Kitabı oku: «История с «летающими тарелками»», sayfa 3

7

Хотя Кярт умело подогрела на плите оставшуюся от завтрака гречневую кашу, Юрнас есть отказался. Он сказал, что с набитым пузом у него ничего не выйдет, он не сможет как следует подкрадываться. С полным желудком не рекомендуется даже идти плавать, а уж о разведке и говорить нечего: по сравнению с разведкой, плавание, хотя бы и с нырянием, – шуточки. Кроме того, сытый человек делается ленивым и вялым, а такой роскоши ни один настоящий лазутчик ни в жизнь себе не позволит.

Юрнас согласился съесть лишь конфеты, которые купила Кярт. Потому что сладкое полезно для нервов и одновременно придаёт силы.

Затем он принялся рыться в шкафу, чтобы подобрать себе подходящую для такого дела одежду. Лазутчик может быть мастером подкрадываться, но если у него слишком яркая одежда, то непременно, раньше или позже, его обнаружат наблюдатели противника. К тому же известно, что одежда разведчика имеет больше возможности испачкаться. Если, например, ситуация потребует, придётся броситься на землю в таком месте, где может оказаться лужа или грязь. Может возникнуть необходимость взобраться на дерево, ствол которого источает смолу. А в книге «Мальчишки с улицы Пал» было описано, как разведчику пришлось спрятаться в аквариуме с золотыми рыбками. Поэтому знающий дело человек, отправляясь в разведку, естественно, надевает поношенную одежду.

После недолгих поисков Юрнас извлёк из шкафа свои старые коричневые тренировочные брюки и зелёный пиджак. Правда, оказалось, что на пиджаке отсутствуют пуговицы, но и будь они в наличии, Юрнасу всё равно не удалось бы воспользоваться ими – он уже давно вырос из этого пиджака. Всё же знаменитому мастеру подкрадываться казалось, будто такой костюм делает его похожим на дерево или куст – коричневый ствол и зелёная крона. Он даже подумал, не отыскать ли среди ёлочных украшений и не прикрепить ли на плечо маленькую стеклянную птичку, которую обычно сажали на верхушку новогодней ёлки. Тогда бы сходство с деревом было особенно полным. Но от этого плана он самоотверженно отказался.

Итак, Юрнас отправился в путь, чтобы искупить свою вину. Потому что, да, он был виноват, он один, и никто другой. Не имело смысла оправдываться перед самим собой. Если бы он случайно оказался каким-нибудь стародревним королём, то, возможно, вошёл бы в историю под именем Юрнас Разиня Первый. Он вполне заслужил такое обидное прозвище. Но было ещё одно обстоятельство, не дававшее Юрнасу покоя. Меэлик сказал, что, может быть, Пеэтер умеет подкрадываться гораздо лучше, чем он, Юрнас, который столь знаменит. Юрнас считал, что Меэлику не следовало так говорить. Верно, Юрнас оказался невнимательным и небрежным. Но это не имело никакого отношения к его умению подкрадываться. В конце концов, ведь подкрался же он к коростелю.

Вдалеке уже виднелся дом Пеэтера. Конечно, Юрнас вовсе не был так глуп, чтобы сразу направиться к его калитке. Юрнас понимал, что если предположение Меэлика верно, то за этой калиткой наблюдают с особым вниманием. Сторожат калитку и держат ребёнка в укрытии.

Юрнас сделал небольшой круг и приблизился к дому Пеэтера с тылу.

В саду всё было тихо, никакой возни на грядках или возле сарая. В одном месте у забора не хватало двух штакетин. Прекрасно. Юрнас тут же проник в сад и двинулся к дому, осторожно прячась за кустами.

Окна распахнуты настежь. Добрый знак. Но подкрадываться под самые окна, пожалуй, слишком рискованно. Прежде всего следовало притаиться и терпеливо выждать. Лазутчик, который теряет терпение и действует наспех, не вправе даже считать, что он умеет подкрадываться. «Терпеливые живут дольше», – гласит старинная пословица.

