«Белые ночи» kitabından alıntılar, sayfa 3
— Ну да, да! — отвечала Настенька, — в этом и дело. Послушайте: вы прекрасно рассказываете, но нельзя ли рассказывать как-нибудь не так прекрасно? А то вы говорите, точно книгу читаете.
— Настенька! — отвечал я важным и строгим голосом, едва удерживаясь от смеха, — милая Настенька, я знаю, что я рассказываю прекрасно, но — виноват, иначе я рассказывать не умею.
Когда мы несчастны, мы сильнее чувствуем несчастье других; чувство не разбивается, а сосредотачивается...
Сегодня был день печальный, дождливый, без просвета, точно будущая старость моя. Меня теснят такие странные мысли, такие темные ощущения, такие еще неясные для меня вопросы толпятся в моей голове, - а как-то нет ни силы, ни хотения их разрешить.
Боже мой! Целая минута блаженства! Да разве этого мало хоть бы и на всю жизнь человеческую?
Я думал, что она и не заметила сегодняшнего дождя, а между тем не пришла.
Зачем он — не вы? Зачем он не такой, как вы? Он хуже вас, хоть я и люблю его больше вас.
Я создаю в мечтах целые романы. О, вы меня не знаете!
...Когда мы несчастны, мы сильнее чувствуем несчастие других;
В основе жизнедеятельности человека лежит гармония - между внешним миром и внутренним, между мыслью и воображением. Если же берет верх что-либо одно, равновесие нарушается и все развитие человека получает однобокое, искаженное направление.
Какое счастие мне в будущем известно? Грядущее для нас – протекшим лишь прелестно.
