Kitabı oku: «Во власти любви. Книга вторая», sayfa 5

6
Адриана

– Как думаешь, зайчик или солнце?

Утром я проснулась с намерением провести этот день с Люцио. Хотелось немного его взбодрить. С момента моего возращения я ни разу не видела на лице брата улыбку и практически его не слышала. Он много молчал, особенно в присутствии папы, и это меня пугало.

Я понимала, что все произошедшее стало для него серьезным испытанием, и он, как мог, справлялся со своим горем, но продолжаться так больше не могло. Если эта печаль и дальше будет им овладевать, я потеряю брата.

А еще одной потери я не выдержу…

Люцио сидел на барном стуле и наблюдал за мной, пока я смешивала ингредиенты для кекса. В голове зародился план: испортить тесто, чтобы хоть немного расшевелить мальчика.

Несмотря на юный возраст, Люцио прослыл неплохим кондитером. Он пытался скрыть свои кулинарные способности – ведь, по словам дедушки, будущему Капо не подобало заниматься «никому не нужными вещами», – но о них тем не менее узнали все. Мама всегда поощряла его хобби, папа же считал увлечение временным, поэтому никогда не препятствовал: главное, что возня на кухне не мешала тренировкам и обучению.

Мариэтта рассказала, что с моей несостоявшейся свадьбы Люцио не притронулся ни к одному десерту, не говоря уже о желании самому что-нибудь испечь. Поэтому вчера вечером, пока я лежала в кровати и смотрела из-за бессонницы в потолок, в голову пришла идея.

Было сложно убедить нашего повара Бенито на время предоставить его святилище. Но я сделала это, поклявшись не устраивать на кухне сильный беспорядок и все за собой убрать.

Люцио был не в настроении с того момента, как проснулся, но на просьбу присмотреть за мной, чтобы я не спалила дом, откликнулся. Все в этом особняке прекрасно знали, что одну меня на кухню пускать не стоит.

– Почему ты вообще это затеяла? – спросил братишка, следя со своего места за тем, как одной рукой я лопаткой помешивала тесто, а другой перебирала формочки.

– Сегодня в одном из приютов мамы праздник. Я подумала, было бы здорово приготовить что-нибудь своими руками. Например, пирог и маффины. Это порадовало бы детей.

Отчасти это было правдой. При жизни мама занималась благотворительностью. Открыла фонд и несколько приютов для защиты бездомных, женщин, подвергшихся домашнему насилию, и детей-сирот. Часто устраивала для них праздники, сама готовила еду и отвозила ее в приюты. Каждый год наша семья организовывала благотворительные вечера, чтобы привлечь спонсоров для сбора средств. Конечно, Моретти могли и сами обеспечить не один приют, но мама хотела привлечь к этому как можно больше людей. Чем больше, тем лучше.

Один из таких вечеров я запланировала на следующие выходные. И хотя бабушка заверяла, что проводить такое мероприятие сейчас будет не совсем уместно, а заниматься фондом вовсе не стоило, я настояла на своем. Это было детищем мамы. Она годами работала над своими проектами, привлекала к сотрудничеству десятки международных компаний, вкладывала в них столько сил и времени. Поэтому я не собиралась отказываться от маминого наследия или разрушать его.

– Не уверен, что они будут рады, когда их животы скрутит от твоих маффинов, – что-то наподобие улыбки появилось на лице Люцио, отозвавшись теплотой в груди.

Значит, мы двигались в правильном направлении.

Я высыпала полбанки сахара в миску со взбитыми яйцами и мукой. От увиденного глаза брата чуть не повылазили из орбит.

– Все так плохо? – Я сделала вид, будто мне чертовски жаль переведенных продуктов, хотя на самом деле радовалась, что ему не все равно.

– Правда или ложь?

– Ложь?

Люцио спрыгнул со стула и подошел, обойдя кухонный остров, на котором были разложены все ингредиенты для маффинов и формочки в виде животных и эмодзи для кексов. Он взял посудину, где я пыталась размешать тесто, и вылил содержимое в мусорное ведро.

– Ложь не поможет, Адриана. Ты худший кондитер на свете.

– Эй! Это было жестоко.

– Зато это правда, – он дернул плечом и улыбнулся.

