«Любовь во время чумы» kitabından alıntılar, sayfa 12
Париж, несмотря на его постоянные дожди, на алчных лавочников и чудовищную грубость извозчиков, навсегда остался в ее памяти как самый красивый город на свете не потому, что на самом деле был таким, просто в ее сердце он навечно слился с тоскою по самым счастливым годам жизни.
Флорентино Ариса вспомнил фразу, еще мальчишкой слышанную от домашнего врача, его крестного, которую тот произнес по поводу хронического запора: "Мир делится на тех, кто испражняется хорошо, и на тех, кто испражняется плохо". На основе этой догмы тот разработал целую теорию о человеческом характере и считал ее более точной, чем астрология.
- Такова жизнь, мама, - ответил он. - В Париже человек зеленеет.
"Языки надо знать тем, кто продаёт, - говорила она со смехом. - А тех, кто покупает, понимают без слов, кем бы они ни были".
Съезди, милая, в Париж - обязательно родишь!
- Я так понял, что человек этот был святой, - сказал он.
- Случай еще более редкий, - сказал доктор Урбино. - Святой безбожник. Но это - дела Божьи.
И потому обращалась с ним не как с трудным стариком, но как с несмышленым ребенком, и этот обман был благословенным для обоих, потому что спасал от жалости.
улыбайся, не доставляй беде удовольствия.
Однако тот первый опыт, при всей его скоротечности, не оставил в ней горечи, а лишь ясную убежденность, что в браке или без брака, без Бога и без закона, но жизнь не стоит ни гроша, если в постели рядом нет мужчины
Сколько вдов было в его жизни, начиная со вдовы Насарет, и именно благодаря им он познал, какими счастливыми становятся замужние женщины после смерти их супругов. То, что до поры до времени было для него всего лишь пустым мечтанием, благодаря им превратилось в реальность,
