«Петер Каменцинд» kitabının incelemeleri, sayfa 2

Ну что сказать? Ведь все уже сказали...

Уж больно слог играет красотой, и монотонность ручейком гуляет, и строки погружают в вечный сон, глубокий... средь лугов Альпийских гор.

И боль разлуки разрывает душу, любовь - не слушай, выкинь в пропасть, залей вином ее до дна, по-верх написанных стихов и прозы, присыпав лепестками алых роз.

О, горы! Как прекрасны ваши пики, и выше только стаи облаков...

"Петер Каменцинд" - первая книга Германа Гессе... Хоть и первая, но рука великого писателя, его гениальность чувствуется в каждой строчке. Уже в Каменцинде Гессе начинает развивать свои любимые темы физической и духовной цельности человека, отношения природы и цивилизации, влияние искусства и культуры на становление человеческой личности, и, конечно же, преуспевает:) Вообще роман достаточно автобиографичен. Гессе вкладывает себя практически во всех героев, в большей степени, конечно, в самого Петера Каменцинда, показывая нелегкий путь становления личности, долгие искания героя... На страницах короткого романа есть все! В этом и заключается талант Гессе. Здесь есть и любовь, и смерть, и радость, и печаль, и приключения, и бесконечный поиск, поиск, поиск, поиск себя в этом сложном, но по-своему прекрасном мире. Вердикт: 9 из 10 (Побольше бы таких книг!!!)

Я уже достаточно давно заметил, что случайности в нашей жизни- иллюзия для дураков. Всеотец ничего не делает просто так, в том числе не дает книги. Я бы даже сказал, что это тем более касается книг.

Книга "Петер Каменцинд" была для меня совершенно неизвестна в литературном наследии Гессе, и взял я ее абсолютно случайно (искал я собственно "Нарцисс и Златоуст"). Каково же было мое удивление и радость, когда с первых же строк книга увлекла меня, утянула за собой в абсолютно нереальный, но близкий мир. Таким нам кажется детство, когда мы смотрим на него подслеповатым взором старости. Гессе для меня лично вообще отличается особенной магией, которую не дает даже кристальная стилистика Юнгера. Когда читаешь Гессе, ты не сомневаешься в том, что он добрейший из всех людей, когда читаешь Гессе даже горе, въедающееся тебе в душу становится сладкой, томительной грустью, которую так часто чувствуют совсем молодые романтики.

"Вот и пролетел жизнь..." было моей первой мыслью после прочтения. Эта книга- особенная, как и все творчество Гессе. Секрет именно этой книги, как мне кажется, заключается в сочетании нереальности фона и реальности переживаний. Можно сказать, что мысли главного героя и являются подлинным сюжетом, именно они увлекают нас и заставляют читать дальше, ища невероятные сходства и параллели с нашей собственной жизнью. Петер Каменцинд взрослеет на наших глазах, проходя полный цикл от маленького мальчика к взрослому мужу. И я с возрастающим удивлением видел, что он чувствует в точности тоже самое, что чувствовал и я в определенный период жизни, что он так же любит, так же жаждет дружбы, так же рвется в неведомые земли, и так же пытается преодолеть двойственность, полюбить все вокруг и донести до людей толику истины, которую удалось ему познать. Его трагедии переживаешь как свои, это не просто пафосные слова, это действительно так, потому как невероятное сочетание прекрасных пейзажей и схожих мыслей и ощущений делают тебя участником книги, делают тебя этим Петером Каменцидом.

Описание первой любви Петера отдалось в моем сердце сладкой болью и напомнило мне о моем Вертерианстве, моей сентиментальности. Не смотря ни на что, я бы многое отдал чтобы снова чувствовать так яростно, так ярко, как тогда. И благодаря Петерку Каменциндом мечта стала явью, мне удалось пойти вперед ногами, обращенными к началу. Я искренне радовался его победам, и по-белому завидовал его близкой дружбе с Рихардом. Сейчас (никогда?) так не дружат. Искусство любить и искусство умирать - два наивысших, благороднейших искусства. Этим двум искусствам учиться человек на протяжении всей жизни, и именно для этого мы нисходим на Мидгард: творить, любить и умирать.

