Kitabı oku: «Дом, в котором… не гаснет свеча», sayfa 2
5 глава
– Что за предложение?
Глаза полные недоумения смотрели на незнакомку и пытались скорее узнать о чём идёт речь.
– Ты не беспокойся. В голове у меня давным-давно засела мысль стать исполнителем своих же песен. В записной книжке хранится парочка начатых текстов. Если хочешь, можем вместе идти по этому не простому пути и…
Она хотела добавить ещё что-то, но парень перебил её.
– Я понимаю к чему ты ведёшь, знай, что можешь полностью рассчитывать на меня и мою помощь.
– Правда?
– Да.
– Тогда, пускай этот дом будет своего рода студией, где мы будем собираться.
Уголки её губ поднялись, описывая на лице приятную улыбку. Лика неожиданно поднялась и подошла к шкафу. Встав на носочки, она пыталась найти что-то, вслепую стуча рукой. Когда девушка повернулась к Лёше, то в руке у неё была книга, слегка покрытая пылью, которую она сразу же сдула.
– Вот. – она протянула её своему новому знакомому, который взял её. – Это черновики моих записей. Немного аккордов и начало текстов песен.
Он мирно перелистывал страницы, бегая глазами по пожелтевшие страницам.
– Так ты чёртов гений, как я посмотрю.
– Не стоит преувеличивать. Знаю просто своё дело.
– Ты просто пытаешься просто обесценить свою долгосрочную работу.
Вдруг он перехватил гитару и начал наигрывать прописанные ноты. Пальцы его умело перебирали струны, зажимая лады и напевая незамысловатые тексты. Девушка, которая смотрела в окно, повернулась к Лёшке и заворожённо смотреть на исполнителя. Как только он доиграл песню, она произнесла:
– Это что-то невероятное. Именно так я всё это и представляла. Твой голос просто замечательно подходит к этой мелодии и по смыслу.
На лице парня засветился лёгкий румянец и тот стеснительно отвёл глаза.
– Если хочешь, я могу сыграть что-нибудь из своей коллекции.
Всем своими видом та показывала свою заинтересованность и готова была говорить о музыке и слушать композиции, наигранные на гитаре сколько угодно.
Так они провели время до позднего вечера. Заметили они это не сразу, когда солнце уже практически ушло за горизонт, ребята наконец нашли в себе силы прервать эту преуютную для обоих беседу.
Лёша вернулся домой практически в полночь. В квартире затаилась тишина.
«Отлично, они спят.»
Не успело промелькнуть в мыслях парня, как перед ним появился силуэт матери. От неожиданности он вздрогнул и застыл, снимая кеды.
– Ты где ходишь? Ты время на часах видишь?
Голос её дрожал, вся она была опухшая, либо от бессонницы, либо от слёз.
– С завтрашнего дня под домашний арест, понял? И гитару твою дурацкую мы конфискуем. Хватит того, что не учишься, так ещё и чушь всякую несёшь. Приходила тётя Алёна, мама Искры, и рассказала, что ты вытворил у вас в компании. Духовное развитие. Тьфу. У всех дети как дети, а это подарил Господь.
Слова её его обожгли. Особенно в голове звучали слова «…тётя Алёна, мама Искры, рассказала…»
«Искра, вот чёртова трепалка. Так и знал, что когда-нибудь моя детская наивность и доверчивость к людям доведёт меня под монастырь. Но ничего. Силу духа вы от меня не заберёте, гитару тоже.»
6 глава
Семейство Демковых сидела на кухне за обеденным столом. В компании самых близких друг для друга людей таилось гробовое молчание, перебиваемое лишь резкими ударами ложек об поверхность мисок.
– Что сидим как не родные?
Пытался развеять напряжение, витавшее в воздухе, отец, но его энтузиазм быстро притупился, после серьёзного взгляда жены.
