Kitabı oku: «Рождение королевы», sayfa 5

Брови Его Величества сначала взлетели к растрепанным волосам, потом собрались на переносице. Земли Хоторро были довольно скудными, зато там добывали строительный камень, разводили водоплавающих птиц и плели отличные тростниковые веревки и корзины.

– Рассказывай все по порядку, чего он хотел и зачем ты должен был попасть во дворец.

Поначалу парень просто коротко излагал факты, но потом в его речь просочились эмоции. Оказывается, юный оруженосец был не единственным «умершим» в замке. Мальчиков было несколько, но не все сумели достойно пройти трансформацию в высшего, сохранив человеческий облик. Кто-то покончил с собой. Кто-то сорвался и осушив несколько человек впал в каменный сон. В общем уцелело их пятеро, а сбежать получилось только у него.

– Так зачем все же во дворец, – подправил тему король.

– Отыскать вашу невесту, очаровать и увести. А если не получится – обратить.

– Зачем? – еще раз с нажимом произнес король. – Моей невесте едва исполнился год. Она пока никак не влияет на жизнь государства или политику. Во всяком случае серьезно не влияет. Зачем вампирам моя королева?

– Так предсказание же! – хлопнул ресницами подросток.

– Которое? – устало вздохнул в ответ Дагобер, – у меня половина библиотеки предсказаниями забита!

– Про Великую королеву, которая сделает своего супруга Великим королем.

– Еще раз! Подробнее! – подобрался король.

Та версия предсказания, которую нашли вампиры гласила лишь о том, что во время правления короля с меткой на боку родится Великая королева.

– «И станет муж ее Великим королем» – процитировал Масик. – Граф решил, что это шанс для вампиров захватить власть, и выйти из тени.

Король взлохматил волосы, нечаянно задел рану, закрыл глаза пережидая вспышку боли. Вот значит как. Это не он сделает девушку Великой, а она его? Но он ведь и так король!

– Как такое может быть? – произнес он вслух, – звездочет сказал, что родилась моя суженая! Моя королева!

В углу дробно засмеялась травница. Мужчины вздрогнули – они совсем забыли о ее существовании.

– Эх, мужчины, мужчины, – покачивая головой, и посмеиваясь сказала старушка, – почему вы решили, что жена короля, его суженая, и Великая королева – это один и тот же ребенок? И ребенок ли – это вообще?

– Что значит ребенок ли?

– Ваше Величество, – уже серьезно отвечала ведунья, – все мы рождаемся и умираем несколько раз на протяжении нашей жизни. Умирает ребенок – родиться девушка, умирает девица – женщин становиться на одну больше. К тому же королевы есть у пчел, у муравьев… Может в тот де час родилась новая пчелиная матка, а может кто-то получил титул королевы сердец на дощатой сцене в трактире? Все предсказания туманны, до тех пор, пока не исполнятся. Не гонитесь за чужими словами, ищите свои!

Ну а теперь спать ложитесь! Ноге надо восстанавливаться. Лошади у меня нет, до столицы далеко, а те, кто всю ночь топтал болото уже убрались в город. Завтра, как кости срастутся, пойдете потихонечку в город. Масик вон проводит. А теперь спать!

Глава 10

Королевский звездочет снова сидел на башне. Кутался в теплый плед, прихлебывал пряный сбитень и нервно вздрагивал, когда внизу раздавался стук в тяжелую дубовую дверь. Плашки мореного дуба и медные заклепки уже дважды пришлось поновлять магией! Что за силища у королевских гвардейцев! А уж наглость!

А ведь астролог уже не молод! И дважды сказал им, что король найдется утром! И незачем вторую ночь ломать двери в башню! Каким именно утром найдется король, Жанлис благоразумно не уточнил! Ну ничего, дверь он укрепил, здесь наверху вполне уютно и почти не слышна брань утомленных гвардейцев. Еще бы! Штурмовать башню с узкого пятачка перед дверью это не на балах шпорами бряцать! А утром король вернется, и все будет хорошо!