Юрнас затаился под большим кустом крыжовника минут на пять. Вокруг по-прежнему всё было тихо, и он решил действовать дальше. Потому что лазутчик, который только сидит на месте, не заслуживает своего звания. Да и пословица гласит, что «спящая кошка мышь не поймает».

Шаг за шагом Юрнас приближался к дому. Маленькая птичка, занимавшаяся своим делом на яблоне, поглядела на мальчишку безбоязненно и с интересом. И, хотя на Юрнасе были коричневые штаны и зелёный пиджак, его сходство с настоящим деревом оказалось вовсе не столь велико, чтобы птичка осмелилась слететь ему на плечо.

Возле сарая была сложена большая поленница. Всякому ясно и без долгих объяснений, что значит поленница для разведчика. Поэтому, естественно, Юрнас оказался за нею. И ему удалось вытащить из середины поленницы одно толстое полено, в результате чего образовалась дыра, через которую он мог видеть часть двора от калитки до крыльца. И даже саму дверь. Более удобный наблюдательный пункт найти было трудно.

В разведке счастье играет важную роль. Кому вообще в жизни не везёт, тот пусть лучше и не пытается идти в разведку. Но Юрнасу везло. Едва успел он как следует устроиться на своём наблюдательном пункте, из двери дома вышла мать Пеэтера. И почти тотчас же за калиткой показалась встрёпанная голова самого Пеэтера, который, по-видимому, возвращался домой. Итак, разведческое везение Юрнаса было даже двойным.

– Пеэтер! – сказала мать строго. – Это ещё что значит?

– Что? – спросил Пеэтер.

– Бабушка говорит, будто ты отвёз Мадиса к тёте.

– Ну да, только…

– Я думаю, сначала ты должен был бы посоветоваться со мной.

– Ну да, только… Я боялся: а вдруг у бабушки какая-то заразная болезнь, которая может легко перейти на маленького ребёнка…

– Но почему ты всё-таки не спросил сперва у меня разрешения? Разве тебе трудно было зайти ко мне на работу?

– Не трудно, но…

– Идём, проводи меня, я спешу. Забежала домой только на минутку, взглянуть, как бабушка…

Продолжения их разговора Юрнас не слышал. Но и того, что он услышал, было достаточно. Всё ясно. Зря подозревали они Пеэтера и Рихо.

Юрнас подождал немного, чтобы Пеэтер с матерью ушли подальше, и затем выбежал прямо через калитку. Продолжать прятаться и подкрадываться не имело смысла. Теперь Юрнасу нужно было как можно скорее вернуться к друзьям.

8

Пожалуй, именно теперь и наступил самый подходящий момент, чтобы глянуть назад и узнать, что же случилось с Мадисом на самом деле.

Во всём было виновато мороженое. Не каждый день в посёлке продавалось вкусное и освежающее мороженое пломбир. И как раз накануне пломбир появился в продаже.

С надутым видом ходил Пеэтер с улицы на улицу, ведя братика за руку. Мадису следовало ежедневно гулять на свежем воздухе не менее двух часов, таков был установленный в семье порядок. И старший брат выполнял долг старшего брата – был сопровождающим и телохранителем младшего. Заменить его могла только бабушка, но сейчас она болела, и, конечно, ей было не до этого.

Затем Пеэтер встретил Меэлика и Каура, которые бросились к нему, словно гончие, и стали просить, чтобы он на некоторое время доверил им Мадиса. Они свято клялись, что это ненадолго, что с ребёнком не случится ничего дурного, что они отведут Мадиса к Юрнасу, где о малыше будут всячески заботиться и сделают несколько интересных фотоснимков. Они также обещали, что Пеэтер сможет забрать братика в любую минуту.

Пеэтер обдумывал предложение Меэлика и Каура. Оно было для него довольно выгодным. Он хотел навестить своего приятеля Рихо Рыука, а тащиться туда с малышом – дело хлопотное. Но Пеэтер колебался, потому что, как бы там ни было, он нёс полную ответственность за жизнь и здоровье ребёнка. Но тут Пеэтер вспомнил о мороженом. Ведь он и к Рихо-то собирался, чтобы узнать, не найдётся ли у того двадцати копеек на пломбир. Пеэтер вспомнил о мороженом, почувствовал, как потекли слюнки, и сказал, что согласен доверить им Мадиса, но не задаром.

