действия успокаивали его.
– А теперь отстань. И не смотри так, это скоро пройдёт, – холодно отрезал Влад.
Лучше бы Алек не задавал вопросов. Теперь их стало ещё больше. Тишина играла на натянутых нервах, обстановка накалилась до предела. Воздух давил на плечи, сжимал горло. Алек не боялся, но волнение противно копошилось в груди своими скользкими лапами. Если бы уместить в слова вопросы…
Алек умел вовремя останавливаться. Волнение ничего не изменит. А здравый смысл и логика ещё в силах помочь. Он просто хотел в это верить.
Откровенности от Влада ждать не приходилось. Но у Алека был человек, который не скрывал правду. Маша. Она давала Алеку надежду, что странное состояние Влада ещё ничего не значит. Ведь с Машей всё в порядке. Значит, так будет и с Владом.
Алек нарочно блокировал мысли о Нагилёве. Перед глазами стояло бледное, отмеченное печатью смерти и животного ужаса лицо. Пятна крови расползались по рубашке, чёрная тень наклонилась над замершей фигурой, блестело в темноте лезвие ножа. И Алек видел уже не Нагилёва, а Влада.
Одно и тоже, на повторе. Алек не мог совладать с собственным сознанием. Кошмары слишком реалистично вырисовывались перед глазами. Они будто впечатались под веки.
Алек судорожно нащупала в кармане телефон, открыл переписку с Машей. Ещё немного, и он позвонил бы, хоть и понятия не имел, что говорить. Но в эту секунду дверь открылась, и тишина разбилась. Вместе с ней разлетелись вдребезги тени.
– Вы уже здесь? Зря. Дело у нас забирают, – сходу объявила Камилла.
Как утро прогоняет остатки сна, так и простая рутина прогнала демонов Алека. Камилла говорила, противоречила самой себе. Влад оживился, отложил телефон. Обсуждали дело, которое у них забирали. Зачем, никто не знал. Наверное, чтобы просто не молчать. Алек, конечно, не упоминал о Маше. Он вообще больше слушал, чем говорил, и ждал, что у фантастической загадки ответ окажется самым реальным.
Потом появился и Андрей, возмущённый и от этого ещё более оживлённый, чем обычно. Дело и правда забирали сверху. Нагилёв был слишком важной персоной, а отдел не мог предоставить нужных результатов. Пока их просто не было.
Но ещё больше все оживились после «срочного звонка». Андрей накинул пиджак и сбежал, ничего не объяснив. И тут посыпались предположения, опасения, теории. Алек вошёл во вкус, но не забывал об обещании Маше. Вообще о мистической стороне дела, как ни странно, не было сказано ни слова.
Олег пришёл ровно в восемь. Появление же запыхавшегося Макса окончательно разрядило обстановку. Под потоком новой информации Вихров быстро начал строить самые безумные и рискованные теории, не давая никому вставить и слова. Но время шло, а ничего не менялось. Андрей не возвращался. Дело было для отдела закрыто, материалы переправлены в региональный центр.
Камилла первой нарушила рабочий устав, вышла из участка и вернулась со стаканчиком горячего шоколада. Макс, конечно, не преминул воспользоваться возможностью обойти правила. Неизвестно откуда он вытащил электрочайник и пачку овсяного печенья. Напряжённое утро медленно перерастало в абсолютно спокойный, расслабленный день. Только о Владе Алек не мог забыть…
Всё разрушил хлопок двери. Алек оказался ещё в лучшем положении. Он едва сдержал смех, глядя, как меняется в лице вошедший Андрей. Он, наверное, ожидал, что увидит погружённых в работу коллег. Но столько нарушений в одну секунду… Это было уже слишком.
Макс стоял у чайника, рядом на столах были сложены пачки печенья и бумажные стаканчики. Влад развалился в кресле, расстегнув верхние пуговицы рубашки. Галстук и пиджак висели на спинке. Камилла стояла у приоткрытого окна с всё тем же горячим шоколадом, приложив к уху телефон. Только Алек и Олег выглядели почти прилично. Лишь пустые стаканчики и обёртки на столах выдавали их.
– Позвольте представить, подполковник Шустов Руслан Аркадьевич, на время ведения этого дела он будет в нашем отделе, – обречённо объявил Андрей.
