Kitabı oku: «Навстречу судьбе», sayfa 7

Колдовством загубленная жизнь

Мы с женой недавно ехали на электричке. С нами рядом расположились бабушка с внучкой и незнакомые между собой мужчина с женщиной.

Девочка в вагоне нашла какую-то игрушку. Бабушка ей строго сказала: «Иди и положи ее туда, где взяла!»

Мужчина заступился за девочку: «Вы напрасно, бабуся, ругаете свою внучку, она же не украла эту игрушку. Я сам видел ее, валявшуюся на полу». Бабушка не унималась: «Сколько раз можно тебе говорить, чтобы ты не подбирала ничего. Разве мало заколдованных вещей подбрасывают». Обратив внимание, что ее слушают окружающие, она в оправдание своих слов, рассказала случай: «Я помню, как в девичестве, мы шли с подружкой по улице, и она подобрала новенькие, аккуратно положенные на траву носочки. Так она тогда обрадовалась этой находке. Уж больно красивые были носочки-то. Обула их. На другой день у нее ноги отнялись. А через месяц умерла». Девочка отнесла ту игрушку и виновато прижалась к бабушке.

Мужчина начал возражать рассказчице, мол, это же было давно. Теперь колдуны-то все перевелись!

«Ты, милок, как с луны свалился, – беззлобно проговорила бабушка. – Сейчас весь мир испорчен. Ты посмотри, сколько зависти в людях, лицемерия, распутства, ненависти, мести. Над нашей землей во многих местах висят темные энергетические пятна, которые источают злые люди».

И рассказала еще один недавний случай: «У нас в поселке проживает семья. Муж с женой. И с ними две дочери. Василий Данилович с Антониной Ивановной люди пожилого возраста. Дочери их тоже не молодые уже. Старшей Татьяне – 35, младшей Людмиле – 30. Обе незамужние. Людмила работала в конторе бухгалтером. Татьяна до сих пор торгует с напарницей Валентиной в магазине. Валентина замужем. Имеет двоих детей. Спуталась с мужчиной, Сашей, который возит завмага на легковушке. Роман у них длился более года. Они часто выезжали на природу, приглашая с собой Татьяну. Когда задерживались на работе, Александр их отвозил обоих домой. И поскольку у Валентины муж ездит по командировкам, Александр частенько ночевал у нее.

В семье у Александра начались неприятности. Дошло до того, что жена стала следить за ним. И подозрение у нее пало на незамужнюю Татьяну. Поскольку подруги были очень дружны, Татьяна не выдавала Валентину. Поэтому все зло обрушилось на ее семью.

Жена водителя со свекровью Прасковьей Петровной поехали к колдунье. Та им приготовила порчу-отворот. И они с ней несколько вечеров прогуливались возле Татьяниного дома. Видимо, выбирали место, куда лучше подложить зелье. И затем зарыли под калитку. Получилось так, что первая калиткой прошла Людмила. Сестра Татьяны. И с этого дня она стала хиреть. Врачи не знали, что с ней делать. Никакие лекарства не помогали. А когда совсем слегла, родителям стали говорить: «Езжайте по ворожеям, иначе она у вас помрет!»

Во многие места они ездили. Одна из ворожей сказала: «Порчу-то наводили на старшую дочь, а она попала на младшую. Тех, которые подсунули ее, вы хорошо знаете. Они несколько вечеров кружили возле вашего дома».

После той ворожейки Людмиле стало немного полегче. Ее под руки начали выводить гулять возле дома. За это время все узнали настоящую любовницу Александра, так как Татьяна больше покрывать их не могла. Она сильно переживала за свою больную сестру.

В нашем поселке очень хорошая баня, – продолжала бабушка. – Мыться в нее ходят почти все жители поселка. Однажды в эту баню пришла мыться Антонина Ивановна и встретила там Прасковью Петровну – мать того самого водителя. Антонина Ивановна с укоризной произнесла негромко, но так, что рядом женщины все услышали: «Девчонку-то мою вы зазря загубили. Такой страшный грех на душу взяли. Мы ведь все узнали. Как же ты, пожилая женщина, дальше-то жить будешь с таким грехом на душе».

