Kitabı oku: «Грёзы. Проклятие Василины», sayfa 2
***
Вася хотела сесть на свободное место, между дядей и мамой, но Сергей в последний момент пересел, взяв с собой кофейную чашечку. Вася с благодарностью на него посмотрела: она ненавидела сидеть между двумя людьми, когда приходится крутить головой во время разговора.
Дядя поймал её взгляд и неожиданно подмигнул, блеснув стёклами очков.
«А он определенно классный!»
Мама принесла из прихожей встретивший Васю торт, и теперь резала его на кухне. То, что собеседники находились в другой комнате, её никогда не смущало, она лишь говорила громче, чтобы все слышали.
– Васенька, представляешь, твой дядя преподаёт в колледже культуры! – Мама появилась в дверном проёме, держа в руках три тарелки, на которых возвышалось криво порезанное кремовое великолепие. – Сереж, ты поможешь ей поступить к вам? На фотографию?
Вася тут же напряглась. Фотографировать она, конечно, любила, но почему всё опять решалось без её участия?
– Я думаю, это возможно. – Сергей отпил кофе, покосившись на племянницу поверх очков. – А она сама-то хочет?
«Надо же, кого-то волнует моё мнение?»
– Я бы хотела работать, а не учиться.
– Васюш, перестань! – возмутилась мама, расставляя на столе тарелки, на краю которых, звеня, балансировало по чайной ложечке. – Тебе нужно образование, ты же не хочешь вечно работать продавщицей?
– Если Василина так хочет, ей можно совмещать с подработкой. – Сергей посмотрел на Васю и вопросительно поднял брови. – Можно найти что-то по специальности. Я помогу.
Вася съежилась, взяла в руки ложечку и принялась нервно размазывать крем с торта по тарелке. Учиться на фотографа? Какая странная идея. Почему-то при мысли об этом Вася чувствовала жгучий стыд, словно ей предлагали что-то совершенно непристойное.
– Да, да! – Мама вскочила, не успев сесть. – У Васюши отлично получаются портреты, я тебе сейчас их покажу…
Она поспешила в сторону спален и зашуршала коробками.
Дядя проследил за ней взглядом и вздохнул. Взял стоящую на столе турку и наполнил одну из маленьких кофейных чашечек, которые мама доставала только по особым случаям. Придвинул чашечку к Васе, тихо спросив:
– Это точно то, чего ты хочешь?
– Я сама не знаю, чего хочу, – призналась Вася, с благодарностью пригубив остывающий кофе. – Хочу, чтобы маме было хорошо.
Дядя грустно улыбнулся и отвернулся к окну. Свет упал на его лицо, преломившись в очках, и Васе снова захотелось взять в руки фотоаппарат.
«Может, мама права? – невольно задумалась она. – Я ведь действительно это люблю».
Мама вновь появилась, неся в руках тонкий фотоальбом с заботливо распечатанными фотографиями. Вася поднесла к губам чашечку, чувствуя, как задрожали вдруг руки.
– Вот, смотри. По-моему, у неё талант!
Вася старалась не смотреть в сторону альбома, её сердце вновь панически заколотилось, как тогда, в торговом центре. Она ведь хотела сжечь эти фотографии, а маме сказать, что они потерялись во время переезда!
Вася не хотела их снова видеть.
– Она это фотографировала на улице, в магазинах… – продолжала мама, придвинувшись к Сергею и медленно пролистывая альбом. Его блестящие страницы злорадно шелестели, напоминая Васе о её отчаянной попытке справиться со своим страхом.
Безуспешной попытке.
– Ого…
Голос Сергея изменился. Из него разом ушла обволакивающая мягкость, он звучал… изумлённо. Вася вздрогнула, взглянула на дядю: что его так удивило? На альбом она всё ещё не смотрела, и так зная, что увидит.
Десяток портретов людей без лиц.
Тогда, встречая этих существ, она ещё надеялась справиться с наваждением. Поборов страх и желание сбежать, Вася доставала старую камеру, подходила к безликим и дрожащим от ужаса голосом просила разрешения сфотографировать. Тщательно подбирала свет, выстраивала композицию, делала кадр и долго, не поднимая глаз, благодарила за возможность попрактиковаться.
