Kitabı oku: «Стратегия и тактика в военном искусстве», sayfa 6
Основополагающий принцип войны
Этот раздел призван показать, что все военные операции охватываются одним основополагающим принципом и этому принципу необходимо следовать во всех операциях. Он включает в себя следующие постулаты:
1) бросать силы армии, применяя стратегические маневры, на решающие пункты театра войны и, максимально возможно, против неприятельских коммуникаций, не подвергая при этом риску собственные коммуникации;
2) совершать маневр так, чтобы главные силы вступали в бой лишь с частями неприятельской армии;
3) на поле боя бросать основную массу сил на решающий пункт или на тот участок расположения противника, на котором важно прорваться в первую очередь;
4) расположить силы таким образом, чтобы эти массы не только были брошены на решающие пункты, но чтобы они и вводились в бой в подходящий момент и энергично.
Этот принцип слишком уж прост, поэтому у него и нет недостатка в критиках. Одно возражение состоит в том, что очень легко советовать бросать большие силы на решающие пункты, но вся трудность как раз и состоит в том, чтобы правильно установить эти пункты.
Эта истина очевидна; будучи далек от того, чтобы отвергать столь простую истину, я считаю, что было бы просто нелепо выдвигать столь общий принцип, не дополнив его всеми необходимыми пояснениями для его применения на поле боя. В параграфе XIX эти решающие пункты будут описаны, а в параграфах с XVIII по XXII будет рассмотрено, какие из них имеют отношение к тем или иным военным комбинациям. Те, кто изучает военную науку, кто, внимательно обдумав то, о чем повествуется, все-таки будет придерживаться убеждения в том, что эти пункты представляют собой неразрешимую задачу, вполне могут отчаяться когда-нибудь что-либо понять в стратегии.
Главный театр операций редко состоит более чем из трех зон – правой, левой и центральной; и каждая зона, каждый оперативный фронт, каждая стратегическая позиция и оборонительная линия, как и каждая линия фронта, имеют те же подразделения, то есть два крыла и один центр. Одно из этих трех направлений всегда будет подходящим для достижения намеченной цели. Одно из двух других направлений обещает меньше преимуществ, в то время как третье направление будет совершенно неподходящим. Исходя из предлагаемой цели в связи с позициями противника и географией страны, будет очевидно, что при каждом стратегическом движении или каждом тактическом маневре вопрос принятия решения всегда будет состоять в том, совершать ли маневр вправо, влево или двигаться вперед. Выбор между этими тремя простыми альтернативами, конечно, не будет представлять собой загадки. Искусство выбора подходящего направления для масс войск, конечно, является основой стратегии, хотя в этом еще не все искусство войны. Талант в исполнении, мастерство, энергичность и быстрая оценка происходящего необходимы в осуществлении любых заранее спланированных комбинаций.
Мы применим этот великий принцип к различным стратегическим и тактическим вариантам, а затем покажем на исторических примерах двадцати знаменитых походов, что все успехи или неудачи (за незначительными исключениями) являлись результатом в одном случае следования этому принципу, а в другом случае пренебрежения им.
Параграф XVI
Система наступательных и оборонительных операций
Если уже принято решение воевать, то первый вопрос, на который надо ответить, заключается в том, будет ли война наступательной или оборонительной; и нам, прежде всего, предстоит точно определить, что подразумевается под этими понятиями. Существует несколько этапов наступления: если оно направлено на большое государство и охватывает всю или большую часть его территории – это будет вторжение, если же оно сводится лишь к захвату одной провинции или более или менее ограниченного оборонительного фронта, то это уже будет обычное наступление; наконец, если оно представляет лишь атаку какой-либо позиции противника и ограничивается одной этой операцией, то называется взятием инициативы. С политической и моральной точек зрения наступление почти всегда представляет выгоды: оно переносит войну на чужую территорию, уберегает страну нападающего от разрушения, увеличивает его ресурсы и сокращает ресурсы неприятеля, поднимает моральный дух армии вторжения и в целом снижает его у противника. Иногда случается так, что вторжение возбуждает рвение и энергию неприятеля, особенно когда тот чувствует, что независимость его страны находится под угрозой.