Прасковья Ивановна ни слова не говоря, не домывшись, быстро собралась и ушла из бани. С тех пор она стала избегать общения с людьми. В один из дней пришла к своей соседке вся скрюченная и попросила, чтобы та вызвала ей скорую помощь. Скорая быстро приехала и увезла больную. На следующее утро Прасковья Петровна в больнице скончалась. Диагноз поставили: отравление».

Рядом сидящие пассажиры с интересом слушали рассказ бабушки. И кто-то из них, вздохнув, проговорил: «Да-а, этой мерзости у нас предостаточно».

2 мая 2000 г.

Раскаяние

Как-то в беседе со своим тестем о том, что люди свои действия сначала возводят в грех, а затем раскаиваются за него, он рассказал мне такой случай.

Его супруге, Марии Ивановне, моей теще то есть, в 55 лет, – при выходе на пенсию не хватало одного выработанного года, вследствие того, что она в молодости у себя в деревне работала на поденных работах, нянчилась с детьми у чужих людей.

С тех мест они давно уехали, поэтому ей пришлось писать письмо одной из хозяек, у которой водилась с детьми, с просьбой, чтобы она выслала ей справку, подписанную свидетелями и заверенную сельсоветом, что, мол, да, Мария Ивановна, действительно, нянчилась с моими детьми год. И даже более. Письмо выслала, но ответа не последовало. Пришлось Марии Ивановне самой ехать в ту деревню. Ведь все-таки год, а под старость он ой каким тяжелым кажется. Особенно, когда здоровье неважное.

Но и там, на месте, вопрос этот положительно не решился. Хозяйка была крутого нрава. Бывало, еще тогда ни за что, ни про что придерется к Марии Ивановне (в то время Машеньке), беспричинно отругает, а то и шлепков надает. А что делать? Это сейчас за одного ребенка плату требуют, а тогда сунут тебе кусок хлеба, и ешь его со слезами вперемежку. А у той хозяйки детей было трое, да мал-мала меньше. Вставать приходилось рано и ложиться поздно. А кроме этого, и полы, и посуду надо было перемыть. И другие дела находились. Поработать Марии Ивановне тогда пришлось на совесть. Поэтому и за справкой она обратилась с большой надеждой, что хозяйка окажется благодарной. Но не тут-то было. Та и спустя годы оказалась непреклонной. Не дала она согласия на такую справку. Никакие уговоры не помогли. Мария Ивановна скрепя сердце уехала из деревни. Пришлось ей еще год отрабатывать. А через месяц после назначенной пенсии ей сделали серьезную операцию. Чуть выжила… Прошли годы. Здоровье Марии Ивановны более-менее наладилось. Стала с внуками нянчиться.

Однажды она пошла за газетами к почтовому ящику, а там письмо от тети Тани. От той самой хозяйки, которая не дала справку. Мария Ивановна догадалась, что в этом письме будет просьба о прощении. Целую неделю она не вскрывала его. Вот как она обидела ее. Через неделю распечатала, прочитала. Вот его содержание: «Милая Машенька! Душевный и сердечный привет тебе. Не удивляйся, что это письмо пишет тетя Таня, та, у которой ты когда-то нянчилась. Ты просила у меня справку, но я тебе ее не дала. Конечно, ты обиделась тогда. Да, времени прошло много, а раскаяние пришло только теперь, под старость. Прости меня, пожалуйста, за все мои оскорбления, нанесенные тебе, если ты их помнишь, а также за справку. И ты в годах, и мне уже пошел 78-й год. Здоровье мое ослабло. Силы нет. Хожу плохо. Пока живы, хочется проститься друг с другом по-хорошему. Прости. До свидания».

На вопрос: «Простила ли Мария Ивановна эту тетю Таню?» Николай Иванович (мой тесть) ответил: «Да простить-то мало! По Божьему закону, говорят, за таких еще молиться надо! Молить Бога за их здоровье. Говорят, что они самые разнесчастные люди… Чудно как-то получается».

