Kitabı oku: «Везение, прульность и всякое непонятное в моей жизни», sayfa 2

Обсуждение заголовка

Как вы уже поняли в заголовке этой книги отражены элементы классификации всех моих, необъяснимых, сильно неординарных и, скажем так, не особенно тривиальных событий.

ВЕЗЕНИЕ и ПРУЛЬНОСТЬ по достигаемому эффекту относятся к одной категории. И, как правило, достаточно их констатации, чтобы больше не задумываться о происшедшем. И не искать причин случившегося.

А вот всякое НЕПОНЯТНОЕ – явление гораздо более сложное. И если в тексте я употребляю этот термин, значит, на данный момент мной так и не найдено объяснение, почему и каким образом оно могло произойти.

Иногда для описания результата его действия я даже употребляю выражение – «судьбоносное изменение». А как его назвать иначе, если я каким-то чудом оставался в живых либо буквально перерождался внутренне, и у меня с этого момента начиналась иная жизнь?

Однако вернемся к заголовку. Любая классификация событий всегда достаточно условна, но под ВЕЗЕНИЕМ почти всегда понимают что-то одиночное: счастливый случай, внезапное озарение (звездный час) и т. п. А вот последовательность таких счастливых явлений – это уже ПРУЛЬНОСТЬ, то есть некое действие, растянутое во времени. Возможно, выраженное и как дискретное повторение счастливых случайностей. На карточном жаргоне так и говорят: начался пёр; прульная волна пришла. Некоторые из самоуверенных (а, может, самых талантливых) игроков уверяют, что могут такую прульную волну чувствовать (или предчувствовать) и какое-то время держаться на ней наподобие серфингистов.

Отдельные специфические персонажи народного фольклора были способны вызвать или организовать ее подобие самостоятельно. Наверняка все слышали анекдот про Василия Ивановича, случайно попавшего в лондонский карточный клуб для джентльменов! Сначала не везло – ну, как всегда. Но вскоре до него дошло, что здесь при игре в очко объявленный результат не проверяют. А верят джентельменскому слову. Вот тут-то фишка Чапаеву сразу и поперла, и поперла!

Ну и что? Ничего удивительного! Просто он прульную волну сам себе создал. И ее же и оседлал.

Для преферансистов эта тема является любимой. Кому и когда повезло с прикупом на мизере, а кто и какой пёр поймал на распасах и т. п. – такого рода воспоминания сопровождают почти все длительные заседания игроков, особенно старых приятелей. (Бойцы вспоминают минувшие дни и игры, где вместе рубились они – ну чем не Лермонтов?)

Но карточные везения, даже если их вероятность минимальна, не нуждаются в объяснении. И, как правило, достаточно их прокомментировать восклицаниями типа: «Ну ему и повезло!» или «Уф, сегодня играл как прульщик!» И, как я отмечал выше, всем всё становится ясно.

А вот что делать с НЕПОНЯТНЫМ? С этими комплексными и многослойными явлениями, далеко выходящими за рамки двух вышеприведенных категорий?

Для начала давайте отметим, что существуют два варианта, два случая контакта человеческого существа с НЕПОНЯТНЫМ. Можно под него попасть как под каток. Недаром на блатном жаргоне «попасть в непонятное» – это такое необъяснимое, непредсказуемое развитие событий, которое, как правило, всегда очень плохо кончается именно для «попаданца».

Случалось и такое в моей жизни и должно было бы непременно плохо кончиться, но в последний момент что-то для этого не складывалось, что-то в механизме этого «наезда» не срабатывало и я из-под него в последний момент выворачивался.

Но, к моему счастью, в большинстве случаев не я под/в него попадал, а НЕПОНЯТНОЕ работало избирательно в мою пользу, и результат, соответственно, был позитивным, а иногда (повторюсь) и судьбоносным!

Но только один раз, через много лет после необъяснимого происшествия (причем для всех в нем поучаствовавших) мне удалось найти и понять его причину. Это был просто классический пример «попадания в непонятное», последствия которого и так стали ужасны, а могли бы быть и много хуже!

Но во всех остальных сложных случаях НЕПОНЯТНОЕ так им и осталось, то есть и сегодня для меня – необъяснимо! И на собственном опыте знаю, что каждое такое явление, как заноза, надолго застревает в памяти и потом занудливо не дает покоя (особенно по ночам.)

