«Кожа» kitabının incelemeleri, sayfa 2

Это книга о том, как две девушки с совершенно разными жизнями, но в то же время с совершенно одинаковыми жизненными устоями, поменялись кожами.

Крестьянская девочка из России и чернокожая рабыня из Америки проходят каждая свой тернистый путь, устланный потерями, телесными наказаниями, страданиями и испытаниями встречаются и в рамках своих двух жизней отвергают устои помещичьего и рабовладельческого строев. Если закрыть глаза на сцену, где каждая из них всковыривает шрам и стягивает с себя сантиметр за сантиметром собственную шкуру, оставляя лишь голые кости, мышечные ткани и органы, передавая "кожу" другой (просто адская сцена с переодеванием); а также проигнорировать критически странный язык, о котором мы писали в отдельном посте, то идея книги крутая. И если вы готовы с этим мириться, то мы советуем читать.

А еще на Букмейте есть аудиокнига и у нее просто фантастический саунд-дизайн! Если вы любите слушать книги, то «Кожу» однозначно стоит послушать.

Но сказать понравилась она нам или нет не можем.

Сразу оговорюсь, если бы я читала, а не слушала - я бы эту книгу в руки вряд ли взяла. И тех впечатлений, которые я получила после прослушивания (с голосом автора, с саундтреком - который настолько атмосферный, что до мурашек..) - я бы точно не получила... кажется, я бы даже смысл этой книги не поняла. Для меня книга стала какой - то "за гранью". Это же как устроен мозг автора - чтобы вот такой сюжет придумать. Мне очень понравилось.. ты слушаешь, понимаешь что там происходит, то как -будто смотришь на все через штору... На мой взгляд, очень сильное произведение. Если вы еще и в истории хоть немного разбираетесь ... то тут это вообще все прекрасно просматривается.

печальная книга с хорошим концем о женской судьбе. неважно какого цвета твоя кожа- если ты женщина, быть ей поротой.

оригинальная задумка, качественное воплощение. прочитала запоем.

Не добрался ещё до современных учебников истории России, но по себе помню тезис: в отличие от загнивающего Запада, в России никогда не было рабства. История России знает множество примеров, когда вещи не называют своими именами. Формирование определённых образов. В Древнем Риме было римское право, в Российской империи – крепостное.

«провела 6 часов в очереди в подольском УФМС, чтобы донести на себя о своем двойном гражданстве».

Подобные отступления редки, но не метки. Если поначалу они эстетично вводили новую главу, то потом рассыпались. Основное повествование ведёт… череп, так что какие могут быть претензии. Автор намекает на сходство современных мигрантов из ближнего зарубежья, живущих незаконно в России, с рабами. Книга представляет из себя хороший пример, как сила и качество текста снижается от начала к концу. Но настоящую причину трудно идентифицировать: первоначально роман выходил как сериал и, возможно, так и писался, а возможно, автору лучше удаётся короткая форма. Действие происходит в XIX веке. Героинь две: чернокожая рабыня Хоуп в США и крепостная Домна в России. Текст – эксперимент. Автор попыталась описать жизнь героинь одинаковыми понятиями, стремясь показать схожесть окружающих обстоятельств. Несмотря на эти искусственные конструкции, оригинальный стиль, к счастью, прорывается наружу.

«Невысокий, полноватый, мягколицый Учитель с тихим голосом и скованными манерами тоже почесал ей сердце».

Автор – феминистка, и мы не найдём в романе ни одного выраженного положительного персонажа мужского рода. Все они воспринимают женщин именно как женщин, но не как полноправного человека. Удачно выйти замуж – главная цель жизни, поставленная обществом того времени перед женщиной.

«Петр – отец Домны – не пьет, поэтому семья счастлива».

Весь мир поделён на две категории: РАБотающие и НЕРАБотающие. Хозяева и рабы. Слово негр старательно не употребляется по вышеназванной причине. Но если мы будет так старательно не называть вещи своими именами, то рискуем перестать адекватно воспринимать реальность и потерять историю. Реальность в романе сама по себе теряет очертания. Магический реализм Некрасовой вплетается в повествование сначала украдкой, вызывая вопросы, а потом фундаментально, эти же вопросы отметая.

