Kitabı oku: «Только не рядом», sayfa 9

Глава 20

Мужик стучит в мою дверь с еще большей силой, и замок не выдерживает и просто отлетает в сторону. А на пороге появляется мужчина неопределенного возраста, в грязной помятой одежде. В комнату сразу же проникает запах грязного тела и пота, и меня в прямом смысле начинает тошнить, то ли от страха, то ли от запаха. Я кутаюсь в теплую кофту, как будто она меня защитит, и отхожу вглубь комнаты. Жаль, что под рукой нет ничего тяжело, кроме настольной лапы, но, думаю, если что, сойдёт.

Мужичина молчит и только смотрит на меня, в его серых пустых глазах читается вопрос: что происходит? Как будто до него все еще не доходит, что он натворил.

– Люська где? – спрашивает наконец-то он, начиная подходить ближе, а я, наоборот, пячусь как можно дальше.

– Не-е… знаю, – заикаясь, отвечаю я и берусь за ножку светильника. Не думаю, что он мне поможет, но дезориентировать незваного гостя я смогу. Особенно если судить по его весу.

– И где носит эту шлюху, а?! – он опять начал заводиться, сжимая и разжимая кулаки, и пыхтя как паровоз.

Он не переставал идти ко мне. И я не выдержала:

– Не подходите! Или я ударю! – демонстрирую светильник в своих руках.

От этого он начинает смеяться.

– Ты серьезно?! Скажешь, где Люська, и подходить не буду, – продолжает он невесело. – И чем ты хочешь защищаться? Этим дореволюционным барахлом?

– От девушки отошел! – слышу я угрожающий голос Влада.

Мужчина тут же повернулся, чтобы посмотреть на говорящего, и это было его ошибкой, так как он сразу же встретился с кулаком Влада. А так как Влад еще и профессиональный боксер, то и удар был профессиональным, сбивающим с ног. Так что мужчина сразу повалился на пол, держась за нос и что-то скуля.

– Ты спрашивал чем, вот я тебе показал, герой, – бросает он ему и идет ко мне.

– Да я же просто про Люську узнать, заразу, – скулит мужчина. – По глазам вижу, знает, где она.

– Ничего она не знает, вали отсюда, пока я не разозлился еще больше, а то так получишь, что придется в больнице побыть! – отвечаете Влад все так же зло.

Мужчина, услышав это, берет себя в руки и, кряхтя, ползет к выходу. Влад опять оборачивается ко мне. И по его взгляду я понимаю, что сейчас он очень зол.

– Собирайся, – бросает мне.

– Куда? – спрашиваю я, чем злю его еще больше.

– Подальше от этого клоповника, это точно! Или мне вернуть того мужика?! Вместе Люську поищете? Может, еще куда сходите?! – в его голосе так и слышна издевка.

Молчу, так как не хочу говорить с ним, когда он такой. Моя нерасторопность бесит Влада, поэтому он сам берет мою сумку и начинает кидать в нее мои вещи. Я понимаю, что сейчас с ним спорить просто бесполезно, поэтому достаю пакет и тоже начинаю собирать свои вещи. Немного успокаиваюсь и понимаю, что он прав. Мне не стоит тут жить, особенно после случившегося, когда просто незнакомый мужчина может зайти в комнату, и навряд ли мне кто-нибудь поможет.

Когда все мои вещи собраны, мы выходим из комнаты, но сразу же натыкаемся на хозяйку квартиры.

– Уезжаете?! – сразу же спрашивает она. – Я предупреждала сразу: деньги не возвращаются! Поэтому даже не рассчитывайте!

Она задирает голову и упирает руки в бока, всем своим видом показывая, что за деньги она и в драку полезет. Но нам плевать, поэтому мы проходим мимо, а вот мужик, стоящий рядом, очень заинтересовался:

– Какие деньги? Ты же сказала, что у тебя ничего нет! – начал наступать на нее он.

Что было дальше, мы не услышали, так как наконец-то вышли из квартиры. Как только я вдохнула летний прохладный воздух, мне и правда стало легче, исчез этот тошнотворный запах, от которого меня мутило. Влад закинул мои вещи в багажник и сел на водительское сидение. Я поспешила за ним, чтобы еще больше не выводить его из себя. Так как по напряженной спине поняла: он все еще не успокоился.

– Кукла, ты мне объясни только одно: как ты оказалась в этом клоповнике и почему, бл***, не позвонила мне?! Ты мой номер забыла, что ли? – наконец нарушил он молчание. Но лучше бы мы оставались в тишине, так как после каждого вопроса его руки на руле сжимались все сильнее, а скорость на спидометре увеличивалась.

