Kitabı oku: «Рождение королевы», sayfa 2
Уговаривать мельничиху не пришлось. Услышав, что немедленный брачный обряд может защитить ее от других вампиров, она, не сомневаясь, встала с кровати, подхватила пускающую пузыри Радмилу и двинулась к двери. Гвардеец еле успел ей сказать, что всю одежду, и даже грязные пеленки тоже надо взять с собой. А еще хорошо бы закутаться в плащ, чтобы любопытные прохожие не обратили на них внимания. И забежать в храмовую лавку, поймать за подол уходящую служительницу, уговорить ее продать пару брачных браслетов и маленький кулончик имянаречения, который позволит Радмиле стать дочерью Снежаны и Тулона.
Они все успели! Увидев их в дверях, служитель выскочил им навстречу:
– Стойте на месте! – попросил он, – сначала очистить вас нужно!
Они долго стояли на пороге, вдыхая дым, которым их окуривал служка. Мила даже расчихалась и закуксилась, но старший жрец был неумолим:
– Потерпи, дитя, – приговаривал он, читая длинные оберегающие молитвы.
Потом он окропил всех освященной водой, помазал ароматическим маслом и наконец провел короткий брачный обряд, без лишних слов, задав вопросы и получив ответы. Удочерение прошло так же буднично. Жрец показал ребенка алтарю, и объявил, что являет миру младенца Радмилу, при ее родителях, Снежане и Тулоне. Титулы и звания гвардеец намеренно опустил. Боги и так знают, кто перед ними, а слухов лучше избежать.
После церемонии, служитель вышел с ними во двор, побрызгал водой узлы с одеждой, коней и телегу. Потом имущество он тоже помазали маслом, и заодно вручил склянку Тулону:
– Используйте каждый день, – со вздохом сказал служитель, – и воду всюду освящайте, хоть капелькой. Не знаю уж как вампиры находят своих жертв, но находят. Тут при храме раньше старик жил, которому посчастливилось от них уйти. Так он каждый день углы маслом мазал, и за ограду не выходил.
– Спасибо, – поблагодарил служителя гвардеец, и тут же попросил: – отпишите в столицу. Думаю, вампир тут не один.
Жрец пообещал, но капитан знал, что это дело не быстрое. Да и пришлют ли кого-нибудь из охотников на нечисть в эти края? Скорее всего – нет. Столица далеко, а жителям долины вампиры не доставляют особых хлопот. Подумаешь – высушат заблудившегося путника, или примут в дом сиротку, и доведут мучениями до петли? Такое и с людьми случается. Что ж всех рубить и жечь? Тулон знал эту нехитрую сельскую логику, поэтому на поддержку и не надеялся. Добраться бы до клана, а там уже никто не сунется к волкам, коли жизнь дорога!
Простившись с храмом, молодожены вернулись в гостиницу, и уснули в одной постели просто потому, что так было безопаснее и они все очень устали. Даже Радмила мирно сопела до утра, не требуя смены пеленок и перекуса.
Глава 3
Всю дорогу до Волчьего леса капитан спал вполглаза. Подремывал в седле днем, перехватывал минутки отдыха в полном зале таверны, а если уж совсем припекало – искал храм, усаживал Снежану с Радмилой в уголок, и спал, привалившись к мягкому женскому плечу. Он опасался преследования вампиров, тревожился за Снежану и Раду. Девочку вампир не успел укусить, но за несколько месяцев рядом мог пометить ее иначе – запахом, слюной или чем еще кровососы помечают «своих»? Мельник ведь был не только вампиром, но и сильным магом. Даже от оборотня сумел сущность скрыть!
Мельничиха понимала беспокойство капитана, и по-своему старалась облегчить путь. Днем сама брала поводья, вечерами возилась с малышкой. Правда волк часто забирал у нее дитя со словами:
– Отдохни, я покачаю, – и до утра менял пеленки, поил молоком, и пел колыбельные, похожие на глухое ворчание.