На душе потеплело: я снова видела его улыбку. Мы сделали еще один маленький шажок на пути к его исцелению.

Вместе мы испекли с десяток кексов и дюжину маффинов. Я попробовала один с черничным кремом, а в духовке уже подрумянивались кексы с клубничным. Пока мы доставали очередную партию, зазвонил телефон. Номер был скрыт, из-за чего я невольно напряглась. Отставив выпечку в стороне, вытерла руки полотенцем, собралась с духом и подняла трубку.

– Алло?

– О, Адриана! – удивленный и слегка возбужденный женский голос будто был рад меня услышать. – Я уже думала, ты не ответишь.

– Кто это? – спросила я, бросив взгляд на Люцио, который наблюдал за мной, стоя у плиты.

– Ох, прости. Это Лекси. Девушка из клуба. Помнишь меня? Нас… Эм… познакомили там.

Конечно, я помнила. Даже если бы захотела, не смогла бы забыть тот день.

«Потому что ты моя».

Воспоминания из прошлого нахлынули волной, вынуждая сердце сжаться.

Я знала, что Алессио выписали из больницы пару дней назад. Папа сдержал слово и пообещал отпустить его, как только тот придет в себя и будет готов уехать. Мы достигли согласия, и он его пощадил. Дальнейшая судьба Алессио была мне неизвестна.

Возможно, он уехал обратно в Лондон, а может, остался здесь. Это больше не имело значения. Не должно было иметь. Но я все равно каждый день думала о нем. О проведенных вместе днях в горном домике, о созданном нами мире. Фальшивом мире…

Наверняка Алессио рассказал своим друзьям о том, что в него стреляла я. Что из-за меня он провел шесть дней в коме и был на волосок от смерти.

Но он выжил. Мои молитвы были услышаны.

Почему же Лекси звонила мне?

Она хотела высказать все, что думала обо мне, или же с Алессио случилось худшее?

– Адриана? Ты тут? – голос Лекси вернул меня в реальность.

– Да, извини, – я прокашлялась и кивнула Люцио, давая понять, что он может продолжать без меня. – Привет, Лекси.

– Да. Эм, как ты? Как поживаешь? – казалось, она немного волновалась. Собственно, как и я.

Как я хотела спросить у нее про Алессио! Но разум подсказывал, что нужно сдерживать эмоции, что я и попыталась сделать.

– Все нормально, спасибо. – Я отошла к окну, и, теребя фартук, осторожно спросила: – Что-то случилось, раз ты звонишь?

– Ох, нет. Все хорошо, не переживай.

Тихий стон облегчения вырвался из груди, и я быстро прикрыла рот ладошкой.

– Я сейчас в Чикаго, – она прочистила горло. – Подумала, что мы могли бы встретиться, раз уж я тут. Что скажешь?

Это было плохой идеей. Чертовски плохой. Но я все равно очень хотела повидаться с Лекси. Возможно – всего лишь возможно – тогда я смогла бы узнать что-то об Алессио.

И дня не прошло, чтобы я о нем не думала. Где он сейчас? Чем занят? Бьется ли его сердце так же умиротворенно, как раньше? Мне просто нужны ответы. Если не от него, то хотя бы от других. Мне просто необходимо было убедиться, что он в порядке, и тогда, быть может, я смогла бы двигаться дальше.

– Прости. Я понимаю, что свалилась как снег на голову, и мы даже не подруги… – Лекси говорила так быстро, что я едва улавливала нить разговора. – Я пойму, если ты не захочешь общаться с какой-то чокнутой, но я бы очень хотела встретиться.

Я уловила в ее голосе нотку надежды. Мне не хотелось расстраивать девушку, но видеться с ней было плохой идеей.

Она была неотъемлемой частью воспоминаний, связанных с Алессио, и я не понимала, чего стоило ожидать от этой встречи.

Любой вариант развития событий пугал. Старая Адриана выбрала бы самый простой выход – не знать и не интересоваться, оставаться в неведении. Она бы отказалась от встречи, побоявшись последствий. Но новая больше не хотела жить в страхе.

– Когда? – Мой голос задрожал.

– Ой, правда? Ты придешь?

– Да. Напиши когда и куда, и я подъеду.

– Отлично. Тогда до скорой встречи!

