Kitabı oku: «Слово из шести букв», sayfa 3

Глава 5

Пейтон с Хантером шли впереди, Джейк и Иззи тихонечко плелись за ними. На улице было спокойно, все туристы Старого города готовились к ужину. Практически безлюдная улица только усугубляла напряжение между Иззи и Джейком, словно кто-то натягивал струну, которая вот-вот лопнет.

Дойдя до второго перекрестка, Джейк все-таки повторил свой вопрос:

– Так… как все-таки твои дела?

Односложный ответ. Это все, чего парню удалось добиться.

– Нормально.

– В хорошем смысле? Или не очень?

Она резко затормозила. Накопившаяся злость взяла над ней верх.

– Ты бы прекрасно знал, как мои дела, если бы не исчез из моей жизни!

Иззи чуть не подавилась сказанными словами. Девушка привыкла всю свою жизнь успокаивать других, делать все, чтобы избежать конфликта, поэтому теперь, когда она поделилась своими истинными чувствами, ей казалось, что она плюется ядом.

– Справедливо, – ответил Джейк. – Я заслужил такое отношение. Мне очень жаль, что так вышло.

Он не стал ничего ей объяснять, просто смотрел прямо перед собой, засунув руки в карманы рабочих штанов. Иззи не понимала, раздражает ее такой ответ или же, наоборот, заставляет наконец почувствовать легкость. Нет, вряд ли от услышанного ей стало легче. Все-таки раздражение взяло верх. Она стольким с ним делилась: своими страхами относительно происходящего в жизни, переживаниями о маме и о своем будущем, своими опасениями по поводу того, что отец отдалился от семьи. А сейчас казалось, будто ее предали. Бросили. И Иззи хотела знать, в чем причина.

– «Мне очень жаль»? Больше ничего сказать не хочешь?

В упор глядя на бывшего друга, Иззи заметила, как тот вздрогнул. Смотреть на нее он не мог, губы его были сжаты.

– Просто… В смысле… – Джейк вздохнул и снова посмотрел на девушку. – Мне очень понравилось в Монтерее.

– Ну… супер. – И как это связано с ней?

Парень медленно продолжал двигаться.

– Классно было находиться с людьми, которые интересуются тем же, что и ты. Благодаря этой поездке я понял, кем хочу стать. Понимаешь? Мой путь.

Иззи понятия не имела, каково это.

– И этот путь… – Он осекся и перевел взгляд на Иззи. Смущенно ей улыбнулся и снова посмотрел на дорогу. – Знаешь, один из участников программы по обмену будет первокурсником нашего местного университета, точнее, первокурсницей, – сказал Джейк, внезапно сменив тему. – У них одна из лучших программ по океанографии. А одна из специальностей Тамары как раз морская биология.

– Ну… клево.

– Она работает в морской лаборатории Тринидада и, когда выпустится, сможет устроиться на полную ставку. Сказала, что я могу прийти осмотреться в любое время.

Так вот в чем дело. За лето он успел познакомиться с девчонкой.

– Как это мило с ее стороны, – ответила Иззи. В голосе ее проскользнуло недовольство. Девушка с трудом держала себя в руках.

– Хочешь, возьму тебя с собой? – В голосе Джейка слышалось напряжение. – Осмотреть территорию кампуса. Ты могла бы…

Они дошли до заведения, Пейтон с Хантером пошли внутрь, а Иззи остановилась на углу.

– Нет уж, спасибо. Мне и здесь роли третьего колеса вполне хватает.

– Третьего колеса? – Джейк наклонил голову. – Иззи, я совсем не это имел в виду…

– А звучало так, будто именно это. – Девушка резко открыла яркую входную дверь закусочной и влетела внутрь.

В заведении была такая мешанина из декора разных стилей, что каждый раз, приходя сюда, Иззи задавалась вопросом, куда вообще попала: в ресторан быстрого питания или в чью-то гостиную. Столы и стулья были совершенно разными. Например, здесь стоял стол из формики с хромированными ножками и длиннющий деревянный стол с чудным образом вырезанными подставками. Рядом с ним располагалось шесть школьных стульев, которые пользовались популярностью в первой половине двадцатого века. Здесь же стояло и мусорное ведро с гравировкой «Спасибо» на крышке. Иззи была уверена, что его купили в «Бургер Кинге» несколько лет назад, когда тот обанкротился. А гранитную стойку в этом заведении покрыли куском фанеры. Но какая вообще, к черту, разница! Ведь здесь подавали просто потрясающий и недорогой тако.