Проявив ту плёнку, Вася рыдала несколько часов, сжавшись на полу ванной и не находя в себе сил даже вытереть слёзы.
Даже на фотографиях чудовища оставались чудовищами. Они позировали, послушно подставляя свету безглазые лица, и растягивали гладкую кожу в попытках улыбнуться отсутствующими губами.
Сергей словно окаменел, только глаза блестели, выдавая обуревающие его эмоции. «Но какие?..»
Дядя медленно протянул руку, забирая у мамы альбом, и пролистнул на несколько фотографий назад.
– Этот отличается от других, – сказал он всё тем же странным голосом.
Вася скосила глаза и удивлённо моргнула, поняв, какая фотография его так поразила.
– Да-да, это Васин лучший друг, Дима. Самая первая фотография у Васи, а потом он в Тулу переехал, – затараторила мама. – Теперь они снова начали общаться, он очень хороший мальчик!
«Только на этой фотографии видно лицо», – подумала Вася. Она сняла Диму в его старой квартире. Друг неумело держал в руках папину гитару, сидя на фоне плакатов любимых рок-групп, и широко улыбался Васе, веря, что у неё получится её первый кадр.
Дядя продолжил пролистывать альбом, внимательно разглядывая каждый снимок. То и дело он поднимал на Васю задумчивый взгляд, а потом сказал:
– Я не буду спрашивать, почему ты выбрала именно этих людей для своих фотографий. – Сергей посмотрел на маму, его голос вновь стал мягким. – Могу сказать только, что у Васи… особый взгляд. – Его глаза вновь странно блеснули. – Думаю, она может стать хорошим фотографом.
– Я это знала! – просияла мама.
Ещё полчаса они вели простые беседы, не заговаривая больше о фотографиях. Мама и Сергей вспоминали детство в этом доме, обсуждали, какие овощи стоит посадить в огороде вместо надоевшей всем картошки.
Вскоре Сергей засобирался домой. Поднимаясь из-за стола, он сказал Васе:
– Продиктуй мне свой номер, дорогая. Я тебе позвоню, как узнаю всё, что нужно для поступления.
Мама радостно взяла Васю за плечо, легонько сжала:
– Видишь, Васенька? Всё налаживается! Новая жизнь ждёт нас!
Вася только кивнула. На неё навалилась усталость, накопившаяся за этот долгий день. Странное чувство, пришедшее, когда Сергей просматривал её фотографии, отступило – ну не мог, не мог он видеть то же, что и она! Так не бывает, это совпадение. Ему просто понравились фотки.
Мама крепко обнялась с братом, уткнувшись носом ему в грудь. Затем накинувший пальто Сергей повернулся к Васе и обнял её тоже, крепко и очень тепло. Он пах сладким одеколоном, перебивавшим другой, тоже сладкий, но не такой приятный запах. Прежде чем Вася смогла понять, что это, Сергей отстранился и улыбнулся ей:
– Я скоро тебе позвоню. До встречи!
Когда он ушел, а мама вышла проводить его и выкурить сигарету, Вася осталась собирать посуду со стола, пытаясь понять, что её так смущало. Какая-то мысль скреблась в дальнем уголке памяти, не давала покоя…
Складывая вытертые тарелки в стопку: одна, вторая, третья, – Вася вдруг поняла: мальчик! Тот мальчик так и не вышел из дома.
Вздрогнув, она поспешила в свою комнату. Растерянно огляделась, даже под кровать заглянула, на всякий случай.
Комната была пуста. Только раскрытая книга лежала на полу обложкой вверх. Вася взяла её в руки и покачала головой.
«Галлюцинация? Как безликие? Но так правдоподобно!»
Она стиснула зубы, сдерживая подступившие слёзы.
«Этого мне только не хватало».
Глава 3. Держаться вместе
Приняв душ и немного успокоившись, Вася переоделась в старую синюю майку и свободные спортивные шорты, купленные мамой на рынке. Шорты оказались слишком короткими, чтобы надеть их летом на улицу, но очень удобными для сна и домашних дел.