– Как? – не поняли Каур и Меэлик.

– А вот так, – сказал Пеэтер, – будете платить по двадцать копеек в час…

Каур растерянно посмотрел на Меэлика. Денег у Каура не было, но и без того предложение Пеэтера показалось ему диким.

Меэлику тоже не приходилось слышать, чтобы детей сдавали напрокат, но сейчас не время было раздумывать. Он ничего не пожалеет, лишь бы привести Кярт ребёнка, которого она сможет сфотографировать, и потом – ведь они почти поклялись, что помогут Юрнасу провести это трудное лето! Деньги у Меэлика были. Целых шестьдесят копеек!

– А если мы согласимся на твои условия? – Меэлик вопросительно посмотрел на Пеэтера.

– Тогда платите двадцать копеек вперёд.

Меэлик задумчиво посмотрел на пребывавшего в растерянности Каура, достал из кармана двадцатикопеечную монетку и протянул Пеэтеру. Затем они взяли малыша и повели его к Юрнасу. Читатель уже знает, как там развивались события.

Пеэтер Кольк, обрадованный неожиданной удачей, направился к ларьку, где продавалось мороженое, купил стаканчик пломбира и принялся наслаждаться. В это время возле ларька остановилось единственное в посёлке такси и из него выскочил Рихо Рыук.

– Как делишки, старик? – обратился он к Пеэтеру.

– Вообще-то я собирался зайти к тебе; хорошо, что встретились.

– Да, хорошо, – сказал Рихо, – а то сегодня меня не так легко найти. Всё время в разъездах.

Отец Рихо был водителем такси и иногда сажал к себе Рихо покататься. Случалось даже, что и Пеэтеру удавалось покататься вместе с приятелем. Пеэтер подумал, что и сейчас они поедут кататься, но машину заняла неожиданно откуда-то взявшаяся большая компания взрослых пассажиров.

– Что будем делать? – спросил Рихо.

Пеэтер сегодня не был особенно предприимчив. Он всё-таки немного беспокоился за судьбу своего младшего брата, и это мешало ему строить какие-либо планы. Поэтому он рассказал Рихо, как Каур и Меэлик взяли у него Мадиса.

Выслушав Пеэтера, Рихо тихонько присвистнул.

– Пойдём посмотрим, как он там, – предложил Пеэтер.

Но Рихо отверг эту идею.

– До тех пор пока ребёнок у них, – пояснил он, – они должны платить за него. «Счётчик», так сказать, «таксометр» работает. А если ты явишься туда, вопрос оплаты сразу станет спорным.

Пеэтер подумал и нашёл, что Рихо, возможно, прав.

– А давай подкрадёмся, – сказал Пеэтер, – и посмотрим тайком.

С этим Рихо был согласен.

Вскоре они уже пробрались в сад, граничащий с садом Юрнаса, и спрятались в высоком и густом кустарнике спиреи: оттуда поверх забора хорошо просматривалась большая часть сада Юрнаса.

Поначалу ничего интересного они не увидели. Затем из дома торопливо вышел Каур и исчез на улице. Вскоре за ним последовал Меэлик. Ещё немного погодя из дома на улицу вышла совершенно незнакомая Пеэтеру и Рихо девочка.

Пеэтер забеспокоился.

– Куда они все идут? – пробормотал он. – И куда они девали Мадиса?

– Мадис конечно же в доме, – сказал Рихо. – И «таксометр» работает.

«Таксометр» больше не интересовал Пеэтера – разве деньгами можно было оценить его беспокойство и волнение, что с малышом может вдруг что-нибудь случиться. Он хотел пойти в дом и убедиться, действительно ли там Мадис.

– Подождём ещё, – уговаривал Рихо. – Поспешность может всё испортить.

Они решили выждать, и это оправдало себя: вскоре появился Юрнас с малышом.

– Видишь, – шепнул Рихо, – ничего с твоим Мадисом не случилось.