С военной точки зрения наступление имеет свои положительные и отрицательные стороны. Стратегически вторжение ведет к растянутым в глубину фронтам операции, что на вражеской территории всегда опасно. Всевозможные препятствия в стране противника: горы, реки, теснины и крепости – благоприятствуют обороне, в то время как население и власти страны вовсе не являются орудием армии нашествия, но в целом настроены враждебно. Однако если наступление оказывается успешным, противнику наносится удар в жизненно важную точку, он лишается своих ресурсов и принужден искать быстрой развязки противостояния.
Для отдельно взятой операции, которую мы называем взятием инициативы, наступление почти всегда выгодно, особенно в стратегии. И действительно, если военное искусство состоит в том, чтобы бросать значительные силы на решающий пункт, то для этого необходимо будет взять инициативу. Атакующая сторона знает, что делает и чего хочет; она направляет свои силы на тот пункт, по которому ей хочется нанести удар. Тот, кто ждет атаки, везде оказывается упрежденным: противник бросает крупные силы на отдельные отряды его армии, в то время как обороняющийся не знает ни того, где противник собирается его атаковать, ни каким образом отразить его атаку.
Тактически наступление также имеет свои выгоды, но менее значительные, поскольку при операциях на ограниченном пространстве берущая инициативу сторона не может скрыть их от противника, который может узнать о планах наступления и с помощью сил резерва сорвать их.
Атакующая сторона действует в невыгодных для себя условиях, возникающих из-за препятствий, которые ей приходится преодолевать, прежде чем она доберется до фронта противника; с учетом всего вышесказанного преимущества и недостатки тактического наступления более или менее уравниваются.
Впрочем, каковы бы ни были стратегические и политические выгоды, ожидаемые от наступления, тем не менее исключительно эту систему в течение всей войны применять невозможно, потому что нельзя быть уверенным, что поход, начатый наступательно, не закончится обороной.
Оборонительная война также не лишена своих преимуществ, если проводится мудро. Оборона может быть пассивной или активной, иногда с переходом в наступление. Пассивная оборона всегда пагубна; активность может привести к крупным успехам. Цель оборонительной войны состоит в том, чтобы как можно дольше оборонять страну, которой угрожает враг, все операции должны быть спланированы таким образом, чтобы задержать его продвижение, мешать ему в его операциях, создавая все новые препятствия и трудности на пути его марша, не подвергая при этом серьезному риску свою собственную армию. Тот, кто осуществляет вторжение, делает это по причине определенного своего превосходства, он затем будет стремиться к возможно более быстрой развязке; обороняющийся же, наоборот, хотел бы отдалить ее до тех пор, пока его противник не будет ослаблен из-за постоянного выделения отрядов для обеспечения контроля над занятой территорией и из-за лишений и усталости, сопутствующих его продвижению.
Армия ограничивается рамками обороны лишь вследствие неудач или сильно уступая противнику. В последнем случае она пытается, под прикрытием крепостей и естественных или искусственных преград, уравнять шансы, умножая препятствия на пути врага. Этот план, если его не доводить до крайности, также обещает достаточно неплохие шансы на успех, но лишь в том случае, если у полководца достаточно здравого смысла, чтобы не ограничиваться пассивной обороной – он не должен оставаться на своих позициях в ожидании, когда противник нанесет ему удар. Напротив, он должен удвоить свою активность и постоянно быть начеку, не упуская ни одной из возможностей атаковать противника в его слабых местах. Такой план ведения войны может быть назван наступлением в обороне и может иметь как стратегические, так и тактические преимущества. Он объединяет преимущества обеих систем, потому что тот, кто ждет своего противника на поле боя со всеми своими ресурсами под рукой, имея все преимущества нахождения на своей территории, может с надеждой на успех взять инициативу и вполне способен судить, когда и где нанести удар.