«Домна глядела на Нину с удивлением, раскрыв глаза и рот, и тут через них, вместе с ругательствами, в работающую зашел запасенный остаток души».

Душа вместе с ругательствами куклы? Жена крепостного позиционируется как раба мужа раба. После трети книги её язык стал раздражать из-за перегруза прилагательными. История превращается в игру со словами. Игра на первом месте в истории на тему, где не до игр. Обычно в книгах есть «порог втягивания», когда такие сложности с языком перестаёшь замечать, но с «Кожей» так не получается.

«Главный русский хозяин недавно издал приказ, что любой работающий из страны Хоуп, с таким, какой у Хоуп, цветом кожи, ступивший на русскую землю, свободен».

Это указ Николая I. Ради интеграции в европейское сообщество, он освобождал негров, но не затрагивал наших крепостных. Здесь важно отделить зёрна от плевел. Банальное «все мы люди»? Нет. Люди испокон веков обращались друг с другом как с животными. Чёрно-белый мир может существовать только в нашем воображении. Мы же пришли на эту Землю, чтобы прожить наши жизни в этих телах, чтобы продолжить своё восхождение. Но книга до этого не добирается. Автору удалось зафиксировать момент перехода, что-то креольское, по её терминологии - полуработающая или полунеработающая. Человек, считающий себя свободным и с презрением относящийся к несвободным, рабам, т.к. они даже внутри рабы и не желают быть свободными. Хотя сам этот человек всё тот же по сути раб, только обманывающий себя новыми придуманными словами. Стиль напоминает книги, где авторы описывают жизнь инопланетных существ, животных или насекомых, но не людей.

«Оттуда украли не только ее бабушку с дедушкой и весь ее народ, но и львов, вывезли их изображения как символ силы и страха и распространили тут среди неработающих и даже работающих».

Интересная тема со львами, как символом, показывает Россию с точки зрения американской рабыни. Но если в Америку чернокожих рабов завозили насильно для работ и белокожие рабами не были, то что же было в Российской империи?

«Просто все здесь забыли. Людей украли из какой-то другой земли и завезли во Вторую страну Хоуп работать на хозяев и обслуживать их. Так же, как украли из Африки народ Хоуп и привезли работающими в ее Первую страну. Или нет. Просто сами неработающие приехали сюда и заставили местных работать на них».

Превратить в рабов собственный народ? Золотая жила для альтернативщиков. Мне нравится идея совпадения закрепощения крестьян с массовыми приглашениями иностранцев в Россию (не в «Коже»).

«Она только сказала, что нет ничего важнее и лучше в жизни, чем быть свободной».

Но чтобы это понять, придётся побыть рабом. О самой же свободе можно рассуждать часами. Из-за последовательности слов в предложениях иногда кажется, что историю рассказывает не череп бедного Йорика, а мастер Йода. Магический реализм качает от полюса к полюсу, как корабль в бурю. После освобождения героинь, создалось ощущение тупика. Как-будто автор не знала, что делать с ними, это была сознательная фиксация. Две женщины устали друг от друга. Свободный человек должен думать о своих доходах, если хочет остаться свободным. Фиксация на теле вследствие обретения свободы, а не на духе. Начинается поиск себя.

«На спектакль собралась половина Второго главного города».

Странное преувеличение, которое трудно себе представить.

«Праздник таланта перешел в обычное сборище с пьянством».

Так происходит в подавляющем большинстве случаев, ведь празднующие начинают верить окружающим, что у них действительно есть талант. Когда в книге проявились «Капитанская дочка» и «Мёртвые души», подумал, что, по крайней мере подсознательно, автор считает себя их продолжательницей. Одна из героинь постепенно находит себя в учительствовании, другая – постепенно теряет душу.

«у ученицы могут появиться сложности с едой, сном, учебной концентрацией и памятью, но не из-за лени и вредности, а из-за постоянной ненужности».

Не стоит кормить своих детей таблетками, повышающими концентрацию и т.п., возможно всё дело в вас.

«этот ужас постоянен и что никто и никогда не будет свободен от него».