Кроме Хантера и Пейтон, в заведении никого не было. Парень оплачивал их заказ у стойки, а девушка устроилась у столика с хромированными ножками. Иззи всегда думала, что похожий стол наверняка был у ее прабабушки.

– Иззи, – произнес Джейк, подходя ближе, – давай все обсудим?

Она проигнорировала вопрос, сделав вид, что изучает меню. Как будто не знала его наизусть.

– Карнитас или аль пастор, – задумчиво произнесла Иззи вполголоса, а затем улыбнулась кассирше, латиноамериканке примерно пятидесяти лет, с голубыми тенями на веках и винного цвета помадой на губах.

– Мне три тако аль пастор, пожалуйста.

– Я оплачу, – сказал Джейк, когда кассирша позвала Иззи.

Та от удивления приподняла бровь:

– С чего бы?

– Просто…

Ей не нужны были от него подачки.

– Я сама могу за себя заплатить.

– Но…

Он не стал договаривать. Отлично. Она и без того услышала достаточно.

Девушка снова повернулась к кассирше. Женщина очень загадочно улыбалась Иззи. Будто знала тайну, которой, конечно же, ни с кем не поделится. Иззи бросила на прилавок несколько купюр, почти уверенная, что он развалится от удара такой силы. Уходя, она услышала, как женщина сказала что-то Джейку на испанском. Он посмеялся и ответил тоже на испанском, однако Иззи понятия не имела, о чем они говорят: несколько лет изучения языка не принесли пользы и не оправдали себя.

– Ты же идешь на тусовку у костра в пятницу? – спросил Хантер Иззи, как только она села за столик. – Даже если с тобой потащится этот парень из Италии?

– Разумеется, идет, – подала голос Пейтон. – Я не позволю моей Изз киснуть дома. И пофиг мне, кто там будет жить в ее доме.

Пляжная вечеринка старшей школы Юрики в конце лета считалась одной из тусовок года. Подруга чуть не насильно затаскивала ее туда каждый год, хотя, надо признать, Иззи всегда классно проводила там время.

– Круто, я рад, – ответил парень и улыбнулся Иззи, будто это она ответила на заданный вопрос. – Как там твои уроки итальянского?

– Хорошо, – соврала девушка. – Уже изучаю средний уровень.

– Ого, а можешь сказать что-нибудь? – Хантер наклонился вперед, опираясь на локти. – Например, спроси, как прошел мой день.

У Иззи моментально пересохли губы и пропал дар речи.

– Смелее, – поддержала своего парня подруга. – Если ты даже нам не сможешь ничего сказать, как собираешься учиться и общаться с Альберто?

Джейк устроился на стуле рядом с Иззи, но та старательно его игнорировала.

– Скажи что-нибудь, – взмолилась Пейтон, нервно постукивая пальцами по столешнице. – Ну пожалуйста!

– Ты чего испугалась, мы ведь все равно не поймем, что именно ты сказала, – добавил Хантер.

В его словах определенно был смысл. Деваться и правда уже некуда, а всего через несколько часов все равно придется переступить через себя и заговорить по-итальянски уже с Альберто. Иззи сделала глубокий вдох, отгоняя охватившую ее панику.

– Com’è stata la tua giornata?¹⁰

Иззи была не очень уверена в произношении, шум в ушах просто заглушал все остальное, но, судя по внезапно изменившимся лицам друзей, кажется, она безжалостно опозорила красивейший язык.

– Здорово! – подал голос Джейк, нарушив затянувшуюся тишину.

Может, он и правда так думал, но все, что услышала Иззи, – это сарказм.

Пейтон не особо скрывала свои эмоции относительно услышанного:

– Напомни мне, почему ты так рвешься в Италию?

У Иззи волосы встали дыбом. Подруга прекрасно знала причину.

– Потому что хочу.

«Правда, что ли?» – переспросил ее внутренний голос.