Малыш действительно выглядел неплохо. Он семенил по саду, трогал пальчиком цветы и затем принялся ловить пёструю бабочку. А Юрнас взял мяч и стал бросать его о стенку дома.

Судьбе было угодно, чтобы пёстрая бабочка, которую пытался поймать Мадис, полетела как раз в ту сторону, где притаились Пеэтер и Рихо. Бабочка перелетела через изгородь и скрылась. А ребёнок остановился вблизи забора, растерянно озираясь по сторонам. И в этот самый момент у Рихо возникла коварная идея.

– Утащим его, – шепнул он Пеэтеру. – Унесём тайком, так, чтобы Юрнас не заметил.

На долгие раздумья времени не оставалось. Пеэтер осторожно приподнялся: Юрнас старательно кидал и ловил мяч и совсем не глядел в их сторону.

Тогда Пеэтер перескочил через забор. Он подошёл к Мадису и поднял его на руки.

– Тише, тише, – шептал он.

К счастью, маленький Мадис послушался и не подал голоса. Пеэтер посадил его на забор. С другой стороны Рихо принял ребёнка. А следом за ним и Пеэтер вернулся в соседский сад.

– Пошли!

– Только не на улицу! – сказал Рихо. – Меэлик или Каур могут вернуться и увидеть нас.

– Ну и что?

– «Счётчик» работает. Понимаешь? Они не должны нас видеть.

Тут до Пеэтера стало доходить. Он-то думал, что они просто немножко разыграют Юрнаса. Оказывается, у Рихо был далеко идущий план. Рихо бросил внимательный взгляд на Пеэтера. Вид у того был растерянный.

– Устроим так, чтобы «таксометр» пощёлкал подольше, – сказал Рихо. – Деньги, чур, пополам.

Пеэтер колебался: Рихо предлагал грязную игру. Но и ссориться с Рихо Пеэтер тоже не решался, он только сказал с сомнением:

– Ну откуда у них столько денег?

– Не наше дело. Они же взялись следить за Мадисом. А что, если бы на нашем месте оказались какие-нибудь жулики? В другой раз не будут такими раззявами.

Пеэтер и Рихо уходили от дома Юрнаса чужими садами. Добрый десяток раз им пришлось перетаскивать Мадиса через заборы, прежде чем они решились показаться с ним на улице.

Пеэтер был погружён в раздумья. Действительно, думал он, Меэлик и Каур очень небрежные и безответственные ребята. Ведь они обещали заботиться о ребёнке. И что же? Вопреки обещанию, удрали и оставили его маленького братика на попечение этого растяпы Юрнаса. У Юрнаса любой мог бы украсть ребёнка. Ещё счастье, что именно он с Рихо вовремя подоспел к саду Юрнаса. И что же тут несправедливого, если Меэлик и Каур заплатят небольшой штраф за своё легкомыслие?

Между тем Рихо успел сделать небольшой подсчёт:

– Двадцать копеек в час – это около пяти рублей в сутки. Если нам удастся спрятать Мадиса на неделю…

– На целую неделю? – испугался Пеэтер.

– А почему бы нет? Может, нам удастся продержать Мадиса в помещении? А если и не удастся держать его всё время взаперти, то ты можешь гулять с ним в саду, а я буду караулить на улице.

Пеэтер перепугался.

– Почти тридцать пять рублей! – сказал он. – Да ты что? Таких денег им неоткуда взять.

– Пусть это тебя не слишком волнует. У Меэлика, например, есть фотоаппарат…

Рихо не закончил фразы, но и так было ясно, что имелось в виду.

Из-за угла выкатило такси и притормозило возле мальчишек.

– Хотите со мной поехать? – крикнул отец Рихо в открытое окошко машины. – У меня вызов в Канавере. Оттуда поедет только один пассажир.

Конечно, нельзя было отказываться от такого предложения, и мальчишки сели в машину.

– В Канавере живёт моя тётя, – сказал Пеэтер. – Может быть, мы оставим Мадиса у неё? Тётя всегда говорит, почему, мол, Мадис так мало бывает у неё в деревне. Тётя позаботится о нём с удовольствием. И бабушка у нас сейчас болеет тоже…

– Ты – гений! – сказал Рихо. – Это самый лучший план из всех, какие ты когда-либо придумывал.