Иногда Тулон перекидывался, особенно если ночевали в лесу, но никогда не отходил от своих женщин. Первый раз он сменил облик специально. Остановился на уютной полянке, предупредил, что хочет себя ей показать, чтобы не пугалась, и различала его и обычного волка или собаку. Снежана думала, что всякого навидалась в замужестве, однако, когда волк размером с теленка толкнул ее в плечо и тяжело засопел, обнюхивая шею, она дрогнула. Хорошо, что Мила на руках была – завозилась, не дала голову потерять!
Тулон тогда быстро перекинулся и сказал:
– А зовут меня Иврен, Тулон – имя рода.
Женщина зарделась, кивнула и с той поры мысленно называла мужчину Ивреном, а еще мужем. В отличие от мельника. Того она и мысленно «мельником» звала, а еще «чудовищем».
Между тем, приключения маленькой Радмилы продолжались. Казалось, окружающий мир испытывает кроху на прочность, но регулярно посылает защитников и спасителей. Однажды девочка распухла от укуса осы, когда телега задела колесом гнездо на лесной тропе. Приемные родители до вечера тревожно обтирали ее влажной тряпочкой, поили мятным отваром и отчаянно молились, надеясь отыскать лекаря. Обошлось. В другой раз на голову Снежане, держащей дочь на руках, упало старое птичье гнездо, и лошадь чуть не понесла! В трактирах, где они ночевали непременно попадались коварные ступеньки, вредные старухи и скисшее молоко. И одновременно – добрые прохожие, внимательные стражники и молочницы или соседки, имеющие добрых коз.
В общем уследить за смирным вроде бы младенцем было непросто, поэтому, увидев впереди знакомые елки, оборотень впервые выдохнул свободно.
На границе, как и положено их встретили стражи. Молодые парни с удивлением обнюхали женщину и ребенка, но Тулон так устал, что объяснил им странный запах коротко:
– Жена!
Их пропустили без досмотра – капитана хорошо знали, да и нюх оборотней не подводил, чуяли, что кроме еды и домашнего скарба ничего в узлах нет.
По широкой виляющей тропе ехать пришлось целый день. Снежана поначалу дергалась всякий раз, когда из зарослей появлялся очередной огромный волк, обнюхивал воздух и коротко фыркнув пропадал, потом привыкла.
– Это стражи деревень, которые расположены по сторонам от дороги, сразу объяснил ей Иврен. – Мы туда заезжать не будем. Отпуск у меня короткий, сейчас важно вас к моим родителям отвезти, устроить удобно, а друзей потом навещу.
Снежана незаметно утерла набежавшую в уголке глаза слезинку. Хотя весь путь с капитаном они проделали, ночуя, как брат и сестра, он был неизменно вежлив, заботлив, помогал ей укачивать Радмилу, и вообще следил за такими мелочами, на которые ни отец, ни мельник обычно не обращали внимания. Вот и сейчас явно выбрал ее и девочку, которую сам же привез и отдал ей в руки, а не друзей. Это осознание приятно щекотало внутри.
Мельник был угрюм и одинок, но пару раз в месяц уходил к друзьям, и никто и ничто не заставило бы его отказаться от этих визитов. Даже недомогание жены. Впрочем, она даже радовалась его отлучкам. Оттуда он возвращался с отчетливым запахом крови, и несколько дней ее не трогал.
К закату они выехали из леса на широкую поляну. На ней довольно тесно стояли небольшие домики, удобные для ночевки. Все остальное располагалось прямо на улице, под яблонями. Летние кухни, скамейки для рукоделия, приспособления и инструменты. Заборов не было, только навесы, кустики, маскирующие баньки, да легкие жердяные загородки для коз или лошадей.
Капитана сразу узнали. С ним здоровались, а после с любопытством поглядывали на Снежану. Радмила будто почувствовала это внимание – завозилась, заплакала, а молоко уже кончилось, пришлось женщине волнуясь укачивать малышку, обеспокоенно поглядывая по сторонам. Волк, услышав плач заторопился, так что телега довольно быстро доехала до красивого ухоженного домика, составленного будто из трех соседних.