– Думаю, – сказал Джейк, – Пейтон просто переживает.

– Да! – выкрикнула та, нахмурив брови. – А что, если с тобой что-нибудь случится? Ты сильно пострадаешь или тебя похитят? Или ты станешь одной из «белых рабынь»?

– Кому-то пора завязывать с фильмами на канале «Лайфтайм», – произнесла Иззи, подавляя смех.

– Вообще-то мир очень опасное место, – продолжала подруга. – Взять хотя бы того серийного убийцу в Лос-Анджелесе, который выбирает в качестве жертв одиноких девушек. Ты можешь оказаться на их месте!

Хантер наклонился ближе, заинтересовавшись услышанным.

– Это тот, что насиловал жертв после убийства?

Естественно, это единственная информация, на которую парень обратил внимание из всех сведений о Казанове.

– Это называется «некрофилия», – процитировала Иззи последний эпизод «Говорящего убийства». Выпуск был полностью посвящен новоиспеченному извращенцу, снующему по округе. – Это своего рода способ получения контроля над жертвой, пусть уже и мертвой.

Пейтон ошарашенно уставилась на подругу:

– Омерзительно!

– Хотя Казанова не некрофил, – уверенно сказала Иззи. Но вскоре почувствовала, что должна объяснить свое высказывание, иначе все будет выглядеть так, будто она оправдывает монстра. – Его биоматериал обнаружили на губах, лице, а также в горле и легких жертв, что доказывает: он целовался с ними в момент убийства.

– Это еще ужаснее. – Пейтон прикрыла рот ладонью, словно боясь, что может стать следующей жертвой южнокалифорнийского маньяка.

– Почему вообще его прозвали Казановой? – спросил Хантер.

– Те, кто видел его, говорят, что он обаятелен и очень хорош собой. Его интересуют только девушки, одиноко сидящие у барной стойки, – ответил Джейк с абсолютно безразличным выражением лица. Ни следа омерзения, как у Пейтон, или восторга, как у лучшего друга.

Если бы Иззи не злилась на него так сильно, то была бы весьма приятно удивлена тем, что Джейк в курсе происходящего.

– Я не особо люблю ходить по барам, так что я вне зоны риска.

– Да не в этом дело! – снова оживилась подруга.

Иззи наклонила голову набок:

– А в чем же тогда?

– Потому что… – Пейтон осеклась. Она потеряла нить разговора, чтобы привести более весомые аргументы. – Потому что мир – очень опасная штука.

– Жить в принципе вредно, – ответила ей девушка, пока кассирша ставила на их стол тарелки. Иззи снова заметила, как она улыбается ей.

– Это точно, – поддакнул Джейк, кивнув. – Когда я ждал обратного рейса, по местным новостям сообщили, что в бухте Сан-Франциско обнаружили труп с изуродованным до неузнаваемости лицом. Очень в духе Ганнибала Лектера.

– Чей? – спросила Пейтон.

Джейк украдкой глянул на Иззи.

– Смотрела «Молчание ягнят»? – Один из фильмов, который они посмотрели с Иззи, пока Пейтон и Хантер уединялись в спальне. Джейк сморщился и стал похожим на ящерицу. – Я съел его печень с фасолью и хорошим кьянти, – произнес он, а затем стал издавать странные фыркающие звуки.

– Ты крут, – сказал Хантер, одобрительно кивая.

– Да никто меня не сожрет в программе по обмену, вы что, – ответила Иззи. Она поразилась, как быстро разговор перешел в абсолютно иное русло. – И жертвой маньяка не стану, и рабыней какого-нибудь олигарха для сексуальных утех тоже. Всего-то буду учиться какое-то время с другими бзиканутыми на истории искусств.

Джейк повернулся к девушке:

– И давно ты бзиканутая на истории искусств?

– Я… – Она почувствовала, как краснеет.

– Видишь? – воскликнула Пейтон, резко разведя руки в стороны. – Даже Джейк понимает, что это дерьмовая затея, а вы едва знакомы, между прочим!