Вот каким образом получилось, что в то самое время, когда Пеэтер и Рихо в саду у Юрнаса лицемерно сокрушались по поводу пропажи ребёнка, Мадис уже давно играл в деревенском саду у тёти с двумя славными котятами.

9

На следующее утро мать Пеэтера достала вместе с газетами из почтового ящика записку. Прочитав её, она сказала:

– Надо сегодня отвести Мадиса в поликлинику на прививку. Вот видишь, к чему приводит твоя самодеятельность! И надо же было тебе отвезти его в Канавере!

Пеэтер хмуро подошёл поближе и с неприязнью уставился на бумажку со столь неприятным для него известием. Там было написано торопливым полудетским почерком:

Прошу привести в поликлинику 27 июня с. г. с 12 до 14 часов на профилактический медосмотр и для проведения прививок Кольк Мадиса, возраст два года.

Сестра детского кабинета.

– У меня сегодня нет времени съездить за Мадисом, – продолжала мать Пеэтера. – Ты его отвёз в деревню, потрудись теперь привезти его и сходи с ним к врачу.

– Это не так уж трудно, – сказал Пеэтер покладисто. – Дай только денег на автобус.

Мать достала из сумки мелочь и отсчитала необходимую сумму.

– Всегда ты даёшь прямо копейка в копейку.

– Сейчас у нас туговато с деньгами, – сказала мать. – Потерпи до получки.

Пеэтер вздохнул и постарался утешиться мыслью, что, по крайней мере, «счётчик» работает.

– После прививки, наверное, можно опять отвезти Мадиса в деревню, – сказал он осторожно.

– После прививки может подняться температура, – сказала мать и, сама того не подозревая, перечеркнула последние остатки надежды Пеэтера. – От врача приведёшь Мадиса прямо домой. А теперь поспеши, смотри не опоздай!

Пеэтер действительно спешил, гораздо сильнее, чем могла предположить мать. Ведь, прежде чем поехать за братом, ему надо было обязательно найти Рихо Рыука и посоветоваться с ним, как действовать дальше. Всё их предприятие оказалось сейчас в серьёзной опасности. Меэлик, Каур, Юрнас и ещё эта чужая девчонка – в посёлке имелось целых четыре человека, на глаза которым Мадису не следовало попадаться ни в коем случае. И не было уверенности, что кто-нибудь из этой четвёрки не шатается возле поликлиники.

К счастью, Рихо оказался дома. Пеэтер свистнул и едва успел вынуть пальцы изо рта, как Рихо уже выглянул в окно.

– Привет, старик! Всё в порядке?

– Не совсем, – ответил Пеэтер. – И дело срочное.

– Заходи! Я только проглочу ещё парочку бутербродов, и можем приниматься за дело.

Через несколько секунд Пеэтер уже сидел в кухне у Рыуков. И к тому времени, когда Рихо дожёвывал последний кусок бутерброда, он полностью и ясно представлял себе картину надвигающейся катастрофы.

– Та-ак, – сказал Рихо. – Придётся прибегнуть к маскировке.

– Что? – не сразу понял Пеэтер.

– Мадиса надо замаскировать. Лучше всего превратить его в девочку.

– В девочку?

– Конечно. Тогда никто ничего не заподозрит.

– Но как?

– Оденем его в платье.

– Но у нас же нет девчачьего платья.

– Платье надо раздобыть.

– Но у нас же мало времени.

– Значит, надо раздобыть срочно.

Пеэтер всегда втайне изумлялся способности друга быстро думать и ещё быстрее решать. Но сегодня Рихо превзошёл самого себя.

– Погляди-ка в окно, – сказал он Пеэтеру. – Ну, начинаешь соображать?

Окно кухни выходило во двор. И было видно, как во дворе высокая и толстая тётка развешивала выстиранное бельё. Среди всяких других вещей на верёвке трепыхалось несколько маленьких платьиц.

– Ты думаешь, что…

Пеэтер не закончил фразы, но ему показалось, он довольно точно знает, что замышлял Рихо.