Домашний прокурор

К нам нагрянули гости. А дома, как на грех, денег ни гроша. Уже несколько месяцев задерживают зарплату. И в запасе ни бутылки вина. Все израсходовали в прошедшие праздники.

Побежал к товарищу по работе. Говорю: «Приятель, одолжи денег!» – «Вон, обращайся к моему прокурору (к супруге то есть), она у меня деньгами-то ведает.»

Спрашиваю его жену: «Люсь, выручи, пожалуйста, деньгами». – «На что тебе?» – «Гости приехали издалека». – «А откуда издалека-то?» – «Из Калининграда». – «Сколько человек?» – «Двое. Муж с женой». – «Родственники что ли?» – «Нет. Отдыхали когда-то вместе». – «А где?» – заинтересованно переспрашивает меня Людмила. – «В Анапе. Жили в одном коттедже. Вместе ездили на экскурсии, фотографировались, – торопливо объясняю ей. – Привыкли мы тогда друг к дружке. С тех пор переписываемся. И вот неожиданно они в наш город приехали. Говорят: “Заодно решили вас навестить”. Помнишь, мы еще вам тогда по приезде из Анапы фотографии показывали. На берегу Черного моря. Это мы там с ними стоим. Выручи, – тороплю я Людмилу. – А то неудобно как-то, я их одних оставил в квартире-то. Моя половина еще с работы не пришла».

– «Вам же в прошлом месяце спирту давали в счет зарплаты, – настойчиво заявила мне Людмила. – Мой-то давно уже все выпил. А у вас еще, наверное, осталось?» – «Да хотелось бы какого-нибудь хорошенького винца купить для таких-то гостей. Люди-то уж очень солидные». – «А кем они работают?» – «Он капитаном. Она врачом». – «Хорошо, наверное, зарабатывают?» – «Не знаю. Не спрашивал». – «А дети-то есть у них?» – «Есть». – «А сколько?» – «Двое. Сын в армии. Дочь институт заканчивает».

И тут в разговор вмешался ее муж. Раздраженно сказал жене: «Ты уже более часа его допрашиваешь! Дашь ему денег-то или нет?» Людмила, недовольно взглянув на супруга, с возмущением воскликнула: «У них денег нет, а у нас откуда они возьмутся. Ты с ним вместе работаешь. Сколько уже месяцев не получаешь? А на нашем предприятии я вообще не помню, когда последний раз зарплату выдавали».

Март 1999 год

С натуры

Обед на троих

На дворовых и уличных свалках часто можно увидеть бомжей, собак и кошек, ищущих для себя чего-нибудь из съестного.

Когда человек идет выбрасывать из ведра мусор, они уже встречают его с надеждой: а вдруг он сейчас вывалит то, чем можно поживиться.

Однажды возле одной мусорки пришлось наблюдать такую картину. Одна небольшая беспородная собачка нашла для себя что-то вкусное и стала аппетитно жевать. Бомж подбежал к ней, хотел отнять, но, видно, пища оказалась не столь съедобной, поэтому он неспешно отошел и стал рыться в другом месте.

В это время к собачонке подползла, как лиса, на животе другая попрошайка – тощая-претощая кошка. И, жалобным тонким голоском мяукая, начала выпрашивать у собачонки оставить хоть сколько-нибудь от той пищи.

Собачонка оказалась совестливой. Оставила свой недоедок, ретируясь задом. И начала с каким-то недоумением смотреть то на бомжа, то на урчащую кошку. Как бы размышляя про себя: «Вот жизнь настала!».

16.02.1999 г.

Когда ковры девать некуда

Недавно мужики про собак разговорились, и мне пришлось услышать такую историю.

Это было нынешним летом. На Мещерке. Один хозяин сказал своей собаке (овчарке): «Я сбегаю за куревом, а ты сторожи квартиру!»