Тут маг сделал глоток остывшего сбитня и поморщился: невкусно! Вздохнув, старик встал, уронил плед, размял плечи и взмахнул руками, выпуская в небо сверкающие гранями шары. Вообще-то это было боевое заклинание, но очень, очень зрелищное! А если к ним добавить файерболы и туманные спирали, в городе решат, что во дворце праздник или бал. Никому и в голову не придет усомниться в наличии монарха на троне.

А Его Величество тем временем уже пробрался на территорию парка, и через час-другой как ни в чем не бывало вызовет своего личного камердинера, прикажет приготовить ванну и Тайный совет. Никому и в голову не придет, что монарх сдал очередной экзамен – на право стать супругом Великой королевы.

* * *

Король устал. Он проспал до вечера, потом вместе с молодым вампиром вышел на дорогу, и двинулся в столицу. Неблизкий путь осложняли боль в ноге, чешущийся шрам на лбу и бесконечное перебирание слов старой травницы. «Масик» молча топал рядом, не пытаясь что-то сказать. В какой-то момент Дагобер вернулся в реальность и понял, что вампир мог бы давно его обогнать, но смирно топал рядом.

– Почему ты не ушел вперед?

– Зачем? Вы для меня шанс помочь тем, кто остался в замке, – вежливо ответил Максимиллиан.

Король оценил пройденное расстояние, прикинул свои силы – регенерация все еще тянула его магию, так что идти придется несколько часов и лишь у столицы воспользоваться телепортом. Придется сократить путь иначе – беседой.

– Ты можешь мне рассказать, как изменился мир вокруг тебя после укуса?

– Вам это действительно интересно? – мрачно поинтересовался подросток.

– Думаю, это важно знать, чтобы поставить защиту на покои будущей королевы. Ты знаешь, что сейчас во дворце живет три десятка девочек, рожденных в одну ночь?

Глаза молодого вампира изумленно распахнулись, а король продолжил:

– Никто не знает, кто из них та самая Великая королева. Пока они едва научились ходить, и держать ложку, а мой звездочет и старинные манускрипты уже предрекают одной из этих крох корону и власть. Мне нужно защитить их всех, и это непросто. При дворе много фракций. Одни желают смены династии, другие уповают на смену короля. Есть те, кто меня поддерживает, но считает глупостью предсказание. Судя по твоим словам даже вампиры пытаются перетянуть будущую правительницу на свою сторону. Поэтому каждая крупица информации важна. Рассказывай все, что помнишь, нам идти пешком до полуночи.

Максимиллиан не стал уточнять – почему идти до полуночи, если до столицы больше тридцати миль. Он всегда был младшим, привык выполнять приказы, поэтому просто начал рассказывать все подряд, начиная со дня приезда в замок графа.

– Всех мальчишек выстроили во дворе. Граф прошел мимо, словно принюхиваясь, выбрал четверых, потом поколебался и взял еще одного. Нас тут же отвели в баню, выдали форму и поселили в комнате неподалеку от покоев сюзерена. Потом, когда я изменился, я понял, что могу по запаху узнать – здоров человек или болен. От этого зависит, привлекательность человека, как пищи.

– Значит граф выбрал среди вас самых здоровых и «вкусных»? – уточнил Дагобер.

– Так и есть, – кивнул молодой вампир, притормозил, и отхлебнул что-то из фляжки.

– Что там у тебя? – осведомился Дагобер, понимая, что если мальчишка сейчас нападет на него, то король-маг не сможет даже защититься. Ускоренная регенерация, подкрепленная зельями травницы, вытянула и магию, и физические силы.

– Это госпожа Виллина мне приготовила. Я когда к столице шел охотился на зверюшек, но получалось плохо. Сразу все не получается выпить, а кровь быстро сворачивается, теряет жизненные силы. Нужно снова охотится, а мне их жалко убивать. В лесу зверья мало. Поэтому госпожа сварила зелье, которое не дает крови сворачиваться, плюс соль и пряности. На вкус так себе, но можно никого не убивать. Это как сухари. Хуже, чем пироги, но жить на них можно.