Показана бесправность и беспомощность человека, независимо от того раб он или нет, естественно с фиксацией именно на женском образе.

«им, женщинам из любой семьи и страны, всегда есть чего терпеть, но именно они способны если не побороть непрерывный ужас, то приглушить его, чтобы некоторым стало хорошо хоть на короткое время».

Пожалуй, автор иногда заигрывается. Рассказывает об обычных вещах своим новым языком от лица крепостной (бывшей крепостной?), но эффекта отстранённости (читай универсальности) нет, о чем речь понятно, и видна только мишура языка.

«Домна в коже Хоуп смущалась поначалу и все старалась делать сама, даже всегда спускалась в нужное место, а не пользовалась фарфоровым сосудом под кроватью, чтобы Домашняя работающая не опорожняла и не мыла его, но постепенно привыкла и сама уже давала указания работающей».

А отвыкнуть от этого уже тяжело. А если таким родился? Надо быть принцем Гаутамой.

«Он не не нравился ей, но и не нравился ей».

Домна вышла замуж по расчёту. И ваза становится ей дороже крепостной, которую секли, как когда-то её саму. Да и сам брак воспринимается автором, как форма рабства. Следует отметить, что в случае с Хоуп картина несколько иная.

«Домна в коже Хоуп понимала, что этот брак окончательно закрепляет ее за Правильной».

Нет любви нигде, никак. Убийство царя, как решение для освобождения крепостных, звучит бредово. Автор просто превращает Домну в убийцу, которая решила пожертвовать не только собой, но и ребёнком. Она решила так сделать, остальные обстоятельства уже не так важны. В последней четверти книги автор сама несколько раз путала героинь, с учётом других опечаток создалось впечатление, что последняя часть была плохо вычитана. Под конец героини романа перестали быть таковыми.

«Самуэль ответил, что Хоуп в коже Домны не понимает, что человек с работающей кожей нигде не будет свободен».

Книга хороша тем, что заставляет задуматься. Пора уже понять, что свобода не находится где-то снаружи и уж точно не зависит от цвета кожи.

мои пра-пра-прародители были рабами,
я из кожи вон лезу, чтобы от них отличаться,
хожу в офис на работу,
...она - основная доступная мне форма рабства

"Кожа" замечательно сильная и стильная  декларация интерсекфеминизма (напомню интерсекциональный феминизм борется не только за права женщин, но против всех видов дискриминации, включая классовое, кастовое, расовое, семейное насилие).  Мне не встречалось более яркого и цельного высказывания на эту тему не только в отечественной, но и в зарубежной прозе, которой читаю немапо (не могу не вспомнить нашумевшей "Силы" Наоми Алдерман, в сравнении с этой книгой откровенно слабой, извините за каламбур).

В "Пилотных словах" вступления Евгения Некрасова, возможно вспоминая претензии к Дженин Каминс по поводу  "Американской грязи", какое-де имела право писать о мексиканских нелегальных мигрантах, не будучи одной из них. Так вот, писательница говорит о том, что право писать о русских крепостных крестьянах  есть у нее в силу происхождения. Что до права писать о чернокожих рабах Америки - его дает общность рабского опыта.

И да, это невероятно круто. Ну, хотя бы потому, что провести параллли между положением русских крепостных и американских чернокожих рабов приходило в голову многим, но взять и поставить знак равенства - такого еще не было. И, как в случае всех гениально-простых вещей, увидев раз, развидеть уже не сможешь.

Я не могу сколько-нибудь подробно рассказать, каким образом это ей удалось, не испортив вам предстоящей радости от чтения/прослушивания, в книге очень плотно все упаковано, и она, несмотря на декларативность, в первую очередь замечательно интересная история. Могу лишь сказать, что Россия романа не вполне наше многострадальное отечество - говорящие зайцы и медведи действуют здесь наравне с людьми, 

И совсем немного о стиле. Я уже говорила, рассказывая о "Домовой любви", о намеренно остраненном, восходящем к Андрею Платонову  языке. Так вот, в "Коже" - это звучит как если бы  платоновским языком составлялись юридические документы. Не самое удобное для восприятия чтение, но оправданное контекстом и такого вы еще не читали.  Точно.