Только тогда из-за двери вышел крепкий мужчина. Рядом с ним Андрей выглядел непривычно маленьким. Карие глаза оценивающе глядели из-под густых бровей. Резкие черты квадратного лица производили отталкивающее впечатление. Всё в этом человеке от коротких уложенных чёрных волос до застёгнутого на все пуговицы пиджака было точно и аккуратно.
– Подсунули из регионального центра, – шёпотом заметил Влад. И Алек искренне желал, чтобы это услышал лишь он один.
– Дело вернули нам, – коротко завершил Андрей. Но никакой реакции за его словами не последовало. Все смотрели только на Руслана. О том, что он из регионального центра, догадаться было нетрудно как по форме, так и по нашивкам. Но особенно – по взгляду, сосредоточенному, холодному, свысока. Этот взгляд сразу не понравился Алеку. Дело и так сложное, ещё не хватало проверки.
– Я закрою глаза на то, что здесь происходит сейчас. – Руслан довольно выразительно посмотрел на Влада, который казался главным нарушителем и исправляться не собирался. – Но только если это в последний раз. Дело оставляют вам. Раскрываемость в вашем отделе высокая и состав способный. Мы верим вам и…
– И поэтому посылаем проверку, – съязвил Влад.
Руслан благоразумно проигнорировал его слова, не стал заканчивать, наверняка, готовую заранее речь и прошёл к доске. Андрей, уловив момент, наклонился к Владу. Макс и так понял намёк и уже сгружал остатки чаепития в стол. Камилла отложила телефон, но так и осталась у окна. По взгляду Алек видел, что Руслан ей явно не нравится.
– Немного, но работать можно, – наконец объявил Шустов, привлекая к себе внимание.
Влад застегнул пуговицы и надел галстук. Крошки уже были сметены под стол, стаканы выброшены в урну. Руслан заметил, с довольным видом кивнул и взял маркер.
– Значит, Мария Олейник? Вы говорили с ней?
Сердце Алека сжалось. Он вызывающе смотрел на Руслана, едва сдерживаясь, чтобы не начать защищать Машу. Но его опередили. Поборов робость перед «новым начальством», Макс заявил:
– Это не могла быть она. Слишком сильный удар для хрупкой девушки.
– Он прав. Убийца должен быть неплохо подготовлен, – добавил Олег, принимая на себя возможный удар.
Несколько секунд Руслан молчал. Ему явно не нравилось, как резко опровергли его слова. Но и вступать в дискуссию и сразу портить отношения с временными коллегами он не спешил. И это немного подняло Руслана в глазах Алека.
– Какие теории? Может, есть ещё варианты? – совершенно спокойно спросил Шустов. В этих вопросах Алек даже услышал Андрея и наконец выдохнул. Похоже, первое впечатление оказалось обманчивым.
– Всё очень странно, товарищ подполковник, – заметила Камилла. Она смотрела на Руслана уже мягче, почти без вызова. – Камеры работали, но никого не засекли. На момент убийства в доме находилась только Мария, если убийца не с неба упал.
– С неба? А это вариант, – оживился Макс. Никакие предупреждающие жесты Андрея не могли уже остановить его. Но Руслан на удивление спокойно слушал теории Макса, даже порой кивал, обозначая, что понимает его мысль. Все ждали, чем закончится этот поток слов. А Руслан вступил в небольшую почти шуточную дискуссию с Максом.
Алек чувствовал, как пропадает напряжение. В Руслане постепенно переставали видеть лишь проверку сверху. Только Влад демонстративно скрестил руки на груди. Гордость не давала ему смириться с «новой властью». В конце концов с Андреем все были на равных. Теперь же центром внимания стал Руслан, который никак не вписывался в картинку Влада.
– Вертолёт нельзя отметать, – заключил Макс, переводя дыхание.
– Его бы заметили, – скептически отозвалась Камилла. – Неужели ты не увидел бы вертолёт над соседним домом?
– И что тогда? Как убийца проник в дом?
Камилла не стала отвечать. Впрочем, на эти вопросы ответить не мог никто. Хотя вертолёт был чистым безумием. И это понимали все, в том числе и сам Макс.
Ненасыщенная первая половина дня сменилась беготнёй, допросами, теориями, спорами. Под негласным руководством Руслана, который оказался настоящим профессионалом и явно не зря занимал свой пост, команда сделала всё, что возможно. Но к разгадке почти не приблизилась.
