Kitabı oku: «Непрожитая жизнь», sayfa 3
– Ну, что, сестра, мир? – Тари протянула свою руку.
– Да я как бы с тобой никогда и не ссорилась… Сестра! – Фрейя ответила взаимностью.
И они обнялись через стол. Их разговор завершился успехом, необходимая сумма будет поделена строго пополам. Всего скорее, Брелина знала, что этот разговор должен состояться. Она специально оставила их наедине вдвоем и была уверена, что их конфликт растает.
Она смотрела на них и улыбалась. А потом закрыла глаза. Прекратилось сопение. Ее миссия в этом мире подошла к концу. Сверху гораздо лучше видно, как ее маленькие, но уже выросшие дочки, застыли в жарких объятиях. Она послала каждой из них свой материнский поцелуй и отправилась дальше.
«Одни из немногих»
Здесь каждому нравится то,
Что есть в самом…
И отвратительно,
Что видно в другом…
Вернувшись обратно, он стоял неподвижно и смотрел перед собой. Капельки росы стекали по темным стенам «Синфул Дримс». Никому из живущих людей не посоветуешь целенаправленно побывать здесь, но, обычно оно того стоит. Здесь пересекаются судьбы и мировоззрение меняется. Словно конечная точка в существовании каждого, кто хоть иногда задумывался о своем предназначении. Тут решаются судьбы многих людей, в независимости, от их поведения или прожитых дней. За раздвижной массивной дверью спрятано много тайн, ответы на которые хранятся глубоко внутри или на поверхности. Эти молчаливые статуи, их взор сквозь века внушал страх, а доверие к себе нужно находить, не взирая на это. При темном свете люминесцентных ламп, среди которых несколько уже покрылись пылью, все становилось еще более несносным.
1 глава
После тяжелого разговора Фрейя направилась обратно, слегка изменив маршрут. Сложно было уложить данные события в голове, но все же она упорно старалась. Она никогда не видела в Тари соперницу, и более того, врага, но мир все же принуждает к тому, чтобы иногда в нем сомневаться. Внутри появилось жгучее желание зайти в одну из близлежащих забегаловок, наполнить желудок теплой едой и выпить немного кофе. Но, жажда не всегда настолько сильна, чтобы можно было слепо подчиниться ей или поверить, что подобное действительно необходимо, а не вовсе мимолетная прихоть.
Девушка шла неспеша, хотя стоило бы, наверное, поторопиться. Это вечер принес в себе слишком много разочарований, открытий и не имеет шанса на продолжение. Ему надо поскорее завершиться, чтобы наступил новый день, лучше предыдущего… Она впервые ощутила себя так, словно по ней проехали катком, но не подавала вида прохожим, которые шли мимо нее, не позволяла себе проявлять слабость. Только стойкость духа, уверенность в своих силах, улыбка на лице и приятные воспоминания, которых должно стать еще больше после определенного выбора дальше.
Крупная яркая вывеска появилась за поворотом. «Синфул Дримс». Он здесь, а самом центре Олуасэта. Казалось, что ему здесь не место и словно фантом, появился и стоит. Фрейю окутал неподдельный интерес, потому что именно в том желтом письме говорилось об этом месте и, еще тогда, она задумывалась о том, что стоило бы сюда один раз сходить осмотреться по сторонам и заказать чашечку согревающего кофе. Жуткое зрелище, какой бы
человек в здравом уме захотел оказаться здесь и получить удовольствие.
Она искусилась и приоткрыла темную дверь, прежде позвонив в колокольчик.
* * *
На этом месте Грейди слишком много видела людей, чтобы вновь радоваться их приветствиям и улыбкам. Они все те же, день ото дня, их манеры не меняются. Некоторым начинает казаться, что их привычки могут поднимать окружающим настроение, ведь все аналогично. Но, так же лживо и поддельно.