В трех первых кампаниях Семилетней войны Фридрих II Великий наступал, но в четырех последних он дал настоящий образец наступления в обороне. Правда, надо признать, что в этом ему отлично помогали противники, позволявшие ему каждый раз брать инициативу в свои руки. Веллингтон, конечно, также играл такую роль в течение большей части своей карьеры в Португалии, Испании и Бельгии, и это действительно был единственно подходящий способ действий в его положении. Вполне очевидно, что одним из величайших талантов полководца является его знание, как использовать (возможны варианты) эти две системы и особенно быть способным брать инициативу в ходе оборонительной войны.
Параграф XVII
Театр военных действий
Театр военных действий охватывает всю территорию, на которой стороны могут атаковать друг друга, принадлежит ли он им самим, их союзникам или более слабым государствам, которые могут быть втянуты в войну из-за боязни или собственных интересов. Если война ведется также и на море, театр может охватывать оба пространства, как это произошло в противоборстве между Францией и Англией со времени правления Людовика XIV. Театр военных действий может быть, таким образом, определен и не должен быть спутан с театром военных действий той или иной армии. Театр военных действий между Францией и Австрией на континенте может быть ограничен Италией или может еще охватывать и Германию, если германские княжества принимают участие в противоборстве сторон.
Армии могут действовать сообща или по отдельности: в первом случае весь театр военных действий может рассматриваться как единое поле боя, на котором стратегия указывает армиям на достижение конечной цели. Во втором случае у каждой армии будет свой независимый театр военных действий. Театр военных действий армии охватывает всю территорию, которую она хотела бы захватить, и все то, что может оказаться необходимым защищать. Если армия действует независимо, ей не следует пытаться совершать какой-либо маневр за пределами своего театра военных действий (хотя ей следует его покинуть, если возникнет опасность ее окружения), пока есть предположение, что армиями, действующими на других полях сражений, не подготовлено никаких совместных действий. Если, наоборот, в действиях будет согласованность, театр военных действий каждой армии в отдельности есть не что иное, как зона боевых действий основного поля сражения, которую занимают войска для достижения общей цели.
Независимо от топографических особенностей, каждый театр, на котором действуют одна или более армий, состоит для обеих сторон из следующих элементов:
1) закрепленной операционной базы;
2) главного объекта действий;
3) фронтовых операций, стратегических фронтов и линий обороны;
4) операционных зон и линий;
5) временных стратегических фронтов и линий коммуникаций;
6) естественных и искусственных препятствий, которые необходимо преодолеть или создать для противника;
7) географических стратегических пунктов, занятие которых представляет важность как для наступления, так и для обороны;
8) случайных промежуточных операционных баз между объектом действий и главной базой;
9) мест укрытия на случай отступления.
В качестве иллюстрации предположим, что Франция вторгается в Австрию с двумя или тремя армиями, командование над которыми сосредоточено в руках одного человека, и они начинают движение от Майнца, с Верхнего Рейна, через Савойю или Приморские Альпы соответственно. Участок страны, который пересекает каждая из этих армий, может рассматриваться в качестве зоны главного района боевых действий. Но если армия в Италии все-таки идет без согласования действий с армией на Рейне, тогда то, что прежде было просто зоной, становится для этой армии театром военных действий.
В каждом случае каждый театр должен иметь свою собственную базу, свой собственный объект действий с базой либо в наступлении, либо в обороне.
На лекциях и в публикациях учат тому, что реки являются типичными операционными линиями. Теперь, поскольку такая линия должна иметь две или три дороги, для того, чтобы армия двигалась в пределах своего радиуса действия и, по крайней мере, имела одну линию отхода, реки называются линиями отхода и даже линиями маневра. Гораздо точнее было бы сказать, что реки – превосходные линии снабжения и мощные вспомогательные средства в установлении хорошей операционной линии, но никогда не являются самой такой линией.