– Ты не брал трубку, я звонила, – отвечаю я тихо.

Я и правда звонила ему, хотя это было один раз. Мне сказали, что абонент не доступен, и я не стала больше перезванивать.

– Один раз?!

– Да… – еще тише отвечаю я, чувствую себя виноватой, но даже не могу понять в чем.

– Отлично! – зло прокомментировал он. – Что там с твоими родоками?

Тут я решила рассказать все. И после всего Влад только матерился, не сдерживая себя, почти проклиная их.

Мы подъехали к элитной новостройке в центре города. Я знала, что Влад давно живет в своей квартире, подаренной отцом на его восемнадцатилетие, но я никогда не была здесь. Он не приглашал и не пускал на свою территорию. Как всегда, обозначая мне свое место. Но сейчас, похоже, он отступился от своих правил, ведь, как я понимаю, именно в этом доме он и живет. Влад достает мои вещи, и мы идем внутрь дома. Молча заходим в лифт, и он нажимает на двадцатый этаж, предпоследний. Створки разъезжаются, и я вижу, что на лестничной клетке всего две двери, и мы проходим к одной из них. Влад вынимает ключи, открывает дверь и пропускает меня внутрь. Темно, но тут же все освещается, представляя моему взору большую прихожую в темно-серых тонах. Здесь чувствуется запах Влада, даже не новой мебели, а именно его.

Снимаю обувь, а Влад проходит вглубь квартиры. Я, как любопытная кошка, хочу рассмотреть все, но удается разглядеть только несколько комнат. Скорее всего, зал и кухню. Надеюсь, завтра смогу это сделать. Мы проходим к самой дальней двери, и Влад открывает ее. Внутри находится небольшая и уютная комната с двуспальной кроватью. Все выполнено в одном стиле. Скорее всего, Влад нанимал дизайнера.

– Это будет твоей комнатой, – говорит он, занося мои вещи и ставя их на кровать. – Вообще это гостевая комната родителей, но они нечасто тут бывают.

– Думаю, я тут ненадолго останусь, просто устроюсь на работу и с первой зарплаты сниму жилье, – отвечаю я.

Но Влад только усмехается.

– Уже сняла, видишь, чем закончилось, – бросает он.

А мне становится очень обидно, я не была подготовлена к такому, это тяжело, когда ты остаёшься в один день почти без ничего, только с маленькой суммой в кармане, не зная, что делать. В глазах защипало, но я закусила внутреннюю сторону щеки, чтобы не расплакаться при нем. И не показать, как меня задели его слова.

Больше он ничего не говорит, только внимательно смотрит на меня, а потом разворачивается и выходит из комнаты, напоследок добавив:

– Завтра в девять надо быть на практике.

И тут я понимаю, что уже два дня не появляюсь там и даже не предупредила никого о своем отсутствии. Хотя ничего удивительного, у меня были другие проблемы.

– Хорошо, поняла, – отвечаю тихо.

Влад закрывает за собой дверь, и я остаюсь одна в комнате. Решаюсь опять начать раскладывать вещи, но после половины сумки понимаю, что я очень устала. День был очень тяжелым и нервным, и лучше сейчас мне лечь спать и просто встать пораньше завтра и разложить все вещи. Так и решила, поэтому, переодевшись, сразу же легла спать. Как только закрыла глаза, тут же провалилась в сон.

Проснулась я не от звука будильника, поэтому сразу же вскочила и посмотрела на время. Я почти проспала. Взяв телефон, начала смотреть, почему же не включился будильник, ведь я ставила его на пораньше, чтобы успеть разложить вещи. Но его просто не было. Неужели что-то повредилось внутри помимо треснувшего экрана? Встаю и тихонько открываю дверь, прислушиваясь к звукам: разбираю только какое-то шуршание. Я как пугливая кошка в незнакомом месте, мне страшно и одновременно интересно. Прохожу дальше и наконец-то нахожу ванную. Вчера я побоялась принимать душ в той квартире, но сейчас могу не опасаться. Ничего своего у меня нет, поэтому мне приходится взять мыло и шампунь Влада.

Выхожу и иду на звуки шума и запах чего-то вкусного. На кухне нахожу Влада. Он стоит у плиты, на нем только штаны, и я могу разглядеть его мощную спину с перекатывающимися мышцами, когда он помешивает завтрак. Он не слышит, что я тут, поэтому мне приходится обозначить свое присутствие:

– Доброе утро, – говорю я как можно громче.

