Kitabı oku: «Le Foot. Краткая история французского футбола», sayfa 2
Первый финальный матч, традиционно проводившийся в Курбевуа, не выявил победителя. В первом тайме “Стандард” вышел вперед благодаря голу Жордана, но после перерыва Карре счет сравнял. Основное время закончилось вничью, арбитр назначил дополнительное время, и команды отыграли еще два тайма по 20 минут. Отыграли бы и больше, но ощутимо стемнело и капитаны договорились решить все вопросы чуть позже в Гавре.
Как ни странно, дома нормандцы посыпались. Они проиграли со счетом 1:6, причем форвард гостей Вули отметился покером. Сейчас трудно найти объективную причину, но отчет в L’Auto упоминает, что два футболиста “Гавра” играли с травмами, а лидер команды Чарльз Уилкс – с температурой. Учитывая, как велика в то время была роль личности в футбольной истории, такое объяснение выглядит весьма правдоподобным.
Парижский “Стандард” выиграл 5 из 8 первых чемпионатов USFSA. Однако продолжения не последовало. На севере уже поднимал голову новый титан.
Глава 3. Доминирование “Расинг Рубе” и “Стад Гельветик” (1902-1913)
В 1765 году Джеймс Харгривс услышал плач своей дочери Дженни. Харгривс бросился на помощь и увидел, что девочка случайно перевернула на себя прялку. Отец быстро освободил ее, но успел заметить, что прялка, оказавшаяся в вертикальном положении, все еще продолжала работать – колесо вертелось, а веретено пряло пряжу.
Наблюдение Харгривса довольно быстро привело к изобретению прядильной машины, которую благодарный отец назвал “Дженни”. Машина, по некоторым оценкам, делала за одну смену в 20 раз больше пряжи, чем самый квалифицированный рабочий. Это нравилось не всем, через два года Харгривсу даже пришлось бежать в Ноттингем, потому что разъяренная толпа оставшихся без работы ткачей напала на его дом и уничтожила несколько машин.
История, однако, была не на стороне луддитов. В 1769 году Ричард Аркрайт приделал к прядильной машине водяной привод, сделав ее еще более продуктивной. Через 21 год он заменил водяной привод на изобретенный Джеймсом Уаттом паровой двигатель и попутно основал первую фабрику нового типа. Промышленная революция окончательно победила в Британии, а вскоре перекинулась и на континент. Не в последнюю очередь благодаря предприимчивому немцу Иоганну Брюгельманну, который скопировал машину Аркрайта и показал ее в Европе.
Первой континентальной страной, вкусившей плоды Промышленной революции, историки считают тесно связанную с Британией Бельгию. Второй, судя по всему, следует считать Францию. И одним из главных центров нового производства в конце XIX века стал город Рубе.
Сейчас Рубе является одной из составляющих агломерации Большой Лилль – такой, например, как Вильнев-д’Аск, где в наши дни находится домашний стадион “мастифов”. Но еще сто лет назад Рубе был отдельной географической единицей, хорошо известной не только в стране, но и на всем континенте. Рубе называли “Городом тысячи дымоходов” и “французским Манчестером”, а кое-кто даже скромно именовал его “текстильной столицей планеты”. К концу века в Рубе проживало 125 000 жителей – на момент написания книги это было историческим рекордом, в 2020 году тут не было и 100 тысяч человек. Грэм Робб отмечает, что уже в XVIII веке в Рубе почти не было соломенных крыш и немощеных дорог.
На работу со сложным фабричным оборудованием частенько выписывали английских инженеров, поэтому в городе постепенно сложилась целая британская колония. Ее жителей во Франции все устраивало, не хватало только спорта. Проблему нужно было решать, поэтому в 1885 году в Рубе появился клуб любителей крикета, а семью годами позже в городе начали играть и в футбол. В 1895-м дошло до создания полноценного спортивного клуба, которому дали модное в те годы название “Расинг”. Велогонки тут действительно были чрезвычайно популярны, а однодневка Париж – Рубе по сей день остается одним из главных событий французского спортивного календаря.