– Лекси, – окликнула я, пока она не сбросила звонок.

– Да?

– Эм… – с Алессио ничего не случилось? – Все хорошо? То есть нет ничего, что я должна знать?

Скажи, что он в порядке.

Я не ждала от нее искренности. Несмотря на дружелюбный тон, Лекси оставалась подругой Алессио, и ей незачем было откровенничать и отвечать на мои вопросы. Но она вновь удивила меня.

– Мы все в порядке, насколько это возможно. До встречи, Адриана.

– Пока.

Удивительно, но я почувствовала облегчение. Может, я и совершила ошибку, но только так я смогу поставить точку. Лекси отправила мне сообщение с адресом кафе, и мы договорились встретиться там завтра после полудня.

– Ну что? Солнце или зайчик? – Я поцеловала младшего брата в щеку, пока он готовил начинку для кексов.

– Фу, опять ты со своими телячьими нежностями, – он поморщил нос, делая вид, будто ему правда противно. Но мы оба знали: Люцио любил их.

– Вот, значит, как? Тебе это не нравится? – я принялась его щекотать. – А так?

– Нет! Прекрати! – В попытке защититься он бросил в меня горсть муки, что вызвало еще больший приступ хохота.

А затем в ход пошли ягоды, джем, шоколад. Я нарушила просьбу Бенито, но совсем не испытывала мук совести. Единственное, что сейчас имело значение, – мой брат смеялся.

Папа работал в кабинете, когда я постучалась в его дверь спустя несколько часов после разгрома кухни.

– Входите.

Я вошла.

– Адриана, – коротко поприветствовал отец, не отрываясь от бумаг.

В детстве мы часто проводили тут время вместе. Пока отец работал, я сидела на полу у его кресла и читала книги, а он периодически поглаживал меня по волосам. После завершения всех важных дел он подсаживался рядом, прямо на пол, и читал мне сам.

Моей первой книгой была «Алиса в Стране чудес». Ее подарил мне папа на четвертый день рождения. Тогда я обиделась, думая, что он хотел сделать подарок девочке по имени Алиса, а потому и купил книжку с таким названием. Четырехлетняя, я, конечно, простила папу, но с условием, что больше он не будет покупать книги с именами других девочек.

– Я принесла твой любимый абрикосовый кекс и кофе, – я подошла к столу из красного дерева и поставила тарелку с чашкой перед папой. – Это Люцио испек.

Он посмотрел сначала на кекс, затем на меня, и я увидела, сколько эмоций это пробудило в его глазах.

– Правда?

– Да, папа, – я приобняла его за плечи.

– Хорошо, – папа еле заметно улыбнулся. – Как он?

Я отстранилась и с гордостью наблюдала за ним, пока он спокойно ел. Папа откусил кусочек кекса и медленно прожевал, наслаждаясь вкусом.

– Неплохо. А завтра будет еще лучше.

Я дала себе слово, что постараюсь сделать все возможное, чтобы укрепить нашу семью. Мама бы этого хотела. Но для начала стоило разобраться в себе. Отпустить прошлое и начать все заново.

– Папа, – я села на пол возле его кресла, как в детстве. Он оторвался от кекса и повернулся ко мне. – Я хотела бы завтра выехать в город, чтобы сделать несколько покупок для благотворительного вечера и увидеться с подругой.

– Подругой? – он с удивлением посмотрел на меня.

Тех девушек, с которыми я общалась на вечеринках семей Каморры, назвать «подругами» можно было с большой натяжкой. Да и за пределами особняка я редко с кем виделась, поэтому реакция отца ничуть меня не задела.

– Да. Мы познакомились недавно. Она из благотворительной организации, – мне пришлось солгать, иначе папа ни за что бы не отпустил меня, знай он, что Лекси – подруга Алессио. – Скоро состоится благотворительный вечер, и мы хотели бы обсудить некоторые моменты и заодно обговорить дресс-код.

– Где вы планируете встретиться? – его рука поглаживала мои волосы, как в детстве.

– Пока не решили, – кафе, предложенное Лекси, не находится под защитой Каморры, поэтому папе это не понравится. – Она завтра напишет.

– Это может быть опасно, милая.