Девушка шла вперед, стараясь отвлечься от них и ото всего, что усердно старается заинтересовать ее своими взглядами и жестами. Сейчас, как и раньше, ей интересно лишь то, что необходимо для дальнейшего существования и для того, как побыстрее закончить очередной день, который несет в себе лишь разочарование и примитивность его протекания. Мимо сонных кварталов, так часто называют те места, где жизнь иногда останавливается и перестает быть похожей на ее яркое и постоянное существование. Ей тяжело, что она каждый раз, вновь и вновь, обещает своей маме приехать и навестить ее. Но, в любое время суток, когда солнце находится сверху или далеко внизу, за горизонтом, Грейди даже не вспоминает про Пейдж. Она гоняет мысли в голове совершенно о другом, ей гораздо важнее то, чем питается ее душа. Ее благие помыслы ни в коем случае не должны мешаться с мелкими мирскими потехами, потому что впереди ожидает светлый уголочек, оторванный от частицы неба, называемый раем. А потом опять звонок. Для служанки из «Саммер Дэйс» это именно «опять», а не долгожданное снова. И
на экране знакомое сочетание букв рядом с «м» и точкой. Официально, не иначе.
– Да, алло? – ее голос был удручен повторением того, чего казалось, уже было достаточно. Грейди пресыщена этими разговорами и не может иначе реагировать.
– Доченька, это снова я, Пейдж, – женский голос с другой стороны трубки был ласков не навязчив.
– Да, я понимаю, мама, – тяжелый ком скатился по горлу, – что случилось?
– Каждый раз я звоню тебе лишь только потому, что хочу, чтобы ты про нас не забывала и приезжала в гости. Мы с отцом скучаем по тебе, – казалось, пожилая женщина плачет, и это немного тронуло тонкие ниточки внутри девушки, – но, у меня к тебе одна лишь просьба – просто не забывай нас и приезжай как можно скорее. Мы не можем надеяться на твое благоволение, не можем просить денег, которых нет и, в которых не нуждаемся. Но хотели бы увидеть лишь тебя со всеми твоими переживаниями, такой, какая была наша любимая доченька. Ты нам очень дорога и тебя очень сильно не хватает, – а после молчание и упавшая трубка телефона на пол.
Это могло значит все, что угодно. Вплоть до несчастного случая или наигранного спектакля. Но, Грейди понимала, что должна. Должна собраться силами, поехать к родителям в Тремор, какие бы препятствий по дороге не случились. Она шла по дороге и сердце с каждым разом сильнее сжималось, все тяжелее ей было дышать. Дочери непременно нужно посетить свою маму. То, что связь так резко оборвалась, могло означать многое. Но девушке действительно не удавалось долго попасть туда, где началась ее крохотная миссия в таком большом мире.
Шагая по переулку, она все дальше удалялась от намеченного маршрута и все ближе подходила к автомобильному вокзалу. Такое частенько бывает, когда в голове сплошной поток из мыслей, пронизывающих тебя вдоль и поперек. В таком сумбуре тяжело определить то, что на самом деле тебе необходимо. Одно за другим, они говорят о разном. Переживания плотно вплетаются в ощущения, нарастающая тревога вместе с радостью давит так, словно необходимо сделать выбор сейчас. Другого дня не будет, когда он принесет больше спокойствия, умиротворения, и когда вновь внутри заиграет гармония. В таких случаях очень сильно помогают молитвы и мысли о высшим по сравнению с тем, где находится каждый из ныне живущих людей.
Грейди подходила к знакомы, но сильно изменившимся дверям все ближе и ближе. Ее охватывали панические атаки или подобие этого, потому как она не заметила, как ее дыхание стало гораздо чаще, а мысли более рассеянными. Из головы вылетело, зачем она пришла сюда, как оказалась. Помнила лишь путь от отеля до дома после утренней смены. Но, теперь, ее ждало вкрапление в неизменное постоянство. Автобус через десять минут. Поездка в Тремор. А за окном расцветающий город.