“Расинг Рубе” достаточно быстро закрепился в роли одной из сильнейших команд региона. Спарринги со слабенькими “Крузейдерс” из Круа ей быстро наскучили, поэтому “Расинг” подал заявку на участие в чемпионате USFSA. Первоначально ее не одобрили, поэтому клуб вступил в Северную Лигу, где играл с неплохими коллективами уровня “Брюгге” и “Брюсселя”. В 1898-м “Расинг Рубе” даже дошел до финала, но проиграл брюссельскому “Леопольд Клаб”.
В 1899 году USFSA допустил до участия клубы из регионов. “Расинг Рубе” принялся бороться за победу в зоне “Север”, но поначалу дело не шло – “черно-голубые” дважды пропустили вперед соседей из лилльского “Ириса”, а еще один раз уступили “Туркуэну”. Как оказалось, все это было лишь разгоном перед беспрецедентной серией из семи гран-финалов кряду.
В 1902 году USFSA проводил четыре региональных отбора. “Расинг Рубе” первенствовал в лиге “Север”, “Гавр” привычно разобрался со всеми в Нормандии, зону “Шампань” выиграл клуб с живописным названием “Сезанн”, а в Париже была драма. “Расинг” и “Юнайтед” закончили турнир вровень и пришлось играть дополнительный матч, который выиграли “гонщики” – 2:0.
В полуфинале “Расинг Рубе” откровенно надругался над “Сезанном” – 12:1. В первом в истории клуба финале северянам пришлось играть с парижскими тезками, неожиданно бодро выбившими из турнира “Гавр” – 5:1. Тот финал стал одним из самых ярких матчей, которые когда-либо видела Франция. Первый тайм закончился со счетом 1:1, а в начале второго игрок парижского “Расинга” Грэм получил травму колена и вынужден был уйти с поля. Это произвело неожиданный эффект – парижане резко прибавили и забили два мяча. Казалось, исход поединка предрешен, но Рубе все же сумел отыграться, причем спасительный мяч был забит 17-летним Эмилем Сарториусом за две минуты до свистка. Эмиль Сарториус был одной из главных футбольных звезд довоенной Франции и вполне мог бы блистать и после Великой войны, но получил чудовищное ранение и сконцентрировался на административной работе. В “Расинге” он оставался до последнего вздоха, который испустил осенью 1933-го.
Арбитр Джек Вуд назначил дополнительное время, которое, по сообщениям современников, длилось почти 60 минут. В конце концов северяне вырвали победу. Хочется написать, что “сказалось численное преимущество команды из Рубе”, но по факту парижан сильно подвел голкипер, пропустивший после удара Пикока с 50 (!) метров. Впрочем, может быть, что месье Киндт просто очень спешил домой.
Второе чемпионство “Расинга Рубе”, последовавшее в 1903 году, получилось не таким ярким. Так получилось, что до финала северяне дошли благодаря двум неявкам соперников – сначала с дороги добровольно ушел “Амьен”, потом “Гавр”. В финале вновь пришлось сыграть с “Расингом” из Парижа, после выездных 2:2 парни из Рубе одержали домашнюю победу со счетом 3:1. В первом финальном матче опять отличился Сарториус, во втором все решил дубль Леона Дюбли. Наверное, чемпионат-1903 можно было бы и вовсе назвать проходным, если бы не первый серьезный выход на историческую арену основанного в 1899 году марсельского “Олимпика”. Причем выход этот, что символично, получился скандальным – “Марсель” выиграл матч 1/8 финала против “Бордоле”, но был дисквалифицирован за использование нелегитимного игрока Дюбрейля.
В 1904-м доминирование “Рубе” стало очевидным и начало раздражать. Сначала команда не заметила соперников по лиге “Север”, а потом последовательно выставила из розыгрыша “Амьен” (9:1), “Гавр” (неявка) и “Ренн” (12:1). Финал против парижского “Юнайтед” неожиданно начался с 0:2, но даже такой поворот событий не выбил эту махину из колеи. “Расинг” отгрузил сопернику четыре мяча и стал трехкратным чемпионом Франции.