– Мама, отец! – громко сказал Иврен, спрыгивая на землю, наматывая поводья на крепкий столбик.
Из домика вышли мужчина в летах и довольно молодая еще женщина в красивом платье.
– Знакомьтесь, – капитан взял Снежану за руку, и подвел к родным, – это моя жена, Снежана. И дочь, Радмила. Я отбил их у вампира, поэтому привез к вам. В столице опасно.
Коротко, больно и страшно! Снежана вздрогнула, и уставилась на незнакомых ей оборотней, ожидая презрения или брани. А мужчина лишь крепко обнял сына, потом отошел в сторону, уступая его матери. А едва матушка облобызала сыночка, крепко схватив его за голову, как Рада не стала больше терпеть и снова заплакала.
– Мама, нам бы молока, Радмила голодная, – сразу вспомнил Иврен, и добавил: Снежа не говорит. Слышит, понимает, может написать.
– Заходите в дом! – всплеснула руками хозяйка, – сейчас молока принесу! Или она уже кашку ест?
Мельничиха отрицательно качнула головой, а Иврен тут же взял у нее ребенка:
– Тебе умыться надо, и отдохнуть. Посиди, сейчас все найдем!
Их тут же провели в гостиную. Пока капитан качал Раду, Снежане показали таз с водой для умывания, вручили полотенце, принесли молока.
– Рожка нет, – повинилась хозяйка дома, – давно малышей не было, завтра отыщем.
Мельничиха села в кресло, и показала, как они обходились в пути, когда последняя бутылочка отчего-то разлетелась на осколки рядом с ребенком. Свернула чистый носовой платок, обмакнула в кружку, капнула на язык кричащей Раде. Девочка замолчала, сладко причмокнула, и дело пошло. Пока Снежана кормила малышку, Иврен отыскал большую корзину, застелил ее овечьей шкурой, и поставил возле кресла, в котором устроилась его уставшая жена. Словно чувствовал, что Снежа не желает расставаться с дочерью ни на миг.
Сытая, навоевавшаяся Радмила уснула, и ее уложили в корзинку, накрыв кисеей от насекомых.
– Пойдем, покажу наш домик, – сказал жене капитан. Он взял в одну руку корзинку с младенцем, другую протянул Снежане и повел ее через маленькую гостиную, через узкий короткий коридорчик в… соседний дом.
– Мой отец был младшим из трех братьев. Они крепко дружили, и поставили свои дома рядом. Так получилось, что его братья не были женаты, а мой отец женился он уже в солидном возрасте и не стал строить другой дом. Поначалу все жили здесь, а когда дядьки уехали на службу, оставили свои дома нам. Вот этот мой, а второй принадлежит брату.
Снежана хотела спросить: где же брат ее мужа? А тот сразу ответил на не заданный вопрос:
– Брат тоже служит. Он капитан стражей.
Молодая женщина задумалась и снова получила ответ, не задавая вопроса:
– У нас так принято. Один мужчина остается в клане, другой уходит в большой мир. Наши леса тоже уязвимы, поэтому мы служим человеческим королям, и бережем свою родину.
В домике чувствовалась холостяцкая простота и запустение.
– Прости, – чуть смутился Иврен, – я никого не предупреждал, что приеду не один. Летом можно перекинуться и в траве поспать. Сейчас сменим постель, и ты сможешь отдохнуть, а остальное попозже сделаем. Снежана попыталась отнекиваться, но в домик протиснулся отец Тулона с огромным тюфяком, набитым свежим сеном.
– Так, вот это на кровать, давайте сразу постелим, а Лиарона моя сейчас белье принесет. Ты бы Ив сходил, матери помог с одеялами!
Капитан сразу исчез, а пожилой оборотень легко, как охапку соломы сгреб с кровати подушки, одеяла, перинку, и выбросил в окно! Потом туда же улетел старый слежавшийся тюфяк.