Также утверждается, что стоит сделать из страны определенно хороший театр войны, и в ней будут избегать создавать пересекающие страну дороги, потому что они способствуют вторжению. У каждой страны есть свой капитал, свои богатые города для производства или торговли, и по самому характеру вещей эти пункты должны быть центрами пересекающихся маршрутов. Если бы Германию превратить в пустыню, чтобы сделать из нее театр военных действий по прихоти одного человека, торговые города и центры торговли все равно возникнут, а дороги снова неизбежно пересекутся в этих местах. Более того, разве не использование пересекающихся путей дало возможность австрийскому эрцгерцогу Карлу разгромить французов Журдана в 1796 году? Кроме того, эти пути больше благоприятствуют обороне, чем наступлению, поскольку две дивизии, отступающие по этим радиальным линиям, могут эффективно использовать перекресток быстрее, чем две армии, которые их преследуют, и две дивизии могут, таким образом, объединиться, чтобы разбить каждую из преследующих их армий по отдельности.
Некоторые авторы утверждают, что высокие горные хребты в войне являются непреодолимыми преградами. Наполеон, напротив, говоря о Ретийских Альпах, сказал, что «армия может пройти там, где ступает нога человека».
Полководцы, не менее опытные, чем он, в ведении боевых действий в горах, едины с ним во мнении, допуская наличие огромных трудностей в ведении оборонительной войны в такой местности, пока не будет использовано преимущество в соединении усилий партизан и регулярных войск. Первые прикрывают перевалы и беспокоят противника, вторые дают бой в решающих пунктах, как правило пересечениях больших долин.
Эти различия во мнении приведены здесь лишь для того, чтобы показать читателю, что, какого бы совершенства ни достигло военное искусство, есть много вопросов, достойных обсуждения.
Самые важные топографические или искусственные особенности, которыми отличается театр войны, будут в последующих частях этой главы рассмотрены с точки зрения их стратегической ценности, но тут стоит заметить, что эта ценность будет во многом зависеть от настроя и опытности полководца. Великий лидер, который преодолел перевал Большой Сен-Бернар и приказал совершить переход через перевал Шплюген, был далек от того, чтобы верить в неприступность этих горных цепей, но он также был далек от того, чтобы думать, что грязный ручей и изолированное положение за стенами могут изменить его судьбу у Ватерлоо.
Параграф XVIII
Операционные базы
Операционная база представляет собой часть страны, из которой армия получает свои подкрепления и ресурсы, с которой она начинает движение, когда переходит в наступление, к которой она отходит, когда это необходимо, и от которой получает поддержку, когда занимает позицию, чтобы прикрывать страну в обороне.
Операционная база в самом общем смысле является источником снабжения, хотя не обязательно только им, по крайней мере, настолько, насколько это касается продовольствия, как, например, французская армия на Эльбе могла бы подпитываться из Вестфалии и Франконии, но ее настоящая база конечно же была бы на Рейне.
Когда на границе есть хорошие естественные или искусственные преграды, она может быть либо прекрасной базой для наступательных операций, либо линией обороны, если государство подверглось вторжению. В последнем случае всегда предусмотрительно будет иметь вторую базу в тылу, потому что, хотя армия в своей собственной стране и будет повсюду получать поддержку, все еще есть громадное различие между теми частями страны, в которых нет военных позиций и средств, таких как крепости, арсеналы и укрепленные склады, и теми частями, где эти военные ресурсы присутствуют. И только эти последние могут рассматриваться в качестве безопасных операционных баз. Армия может иметь несколько баз кряду: например, французская армия в Германии будет иметь Рейн в качестве своей первой базы; у нее могут быть и другие базы помимо этой – везде, где у французской армии есть союзники или постоянные линии обороны. Но если ее оттеснят за Рейн, у французов будет в качестве базы либо река Мёз (Маас), либо река Мозель, у нее может быть и третья база – на Сене, и четвертая – на Луаре.