это не кожа вовсе,

а так, натянутая на меня не мной оболочка (с).

Я читала много необычных книг, ну правда. Странных, путано-сложенных, витиевато-язычных, нетипично оформленных; а ещё книг, которые можно ёмко охарактеризовать словом «дичь». Вот «Кожа» — она, безусловно, относится к категории необычных. Но она какая-то... иная, без обобщённой характеристики.

Конечно, первым здесь бросится в глаза именно то большое, что лучше видно, и это будет стиль: язык непростой, он порубленный, обкусанный, необтёсанный и в целом какой-то дикий, усложнённый зато многочисленными повторами. И стиль этот не плохой, но и не хороший. Он просто необычный: сам в себе.

Второе нетипичное в этой книге — это всеобъемлющая эмоциональная отстранённость, причём не только главные героини не разменивают страницы на описания своих душевных страданий, но и присутствие автора не ощущается здесь ни на грамм. Это книга-движение, причём от начала и до конца: героини работают, учатся, прислуживают, сбегают, путешествуют, пишут, учат, терпят, болеют, рожают, сражаются за жизнь и свободу, и всё это — постоянно и без продыху. Никто не успевает сесть на скамью и распустить сопли, чтобы читатель сильнее проникся и пожалел. И потому авторского воздействия здесь как будто бы самый минимум, потому что читатель привык, что автор часто вкладывает частичку своего Я некоторым своим персонажам в головы. Но самое интересное в этом всём то, что вот такая лишённая показушной, лёгкой, поверхностной эмоциональности история всё равно заставляет полюбить героинь и зауважать автора за этот труд. Есть сложное дурацкое, а есть сложное гениальное. Вот здесь как раз второй случай.

Магический реализм здесь именно такой, как я люблю: с героинями происходит всякое странное, а они воспринимают его как норму жизни, не делая акцент на какой бы то ни было необычности происходящего (один раз на льду при встрече с медведем не в счёт). До этого я зачитывалась (и продолжаю) таким у Мэгги Стивотер, а вообще подобное встречается мне крайне редко. Возможно, именно своей дозированностью оно и хорошо, но я всё-таки считаю находку этой книги большой удачей. С другой стороны, здесь слишком много... припорошенного, недосказанного и метафоричного. Хочется думать, что всякое говорящее зверьё, длиннорукая и Братец Череп были созданы не мистики ради, а именно с целью сказать что-то, не говоря этого. Как не называются здесь рабы «рабами», не называется Россия «Россией», не называются крепостные «крепостными» — не из-за толерантности даже скорее, а из-за того, что Домна и Хоуп воспринимают мир вокруг вот именно так. Возможно, постичь авторский замысел мне мешают пробелы в знании истории, потому что детали меня по большей части мало интересуют: это та «наука», где я предпочитаю знать много важного, но поверхностно, чем знать глубоко, но мало. Увы, знать много и глубоко мне не позволяют отсутствие времени и скоротечность человеческой жизни. Ещё вариант: мистика здесь была только ради мистики, но я в это верю не слишком.

Boo Hag — существо, которое может надеть на себя человеческую кожу. Если может какое-то там существо, почему бы не смочь двум разным женщинам с похожей судьбой? Русская крепостная и американская рабыня одинаково несвободны, одинаково шрамированны и практически одинаково несчастны. Стоило ли им вообще меняться кожей — вопрос риторический, потому что ведь они могли помочь друг другу, находясь в родной. Однако обмен был необходим из-за их внутренней неодинаковости. А ещё, возможно, чтобы каждая из них узнала, чего стоит пожить в чужой коже.

Я уже знакома с творчеством Евгении Некрасовой по книге «Калечина-Малечина», поэтому знала, что у автора необычный стиль. Но не ожидала, что будет настолько странно, сложно и витиевато.

Книга о рабстве, о том, как человек может себе не принадлежать и даже, поменяв кожу останется тем, кем был для своих угнетателей.

Две героини с разным цветом кожи – обе жили в неволе. У них появляется шанс выстроить новую жизнь, но постоянно вмешивался злой рок и давал еще больше испытаний.