Зевая, она вышла из ванны, заплетая волосы в косичку. Проходя мимо маминой комнатки, замедлила шаг. Мама уже надела белую ночнушку и легла в кровать. Она ещё не погасила висящее на стене бра и что-то просматривала в своём мобильном.
В холодном свете, падающем на лицо сверху, мама казалась гораздо старше. Очертились темные круги под глазами, глубокие складки у рта – годы скрадывали красоту с наступлением ночи, безжалостно высвечивали, сколько всего вынесла на себе эта бедная женщина. И сколько ещё предстоит ей вынести…
Все проблемы прошедшего дня отступили, оставив лишь одно желание, страстное, детское: «Пожалуйста, пусть с мамой всё будет хорошо!»
«Я никому не скажу о том, что вижу. Запрячу страх, притворюсь, что его нет. Я буду хорошей. Буду учиться, подрабатывать, буду не спать ночами, если понадобится. Что ещё мне нужно сделать, скажите? Только пусть, пусть, пожалуйста, с мамой всё будет хорошо!..»
Поймав обеспокоенный взгляд Васи, мама слабо улыбнулась и положила телефон рядом с подушкой, похлопала рядом с собой ладонью. Вася подошла и села на краешек кровати, глядя на маму с необъяснимой тревогой.
– Сегодня был долгий день, да, Васюш? – Мама протянула руку и провела рукой по волосам дочери, поправила косичку. Совсем как в детстве. Годы идут, а ничего не меняется.
– Это точно.
Мама опустила руку и откинулась на спинку кровати, задумчиво глядя на дочь. Этот её взгляд всегда смущал Васю: обычно никто не задерживает взгляд на другом человеке так надолго. Только мамы могут так смотреть на своих детей, словно пытаются обернуть вокруг них весь мир, как мягкое пуховое одеяло.
– Но я рада, что ты увиделась с Сережей. Он хороший человек. Жалко, что в твоём детстве его не было рядом.
Вася промолчала. На языке крутилась колючая фраза: «Ты же сама прогнала дядю, оставила вместо него Игоря», но она так и осталась невысказанной, втайне прожевалась и проглотилась, царапая горло. Зачем причинять маме лишнюю боль?
Она ведь наверняка сама часто думает об этом.
– Мам, ты хорошо себя чувствуешь? – всё же спросила Вася. – Такая бледная.
– Всё в порядке, милая, – ожидаемо ответила мама. – Просто устала. И голова побаливает. Я выпила снотворного, так что…
Она выразительно, подчёркнуто уютно потянулась.
– Хорошо, тогда спи! – Вася напоследок нежно сжала холодную мамину руку и поднялась. – Я тоже уже ложусь. Спокойной ночи.
«Она действительно плохо выглядит. Надо сказать ей завтра, чтобы сходила обследоваться, на всякий случай».
Вася зашла в комнату, погасила свет и села на кровать, подобрав под себя босые ноги. Хотелось что-нибудь почитать, взять книгу из стоящей рядом коробки, но в старом светильнике на тумбочке недавно перегорела лампочка, и комната тонула в полумраке.
Ложиться спать не хотелось. Слишком много впечатлений за один день. Долгожданная встреча с Димой, столкновение с чудовищем, дядя… и тот странный мальчик. Новая галлюцинация.
«Надеюсь, больше он не придёт», – подумала Вася и нервно усмехнулась: он казался таким реальным, что думать о нём как о чём-то несуществующем было невозможно.
Прямо напротив окна светил фонарь, вытягивая бесцеремонные белесые лучи через всю комнату. Первое время из-за него было сложно заснуть, но торопливый ремонт в доме и разбор бабушкиных вещей так сильно утомляли Васю, что она вырубалась, даже не успевая накрыться одеялом. А теперь привыкла.
Ко всему можно привыкнуть, кроме собственного безумия.
Смартфон в её руке завибрировал, Вася опустила взгляд и обрадовалась: Дима! Не спит!
На экране загорелось сообщение:
«Вась, ты там как? Я волнуюсь».
Вася прикусила губу. Конечно, днём она не смогла скрыть испуга и быстро закончила их прогулку. Дима теперь беспокоится.
