Kitabı oku: «Басни дедушки Феди», sayfa 2

Чабан-шкуродер

Худо овцам, где волк в пастухах

пословица

Волк из охотников переметнулся в чабаны,

И сразу таять начали отары.

Куда ни кинь – следы улик видны;

И вор попался за занятьем старым.

Хоть гору шкур и актов на падеж

Представил он, заверив акты кровью,

Всевластный Лев нутром учуял ложь, -

И Волк уволен был с работы «по здоровью».

К чему мораль? В ней проку мало.

Пора признать нам наконец:

Волков повсюду нынче стало

Гораздо больше, чем овец.

Егозливая Овца

Бойся не тесноты, а пустоты

Овце быть под надзором надоело,

Хотелось полной грудью подышать.

Она своей подружке между делом

Призналась, что желает убежать.

– Ты, что плетешь? В своем уме ли?

Тебя ведь волки сразу задерут!

– И пусть! Мне так собаки надоели.

Смерть, где угодно, только, чур, не тут!

Овечка поздно вечером глухим

Тайком ушла, зеленая от злости.

А утром под горою пастухи

Нашли ее обглоданные кости…

– О! Ближние! Не ссорьтесь без конца,

Друг в друга кулаками тыча.

Смекайте: безотарная Овца

Для волков легкая добыча.

Воробей и попугай

Моя хата с краю – ничего не знаю

пословица

Кот Мурзик не спускал беспутных глаз

С молоденькой вальяжной Воробьихи.

Был нетерпимо так велик соблазн,

Что он схватил ее в гостях Ежихи.

Держите Мурзика! Ах, он, злодей! -

Еж старый захрипел от злости.

Держите! – зачирикал Воробей.

Держите! – подхватили гости.

Сосед! Слетай к Орлу скорей! -

У ног молодожена – Попугая

Чирикал, побивался Воробей.

Но тот: – Моя, брат, хата с краю!

Через неделю Мурзик уволок

Жену заносчивого Попугая.

Тот: – Караул ! Воробушка, дружок,

Слетай к Орлу, тебя я умоляю!

Мужчиной будь, Попуга! Не робей! -

Ему спокойно прочирикал Воробей. -

Твой жене не миновать гарема,

Но это уж, прости, твоя проблема

Медведка и жук

Хрен редьки не слаще

пословица

Под жухлою картофельной ботвой

Худая, тощая Медведка

Жука чуть не забрызгала слюной,

Желчь излила с насмешкой едкой:

«Ты пришлая, залетная Букашка,

Ведешь себя, как местная Свинья.

Жрешь день и ночь. Тебе во всем поблажка.

А пред людьми всегда виновна я.

Я коренная. Здесь родилась и крестилась.

Чинить голодомор нам тут не надо.

Вот перышко тебе. Воткни на милость

И с ним лети в родное Колорадо!»

«Защитница несчастного народа !-

Жук возразил: – Не я ль здесь агроном?

Не ты ли под землей на огородах

Ешь клубни зрелые, отборные притом?

Язык же у тебя, что помело!

Боюсь, поднимут на смех тебя люди…»

«О кей! Коли на то пошло,

Пускай Картошка нас рассудит!»

Тряхнув с негодованием ботвой,

Картошка им ответила сердито:

«Не вижу разницы меж вами никакой:

Вы оба тунеядцы-паразиты!»

Замужество с приданым

В лесу законы соблюдались строго,

Но беспредел пробрался и в леса.

Льва немощного, старого, больного

Задрали сообща Медведь, Барс и Лиса.

Вздохнули звери с облегченьем,

Никто по Льву не уронил слезы.

Но вскоре радость заменили огорченья

Из-за вражды Медведя и Лисы.

Друзья смертельными врагами стали.

Во сне такое не приснится,

На ум кому придет едва ли:

Женой Медведя стала Львица!

Не в решете тут чудеса,

Здесь просто нечему дивиться:

Нужна Медведю не Лиса,

А позолоченная Львица

История квартирная

Родись, крестись, женись, умирай –

за все денюжки давай.

пословица

Грудь в орденах, весь в шрамах, но живой

Пришел с войны Топтыгин-победитель.

Ему бы крышу получить над головой,

Да все в развалинах. Уж тут – простите!

Пришлось блиндаж разбитый обживать.

