«Madame Bovary» kitabından alıntılar, sayfa 3
Другие тоже скучно живут, но все-таки у них есть хоть какая-нибудь надежда на перемену. Иной раз какое-нибудь неожиданное происшествие влечет за собой бесконечные перипетии, и декорация меняется.
Но когда мы черним любимого человека, то это до известной степени отдаляет нас от него. До идолов дотрагиваться нельзя – позолота пристает к пальцам.
Море... Не кажется ли вам, что над этим безграничным пространством наш дух парит вольнее, что его созерцание возвышает душу и наводит на размышления о бесконечности, об идеале?
В душе каждого нотариуса похоронены обломки от кораблекрушения поэта
- Ну, хорошо, после столкуемся. Я со всеми дамами лажу, кроме собственной жены!
Автор в своём произведении должен, подобно богу во вселенной, присутствовать везде, но нигде не быть видимым.
наслаждения вытоптали его сердце, как школьники вытаптывают двор коллежа; там не пробивалось ни травинки, а все, что там проходило, было легкомысленнее детей и даже не оставляло, подобно им, вырезанных на стене имен.
Слово — это прокатные вальцы, на которых чувство всегда растягивается.
В самом деле, это может быть лучше - сидеть вечером с книжкой у камина? Горит лампа, в окна стучится ветер...
- Ведь правда? - пристально глядя на него широко раскрытыми черными глазами, спросила Эмма.
- Ни о чем не думаешь, часы идут, - продолжал Леон. - Сидя на месте, путешествуешь по разным странам и так и видишь их перед собой; мысль, подогреваемая воображением, восхищается отдельными подробностями или же следит за тем как разматывается клубок приключений. Ты перевоплощаешься в действующих лиц, у тебя такое чувство, точно это твое сердце бьется под их одеждой.
С той поры память о Леоне стала как бы средоточием ее тоски. Она горела в ее душе ярче, нежели костер, разведенный на снегу путешественниками в русской степи.