В следующем году северяне снова дошли до финала, но на этот раз все-таки оступились. Новым чемпионом стала парижская “Галлия” – бывший “Шарантон”, переименованный из-за характерной для тех лет моды на древнеримские названия вроде “Боруссия” (“Пруссия”) или “Полония” (“Польша”). Финал получился довольно упорным: основное время закончилось с не очень типичным для начала века счетом 0:0, а в дополнительное ворота “Расинга” поразил Альбер Жюве. Он стал полноправным героем того розыгрыша, ведь в полуфинале против “Этудианс” из Тулузы Жюве оформил дубль. Впрочем, историкам куда более известен другой игрок “Галлии” – Жорж Байру, который позже станет одним из отцов-основателей профессиональной лиги, а после смерти даст свое имя стадиону в Сете.
Еще одним важным нюансом того финала стало место проведения. Матч состоялся на новом столичном стадионе “Парк де Пренс”. В XVIII веке здесь охотились члены королевской семьи, в XIX веке парк начал понемногу превращаться в пустырь. Власти, видевшие растущую популярность спорта, приняли решение отдать территорию под велодром. Он был открыт в 1897 году и сразу впечатлил публику. Например, журналист Франс Решель писал, что единственным недостатком новой арены является “безвкусная и раздражающая Эйфелева башня, которая торчит прямо над трибунами”. Через несколько лет на новый стадион стали допускать и регбистов с футболистами.
Осечка на “Парк де Пренс” серьезно мотивировала “Расинг Рубе”, так что следующий чемпионат получился неинтересным. На пути к финалу северяне разгромили “Гавр” (6:2) и “Стад Ремуа” (7:0), а в финале убрали парижский “Серкль Атлетик” (4:1). Хет-триком в этом матче отметился Андре Франсуа, которому в жизни повезло еще меньше, чем Сарториусу – этот футболист Первую мировую, увы, не пережил. Вообще, на Великой войне спортивное общество “Расинг Рубе” потеряет аж 85 (!) человек и до прежних высот уже никогда не воспарит.
Но пока что Гавриле Принципу лишь 11, Сараево еще не вошло в состав Австро-Венгрии, а “Расинг Рубе” продолжает доминировать. Следующие два чемпионата заканчиваются для клуба еще двумя гран-финалами, причем в обоих случаях соперником “Расинга” были тезки из Парижа. В 1907-м кубок остался в столице, в 1908-м вернулся в Рубе, а оба финала запомнились впечатляющими камбэками. В 1907-м парижане до 84-й минуты уступали 1:2, но выиграли благодаря хет-трику Остли, а в 1908-м в похожем стиле победили уже северяне – 2:1, забивали Андре Франсуа и Шарль Рено.
Таким образом, за период с 1902 по 1908 гг. “Расинг Рубе” ни разу не вылетал раньше финала. За это время команда с бельгийской границы пять раз становилась чемпионом и еще дважды занимала второе место. Феноменальные успехи “Стандарда” перестали казаться такими уж исключительными.
Тем удивительнее, что в следующем году победоносный “Расинг” не выиграл даже региональный отбор. Причин тому несколько. Во-первых, французский футбол того времени был действительно любительским, а это не способствовало стабильности состава. Кто-то из звезд Рубе получил хорошую работу и вернулся в Англию, кто-то завел детей и посвятил себя семье, кто-то просто растерял форму. Будет ошибкой представлять “Расинг” как самолет, который взлетел в 1902 году и с тем же набором пассажиров приземлился в 1908-м. Скорее, речь о корабле Тесея, постоянными деталями которого были лишь форвард Эмиль Сарториус и правый защитник Джордж Скотт.
Вторая причина спада заключалась в том, что сам “Расинг” за годы доминирования серьезно подтянул конкурентов. “Туркуэн” и лилльский “Олимпик” видели, к какому уровню следует стремиться, и понемногу к нему приближались. В 1906-м году в “Туркуэн” пришел 17-летний Габриэль Ано, который по таланту на голову превосходил практически всех игроков лиги “Север”, и это изменило все. В 1908-м Ано уже приглашали в национальную сборную, а в 1909-м он отобрал у игроков “Расинга” звание королей севера.