Голые доски выглядели пыльными, но целыми. Мужчина огладил их мозолистыми руками, проверяя на трещины, а тут и жена его влетела с ведром и тряпками:
– Пять минут, Снежа, и ляжешь! – заверила она, протирая кровать полынным отваром – от дурного глаза и насекомых.
Мельничихе стало стыдно – за ней давно никто так не ухаживал. В самое короткое время кровать застелили всем новым – от тюфяка, до покрывала, Тулон внес их багаж, выставил в коридор корзину с грязными пеленками и подошел к Снежане.
– Я знаю, не время сейчас, но… ты отдохни и подумай, может я тебе все же сгожусь в мужья? Приезжать часто не смогу, раз в полгода только. Или если оказия будет. Здесь вы с Радмилой в безопасности, а мне с тобой хорошо… – тут оборотень снова потянулся к шее Снежаны, но сам себя остановил. – Прости. Отдыхай. Если я тебе не люб, в центре есть храм. Можно будет пойти и развестись. Тебя никто здесь не обидит, из дома не выгонит. Мужчин у нас больше, чем женщин, если захочешь – найдешь себе молодого по сердцу.
С этими словами Иврен ушел, не успев узнать, что Снежана не собирается менять мужа. Ее вот такой немногословный, но внимательный и ответственный капитан привлекал куда больше, чем юнцы с границы, жадно пожирающие глазами вырез ее блузы.
* * *
Поначалу три десятка младенцев вызывали жгучее любопытство Двора. Обсуждались пеленки, кормилицы, комнаты. Велись споры о том – знает ли король, кто из человеческих личинок является будущей королевой? Но через неделю королевская тайная служба навела в «детском» крыле полный порядок.
Каждой «будущей королеве» выдали стопку одинаковых пеленок, рубашек и чепчиков. Кормилиц переодели в одинаковые платья и передники. Для каждой девочки нашлась строгая сухопарая дама с бляхой «тайной службы» и умением бить файерболами мух. Каждую коляску сопровождал паж в королевских цветах. Каждое появление Его Величества сопровождалось дарением всем девочкам одинаковых серебряных погремушек или бусиков из коралла.
Да, король заглянул в каждую колыбельку, пытаясь угадать – кто же та самая предсказанная Великая Королева? Эта краснолицая крикунья? Или та бледненькая тихоня? А может вот эта смуглянка с яркими черными глазами? Ничто в душе монарха не шевельнулось, и расстроенный правитель сразу после визита в детские комнаты, отправился в башню звездочета.
– Магистр, – король Дагобер расстроенно упал в кресло и принял кубок, подплывший к его руке, – я ничего не чувствую к этим девочкам. Просто дети в кружевах и пеленках. Мне трудно представить, что через двадцать лет кто-то из них станет моей женой и великой королевой.
– Не сразу, Ваше Величество. Предсказано лишь рождение Великой королевы. А станет она Великой в двадцать, сорок или шестьдесят – неизвестно.
Король что-то недовольно буркнул себе под нос. Аристократические семьи все без исключения обладали магическими силами. Но получил ребенок магию или нет, можно было сказать лишь в подростковом возрасте. К тому же у женщин магия часто оставалась локальной – девушка могла передать ее детям, а сама получала лишь долголетие и здоровье.
Казалось бы, при таких условиях, долгоживущие аристократы должны были заполонить страну, но чем сильнее был род, тем меньше рождалось детей. Сам король – сильнейший маг столетия, был единственным ребенком у своих родителей. Войны с соседями, несчастные случаи, дуэли и просто юношеские глупости уносили жизни аристократов так же, как горожан и крестьян. А король требовал от своих подданых не сидения в теплых креслах Совета, а реальных действий по укреплению страны.
В пятнадцать лет все аристократы, что мужчины, что женщины проходили тест на магическую склонность, и получали направление с королевской печатью – кто в Академию магии, кто в Школу лекарей, кто в Офицерский корпус. Этот же тест, но по желанию, мог пройти любой житель страны. Таким образом Корона подгребала себе таланливых самоучек, бастардов высоких родов и редких природных магов, с ярко выраженными стихиями. Все знали – есть магия, значит будет кусок хлеба, должность и почет. Даже женщины шли на королевскую службу, не желая просиживать юбки за вышиванием.