«Едва знакомы, как же». Иззи почувствовала, как резко заболело в груди, будто кто-то ударил в солнечное сплетение. Она сильно сжала зубы, сдерживая подступающие слезы. На нее совершили открытое нападение, а их стол превратился в подобие поля боя. Девушка посмотрела на Пейтон, потом на Хантера и наконец на Джейка. Он был единственным, кого ее взгляд застал врасплох. И неожиданно Иззи Белл все поняла. Поняла, почему они сейчас здесь. Почему подруга предложила пойти перекусить, а не поехала развлекаться с Хантером. Почему все так неожиданно заинтересовались ее успехами в итальянском.

– Серьезно? – Иззи вскочила со стула и встала, уперев руки в бока; ее терпению пришел конец. – Вы специально это подстроили?!

Пейтон от испуга сложила руки на груди – значит, сейчас она будет врать.

– Мы просто беспокоимся о тебе.

Иззи вышла из-за стола и отошла от него на пару шагов. Единственный, кто был ни при чем, – Хантер. Девушка не знала, чьим участием в этом «бунте» она расстроена больше – Пейтон или Джейка.

– Я уеду в чертову Италию. Влюблюсь в нее до безумия! И ни за что не вернусь в эту дырищу, чтоб вы знали! Так что советую просто смириться с этим фактом!

Иззи резко развернулась к выходу и быстрым шагом покинула заведение.

Глава 6

Девушка бежала по улице, но из-за слез она почти ничего не видела. Неужели друзья и правда думали, что такой низкий поступок – лучшее, что можно сделать? Словно она была наркоманкой или игроманом каким-нибудь. Что ужасного в том, что она хотела уехать, посмотреть мир, а заодно, вероятно, избавиться от большинства проблем? Почему у всех, с кем она общалась, уже вся жизнь была расписана от и до? Им ведь только семнадцать! Кто вообще в таком возрасте знает, чего хочет?

Мотивацию Пейтон девушка еще могла понять, но какого черта Джейк ведет себя так, будто ему есть дело до нее и ее жизни?

Особенно учитывая то, что он, и только он, знал все-все ее тайны? О том, как она боится ехать в Италию. Как боится застрять тут навсегда. Как боится того, что станет с семьей после ее отъезда. Он знал и про маму… Пейтон не имела ни малейшего понятия, что, а точнее, кто стал причиной возникновения «итальянской схемы». Однажды несколько месяцев назад отец Иззи, как обычно, задержался на работе, а она, вернувшись домой, застала мать в полнейшем одиночестве и в слезах. На кофейном столике стояли пара баночек с лекарствами и нетронутый бокал красного вина, на паузе был ее любимый фильм «Комната с видом» – сцена в базилике Санта-Кроче с фресками Джотто.

Иззи часто доводилось слышать и видеть, как страдает ее мать. Обычно она тихонечко плакала на кухне, а полную волю чувствам давала только в своей спальне, думая, что ее никто не слышит. Но в тот раз все происходило иначе. Женщина не скрывала своей боли. Из груди ее вырывались болезненные всхлипы, а по лицу были размазаны слезы.

Но Иззи испугало другое – взгляд, наполненный отчаянием, в котором была немая мольба о помощи.

– Прости, – всхлипнула мама, спрятав лицо в ладонях. – Мне жаль. Мне так жаль, что ты это все увидела.

Иззи медленно погладила мать по спине одной рукой, а другой взяла пузырьки с лекарствами. Встряхнув их, девушка немного успокоилась. Они не были пусты.

– Все хорошо, мама.

Иззи Белл знала, что состояние ее матери давно не соответствовало слову «хорошо». А попытки найти правильное сочетание лекарств только усугубляли ситуацию. Но Иззи не хотела говорить об этом в такой неподходящий момент. Она просто должна была успокоить маму, дать ей понять, что она нужна и любима, помочь пережить ночь. А утром они позвонят ее лечащему врачу.

– Просто… – Женщина уставилась в экран телевизора. – Мне так нравится этот фильм!

Иззи понятия не имела, что говорят в таких ситуациях, поэтому брякнула первую пришедшую на ум фразу:

– И мне тоже.

Казалось, женщина забыла, как дышать, широко распахнув глаза и раскрыв рот от удивления.

– Правда?

– Конечно. – Иззи крепко сжала мамину ладонь в своей руке. – Я же смотрела его с тобой столько раз.