При этом стать чемпионом страны “Туркуэн” в том году не смог. Команда дошла до полуфинала, где проиграла парижскому “Серкль Атлетик” – 0:1. Отличный матч выдал голкипер парижан Анри Бо – большой оригинал, известный как убежденный противник… использования рук (что не мешало Бо играть за национальную сборную Франции по водному поло). Во время Первой мировой Бо отравился ипритом, после чего о возвращении в футбол речи уже не шло. В 1928-м году вратарь скончался.
Второго полуфинала не было, так как “Бордоле” не явился на матч с марсельским “Стад Гельветик” – главным открытием новой пятилетки. “Стад Гельветик”, как можно понять по названию, был клубом марсельских швейцарцев (“Гельвеция” – латинское название Швейцарии). Представители этой страны активно скупали марсельскую недвижимость еще с XVIII века, а с 1841 года в городе действовал элитный Швейцарский клуб. В 1907-м от него отпочковался спортивный филиал, футбольной частью которого и стал “Стад Гельветик”.
Новый клуб, за который выступали, в основном, немецкоговорящие швейцарцы и англичане, сразу бросил вызов “Олимпику” в борьбе за звание главной команды города. И борьбу эту вел успешно – вплоть до Первой мировой именно “Стад Гельветик” будет постоянно выигрывать региональный отбор и бороться за звание чемпиона Франции, тогда как “Олимпик” отойдет на второй план. При этом симпатии большинства болельщиков будут именно на стороне “Олимпика”, ведь особой любви к Германии во Франции никто не испытывал, а игроки “Стад Гельветик” общались между собой на немецком. В какой-то степени, уже тогда начала формироваться характерная для “Олимпика” идентичность “чемпиона сердец”, которому вечно мешает стать настоящим чемпионом какая-то непреодолимая сила (тут, понятно, мы должны оставить за скобками времена Бернара Тапи).
Финал-1909 “швейцарцы” выиграли. К перерыву они уступали со счетом 1:2, но потом “Серкль Атлетик” не спас даже Анри Бо. “Стад гельветик” забил два мяча, оба записал на свой счет Виддингтон. Несколько хороших сейвов совершил Андреас Шайбеншток. Победа марсельцев вызвала интересную дискуссию в прессе: многие издания принялись критиковать систему розыгрыша, при которой “чемпионами Франции могут стать одиннадцать швейцарцев”, а другие возражали, что “участие в чемпионате Франции качественных игроков из-за рубежа неизбежно поможет поднять уровень игры и французским футболистам”.
В 1910 году “Стад гельветик” дошел до финала еще более бодро – 11:0 с “Канном”, 5:0 с лионским “Олимпиком”, 3:0 с “Серванне”. Однако взять второй титул кряду у “швейцарцев” не получилось. В главном матче они были буквально растерзаны “Туркуэном” (2:7). Пресса объявила главным виновником поражения нового вратаря “Стад Гельветик” Сандманна (Шайбеншток уехал в Париж). В одной из рецензий игра Сандманна названа “смехотворной”, в другой упоминается, что один из мячей он попросту забросил в собственные ворота.
Летом от Сандманна избавились, ему на смену пришел Наварро. С новым вратарем “Стад гельветик” дошел до гран-финала, не пропустив ни одного мяча (9:0 с “Рафаэлуа”, 2:0 с лионским “Интернасьоналем”, 4:0 с “Сетом”). В финале, который на этот раз проводился в Марселе и собрал более 3000 зрителей, “швейцарцы” обыграли парижский “Расинг” – 3:2. Швейцарцев на поле было аж 14, ведь ранее “Расинг” переманил в свои ряды нескольких игроков из первого чемпионского состава марсельцев.
Третье чемпионство “Стад гельветик” добыл в 1913-м. Тогда в гран-финале был обыгран “Руан” (1:0), а победный мяч забил Моран. В том финале швейцарцев в составе “Стад гельветик” было уже 8, еще один игрок представлял Англию, а еще два футболиста были французами. Предсказание сбывалось – мощные полупрофессионалы из-за рубежа действительно стали подтягивать за собой местных.