– Получается, ты вполне можешь прожить на крови животных, и при этом чуешь, здоров человек или болен. А ты никогда не хотел стать лекарем?

– Лекарем? – Максимиллиан даже споткнулся, – я младший в семье, для меня и оруженосцем стать великое облегчение.

Дагобер понятливо кивнул – лишний рот, лишний претендент на наследство. Бедные рыцари так бедны, что готовы отдать сыновей и дочерей просто так – ради обучения или брака.

– Если ты сумеешь держать себя в руках при большом количестве народа, то я могу отправить тебя учится в столичную Школу лекарей. Твоя способность поможет спасти жизнь многим людям. Чем искуснее становятся лекари, тем хитрее болезни. Порой даже маги не могут обнаружить болезнь вовремя, а магов мало. У оборотней есть похожая способность – они чуют заболевшего человека, как больного лося в стаде, разбираются в травах, но им тяжело жить вдали от своих лесов. Подумай, Максимиллиан.

Вампир смотрел на короля с очень странным выражением лица.

– Вы правда меня не убьете, когда поймаете графа? – спросил он ломким от напряжения голосом.

– Зачем мне тебя убивать? – искренне изумился король.

– Я пью кровь.

– Я ем мясо, – в тон ему отозвался Дагобер. – В столице почти сотня боен. Кувшин крови и кувшин молока в день не такая уж большая плата за лекаря, умеющего чуять болезнь!

– Я не смогу войти на святую землю…

– В храмах и на кладбищах лекари обычно не нужны, – отмахнулся король.

– Я… я…

– Корона оплатит твое обучение, если ты обязуешься потом отработать пять лет там, куда прикажет Совет. Это не так много. Дают подъемные и форму. Начнешь работать в полную силу, сможешь помочь тем, кого мы вытащим из замка. Они ведь такие же младшие сыновья?

Вампир кивнул, не смея поверить, а король продолжал, как ни в чем не бывало:

– Пока побудешь рядом со мной. Комнат во дворце много, кровь и молоко найдем.

– Зачем мне во дворец? – облизнув бледные губы спросил подросток.

– Нужны будут твои показания на Совете, – останавливаясь, чтобы перевести дыхание ответил Дагобер. – Я, конечно, король и могу направить гвардию в замок, обвинив графа в измене, но другие аристократы потребуют расследования и доказательств. Ты свидетель и жертва обстоятельств. А еще ты – доказательство того, что вампиры могу не пить людей, не убивать ради пищи, и сохранять разум.

Максимиллиан долго молчал. Его семья конечно была не богатой, но все же хранила знания, детей учили находить информацию, и применять ее для выживания семьи и рода.

– Я даже готов подписать с тобой договор сразу, как доберусь до пера и бумаги, – подлил масла в огонь монарх.

– А…клятву? Клятву дадите?

– Клятву мог бы дать, – без задержки отозвался король, – но магия еще не восстановилась, а просто слова тебе ничем не помогут.

Сын рыцаря оценил честность и продолжил разговор:

– Я прошу… если граф сделал моих друзей низшими… убейте их!

– Убить? Почему?

– Низшие не сохраняют человеческий разум. Только инстинкты.

Король невольно поднял бровь на сложное слово, а парень смущенно опустил глаза:

– Граф объяснял. Когда он только пил, то занимался со мной пару раз в неделю. Книги давал читать. Однажды разговорился, и сказал, что высшие для низших как матка для муравьев. Они должны кормить и защищать, спасать даже ценой собственной жизни. Объяснил почему не может просто перекусать своих крестьян и сделать идеальных сильных бойцов и слуг.

– И почему же? – Дагобер, конечно, догадывался о причинах, но мальчишку нужно было отвлекать, да и любопытно было послушать.

– Низшие не останавливаются сами. Их могут остановить только высшие. Их приходится контролировать, как руки или ноги, иначе они срываются, как зверь в бешенство и просто рвут всех вокруг, даже если сыты. А высший может контролировать конечное число низших. Каждый разное. Кто-то троих, кто-то пятерых. Есть сильные и старые высшие, способные держать сотню, но это все равно сложно, к тому же их надо кормить.