Поскольку киоск недалеко от его дома, он часто так делал. Выбежит, не запирая дверь, купит что ему надо и быстро возвращается. На этот раз он не успел еще спуститься до низу, как в его квартиру прошмыгнула цыганка. Убедившись, что никого нет, она быстро сняла со стены ковер, свернула его и хотела вынести. И тут в прихожей увидела собаку. Та подошла к цыганке, обнюхала ее и легла у двери. Цыганка стала уговаривать собаку, чтобы та ее выпустила.

В это время вернулся хозяин. «Ты чего здесь делаешь?» – строго спросил он незваную гостью. – «Да вот, дорогой, ковер продаю!» – «Забирай свой ковер и иди отсюда!» – Хозяин пошире раскрыл дверь и добавил: «У нас свои девать некуда!»

Цыганка с радостью подхватила ковер и была такова. Собака пролаяла хозяину, дескать, гостья потащила наш ковер! Но тому очень хотелось покурить. Зайдя на кухню, он раскрыл пачку, закурил и, посмотрев на собаку, которая продолжала настойчиво лаять, догадался… Быстро зашел в переднюю комнату, взглянул на стену. Ковра нет. «Ах, стерва», – пробормотал он. Сбежал вниз. Но цыганки и след простыл.

14.10.1999 г.

Не перестроились

Недавно две пожилые женщины жаловались друг дружке. Одна говорила: «Думала, что новый уклад жизни встретила во всеоружии. Входную дверь сделала железную, на окна решетки поставила. Да вот беда – жулики проникли в сарай. Я не успела его кирпичом обложить и дверь сменить – и вот они оттуда недавно повытаскивали все наши соленья и варенья. Жалость смертная! Считай, что все лето протрудились понапрасну. И нет на них, выродков, никакой управы! Чтобы поперек горла встала у них еда наша!»

– У тебя в сарае воровство произвели, – перебила ее другая, – а у меня – в квартире! Белым днем. Старик пошел ведро с мусором выносить, а я, думаю, дай прилягу. Легла на кушетку в передней. И слышу – что-то погромыхивает на кухне. Ну, думаю, как всегда, старик не даст мне спокойно отдохнуть. Начал возиться с чем-то! Зову его – не откликается. А встать-то лень. Звон посуды, слышу, все продолжается. Взорвало меня. Давай ругать его: «Ты чего, старый, надумал там делать?» Опять не отвечает. И тишина установилась. Что-то уж подозрительно показалось. Встала. Поковыляла на кухню. А там два бугая наши продукты выгребли из холодильника. И посуду с полок и шкафов поснимали, посовали в свои большущие сумки. И уже убегают на улицу. Я и опомниться не успела. Мне бы надо за ними вдогонку бежать. Звать на помощь. А я со страху-то давай смотреть: оставили ли они нам чего? Нет. Ни продуктов, ни посуды – ничего не оставили. Даже чайные чашки забрали. Теперь чайку попить не из чего. Оказывается, когда старик пошел выбрасывать мусор, дверь-то не закрыл…

– Ну, милая моя, – перебила ее собеседница, – я смотрю, вы до сих пор не перестроились. С незапертыми дверями живете!

20.02.1999 г.

Обиженные женщины

По окончании курсов меня направили работать оператором в одну небольшую газовую котельную, расположенную недалеко от завода «Красная Этна», которая отапливала всего два-три деревянных дома.

Как-то утром пришел на работу, пожилая сменщица, собираясь домой, взволнованно начала рассказывать, что какой-то пьяный мужчина посреди ночи надоедливо стучал к ней в дверь. Пришлось по телефону вызывать супруга. Хорошо, что эта котельная находится близко от дома. «После случая происшедшего со мной в другой котельной, – категорически заявила женщина, – я на нашу милицию теперь не надеюсь».

Я поинтересовался: «После какого случая?» Она, расписавшись в оперативном журнале о сдаче смены и положив свою хозяйственную сумку на стул, смущенно поведала мне: «Три года тому назад я работала в другой котельной. Там мы дежурили по два человека в смену.