В 1914-м “Стад гельветик” вновь дошел до финала, но без вариантов проиграл там лилльскому “Олимпику” – 0:3. Два мяча забил Альбер Элой, еще один добавил Дидье Сикс. Уже через четыре месяца Сикса не будет в живых, он погибнет в одном из первых сражений Великой войны. Хотя вообще тот “Олимпик” оказался командой долгожителей – Морис Гравелен умер в 81, Жан Дюкре – в 87, а Поль Шанделье и вовсе в 91.
В 1914 году развитие французского футбола было остановлено. Аннушка уже пролила масло, Гаврило уже зарядил пистолет.
Глава 4. Появление национальной сборной Франции. Сборная Франции до Первой мировой войны (1904-1914)
Сейчас уже мало кто помнит, что парижские Игры 1900 года должны были стать первыми. Решение об этом было принято еще в 1894 году, но потом Пьер де Кубертен решил, что 6 лет ожидания – это как-то долго, а греческий поэт Деметриус Викелас закинул роскошную идею провести первую современную Олимпиаду в Греции. Чуть позже свои услуги предложила и Венгрия, где в 1896-м как раз пафосно отмечали тысячелетие Обретения Родины, но вариант с Грецией был очевидно лучше и нравился всем, кроме нескольких эллинских политиков, равнодушных к спорту и видевших в олимпийских кольцах лишь пять огромных дыр в государственном бюджете.
Не сказать, что Игры прошли с каким-то оглушительным успехом, но и провала детище Кубертена избежало. Во всяком случае, речи об отмене запланированных на 1900 год Игр в Париже не шло. Тем более в Афинах Франция подтвердила статус передовой спортивной державы. Спортсмены с родины Кубертена взяли 11 медалей, уступив по этому показателю лишь американцам, немцам и грекам. Причем греков в расчет можно не брать – по понятным причинам, эллины были представлены практически во всех видах соревнований, тогда как делегации соперников были весьма и весьма малочисленны.
Французские футболисты никакого вклада в медальный намолот не внесли. Не потому, что в 1896 году они еще были слабоваты, а потому, что футбола в программе первых Игр и не было. Первоначально Кубертен вообще хотел ограничиться лишь теми видами, которые входили в программу Игр в античности, так что насчет фехтования и велоспорта его пришлось буквально уламывать. Футбол тут шансов не имел – в итоге организаторы ограничились проведением показательного матча между Грецией и Данией, в котором хозяева были деклассированы со счетом 0:9. Но все это было настолько несерьезно, что ФИФА по сей день отказывается включать этот поединок в официальную статистику.
В 1900 году Игры прошли с куда большим размахом. Возможно, прозвучит кощунственно, но не в последнюю очередь это связано с решением оргкомитета мягко задвинуть Кубертена на вторые роли. Барон искренне предлагал украсить Париж репликами античных статуй и заставить спортсменов выступать в псевдоантичной форме, но решающего голоса не имел. Соревнования рассматривались как милая приправа к проходившей в том же году Всемирной выставке, а она должна была продемонстрировать миру промышленную мощь Франции. Закосы под античность никак не соответствовали целям организаторов, равно как и архаичный набор дисциплин, поэтому Кубертена услали в агитационное турне по городам и весям Европы, а в программу Игр включили не очень историчные, но куда более зрелищные и интересные для публики поло, регби, крикет и футбол.
Именно на Играх-1900 в истории впервые появляется команда с гордым названием “Сборная Франции”. Однако по ряду причин историки отказываются считать тот турнир моментом рождения “трехцветных”. Во-первых, ФИФА не признает турнир 1900 года официальным, во-вторых, по факту в нем участвовали не сборные, а клубы. Команда, которая в справочниках фигурирует как “Сборная Великобритании”, на самом деле была “Аптон Парком”. “Сборная Бельгии” – это переименованный на пару дней “Брюссельский университет”. Наконец, “сборная Франции” – это парижский “Клуб франсез”, который даже не был чемпионом страны, уступив несколько месяцев назад в финале “Гавру”.