А буквально через несколько мгновений девушка оказалась внутри, сидя на узком сиденье, и с замирающем сердцем двинулась вперед, по дороге. От всякой поездки можно ожидать разного. Где-то тебя ждут приветливые дома и улыбчивые люди. А, в некоторых местах это все становится похоже на невыносимую пытку или конец несбывшихся мечт. Для Грейди никто из них не был своеобразен. Каждый показывал лишь то, что излучает изнутри. Сомнительное правдоподобие несуществующего характера, который должен казаться мягким, приятным, но вряд ли является таковым. Вокруг нее вращается мир, по крайней мере,
именно так описывала Пейдж рождение своей дочурки в тот день. Но, ей и тогда, продолжало казаться, мерещиться, что в каждом человеке живет не очень приятный ребенок. Они словно разделены на две части, и всякая из них старается извлечь из себя выгоду. Некая гипотеза, внутри одного организма, которых может собраться бесчисленное множество и организовать массовый пикет против, например, вымирания лягушек, где сидит два существа. Один старше того, кто младше. И у всех они развиты по-разному. Некоторые «кормят» только ту, что привлекательнее, а другие ту, что требует ухода или вовсе стараются поддерживать баланс.
Грейди никому из них не относилась. Или, ей лишь это просто казалось. Борясь за справедливость в этом городе, как и в других, она верила, что ее осознанность гораздо выше обыденного или, хотя бы того уровня, которых у многих других считается правильно-стандартным. Ей чуждо смотреть на происходящее рядом, особенно на тех, кто показывает лишь своим видом, что готов стремиться к цели и молча улыбается возле начала дороги. Девушка не верила в психосоматику, но вспоминала дни, когда отнимались руки, ноги. Не одновременно, а постепенно. В один
день одна часть тела, в другой другая. Она не верила в присказки психологов с высшим образованием, но знала себя так, что другой мог позавидовать. Ей не была интересна другая жизнь людей, которыми они сорят в головах других своими рассказами и душещипательными подробностями. Служанка чувствовала себя гораздо увереннее, чем те люди, которые хотят этого постоянно. Ей казалось, что ее внутренний ребенок перестал существовать, когда маленькая девочка с несформированным телом покинула родительский дом и отправилась в опасную жизнь. Тогда она повзрослела окончательно и опрокинула любые воспоминания, которые мешали ее шагать с высоко поднятой головой. Теперь она
одна. Сначала была наивной девочкой, которую небрежно любили, небрежно ценили и небрежно носили на руках. А теперь стала слегка черствой мадемуазель. Со своими принципами и жутко цепкими глазами. И уже совсем не молодой. Много дней прошло с тех пор, когда от нее пахло цветами и дорогим нежным парфюмом, который не был по достоинству оценен Брэдли… Точно, Бреэдли! Интересно, как он там сейчас?
И вот уже близиться окончание поездки. Грейди спускается с автобуса и наступает ногой в родные «стены» Тремора. Он ждал ее с тех пор, когда он уехала, будучи несамостоятельной, но гордой девушкой, перед которой открылись все пути. Старинный город несколько раз к себе звал свое чадо, снился во снах, мимолетно упоминался в разговорах и только сейчас, наконец, смог встретится со своей заметно повзрослевшей красавицей.
Ветер дул в лицо, напоминая дни, когда здесь становится по-настоящему невыносимо холодно. Но на душе иначе, все равно тепло. Не каждый раз она может вернуться туда, где ждут родные просторы больше, чем сама семья. Девушка осторожно шагнула по асфальту и направилась по пути, оставшемся в памяти. Здесь все выглядит совершенно иначе, чем раньше. Много новых прохожих, которые вряд ли ее знают. Хотя, это было бы странно, ведь тогда, совсем давно, она намного младше, чем сейчас.