– Ты смог сбежать, потому что ты высший, а высший ты потому, что тебя готовили для проникновения во дворец, – принялся размышлять вслух король. Выходит, высшие не контролирую высших, которых создают?

– Контролируют, – голос вампира снова стал хриплым, – как только молодой вампир выпьет человеческой крови и позволит себе поддаться инстинктам. В этот момент породитель и ловит его разум и садит на поводок. У графа тоже есть породитель и поводок.

– Но ты не выпил человеческой крови, – начал улавливать зависимость Дагобер.

– Он был очень зол, – голос подростка упал.

Король его понимал. Тяжело терять того, кто стал тебе почти отцом, а именно такие отношения поощрялись между сюзереном и вассалами. Отеческая забота и внимание, сыновье послушание и верность.

– Сначала просто кричал, – принялся вспоминать молодой вампир. – Приносил фиал с кровью и вином, притаскивал других оруженосцев. Даже девушку однажды привел, – мальчишка сглотнул, – она так сладко пахла! Потом он сам укусил ее на моих глазах, использовал… Сделал низшей и приказал сбросить в ров…

В голосе Максимиллиана послушались слезы, а Дагобер невольно сжал кулаки. Он мягко обнял понуро опущенные плечи мальчишки, слишком рано ставшего взрослым.

– Как же ты удержался? – спросил он, – даже я не уверен, что смог бы одолеть желание и голод.

– Мама… Она очень верит Светлым. Учила нас всегда молится. Поэтому пока я висел там на цепях, я молился день и ночь. Сначала просил забрать меня. Потом удержать. Они же, эти парни, Курт, Люк, Тревор… они были такие же, как я. Мы стали братьями за то время, которое провели в замке.

– Молитва тебя не обжигает? – удивился король, понимая, что подросток сумел сохранить свою душу несмотря на то, что вампир хотел столкнуть его в пропасть инстинктов, слегка облагороженных разумом.

– Моя – нет. Но святую землю я теперь чую издалека и не могу на нее наступить, – ответил сын рыцаря.

– Что ж, значит в столице тебе самое место, – признал король, останавливаясь у трактира. – Сейчас купим лошадь, так будет быстрее!

Глава 11

Панику во дворце король унимать не стал. Добрался до боковой двери, проскользнул тайными ходами в свою спальню, звонком вызвал камердинера. И уже ему – верному слуге, многократно проверенному в различных ситуациях, приказал устроить Максимиллиана в ближайших покоях, и предоставить все необходимое.

– Подберите молодому человеку одежду, принесите из библиотеки книги по лекарскому делу без магии, и попросите не покидать комнат. Мне как можно скорее ванну, плотный ужин и секретаря, – распорядился Дагобер, убедившись в том, что сын рыцаря передан в заботливые руки.

Камердинер поклонился и моментально умчался выполнять распоряжения. Король устало опустился в кресло. Нечасто ему доводилось так долго ходить. Всегда находился конь, телепорт или даже зачарованная ткань, левитирующая усталого монарха. Кто же знал, что, выехав на охоту он почти на двое суток превратится… в человека. Обыкновенного! Магия все еще едва тлела в нем, отправляя все ресурсы на восстановление тела.

Как хорошо, что он не увлекался магическми преобразованием своих покоев, как некоторые аристократы! Звонок – обычный, механический. Дернешь за сонетку, и шнур дергает язычок колокольчика внизу, в комнате для слуг. Вода поступает по трубам, и чтобы набрать ванну, достаточно повернуть ручку. Конечно, греют ее артефакты, но они настроены так, чтобы ими мог пользоваться камердинер-человек, и значит ослабевшему сейчас королю эти кристаллы вреда не причинят.