Турнир 1900 года был максимально скоротечным и включал в себя всего два поединка. Для начала французы крупно проиграли британцам (0:4), а через три дня одержали победу над бельгийцами (6:2). Мы знаем, что два мяча в той встрече провел Гастон Пельтье, еще один мяч на счету Марселя Ламбера. К сожалению, про остальные голы автор заметки в L’Auto ничего не написал, а нормальный протокол не велся. Что, кстати, тоже наглядно демонстрирует уровень тех соревнований.
Так или иначе, игроки “Клуб франсез” стали серебряными призерами Олимпиады. В матчах турнира приняли участие 13 футболистов: Люсьен Юто, Эжен Фрейсс, Гастон Пельтье, Марсель Ламбер, Фернан Канель, Морис Макен, Пьер Альман, Луи Бак, Альфред Блок, Виржиль Гайяр, Жорж Гарнье, Рене Гранжан и месье Дюпар, имя которого почему-то не сохранилось.
На Олимпиаде-1904, которая проходила в Сент-Луисе, футбол был, но сборная Франции по понятным причинам до Америки не добралась. Туда вообще мало кто добрался – в соревнованиях снова приняли участие лишь три команды, причем две из них представляли США, а одна – Канаду. Европейцы остались без международного соревнования и задумались о том, не пора ли им начать жить отдельно от МОК.
Во главе революции, как обычно, встали французы. 28-летний журналист газеты “Le Matin” и секретарь футбольной секции USFSA Робер Герен опубликовал серию статей о том, что развитие континентального футбола невозможно без обмена опытом, а он, в свою очередь, невозможен без создания единого наднационального органа. Так возникла идея создания международной организации, которую Герен сначала захотел обкатать на ближайших соседях – бельгийцах. Ехать ради одного только разговора не хотелось, поэтому стороны договорились еще и о проведении товарищеского матча.
Исторический поединок Бельгия – Франция состоялся 1 мая 1904 года на брюссельском стадионе “Вивье д’Ойе”. Посмотреть на него пришли 1500 зрителей. Судил встречу англичанин Джон Кин.
На этот раз сборная Франции действительно была сборной, но не столько Франции, сколько Парижа. Поехать в Брюссель смог только один игрок не из столицы – Адриен Филес из “Туркуэна”. Остальные 10 игроков представляли парижские клубы. Из “Юньона” были Морис Гишар, Жак Дави и Мариус Ройе, “Серкль Атлетик” представляли Жозеф Верле, Жорж Бийо, Шарль Бийо, Луи Меснье и Гастон Сипре, “Клуб франсэз” делегировал на встречу Фернана Канеля и Жоржа Гарнье. Двух звезд того времени – Жоржа Байру и Пьера Аллемана – не отпустили на матч из армии. Первым капитаном сборной был Фернан Канель.
Интересно, что в газетном отчете о том матче фамилий Меснье и Канеля нет. Зато есть некие “Диди” и “Фернан”, которые не фигурируют ни в одном другом футбольном отчете того времени. Коллизия объясняется тем, что Меснье и Канель не смогли отпроситься на игру у своих работодателей, поэтому дружно сказались больными. Если бы впоследствии боссы увидели их имена в газете, это вызвало бы множество вопросов, поэтому парни уговорили журналиста внести в протокол псевдонимы.
Еще одна интересная история связана с Эмилем Фонтеном, который вошел в историю сборной как “двенадцатый лишний”. Перед началом игры Эмиль тянул с Жаком Дави жребий, кому играть, а кому сидеть на трибуне, и проиграл (замен в то время не было). Впоследствии Фонтен за сборную так ни разу и не выступил. Зато как за нее выступит другой Фонтен…
Первый мяч был забит уже на 7-й минуте, отличился Жорж Керете из брюссельского “Расинга”. Французы ответили на это моментально и уже к 13-й минуте вели 2:1, забили Луи Меснье и Мариус Ройе. В дебюте второго тайма в ворота Мориса Гишара влетело еще два мяча, но за три минуты до свистка Гастон Сипре сравнял счет, позволив сборной начать историю не с поражения.