И, этот аромат воздуха, в котором смешались запахи недалекой цветочной оранжереи и мрачного кирпичного завода, не спутаешь ни с чем. Грейди шла по прямой и уже совсем скоро оказалась практически рядом с домом, местом назначения. Внутри нее поднялась волна ненависти, смешанная с тревогой. Она не знала, как надо реагировать, как правильно показать себя перед родственниками. Через пять минут Грейди стояла возле той самой двери и держала руку напротив звонка. Для нее это настоящий подвиг, внутри
бурлили эмоции, словно ей невдомек, как можно вновь стать той самой дамой с твердым характером. Но звонкая кнопка сработала, за дверью послышалась знакомая птичья трель. Этот звук никогда ей не нравился, но напоминал лишь то, что все старое не всегда меняется. Как и в этот раз. И у Пейдж была дурная привычка. Она не спрашивал, кто пришел, молча открывая дверь.
Спустя сотни тысяч мгновений, в течении которых пролетела целый вечность и воспоминания захлебнулись старыми мотивами, высокая входная дверь отворилась. На пороге стояла женщина возрастом около шестидесяти лет. Ее морщины едва были заметны, а смуглый цвет лица говорил об усталости и малом количестве витаминов. Чуть дальше высокий юноша с выразительными глазами. Еще в детстве, Стив был выше своей мамы, а сейчас, казалось, не помещался под потолком. Для него стены стали слишком малы, как и квартира.
– Привет, милая! – у Пейдж намокло под глазами.
– Привет, мамочка, – Грейди старалась держать себя в руках, но это казалось невозможным.
– Заходи, только тебя не хватало, – женщина захотела броситься и захватить свою дочку в объятия, но та была тверда словно камень. И, этот ее пронизывающий взгляд пугал родных.
– Ты зачем приехала? – казалось, Стив был непомерно груб. Хотя его старшая сестра не успела зайти за порог, – мы уже давно с мамой все обсудили, тебе ни-че-го не достанется! – его губы скривили ехидную гримасу, – правда, мамочка?!
– Да, сынок, – лицо Пейдж изменилось за считанные секунды, – извини, дорогая… Тебя не было, когда я серьезно болела. Ты не звонила мне сама. Мы не ждали твоего приезда.
– А, зачем тогда нужны были эти постоянные звонки?! – Грейди попала в недоумении и растерянность.
– Скажем так, – женщина вытерла платком лицо, – ради приличия. Ты же ради него самого отвечаешь на мои звонки.
– Ты, дорогая моя мамочка, – слова девушки, сказанные сквозь зубы, несли в себе горячий недовольный подтекст, – изначально забыла про меня. Сначала я была для тебя всем в этом мире, даже больше него, а теперь показала мне мое, видимо, положенное место. На песочнице рядом с другими песчинками детской площадки, измазанной фекалиями бродячих котов, – девушка собрала все свои силы, ее глаза покраснели и легкие наполнились тяжелым воздухом, а после он вырвался наружу, – ноги моей здесь больше не будет!
Она громко хлопнула дверью, проигнорировав мысль, что Пейдж могла прищемить руку и быстрыми шагами удалялась на улице. Очень мерзкий день для того, чтобы запомнить его, а потом вспоминать снова и снова. Девушка ожидала большего, чем то, что случилось перед ее взором. Но прошлое не вернуть, как и то, что внутри себя теперь она ожидала только взрослое существо от происходящего. Не было никаких сомнений, что ей удалось перерасти себя и стать более лучшей версией.
Тут только Брэдли не хватает, чтобы испортить день окончательно!
То ли сила мысли, то ли несчастное грозное предзнамение, но рядом с девушкой появился худощавый парень с букетом цветов. От него пахло морем и бергамотом.
– Привет, дорогой мой жених! – теперь Грейди стала ехидно улыбаться в тон своих слов.
– Привет, моя невеста! – Брэдли заметно улыбнулся, он не замечал подвоха, – я как раз хотел поговорить с тобой по этому поводу…
– Хорошо, я очень внимательно тебя слушаю, – Грейди стала в закрытую позу, – а откуда у тебя цветы? Да так много!
– Я сорвал их для тебя, мой золотой человечек, – он был искренен.
– А, купить денег не было, да?! – девушка завелась буквально с полуоборота.