Если человеческую душу уподобить арфе, то романы Германа Гессе в таком случае будут нежными руками кроткой девушки-музыканта, что едва касаясь струн, издают волшебные звуки и уносят сознание куда-то высоко в небесные сферы. Уже в дебютном романе "Петер Каменцинд" проступают очертания того, что вскоре выкристаллизуется в подлинный гений Гессе.

Знаете, есть книги развлекающие нас интересными историями. Кроме них пишутся произведения, отзеркаливающие целые эпохи или становящиеся увеличительным стеклом, направленным на одного конкретного человека, будь то великий деятель или скромный обыватель. В этом плане Герман Гессе стоит немного в стороне. Он не создает мир и не пытается без потерь запечатлеть знакомую реальность. Его интересует человек. Не в масштабе конкретной личности, а вообще. Человек как феномен. Несмотря на то, что его романы основаны преимущественно на "немецком" материале, их содержание апеллирует к общечеловеческим ценностям, к тем универсалиям, которые определяют жизнь каждого из нас. Благодаря этому книги Гессе - это всегда путешествие вглубь самого себя. Чем честнее читатель будет перед самим собой, тем более глубокая связь возникнет между ним и автором.

Становясь старше, я ловлю себя на мысли, что вместе со зрелостью ко мне приходит сентиментальность. Не выспренное юношескими порывами чувство, а скорее едва уловимое, кроткое ощущение сродни той невидимой тоске, что испытываешь, глядя на пасторальные пейзажи.

Человек всю жизнь себя ищет и пытается понять. Кто-то задает себе такие вопросы прямо, но есть и те, кто общается с собой недомолвками, завуалированными знаками и вообще старается заглушить собственный внутренний голос. Последним вряд ли книга Гессе окажется очень полезной. Ей вроде бы и характерно романтическое настроение, но оно резонирует не с биением сердца, а именно с мытарствами неокрепшего или, напротив, настрадавшегося духа.

Эта книга о поиске юношей своего места в мире. Роман воспитания, избегающий нравоучений. И ценность истории отнюдь не в тех уроках, которые извлекает из себя оступающийся Петер. Главное здесь то, что путь главного героя - это не выхолощенная сюжетная линия, а слепок жизни, проживаемой практически каждым из нас. В небольшом романе Гессе откинул все лишнее, вынес за скобки ненужные детали и подробности, что частенько становятся объектами пристального внимания иных литераторов, и сосредоточился на главном.

Первостепенное для Гессе само таинство жизни, вступающее в противоречие с тем, что мы сами думаем о ней. И если жизнь это река, то человек зачастую считает своим долгом ее пересечь. Ему грезится другой берег, который вполне может оказаться миражом. Человек строит плот, лелея мысль о прямом пути, в то время как само предназначение реки не разделять два участка суши, а течь. Не имеет значения откуда и совершенно неважно куда. Мы сражаемся с обстоятельствами и осаждаем замки своих надежд, думая что в этом и есть наша суть. Но жизнь по Гессе это не борьба и даже не поиск. А скорее бесконечный цикл потери собственного я и его последующего обретения.

Петер Каменцинд познает не мир и не другого, а только лишь себя. Эта мысль распускается в романе бутонами простых, но очень честных и возвышенных рассуждений, к которым сложно оставаться равнодушным ведь об этом думал или продолжаешь думать сам. В этом смысле роман Гессе в какой-то степени воспринимается возвращением к себе, к чему-то, что когда-то испытывал. И это родство с главным героем, через оптику которого автор транслирует важный переход от юношества к зрелости, делает книгу очень близкой к читателю. История Каменцинда перестает казаться романом от первого лица и превращается в письмо старого друга. Послание от себя прошлого себе настоящему, преисполненное меланхолии и в то же время надежды.

Некоторые истории дают нам жизненно важные уроки, отпечатывают истины в нашем сознании. Ты будто проживаешь множество жизней, касаешься судеб. Залезаешь в голову и знакомишься с роем мыслей.

Сюжеты могут разниться, но мораль — она о борьбе. Мне кажется, любая книга, встречающаяся мне на пути, хоть чуточку, но об этом. И у каждого боя с судьбой свой исход, понимаете? Кто-то сдается и падает замертво. Кто-то находит в себе силы продолжать, несмотря ни на что, хоть и оглядываясь на прошлое.