Из отдела Алек выходил не в лучшем настроении. На этот раз он решил согласиться на предложение Влада и доехать до дома на машине. Почему-то стоило выйти на улицу, и призрачный страх снова захватил его. Легко не верить в тени в самой гуще событий. Но наедине с Владом Алек не мог закрывать глаза на странности, которые будто усилились с утра.
Акимов оглядывался через каждый шаг, даже когда садился в машину, и явно пытался скрыть это. Алек молчал, не решался больше спрашивать после утреннего «взрыва».
Тишина снова стала напряжённой, опасной, настораживающей. Чувства Алека обострились до предела. Не будь он в машине, давно позвонил бы Маше.
Находиться наедине с Владом было сложнее, чем одному идти по тёмным улицам. Алек боялся не за себя. И этот страх из призрачного превратился в самый реальный.
– Да, привет, малышка. – Неестественно мягкий голос Влада вернул Алека в реальность. Он отвернулся от окна. Машина остановилась на светофоре. Влад, держа плечом телефон, говорил с кем-то. И Алек был почти уверен, что догадался, с кем.
Как только Влад раздражённо вернул телефон в карман и машина тронулась, он напрямую спросил:
– Это же Лина? Вы ещё вместе.
Влад совсем не смутился, даже наоборот, расслабился. Его губы растянулись в усмешке.
– Ну конечно. А чего ты ждал?
По легкомысленному тону Влада казалось, что ему просто всё равно. И Алек не выдержал.
– Как ты вообще смеешь? Она любит тебя, идиот. И она не одна из твоих барных девочек. Она верит тебе, как ты этого не понимаешь? Верит твоим глупым обещаниям, твоим пустым словам. И она прощает тебя, а ты предаешь её доверие, ты играешь на её чувствах. Я не посмотрю, что ты мой друг. Это подло, Влад.
Алек хорошо знал Лину. Да, она часто уезжала, не хотела бросать журналистскую карьеру. Но это не могло погасить её преданных чувств, её искренней любви. Но сердце своё она доверила не тому человеку. Алек никогда не презирал Влада, старался даже не осуждать, но не мог простить другу невнимания к Лине.
Слова лились в порыве неконтролируемой злости. И злость эта была направлена не только на Влада.
– На себя посмотри.
От удивления Алек не нашёл, что ответить.
– Сам не лучше. Забыл про Майю? – вспылил Влад.
Его слова ноющей болью отозвались в сердце. Алек боялся даже упоминаний. О ней. Любое слово могло утащить в пучину прошлого. Возмущение сошло на нет. А грызущее чувство вины вернулось, подначивая слишком активную в последнее время совесть. Три года прошло. Сколько ещё, сколько надо, чтобы избавиться от прошлого?
– Извини, я не должен был этого говорить, – прошептал Алек.
Старая рана ещё не затянулась до конца. Алек лишь научился отгораживаться от боли. Он наивно старался не исправить – хотя бы замазать ошибки, чтобы немного загладить вину. Перед ней. Перед самим собой.
– Это ты прости.
Влад редко говорил так искренне. Всё же, несмотря на недостатки, он всегда был хорошим другом, редко переходил границы дозволенного. И Алек сразу простил.
– Не знаю, что со мной происходит.
В отчаянии Влад ударил по рулю. Он старался взять себя в руки. Эта тихая борьба ещё сильнее испугала Алека. Слова вырвались сами. Алек их не слышал. Они звучали со стороны, из приоткрытого окна. Но Алек ни разу потом не пожалел о тех словах. Жалел только, что успел сказать слишком мало.
– Я ещё раз виделся с Машей. Она говорила о тени, о таком же состоянии, как у тебя сейчас. Потом это прошло. Я…
– Не надо, – резко бросил Влад. – Знаешь же, я не верю в мистику.
Алек не стал настаивать. Он и сам очень хотел не верить. Машина остановилась. И только теперь Алек понял, что находится у подъезда собственного дома.
– Только будь осторожней.
Алек вылез из машины. Холодный ветер продувал до костей. Но он ещё долго стоял, глядя на уходящую вдаль пустую, освещённую тусклым светом фонарей дорогу. Плохие предчувствия тяжёлым камнем лежали на сердце. Алек старался не верить им, но слишком хорошо знал: интуиция редко подводит.
***
Влад без сил упал на диван и закрыл глаза. Но от этого стало только хуже. Демоны, почувствовав власть, ещё больнее вцепились когтями. Они высасывали, как паразиты, мысли, чувства, страхи, все самые грязные секреты. Влад чувствовал, будто кто-то управляет им, следит, читает его, как книгу, главу за главой. Он больше не контролировал себя, только бессильно следил за вереницей воспоминаний в собственной голове. Безумие. Разве так люди слетают с катушек?