– Однажды, сидя за чашечкой кофе и листая ленту новостей в интернете и нашел интересный стартап, – он захотел углубиться в историю, но видел, что девушка не совсем внимательно его слушает, – в общем, свежие розы гораздо приятнее пахнут и у них вроде бы более мягкие шипы, потому что у других, которые стоят долгое время в вазе, даже при той температуре, которая необходима для них, все равно становится жестче.
– Мне не известна данная теория, потому как знаю, что их обычно срезают и они служат защитой для растения, – казалось, ее темперамент стал легче, – но вопрос остается открытым. Как тебе удалось понять или угадать что я именно сегодня буду стоять здесь, рядом с тобой?
– Мама твоя сказала, чтобы я подготовился, – он немного закусил губу, – кстати, как она там?
– Ничего хорошего, – Грейди вновь наполнилась кишащей злобой, – Меня не пустили домой, мы разговаривали через порог, – она задумалась, – так что, если ты еще раз попытаешься меня обмануть, я молча развернусь и уйду.
– Хорошо, хорошо, я понял, – Брэдли спрятал глаза, – я увидел тебя издалека и хотел подойти поздороваться. Но, потом, меня осенило, что лучше всего было бы взять с собой подарок
перед нашей встречей. Поэтому я забежал в ту оранжерею, где мы раньше с тобой иногда любили гулять.
– Знаешь, для меня все это очень приятно, – она расцвела, пока говорила нежным голосом, – но сейчас, мне нужно вернуться домой, через два дня на работу. А, еще, я даже не спала.
– Хорошо! Это тебе! – Брэдли протянул ей букет и поспешил проводить даму до остановки.
Через пять минут она ехала домой и думала о встрече, сказав парню, чтобы тот приехал к ней домой, в Олуасэт. Там у них и должен состояться разговор.
2 глава
Только дома, как считает Грейди, можно по-настоящему отдохнуть от всех событий и, в принципе, ото всего, что так глубоко сидит внутри, и меняет жизнь исподтишка. Дорога до ее нынешнего дома от старого, оставшегося в прошлом, заняло у нее гораздо меньше времени, чем предполагалась, потому что она крепко дремала. Хотя, по крайней мере, девушка слышала все происходящее вокруг, и ей тяжело было понять, спит она или очень тихо следит за миром вокруг нее. Грудь совершала мерные движения, соответствующие обычному ровному дыханию, в то время как из носа вылетала струя воздуха.
По прошествии нескольких лет существования в одном и том же месте, которое касалось в основном самого тела, не важно, где оно оказалось, все должно было меняться с тем же темпом, с которым можно было только представить. Но этому не суждено сбыться. Жизнь нужно прожить так, чтобы многое не держало в страхе или напряжении. Ты не должен быть лишним весом самого себя, а уж тем более того, кто однажды начал грезить высокими
мечтаниями. По началу все кажется волшебным, загадочным, интересным и тем, что обязательно должно случиться. Но, потом приходит осознание, что магию ты можешь сотворить, если научишься удивлять людей своими навыками. Решать жизненные ребусы, если у тебя достаточно опыта и делать свою жизнь лучше, если получать удовольствие, дарить его, а не только ждать случайного события, которое внезапно должно перевернуть твое мировоззрение.
Со всеми людьми так и происходит. Не только с теми, кого знает Грейди, а также и с ней. А для того, чтобы жизнь была необходимым условием для счастья, нужно совершить обратную махинацию или же просто верить в то, что может неким образом повлиять на конечный результат. Для этого надо найти причину или идеал. Для многих людей это они сами, которые в зеркальном отражении являются теми, кого хочется видеть и «кормить» похвалой. Это бывает здраво лишь тогда, когда существующее наполнено конкретным смыслом и не имеет возможности копировать других. Хотя, такое тоже может существовать наравне с верой в высшие силы. Бог не там и не здесь, но он в сердце тех, кто жаждет соединении с его большой добротой и желанием быть честным.