Элизабет молчала, устремив взгляд в экран.

– Firenze¹¹, – шепотом произнесла она.

Затем внезапно ожила и начала без умолку говорить то про город, показанный в кино, то про свою огромную любовь к эпохе Ренессанса. А к утру следующего дня у Иззи созрел план: она исполнит юношескую мечту Элизабет Белл и поедет изучать историю искусств во Флоренцию.

Мама, Паркер и Райли сразу ее поддержали, отец же был сильно против, а самый старший брат, Тейлор, как обычно, промолчал. У друзей, от которых она только что ушла, имелось свое представление о ее идеальном будущем, но…

Она застыла посреди улицы, сердце заколотилось как сумасшедшее. Но никто не спрашивал, чего хочет она сама. Никогда. Ей либо навязывали то, чего она должна хотеть, либо обвиняли в безответственности. Но вопросов никогда не задавали.

Иззи нутром почуяла, а затем и услышала, что за ее спиной раздаются шаги. Она не оборачивалась, боясь разрыдаться. Если Пейтон хочет извиниться, то пусть делает это, глядя ей в затылок.

– Иззи! – услышала девушка позади себя.

Но звала ее не Пейтон. Это был Джейк.

– Подожди!

Она не двигалась с места, сама не понимая почему. Хотела поговорить с ним еще раз?

– Прости меня, ладно? – Джейк встал перед ней, тяжело дыша. – Я не знал, чем все закончится. Клянусь.

Иззи моргнула. Большего с ее стороны он не заслуживал. Парень тяжело вздохнул, плечи его опустились. Всю уверенность в себе словно ветром сдуло, стоило ему взглянуть на нее снова.

– Просто я боюсь, что ты можешь сильно пожалеть о том, что согласилась на всю эту заварушку с Италией.

– Не переживай, с головой у меня все в норме.

«Я же не моя мать», – закончила она про себя.

Джейк осторожно шагнул к Иззи, говоря уже чуть тише:

– Конечно, в норме, но тот вечер, когда ты увидела мать с таблетками…

Джейк не имел никакого права вспоминать ее прошлое после того, как исчез из ее жизни, оставив в полном одиночестве.

– О, прошу вас, «едва знакомый мне парень», – язвительно произнесла она, поставив в воздухе кавычки на последних словах, тем самым подчеркивая их нелепость, – просветите же меня.

Джейк скорчил ей рожицу в ответ.

– Ты не говорила Пейтон, что мы общаемся, – отрезал парень, будто обвиняя ее.

– А какая вообще разница?

Его густые брови сейчас казались черными тучами. Джейк говорил мягко и вкрадчиво, но подбородок его дрожал. Было заметно, что он собрал в кулак всю силу воли, чтобы сохранять спокойствие.

– Ты, конечно, можешь мне не верить, но для меня это правда имеет значение.

«ТОГДА ПОЧЕМУ ЖЕ ТЫ ИСЧЕЗ?» – хотелось крикнуть Иззи ему в лицо. Но она тут же осознала, что не хочет знать причину. Она являлась для него лишь временным пристанищем – подругой, которая помогла ему пережить расставание с Лори. Но стоило Джейку встретить другую девчонку, с которой у него больше общего, и он не раздумывая выкинул Иззи Белл как ненужную тряпку.

– Слушай. – Иззи сделала глубокий вдох и такой же выдох, с каждой секундой становясь все спокойнее. – Я рада, что ты так классно провел лето. Что встретился с Тамарой и теперь остаешься здесь и будешь учиться вместе с ней в следующем году.

– Я буду учиться не с Тамарой.

Иззи была обескуражена.

– А как же университет с одной из лучших программ по океанографии?

Зачем тогда он рассказал ей?

– Я поступаю туда в следующем году, – ответил Джейк, тряхнув головой. – Но я совсем не поэтому упоминал Тамару.

Они не спеша подошли к воротам у дома Иззи, и она, взявшись за щеколду одной рукой, повернулась к нему.

– Тогда что же ты имел в виду? Почему все так хотят, чтобы я осталась здесь?

– Я не все.

Джейк подошел ближе. Иззи пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть лицо парня. В его взгляде было столько боли, что у нее перехватило дыхание.