Петер Каменцинд — не просто герой какой-то там книжки. Он — это каждый из нас. Мы все спотыкаемся. Наша жизнь — не гладкая дорожка. Это тернистый путь. И то, как мы пройдём его, зависит только от нас самих.

Мне очень по душе неуёмный дух Петера, его стремления, мечты, любовь, дружба. Да, я считаю его отличным другом, чутким, понимающим. Мне кажется, у каждого должен быть такой человек в жизни, который будет вами искренне восхищаться! И не важно, какой вы. Просто принимать любым.

Каменцинд сомневался, горевал, чувствовал. Он живой. Ему было больно, но также и радостно. Он приобретал, а затем терял. Разве это не лучшее полотно-отражение любой жизни?

Я очень сильно желаю отметить потрясающий слог написания. Если учесть, что эта повесть — первая по хронологии (начинать нужно с нее или с «под колесом»), то она прямое доказательство того, что автор-то гений. Настолько поэтично описана природа. Предложения складывались в песни, воспевающие любовь к горам, небу, ветрам. Окружающий мир — тоже своего рода герой истории.

Гессе показал своё становление, как поэта. Начало «взрослого» жизненного периода. И я считаю, что ему это удалось.

Bravo.

Очень восторженное произведение, поющее оду жизни как таковой. Что интересно, у Гессе, в вопросах любви, не играет роли ни пол, ни происхождение, ни ещё какие-либо проявления несносного характера отдельно взятого индивидуума. Роман - жизнеописание, рассказ пути персонажа, в котором будут попадаться свои камни по дороге, и, конечно же, становление личности. Тут важен не исход, не цель путешествия, но сам путь, проторенный по тропе страданий, душевных метаний, экзистенциального кризиса и всего прочего, что гложет, пожалуй, любого мало-мальски одухотворённого современного человека. Немного напрягает рассуждение Гессе, где-то ближе к концу, на тему "где родился - там и пригодился". Совсем не соответствует нашим урбанистическим реалиям, ведь проза автора - живопись, поэзия. Поэтому такой наивный романтизм ему, я думаю, можно простить. Что примечательно для меня в модернистской литературе начала 20-го века, она, по большей части, автобиографична или в основе своей имеет мощную почву в виде реального жизненного опыта писателя. Это может только подкупить своей искренностью. Настраивает на меланхоличный лад.

Гораздо хуже был другой мой порок. Я не любил людей, жил отшельником и в отношении человеческих ценностей постоянно был во всеоружии сарказма и презрения.

Что на Земле может быть дороже свободы и любви, равно как и самой жизни? Что может быть прекраснее созерцания удивительной природы, того сказочного мира, где «жарко горели цветы, брызжа в глаза своими смеющимися, сочными красками; синее небо, словно крыша шатра, покоилась на остроконечных белоснежных вершинах, а нежный перезвон козьих колокольцев мелодично вплетался в несмолкающее лопотание недалекого водопада»? Где, лежа на мягкой сочной траве одного из зеленых склонов, можно часами напролет наблюдать за полетом пушистых облаков и радоваться, что есть такой волшебный уголок, объятый величием могущественных гор, хранящих свою особую, древнюю тайну… Напевать вполголоса йодлеры или отдаваться переливам в песенках по-тирольски и однажды услышать, словно эхо, ответ – какого-нибудь пастушка с соседней горы, так же радостно и благодарно принимающего красоту этих мест... Что может быть прекраснее природы, которая делает каждый наш день, каждое его мгновение – настоящим чудом, которая преображает весь мир и каждого его человека в отдельности? Сама она подобна живому существу, величественному, но в то же время - хрупкому, таинственно-нежному, чутко отзывающемуся на каждое движение внешнего мира.

Ночью, уже собираясь отойти ко сну, я порой неожиданно вспоминал какой-нибудь холм, или опушку леса, или полюбившееся мне одинокое дерево, которого давно не видел: как-то оно там без меня? Стоит, верно, на ветру, в темноте, и грезит о чем-нибудь или просто дремлет, а может быть, стонет в полузабытьи и простирает в ночь свои ветви. Как оно выглядит в эту минуту? И я покидал дом, отправлялся к нему, смотрел, как дрожит во мраке его размытый силуэт, любовался им с изумленной нежностью и уносил с собой его туманный образ.