Эти последующие базы могут не быть полностью или почти параллельны первой. Напротив, полное изменение направления может стать необходимым. Французская армия, отброшенная за Рейн, может найти хорошую базу в Бельфоре или Безансоне, в Мезьере или Седане, в то время как русская армия после ухода из Москвы оставила базу на севере и востоке и обосновалась на рубеже Оки и южных провинций. Эти боковые базы перпендикулярно фронту обороны часто имеют решающее значение в предотвращении проникновения противника в сердце страны или, по крайней мере, не дают ему возможности закрепиться там. База на широкой и быстрой реке, оба берега которой удерживаются благодаря мощным инженерно-техническим сооружениям, была бы настолько выгодной, как только можно желать.
Чем больше растянута база, тем больше трудностей возникает при ее прикрытии, но будет даже еще трудней отрезать от нее армию. Государство, столица которого находится слишком близко к границе, не сможет иметь такую же выгодную базу в оборонительной войне, как то государство, столица которого удалена больше от границы.
Для того чтобы быть безупречной, базе следует иметь два или три укрепленных пункта со значительными возможностями для оборудования складов снабжения. На каждой из этих непроходимых вброд рек должны быть предмостные укрепления.
Все теперь согласны с этими принципами, но по другим вопросам мнения расходятся. Некоторые утверждают, что безупречна та база, которая расположена параллельно базе противника. Я придерживаюсь того мнения, что базы перпендикулярные базам противника имеют больше преимуществ, особенно такие, две стороны которых почти перпендикулярны друг другу и образуют входной угол. Благодаря этому в случае необходимости получается двойная база, которая, осуществляя двусторонний контроль стратегического поля боя, обеспечивает две линии отхода, широко отстоящие друг от друга, и использует любой шанс операционных линий, который может понадобиться при непредвиденном ходе событий.
Нижеследующие цитаты взяты из моего труда по великим военным операциям:
«Общая конфигурация театра военных действий также может иметь огромное влияние на расположение операционных линий и, следовательно, на расположение баз».
«Если каждый театр военных действий образует фигуру, представляющую четыре более или менее неизменных фаса, одна из армий при открытии кампании может держать один из этих фасов, может – два, в то время как противник занимает другой, а четвертый фас закрыт непреодолимыми препятствиями.
Рис. 1
Чтобы проиллюстрировать это, сошлемся на театр военных действий французских армий в Вестфалии с 1757 по 1762 год и театр военных действий Наполеона в 1806 году. Оба они представлены на рис. 1 внизу. В первом случае сторона АБ была Северным морем, БГ – линия реки Везер и база герцога Фердинанда, ВГ – линия реки Майн и база французской армии, АВ – линия реки Рейн, также защищенная французскими войсками. Французы удерживали два фаса, Северное море являлось третьим фасом, и поэтому им нужно было только, совершая маневры, овладеть стороной БГ, чтобы господствовать над четырьмя фасами, включая базу и коммуникации противника. Французская армия, выступив от своей базы ВГ и занимая фронт боевых действий ЕЖЗ, могла отрезать армию союзных держав И от ее базы БГ; последняя будет брошена на угол А, образованный линиями рек Рейн и Эмс и моря, в то время как армия Д могла сообщаться со своими базами на Майне и Рейне».
«Действия Наполеона в 1806 году на реке Зале были похожими. Он занял у Йены и Наумбурга линию ЕЖЗ, затем проследовал маршем мимо Галле и Дессау, чтобы потеснить прусскую армию И к морю, представленному стороной АБ. Результат хорошо известен».
«Таким образом, искусство выбора операционных линий состоит в том, чтобы придать им такие направления, которые позволяют захватить коммуникации противника, не теряя своих собственных. Линия ЕЖЗ своим растянутым положением и поворот на фланге противника всегда прикрывают коммуникации с базой ВГ, а это точно соответствует маневру у Маренго в 1800 году, Ульма в 1805 году и Йены в 1806 году».