– Знаю, ты очень на меня злишься, но я хочу, чтобы ты знала: я правда буду рад, если ты никуда не поедешь.

Джейк замер, не сводя с девушки взгляда, а потом наклонился чуть ниже – так, будто неожиданно потерял равновесие. Но вскоре, очевидно, взял себя в руки. Тяжело вздохнув, он сделал шаг назад, а в следующую секунду повернулся к Иззи спиной и исчез за углом.

Глава 7

Иззи посмотрела в сторону гостиницы «Мисс О’Салливан», за углом которой только что исчез Джейк. Ей показалось, что он хотел поцеловать ее. Но это было чем-то из разряда фантастики. Иззи вовсе не та барышня, что вдохновляет на романтику и подвиги. Она была невзрачной, скучной и спокойной. Третьей лишней. Только такой ее видели и воспринимали жители этого города.

Кроме того, весь прошлый месяц Джейк делал вид, что ее не существует, пока сам тусовался с крутой девчонкой Тамарой. Иззи, наверное, неправильно поняла происходящее.

Девушка тряхнула головой, словно сбрасывая с себя переполнявшие ее чувства, утихомиривая рой мыслей, и открыла калитку, выходившую на передний двор.

Старые железные петли заскрипели: их давно пора было смазать. Иззи почувствовала, как под ее ладонью слегка вибрируют прутья. Ее отец занимался реставрацией кучи домов в викторианском стиле по всему городу, но их собственный дом буквально разваливался на части.

Дом, выполненный в стилистике времен правления английской королевы Виктории, был построен буквально в двух шагах от знаменитого особняка Карсона и представлял собой изумительное архитектурное сооружение. Поговаривали, что с крыши этого особняка, с роскошно украшенной башни, виднелась набережная. Конечно, дом семейства Белл был не таким величественным, хотя резные столбы у парадного входа и причудливые украшения явно свидетельствовали о том, что у прежних владельцев имелись деньги. Здание продумали буквально до мелочей. Начиная от витражных вставок в массивных дубовых дверях и заканчивая многоярусной крышей и отделкой, в которой идеально сочетались зеленая и кирпично-красная краска, напоминавшая о местных секвойях. Вероятно, в 1907 году этот дом причисляли к произведениям искусства.

Но сейчас, увы, он уже утратил свою роскошь. Родители купили его много лет назад. Хоть отец и потратил около десяти лет на восстановление дома, в основном всего его силы, время и ресурсы все же отнимал бизнес. Поэтому обитель семейства Белл не получала должного внимания и ремонта с самого рождения Иззи. Краска была блеклой и местами уже облупилась. Когда-то ухоженные зеленые изгороди теперь больше походили на растения-переростки, которые загораживали передний двор. Часть отделки над входной дверью отвалилась из-за шторма. Если бы не постоянно включенный на крыльце свет, люди бы подумали, что в этом старинном доме никто не живет или там обитают призраки и еще какая-нибудь нечисть.

Несмотря на то что семья Белл очень редко запирала дверь, никто из горожан не спешил заходить к ним. Дом не казался местом, где есть что-то ценное.

Иззи медленно шла к входной двери, еле переставляя ноги, будто тащила на себе весь мир. У крыльца девушка остановилась как вкопанная. Она забыла чертовы бейглы в машине Пейтон.

Иззи не хотела писать подруге, потому что не была готова к возобновлению недавнего разговора или, что еще хуже, к извинениям. Но и мать огорчать она тоже не хотела. Невыполнение поручения могло повысить уровень ее тревожности до небывалых высот.

Пока Иззи прикидывала, сможет ли прокрасться к себе на чердак незамеченной, в гараже раздался жужжащий звук циркулярной пилы. Ее отец являлся живым воплощением оптимизма и надежд на то, что все будет хорошо, а именно этого ей сейчас и не хватало.

Защелка на входной двери в гараж была сломана уже много лет. Стоило девушке толкнуть дверь, как она увидела отца, склонившегося над столом. На его лице были защитные очки, он умело разделывал кусок кедра острым лезвием. Опилки разлетались во все стороны, часть из них танцевала в лучах солнца, просочившегося сквозь плотные облака в открытое окно. Опилки медленно подплывали к гаражной двери и исчезали в тени.