Он вздрагивает и поворачивается ко мне, но молчит, разглядывая. Мне становится жарко от его взгляда, хотя я одета уж точно приличнее, чем его девушки, которых я видела немало, но только сейчас в его взгляде я улавливаю что-то другое. Темное. Обжигающее. Чувство, котороые пока не понятно мне.

– Я приготовил завтрак, – только говорит он, наконец-то отводя от меня взгляд и поворачиваясь к плите. Доставая тарелки. – Надеюсь, ты не против яичницы с беконом.

– Нет, конечно нет, – сразу же отвечаю я, присаживаясь с краю стола. – Не знала, что ты умеешь готовить.

Хотя, по сути, я мало что о нем знала, он всегда держал меня рядом, но не подпускал близко к себе, и сейчас я вижу немного больше. И это рушит стену между нами, но будет ли это правильно, очень трудно сказать.

Влад ставит передо мной тарелку с яичницей и беконом и чашку кофе.

– Когда живешь один, приходится учиться, хотя это максимум, что я могу. Обычно ко мне все же приезжает мама и готовит, чтобы я не умер от голода, – усмехается он, садясь напротив.

– Она очень любит тебя, – отвечаю я.

Я бы тоже очень хотела, чтобы у меня была такая милая и заботливая мама. Она бы обязательно любила бы меня не за успехи, а за то, что я просто есть. Но, увы, с этим мне не повезло.

Влад не смотрит на меня, а сосредоточенно ест, как будто он не здесь, а в своих мыслях.

Беру вилку и начинаю есть яичницу, но как только кусочки бекона попадают на мой язык, я вспоминаю момент, когда тайком попробовала его и об этом узнали Елена и Олег. Замерзшие красные пальцы, и мысли, что если хоть на минуту остановлюсь, то замерзну прям тут, на улице, у мигающего фонаря, среди сугробов. Меня даже никто не пойдет искать, и я просто стану одним из снежных сугробов. Хотя, наверное, именно тогда у меня в сердце и образовалась эта замёрзшая корка к тем людям, которые выкинули на холодную улицу девочку, первый раз попробовавшую бекон.

Вздрагиваю, и это замечает Влад, который, оказывается, смотрит на меня.

– Что случилось? – спрашивает он.

Я качаю головой, чтобы прогнать все эти воспоминания, у меня новая жизнь, без них. Все это в прошлом, теперь только я выбираю, что мне делать.

– Ничего, просто вспомнила… – отвечаю уклончиво.

Влад еще немного внимательно смотрит на меня, а потом все же отводит взгляд.

После завтрака мы собираемся и едем на практику. Я надеюсь, мое отсутствие было не сильно критично. В холле мы расходимся: Влад направляется к Николаю Федоровичу, а я – в архив, к Нине Николаевне. Она уже ждет меня, улыбаясь и обнимая.

– Хорошо, что ты пришла, без тебя мне было скучно, – говорит она.

– Были кое-какие проблемы, поэтому не смогла прийти, – отвечаю немного виновато. Все же я могла бы предупредить ее.

– Ничего страшного, бывает. Хотя о тебе спрашивал Николай Федорович, – уже серьезно произносит она, и я напрягаюсь. Надеюсь, у меня не будет проблем из-за этого.

– Влад, ему расскажет, что я сегодня пришла, – отвечаю, начиная перебирать бумаги.

Тут Нина Николаевна хитро улыбнулась:

– Влад, этот тот мальчик, про которого ты рассказывала?

Я тоже рассказала ей немного из своей биографии, и почти везде в ней присутствовал Влад.

– Да.

– Хочу его уже увидеть, – в ее глазах так и читалось любопытство и предвкушение.

– Он должен зайти за мной, увидите, – пожимаю плечами.

Мы начали работать, и я полностью погрузилась в процесс. Но тут нас отвлек громкий стук каблуков и женский голос.

– Ангелина, тебя вызывает Николай Федорович, – произнесла его секретарь. – Сейчас.

Глава 21

Все внутри меня похолодело от ее слов. Неужели мое отсутствие не понравилось ему и сейчас он хочет сказать, что выгоняет меня?

– Он ничего больше не сказал? Зачем он меня вызывает? – спрашиваю я с волнением.

– Откуда я знаю, – закатила глаза его секретарь. – Мне только сказали тебя позвать. Так ты идешь?

Понимая, что лучше ее не злить, я поспешила выйти из-за стола.

– Да, конечно, пошли, – тихо произнесла я.

Каждый мой шаг, приближающий меня к кабинету Николая Федоровича, делает мои ноги ватными, а сердце колотится так, как будто я пробежала марафон. Мне опять начинает не хватать кислорода, но я всеми силами стараюсь не провалиться в состояние панической атаки.