Ох, как хорошо, что отец в свое время позаботился об отчетах для наследника! Едва бытовые маги объявили, что готовы преобразить любое жилище в магический дом, как юные дворяне имеющие средства увлеклись обновлением своих холостяцких жилищ. Вода, текла спиралями прямо вдоль стен – без труб или иных ограничителей. Магические светильники гроздьями свисали с потолка, летали по всему дому за владельцем. Огонь в камине горел без дров, с помощью художественно выложенных кусков зачарованного угля, двери и окна открывались без замков, а кое-где и без петель, повинуясь ментальному приказу. Еда сама готовилась в специальной зачарованной посуде и подавалась к столу. В некоторых домах появились даже повара-големы и горничные – големы! Это считалось высшим шиком среди «золотой» молодежи.

Сначала такие дома были диковинкой, потом модной новинкой, а потом… Все эти новшества требовали магии. Много магии. Молодой здоровый маг легко пополнял накопители, или приобретал новые. А вот раненый, уставший или заболевший маг мог неверно отдать приказ, или забыть пополнить накопители, и тогда начались неприятности. Поначалу мелкие. Дверь не открылась, погас огонь в камине в холодную пору, горничная-голем вместо уборки разлила воду и размазала ее по полу, потому что опустошила накопитель раньше срока. Все эти пустяки устраняли дополнительными накопителями, компенсировали предохранительными заклинаниями или зельями. Но отец короля Дагобера прекрасно понимал, что все эти улучшения тоже требуют магии. Еще больше магии!

И в какой-то момент это произошло. Взорвался камин с зачарованным углем. Пострадал хозяин дома и его гости. Жизнь спасли всем, а вот внешность… зачарованное пламя горело даже под водой! Потом разлилась вода без труб. Конечно, это и с водой в трубах случается, но трубу можно перекрыть, заткнуть, а как заткнуть закольцованный приказ подавать воду в помещение? Хозяйка квартиры едва не утонула сама и попортила нервы соседям. Дальше-больше. Повар-голем уронил нож, и его хозяин истек кровью, не сумев открыть дверь при потере сил. В общем «модные квартиры» очень быстро упали в цене и стали прибежищем богемы, готовой либо без счета тратить накопители, либо таскать воду из колодца ведром.

Отчеты обо всех случаях с «магическими домами» легли на стол наследника, едва Дагобер пожелал лично устроить свои покои. Сверху была записка от короля-отца:

– Комнаты принца – его убежище. Место, куда он может прийти больным, раненым, или уставшим до потери сознания. Хозяин не должен воевать со своим домом за право лечь в постель или выпить вина. И подпись: король Мэлрик Пятый.

Юный Дагобер тогда долго фыркал и обижался, но понял. Когда «для души» просто снял квартирку в студенческом квартале, и пожил в ней несколько дней, играясь с магией. Когда надоело выливать резерв в кристаллы каждое утро и каждый вечер – будущий король поблагодарил отца, и сделал в своих комнатах простой ремонт, без магических «игрушек».

Пока ванна наполнялась, в королевские покои явился секретарь и сразу начал записывать приказы:

– Собрать Совет на рассвете. Пригласить мастера-охотника для консультации. Выдать третьему конному полку и второй батарее серебреное оружие и снаряды. Тайно!

* * *

В столице Индерии шли Тайные советы. Пока аристократы в спешке решали, что делать с вампирами-дворянами и как защитить от них будущую королеву, маленькая Радмила мирно посапывала носом в своей кроватке. Она была еще слишком мала, чтобы понимать, что у нее родились брат и сестра, но всем своим детским сердцем чувствовала перемены в доме. Это тоже было испытанием – из центра круга взрослых, малышка переместилась на окраину. Теперь все внимание приемных матери и отца доставалось близнецам и трудно было к этому привыкнуть. К счастью, Радмила обладала добрым сердцем и быстро примирилась с новыми обстоятельствами.

День пролетал за днем, отпуск Тулона заканчивался, ему не хотелось расставаться с женой и детьми, но и везти их с собой в столицу не желал. Зачем юным оборотням шумный и грязный город? Зачем его тихой, ранимой жене колючее и высокомерное общество королевского Двора?