Лёша молча поднялся из-за стола и пошёл к раковине мыть свою посуду. Мысли о том, что его проклятый домашний арест закончится не скоро, просто выводили его из себя. Своих старых товарищей, видеть ему было не приятно. Общество, когда-то самого важного сердечного человечка, было для него пустым времяпровождением, не приносящим никакого удовольствия, как было раньше. Мысли о гитаре, разговорах со своей новой знакомой на нескончаемые темы музыки и создание чего-то своего, уносили его далеко отсюда, в старый обшарпанный дом, стоящий в лесной, всеми забытой глуши. Невольно уголки губ его дёрнулись, но в тот же момент приняли своё прежнее положение.
– Ты чего в молчанку играешь?
Неожиданно в комнату зашёл отец. Вид его был крайне обеспокоенным. Присев на край кровати, он отобрал у сына книгу. Заложив палец на нужной странице, он прикрыл её.
– «Мартин Иден» Джек Лондон. – Считал с обложки, уже потёртые и едва заметные слова. – Интересная?
– Достаточно.
Лёша забрал с рук мужчины произведение классика и принялся за прерванное чтение.
– Где нашёл? Отложил у кого?
– У дедушки в библиотеке.
– У дедушки, значит. Так он же не читает.
– Я не говорил, что взял у нашего.
Отец хмыкнул, поднялся и стал расхаживать по комнате. По виду было понятно, что шестерёнки в голове работали полным ходом.
– Ты долго ещё молчать будешь?
– Сколько надо, столько и буду.
– Обиделся, значит. Было бы на что. Подумаешь, мама заставила посидеть дома, за голову взяться каких пару недель. Тоже мне проблему нашёл.
– Та не в этом дело.
– А в чём тогда, удостойся объяснить?
– Н-не важно.
– Важно, говори. Это останется исключительно, между нами. Обещаю.
– Не важно это всё.
– Да, что ты заладил? Не важно, не важно. Если тебя что-то беспокоит, это ещё как важно.
– Не поймёте вы меня. Смысла в этом нету.
– Не поймёт, тебя, скорее всего, женщина, которая сейчас незаметно пытается подслушать нашу беседу, а я попытаюсь войти в твоё положение, каким бы оно ужасным не было.
За дверью что-то зашуршало и после слов отца вновь воцарилась гробовая тишина.
– Теперь то, нам точно никто не помешает.
Лёша подавил глупый смешок и губы его сомкнулись в прежнем положении.
– Слушай, я понимаю, что мама будет в бешенстве, но, сегодня, когда она уйдёт на работу, можешь выйти по своим делам. По лицу вижу, что что-то тебя мучит и ты всё рвёшься наружу. Только тц, никому не слова. Понял? И без глупостей, голова моя мне ещё на плечах нужна. – и шёпотом добавил, – А она у нас, как ты мог заметить, ещё тот палач.
Мужчина мирно улыбнулся, прикладывая указательный палец к губам, напоминая о том, что рот следует держать на замке, и двинулся к выходу. В ответ Лёша ничего не сказал, но сияющие от счастья и чрезмерной благодарности глаза, говорили всё сами за себя. Он привстал, отложил книгу и в попытках контролировать свои эмоции зашагал по комнате.
Улица города встретила его не очень приятной погодой. Ранее голубое небо, было затянуто серыми тяжёлыми тучами, готовыми упасть на землю в любой не подходящий для этого момент, а осенний ветер обдал его открытые участки тела своим прозойливым холодком, от которого стало зябко по всему телу, но, не смотря на все эти трудности, он продолжал идти. Дорога его ждала долгая и всё это ради момента, когда на горизонте, наконец, начнут вырисовываться размытые, от мелких капель дождя, очертания дома, который казался уже роднее, чем его квартира.
Деревья приветливо шелестели своей листвой, которая отчаянно покидала свои ветви и, слетая на остывшую с лета землю. Перед ним вырисовался тот самый дом. Не раздумывая, Лёша направился туда. Уже привычный запах сырости ударил ему прямо в нос, вызывая неприятные ощущения, заставившие его чихнуть. Стояла гробовая тишина, которую перебивал только он, шуршанием своей обуви. Он обходил все комнаты, словно здоровая с каждой из них, а они, в свою очередь, отвечали ему своим гостеприимством.
