Kitabı oku: «Без заглавия», sayfa 4

III. Дом № 27, Лимгоуз-Род.

Стоял жаркий летний вечер. Никого не было на Лимгоуз-Роде, кроме массы пыли, шума колес от телег мясников, да звонков продавцов пуффингов и лепешек. Удобный для жилья дом, находившийся по правую сторону дороги, когда вы входите в Польтнейвилль, окруженный высокими тополями и высокою оградою, усыпанною осколками битого стекла, для проходившего и утомленного путника имел вид запущенный. У звонка при дверях для прислуги висело в обычных выражениях объявление об отдаче дома в наймы.

Когда наступили сумерки и длинные тени тополей легли вдоль дороги, человек, несший маленький котелок, остановился и посмотрел сперва на объявление, затем на дом. Достигнув угла ограды, он снова остановился и осторожно оглядел путь. Вероятно удовлетворившись результатом осмотра, он спокойно уселся под покровом ограды, и сейчас же взялся за дело, но так тщательно скрывал свое занятия, что проходившие не могли приметить, что он именно делает. Через час он осторожно удалился. Но его приметили. Болезненный молодой человек в очках и с записною книжкою вышел из-за дерева, в то время, как фигура удалявшегося незнакомца исчезала в полу-мраке, и с ограды переписал в свою записную книжку только-что начертанную надпись: «С-Т-1860-X».

IV. рассказ графа Москова.

Я – иностранец. Приметьте! Иностранца в Англии непременно подозревают в таинственности и интригах. М.Коллинз просил меня рассказать о моем участии в известных событиях. Это – пустяки! положительно пустяки.

Я пишу легко и быстро. Почему бы мне не писать? Трала-ла! Я – то, что вы, англичане, называете толстяк. Ха, ха! я ученик Макиавеля. Я нахожу лучше ни во что не верить и достигать своей цели и желаний обходным чем прямым путем. Вы вероятно наблюдали за кошкою, этим игривым животным. Позовите ее, она прямо не придет в вам, но сперва будет тереться обо всю мебель в комнате, наконец, подойдет к вам и оцарапает вас. А, ха, оцарапает. Я – из кошачьей породы. Люди зовут меня дрянью – гм!

Я знаю семейство, живущее в доме под № 27 на Лимгоуз-Роде. Я уважаю хозяина дома, – прекрасный, дюжий образец англичанина, – а хозяйка прелестна, обворожительна, восхитительна. Когда мне стало известно, что они намеревались отдать в наймы свою восхитительную резиденцию и посетить чужие края, я тотчас же приехал к ним. Я поцеловал руку хозяйки. Я обнял рослого англичанина. Она слегка покраснела. Громадный англичанин как бульдог потряс мою руку.