Она торопливо набрала сообщение:
«Всё в порядке! Просто переутомилась немного. Но всё хорошо», – и стикер бодрой лисички. Для убедительности!
Ответ пришел мгновенно:
«Ты уверена?»
Дима сопроводил вопрос подозрительно сощурившимся смайликом.
Вася решила перевести тему.
«ДА! А ко мне дядя в гости приходил. Крутой! Тебе бы понравился».
В ответ – три злых красных смайлика.
«Мне начинать ревновать? КРУТОЙ ЗДЕСЬ ТОЛЬКО Я! Смирись и не спорь».
«И самый скромный», – написала Вася, улыбаясь. Подумав, отправила вслед стикер сонной лисички, обнимающей подушку. Дима ответил симметрично – спящим котиком.
Вася заблокировала смартфон, сунула его под подушку и улеглась, отвернулась к стене, чтобы спрятаться от света фонаря.
«Пускай я схожу с ума, но пока этого не замечает мама, всё хорошо, – подумала Вася. – Диме я что-нибудь смогу наврать при встрече. А потом… я со всем разберусь. Однажды всё наладится».
Сквозь дрёму она поморщилась, вновь ощутив идущий откуда-то сладкий, гнилостный запах. Вася пообещала себе завтра же обнюхать весь дом и найти источник вони.
Через какое-то время запах ослабел – или Вася к нему просто привыкла? – а потом и вовсе исчез. К этому моменту она уже практически заснула, но мысленно отметила этот факт, вплетая его в начавшееся сновидение.
В нём что-то огромное и чудовищное склонилось над спящей Васей и долго, внимательно на неё смотрело. Оно гнило изнутри, но не замечало этого, истекая сладко пахнущим соком. Сквозь оконные стёкла слетались тускло светящиеся мотыльки, пробовали сок существа и тут же сгорали, не оставляя после себя и щепотки пепла.
Существо стояло и смотрело на Васю, а затем ушло, решив вернуться позднее.
***
Вася дёрнулась и резко села на кровати, прижимая к себе стиснутый в кулаках край одеяла. Сердце колотилось, она никак не могла понять, где находится и что её разбудило.
Наконец сквозь расходящийся по швам сон пробилась вибрация. Кто-то звонил ей!
Вася неверной рукой нащупала под подушкой телефон. На мигающем экране высвечивался неизвестный номер. Вася сонно сощурилась, удивлённо моргнула: полвторого ночи! Кто звонит в такое время?
Любопытство перебороло желание сбросить звонок. Вася тронула зеленую кнопку и поднесла телефон к уху.
– Привет, Василина.
Она не сразу узнала Сергея. По телефону он казался другим – очень серьёзным и строгим.
– Дядя? – хрипло сказала Вася. – Что-то стряслось? Уже так поздно… – в её голосе послышалась тщательно сдерживаемая укоризна.
– Я ждал, чтобы твоя мама легла спать. Хотел поговорить с тобой.
Вася подавила зевок и нахмурилась.
– О чём?
«И почему втайне от мамы?»
Почему-то Васе вспомнился Игорь. Тот тоже много чего скрывал от мамы, и много о чём порывался поговорить втайне от неё.
Голос Сергея звучал спокойно и ровно.
– О том, что ты видишь. О твоих фотографиях. О людях без лиц.
Васю словно окатило кипятком. Она замерла, до боли в пальцах сжимая смартфон у уха, и слышала только, как панически колотится сердце, поднявшееся к самому горлу.
«Он знает? Он знает!»
Но что это значило? Сергей тоже видит безликих? Он так смотрел на те фотографии… Но это невозможно, невозможно! Или дядя откуда-то узнал про её безумие? Но откуда он мог?.. Он расскажет маме?!
– Наверное, ты думаешь, что сошла с ума, – продолжил Сергей всё тем же спокойным голосом, в котором теперь прибавилось тепла. – Тебе страшно. Я знаю, потому что со мной было то же самое.
Вася попыталась снова задышать, но сумела только громко всхлипнуть. «Я что, плачу?» Свободная рука оторвалась от одеяла и очень медленно коснулась щеки, скользнула по ней, как наждачная бумага. «Нет, сухо».