Мужчина убрал ногу с педали, с помощью которой работала пила, и сдвинул защитные очки вместе с густой темной челкой на лоб, а затем поднес кусок дерева ближе, чтобы внимательно рассмотреть его.

– Это карниз или деревянная панель? – спросила Иззи, стоя у входа.

Отец, услышав ее голос, вздрогнул, ведь при таком сильном шуме ее шаги были не слышны.

– Подзоры, – ответил он, проведя рукой по гладкой поверхности. – Точнее, это будут подзоры, когда я закончу обточку.

– Они для реставрации «Леди в розовом»?

Владельцы этого дома, одной из жемчужин викторианского стиля в Юрике, переделали его в первоклассную гостиницу и уже давно обещали нанять отца Иззи для восстановления сгнившей наружной отделки. Это был бы очень солидный заказ с точки зрения как престижа, так и гонорара. Но вот уже прошел год бесконечных обещаний и «завтраков», а контракт с отцом так и не подписали.

Мужчина отрицательно покачал головой:

– Нет, это для Диккерсонов.

– О, извини.

Он повернулся к дочери, и на его загорелом лице появилась добродушная улыбка.

– За что ты извиняешься? Диккерсоны хорошие клиенты, а дом в стиле стик – очень редкая птичка. Я счастлив, что они доверили его мне.

Птичка-то, может, и редкая, да только хозяева едва ли оплачивали счета вовремя.

– Что такое, доченька? – спросил отец, бросая доску, которой вскоре суждено было вернуться на рабочее место. – Переживаешь из-за того парнишки из Италии?

– Немного. – Это еще слабо сказано.

Мужчина хмыкнул:

– Прямо сейчас ты похожа на священника на похоронах.

– А чьи похороны?

– А ты молодец, – засмеялся отец. – Что ж, будем считать, что мама радуется за нас всех. Я не видел ее такой счастливой с самого переезда в Калифорнию.

Иззи ужаснулась: отец не имел ни малейшего понятия о том, что происходит с мамой. Он много работал как в мастерской, так и на объектах, где мог задерживаться до поздней ночи. В последние несколько месяцев он и вовсе почти не появлялся дома.

Иззи не удивляло то, что после переезда из Новой Англии в сонную маленькую Юрику мама практически ничему не радовалась. Ей было всего двадцать два, она только окончила университет и была с младенцем на руках. Ей пришлось забыть о своих мечтах. Вместо того чтобы переходить через реку Арно по мосту Понте-Веккьо и гулять по садам Боболи, ей приходилось кормить младенца в гостевой комнате новых родственников, из окна которой был виден туман, туман и снова туман. Да, она выросла в небольшом прибрежном городке с его кораблями, рыбалками и морским воздухом, но даже загадочный Коннектикут был далек от Флоренции. Тот факт, что Элизабет Белл смогла прожить здесь целых двадцать четыре года, был просто невероятным.

– Кстати о маме. У меня сюрприз.

Его темно-синие глаза сверкнули, когда он поманил дочь ближе. На углу рабочего стола лежал брезент, который прикрывал какой-то предмет. Даже по форме и размеру Иззи поняла, что там находится.

– Еще одни часы? – Она не смогла сдержать разочарования и была уверена, что мама тоже едва ли сможет скрыть свои эмоции.

Отец моментально сник:

– Как ты догадалась?

– Потому что ты всегда даришь одно и то же!

Мужчина нахохлился и выпятил грудь, будто собираясь отстаивать свои честь и достоинство.

– И что в этом такого?

Блин.

– Уверена, часы очень милые. Но…

– Но это не просто часы, Иззи. – Широко улыбнувшись, он театрально стянул ткань со стола, показывая дочери настольные часы примерно в один фут в высоту, с ключом, вставленным сбоку. Корпус выглядел так, будто его использовали в качестве когтеточки, стрелки замерли на отметках два и десять.

– Смотри! Великолепнейшие подлинные часы из библиотеки Брайтона, тысяча восемьсот шестидесятого года выпуска. Корпус из красного дерева с облицовкой пламенного оттенка. Оригинальные ножки и скошенные стекла на передней и задней панелях. Они почти в идеальном состоянии. Им просто нужны заботливые руки.