«Когда театр военных действий не граничит с морем, он всегда граничит с сильным нейтральным государством, которое охраняет свои границы и закрывает одну сторону квадрата. Это может и не быть таким непреодолимым препятствием, как море, но в целом может рассматриваться как препятствие, через которое будет опасно отступать после поражения, поэтому было бы выгодно оттеснить к нему противника. Граница страны, которая может выставить на поле боя стопятидесятитысячное или двухсоттысячное войско, не может быть нарушена безнаказанно; и если потерпевшая поражение армия попытается это сделать, она окажется отрезанной от своей базы. Если границей театра военных действий становится территория слабого государства, оно будет поглощено этим театром и квадрат будет расширен до самых границ сильного государства или до моря. Вид границ может принять форму прямоугольника так, что он приблизится к фигуре параллелограмм или трапеция, как на рис. 2. В любом случае преимущество армии, которая контролирует два фаса фигуры и имеет силы для установления на них двойной базы, будет еще более обеспеченным. Ведь она сможет легче отрезать противника от укороченной стороны, как это было в случае с прусской армией в 1806 году со стороной БГК параллелограмма, образованного линиями Рейна, Одера, Северного моря и гористой границы Франконии».
Выбор Богемии (Чехии) в качестве базы в 1813 году говорит в пользу справедливости моего мнения, потому что именно перпендикулярное положение этой базы к базе французской армии позволило союзникам свести на нет огромные преимущества, которые в противном случае давала бы линия по реке Эльбе, и обратить выгоды кампании в свою пользу. Подобным же образом в 1812 году, располагая свою базу перпендикулярно реке Оке и городу Калуге, русские смогли осуществить свой фланговый марш на Вязьму и Красное.
Рис. 2
Если требуется что-нибудь еще для утверждения этой истины, будет лишь необходимо обратить внимание на то, что если база располагается перпендикулярно базе противника, то фронт будет находиться параллельно его операционным линиям. Из этого явствует, что будет легче атаковать его коммуникации и линию отхода.
Как уже отмечалось, перпендикулярные базы особенно выгодны в случае двойной границы, как на последних рисунках. Критики могут возразить, что это не согласуется с тем, что говорилось в другом месте в пользу границ, которые выступают в сторону противника и против двойных операционных линий при равенстве сил (параграф XXI). Это возражение недостаточно обоснованно, потому что величайшее преимущество перпендикулярной базы состоит в том факте, что она образует выступ, который направляет в обратную сторону часть театра боевых действий. С другой стороны, база с двумя фасами ни в коем случае не требует, чтобы оба они были заняты войсками. Наоборот, достаточно будет иметь на одной из них укрепленные пункты с гарнизоном из небольших воинских частей, в то время как подавляющее большинство сил остается на другом фасе, как это было сделано в кампаниях 1800 и 1806 годов. Угол почти в девяносто градусов, образованный частью линии Рейна от Боденского озера (озеро Констанц) до Базеля и Келя дал генералу Моро одну базу параллельно и одну перпендикулярно базам его противника. Он бросил две дивизии со своего левого фланга в направлении Келя на первую базу, чтобы привлечь внимание противника к этому пункту. Тем временем сам он двинулся с девятью дивизиями на край перпендикулярного фаса в направлении Шаффхаузена, что привело его за считаные дни к воротам Аугсбурга, да еще с двумя присоединившимися к нему выделенными дивизиями.
В 1806 году у Наполеона также была двойная база на Рейне и Майне, которая образовывала почти прямой входной угол. Он покинул первую, параллельную часть базы в Мортье и с большими силами занял оконечность перпендикулярной базы и тем самым задержал пруссаков у Геры и Наумбурга, перехватив их на линии отхода.
Если так много фактов убедительно доказывают, что базы с двумя фасами, одна из которых почти перпендикулярна базе противника, являются наилучшими, нелишне вспомнить, что за неимением такой базы ее преимущества могут быть частично восполнены изменением стратегического фронта, как будет видно из параграфа ХХ.