Свет фонаря впивался в глаза сквозь темноту, грубо очерчивал лицо Васи, не давая даже подумать, что происходящее может быть сном. Это было реально. Всё происходило на самом деле!
– Милая, я тоже их вижу. Есть и другие, такие как ты и я.
– Это невозможно, – Вася сумела разжать губы и с болью выдавила из себя изломанные, скомканные слова.
– Возможно. Мы называем людей без лиц Грёзами. Их не нужно бояться.
Сергей секунду помолчал и очень мягко повторил:
– Василина, тебе больше не нужно бояться.
Вася согнулась, чувствуя, как из глаз всё же брызнули слёзы. Они были горячими, но щеки чувствовали только влажный холод и как по мокрой коже скользил экран тесно прижатого к уху телефона. Она снова всхлипнула.
– Это безумие…
– Ну что ты, милая, – тихо сказал Сергей. Его голос завораживал, в нём слышалась бесконечная, такая непривычная забота. – Успокойся, дыши ровно. Теперь всё будет хорошо.
Вася слушала его, всхлипывая, и молила только о том, чтобы дядя не замолкал. Чтобы продолжал говорить, отгонял страх. Чтобы хоть один человек во всём мире был на её стороне!
«Я боюсь проснуться, пожалуйста, говори со мной!» – хотела сказать она, но побоялась, что сможет издать только громкое рыдание.
– Завтра к двум я приеду, слышишь? – дядя на секунду замолчал, прислушиваясь к её прерывистому дыханию. – Я отвезу тебя к себе и познакомлю с ещё двумя ребятами. Они тоже видят Грёз. Мы знаем друг друга уже много лет. Вася, ты ещё тут?
– Да… – выдохнула она, прикладывая к щеке ледяную ладонь в попытке привести себя в чувство.
– Нам нужно держаться вместе. Поодиночке сложнее. Хотя ты и сама это знаешь, верно?
Вася словно вживую увидела улыбку Сергея и сама жалко растянула в ответ распухшие от слез губы.
– Нам очень повезло, что мы встретились, Василина. Мы ведь не чужие друг другу. Я буду помогать тебе во всем. – Каждое слово дяди было как тёплое прикосновение. Он словно был рядом и держал её за руку… – Пока что попробуй заснуть, а завтра, я обещаю, всё будет иначе.
…Когда Сергей положил трубку, Вася ещё долго сидела, не выпуская смартфон из побелевших от напряжения пальцев. Её била дрожь, но слёзы закончились, стоило дяде закончить с ней разговор. Слёзы, эта отчаянная просьба о помощи и утешении, всегда направлены к другому человеку, и этого человека Вася увидит уже завтра.
«И тогда всё изменится, правда же?»
Вася вытерла щеки краешком одеяла и на цыпочках, мимо маминой спальни, сбегала в ванну, чтобы высморкаться и умыться. Она долго смотрела на себя в зеркало над раковиной, прикасаясь холодными пальцами к опухшим векам и горячим раскрасневшимся губам.
Затем Вася прокралась к холодильнику и нашла на полочке с лекарством мамино снотворное, выпила одну таблетку и вновь легла, накрывшись одеялом и думая о том, как дотерпеть до утра.
«Я не смогу заснуть после такого», – подумала она и закрыла глаза.
Ей снилось, что они с Димой бредут куда-то по пустынным улицам Тулы, и он рассказывает о том, как во время войны люди обороняли город. Остановившись посреди проспекта, Дима вдруг странным потерянным голосом сказал: «Здесь умирали люди». Затем он обернулся, и Вася вскрикнула: вместо верхней половины лица друга была совершенно гладкая кожа!
Словно не замечая этого, парень продолжил, отвернув в сторону безглазое лицо: «А некоторые… оживали».
Проснувшись, Вася смогла вспомнить лишь пустынный город, голос Димы и ужасное, разрывающее сердце чувство потери.
Глава 4. Повинуйся мне
Вася сидела за столом, сжимая в руках остывающую чашечку, из которой свешивался влажный хвостик чайного пакетика. На столе стояло блюдце с засыхающим зефиром, рядом с ним лежали мамины лекарства и рекламные листовки из почтового ящика. На голубой,
рекламирующей недавно открывшуюся медицинскую клинику, где сейчас была акция для пенсионеров, мама поставила пометку ручкой.