После матча был устроен банкет, на котором менеджер сборной Робер Герен провел необходимые переговоры с представителями бельгийской федерации. Идея об объединении всем понравилась, и 21 мая 1904 года в Париже было объявлено о создании Международной федерации футбольных ассоциаций (ФИФА). Первым президентом ФИФА был избран Робер Герен, а в состав нового образования вошли Франция, Бельгия, Испания, Дания, Нидерланды, Швейцария и Швеция. Британцы учредительное собрание высокомерно проигнорировали.
После появления ФИФА международные футбольные связи довольно резко активизировались. 12 февраля 1905 года французы проводят первый в истории домашний матч. На “Парк де Пренс” они обыгрывают Швейцарию (1:0), победный мяч забивает Гастон Сипре. Весной “трехцветные” совершают еще один выезд в Бельгию, но на этот раз терпят оглушительное поражение со счетом 0:7. Правда, у такого конфуза есть объяснение. Игра началась с часовым опозданием из-за того, что английский арбитр Льюис заблудился в Брюсселе и не мог найти стадион. Задержка привела к тому, что на 65-й минуте французскому голкиперу Жоржу Крозье срочно пришлось покидать поле и бежать на вокзал, так как он был военнослужащим, находился в увольнении и обязан был вовремя вернуться в часть. В ворота встал Фернан Канель и ничего хорошего из этого не получилось, а Крозье все равно опоздал и получил 15 суток гауптвахты. Не задался выезд, что и говорить.
В 1906-м году французы проиграли Бельгии со счетом 0:5, зато Крозье записал в актив первый отбитый пенальти. В том же году “трехцветные” неудачно попробовали силы с англичанами – 0:15. Отходили парни долго и в 1907-м году сподобились только на одну игру, зато победную. Французы взяли верх над Бельгией (2:1), отличились Шарль Ройе и Андре Франсуа.
В 1908-м году “трехцветные” отправились на лондонскую олимпиаду. Отправились аж двумя составами, что было вызвано расколом между USFSA и французской федерацией спортивных и гимнастических обществ (FGSPF). Вторая организация, в состав которой входили такие люди как Шарль Симон и Анри Делоне, видела успех первых чемпионатов USFSA и понимала, что у футбола в стране просто атомные перспективы, поэтому настаивала на создании более широкой сети команд и агитировала за переход на более стройную систему розыгрыша. USFSA, в свою очередь, все еще воспринимала футбол как обузу и бесилась от постоянных разговоров о введении профессионализма. Дошло до того, что в 1908 году USFSA из-за очередного сражения за любительство вышла из ФИФА, предоставив представлять страну CFI – объединенному комитету из представителей FGSPF и тех членов USFSA, которые считали футбол приоритетным видом и давно уже имели разногласия со своими патронами.
Таким образом, в Лондон должна была ехать команда CFI, но из уважения к заслугам Пьера де Кубертена, а также из-за невозможности набрать достаточное количество команд (кроме Франции и Англии заявки подали лишь три сборные), организаторы разрешили выступить на Играх и сборной USFSA. Поэтому в протоколе того турнира мы можем встретить команды “Франция-1” и “Франция-2”.
Славы Третьей Республике не принесли ни те, ни другие. В четвертьфинале Франция-2 была растерзана датчанами – 0:9, причем два мяча в ворота “трехцветных” послал брат великого физика Харальд Бор. Подробной статистики того матча не сохранилось, но в одной из газетных статей упоминается, что игра проходила в “неудобную для французов погоду” и что “за весь матч сборная Франции нанесла всего 2 или 3 удара по воротам”. А ведь за “вторых” играли парни с именами – Адриен Филес, Альбер Женико, Пьер Сикс.
Через три дня, 22 октября 1908 года, в рамках 1/2 финала против датчан сыграла Франция-1. В составе команды были настоящие титаны довоенного французского футбола – Эмиль Сарториус, Габриэль Ано, Жорж Байру, Гастон Сипре, Жан Дюбли. Эти парни должны были отомстить. Этот матч должен был войти в историю.