Однажды ночью моя напарница пошла в бытовку поставить чайник. А в это время мужчина с улицы, видимо, подглядев в незашторенное окно, что я в котельной одна, решил проникнуть в помещение. Входная дверь была «заперта» черенком лопаты, всунутой в ручку. Он, наверное, подергал ее, и лопата мягко упала на коврик. Я в это время подошла к ПКН (предохранительному клапану низкого давления), чтобы проверить его. А он сзади подкрался и начал меня своими ледяными руками душить. Дурак какой-то, – сердито произнесла женщина. – Ни слова не говоря, сразу и душить. Он меня душил, а я вместо того, чтобы спасать свою жизнь, звать на помощь напарницу, переживала за работу котельной. Думала: «Вот он сейчас меня задушит, я упаду. Задену за ПКН. И он сработает. На улице холод. Пока потом напарница провентилирует котлы да разожгет их. Температура снизится. В квартирах и так особого тепла нет».

Я оператором проработала почти 20 лет. И всегда была у начальства и у всех жильцов на хорошем счету. Не хотелось и в этот раз подводить себя. Уж начала терять сознание. Как раз в это время моя напарница сняла с пожарной доски топор. Да как заорет: «Ах ты, поганец такой! Вон что удумал! Я тебе вот сейчас!» Нашего насильника как ветром сдуло. Мы «по свежим следам» давай скорее звонить в милицию. Открыли дверь котельной, ждем ее. Меня с испугу всю трясло. Смотрим, неподалеку остановилась легковая машина. «Жигули». Из нее вышли два молодых человека, открыли капот и начали в моторе копаться. Мы занервничали. Подумали: «Это еще что за такое!» Через минуту-другую подъехала милиция. Двое улыбающихся молоденьких милиционеров. Один сразу же подошел к нам. И не успел и рта раскрыть, чтобы вопрос задать, как подбегает к нему другой и шепчет: «Машина-то, которую мы ищем, вон у ребят. Надо задержать их срочно!» Оба милиционера заторопились к той машине. «Жигуль» в это время рванул с места. И уехал. Тогда милиционеры побежали к своей. Я закричала им: «А с нами-то вы чего такой серьезный вопрос не решаете?» Напарница побежала к ним, стала объяснять ситуацию. Мол, женщину чуть не изнасиловал какой-то мужик, а вы мер никаких не принимаете?! А они оба в один голос: «Да, кому вы нужны! Мы вон из-за вас воров-рецидивистов упустили!» Завели свою машину. И укатили. Они, конечно, думали тут молоденькие. А нам уж за пятый десяток пошел. Вроде мы уж никому и не нужны.

Вот с тех пор я и перешла сюда поближе к дому работать. И в милицию больше ни при каких обстоятельствах не звоню», – обиженно проговорила моя сменщица. Взяла со стула хозяйственную сумку и, попрощавшись, пошла домой.

11.03.2000 г.

Реабилитация

Старого бездомного кота ругали все кому не лень. Хозяйка, кормившая поросенка, подняла ком земли и бросила в него. Кот остановился, с полным безразличием повернулся в ее сторону и пренебрежительно зашагал дальше. Дымчатая шерсть его была взъерошена, клочкаста, что само по себе вызывало неприязнь. Ребятишки бежали за котом с палкой следом, ободренные взрослыми.

«За что вы его так?» – недоуменно спросил я. – «А чтобы не лазил по чужим дворам!» – «Да что в вашем дворе он может добыть, кроме крыс да мышей? – «Крыс, мышей? – не успокаивалась соседка. – Они как лазили, так вон до сих пор и лазят, а он вместо того, чтобы ловить их, забирается в куриные гнезда, таскает яйца. Как вовремя не возьму яичко, знай пропадет». Я попробовал возразить, мол, не под силу коту такое…

«Этот ворюга все сможет, – вмешалась другая женщина. – У меня третьего дня в сенях с кастрюли крышку сдвинул, лапой вытащил последний кусочек мяса и сожрал его. Больше некому. Не кот, а бестия!»