«Она хочет туда сходить? Хорошо, ей это нужно. А мне… мне нужны ответы!»
Вася вновь посмотрела в окно через сероватое кружево тюля, высматривая, когда появится Сергей.
Случившееся ночью казалось сном, грёзой спящего сознания, мечтавшего найти способ избавиться от безумия. Только терпеливо мигающий светодиодом телефон уверил Васю, что она не спала: сообщение от Сергея пришло рано утром, ещё до того, как мама отправилась на работу, перед уходом, как обычно, разбудив Васю.
«Я приеду в 13.00. Жди. Дядя».
Теперь Вася сидела у окна, глядя на дорогу и тщетно пытаясь побороть нервную дрожь в руках.
«Я не верю, что это происходит на самом деле…»
Вася насторожилась: к дому подъехала машина. Новенький черный «Солярис» затормозил у калитки, и из передней двери вышел Сергей, одетый в длинное чёрное пальто. Дядя не стал отходить далеко от автомобиля, только встал у открытой двери и спрятал руки в карманы пальто. Он внимательно смотрел в сторону Васи, словно мог видеть её напряженное лицо сквозь завесу пыльного тюля.
Вася торопливо метнулась к вешалке, натянула на себя пуховик и шапку с помпоном, нащупала в кармане ключ. Её охватило радостное возбуждение, что-то в животе приятно сжималось от счастья: она не сумасшедшая, не сумасшедшая! И больше не одинока, ведь, если верить дяде, есть и другие, такие же…
– Здравствуй, Вася. – Сергей улыбнулся, увидев торопящуюся к нему племянницу. Сегодня Вася надела тёплые серые леггинсы и свободную черную майку, сейчас скрытую под длинным пуховиком, а перед самым появлением дяди успела подвести глаза и накрасить ресницы маминой тушью.
Впервые за три года ей захотелось воспользоваться косметикой! Хотелось выглядеть уверенной. Войти в обещанную новую жизнь, гордо подняв голову.
– Дядя… – Вася осторожно улыбнулась Сергею в ответ. – Ты говорил, что мы поедем к тебе?
– Вначале мы проедемся по городу. – Дядя обошел машину и открыл перед Васей переднюю дверь, приглашающе махнул рукой. – Я хочу показать тебе кое-что.
Неуклюже задирая ноги в сапожках с меховой оторочкой, Вася села в машину и дождалась, пока за руль сядет Сергей. Очень тихо сказала, глядя на свои нервно сплетённые пальцы:
– Ты ведь расскажешь мне, что со мной происходит? Я… я три года думала, что схожу с ума. – Она подняла на дядю беспомощный взгляд. – Если это не так, я хочу знать всё.
Сергей внимательно посмотрел на племянницу поверх стёкол очков.
– Конечно, я тебе расскажу. Я ведь здесь для этого, – он вновь ободряюще ей улыбнулся и повернул ключ зажигания. Вася тихо вздохнула и откинулась на мягкую спинку сидения.
В новеньком салоне пахло кожей и пластмассой, а также уже знакомым сладким одеколоном Сергея. За ним стыдливо прятался другой запах, неприятный – теперь Вася смогла почуять в воздухе привкус не то немытого тела, не то чего-то тухлого, спрятанного в кармане дорогого пиджака. Это было странно, но Вася не захотела больше об этом думать, решив думать только о дороге и том, что ждало её впереди.
Автомобиль плавно вполз вверх по горке и повернул на улицу Металлургов, где влился в поток машин. Они проезжали мимо многоэтажных домов, которые словно собирал из цветного конструктора ленивый ребёнок – тут и там он помещал неподходящие по цвету и фактуре кубики, отчего дома выглядели неряшливо и слишком пёстро.
Сергей протянул руку и нажал кнопку на магнитоле, включая радио. Салон машины наполнился пронзительными, тоскливыми звуками скрипки…
«Как всё это странно… – думала Вася. – Я ведь его совсем не знаю. Но мы оба видим людей без лиц, а значит, надо довериться. Но что он хочет показать?..»