– Неужто дождалась твоего появления.
Прозвучал звонкий девичий голосок, собиравший в себе одновременно и злобу, и радость.
– Привет.
Нерешительно произнёс юноша, почёсывая свой выбритый затылок.
– Привет-привет. И где ты пропадал? Я уж подумала, что спугнула своего единственного единомышленника, и судьба решила вернуть меня восвояси, на одинокую и далёкую дорогу к успеху.
– Дома был, возникли не большие проблемы, но это не так и важно.
Лёша попытался улыбнуться, но на месте приятного выражения лица, возникла устрашающая рожица.
– Ну бывает, главное, что вернулся. Я уже всё ногти успела обгрызть в ожидании хоть какой-нибудь весточки от тебя. А то от тебя ни привета, ни ответа…
– А где твоя красавица семиструнная?
Пару минут спустя, копошась в страх вещах, небрежно уложенных в чулан, проговорила девушка.
– Красавица в подземелье заперта и спасти её может только отважный и поистине благородный рыцарь.
– Забавно.
Та присела на кровать около своего приятеля, сдувая пыль со старого блокнота.
– Это записи моего деда. Нашла случайно эту реликвию, среди прочего хлама, который со дня на день выкинут на помойку. Судя по всему, дед был очень даже талантлив, его рифмы и скрытые смыслы песен просто что-то невероятное.
– И могу тебя заверить, что его музыкальный дар не ушёл бесследно. Твой дедушка передал его тебе.
Девушка смущённо отвела взгляд, переведя всё внимание на пожелтевшие от времени тонкие страницы песенника, а щёки её залились ярким румянцем. Та бегала глазами по потёртым буквам, выведенным ручкой, с приятной улыбкой на светлокожем лице. Вид её был серьёзен, но он не предвещал чего-либо плохого, просто выдавал занятость Лики в изучении черновиков.
– Так что, всё же, случилось с твоей гитарой?
Наконец прервала неловкую паузу, воцарившуюся в компании, та, отвлёкши Лёшу от изучения оконной рамы, имеющей непривычное для нас строение.
– Мама конфисковала, сказала, что музыка – это ерунда и пора мне браться за голову. К слову, я под домашним арестом и если моё отсутствие раскроется, то не сносить мне головы, ровно так же, как и моему батюшке.
– Поэтично.
– Звучит, да. Но как представишь, что это не просто сказание, дрожь пробирает тело, кожа усыпается мурашками и хочется провалиться сквозь землю.
Девушка рассмеялась.
– Интересная какая-то. Матушка, когда узнала о моих увлечениях, тоже пыталась как-то усмирить меня, но все попытки объяснить мне всю важность и значимость образования в обществе были тщетны и ей пришлось кинуть эту затею. Толку всё равно не было и не будет.
Она уселась на полу возле шкафа, прямо напротив своего нового знакомого и стала наигрывать незнакомую ему прежде мелодию.
Холодный осенний дождь умоляюще стучался в окно, но никто на него внимания. Тихая спокойная музыка разлеталась по помещениям дома, хоть немного оживляя их, придавая былую краску, когда-то обитавшей здесь, жизни.
– Что пишешь?
Ударив по струнам гитары ладонью, Лика наблюдала за сосредоточенным парнем. На лице у него была напряжена буквально каждая мышца в томных раздумьях.
– Накидал пару строк песни. Можешь глянуть.
Она бегала заинтересованными до жути глазами по неопрятным, накинутый на скорую руку, строкам. Та перечитывала и перечитывала, зачёркивая чернильные слова, накладывая на них новые, но уже карандашом.
– Слушай, ты так красиво пишешь, – начала друг Лика. – Говорят, что человек если поддаётся в творчество, это может значить следующее: либо человек взялся за это по зову сердца, либо он сильно влюблён, либо музыкант просто окончательно разочаровался в жизни. Что подходит тебе?