Под сенью Заповедного леса Снежана расцвела. Ее движения стали спокойными и мягкими, белые волосы неожиданно завились в крупные кольца, а выражение лица стало таким нежным, что порой матушка Тулона творила отводящий беду знак. Да и сам Тулон рядом с женой стал внимательнее, и бережнее к окружающим. Именно он первым обратил внимание на то, что мир вокруг Радмилы успокоился. На девочку больше не падала штукатурка, не проливалась вода, перестали «стрелять» угольки из камина, не падали птичьи гнезда с ошалевшими птенцами. Приемному отцу, молодой матери, деду и бабушке стало куда проще присматривать за ребенком. Словно они прошли какой-то сложный этап и теперь наслаждались покоем.

Увы, три недели отпуска пробежали быстро, и гвардеец снова вернулся в столицу. Телепортом. Из казармы его сразу вызвали в кабинет Его Величества.

– С возвращением, капитан! – король выглядел задумчивым, а у стола стоял тощий подросток в слишком пышном придворном наряде. – Пока вас не было, в королевстве произошло несколько важных событий. Не буду утомлять вас пересказом сплетен, сами все скоро узнаете, но представляю вам этого молодого рыцаря. Максимиллиан Адельштейн. Он вампир.

Тулон вскинулся, но юноша держался на расстоянии, к Его Величеству не приближался и оружия при нем не было.

– Сэр Адельштейн должен навестить «детское крыло». С особым заданием. Сделать это днем и в одиночестве ему не позволил Совет. Однако, – король Дагобер подошел к окну и уставился на лужайку, – мне важно знать результат. Поэтому я поручаю вам, капитан Тулон, провести сэра Адельштейна в комнаты детей ночью, через тайных ход и никому никогда не рассказывать, что вы там были и что делали.

Гвардеец молча отдал честь и протянул руку. Такие приказы он получал не раз и знал, что сохранение тайны нужно подтвердить клятвой на крови. Его Величество уже надел специальный перстень, имитирующий коготь ворона – птицы, изображенной на королевском гербе. Одно касание и алая капля набухла на кончике пальца:

– Я, Иврен Тулон, клянусь молчать о том, что, как и с кем буду делать сегодня в «детском крыле» королевского дворца, – негромко проговорил капитан, наблюдая за тем, как кровь моментально высохла.

На самом деле кровь оборотня не интересовала, он наблюдал за вампиром. Тот дрогнул ноздрями породистого носа, но остался на месте. Словно человек, учуявший аромат жареного мяса, после сытного обеда – пахнет вкусно, но уже не лезет.

– Пока отправляйтесь в казарму, капитан, уверен у вас много дел, а на закате загляните к сэру Адельштейну. Его комнаты соседствуют с моей охотничьей гостиной.

Тулон понял намек. Именно в охотничьей гостиной находилось сразу несколько потайных ходов, искусно спрятанных за резными панелями и витринами с оружием.

– Там есть любопытное изображение любимого жеребца короля Меровинга, – продолжил король, – полагаю вы расскажете моему новому оруженосцу историю этой картины.

– Непременно, Ваше Величество, – поклонился Тулон.

Значит в «детское» крыло ведет потайной ход, скрытый за картиной. Что ж, капитан забрал бумаги на новых офицеров гвардии, вновь отдал честь и вышел из кабинета. Теперь в казармы – нужно узнать новости, и выяснить, как вампир стал оруженосцем короля?

День прошел в суете и хлопотах. Про сэра Адельштейна узнать удалось немного, молодой рыцарь просто появился однажды в королевском дворце и все. Зато выяснилось, что где-то на западе от столицы, в небольшом графстве случился бунт, жестоко подавленный личными полками Его Величества. Граф погиб, как и его приближенные, замок частично разрушен, и рядом с ним расквартированы полки для поддержания порядка.

