«Сними обувь свою» - своеобразный приквел "Овода", прославившего Этель Лилиан Войнич. Книга замыкает трилогию связанных между собой произведений.По духу роман напоминает творчество писателей викторианской Англии с изумрудными лугами и острыми скалами у моря, преодолеванием судьбы и скелетами в шкафу. В определённых эпизодах складывается впечатление, что ты читаешь ещё один роман сестер Бронте.
Войнич позволяет себе слегка выйти за рамку привычных к обсуждению в классической литературе проблем. А именно: психологические последствия угрозы насилия над женщиной, физическое отвращение к супругу и собственным детям.
В название книги легла цитата из Библии. У ближневосточных народов издавна принято входить в храм босиком, дабы не осквернить его. Есть версия, что «снять обувь» - это все равно что в нашем языке «снять шляпу», знак особого уважения и смирения, т.к. в древности босой человек ассоциировался с рабом, покорным хозяину.
В переносном смысле фраза, разумеется, относится к чистоте людских помыслов. В контексте романа её можно применить в двух аспектах.
В начале книги в жизнь юной Беатрис вламываются перемены в виде смерти отца, стремительной деградации матери и пьяницы-отчима. Последний изводит девушку домогательствами и даже предпринимает попытку изнасилования. Эти грязные следы, оставленные в её душе в молодости, не смоют даже десятилетия.
Надежный путь для побега у девушки конца галантного XVIII века был лишь один — замуж. Пусть даже за первого встречного. Незадачливый сквайр Генри Телфолд оказался рядом как никогда кстати.
После венчания девушка выкидывает в воду кинжал, который носила в целях обороны. Замужество кажется её сделкой перепродажи, лучшим из зол.
"Теперь Генри, наверно, будет защищать ее от всех самцов, кроме самого себя; в обмен на эту защиту она и продала ему свое тело. Теперь она должна выполнить условия сделки. Ее физическая девственность, если это то, что ему нужно, принадлежит ему, раз он ее купил."
Беатри продолжит относиться к браку, как к вынужденной мере. Любые проявления нежности от супруга она трактует как проявление низменной, грязной потребности. Беременность и роды кажутся мучительной платой за спокойствие и безопасность. Первые мысли новоиспеченной матери удивляют цинизмом:
“Ведь жизнь – это мерзость и страх, стыд, боль и ненависть. И все-таки, хотя ей предстоят еще испытания вроде последнего, она цепляется за жизнь потому лишь, что сама жизнь сильна в ней. Она готова по-прежнему служить желаниям Генри, снова и снова переносить ужасы деторождения, плодить новых и новых ненужных и жалких детенышей, таких же отвратительных, как и их родители, – и для чего? Чтобы они в свою очередь могли плодить новых. Бесконечная цепь осквернителей и оскверненных.»
По мере взросления детей Беатрис всё больше видит в них черты мужа. Она и не ищет эмоциональной близости с этими здоровыми сорванцами, обычными мальчишками. Только один из сыновей, тихий и задумчивый, как она сама, и дочь находят в её сердце какой-никакой отклик. Людей вокруг женщина неосознанно делит на похожих на себя и брата и «йеху» (отвратительные человекоподобные существа, из «Путешествий Гулливера»).
Однако все ритуалы материнской заботы соблюдались неукоснительно. Все условия для здорового развития были предоставлены детям. В округе Беатрис знали как рачительную хозяйку и человека широкой души.
Супруг Беатрис, Генри, не лишен добросердечности, в той мере, какую положено иметь приземленному мужчине дела, сельскому помещику. Симпатичная, прекрасно воспитанная, умная женщина — чем не везение? Разве он не любил её всем сердцем? Губительной для брака стала и некоторая душевная слепость Генри Телфорда. Когда у человека с рождения не хватает какого-либо чувства— зрения или слуха, ему сложно представить существование красного цвета или Лунной сонаты. Так и Генри не мог подозревать, что за оболочкой идеально жены и матери есть что-то ещё: боль, отвращение, отчаяние. Так до конца он и продолжит тыкаться в углы, как слепой щенок, осознавая, что что-то идёт не так, а что именно — не понимая. Это непонимание он и начнет заливать алкоголем.
Лелея обиду и ненависть внутри себя, Беатрис так и не смогла «снять обувь» перед простой и естественной человеческой любовью. Великодушие и мягосердечность всегда пробивались в ней ростками сквозь почву отчаяния. Беатрис безжалостно выпалывала их, не зная, что в её сердце спрятан богатый, неиспользованный источник любви. Стоило только сделать усилие, протянуть руку.
Читатели "Овода" могли негодовать в отношении Артура Бертона, который спустя много лет упрекал близких за почти мнимое предательство. Хотя, казалось, примирение было на расстоянии одного разговора по душам. Так и здесь гордыня (хотя и как последствие травмы) сделала героиню слепой.
Таким образом. «Сними обувь твою» - добротный психологический роман с легкой ноткой романтизма и смелостью изображения темных, «недозволенных» сторон женского характера. Едва ли он когда-нибудь войдет в списки знаменитых книг, но случайного читателя не оставит равнодушным.
«Сними обувь твою» kitabının incelemeleri, sayfa 5