Служанка стояла на коленях, едва зайдя домой. Напротив нее висела икона больших размеров, что подтверждало ее приверженность к одному из вариантов – вера в того, кого ни разу ни видела, но всячески призывала в час нужды и внутренне благодарила. Она не спешила снять обувь или закрыть входную дверь на замок. До этого, порой, соседи по лестничной клетке видели подобные сцены, но со временем привыкли. Без разницы, в чем была Грейди, в ночном халате, пальто или в обтягивающем платье, женщина повторяла это раз за разом. Ей нравилось показывать свою приверженность к богу тем людям, которые таят
в душе сомнения. Настоящая истина происходит здесь и сейчас, а научить их вере у нее не получалось. Любой хитрый ход, когда девушка развешивала в подъезде объявления о поисках пропавших сердец не имел успеха, как и ее набожные попытки завлечь «праведников» к себе. В том доме до сих пор ходят слухи, что свидетели Иеговы однажды приходили к ее порогу, а потом в страхе сбежали. Они могли стать теми, кем является Грейди или наоборот, но, видимо в тот момент, их фанатизм не смог переплюнуть ее. Лишь увидели светящиеся глаза в темноте и губы, беспрестанно произносящие шепотом слова. Дрожь по коже, холодные капли пота по спине и телу. У них не получилось переубедить ее, а Грейди почти пожалела, что не добилась своего и не смогла завладеть их верой. Они создали собственную проповедническую организацию. А, пока, она молча встала и начала раздеваться.
Выражение мой дом – моя крепость так или иначе можно сравнить с этой квартирой, но лишь в контексте слова храм. Здесь буквально все, от одной стены до другой имеет смысл и бесчисленное множество разных икон. По прямой и направо за плотной дверью без стекла расположилось лоно спокойствия, умиротворения и расслабления – ванная комната. Наверное, единственное место здесь, где преобладают светлые оттенки, замыленные ароматом древесной смолы. Ближе ко входу на позолоченных цепочках расположилась маленькая лампадка.
Квартиру можно было бы рассматривать со стороны и двухэтажного дома, если бы грамотные строители смогли правильно расставить приоритеты и мебель в жилище. Но Грейди любила простор, а потому, если посмотреть строго вперед, не сворачивая в сторону, кажется, легко было разглядеть широкий угольный диван и кофейный столик. Иногда женщина приносила сюда свой ноутбук, чтобы не пропускать любимую передачу по
большому телевизору на стене. Но, все же, гостиная для нее имела другой, более высокий смысл, чем ванна. Там она смывала с себя мирскую грязь, одеваясь в белоснежный халат. А здесь смотрела в будущее уверенными надеждами и гордым сердцем. После встречи с Пейдж, она окончательно осознала, что ее маленький ребенок, якобы живущий внутри нее, перестал существовать. Либо его вообще не было.
Ближе к туалету с ванной, которые были совмещены, но дальше от гостиной, рядом с кухней, ее очередным любимым местом тут обозначалась спальня. Место для отдыха, освобождения головы от пакостных мыслей и получение благодати до и после сна. А для получения жизненной силы, чтобы питать свое временное тело необходима другая утварь. Холодильник закрывал часть окна, ведь иначе он был не поместился рядом со столешницей позади обеденного стола и стульев. Отражая сущность женщины и настроение жителя данной квартиры, желтый оттенок был лучшим сочетанием с идеей и планировкой при таком образе жизни. Грейди боготворила каждый уголок, где стояли иконы, и каждый старалась запомнить, опознать, где другие обязательно должны появиться и занять свое положенное место.
Женщина воздела руки к потолку и сделала глубокий поклон. Ей предстоит сложное решение, которое под силу только богу, творцу всего ныне живущего. После прелюдий в виде обязательных строк, она плюхнулась на мягкое кресло и принялась жевать свежий салат, который достала из холодильника пятью минутами раннее.