– Папа, пожалуйста. Мы просто посидим, обсудим некоторые вопросы, чтобы вечер прошел на высшем уровне, как это было при маме… – Я замолчала, когда его рука замерла.

Папа обдумывал свое решение. Использовать маму неправильно, но это было необходимо.

– С тобой поедет Энцо.

– Энцо? Телохранитель мамы?

– Да.

– Разве он не ушел на пенсию в прошлом году?

Энцо пришел на службу в тридцать шесть лет и быстро стал для мамы не только лучшим телохранителем, но и хорошим другом.

В прошлом году, перед Рождеством, он сообщил родителям, что хочет передать это дело более молодым солдатам, так как усталость уже давала о себе знать и ему не хотелось допустить ошибку. Это было неожиданно, но благородно с его стороны. Мама такое решение приняла и отпустила его, хотя папа поначалу не соглашался. Он доверял Энцо и не желал видеть рядом с женой кого-то другого.

– Да. Но я попросил его вернуться, и он не отказал. Энцо лучший в своем деле, несмотря на всю чепуху про возраст, что когда-то нам наговорил. Поэтому теперь он всегда будет рядом с тобой.

Я знала Энцо с самого детства, да и права голоса в этом вопросе у меня не было, поэтому согласилась.

– Хорошо, папа.

– Мне нужно еще немного поработать. Ты посидишь со мной?

Я устала. Хотелось привести в порядок мысли перед завтрашним днем, который обещал быть волнительным. Но надежда в голосе отца и печаль в его зеленых глазах заставили меня забыть об усталости. Я поднялась с пола, подошла к полкам, забитым книгами, и выбрала одну из них. «Алиса в Стране чудес».

Страницы книги по краям пожелтели, на корешке виднелись потертости, обложка потускнела и потеряла первозданный вид. За последние шестнадцать лет эту книгу читали бесчисленное количество раз, поэтому неудивительно, что она выглядела потрепанной. Но это было не важно.

Я вернулась на свое любимое место и прислонилась спиной к креслу папы. Он поцеловал меня в макушку и, поглаживая по волосам, вернулся к бумагам и кексу. Почти как в детстве.

7
Адриана

После завтрака с папой, Люцио и Мариэттой, который стал обязательным пунктом в моем плане воссоединения семьи, я ушла к себе готовиться ко встрече с Лекси. Всю ночь меня терзала мысль: правильно ли я поступаю?

Накрутив последний локон, я выключила плойку и положила ее на стол. Твидовый пиджак отлично смотрелся поверх нежно-голубого шелкового топа на бретельках. В цвет топу – туфли-лодочки. Белые брюки клеш сидели идеально, визуально удлиняя ноги. Вспомнив о времени, я поняла, что пора выезжать.

Внизу в гостиной ждали Энцо и отец. Они что-то обсуждали, но как только мой новый телохранитель заметил меня на ступеньках, – умолк, как и папа.

– Я готова, – сообщила я.

– Хорошо, – сказал папа, а после вновь обратился к Энцо: – Мы потом поговорим, позже зайди ко мне.

– Как пожелаешь, Маттео. Еще раз спасибо.

Энцо открыл входную дверь, пропуская меня. Не успела я выйти, как услышала голос Мариэтты, доносившийся с кухни.

– Ах ты негодный мальчишка! Отдай огурцы сейчас же!

Моей страстью была карамель, а вот Люцио обожал соленые огурцы. Мы с папой переглянулись и улыбнулись: оба знали, что именно там происходит.

Вместе с Энцо я подошла к одному из черных «Мерседесов». Он помог сесть на заднее сиденье и закрыл за мной дверь.

– Куда едем, синьорина?

– Кафе в районе Хермоса. Недалеко от парка.

Я знала Энцо с самого детства. Когда была маленькой, то вечно дергала его за усы. Он никогда не ругался, мужественно терпел мои выходки и ни разу не пожаловался родителям.

Сейчас передо мной был седой мужчина с морщинами на лбу и в уголках глаз. Мои любимые усы также сменили цвет. Энцо стал чуть ниже ростом, но нисколько не растерял силы и мощи. Не зная, что ему пятьдесят пять, я точно дала бы ему не больше сорока пяти. Мощный, широкоплечий Энцо одним только взглядом мог напугать кого угодно. Но только не меня. Со мной мужчина всегда был мил и учтив, однако сейчас от его отражения в зеркале заднего вида по коже пробежали мурашки: лицо телохранителя было недовольным.