– Жанлис, ты же знаешь, что на детей уже было несколько покушений? Отравили еду кормилиц, подсыпали в камины нескольких комнат ядовитый порошок. Даже пеленки умудрились обсыпать перцем, и девочки чуть не умерли от ожогов! Что если моя королева погибнет?
– Ваше Величество! – укоризненно сказал магистр, – вы же сами собирались защищать будущую супругу и потому собрали детей во дворце! Так защищайте!
– Я не думал, что их будет так много! – признался Дагобер, – к тому же семьи самых знатных давят на меня, требуя не разлучать крошек с семьей, остальные просят покои во дворце и должности «чтобы хоть издалека видеть нашу девочку».
– Тут вы и сами разберетесь, мой король, – хихикнул в бороду магистр, – я же пытаюсь узнать у звезд, как определить будущую королеву.
– И как? – тоскливо спросил монарх, отпивая из кубка большой глоток отличного красного вина.
– Звезды пока молчат. Известно лишь, что ее испытания уже начались…
– Значит она вероятно среди тех, кто пострадал? – Дагобер на миг оживился, потом опять потускнел, – они все пострадали. Если не ядовитый дым, значит перец, если не перец, значит болеет кормилица. Я не думал, – искренне признался Его Величество, – что моей Тайной службе придется срочно искать три десятка кормящих женщин!
– Зато теперь вы можете быть уверены, мой король, что ваша Тайная служба может все! – с легким ехидством поклонился звездочет.
– Магистр, магистр, – покачал головой король, щелкая ногтем по кубку. Жидкость внутри закипела, и поднялась, подбираясь к краям. – Вы думаете почему я так уцепился за ваши слова о Великой королеве?
Звездочет изобразил живой интерес. Именно изобразил. Старик уже почти три сотни лет жил в башне около дворца, и забыл больше, чем помнили дворцовые летописи. Знал и то, что ни одна любовница короля не могла похвастаться рождением ребенка. Его магия не позволяла случиться зачатию. Ни настойки, которые принимали хитрые дамы, ни магические попытки сохранить семя коронованного любовника в себе, и забеременеть в нужный день, ничего не помогало.
Проблему собирались решить законным браком с одной из принцесс. А для подстраховки изучили все предсказания, собранные в королевской библиотеке в отдельную секцию. Вдруг королю Дагоберу предсказано оставить трон племяннику или кузену? Тридцать архивариусов почти год перерывали ветхие свитки, каменные таблички и потрепанные тетради. И нашли! Предсказание говорило о Великой королеве, супруге «короля с отметиной на боку», которой предстояло «усмирить стихии, разорвать оковы и принести на землю мир и благоденствие».
Сначала Дагобер не относил это предсказание к себе – у него не было никаких отметин на теле. Да и редко они бывали у магов, славных отменным здоровьем и быстрой регенерацией. Но как раз в то время, когда шли поиски предсказаний, он упал на охоте, прокатился по земле, разорвав одежду, и влетел в куст ядовитого сумаха. Ожог залечили, но на коже остались разводы, словно кольца на срезе дерева.
Текст был мудреным, но вывод был сделан однозначный – король Дагобер должен жениться на девушке, которая станет Великой королевой. Стали ее искать по указанным в предсказании приметам, и обнаружили, что она еще даже не родилась! После почти два десятка лет король кочевал по спальням любовниц, прежде чем услышал от звездочета долгожданное: «ваша будущая супруга пришла в этот мир»! И сразу начал совершать ошибки.
Мудрец хотел посоветовать королю самому отправиться в долину, на поиски будущей жены. Найти, хранить и защищать, в этом судьба помогла бы ему, послав кроху навстречу. Но Его Величество решил увильнуть от долгих поисков, трудностей и рутины. В результате получил не одну малышку, а три десятка! Да еще тридцать кормилиц, тридцать недовольных семей и абсолютную неуверенность в том, кто же станет его женой! Судьба не любит тех, кто пытается спрямить проложенную для него дорожку!