Ничто не может случиться просто так, раньше времени или запланированного дня, потому что неожиданности придают только горесть разочарования, но не надежды. Они нужны, чтобы рушить чужие планы и дарить предрассудки, без веры на
дальнейшее обратное возвращение к исходной точке. Однообразие захватывает жизнь с той же скоростью, с которой можно сомневаться в своих мыслях и лишь единожды позволить им сбыться. Сейчас ей нужно присесть на диван, а перед этим доесть еду. После снова посмотреть стеклянными глазами ввысь, скрывая правду от себя, что в них обязательно есть притязательное важное для того, кто дорог ее взору, и мысленно спросить.
Стоит ли мне пытаться возобновить отношения с Брэдли, ведь он купил дорогой букет и без раздумий направился строго ко мне?
А потом порыв сомнений разбил волну надежды. Если человек в один прекрасный день, когда солнце стоит высоко над горизонтом, приходит к тебе и показывает свое пренебрежение, ему нет места там, где покоится самое важное – чувства. Он может казаться слепым и нервно касаться всего, что рядом, стараясь усердно скрыть настоящие желания. Стоит ли вообще обращать внимание на то, что сейчас стало равнодушно примитивным.
Тут не все так просто. Между нами была искра. Мы горели безумием и остыли в один день. Точнее, он погас, а я остыла.
Они почти все, эти пресловутые люди становятся бесконечно внимательными, когда замечают свой провал или хотят добиться цели.
Никто из них просто так не согласился бы потерять свое или отдать чужому. Только желание приумножения меньшего в большее. Только движение вперед без идеи и возможного продолжения.
А, может, это все имеет некий смысл?
Для других, кто слепо верит в свою правоту, мир становится другим. Более реально внимательным к ним самим, чем к тем, кого они презирают и стремительно забывают. Грейди могла бы помириться с Брэдли, ведь внутри, ее сердце, все еще хочет любви и иногда скулит, как одинокий пес под дождем от зияющих ран. Девушка или женщина, она не могла определиться с тем, как стоит говорить о себе и кем считать. Ее поступки сравнимы с девчачьими, хотя осознанно подтверждают лишь приверженность к истине.
Она есть в каждом из нас. Все так или иначе испытывают тягу.
Пока она живет в них и дарит шанс на свершение своего личного пророчества. Теперь ей предстоит сложный выбор после молитв, произнесенных перед сном. Царство грез не завладеет Грейди, пока в ее голове есть вера в то, что она способна сопротивляться. И, отныне перед ней стоит вопрос не из простых. Либо она скажет да, либо нет. Но тут нужно упираться на собственные ощущения и на то, что было бы угодно богу. У него не спросишь, он не подскажет, лишь покажет. Судьбой свершаются предсказания провидцев, и она тоже могла бы попросить помощи у одной из них. Это не казалось интересным.
Можно смело забыть про то, что в каждом человеке находится два сосуда. Белой и темной наполненностей. Ей бы намек, хоть один, стоит ли оно того, чтобы забыть прошлые ссоры, обиды, вновь встретиться глазами, застыть в пылком поцелуи и начать совместное путешествие заново. Иногда полезно смотреть на все под другим углом, чтобы понять необходимые потребности и ощутить жажду того, что надо исполнить.
Я перелистну страницу ежедневника и начну историю с конца в начало. От неизвестных людей до первого знакомства после длительного пути в одиночку. Ему можно дать шанс показать свое лицо в отношениях, а мне получить любовь.
Грейди готовилась ко сну, как и день подходил к своему концу. За сегодня ей удалось сделать гораздо больше, чем планировалось разделить на несколько недель. А, зная свой характер, могло дойти до двух месяцев и более. Она не планировала посетить свою маму, думая о встрече с братом. Любовь, который пока не суждено сбыться, витавшая в фантазиях, нагрянула слишком рано от того, кто не числился кандидатом вовсе. Надо хорошенько отдохнуть, прежде чем начнутся главные события. Но не суждено было ждать более. За входной дверью послышались шаги и мелодичное звучание в квартире.