– Это не наше кафе, синьорина, а значит, место небезопасно. Нужно было предупредить меня заранее, чтобы я смог подготовиться к вашему визиту.

– Все в порядке, Энцо, – я посмотрела в окно. – Там всегда полно народа, и это одно из лучших мест в городе. Уверена, ничего не случится.

– И все же осторожность не помешает, синьорина.

– Просто Адриана. Пожалуйста.

– Как скажешь, Адриана.

– В таком случае мы едем туда.

Остаток дороги мы провели молча. Но я заметила, что Энцо был напряжен и даже раздражен. В конце концов он доложит обо всем папе, но я надеялась, что к тому времени уже узнаю все, что мне нужно.

Кафе «У Люсинды», широкие окна которого выходили на парк Хермоса, было небольшим. Темный деревянный пол, высокие светлые потолки, украшенные лепниной простых форм, похожих на геометрические фигуры, белые колонны – весь интерьер был выдержан в стиле ампир. Глядя на стены, казалось, что вместо краски их покрывала дорогая ткань. Мебель из натурального дерева, обивка стульев такого же голубого цвета, как и шторы на окнах. На каждом столе стояли живые цветы и лампы, которые вечерами делали атмосферу кафе еще уютнее.

Энцо шел рядом, по правую руку от меня. Его глаза сканировали помещение в поисках любой угрозы.

Для полудня пятницы здесь собралось слишком много народу. Я обвела взглядом зал в поисках Лекси и увидела ее за барной стойкой. Она тоже заметила меня и помахала рукой. Улыбнувшись в ответ, я пошла к бару, а Энцо с угрюмым и пугающим выражением лица последовал за мной.

– Тебе не стоит ходить за мной по пятам, – сказала я ему.

– Это место небезопасно, и мы оба знаем, что этой девушки нет в списках партнеров благотворительной организации вашей матери, – Энцо посмотрел на меня с укором, но был прав. Я должна была догадаться, что все будет не так просто. – Кто она, Адриана?

– Энцо, послушай. Она моя подруга и совсем неопасна. Вы с папой преувеличиваете.

– Твой отец беспокоится о тебе.

– Со мной все будет в порядке, – я указала ему на столик не слишком далеко от бара, но достаточно, чтобы он не смог услышать, о чем мы будем говорить с Лекси. – Просто присядь здесь и дай мне возможность немного отвлечься. Если хочешь, ты тоже отдохни, я не расскажу папе.

Я попыталась разрядить обстановку, но Энцо шутку не оценил. Он молча сел за указанный мною стол и скрестил руки на груди. Я попыталась сдержать улыбку: в этом милом девчачьем кафе Энцо в черном костюме и рубашке выглядел не то что не устрашающе, а даже немного нелепо.

Я подошла к барной стойке, откуда Лекси с интересом за нами наблюдала.

– Так всегда?

Я не успела ответить, как она спрыгнула со стула и заключила меня в крепкие объятия.

– Я так рада тебя видеть!

– Я тоже, – это была правда. – Только ты меня сейчас задушишь.

– Ох, да, прости, – она отпустила меня. – Присаживайся.

На Лекси были синие рваные джинсы, топ цвета фуксии, серый пиджак и туфли на невысоком каблуке. Длинные каштановые волосы доходили до поясницы, по обеим сторонам от лица – осветленные пряди.

Мы сели на высокие стулья, и к нам сразу подошел бармен в белой рубашке и черном жилете.

– Что вам приготовить, мисс?

– Капучино с карамельным сиропом.

У Лекси уже стоял апельсиновый сок, но она попросила повторить. Приняв заказ, бармен отошел в сторону.

– Ну так что? Так правда всегда происходит? – Лекс кивнула в сторону Энцо.

Я не знала, как много ей было известно. Была ли она вообще в курсе замыслов Алессио? Могла ли участвовать в них? А Алекс? Существовал ли план на самом деле? Могу ли я доверять Лекси и делиться с ней подробностями моей жизни?

Я положила сумку на барную стойку.

– Ты же в курсе, из какой я семьи, да?