Стал на учет. А очередь – все мимо…

Приспело малых в школу отправлять,

А там – призыв грядет неумолимо.

Жена скончалась. Сам едва скрипит.

Соседи появились слева, справа;

И всякий Свин быть паном норовит,

Блиндаж отхрюкать зарится лукаво.

Решил приватизировать жилье –

Оставить внукам огородик с садом.

А кинулся – хоть в гроб ложись живьем:

Представить гору разных справок надо.

К кому ни обратишься – «Дай!» «Плати!»

Бочонка меда будто на бывало.

Опять Лиса болеет, Слон в пути,

Крот «за бугром». И всем все мало!

То штамп не там, то подпись неясна;

То нет печати, то не та бумага.

Медведь устал. Совсем лишился сна.

Взревел и в лес направился бедняга.

У новой эры на пороге

Одно спасенье – жить в берлоге.

Нора Ежа

Нора Ежа, уютна и тепла,

Для змей бельмом в глазу была.

Но вот Еж старый занемог…

Змея подумала: – Нору мне дарит бог!

Слабел заметно Еж. Стал тощ и хил,

Но умирать он явно не спешил.

Однажды, когда Еж лежал безмолвно,

Змея в нору залезла вероломно;

Пыталась потеснить хозяина слегка,

Да напоролась вдруг на иглы старика.

Еж ощетинился! Так давонул ее со зла,

Что гостья чуть живая уползла.

Мораль ясна: в норе Ежа

Змея отнюдь не госпожа.

Интеллект бараний

Баран-научное светило! Не дебил,

Не олух там царя небесного какого;

Официально /!/ приглашенье получил

Блеснуть менталитетом гения земного.

Глаза на лбу. Как колесо, баранья грудь.

На каждом перекрестке, как глашатай,

Баран орет: «Я в США готов блеснуть

В любой лаборатории любого Штата!»

Блеснул, да только не умом. Баран!

На деле он – ни бэ, ни мэ, ни кукареку.

Работу потерял… Ни цента – за свой сан;

Похожим внешне стал на нищего калеку.

С позором возвратился он домой,

Как «секонд хэнд». Глаза потупил долу.

Под корень стриженый. Небритый и худой.

Не муж ученый, а небесный олух!

Господь! В башку втемяшить помоги

Любителям набить карманы,

Что в мире ценятся мозги,

А не безмозглые бараны.

Невидимое жало

Кто в чин вошел лисой, тот в чине будет волком

пословица

Отстал от стаи Шакаленок.

Он слышал от отца еще с пеленок:

Съедобно все на удивленье,

В чем есть хоть признак шевеленья;

Знал: в поле- мясо даже жук,

Будь он о дюжине голов и рук.

Шакал – храбрец со стаей в стаде,

А в одиночку нападает сзади.

Глупышка Скорпиона увидал

И принял за жука. Чем не еда?

Тот поднял хвост острастки ради,

Чтоб Шакаленок не подкрался сзади.

Был в добром настроеньи Скорпион,

И потому сказал беззлобно он:

«Тебя, глупышку, проучить бы не мешало,

Да жаль тупить напрасно жало.

Стрела, коль с ядом, валит и Слона.

Опасна сила, если не видна».

Но Шакаленок был упрям и глуп

И тут же напоролся на иглу.

Известно с незапамятных времен:

Не так опасен Скорпион,

Как незаметный, ядовитый хвост;

Так не опасен грозный Сам,

Как его Зам,

Коли к тому ж он жук-прохвост.

Ехидный Хамелеон

В клубок гадюк попал Хамелеон,

Чуть дух не испустил со страху он.

То вороном чернел, то был, как мел;

В лице меняясь, еле уцелел.

Вдогонку змеи бросились за ним,

Но был Хамелеон неуловим:

Менял свои одежды на ходу,

И таял перед носом на виду;

То замирал сучком, то будто в ветку врос…

Не перечесть его мудреных поз.

Нет бы судьбу свою благодарить,

Да вздумал он пред гадиной съязвить:

И тут же поплатился дурачок,

Некстати высунув свой длинный язычок.

Коль в жизни в «серпентарий» попадешь,

Спрячь свой язык: погибнешь ни за грош.

Лакей-Трезор

Служить бы рад, прислуживаться тошно

А.С. Грибоедов

Однажды темной ночью Вор,

Как тень, во двор пролез.