Миновав торговый центр, Сергей свернул на одну из маленьких улочек, уходящую в глубину жилого района. Мимо окна проносились старинные домики, которые так нравились Диме, за покосившимися заборами дремали заснеженные сады.
У одного из них Сергей притормозил, заглушил мотор и повернулся к Васе.
– Смотри вон туда.
Она моргнула и посмотрела в сторону скамейки, притаившейся у деревянного забора, под низко свисающими ветвями присыпанной снегом вишни. Разглядев, куда показывает дядя, Вася поёжилась: на скамейке сидел безликий.
Старый зеленый пуховик висел на нём мешком, кожа лишенного черт лица была покрыта морщинами, как и сложенные на коленях ладони. На голове существа была очень толстая вязаная шапка.
Безликий наблюдал за воробьями, копошащимися в снегу рядом со скамейкой, и изредка доставал из кармана прозрачный пакет с кусочками черствого хлеба и крошил птицам новую сухую корочку.
«Совсем старый», – подумала Вася и зябко повела плечами. Покосилась на дядю, не зная, какой реакции он от неё ждет. Сергей поймал её взгляд и кивнул в сторону безликого старика:
– Видишь? Это Грёза. Боишься его? – глаза дяди весело блеснули. – А теперь смотри…
Сергей открыл дверь машины и быстро двинулся к безликому. Вася растерянно последовала за ним.
Заметив приближающихся людей, старик-Грёза отложил в сторону взятый в руки пакет с корками и настороженно наклонил голову. Подойдя вплотную, Сергей зачем-то протянул к Грёзе руку и резко, отрывисто скомандовал:
– Встать!
Вася вздрогнула от неожиданности, а потом, ещё раз – когда безликий старик резко вскочил, одним движением, словно неведомая сила вздёрнула его на ноги.
Ей вновь почудился тот странный запах – пряная гниль, тщательно скрываемое разложение. Где-то совсем близко!
Сергей покосился на оцепеневшую племянницу и ободряюще ей кивнул. Затем вновь протянул к Грёзе руку:
– Теперь подпрыгни три раза! – Старик, еще минуту назад еле двигавшийся, тут же исполнил приказ. Под его кожаными ботинками захрустела выпавшая из руки хлебная корка. – Отлично.
Из автомобиля всё ещё доносился плач скрипки, но он больше не казался музыкой – так могло бы плакать какое-то неземное, бесконечно страдающее существо. Это звучало как саундтрек к сцене, которую старательные актёры разыгрывали перед Васей…
Вот только это не было игрой.
«Так… – Вася содрогнулась. – Так же нельзя!»
Сергей поморщился, словно от головной боли, и хриплым голосом сказал:
– Ложись на землю.
Грёза повалилась на снег, и Вася, не выдержав, схватила дядю за рукав пальто:
– Может, не надо?
Сергей только покачал головой и сквозь зубы произнёс:
– Катись!
Безликий тут же перекатился, забивая снег себе за воротник пуховика.
– Хороший мальчик, – выдохнул Сергей, пошатнувшись.
– Что вы делаете?! – сзади раздался чей-то возмущенный голос.
Вася обернулась и увидела, что с той стороны улицы к ним, продираясь сквозь грязные сугробы на обочинах, спешит низенькая старушка, несущая в обеих руках пятилитровую бутылку с водой. Её лицо было очень злым, это было видно даже с такого расстояния.
Сергей выпрямился и махнул старушке рукой:
– Мы уже закончили.
Он подтолкнул Васю к машине, но она всё медлила, переводя взгляд с безликого, который с вновь вернувшейся неуклюжестью пытался подняться с земли, на бегущую к ним старушку.
Не успев осознать, что делает, Вася шагнула к Грёзе и попыталась придержать её за локоть, помочь встать. Но подоспевшая старушка с силой оттолкнула Васю, чуть не повалив на снег:
– Оставь нас в покое! Он мой! Сашенька, поднимайся…
Вася попятилась, с ужасом глядя, как старуха помогает Грёзе подняться и заботливо отряхивает его от снега, поглядывая на них с Сергеем с абсолютной ненавистью в глазах.