Еще один важный пункт в отношении должного направления баз связан с теми из них, которые создаются на морском побережье. Эти базы могут быть выгодны при определенных обстоятельствах, но столь же невыгодны в других случаях, как можно наглядно видеть из того, о чем уже было сказано. Опасность, которая всегда существует для армии, оттесненной к морю, выглядит настолько очевидной в случае создания базы на побережье (эти базы могут быть выгодны только для морских держав), что поражаешься, когда в наши дни слышишь расхваливание такой базы. Веллингтон, приходя с флотом, чтобы освободить Испанию и Португалию, не смог обеспечить лучшую базу, чем база в Лиссабоне, точнее, на полуострове Торриш-Ведраш, которая прикрывала все подходы к столице со стороны суши. Море и река Тахо (Тежи) не только прикрывали оба фланга, но и обеспечивали безопасность возможной линии отхода, которая была привязана к флоту.
Ослепленные преимуществами, которые обеспечивал англичанам укрепленный лагерь в Торриш-Ведраш, и не прослеживая эффекта от них к их истинным причинам, многие в других отношениях благоразумные генералы утверждали, что ни одна из баз не настолько хороша, как та, которая располагается на море. Это, мол, обеспечивает армию снабжением и позволяет совершить отход, не подвергая опасности оба фланга. Завороженный подобными утверждениями, полковник Карион-Низа утверждал, что в 1813 году Наполеон должен был дислоцировать половину своей армии в Богемии (Чехии) и бросить сто пятьдесят тысяч человек к устью Эльбы в направлении Гамбурга. Он забывал при этом, что первой заповедью для континентальной армии является создание своей базы на самом дальнем от моря фронте для того, чтобы обеспечить пользу от всех элементов ее мощи, от которых армия может оказаться отрезанной, если база будет создана на побережье.
Островные и морские державы, действующие на континенте, будут следовать диаметрально противоположному курсу, но из того же принципа вытекает, что надо создавать базу в тех местах, где ее можно будет защищать всеми ресурсами страны и в то же время обеспечивать безопасный отход.
Государство, обладающее военной мощью как на суше, так и на море, эскадры которого контролируют море по соседству с театром боевых действий, вполне может дислоцировать армию из сорока или пятидесяти тысяч человек на побережье, поскольку ее отход морем и ее снабжение могут быть вполне обеспечены. Однако разместить континентальную армию из ста пятидесяти тысяч человек на такой базе, если ей противостоят дисциплинированные и почти равные по силе войска, было бы просто безумием.
Однако, поскольку нет правил без исключения, бывают случаи, при которых допустимо расположить континентальную армию у моря: это когда ваш противник не угрожает вам на суше и если вы, господствуя на море, можете снабжать армию всем необходимым больше, чем в глубине страны. Мы редко наблюдаем, чтобы такие условия выполнялись, однако так было во время Русско-турецкой войны 1828–1829 годов. Все внимание русских было обращено на Варну и Бургас, в то время как Шумла была просто под наблюдением; план, которого они не могли придерживаться в присутствии европейской армии (даже контролируя море) без огромной опасности его провала.
Несмотря на все, что было сказано пустыми людьми, которые претендуют на то, чтобы вершить судьбы империй, эта война в основном велась неплохо. Армия прикрывала себя, воспользовавшись крепостями Браилов, Варна и Силистрия, а впоследствии подготовив склад в Созополе. Как только ее база была создана, русская армия двинулась на Адрианополь, что до этого было бы безумием. Если бы сезон продлился на пару месяцев дольше или если бы армия не прошла с боями такое огромное расстояние в 1828 году, война завершилась бы уже в первую кампанию.
Помимо постоянных баз, которые обычно создаются на своих собственных границах или на территории верного союзника, бывают потенциально возможные или временные базы, которые возникают в ходе операций в стране противника. Однако, поскольку это скорее временные пункты поддержки, они будут, во избежание путаницы, обсуждены в параграфе XXIII.