Все прекрасное заключается в стремлении к естественности и простоте. Стоит ли приукрашивать действительность нагроможденными образами, если сама она порой оказывается прекрасной? Проблема в том, что мы, люди, не всегда замечаем эту красоту, а может, и не хотим замечать. Оглянитесь! Свежие просторы и смена времен года, листопады и распускание цветов, снежные лавины и ласковое солнышко, альпийские луга и белоснежные горные вершины, прозрачные ручейки и синие озера – все это, такое простое и привычное, живет параллельно с нами и окружает нас, и разве это – не сказка? Да и не только в природе это, но и в людях – тоже. Куда приятнее простые, незатейливые госпожа Нардини и Боппи, чем замысловатые манеры парижан в светских кружках. И пускай у наших простых героев куча недостатков, у них – чистое сердце.

Каждый человек, которого мы встречаем на своем жизненном пути, - наш учитель, своеобразный учитель: каждый дает нам что-то от себя, делится с нами частью души, учит нас чему-то. Наша задача – принять и впитать в себя это новое знание, чтобы стать богаче и отзывчивее. Чтобы когда-нибудь самим стать такими же учителями для кого-то другого. Безмятежно-жизнерадостный Рихард, снисходительно-благородная Элизабет, простодушная, но мудрая госпожа Нардини, маленькая белокурая Аги и несчастный Боппи, «жизнь которого состояла лишь из любви и страданий» - как хорошо, что вы есть! Такие, как вы, - открытые, отзывчивые, добрые –были, есть и будут в любом мире, в любой эпохе. Благодаря вам мир будет жить, благодаря вам он будет прекрасен, потому что вы делаете его таким. Потому что вы меняете людей, с которыми сталкивает вас жизнь, к лучшему, меняя к лучшему, таким образом, и сам мир. У каждого из вас есть своя маленькая трагедия или маленькое счастье, у вас разная судьба, но, какими бы разными вы ни были, у всех вас есть и то, что вас объединяет – чуткое сердце и теплая душа. Именно вы дарите человеку это «удивительное знание – счастье быть искренне и преданно любимым» и любить самому.

И это книга, которая учит любить. По-настоящему любить. Не конкретного человека и даже всех людей – а целый мир, огромный и необъятный, не хороший и не плохой (слишком он велик и интересен для того, чтобы быть однообразным), а такой, какой он есть.

Предназначение каждого из нас независимо от нашей воли кроется в нас самих. И порой бывает так, что не мы выбираем судьбу, а она – нас. Вот только что нас к ней ведет? Не наше ли собственное сердце и те стремления, которые подсознательно живут в нас? Заложено ли это в человеке с рождения или приобретается в течение всей жизни? Бог устроил человека так, что понятие отчего дома закладывается в нем еще до его рождения и развивается с воспитанием. Принадлежность к одному роду, к одной большой семье объединяет людей, делает их более дружными и сплоченными, и иногда это может даже определить будущее человека, одного из членов этой большой семьи. Это еще одно Возвращение к себе, когда человека, несмотря ни на что, безудержно тянет домой, к его истокам, потому что только там он видит и осознает себя как человека, как личность. И тогда кажется, что все скитания прошлого по другим, чужим мирам оказались напрасными.

И что же мне принесли все эти прожитые годы, все скитания? Женщина, которую я любил и которую все еще люблю, растит в Базеле двух своих прелестных детей. Другая, которая любила меня, вскоре утешилась и по сей день торгует овощами, семенами и фруктами. Отец, из-за которого я вернулся в родное гнездо, не умер и не выздоровел, а сидит себе напротив меня на своей лежанке, смотрит на меня и завидует моему обладанию ключом от погреба. Однако это ведь еще не все. Кроме матери и утонувшего друга юности у меня есть еще два ангела на небе – белокурая Аги и бедный скрюченный Боппи. К тому же я в конце концов стал свидетелем того, как отремонтировали пострадавшие дома и починили обе дамбы. Если бы я захотел, я мог бы сейчас заседать в совете общины. Но там и без меня хватает Каменциндов.