Нет, в глазе, одном. Второй был весь затянут белой пеленой!
Не сводя с этой жуткой картины взгляда, Вася шагнула к машине, чуть не споткнувшись о брошенную старухой бутыль, и запрыгнула на переднее сиденье. Сергей тут же тронулся, и старый домишка вместе с его страшными обитателями остался позади.
***
Васю била нервная дрожь. Произошедшее казалось ей какой-то чудовищной ошибкой. Всего этого просто не могло быть с ней!
Сергей молча вёл машину, неотрывно глядя на дорогу. Затем спросил:
– Ты поняла, что я хотел тебе показать? – его голос звучал очень устало.
– Я не уверена, – призналась Вася, нервно кусая губу и стараясь не смотреть на дядю лишний раз.
Сергей вздохнул. Затем заговорил, медленно подбирая слова:
– Все подробности ты узнаешь позже. Сейчас тебе нужно знать всего три вещи. Первая. Грёзы – это не люди. – Дядя посмотрел на Васю и улыбнулся, немного виновато. – Они ничего не чувствуют, им плевать, что с ними происходит. Может выглядеть, что это не так, может казаться, что перед тобою человек. Но это всего лишь… иллюзия. Грёза.
Вася вспомнила, как безликий старик повалился в снег, и очень осторожно спросила:
– Ты уверен? Это точно так?
– Точно. Я проверял.
Вася медленно выдохнула, сложив губы трубочкой – это всегда помогало ей успокоиться.
«Он ничего не чувствовал. Слава Богу…»
Сергей тем временем продолжал говорить, вновь мягко улыбаясь:
– Второе. Какими бы страшными Грёзы тебе не казались, вреда тебе они причинить не смогут. Они подчиняются таким, как мы, безоговорочно.
Вася удивлённо моргнула. «И мне, что ли, тоже?»
– Это сложно уложить в голове, – призналась она. Подумав, нерешительно добавила: – И всё же мне показалось это… немного жестоким.
Сергей затормозил на светофоре и повернулся к племяннице, слегка нахмурившись:
– Как я уже сказал, Грёзы ничего не чувствуют. – Помедлив, он добавил: – Если это и было жестоко, то разве что по отношению к той старушке. Да и то… Не стоит ей так относиться к своей Грёзе, словно это человек.
– Своей? – Вася похолодела.
– Да. Ты видела её глаз? Так вот, это третья вещь, которую тебе стоит знать. – Теперь Сергей смотрел на Васю неотрывно, в его голосе зазвучал непривычный нажим. – За всё, что связано с Грёзами, обязательно нужно платить. Старуха заплатила глазом за то, что создала ту Грёзу. Я тоже заплатил кое-чем за те приказы, – с видимой неохотой закончил он, вновь поморщившись и коснувшись своего виска.
Вася вконец растерялась и отвернулась к окну, собираясь с мыслями. Дождавшись зеленого сигнала светофора, Сергей вновь тронулся, и вскоре они свернули на грунтовую дорогу, ведущую за город.
Наконец Вася тихо спросила:
– Всё же зачем? Зачем ты это сделал? Я бы поверила тебе на слово…
Сергей усмехнулся:
– Глупо пытаться словами убедить ребенка, что у него под кроватью нет монстра. Особенно, – глаза дяди в зеркале заднего вида весело блеснули, – если монстр там действительно есть. Ты и твоя мама для меня – самые близкие люди, Василина. Мы давно не виделись, но это всегда будет так. – Она уставилась на дядю, затаив дыхание. – Для тебя я залезу под любую кровать и покажу, как справляться с монстрами. Покажу, что тебе больше не нужно бояться.
Вася почувствовала подступающие к глазам слёзы и отвернулась к окну, боясь показать, как глубоко её затронули слова Сергея.
«Я могла только мечтать о таком… А теперь, когда нашелся тот, кто понимает меня, я не знаю, что сказать!»
Голос Сергея всё гладил её по спине, нежно и ободряюще:
– Такие, как мы, не боятся Грёз, Вась. Мы создаём их. И только мы ими управляем.