Мы подходим к кабинету Николая Федоровича, и Ирина стучится в дверь. Услышав короткое «да-да», проходим внутрь. Мужчина сидит за столом и перебирает какие-то бумаги, но, увидев нас, сразу же откладывает их.

– Да-да, проходи, Ангелина, а ты, Ирина, можешь идти, если что, я на совещании, – говорит он секретарше, та кивает, разворачивается и, стуча своими шпильками по мраморному полу, выходит из кабинета, прикрыв за собой дверь.

– Проходи, Ангелина, – еще раз повторяет Николай Федорович, видя, что я продолжаю стоять на том же месте. – Ты знаешь, я не кусаюсь.

– Добрый день, – отвечаю я, приближаясь к нему и садясь напротив. – О чем вы хотели поговорить? – сразу же перехожу к делу, чтобы знать, что меня ожидает. Не хочу любезностей.

– Последние дни ты не приходила на практику… – начинает он, но я перебиваю.

– Да, я извиняюсь, что не предупредила, просто были сложности и не было возможности, – отвечаю я, серьезно смотря на него.

– Понятно. Слышал, твой отец баллотировался в мэры, – продолжает он, и тут я понимаю, что он просто опять хочет узнать о Елене и Олеге. Скорее всего, чтобы быть ближе, особенно если Олег победит.

Меня это разозлило. Неужели я в тот раз не сказала, что им плевать на меня и подружиться с ними через меня у него не получится?

– Он мне не отец, мне не интересно, что он там сейчас делает, – резко отвечаю я, и даже, наверное, грубо.

– Но как же! Я видел ваше интервью… – начинает неуверенно он, явно немного ошарашенный моим резким ответом. Но я не хочу, чтобы он считал, что мы связаны, и был благосклонен именно из-за этого. – Хорошо, я понял, просто думал, у вас любящая семья, – поморщившись, отвечает он.

– Нет, мы никогда такими не были. И теперь точно не будем! – говорю я, и почему-то во мне кипит злость. На него, на них. Просто воспоминание о тех людях меня злит. – После всего, что они сделали! Больше я бы не хотела об этом говорить.

– Хорошо, я понял тебя, – уже тише отвечает он. Понимаю, что лучше и правда оставить этот разговор. – Но я бы хотел, чтобы, если ты не приходишь на практику, ты предупреждала меня. Я все же в ответе за вас.

Мне хотелось возразить, ведь я была уверена, что Влад никогда не докладывает ему о своем отсутствии. Хотя у них с ним особые отношения, я не знаю, как они знакомы, но просто так нас бы сюда не взяли. Я решила не спорить, чтобы не обострять отношения.

– Хорошо, я поняла вас. Больше такого не повторится. Я могу идти? – спрашиваю, намекая, что больше не вижу смысла в разговоре и мне нужно успокоиться.

– Да, конечно, – утвердительно качает головой он.

Встаю и иду к выходу, чувствую его задумчивый взгляд на себе. Уже хочу открыть дверь и выйти, но он останавливает меня:

– Ангелина!

Я медленно оборачиваюсь и внимательно смотрю на него.

– Да.

Он медлит, как будто не уверен в том, что хочет сказать.

– Ангелина… я бы хотел сказать, что если тебе понадобится моя помощь, то ты можешь ко мне обратиться… Даже после практики, – говорит тихо.

Не понимаю, зачем это ему, для меня Николай Федорович с каждым днем становится все большей загадкой, я не знаю, чего ожидать. Не понимаю, к чему этот интерес к обычной практикантке. Я только утвердительно киваю, не задавая лишних вопросов, и наконец выхожу из его кабинета.

После этого я засиживаюсь с Ниной Николаевной, на обед ее вызывают на совещание, куда пригласили только работников. Я к этой категории не отношусь.

В связи с этим мое время на перерыв увеличилось. Влад написал мне и предупредил, что пообедать со мной не сможет. Скинув определённую сумму мне на карту, он почти приказывает сходить и пообедать. Есть мне не хочется, но когда лучи яркого солнца пробиваются через задернутые шторы, я понимаю, что хочу прогуляться. Как раз недалеко есть парк. Собираюсь и иду именно туда. Погода и правда прекрасная. Хотя солнце очень сильное, воздух все равно свежий и дует ветерок. Все же это очень уютный парк, и мне бы хотелось гулять тут чаще. Обязательно нужно как-нибудь приехать сюда с Марго.

Прохожу мимо кафешки, где два дня назад ела бургер и впервые радовалась своему поражению. Солнце нещадно палит спину, поэтому я решаю опять зайти в это кафе. Есть не хочется, но выпить чего-нибудь холодного – в самый раз.