И он таки вошел. Датчане отвозили гордых галлов как слепых котят, уже к шестой (!) минуте поведя 3:0, причем все три мяча забил один и тот же игрок – Софус Нильсен. На 16-й минуте Сарториус сделал счет 1:3 и в воздухе вроде как повеяло спасением. Но не надолго – к перерыву французы проигрывали 1:6, а во втором тайме тотально развалились и в итоге влетели 1:17. Софус Нильсен забил десять раз, четыре гола добавил Вильгельм Вольфхаген. Это поражение по сей день остается самым крупным в истории сборной Франции и что-то подсказывает, что таковым оно останется навсегда.
До Первой мировой разгромы случались часто, но даже на таком фоне 1:17 выглядели чем-то из ряда вон выходящим. Французы были настолько унижены, что отказались играть причитавшийся им по регламенту матч за бронзу и с позором вернулись домой (за третье место в итоге сыграли вылетевшие в четвертьфинале шведы). Впрочем, нет худа без добра – семнадцать мячей от Дании запустили серьезное обсуждение того, что дальше так жить нельзя и нужны перемены. В частности, пришло понимание, что французским футболистам пора наконец-то закончить объединение вокруг одной-единственной федерации, а то вплоть до 1908 года в Гексагоне параллельно существовало сразу несколько враждующих любительских ассоциаций, а еще проводился довольно популярный у публики профессиональный чемпионат. Кстати, похоже на то, что самый топовый футбол во Франции в то время показывали именно в нем, но мы о тех турнирах практически ничего не знаем. Оно-то и понятно: спортивная пресса была под контролем USFSA и писать о профессиональном спорте не могла, а “гражданским” изданиям хватало тем и без странной английской забавы – взять хотя бы дело Дрейфуса. Так что остается довольствоваться обрывками информации вроде той, что с 1897 по 1899 чемпионом среди профессионалов был парижский “Унион”, а с 1902 по 1905 – команда “Батиньон”.
Вторым важным новшеством было создание “технической комиссии” – некоего аналога тренерского штаба, которого раньше в сборной не было. Например, датчан на Олимпиаде-1908 тренировал англичанин Чарли Уильямс и было очевидно, что чисто тактически северяне опережают французов на несколько световых лет. Первый состав “технической комиссии” возглавил Андре Шайю.
Тем не менее, вплоть до войны какого-то резкого улучшения в игре сборной не будет. Процессы в ней по-прежнему были налажены максимально дилетантски – например, в 1909 году игроков на один из матчей набирали через объявление в газете “Ото”. Не стоит удивляться, что согласно рейтингу еженедельника “Футбол и спорт” на декабрь 1909-го Франция делила со Швейцарией шестое место среди всех европейских сборных, уступая Дании, Бельгии, Германии, Нидерландам и Богемии (политически она была частью Австро-Венгрии, но в футболе выступала отдельной сборной). Как мы понимаем, реально Франция была еще ниже, ведь в рейтинг не включены очевидно более сильные британские сборные. Кроме того, журналисты “Футбол и спорт” оптимистично поставили соотечественников выше сборных Италии, Испании и Люксембурга, ведь “футбол там в зачаточном состоянии”, но в 1910-м “трехцветные” были разгромлены в Милане со счетом 2:6. Да и Люксембургу в 1914-м французы ухитрились проиграть (4:5), хотя этот результат стоит воспринимать, скорее, как случайный – годом ранее французы выиграли 8:0, а первый великий форвард “трехцветных” Эжен Маес забил сразу пять мячей.
Маес – пожалуй, главная звезда довоенной сборной Франции. За период с 1911 по 1913 годы парижанин из “Ред Стара” провел за главную команду страны 11 матчей и забил в них 15 (!) мячей. Бенефисом игрока стал выездной матч против Италии в марте 1912-го. Маес, с трудом получивший увольнение, явился в Турин только в пять утра, но это не помешало уже вечером оформить хет-трик и принести Франции волевую победу (4:3). Интересно, что даже эта победа не изменила решения федерации не ехать на Олимпиаду в Стокгольм – по официальной версии, до Швеции было слишком далеко и дорого, но большинство историков сходятся на том, что боссы сборной Франции попросту боялись повторения 1:17.
