Kitabı oku: «Рассказ об опоздавшем чуде», sayfa 3
«Я поехал на Олимпиаду в Москву по математике в 10 классе. Мне было…сколько? 16 лет? Мы десятилетку заканчивали. Олимпиада начиналась в понедельник, шла три дня. Мне предстояло пройти три этапа. Между прочим, победителю полагалось место в МГУ на факультете прикладной математики! Вне конкурса! Да! А вы что думаете? Я не знал, что стану врачом даже в 10 классе. На всё – воля судьбы. Или наша собственная. Этого я так и не понял. Итак, вернёмся»,– он резко вышел из тени, надел очки и подошёл к доске, всем своим видом демонстрируя, что этот рассказ не является досужим. Профессор помнил – он намеревался доказать нам, что чудеса точно случаются.
"Перед моим отъездом в Москву директор школы пригласил меня к себе. «Мы всем нашим преподавательским коллективом желаем тебе удачи, возлагаем на тебя большие надежды. Конечно, будет грустно отпускать тебя на учёбу в Москву, если ты станешь победителем. Нам тоже здесь нужны великие математики для Большого Университета3. Но должны же мы показать москвичам! Однако школа имеет к тебе особую просьбу. Ты помнишь, была у вашего класса учительница по математике? Товарищ Т. Она сейчас в Москве проживает с супругом, да. Когда уходила, просила передать ей весточку из школы, если кто-то будет в Москве. Она ушла из преподавательской деятельности. Обидно вот что: мы не успели объявить ей благодарность! Наше управление замешкалось, а к моменту получения грамоты школой с Гознака Товарищ Т. уже проживала в Москве. Передай ей эту красную папку. Там письмо. Благодарственное. От коллектива школы. И гвоздики в количестве трёх штук. Столько положено. Да смотри, в поезде стакан попроси у проводника, воды в него налей и цветы поставь. И первым делом после Олимпиады – к ней! Мы уже звонили, она ждёт тебя в понедельник. Будет дома. Надолго у нее не задерживайся. Ну, ты сам всё увидишь». Ребята, шел 1956 год. Мы тогда все с младенчества Товарищами были. Я был ужасно горд за эту красную папку для Товарища Т. в своих руках. Гвоздики я завернул в газету, надеясь, что смогу их довезти до написанной на листке рукой директора «ул. Малая Бронная».
С Олимпиадой не задалось. Слишком силён стресс для иногородних на выездных Олимпиадах. Так сказал мой директор, потупив глаза, когда я вернулся с плохими новостями.
Знаете, я не привык называть себя этим слово -«иногородний». Я Петербуржец. Где бы ни приходилось мне бывать. Я не иногородний. Я никогда не претендовал ни на чьи города. Мне всегда хватало моего вымученного, выстраданного и страдавшего Петербурга. Мои родители пережили Блокаду. Смогли выстоять вместе со своим родным Городом в самую тяжёлую годину. Сумели прокормить и вырастить меня в послевоенное время, не потерять веру в жизнь, счастье и простые человеческие ценности. Да что вы, это бесконечная тема. Называйте меня, кем угодно, но только не иногородним. Я свой в своём родном Петербурге, который всегда в моей душе, а оттого в душе – я всегда дома. Даже когда бываю у взрослого сына и маленькой внучки в Москве. Абсолютно «иногородней» для большинства её обитателей. Да, да. Они там не живут. Они обитают.
После Олимпиады я поехал на Пушкинскую. Не на нашу, с музеем военной медицины напротив вестибюля и 49-м военным городком. И не с Обуховской больницей для просто народа, которую Всеволод Крестовский в своих «Трущобах» описал. Нет. То была совсем другая Пушкинская. Гораздо суше, шире, требовательнее и строже нашей. Конечно, и с этой станцией за мою жизнь связалась куча воспоминаний. Жизнь, как ловушки, везде расставляет их. Идёшь по улице, взглянул на дверь в знакомую парадную, вдруг что-то вспомнил. В голове уже завертелось-закрутилось, одно за одним. Так и всю жизнь за четверть часа перебрал. Всего-то за четверть часа.
Пример приведу вам. На Пушкинской первый Макдоналдс был. Его открыли 31 января 1990, как сейчас помню. Мой сын учился в Москве, и мы с женой к нему на каникулы приехали. И повел он нас не в Пушкинский музей на Волхонке, не в Пушкинский театр на Тверском бульваре, не в библиотеку Пушкина на Бауманской улице, а в дом Роналда Макдоналда на станции метро Пушкинская. В жизни советского человека случались разные запоминающиеся вещи. Например, многочасовые, очереди за продуктами к праздникам да или просто по выходным за сапогами и ночными сорочками. Одной из таковых «примечательностей» стала очередь в Макдональдс. «Ресторан», как было заявлено, открывался в 6 часов утра. 2 февраля мы отправились туда втроём к 7, можете представить себе. Простояли в очереди 1,5 часа. Час из них на улице. Благо, что зима была мягкой, Московской. Без промозглого Петербургского ветра, направление которого невозможно определить. Одна моя глубоко уважаемая коллега из Москвы однажды сказала, что не смогла бы жить в Петербурге из-за ветра: совершенно невозможно прикурить сигарету. Спичка гаснет при каждом порыве, а иногда и сигарету ветром из губ вырывает. Ну да ладно.