– Эм, не совсем. То есть да, но я мало что знаю, если честно, – Лекси вдруг взяла мою ладонь и сжала. – Понимаю, у тебя много вопросов, например, «что мы тут делаем?» или «могу ли я доверять этой чокнутой?». И я готова ответить на каждый из них, но, судя по тому, что мужчина позади тебя пялится на нас с тех пор, как ты подошла ко мне, у нас мало времени, – она посмотрела по сторонам, потом снова на меня. В этот момент бармен подал напитки. – Послушай, я зла и не одобряю то, что ты сделала, но я могу понять тебя. Ты защищала себя, думая, что находишься в опасности, однако не стоило бежать от Алессио. Он не был опасен. Не для тебя. Тебе стоило дать ему шанс объясниться. Уверена, ты бы поняла его мотивы, и мы бы не дошли до этого.

При упоминании его имени мурашки мгновенно покрыли кожу, а тело охватила дрожь.

– Адриана, – к нам подошел Энцо. – Извини, что прерываю, но мне необходимо проверить, что происходит на улице.

Я так увлеклась разговором с Лекси, что не заметила суматоху снаружи. Какая-то небольшая толпа людей окружила машину, припаркованную у кафе.

– Никуда не отходи, пока я не вернусь, это ясно?

– Да.

Энцо бросил косой взгляд на мою собеседницу, отчего ей стало не по себе, и поспешил на улицу. Лекси резко схватила меня за руку и развернула к себе.

– Адриана, ты должна знать, что я никогда бы не поддержала его, если бы знала, что он задумал. Я бы попыталась отговорить его и вразумить.

Что происходит? Она, казалось, говорила искренне, а глаза умоляли верить ее словам. Но что-то внутри подсказывало мне, кричало, что что-то не так. Ее поведение с самого начала казалось странным: внезапный звонок, неожиданное предложение встретиться. Она была взволнована с тех пор, как я пришла, постоянно озиралась, будто искала что-то… или кого-то.

Черт возьми!

– Но он самый родной мне человек, поэтому я сделаю для его счастья все, что потребуется. И поддержу любое решение, если другого не дано.

Нет… Она не могла так поступить.

– Что это значит? – я безуспешно попыталась выдернуть ладонь из ее пальцев.

– Всегда. Ты всегда можешь мне довериться, обещаю. Но сейчас прости, вам обоим это необходимо.

Я не успела отреагировать, как Лекси соскочила со стула, быстро обняла меня и убежала, не дав возможности узнать, в чем же дело. Я поспешила за ней, когда напротив тут же сел какой-то мужчина в черной толстовке. Часть лица скрывал капюшон, наброшенный на бейсболку. Его крепкая рука схватила меня за запястье, не давая отправиться за Лекси. Страх подступил к горлу и начал душить. По коже побежали мурашки. Внутреннее чутье подсказывало, что надвигается катастрофа и пути назад не будет. Я попыталась вырвать руку, но глубокий голос из моих снов на корню пресек любую попытку убежать.

– Принцесса.

О боже…

Ноги стали ватными. Я схватилась свободной рукой за барную стойку, пытаясь удержаться.

Он здесь. Я не верила своим глазам, хотя в глубине души надеялась на эту встречу, когда принимала предложение Лекси. Но сейчас так близко слышать его голос и ощущать теплое прикосновение казалось нереальным. Это сон? Или воображение сыграло со мной злую шутку?

Я не верила в происходящее до тех пор, пока мужчина не поднял голову и его глаза не встретились с моими. Я интуитивно закрыла рот рукой, когда увидела яркий синяк под глазом и сломанный нос: опухший и немного кривой. Губы были разбиты, несколько порезов тянулись по лицу. Алессио выглядел так, словно побывал в аду, а не вышел из больницы с одним пулевым ранением.

Я не заметила, как потянулась к нему, желая прикоснуться к ранам, но вовремя остановилась и опустила руку.

– Что произошло?

Алессио выглядел ужасно. И тем не менее все равно был прекрасен. Его сапфировые, как океан, глаза с тенью грозовых туч оставались такими же глубокими, какими я их помнила. Опущенная борода обрамляла лицо. Она шла ему, как и слегка отросшие волосы, которые спадали на лоб и лезли в глаза. Мне хотелось убрать непослушные пряди, прикоснуться к мягким волосам, запустить в них пальцы. Как ему когда-то нравилось.