Здесь есть магический реализм, который вписан в плетение сюжета так гармонично, что даже не удивляешься происходящему. Самое интересное, что было много трагических поворотов, но эмоционально в эти события не вовлекаешься, а следуешь за героями, зная, что они справятся и выдюжат.

Это та книга, которую сложно кому-то рекомендовать. К ней лучше прийти самому, понять – утомит ли такое повествование и необычный сюжет или, наоборот, откроет новые грани творчества. Я осталась где-то посерединке. Но точно буду читать другие произведения автора.

Книга получила премию «Нос-2021», на мой взгляд, заслуженно. Члены жюри профессионалы филологи и литераторы с пониманием дела давали оценку и награду, я же просто, как любитель, читающий для удовольствия, скажу, что читала с интересом и удовольствием. Сначала «цепляет» язык похожий на необработанный текст из гугл переводчика или что-то вроде языка следственно-дознавательных протоколов. Потом «цепляет» история: юг, сахарный лес, рабы (работающие), тяготы, страдания, унижения. Главная героиня-женщина. Становится понятно, что главные темы свобода/рабство, феминизм. Вторая история: север, крепостные (работающие) ещё одна героиня и та же жизнь-боль. Немного зная, что сюжет построен на метаморфозе с кожей, интересно было узнать, как это всё осуществится и к чему приведёт. Дальше события разворачиваются также живо и увлекательно, а воображение автора впечатляет. Один только персонаж в виде Зайчихи-малявщицы чего стоит! А ещё говорящие медведи! В итоге чужая кожа всем пошла на пользу, героини что-то поняли, чего бы раньше не понимали и получили, то что хотели, отмщение и свободу. У автора двуязычное восприятие, а как известно, два языка-два мира, вот это тоже «фишка» книги. Поставила «4», потому что немного показалось затянуто повествование во второй части слишком детализированным какими-то несущественными подробностями, не несущими смысла и иллюстрации. Вообще, произведение оригинально-необычное во всём и несомненно, достойно внимания.

Это первая книга у Некрасовой, и... я вот теперь думаю, буду ли я что-либо еще у нее читать. Мои чувства после прочтения (точнее прослушивания) довольно смешанные. В книге интересный сюжет, интересная задумка, интересная форма подачи текста (много слов-повторений, или слова изменяющие или упрощающие смысл (вместо Пушкина - самый главный писатель стихов). То как мы узнаем саму историю тоже не обычно: от разговаривающего черепа, и самой писательницы которая слушает эту историю. Узнаем кое-что из жизни автора. И все это вместе, с прекрасной начиткой и атмосферным музыкальным сопровождением, не впечатлило так как бы хотелось. И я думаю как раз из-за формы подачи, которая под конец уже раздражало (вот эти Хоуп в коже Домны и Домны в коже Хоуп). Вырежи эти повторения и текст на треть сократится. Хотя сами истории главных героинь очень интересные, безумно насыщенные. У писателей на 700 страниц и то происходит меньше событий чем тут. И это круто! По персонажам мне кажется Некрасова явно выделяет Хоуп - та оказывается благороднее, судьба у нее складывается именно так как она хотела. А Домна же классический пример из грязи в князи, которая став богатый забывает о своем крепостном прошлом и не спешит дать свободу людям, среди которых сама же была ранее. Из-за этого все время хотелось поскорее вернутся к Хоуп. В любом случае интересный опыт.

Эта бетонная плита жмет к земле тяжелее даже, чем «Калечина-малечина». Инопланетный язык – будто еще одно тело мясное и жилистое со снятой кожей синонимов и украшений, только голая суть, порой абсолютно безжалостная. И такой же беспощадный магический реализм, неприкрытый ничем, и откровенная телесность, и гипнотизирующий ритм, и жестокая безэмоциональная отстраненность от текста героев и автора – «моя душа нема».

«Побыть в чужой шкуре» - это может быть сокровенной мечтой человека, родившегося рабом, только поможет ли чужая шкура другого раба из другой страны, из-за океана? Черная кожа вместо белой, жаркое солнце вместо снежной зимы, сахарный тростник вместо пшеницы, а под кожей все равно то же красное мясо.