Влад вскочил на ноги и принялся мерить шагами комнату. Ему не оставалось другого выхода, кроме как оставаться сторонним наблюдателем в собственной голове и ждать, пока буря уляжется. Никогда Влад не верил в мистику, даже сейчас старался побороть страх, судорожно взъерошивая волосы и теребя галстук.
Влад винил себя за откровенность перед Алеком, только сказанного не вернёшь. Всё разумнее казалась идея показаться психологу. Хотелось курить. Но Влад давно уже бросил, давал обещание Лине. Одно из немногих обещаний, которые он до сих пор держал.
Весь этот день прошёл, как во сне. Время тянулось медленно. Владу снова начинало казаться, будто тень следит за ним. И это было ещё безумнее всего остального.
Влад вышел из квартиры. В темноте никто не увидит. И вдруг всё исчезло. Стихло. В голове пусто. И так свободно, легко, что Влад едва не рассмеялся вслух. Он вернулся в квартиру. А тени остались за дверью. Влад лежал на диване, перебирая в голове события этого дня. Но убедить себя в том, что это простой приступ, что он не повторится, не удавалось.
Тихий стук выдернул Влада из мыслей. К двери он подходил с абсолютной уверенностью, что пошлёт незваного гостя куда подальше. Не хватало ему ещё свидетелей собственного падения.
Влад заглянул в глазок и, наперекор убеждениям, повернул ключ и потянул за ручку.
– Ну здравствуй. Не ожидал меня увидеть?
Глава 7
– Алек, да идём уже. Пистолет сними с предохранителя, смотри в оба и за мной. Первый раз всегда так. Скоро привыкнешь.
Алек выставил перед собой оружие. Так непривычно было сжимать в ладони холодный ствол пистолета. В его представлениях всё выглядело по-другому. В реальности – ни капли не весело, ответственность давит, накатывает страх, выдержка подводит. Не хватает опыта. Так говорил Марк и по-отцовски в шутку хлопал по плечу.
Алек не хотел никого подводить. И меньше всего – себя. Он был настолько уверен, что справится… Других вариантов просто не существовало.
– Готов? Погнали, – прошептал Марк, неслышно перелез через невысокий заборчик и махнул Алеку.
Первое настоящее дело. Первая настоящая вылазка без подстраховки, без спецназа, невероятно опасно, но необходимо. Просто времени не было. Действовать приходилось быстро и решительно.
Конечно, Алека не хотели брать. Новенький, молодой, неопытный, почти ещё студент. Но он убедил Марка, а Марк убедил Андрея. И теперь Алек здесь и не может подвести.
Тихо, как кошка, он перелез через забор и приземлился на траву рядом с Марком. Тот приложил палец к губам, призывая к осторожности, и махнул рукой. Началось.
Алек крался вдоль стен заброшенного дома, держа наготове заряженный пистолет. Адреналин кипятил кровь. Ни один шорох не ускользал от внимания Алека. Марк крался впереди, напряжённый, готовый к нападению и обороне. Он походил на пружину, которую удерживает лишь тоненькая скрепка, на гончую, взявшую след.
Страх сошёл на нет. Пусть сердце бешено колотилось, дыхание сбивалось, ладони стали мокрыми, а пальцы непроизвольно до побеления костяшек сжимали пистолет, Алек больше не боялся. Он готов был прыгнуть в неизвестность, рискнуть жизнью, бежать за Марком куда угодно, лишь бы доказать, чего он стоит. Лишь бы схватить этого подонка. Или засадить пулю ему между лопаток. Тогда Алек не понимал ещё, что такое убить человека.
Время затерялось в вечности, в шорохе травы и шелесте ветра, в пульсации в висках и зловещих стенах стен. Его просто больше не существовало. Алек не знал, как долго крадётся за спиной Марка и чем это закончится. Будто не было ни начала, ни конца бесконечному напряжению, накрывшему двор. И даже не двор, а весь мир, который для Алека сузился до нескольких соток.
Где-то с другой стороны остальные ребята также искали его. Алек даже не мог назвать его человеком, только тенью, непредсказуемой, жестокой, зловещей, невероятно опасной.
– Чисто, – коротко доложил Марк и свернул к дыре, которая когда-то была дверным проёмом.