Я подумал: «Коли так гневно настроены женщины, несдобровать коту». И угадал. Через несколько дней его убили. Случилось это так. В небольшой загороди двора гуляла клушка с только что вылупившимися цыплятами. Хотя клеть была обнесена новой проволочной сеткой, но невдалеке стали находить растерзанных цыплят. Отверстия сетки не такие уж широкие, чтобы цыплята сами вылазили, и бабы рассуждали: «Если этот разбойник кот зацепит какого цыпленка своей клешней, то, конечно, тому не уцелеть».

Терпение их лопнуло, когда они увидели очередного убитого цыпленка, застрявшего в сетке, а кот в это время шел невдалеке своей уверенной равнодушной поступью. Ослепленные жаждой отмщения, сбегали за соседом, у которого было ружье…

Но хищения не только продолжались, они увеличились. И ведь выяснилось… цыплят из вольера вытаскивал не кот, а… сорока. Яйца же из гнезд уносили не кто-нибудь, крысы.

Я отнесся к трагической гибели кота с глубоким сочувствием. И обрадовался, когда узнал, что бабы реабилитировали посмертно ни в чем неповинное животное, прикормив около сараев бездомного котенка.

Смерть гналась по пятам

Время было уже заполночь, мы с другом возвращались с гулянья из чужой деревни. Обоим не более чем по семнадцать лет. Идем луговиной, оживленно разговариваем. Смотрим, вдалеке нам навстречу с горы кто-то в светлом спускается. Даже слышны были какие-то молодые голоса. Но когда подошли поближе, увидели одинокую, тонкую, неестественно высокую фигуру в белом балахоне.

Поскольку ночь была темная, лица не могли разглядеть. Вначале подумали, что над нами кто-то подшучивает, разыгрывает нас, как это нередко бывает среди селян. И мой друг решил зажечь спичку, чтобы убедиться – кто это? Я его стал отговаривать: «Да, ладно тебе, пойдем!» А он с такой горячей настойчивостью и нетерпением вплотную приблизился к этой фигуре, чиркнул спичкой, поднял ее повыше и осветил то место, где должно было быть лицо.

И увидели страшное, костлявое, несуразно вылепленное из воска (или из грязи) старушечье лицо самой настоящей смерти. Какую часто рисуют художники и показывают в кино. Мы вначале от ужаса остолбенели, потом по-дикому закричали. До ближайшей деревни было около двух километров. Мы изо всех своих сил бросились бежать, под собой не чуя ног. Истошно крича, оборачивались и видели, что смерть по пятам преследует нас, ни на шаг не отдаляясь. Казалось, что до деревни никогда не добежим. И все-таки добежали. Бросились к первой попавшей избе. Стали оба барабанить в окна и дверь. Там жили дедушка с бабушкой. Они нам быстро открыли. Спрашивают: «Что с вами случилось?» Говорим: «Закрывайте скорее дверь! За нами смерть гонится!» И вбежав в сени, оба упали на пол.

Немного успокоившись, рассказали, что с нами произошло. Дед с бабкой как могли успокоили нас. Потом устелили постель и положили спать. Ранним утром мы пошли в свою деревню, до которой было еще не менее двух километров. Когда пришли домой, родители уже знали про наше происшествие. Деревенские новости распространяются с молниеносной быстротой. Моя мать вроде бы как с усмешкой сказала: «Что вы там народ-то всполошили!» Мы поняли, что нам не верят. И очень огорчились.

Но прошло три или четыре дня, и этот самый мой друг поехал на электричке к своей девушке на свидание. И так как остановки возле той деревни не было, он на повороте, где поезд замедлял ход, всегда спрыгивал. И в этот раз он спрыгнул на ходу и попал под колеса поезда. И только после этого нам тогда поверили, что за нами, а вернее, за ним гналась смерть. И это было ему как бы предупреждением.

P.S. Этот случай нам с женой рассказал Николай Алексеевич Удалов. Уроженец Ковернинского района. Он у нас работал начальником котельной. А паренька звали Севрюгин Вася.

17 мая 1997 г.