7 глава
Лёша несколько минут обдумывал происходящее и заданный вопрос своей приятельницей. Мысли путались, сбивались в какой-то сумасшедший комок, из которого выбрать то, что нужно, становилось просто не выполнимой задачей. Взгляд в пустоту и серьёзность лица, именно так можно сказать про него. Воспоминания мелькали у него в памяти одно за другим, пытаясь связаться в логическую цепочку, имеющую хоть какой-то элементарный смысл. С чего именно началась любовь к музыке? А ведь он и правда никогда об этом не задумывался…
На улице был теплый май. До лета оставались считанные дни. Улицы, оживлённые людьми, издавали самые различные звуки: разговоры и шуршание обуви по асфальту, смешивались с гулом машин, а разбавляясь музыкой, выходящей их громкоговорителей, разбросанных по целой Москве. Совсем маленький он, вышел, хотя вернее будет сказать, его выпроводили на рынок за молоком. Стеклянные бутылки то и дело бились одна об другую, сообщая об этом неприятным звоном.
– Добрый день, тёть Люб. – Прозвучал звонкий задорный голосок парнишки. – Мне как обычно.
Полная женщина, стоявшая за прилавком, искренне захохотала, забрав посуду к себе.
– Здравствуй, Алёшка. Ну если как обычно, то можно сделать и скидочку. Давай мне 30 копеек.
– Тёть Люсь, так это же чуть больше, чем одна баночка стоит.
–Это тебе на мороженное, как раз хватит.
– Только вы того, маме не говорите, пожалуйста.
– Не вижу проблемы.
Тепло улыбнувшись, продавщица поправила свой фартук и отдала товар для молодого покупателя.
Поручение мамы он выполнил, сдачу можно оставить себе.
Быстрым шагам, слегка вприпрыжку он добрался до дома. Оставив тяжёлую ношу в холодильнике и утолив жажду, мальчишка выбежал на улицу. Ему уже не терпелось купить стаканчик холодного пломбира, заставляющего кончик языка слегка онеметь. Лёшка представлял взгляды сверстников, полные зависти, направленные на него.
– Здравствуйте. Мне это пожалуйста.
Тонкими худеньким пальчиками указал мальчуган на упаковку сливочного мороженого.
– Пожалуйста. С Вас 19 копеек.
Кассирша вежливо улыбнулась и протянула покупателю его же заказ.
– Спасибо.
До лета оставались считанные дни, всё живое было в предвкушении долгих трёх месяцев солнечного отдыха, но город уже преобразился, точно долгожданная пора уже наступила.
– Лёша, привет.
К нему приближался мальчишка немного меньше его и более хрупкого телосложения, казалось, что тот был на парочку лет младше Демкова, но на самом деле всё было наоборот.
– Привет, Миша. – гордо ответил тот, захватывая кончиком языка очередную порцию, освежающего мороженного.
– Дай укусить, а? По старой дружбе. – он едва заметно облизнул пересохшие губы, и, не отрывая глаз, от предмета яркой зависти.
– Укусить? А ты мне что?
– На гитаре играть хочешь?
– Хочу.
– Тогда я помогу тебе с этим. У меня есть один знакомый, который научит тебя играть «Кузнечика».
– А ты меня не обманешь?
– Не обману, честное пионерское.
При последних словах он положил правую руку себе на сердце, в знак правдивости своей клятвы.
– Ну, ладно… Только немного, а то самому этот пломбир как на вес золота.
– Та я понимаю.
Лёша передал свою реликвию для приятеля и с щемящей болью следил за тем, как он кусает эту сливочную прелесть.
– Идём, – пережёвывая кусочек, проговорил тот.
Они долго куда-то шли. Свернув с главной улицы, мальчишки пробирались по забытым людьми руинам бывалых домов, по самым настоящим зарослям дикого винограда, создавшего устойчивую крепкую стену. Вокруг царила мёртвая тишина, которую прерывали путешественники тяжёлым дыханием и шуршанием сухих листьев под ногами. Спустя какое-то время, откуда отдалённо стали доноситься звуки, чем-то напоминающие музыку. С каждым шагом, мелодия становилась всё отчётливей и отчётливей.