Внутри пахло сыростью и гнилью. Свежий воздух остался за гранью прохода и не решался войти в это хранилище страха. Здесь царила сама смерть в леденящей тишине и заунывном голосе ветра, в скрипе старых, прогнивших насквозь деревяшек и в таинственном шуршании изо всех углов.
Алек впервые понял, что такое предчувствие, грызущее изнутри, разъедающее, связывающее по рукам и ногам. Он мог поклясться, что произойдёт нечто ужасное. И хуже всего – не мог ничего изменить.
Алек шёл за Марком, оглядываясь по сторонам, продумывая каждый шаг. Лишь бы ничего не упустить и не создать лишнего шума. Всё произошло слишком быстро. Он не успел ничего увидеть. Только тень мелькнула вдоль стены…
– В сторону, – жёстко бросил Марк.
Твёрдая рука толкнула Алека в плечо. Он отступил назад, едва удержал равновесие. Раздался оглушительный выстрел, за ним ещё один. И тишина. Эхо разнесло хлопки, они отлетали от стен, многократно усиливаясь, никак не желая затихать. Алек видел, как снова мелькнула тень. Конечно, это был человек, который позже сидел в допросной со звериной ухмылкой на лице, грубо, самодовольно отвечал на вопросы Андрея. Но для Алека он навсегда остался тенью на стене.
Смерть жестока, непредсказуема, когда она подбирается так близко, дразнит, касается холодным дыханием кожи, проводит по волосам костлявыми пальцами и исчезает, забирая с собой другого.
Алек и не представлял, что это такое. Он был уверен, что неплохо знаком со смертью. Даже самоуверенно заявлял, что не боится. Но смерть мамы была другой, мягкой, медленной, как угасание, солнечный закат, увядание цветка, как осенний листопад. В ней была таинственная прелесть грусти. В этой новой смерти – только ужас и пронзительная боль, будто та чёртова пуля пронзила его сердце.
Алек не слышал собственного голоса, в ушах звенело, глаза застилало туманом. Рядом снова раздался выстрел, чей-то крик. Вроде всё закончилось. Будто за стеклом звучал голос Андрея, грохот падающего на доски пистолета. Преступника взяли. Но Алеку уже было всё равно.
Марк не двигался. Алек упал на колени, царапая руки о выступающие гвозди. Марк приоткрыл глаза, его веки дрожали. Только теперь Алек увидел кровь, багровые разводы на деревянном полу, разливающееся по рубашке алое пятно. Марк судорожно зажимал ладонями рану на груди, но силы уже почти оставили его.
– Ты не виноват, – едва слышный шёпот. – Слышишь, ты всё делал правильно.
Губы Марка тронула полуулыбка, последняя в его жизни. Именно таким он остался для Алека, недоступным для смерти, сильным даже в последние секунды.
А потом всё слилось в одно сплошное месиво голосов, криков и боли. Андрей подоспел первым, не растерялся, профессионально пытался оказать помощь, вызвал скорую, только уже поздно. Врачи сказали, что шансов не было. Но Алек так и не смог простить себе, что не успел ничего сделать, просто растерялся. Сдался.
В тот день на шее Андрея появилась серебряная цепочка с кулоном, напоминание. Он не смог себе простить. Алек тоже не смог.
Убийцу посадили на пожизненный. Алек видел его только через экран в отделе, но уже ненавидел всем сердцем. Что-то сломалось в нём после смерти Марка. Наверное, Алек просто повзрослел. В тот день окреп самый жестокий из страхов – страх потери.
Алек до сих пор видел Марка во снах. Но кошмары не повторялись уже давно. Только этой ночью они не давали покоя. Стоило закрыть глаза, и Алек снова видел Марка, и его последние слова смешивались с голосом Влада и пророчествами старухи с рынка. Это уже приближалось к безумию. Алек не мог контролировать себя, будто невидимой рукой кто-то перематывал плёнку воспоминаний в его голове.
Он поверил бы, что сходит с ума. Но на тумбочке у кровати лежали ключи, те самые, которые Алек давал Владу. И отперта была входная дверь. Кто-то входил в квартиру. Но вышел ли?..
Кофе не помогал, свежий воздух тоже. Алек окончательно проснулся, но не исчезли остатки кошмаров. Идея рассказать обо всём хоть кому-нибудь становилась с каждой минутой отчетливее. Но кто будет слушать его бредни посреди ночи?