И все-таки, если в результате сам человек стал лучше и сумел помочь другим, - все не зря. Он многое потерял, но он и многое приобрел, прежде всего – он нашел себя. Он ушел из родного края, полжизни странствуя по другим странам для того, чтобы потом вернуться. Ведь радость возвращения на Родину так же велика, как и радость поэта, создающего поэму, радость осознания себя частью большой, дружной семьи не меньше радости созерцания природы… Род Каменциндов - символ всего мира, «маленький, но правдивый слепок с человеческого общества», с его достоинствами и недостатками, с его маленькими победами и поражениями; там кипит жизнь и каждый день происходит что-то новое. А Петер, один из Каменциндов, - типичный человек этого мира, ничем не отличающийся от других с их страстями, поисками, радостями и печалями. Он узнал счастье и муки любви. Но почему же, думал он, бывает так, что, одаривая одних людей радостью взаимного чувства, судьба обделяет в этом других? «Любовь существует вовсе не для того, чтобы делать нас счастливыми… Она существует для того, чтобы показать нам, как сильны мы можем быть в страданиях и тяготах бытия… Боль и разочарования, и тоска посылаются нам не для того, чтобы сломить наш дух, лишить нас ценности и достоинства, а для того, чтобы преобразить нас и приблизить нашу зрелость.» Становясь старше, мы приобретаем жизненный опыт и становимся смиреннее и мудрее, что помогает нам иначе взглянуть на мир, прочувствовать его, с радостью и благодарностью принять его таким, какой он есть, и полюбить его таким, какой он есть.

Проникнувшись личной любовью к природе, слушая ее, как верного товарища и спутника, я не исцелился от своей тоски, но она стала чище и возвышенней. Мой слух и мое зрение обострились, я научился воспринимать тончайшие оттенки и различия и сгорал от желания все ближе, все отчетливее слышать сердцебиение самой Жизни и, быть может, когда-нибудь постичь его смысл и, быть может, когда-нибудь сподобиться счастья выразить его на языке поэзии, чтобы и другие, услышав его и просветлив свой разум, могли приникнуть к величайшему источнику свежести, чистоты и непреходящего детства. Пока что это была всего лишь тоска, всего лишь мечта; я не знал, исполнится ли она когда-нибудь, и посвятил себя тому, что было доступно, отучившись смотреть на вещи и предметы с былым презрением или равнодушием и расточая любовь всему зримому. Я не в силах передать, как обновляюще, как благотворно это отразилось на моей омраченной жизни! Нет на свете ничего более возвышенного и отрадного, нежели бессловесная, неутомимая, бесстрастная любовь, и самое заветное желание мое заключается в том, чтобы хоть кто-нибудь из читающих эти строки – будь то всего лишь двое или даже один – начал бы, благодаря мне, постигать это чистое и благословенное искусство. Иные владеют им от рождения и проносят его через всю жизнь, сами того не сознавая; это избранники Божий, слуги добра, взрослые, сумевшие остаться детьми. Иные постигли его в тяжелых страданиях – доводилось ли вам когда-нибудь видеть калек или обездоленных нищих с мудрыми, тихими, блестящими глазами? Если вам не угодно слушать меня и мои речи, ступайте к ним, в которых бескорыстная любовь победила и преобразовала страдания.

Вот они, те, кто способен понять и принять мир, красоту его природы и его людей – те, в чьем сердце живет Любовь. На ее языке говорит с нами Бог, и только когда мы слышим Его, мы понимаем, насколько удивителен мир, который Он создал.

Я слышал многоголосое пение ветра в кронах деревьев, слышал грохот скачущих по ущельям ручьев и тихий плеск кротких равнинных потоков, и я знал, что все эти звуки суть Язык Бога и что понять этот густой, архипрекрасный Праязык – значит вновь обрести утерянный рай. Книги молчат об этом; лишь в Библии есть чудесное слово о «неизреченных воздыханиях» природы. Но я чувствовал, что во все времена находились люди, которые, как и я, пленившись этим непонятным, бросали свои каждодневные заботы и искали тишины, чтобы послушать песнь творения, полюбоваться полетом облаков и в неотступной тоске молитвенно протянуть руки навстречу вечному. Отшельники, кающиеся грешники и святые…

Мы не боги и не создали сами себя, но суть лишь дети и отдельные части Земли и Космоса.