Тут, как всегда, многолюдно, и свободный столик только один: в углу, где располагаются панорамные окна. Как раз то, что я хочу. Присаживаюсь, и ко мне сразу же подходит официант.

– Добрый день, вот наше меню, или хотите сразу заказать? – спрашивает меня девушка в униформе. Она улыбается мне, но натянуто, по ее глазам я вижу, что она устала, но понимает, что клиенту лучше этого не показывать.

– Здравствуйте, я бы хотела заказать молочный коктейль и шарик мороженого, – говорю я.

– Шарика мороженого отдельно нет, только если со штруделем, – отвечает она.

Не знаю, что это, но хочу попробовать, поэтому утвердительно киваю. Девушка все записывает, забирает меню и уходит. А я смотрю в панорамное окно на немногочисленных прохожих и котов, тоже пытающихся убежать от палящего солнца и побыть в теньке. В кафе заходит еще одна девушка – яркая, с огненными волосами – и сразу же устремляется к барной стойке. На ее лице тревога и недовольство. Она скрывается, и я опять смотрю на парк, но невольно слышу голоса официантки и рыжей девушки.

– Опять не пришла?!

– Да, увы, Дин, нам нужно найти еще одного официанта… Я устаю, народу много… – это голос девушки-официанта.

– Карин, где я сейчас его найду? Никто не хочет, да я уже согласна на полставки взять, главное, чтобы ответственный был и вам помогал, – вздыхает рыжая.

И тут я понимаю, что это мой шанс. Ведь мне как раз нужна работа на полставки. Я могу попробовать, хотя сейчас нужно браться за любую работу. Голоса стихают, а я начинаю думать, как спросить о вакансии. Когда девушка-официант приходит с молочным коктейлем, ставит его на мой стол и хочет уйти, я сразу же останавливаю ее.

– Подождите, – прошу я. – Извиняюсь, что подслушала ваш разговор, но вы вроде ищете официанта… Я бы хотела попробовать… С кем мне можно это обсудить? – говорю я на одном дыхании, чтобы не передумать и не засомневаться.

Она молчит, обдумывая что-то, а я начинаю нервничать. Наверное, не нужно было говорить, что я подслушивала, могла бы просто сказать, что увидела объявление. Наконец она отвечает:

– Хорошо, сейчас подойдет управляющая.

Она уходит, и через две минуты ко мне приходит все та же девушка.

– Здравствуйте, я Дина, – сразу же начинает она, внимательно смотря на меня. – Вы хотели пойти на вакансию официанта?

Дина мне кажется спокойным и деловым человеком, она спрашивает об образовании и графике, в котором я хочу работать.

– Хорошо, Ангелина, вы мне нравитесь, и лицо у вас очень симпатичное, обычно чаевые больше оставляют симпатичным официантам, – улыбнулась хитро она, смотря на меня. – Но и пристают тоже больше. Но не переживайте, у нас есть охрана, да и ребята, если что, постоят, поэтому проблем не должно возникнуть.

– Надеюсь, – только ответила я. Информация о навязчивых клиентах немного напрягла меня. Но, думаю, если что, за меня заступятся.

– Тогда жду от вас соответствующих документов и можете приступать к работе.

– Спасибо! – улыбнулась я ей.

Обратно в офис я не шла, а парила. Моя первая работа, меня приняли! Это как глоток свежего воздуха, теперь жизнь не кажется мне черно-белой. Оказывается, в ней тоже очень много разных красок и оттенков, просто никто не давал мне их посмотреть. Но сейчас я могу это сделать: наверстать то, что упустила, стать свободной и быть как все.

То, что со мной что-то не так, заметила и Нина Николаевна.

– Что случилось за это обеденное время? Ты как будто светишься, – подозрительно посмотрела она на меня.

– Получила свою первую работу, вот и счастлива, – только ответила я, улыбаясь и пожимая плечами.

– Ого, это отлично, знаешь, я тоже, когда получила свою первую работу… – начала она вспоминать свою молодость.

После практики мы встретились с Владом у входа. Мне не терпелось рассказать такую радостную новость. Как только я села в машину, то сразу же повернулась к нему.

– Меня взяли на работу. Теперь буду работать официантом в кафе неподалёку, – с улыбкой произнесла я, но она сразу же спала, когда я просто посмотрела в глаза Каменского.

Если честно, я ожидала его радости и поддержки, одобрения или хотя бы нейтральности и холодности, но никак не злости или, можно сказать, ярости. Которые сейчас резали мое сердце, как острое лезвие ножа, не щадя.

– Я против этой работы, ты никуда не пойдёшь!