По слухам, есть королевский указ устроить на месте замка школу боевых магов. Это все были новости почти официальные. А неофициально – на королевской кухне ежедневно готовили четыре особых подноса. На каждом кроме обычной пищи, стоял кувшин свиной, либо говяжьей крови, слитой на королевской бойне.

Тулон сделал вывод – вампир во дворце не один. Поэтому собираясь к сэру Адельштейну не забыл взять склянку святого масла, медальон и форменный клинок с серебряной чеканкой.

В назначенный час капитан постучал в указанную ему дверь. Здесь в королевском крыле гвардейцы дежурили у каждого выхода, но для капитана, обходящего посты, входы был свободным. Вампир открыл сам – постоянного слуги у него, очевидно, не было, только дворцовые лакеи и горничные наводили порядок и подавали еду.

– Проходите, капитан, я почти готов, – юный рыцарь отступил от двери, пропуская гвардейца в просторную гостиную.

Комната была очень красиво оформлена, но чувствовался в ней привычный капитану казарменный дух. На изящном креслице лежали какие-то ремни, на письменном столике – оселки для метательных ножей, а из-под дивана предательски торчало голенище сапога.

– Ваши… друзья решили не показываться? – Тулон кивнул на пустые подносы с посудой, горкой стоящие у двери на специальном столике «для горничной».

Вампир смутился, потом усмехнулся:

– Хотите познакомиться? Хорошо! Курт, Люк, Тревор, капитан желает вас видеть!

Дверь в соседнюю комнату скрипнула, впуская…мальчишек. Худые, угловатые, бледные, чем-то похожие на сэра Адельштейна, но сохранившие индивидуальность. Вихрастый блондин с голубыми глазами, очаровательный зеленоглазый рыжик, кареглазый брюнет и сам хозяин комнаты – сероглазый шатен с аристократическим носом. У капитана шевельнулось нехорошее предчувствие.

Оборотней, прибывших из Заповедного леса, не сразу ставили на службу. Сначала им давали полгода на изучение нравов и обычаев Двора, поручая молодых горячих парней одновременно суровому сержанту и немолодой вдове или постаревшей фрейлине. Опытный служака наставлял их в уходе за формой, оружием, в знании полковых традиций и сигналов. Очаровательная дама учила писать любовные письма, целовать дамам ручки и уделять внимания модным течениям при дворе.

Тулону как считали собратья-гвардейцы не повезло. Сержант ему достался самый старый и злобный, а наставница-фрейлина настолько равнодушная ко всему кроме книг и интриг, что даже в постель к себе не пригласила. Зато просветила на счет «карт любви».

Было десять лет назад такое поветрие среди аристократов. Считалось, что в любви особенное наслаждение могут доставить противоположные типы, поэтому блондинкам с голубыми глазами нужно искать себе непременно кареглазых брюнетов. А огненным рыжим красавицам подойдут холодноватые блондины. Вариантов было много, и все они фиксировались в так называемых «картах типов». Юные фрейлины могли целые вечера проводить за беседой, решая, кто к какому типу относится, и кто с кем по этой самой схеме должен «дружить».

Со временем модное увлечение забылось, карты затерялись в сундучках, и в моду вошли гадательные шары и шарады. Но взглянув на сэра Адельштейна и его друзей, Тулон словно бы увидел вновь те карты! Кто-то собирает «колоду любви», чтобы очаровать неизвестную даму? Точнее очень юную деву. Вампиры выглядели крепкими, но еще совсем мальчишками. Впрочем, свои мысли капитан оставил при себе – меньше знаешь, крепче спишь. Это правило сержант Блитц вбил в него в первые же дни службы.

– Рад знакомству!

Тулон быстро справился с замешательством, а приметливый рыжик Люк сразу спросил:

– Что вы в нас замечаете? Те, кто видят нас вместе всегда имеют такое же озадаченное выражение лица!

Капитан бросил взгляд на часы. До смены караулов еще полчаса. Достаточно времени, чтобы коротко изложить свою теорию.

– Просто ваша внешность напомнила мне модное увлечение при Дворе. Десять лет назад были очень популярны «карты любви» …

Тулон быстро изложил историю картинок.