Но всего этого звездочет королю не сказал, лишь спрятал улыбку в кубке с вином, поощряя продолжать разговор. Его Величество говорил, говорил и говорил, потом допил вновь наполненный кубок, свернулся калачиком и уснул, как в детстве, когда прятался в башне звездочета от нянек. Магистр жестом призвал из угла комнаты лоскутное одеяло, укутал монарха и стараясь не шаркать потрепанными комнатными туфлями ушел в спальню. Утром король проснется бодрым, и отправиться решать проблемы, которые сам себе создал. А звездочет продолжит наблюдать за судьбой будущей Великой королевы. Тайно!
Глава 4
Каково это – проснуться и увидеть, что мужчина, о котором ты думаешь последнюю неделю, в одних подштанниках моет пол? Снежана решила, что еще не проснулась! Она резко села, потом так же резко упала в подушки.
– Прости, – негромко сказал Иврен, отжимая тряпку, – не хотел тебя будить. Стало жарко, в пыли трудно дышать.
Женщина снова села, и даже открыла рот, но тут же закрыла, вспомнив, что не может ничего сказать. Мужчина заметил это усмехнулся, словно понял, что она хотела сказать.
– В казарме быстро учишься поддерживать чистоту, и ценить уют. Особенно под взглядом сержанта.
Мельничиха робко улыбнулась, в ответ на шутку. Потом вскинулась, вспомнив про Радмилу. Малышка ни разу за ночь ее не разбудила!
– Дочку взяла мама, пошла хвастаться перед соседками. Если ты уже отдохнула, можем позавтракать и погулять. Я представлю тебя всем.
Снежана сжалась под одеялом. Отношения с посторонними складывались для нее трудно. Невозможность говорить многие воспринимали как глухоту и недалекость. Даже на мельнице случалось – женщины, привозящие зерно на помол, начинали громко кричать ей в уши, или наоборот махали руками: «да что с нее взять, дурочка». А тут не просто малознакомые крестьянки ее будут оценивать оборотницы. Ей придется стоять и слушать чужие разговоры без возможности вставить словечко? Или ее попытаются расспросить, дергая за руки, читая по губам, а потом сделают неверные выводы?
– Вот держи! – Тулон встал, отряхнул руки, и взял с комода небольшую книжку в красивом переплете.
Это был блокнот с петелькой и цепочкой для шателета. А в корешке был устроен длинный узкий карманчик для карандаша. Первое слово, которое Снежана написала на желтоватой плотной странице было «спасибо».
Иврен улыбнулся в ответ и сказал:
– Полежи еще минутку! Я пол домою, оденусь и пойдем есть!
Женщина не стала больше ложится, просто сидела и смотрела, как ее муж домывает пол, уносит ведро, возвращается уже в чистой рубашке и жилете с кувшином теплой воды:
– До купальни нужно идти, а ты еще не привыкла к нашим порядкам. Умывайся, я подожду.
С этими словами капитан поставил воду на комод, вынул из ящика таз и ушел, но судя по звукам остался ждать за дверью. Снежана неуверенно встала, прибрала кровать, вынула из узла чистую блузку, юбку, корсаж, платок с бахромой… Оделась, собрала волосы в пучок, густо сколов шпильками, и вышла наконец к ожидавшему ее Тулону.
– Какая ты красивая, жена моя, – улыбнулся он, предлагая руку.
По узкому коридорчику они дошли до знакомой гостиной. Там на столе под салфеткой ждал завтрак. Холодная говядина, вареные яйца, немного свежей зелени. Сытно, плотно, непривычно, однако Снежане понравилось. За годы жизни на мельнице она устала от мучного. Здесь же хлеб явно не сеяли, обходясь небольшими садами и огородами. А из покупной муки много ли напечешь? Особенно если везти ту муку надо издалека, в лес полный оборотней.
В качестве напитка Иврен предложил душистый травяной чай или воду.