– Скоро будем на месте.
Перед Лёшей открылась поляна, ограждённая старым, покренившимся штакетником, на окраине стоял небольшой домик, единственными достояния и которого были идеально белые с красивыми засовами окна и провалившийся от времени порог, на котором располагался причудливый силуэт.
– Маркус.
Ещё издалека закричал Мишка.
– Вот же тетеря глухая.
Психанул тот и ускорил шаг в сторону своего знакомого.
– Маркус.
Крикнул тот, в голосе чувствовалась небольшая ярость, способная вызвать лишь умиление.
Юноша засуетился. Глаза его округлились, но всё же вернулись в прежнее положение, показывая своё полное спокойствие.
– Привет, привет.
Пробубнил тот. Голос его был приятен, чего нельзя было сказать про внешний вид. Он выглядел очень неопрятно, острые черты лица и холодные колючие глаза, то и дело отталкивали от него.
– Я тебе ученика привёл.
– Ученика? Это хорошо. Давненько никого не практиковал. А слух-то у тебя есть?
Лёша лишь поднял и опустил свои худые плечи, давая ответ на волнующий вопрос.
– Ничего. Сейчас узнаем.
Губы Маркуса растянулись в улыбке, которая придавала необычайное выражение его физиономии.
– Так, вон тебе камушек. Держишь? Не смотри ты так на меня. Сядь поудобнее, вот так. Значит смотри, сейчас я буду отбивать какую-то мелодию, а тебе нужно всего лишь её повторить. Усёк? Славненько.
Мальчуган лишь непонятливо следил за каждым движением безумца в ожидании чего-то неизвестного. Задание он понял не до конца, но стоило лишь ударить Маркусу по поверхности скамейки, как глаза Лёши загорелись удивительным азартом и волнение его куда-то улетучилось.
Тук-тук, тук-тук-тук, тук, тук-тук-тук-тук.
Как только рука незнакомца остановилась в воздухе, и он стал смотреть на своего ученика ожидаемым взглядом, Лёшка непонятливо стал сверлить взором своего преподавателя.
– Запомнил? Теперь повтори.
Рука паренька мелькала в воздухе, а камень, находящийся у него, ударялся о поверхность, смело выдавая уже прозвучавшую мелодию и когда память сказала, что уже достаточно, он опустил дрожащую руку.
– А ты не плох.
На лице музыканта засияла довольная ухмылка. Он поднялся со своего места, подошёл к мальчишке и сел напротив него.
– Ну что? Будем на гитаре играть?
Лёша неуверенно кивнул, но где-то в глубине души он понимал, что этот момент станет чем-то переломным в его жизни и полностью изменит его.
– Долгая история, всё случилось настолько неожиданно и быстро, что я даже слегка сам не понимаю как это чудо семиструнное оказалось у меня в руках и стало чем-то значимым для меня.
– Хех, знакомая ситуация, однако. Только этому способствовала моя матушка, которая в дальнейшем очень пожалела о своём решении, осознав, что из меня вырастет. Она вдруг звонко засмеялась, рухнув на землю. Это изначально напугала парнишку, но спустя некоторое время он невольно сам начал смеяться и улёгся рядом с девушкой.
8 глава
– Записываем домашнее задание.
Вновь звучал грубый голос преподавателя математики. Мужчина стоял перед своими учениками с важным видом, скрестив руки на груди, наблюдая за тем, как те закопошились, открывая дневники и когда последняя пара глаз не направилась на него, он молчал.
– Параграф десятый, номера все, которые расположены под домиком.
По классу волной перекатились возмущения, которые в тот же миг были остановлены ударом кулака по столу. За которым пронеслось яростное: «Тише!». Момент. И в снова воцарилась тишина.