– Полагаю их до сих пор можно отыскать в памятных шкатулках фрейлин. Считалось, что дама, встретившая свою полную противоположность, непременно влюбится.

Услышав это, молодые люди переглянулись и грустно хмыкнули.

– Я уже дал клятву о неразглашении королевских тайн, – напомнил Адельштейну Тулон, – и много знаю о Дворе.

– Все просто, – окинув капитана цепким взглядом сказал вампир, – нас всех готовили для того, чтобы мы очаровали будущую Великую королеву. Граф как-то выбирал нас среди оруженосцев и воспитанников. Сначала мы полагали, что выбор сделан лишь по здоровью, теперь становится понятно почему нас несколько и мы такие разные внешне.

– Великая королева еще дитя, – понимающе кивнул головой Тулон, – и никто не знает, кто из невест станет ею. Тонкий план. Что ж, простите мне мое удивление, господа, приятно было познакомиться! Сэр Адельштейн, нам пора!

Вампир не спорил. Кивнул друзьям, и шагнул к двери, не взяв ни оружия, ни сумки – ничего. Капитан вновь не стал задавать вопросы. Его задачей было сейчас создать легенду для стражи и редких придворных, мелькающих в коридорах королевского крыла.

– Его Величество Меровинг Второй очень любил собак, сэр. Поэтому собирал не только книги по псовой охоте, но и приказал писать портреты своих любимцев. Большая часть его коллекции сгорела вместе с охотничьим домиком, но кое-что осталось в любимой Его Величеством охотничьей гостиной. Если позволите, я покажу вам эти картины, как только проверю караулы…

– Буду счастлив увидеть их, – буркнул юный рыцарь, мрачно оглядывая богато украшенный коридор.

Изображая непринужденную беседу, капитан обошел ближайшие посты, а потом вместе с вампиром нырнул в «охотничью» гостиную Его Величества. Это помещение не имело окон, поэтому все стены были укрыты зеленым сукном и деревянными панелями. Кое-где резные панели обрамляли картины или скульптуры, поднимаясь до самого потолка, а зеленое сукно украшали резные охотничьи рога, оленьи головы и затейливые композиции из оружия.

– Вот то самое знаменитое изображение любимого пса короля Меровинга… – продолжая громко рассказывать самым любезным тоном об особенностях изображения, Тулон приблизился к картине, огладил раму, вспоминая. Когда он получил чин капитана, прежний капитан гонял его несколько недель, заставляя открывать и закрывать потайные ходы с закрытыми глазами, чтобы вовремя вывести из дворца королевскую семью или самого монарха.

Щелчок! Рама и массивная панель под ней сдвинулись в сторону. Вампир без слов скользнул в открывшийся ход вниз, принюхался и так же плавно двинулся вниз. Тулон вошел неспешно и сразу затворил дверь. Потом зажег маленький светильник, припрятанный в нише у начала лестницы, и двинулся за сэром Адельштейном. Сразу за лестницей потайной ход разделялся, на два десятка коридоров разных уровней и без провожатого легко можно было заплутать, даже с тонким обонянием оборотня или вампира.

Адельштейн действительно ждал. Тулон сориентировался по знакам, нанесенным на медные таблички, свернул в нужный ход, потом еще раз, протиснувшись в узенький коридорчик, мужчины замерли у тонкой стены, за которой раздавались возня и плачь. Через некоторое время звуки стихли, тогда капитан осторожно открыл смотровой глазок, убедился, кто комната пуста, и бесшумно отворил дверь, впуская вампира в небольшую ванную комнату. Дверь маскировалась под зеркало в полный рост, намертво закрепленное в каменной облицовке стены.

– Это выход в общий коридор, – шепотом сказал оборотень, – а это дверь в спальню невесты короля, тебе куда надо?

– Мне нужно обойти все комнаты, увидеть всех детей и кормилиц, – ответил вампир. – Его Величество пожелал убедиться в том, что все девочки здоровы, а их окружение сможет проработать здесь еще девятнадцать лет.