– Вина мы не пьем, – сразу предупредил он, – держим немного самогона для обработки ран и всяких лечебных настоек.
Снежана задумалась, над страничкой блокнота, и аккуратно вывела:
– Я слышала, что оборотни не нуждаются в целителях, все заживает само.
– Это не так, – невесело мотнул головой Иврен, забрасывая в рот кусочек мяса. – молодой сильный оборотень способен зарастить раны, полученные в бою или отрыгнуть яд, но мы стареем, очень уязвимы в детстве, женщинам нужна помощь в родах, да и мужчина может получить сложное ранение или заразную болезнь. Поэтому лекари и лекарства у нас есть. К тому же человеческие жены не редкость, оборотниц рождается меньше, чтобы поддерживалась естественная конкуренция среди самцов.
Снежана задумалась и кивнула. Отец отдал ее замуж быстро, но все же позволил собрать сундуки. В них помимо платьев уместилось немало книг из библиотеки собранной матерью. Особенно девушке нравились описания земель и обычаев. Правда про оборотней там было мало. В художественных романах чаще писали про эльфов, возвышенных сильфид и русалок, отводя волкам и кошкам роль солдат или охранников. Убегая с мельницы Снежана про книги, не вспомнила – важнее казались пеленки и одеяла, а сейчас вот пожалела.
– Что случилось? – спросил Иврен, отодвигая тарелку, – ты погрустнела.
– Забыла книги, – выписала молодая женщина, смущенно отводя глаза.
Кажется ей удалось удивить мужа!
– В моем домике остались учебники, книги по этикету, геральдике и тактике, – озадаченно проговорил капитан. – Боюсь тебе будет скучно. У мамы есть книги по кулинарии и рукоделию, надо спросить у отца, не знаю, что есть у него. А что вообще ты любишь читать? Стихи? Дамские романы?
– Описания земель, энциклопедии, – вывела Снежана, и пояснила: – интересные!
– Постараюсь не забыть, – пробормотал себе под нос Тулон, собирая посуду в корзинку. – Пойдем, прогуляемся?
Молодая женщина сжалась, но все же встала.
– Не бойся! Я никому не дам тебя в обиду, – еще раз пообещал Иврен, осторожно поглаживая ее ладонь.
* * *
Оборотницы встретили новенькую приветливо. Потискали недовольную Радмилу, повосхищались белыми, как молоко волосами Снежаны. Только одна, совсем молоденькая шепотом спросила ее:
– Не боишься мужа во дворец отпускать? Там говорят человечки такие… на чужого мужчину запрыгнуть за доблесть считают!
Мельничиха неопределенно повела плечами. Мужем Иврена она пока не считала. Мужчиной, на котором сосредоточились ее мысли – да. Спасителем? Несомненно! Но муж в ее представлении – это чуть больше, чем поход в храм. К мельнику она года два привыкала, подстраивалась, плакала ночами в подушку, а днем в сарае. Как сложится с Тулоном, кто знает? Пока он защищает ее и малышку, бережет, заботится, а вдруг завтра он найдет себе оборотницу? Такую же гибкую и сильную, как женщины, что столпились вокруг? У оборотней же есть понятие «истиной пары», и по их законам истинная может увести мужчину из семьи безо всяких последствий.
Неслышно вздохнув, Снежана покрутила головой, отыскивая мужчину, и он сразу очутился рядом. Взял Радмилу, подал руку, увел в тень, под навес, усадил в плетеное креслице, спросил:
– Устала? Пить хочешь?
Мельничиха кивнула, невольно рассматривая оборотня. Его лицо нельзя было назвать красивым. Он ничем не походил на божественно прекрасных эльфов, или сахарных красавчиков с обложек модных романов. Лицо скорее жесткое, с четкими рублеными линиями. Темно-карие глаза. Она помнила, как они налились желтизной, там, в лесу, где Иврен сменил облик. Мужская фигура – четкий треугольник от плеч к бедрам. Жилистые руки, длинные и сильные. Мозоли на ладонях и пальцах, привычка зацеплять большие пальцы рук за низкий оружейный пояс, и двигать плечом, проверяя посадку ремней…
Оказывается, за время пути Снежана успела привыкнуть к Иврену. Запомнить важные мелочи, выяснить, что он не любит лук и чеснок в пище, а вот пряные травы уважает. И отвар, который она готовила в пути вместо привычных аристократам чая и кофе ему тоже нравился. Молодая женщина не заметила, что уже несколько минут задумчиво смотрит на мужчину, позабыв про напиток и жару.