Алек не собирался будить Машу и тем более Андрея, которому и без того проблем хватает. Но всё равно он схватил телефон и стал судорожно листать ленту контактов.
Плохие предчувствия вышли за все рамки. И только одно могло уничтожить их – голос Влада, живого и невредимого, конечно, возмущённого ночным звонком. Но разве теперь это имело значение?
Только длинные противные гудки стали ответом. Алек звонил три раза, ждал до конца, надеялся. А искусственный женский голос повторял своё: «Абонент не отвечает. Перезвоните позже».
Предчувствия стали ещё ярче. Они напитались гудками и тишиной, теперь на их стороне была и логика. Влад никогда не отключал звук. Вообще никто из уголовного розыска не расставался с телефоном. Ещё и ключи. Как ключи Влада могли появиться на тумбочке, если не…
Всё возможно. И Алек цеплялся за эту надежду. Но одной надежды было недостаточно. Она не могла выстоять против разрастающегося страха. И Алек, не отдавая себе отчёта в действиях, нашёл номер Андрея. Всего пара секунд, телефон завибрировал, и с той стороны раздался голос Воронцова, настолько живой и встревоженный, будто его хозяин вовсе не спал:
– Алек, что случилось?
Андрей понял, по учащенному дыханию и нескольким секундам тишины отгадал состояние Алека.
– Влад не отвечает, – выпалил Руденко, но тут же крепче стиснул телефон, вымещая на нём эмоции, и взял себя в руки. – Ты не замечал в нём ничего странного? Вчера…
Алек принялся расхаживать по комнате. Старая привычка. Но движение успокаивало.
– Как не заметить, – перебил Андрей. – Он закрывается от меня. Может, хоть ты понимаешь, что происходит.
Отчаяние. Оно слишком редко звучало в голосе Андрея. Алек привык, что Воронцов контролирует всё и всегда. Но сейчас он казался непривычно потерянным. И последние сомнения отпали.
Алек рассказал обо всём, о чём только знал сам: о подозрениях, предчувствиях, словах Влада и Маши. И с каждой высказанной вслух мыслью становилось легче, будто Андрей принимал на себя часть груза.
Воронцов ни разу не перебил, ничего не спрашивал. И только когда Алек замолчал, сдержанно ответил:
– Не беспокойся на этот счёт. Считай, я уже еду к Владу.
Отговорки не принимались. Это Алек понял сразу.
– Оставайся на месте. Я позвоню.
Двумя предложениями Андрей пресёк любые, даже мысленные, попытки протеста. Он всегда брал на себя основную ответственность и большую часть работы. Алек понимал, что Андрей просто боится. За него, за Влада, за каждого из ребят. Их отдел давно перестал быть местом работы. Для каждого по-своему, но он стал вторым домом. А для кого-то и первым. Алек не раз задумывался, что Андрей входит в это число. Пожалуй, он и сам входил в него. Наверное, не могла пустая квартирка сравниться с отделом. Жизнь бросала Алека в разные круги. Люди приходили и уходили, но работа оставалась неизменной уже несколько лет. И теперь был только один дорогой для Алека человек, не входящий в число коллег. И имя этого человека, будто нарочно, высветилось на экране.
Алек не хотел звонить Нике, беспокоить её среди ночи, заваливать своими подозрениями. Но раз уж она первой решилась позвонить…
Нет, Алек сразу понял, чьих это рук дело. Но ведь ничего не меняло вмешательство Андрея.
– Привет, прости, что разбудила.
Первая фраза, и все теории рухнули с треском. Разве может это быть простым совпадением?
– Я боюсь за Влада. Я видела одну девочку, она уверена, что с Владом что-то происходит. А теперь ещё этот сон.
– Что за сон? – сходу выпалил Алек.
– Будто тень… убивает Влада, – с дрожью в голосе прошептала Ника.
В такое поверить было ещё сложнее, чем в предсказания старухи и таинственные тени. Два человека одновременно видели один и тот же кошмар, который до пугающего хорошо вписывается во всё, что происходит кругом.
Коротко Алек пересказал Нике свои страхи и разговор с Андреем. Скрывать что-то от сестры бесполезно. Это Алек усвоил ещё в детстве. Нике с её проницательностью и пониманием человеческой природы стоило бы работать в уголовном розыске. Но она выбрала свой путь, пожалуй, ещё более тернистый. Ника закончила медицинский и устроилась в частную клинику, довольно быстро сколотив репутацию честного профессионала.