– Я думаю, что надо взять с верёвки одно платье, – сказал Рихо. – И кроме того, надо будет повязать голову Мадиса косынкой, чтобы он был больше похож на девочку. Сейчас, правда, многих девчонок стригут под мальчиков, но всё-таки косынка надёжнее.

Нельзя сказать, что Пеэтер был обрадован планом Рихо. Но прямо отвергнуть его он не решился, сказал только с сомнением:

– Эти платьица, кажется, великоваты Мадису. И кроме того, они ведь совершенно мокрые. Мадис может простудиться.

– Зря опасаешься, – не сдавался Рихо. – Ещё лучше, что платье великовато. Мы наденем платье поверх его костюма, и ни о какой простуде не может быть речи.

Пеэтер молчал. Спорить с Рихо было трудно. И всё-таки что-то не нравилось ему во всём этом плане.

– Ну? – спросил Рихо. – Начнём, что ли?

– Платье-то… – тянул Пеэтер. – Всё-таки чужое платье… Вот если бы нам позволили взять…

– И ты думаешь, что, если мы попросим, нам дадут? – усмехнулся Рихо. – Ты не знаешь этой тётки. Если попросишь, тебе вместо платья достанется метлой.

Пеэтер глядел в окно. Он видел большие и мощные женские руки, которые как раз вешали последние вещи на верёвку, и думал, что действительно лучше было бы не иметь дела с палкой от метлы.

– Ну да, но… Если мы возьмём без спросу, это будет почти воровство.

– Как же так!.. – удивился Рихо. – Ничего подобного. Мы ведь вернём его, мы только возьмём взаймы.

– Взаймы, но…

Рихо пожал плечами:

– В конце концов, это твоё личное дело. Мне-то не требуется вести ребёнка к врачу.

Времени на споры не оставалось. Дорога́ была каждая минута, потому что Мадис должен вовремя попасть к врачу.

– Ладно, – сказал Пеэтер. – Возьмём…

– Вот это по-мужски!

Они подошли к окну. Тётки больше не было видно: она развесила бельё и ушла со двора.

– Видишь, вон то, в цветочках, рядом с простынями, – указал Рихо пальцем. – По-моему, оно словно создано для Мадиса.

– Ну да… Если не снимать остальной одежды…

– И к тому же ты сможешь хорошо спрятаться за этими простынями.

– Я?

– Конечно, ты. Подумай сам: если я случайно засыплюсь – всё пропало. А тебя она не знает. Ты ничем не рискуешь.

– Думаешь?

– Конечно. Если она тебя заметит, ты просто удерёшь. А я потом принесу платье назад. Я придумаю, что ей сказать.

Пеэтер подумал, что Рихо и в самом деле прав. Но тут он ещё подумал, что однажды уже украл по наущению Рихо. Украл ребёнка. Правда, это был его собственный братик, но всё это очень походило на воровство. Очень. И теперь Рихо настаивает, чтобы он унёс платье. Разве же это не воровство? Хорошо, они вернут платье. Но ведь они берут взаймы тайком. А есть ли какая-нибудь разница между взять тайком и украсть? Они хотят заработать на Мадисе. Но такой заработок – это безусловно воровство. Выходит, что он, Пеэтер, даже втройне вор…

Они вышли из квартиры на лестницу, и Рихо запер дверь на ключ.

– Не знаю, стоит ли всё-таки… – сказал Пеэтер.

– У меня есть идея, – сообщил Рихо. – Я позвоню в дверь к этой тётке и спрошу, который час. Тогда она наверняка несколько минут не будет смотреть в окно. А ты в это время снимешь платье.

Пеэтер хотел ещё что-то сказать, но Рихо уже протянул руку к самому звонку.

– Быстро! – шепнул он. – Как можешь быстрее!

Пеэтер выскочил во двор, и в несколько прыжков оказался возле белья. Так. Теперь скорее за простыни. Так. Секунду спустя цветастое платьице исчезло у него за пазухой.

– Видишь, всё было разыграно как по нотам, – сказал Рихо, когда они шли рядом по улице к автобусной остановке. – Самое главное, чтобы башка варила.

Пеэтер ничего не ответил.