Как нежно его ладони удерживают малышку! Мельник приемную дочь ни разу не взял на руки, запретил жене даже подходить к нему в блузке, «украшенной» потеками срыгнутого молока. Поначалу Снежана думала, что муж-вампир не желает задеть дитя своей мертвой аурой, но нет, он давал ей подрасти, чтобы не выпить сразу и досуха, а лишь растянуть удовольствие! Передернув плечами от запоздало накатившего ужаса, Снежана очнулась от грез и неуверенно улыбнулась, поймав пристальный взгляд Иврена. Оборотень уложил Раду в корзинку, подошел к сидящей в кресле Снежане, присел на корточки, заглянул в глаза:
– Ты решила стать свободной? – спросил он.
Женщина недоуменно вскинула ресницы в ответ.
– Ты так пристально на меня смотрела. Я решил, что ты хочешь развод…
Мельничиха отрицательно покачала головой и взялась за блокнот:
– Ты красивый, сильный, служишь королю, почему до сих пор не женился? – написала она, пытаясь коротко выразить свои сомнения.
– Брат нашел себе жену раньше меня, и было понятно, что он останется в лесу, поэтому я и не искал невесту, чтобы не оставлять ее надолго, – объяснил капитан, и будто невзначай присел рядом, прямо на притоптанную траву, прислонился щекой к юбке Снежаны, не убирая рук от корзинки с младенцем.
Она даже через ткань чувствовала, как обжигает это прикосновение и борясь с собой, жадно отпила из кружки. Потом снова взялась за карандаш:
– Во дворце никто не понравился?
Иврен улыбнулся воспоминаниям, и потерся о бедро жены, словно кот:
– Поначалу служба отнимала слишком много времени и сил. Все вокруг было непривычным – звуки, запахи, многолюдство. А потом я уже слишком много знал об этих прелестных леди, чтобы желать стать супругом одной из них, – признался оборотень.
– Ты оставишь меня, если найдешь оборотницу? – руки Снежаны дрожали, когда она выводила буквы, но молодая женщина упорно писала.
– Что? Нет, – Иврен захлопнул блокнот, поймал женскую руку в свои ладони, прижался губами к тонким пальцам: – мой волк выбрал тебя.
Увидев непонимание в голубых глазах жены, пояснил:
– Иногда пару выбирает человек, иногда волк. Идеальной парой называют тех, кого выбрали обе ипостаси. Как человек я женился на тебе, чтобы защитить, но мой волк позволил мне обернуться перед тобой. Значит принял. Мне нравится твой запах, твой характер, твои удивительные белые волосы…
Снежана выдернула руку, схватила блокнот и торопливо написала:
– ПОЧЕМУ ТОГДА ТЫ ПРЕДЛАГАЛ РАЗВЕСТИСЬ?
– Потому что у тебя должен быть выбор. У нас не принято заставлять женщин, – негромко ответил Тулон, обхватывая ее колени.
– Если бы я ушла? – уже спокойнее написала Снежана, осознав, как близко и неприлично они сидят на виду у всех соседей.
– Я бы… сразу вернулся во дворец, – сжал губы Иврен, – служба быстро выбивает из головы дурные мысли. Тут он заглянул жене в глаза, и сказал то, что Снежана сначала не поняла: – без тебя моя вода не имеет вкуса…
Долгий и сладкий поцелуй прервала Радмила. Малышка обмочилась и недовольно пища завозилась в пеленках. Приемные родители в четыре руки сменили пеленки, оставили корзинку матери Иврена, и под понимающие смешки оборотниц ушли в дом.