– Это не важно, принцесса. У нас не так много времени, а мне столько всего нужно тебе рассказать.

Как же я скучала по этому прозвищу.

Алессио встал со стула и приблизился, попытался коснуться лица. Я отступила. Не потому, что не хотела, а потому что не могла этого допустить. Я так рада была видеть его живым и как-никак здоровым! Хотелось прижаться к нему, обнять и услышать знакомое сердцебиение. Я соскучилась по нему. Но если бы я сделала это, то сломалась бы.

– Ты не должен быть здесь, – я опустила голову. – Если Энцо заметит тебя, это плохо закончится. Уходи…

– Нам нужно поговорить. Я хочу все тебе объяснить, – Алессио вновь сделал шаг, сокращая между нами расстояние, и поднял руку к моему лицу. На этот раз я позволила ему это сделать.

Едва его пальцы коснулись подбородка, жар охватил все лицо, распространяясь по всему телу. Я старалась сдержать стон наслаждения от его близости, но не была уверена, что справляюсь. Он приподнял мне голову, чтобы посмотреть в глаза. Большим пальцем поглаживал уголок моих губ, провел им по нижней губе. От удовольствия я прикрыла глаза.

– Детка, мне так жаль. Прости, – он был так близко, что я кожей чувствовала его дыхание. – Я чертовски сильно облажался. Но поверь, я никогда не планировал ни твоего похищения, ни того, что произошло между нами.

Мы практически прижимались друг к другу. Он опустил голову, чтобы уткнуться в мой лоб, но козырек бейсболки помешал это сделать.

– Мы – это реальность. Никакой лжи и игр. Я никогда не планировал отношения с тобой и всего того, что случилось в том домике. Клянусь тебе. Знаю, что должен объясниться, и я сделаю это. Обещаю, я все исправлю, просто поверь мне. Пожалуйста.

Я верю. Боже, я правда ему верила.

В словах Алессио не было никакого подтекста или злого умысла. А искренность в глазах и голосе невозможно было игнорировать. Сейчас он стоял передо мной такой же, как в тот день, когда я направила на него дуло пистолета. Он, как и тогда, боялся меня потерять. Я видела это в его взгляде, что умолял ему верить, чувствовала в трясущихся руках, которые просили не уходить.

«Ему повезло, что стрелявший промахнулся. Если бы пуля попала на несколько дюймов выше, в лучшем случае она задела бы легкие, в худшем – сердце. Тогда мы не смогли бы его спасти».

Слова доктора Стоун в очередной раз ворвались в мое сознание, напоминая о содеянном. Слова Алессио ничего не меняли: я пыталась убить его.

– Принцесса, не уходи, – он прижался губами к моему лбу, и, клянусь, я ощутила всю его боль. Всю искренность и сожаление.

– Алессио, – я закрыла глаза, наслаждаясь его голосом и прикосновениями.

Мои руки безвольно повисли вдоль тела. Я жаждала дотронуться до него, но не осмеливалась этого сделать.

– Боже, как я скучал по тебе. По твоему запаху, по твоим глазам…

Алессио прижался ко мне всем телом. Я не успела осознать этого, как кто-то вдруг оттащил его и придавил лицом к барной стойке.

– Ты в порядке, Адриана?

Энцо скрутил руки Алессио за спиной и приставил к боку пистолет. Я вышла из секундного оцепенения и набросилась на телохранителя.

– Энцо, отпусти его!

Мы привлекли внимание официантов и посетителей. Кто-то поспешил покинуть кафе, кто-то с интересом наблюдал за внезапным шоу.

– Тебе лучше послушаться ее, – прошипел от боли Алессио, но продолжил смотреть на меня.

– Энцо, черт возьми, отпусти его! Это приказ!

– Иди в машину, Адриана. Отец ждет тебя дома. Как и нарушителя приказа Капо.

– Иди к черту, – бросил ему Алессио.

Энцо лишь сильнее прижал голову Алессио к барной стойке. Я заметила, как он попытался прикрыть локтем левый бок, то место, куда я стреляла. Ему было больно, но он молчал и не пытался сопротивляться, ясно давая понять, что не собирается причинять никому вред.