Ооо, это прекрасно! Вот что такое книга, как медитация! Приятное, неспешное повествование о поиске себя. А для меня эта тема является излюбленной, так что книга не могла не понравиться. Это уже второе прочитанное мною произведение Гессе, и оба они оказались о жизненном пути. Но это более нежное и более вдумчивое, чем Сиддхартха . Гессе не пытается научить, он только показывает, как найти в себе любовь и пронести ее через жизнь. Любить природу, женщину, друга, родных, да просто любить жизнь. Все мы разные со своими слабостями и страстями, но для каждого из нас любовь-это главное. Всякое творение знает о своем близком родстве с Богом и о вселенской любви, и бесстрашно покоится в объятиях вечности. Лишь человек пытается найти всему подтверждение, и не найдя, готов больше уверовать в смерть, чем в жизнь. Пора уже научиться жить не в ожидании смерти, любить не в ожидании расставаний. Будьте как дети!

ФМ-13 2/10

Давно мечтала познакомиться с Германом Гессе,и рада что оно началось с этой маленькой книжечки,тем самым еще больше разогревая интерес к немецкому автору. Было занимательно следить за потоком мыслей молодого парня,а затем и мужчины.Как вместе с ним росли его размышления,вопросы и ответы самому себе.Книга духовного взросления,когда поставленные в юношестве приоритеты рушатся как карточный, и без того хрупкий, домик. Поиск настоящего друга,первое предательство,первая безответная любовь,первая смерть.И то,как хрупкая душа Петера Каменцинда учиться с этим жить.

И все же наблюдать за волнами или облаками было куда приятнее, нежели изучать людей. Я с удивлением заметил, что человек отличается от других явлений природы своею скользкой, студенистой оболочкой лжи, которая служит ему защитой. Вскоре я установил наличие этой оболочки у всех моих знакомых -- результат того обстоятельства, что каждый испытывает потребность явить собою некую личность, некую четкую фигуру, хотя никто не знает своей истинной сути. Со странным чувством обнаружил я это и в себе самом и навсегда отказался от своих попыток добраться до самого ядра души того или иного человека.

Приятно удивило то,какую любовь автор привил герою к природе и особенно к альпийским скалистым горам.Как она принимает блудного сына в свои объятия вновь и вновь.Это чувствуется с первых страниц.

Я не знал еще, как называется озеро, как называются горы и ручьи моей родины. Но я видел лазоревую озерную гладь, вышитую золотом крохотных солнечных зайчиков, и обступившие ее плотным кольцом крутые горы, и сверкающие снежные зазубрины на их скалистых боках у самых вершин, и крохотные водопады, а у подножия, гор веселые покатые луга, усеянные фруктовыми деревьями, хижинами и серыми альпийскими коровами. И так как бедная, маленькая душа моя, объятая ожиданием, была пуста и безмолвна, озерные и горные духи начертали на ней свои прекрасные, великие подвиги.

Чтение такой книги и само как будто приводит к руслу умиротворения и спокойствия.Красивое повествование Германа Гессе - это словно маленький,прохладный ручеек берущий начало у самых истоков вечных вершин,и тот прохладный,кристально чистый глоток ключевой воды.Глоток,с которым приходит истина.

Гессе и его «Петер Каменцинд» пробрались в самую мою душу, как это всегда и бывает с данным автором. 

Я не прочла книгу, вовсе нет. Я будто сидела подле реально существующего Петера и слушала с упоением историю его жизни в том самом трактире за бокалом вина… 

Невероятные описания природы и способность вселить жизнь во что угодно: в облака, вино, комнату матери, горы и даже человека, так сильно запутавшегося, но пытавшегося найти собственный выход, пытавшегося создать поэму своего пройденного пути. 

Взгляд на мир от лица человека-поэта, любовь которого проявляется в совершенно иных вещах, нежели общественно привычных.  

Спасибо, Петер, что помог очутиться вместе с тобой в старой деревушке, в горах и у моря, полюбить облака и деревья, почувствовать любовь, тоску и сожаление. 

До боли в сердце. Для перечитывания. Для познания. Для исцеления.