– Кто там? – Грейди испугалась, но довольно быстро привела себя в чувства.
Ответа не последовало. Лишь тихие удары пальцами вызывали отражение звука внутри помещения. Девушка нехотя, поглощенная тревогой, поднялась с кровати и вышла в коридор, а после аккуратно посмотрела в глазок. Ее сердце сжалось от тревоги и пустоты. Там, снаружи стоял Брэдли. С новым букетом цветов.
– Проходи, – Грейди открыла дверь и впустила неожиданного гостя вместе с лестничным холодом и ароматом парфюма парня, который он покупал уже несколько лет подряд и не думал менять.
– Спасибо, что не оставила меня ночевать на улице, – он улыбнулся.
В этот момент казалось, что женщина потеряла свою прежнюю форму почти строгого человека. Здесь и сейчас, стоя в светлой ночнушке
перед незваным гостем, она ощущала прилив той жизненной силы, которой должна жить каждая мадемуазель. Трепет внутри и вожделение от мягкого прикосновения приятного человека.
– Что привело тебя в столь поздний час? – она была в легком недоумении, хотя, конечно же, рада тому, что увидела его здесь.
– Я решил, что лучше всего было бы сразу поехать за тобой следом, чем ждать удобного случая. Скажем так, он наступил именно в ту секунду, когда открыл двери вокзала и пошел покупать билеты до Олуасэт.
– Знаешь, на самом деле, мне это очень приятно, – своими теплыми словами она подарила ему надежду, а объятиями скрепила их правду, – но без желания тебя разочаровывать, давай вернемся к обсуждению разговора завтра утром. А сейчас я очень сильно устала после ночной смены и хочу постараться уснуть.
– Хорошо, – Брэдли вновь улыбнулся.
– Лечь спать можешь прямо в гостиной, на диване. Только не забудь снять обувь, – она прикрыла рот ладошкой, пряча раскидистый зевок, – извини, дополнительного комплекта постельного белья у меня нет. Подушка там же, рядом со шкафом, где ты можешь достать себе плед.
Так он и поступил после того, как она отправила ему воздушный поцелуй и медленно босыми ногами пошла обратно. Брэдли был воодушевлен и рад, что есть шанс помириться с
любимой взрослой девочкой. Они же одного года рождения, только дни разместились по краям двенадцати месяцев.
Завтра он обязательно проснется пораньше и приготовит завтрак. Он покажет, что значит быть любящим парнем, когда на него возлагается большая ответственность за прелестную даму.
Они уже не молоды, довольно много времени утекло, чтобы возвращаться обратно и горевать над потухшем пламенем. Парень верил в то, что сможет ее переубедить доказать, насколько сильны его эмоции, питаемые чувствами, насколько тверды его намерения. А перед приятным
сном он не мог отказать себе в маленькой шалости. Прокравшись на цыпочках по коридору, он достиг спальни и приоткрыл скрипучую дверь, которая на удивлении в этот раз молчала. Оказавшись рядом с кроватью, он увидел милую сонную Грейди и не мог отказать сам себе. Нежно коснувшись в поцелуи ее щеки, разглядел улыбку девушки, показавшуюся на губах.
3 глава
Анвен слегка улыбалась, смотря на хрупкое существо, которое сопело маленьким носиком, и продолжала напевать нежную колыбельную. Далеко позади остались тот момент, когда она приютила маленькую девочку. Ощущение охватывало, словно все происходящее начертано свыше и должно было случиться именно тогда, когда у нее пропадут надежда на будущее и вера в лучшее. Она осталась без парня в самый неподходящий момент.
Про нее забыли все, кем она дорожила, потому что никто не дорожил доброй девушкой с маленькой, но громкой болезнью и смыслом от нее, который мог поработить целую крепость в сердце, и выбрал удачного человека… Жизнь не может быть простой для тех, кто любит ее и вовлечен идеей сделать больше хорошего, чем плохого. Так случилось с Анвен, а потом с Трикси.