Он знал, что сторож – злой Трезор,

А Граф – богат, как Крез.

Риск был достаточно велик,

Но как тут не рискнуть?

Вовнутрь Вор чрез балкон проник,

На ощупь метя путь.

Но тут вдруг пасть Трезор открыл,

И Вора след простыл…

Всю ночь пролаял верный Пес,

Спать Графу не давал,

За то был высечен до слез

И водворен в подвал.

Служить служи, да не лакействуй очень.

Кому ты служишь, между прочим?

Несешь ли службу, молча мучась,

Или собачью разделяешь участь?

Азартный волкодав

Полкан – герой из волкодавов старых.

Герой народный, не какой-нибудь!

Гроза для злых волков, матерых, ярых:

Не раз сходился с ними грудь на грудь.

Но Пес устал бессонными ночами

Сидеть в засаде, поджидать воров.

И надо же, один, скрипя зубами,

Решил напасть на логово волков.

Полкан рвал и метал! Но волчья стая

Сбежалась на тревожный вой.

И он один, весь кровью истекая,

В ночном лесу смерть встретил, как герой.

Носи награды гордо на груди,

Но в волчью стаю в одиночку не ходи

Ворона и Лиса

(подражание)

Ворона у подвыпивших «крутых»

Кусок голландского взяла, как у своих.

На ель воровка, взгромоздясь,

Позавтракать было уж собралась;

Да вспомнила, что Лисонька – плутовка,

Чтоб сыр заполучить /без лести/, ловко

Укоротит враз басенный сюжет

Броском дубинки в зоб. И ваших нет!

Ворона поняла тут не до жиру.

Капкан приладила с кусочком сыру,

Присыпала листвой …

Сюрприз готов. Задержка за Лисой.

На ту беду Лиса голодная бежала

С брюшком подтянутым, как у Шакала.

Дух сырный Лисоньку остановил.

Лисица чует сыр. Лисицу сыр пленил.

Хоть выросла плутовка на обмане,

Схватила сыр! И Лисонька в капкане!

«Ур-р-а-а! Попалась! Значит не допер-р-ла!» –

Ворона каркнула во все воронье горло.

Знать, невдомек Лисе-плутовке,

Что сыр бесплатный только в мышеловке

Егерь и Браконьер

Убитому за правду редактору газеты

«Слава Севастополя» В.И. Иванову

Охотник, встретив Браконьера, дался диву;

Затем давай его чихвостить в хвост и в гриву:

«Ты самок тельных бьешь, везде подранки;

В твоих силках белеют бренные останки.

Как хищный зверь, живую кровь ты пьешь,

Убьешь на сотню, – унесешь на грош!»

Пал на колени Браконьер в слезах

И начал каяться в содеянных грехах.

«Ты мне глаза открыл, не скрою, -

Он обратился к Егерю с мольбою. –

Во имя Бога! Пощади ради детей!

Молиться буду за тебя до склона дней!»

Охотник сжалился. Умерил гнев и пыл

И с миром Браконьера отпустил.

Но Егерь не вернулся в дом родной:

Его нашли в лесу с простреленной спиной.

Лоб раньше мазали зеленкой пред расстрелом

И называли это беспределом.

Теперь охотников изобличать в лицо

Ждет в спину пуля профи-подлецов

Наследник Вола

Не делайте из ребенка кумира: когда он

вырастет, то потребует много жертв

П.Бауст

Вся шея в ссадинах, натерта до костей.

Хоть был на пенсии, а жил все для детей.

Пахал, как раб, не знал покоя;

Ел по привычке на ходу. Урывками спал стоя.

Сыны жалели одинокого отца:

Его в деревне навещали без конца.

С пустым багажником никто не уезжал;

Отец лишь сетовал, багажник, дескать, мал!

Но вот Вол старый не на шутку заболел.

Ему помочь бы, но у всех по горло дел.

Вол проглядел глаза: сыночков ждал и звал.

Никто воды больному не подал.

Неделю целую Вол старый: – Ах да ох!

Затем вдруг стих, издав последний вздох.

На кладбище все детки собрались,

А вот любимчика все нет. Хоть провались!

Явился наконец старшой сынок

И на могиле бросил злой упрек:

–Куда спешил, как на гудок?

Не мог пожить для нас еще с годок!

Ся басня для отцов и матерей

И вечно делом занятых детей.