Он замолчал, светясь от радости, будто смотрел на свое последнее детище.

– Их невероятно сложно найти и заполучить.

– Их хоть продать реально будет?

Отец возмутился:

– Я ни за что не продам их! Это для твоей мамы на день рождения!

Иззи вспомнила их гостиную с кучей часов. С каждым тиканьем мама все больше впадала в отчаяние. И скоро этого звука станет еще больше… Иззи представила лицо матери, открывающей подарок. Как она натянуто улыбается, ведь уже привыкла изображать счастье. Единственное, что выдаст ее недовольство, – раздувающиеся ноздри. Как воспримет мама такой подарок на сей раз: как акт заботы и истинной любви или как очередное доказательство невнимательности своего мужа? Девушка уже знала ответ.

– Пап, – произнесла она, осторожно закрывая за собой гаражную дверь. – А тебе не кажется, что было бы здорово подарить маме на ее праздник что-то кроме часов?

Мужчина откинул голову назад, от недоумения нахмурив брови.

– Что, например?

Иззи пожала плечами. «Что-то, что ей понравится, например», – подумала она про себя.

– Может, какое-нибудь украшение? Что-то, что позволит ей почувствовать себя особенной.

Отец повертел часы в руках и открыл их заднюю стенку, демонстрируя дочери внутренний механизм.

– Видишь, как украшен маятник? Больше их такими не делают. Разве это не поможет твоей матери почувствовать себя особенной?

Бесполезно что-то объяснять. Девушка подошла ближе и провела пальцами по гладкой поверхности красного дерева, стараясь не смотреть отцу в глаза.

– Ну… наверное.

– Что такое, малыш? – Отец встал, расставив ноги на ширине плеч и скрестив руки на груди. – Ты же знаешь, что можешь мне все рассказать.

Иззи вздохнула. Она не хотела расстраивать папу. Но также она хотела, чтобы мама обрела нечто такое, благодаря чему ее жизнь заиграла бы новыми красками и обрела смысл. «Тогда она перестала бы пытаться прожить другую жизнь, используя меня», – пронеслось у Иззи в голове.

– Знаешь, думаю, мама чувствует себя потерянной. Может быть, неожиданный подарок от тебя придаст ей чуть больше позитивных эмоций.

Мужчина прикусил внутреннюю сторону щеки, обдумывая услышанное и словно пробуя слова дочери на вкус.

– Наверное, часы можно приберечь до Рождества.

Не идеально, конечно, но уже хоть что-то.

– В магазине у Парсона есть очень милые украшения.

В том же здании, где продавали недвижимость, был отдел с чудесными старинными вещицами. Мама Пейтон часто там что-то покупала. Иззи удивилась тому, что отец знает об этом. Скорее всего, он ни разу не приобретал ничего подобного, кроме обручальных колец на свадьбу.

Порыв сильного ветра распахнул гаражную дверь и, ворвавшись внутрь на долю секунды, снова исчез сквозь открытое окно в противоположной стороне. На самом деле дверь была сломана уже так давно, что на стене, в которую бесконечное количество раз врезалась дверная ручка, осталась вмятина похожей формы.

– Нужно починить дверь, – произнесла Иззи, прекрасно зная, что отец ничего не сделает.

– Да, она у меня в ближайших планах по ремонту. – Отец снова опустил очки на глаза. Значит, разговор окончен. Пора уходить.

– Спасибо, пап. – Иззи наклонилась и чмокнула отца в щеку. – Думаю, какой-нибудь красивый браслет очень порадует маму.

Мужчина засмеялся, переживания из-за часов как ветром сдуло.

– Благодаря тебе мама будет на седьмом небе от счастья! Ты исполнишь ее мечту! – Мужчина поставил часы на стол и вернулся к рабочему месту, уже не замечая, насколько его слова ошарашили дочь.

Девушка выскользнула из гаража, отчего-то чувствуя себя еще хуже, чем до разговора с отцом. Что называется, получила наставления и заботу от старого доброго папули. В конце концов в роли родителя оказалась она сама.

Но что-то явно изменилось. Так что же?