Неожиданно до слуха Демкова донеслось тихое: «Лёшка», которое растворилось в пространстве так же неожиданно, как и появилось. Голос ему был больно знаком, и он взглядом стал искать своего будущего собеседника, а хотя будет, вернее сказать, собеседницу. Искра смотрела на него и как только заметила, что смогла привлечь внимание паренька, протянула руку с бумагой, тревожно оглядываясь на учителя, который был всецело захвачен изучением уличной картины, вид на которую, раскрывался с окна, но в любой момент мог вернуться в свою суровую реальность и преподнести для них обоих не плохой выговор.
Потёртый клочок бумаги в тот же миг оказался у него на парте. Ловкие пальцы расправили противные складки, мешающие прочтению текста.
«Лёшка, привет.
Последнее время ты сам не свой. Что-то случилось? Нашу компанию ты активно избегаешь, но если захочешь увидеться и вернуться к нам, то милости просим: на том же месте, в то же время.
Твоя Искра.»
В конце был добавлен смайлик, который раньше мог бы добавить сообщению какое-то умиление и вызвал бы мимолётную улыбку, но теперь, он скорее вызывал отвержение от них.
Парнишка смял злосчастную записку и сунул в карман. Идти он не хотел, но излишнее любопытство были выше здравого разума.
«Когда-нибудь, моя излишняя жажда приключений в могилу меня затянет, или чего хуже – не даст в комсомол вступить.»
От последней мысли его передёрнуло и тот значительно изменился в лице.
«Удачных вам выходных.» Это последнее что удалось уловить и распознать слуху Лёши. В одной руке у него был портфель, а на другую он свесил куртку.
Осень была в самом разгаре, а солнце светило ещё по-летнему тепло, предоставляя возможность насладиться всласть последними ясными деньками.
День прошёл тяжело, и только Лёша собирался уходить, как вдруг, вспомнил о послании.
–…в то же время, в том же месте.
Пробубнил себе под нос тот.
– Бред какой-то. Почему я должен идти к ним и выставлять себя каким-то дурачком?
– Потому что это твои друзья. – откуда-то появилась тень. Она была полной копией его самого, только находилось какое-то различие. Тот долго вглядывался, пытаясь разузнать его. И наконец, увидел. Это были глаза. Они были необычайной чистоты, точно у самого непорочного существа на этой планете. Они походили на небо, точно так же гипнотизировали своей красотой и невинностью. В них смотреть можно было вечно.
– Н-но… А кто ты?
Тень засмеялась. Это хихиканье отразилось противным звоном в голове, заставившим его прикрыть уши.
– Я? Я – это ты. Я всегда был с тобой. Постоянно помогал тебе, только ты меня не видел.
– Если ты был со мной всегда. Почему я тебя вижу именно сейчас?
– Значит, пришло время.
– Глупость какая-то… Может ты плод моих фантазий и очередной образ, который я воссоздал у себя в голове, как это часто бывает?
– Может и так. Можешь прикоснуться ко мне, чтобы узнать, что я настоящий.
Незнакомец притянул руку, предоставляя возможность коснуться себя. Как только пальцы юноши дотронулись до холодной, не характерной для живого существа, поверхности ладони, только тогда Демков осознал, что это не сон.
– Убедился?
– Угу.
– Так-с.
– Что-то ещё?
– Да. Прошу, не натвори глупостей. Будь внимателен и обдумывай каждое слово, иначе это всё легко обернётся против тебя. Понял?
Тот утвердительно кивнул головой.
– Вот и славно. Слушай, времени у нас не так много. Ты должен пойти на встречу со своими старыми друзьями, слышишь?.. Нет, посмотри на меня. Посмотри мне в глаза. Запомни: ты должен к ним прийти и расставить всё на свои места. Как всё пройдёт и что получится из вашей беседы, будет зависеть лишь от тебя. А теперь ступай.
Тень отпустила, приподнятый подбородок своего внимательного слушателя и растворилась.
«Что за чертовщина происходит? Неужели я схожу с ума?»
Он глянул на свои часы. Те показывали 16:48.
«Значит он может останавливать время? Удивительно… Чёрт, я же опаздываю.»