– Хватит! Отпусти его! – я попыталась оттолкнуть Энцо.

– Принцесса, поверь мне, хорошо? Я все исправлю, клянусь!

– Заткнись. Ты слишком много болтаешь. Возможно, Маттео стоило тебя убить, а не отпускать со сломанными ребрами.

Что… что он сказал?

– Это сделал папа? – спросила я, не веря своим ушам.

Он дал слово оставить Алессио в покое в обмен на обещание никогда с ним больше не пересекаться. То, что произошло сейчас, случилось не по моей вине. А значит, папа нарушил свое слово.

– Иди в машину, Адриана! Сейчас же!

– О боже мой! Не могу поверить, что это он сделал с тобой, – проигнорировала я Энцо, обращаясь к Алессио. – Мне жаль.

– Все выглядит намного хуже, чем есть на самом деле, принцесса. Просто позволь мне все объяснить.

Я видела мольбу в его глазах, видела все, что не должна была. Его губы шевелились, произнося слова, которые я так хотела и не хотела слышать одновременно. Я закрыла глаза в попытке абстрагироваться.

– Не надо. Пожалуйста.

Если я снова впущу его в свое сердце, все перевернется с ног на голову. Он должен был уйти и не возвращаться.

Алессио не мог любить меня после того, как я оставила его умирать в луже крови. Я была убийцей. Монстром, недостойным любви. Таким же темным человеком, как люди из моего мира, в которых я боялась превратиться. Моя любовь погубит Алессио. Он думал, что в нем живет такая же темнота, но это было не так. Он просто потерялся, сбился с пути.

И пока есть возможность, ему нужно бежать, чтобы мой мир не погубил его. Чтобы я не сделала этого.

– Уходи, Алессио, – мой голос дрожал. – Я прощаю тебя.

– Адриана, не надо.

Игнорируя его, я обратилась к Энцо:

– Мы уходим.

– Иди к машине, тебя ждут. Я поеду следом, – он оторвал Алессио от стойки, но не отпустил ни руки, ни пистолета.

– Мы уходим без него. Пожалуйста, Энцо.

– Адриана, не надо! – прорычал Алессио, глядя на меня. – Я приму все, что приготовит для меня Маттео. Ты дочь Капо. Не проси, не умоляй. Не ради меня.

Боже, даже в такой момент он думал не о себе. Как мне вообще могло прийти в голову, что Алессио вел грязную игру?!

К нам подошли два официанта и, судя по униформе, два охранника кафе.

– Если не ради меня, то сделай это ради мамы, – я посмотрела на Энцо. – Отпусти его, пожалуйста.

И это сработало. Он отпустил руки Алессио и убрал пистолет.

– Мы уходим. Сейчас же.

Я кивнула и в последний посмотрела на Алессио, который стоял напротив, сжав кулаки. Напряженный, но с надеждой в глазах.

– Мне жаль.

– Не надо, не уходи, – он потянулся ко мне, но я отошла назад.

– Прости меня за то, что я сделала, – я сглотнула ком в горле и попыталась сдержать подступающие слезы. – Прощай, Алессио.

– Адриана…

Он хотел сказать что-то еще, но я уже не слушала. Схватив сумку со стойки, выбежала из кафе и села в автомобиль, ожидавший у входа. Энцо вышел следом за мной. Один. Он сел в ту же машину, что и я, вопреки сказанному пять минут назад. Сменив за рулем молодого солдата, завел двигатель.

По улицам родного Чикаго мы ехали молча. Я плакала и не пыталась этого скрывать, потому что понимала, что видела Алессио в последний раз. От этой мысли хотелось плакать еще сильнее и громче. Сердце сжималось, а грудь сдавило так, будто из легких вышел весь воздух. Я опустила окно, впуская свежий воздух. Несмотря на разъедающую боль внутри, я чувствовала облегчение от того, что смогла извиниться перед Алессио, и убедилась, что с ним все в порядке.

Наши отношения с самого начала были обречены на провал. Мы не могли существовать в одном мире. Не говоря уже о папе: он никогда не позволил бы этому случиться. Нам просто повезло, что мы смогли провести те несколько недель вместе, наслаждаясь друг другом.