По мере чтения вы сами сможете прикинуть и оценить, сколько же их было, таких явлений, которые можно классифицировать, как результат действия НЕПОНЯТНОГО.

Позвольте вас заверить, что я не такой уж глупый и достаточно хорошо эрудированный человек (все-таки пословица «себя не похвалишь – ходишь как оплеванный» не зря придумана). Много и старательно думал и пытался понять, что же это было? Но только один раз (опять повторюсь) мне удалось найти приемлемое с научной точки зрения объяснение происшедшего. А все остальные случаи так и остались для меня загадками!

Взгляд с высоты и предпосылки к началу расследования природы моих странных происшествий

Серьезно задумываться над всеми своими приключениями я начал только в заключительный отрезок жизни. После выхода на пенсию. Как ни странно, свободного времени при этом почти не прибавилось, но зато я являюсь теперь его полным хозяином (теоретически.) А с учетом накопленного опыта и мудрости (хочется все-таки думать, что возраст и мудрость пришли вместе) могу более грамотно и эффективно, чем ранее, им распоряжаться.

Чтобы лучше представлять ход моих поисков и рассуждений, коротко пробежимся по результатам моей попытки взглянуть сверху на собственную жизнь. И начнем со студенческой. Несколько слов о том, почему я выбрал именно этот период:

во-первых, возможно именно тогда и началось то, что я отношу к категории НЕПОНЯТНОЕ. А мне очень хотелось именно это понять;

во-вторых, и сам я помню студенческую жизнь достаточно хорошо, и проконсультироваться по некоторым моментам еще пока есть у кого.

Для себя я разделил этот период на две составляющие – учебную и личную.

Если резюмировать коротко, то начало учебной жизни было лихое и удачное. Как и итоги сессии первого семестра, которую я прульно проскочил, сдав все экзамены на пятерки и получив повышенную стипендию. После второго семестра с сессией тоже все получилось. Но, увы! – по собственной дурости и непонимания ситуации кроме пятерок за экзамены появилась и тройка по черчению (зачет оказался дифференцированный). Она не только стипендии меня лишила (а я к ней уже привык!). Никаких мыслей про красный диплом и его значимость тогда еще вообще не было. Да, зачет мою финансовую базу сильно подкосил, так ведь сам и виноват. А вот на экзаменах и везение и прульность были со мной по-прежнему. И к концу года я даже прозвище в группе соответствующее получил – «прульщик».

После первого курса студенческий отряд, сформированный в основном на базе нашей группы, получил возможность поработать в садах и виноградниках Тамани, собирая разные фрукты-мрукты. Ну и в выходные поваляться на берегу Керченского пролива и наплаваться в море. Там и произошла первая тройная серия личных событий, в каждом из которых я мог бы легко расстаться с жизнью. Насколько они прульные, а насколько необъяснимые – решайте сами, прочитав их детальное описание ниже в главе «Страшная Тамань». Я для себя, начав с них весь анализ, так и не определился с однозначным ответом.

Вернувшись в Ярославль по очень настойчивой просьбе родителей, подкрепленной всякими обещаниями материального плана, я так и не стал пробовать варианты перевода в Москву, изначально мне железно обещанные. Все это в совокупности привело к тому, что к началу второго учебного года мой внутренний мир сильно изменился. Оптимизма в оценке перспектив моей жизни значительно поубавилось, а степень безразличия к происходящему возросла. Оживал я только во время сессий, когда бился за стипендию. Мне нельхя было иметь даже одной четверки – такие тогда существовали правила.

Второй год учебы ничем, выходящим за рамки обыденности, не запомнился. Нельзя сказать, что с экзаменами проблем вообще не было. Были и даже очень не простые, но прульность оставалась мне верна. Поэтому пятерки исправно пополняли мою зачетку (да и она уже начала на меня работать).

Представляете, пытался вспомнить что я делал летом и не смог. Наверно просто болтался в городе.

К третьему курсу из Камбоджи (два года преподавательской деятельности отца, очень хотевшего иметь машину) вернулись родители, и пришлось мне из отдельной комнаты опять перебираться на диван в общую центрально-проходную. Прощай вольная жизнь. Очень тяжело было перестраиваться к режиму прежнего, почти школьного, существования. Я в нем уже не помещался. Но выхода никакого не было.

И продолжилась моя, какая-то бессмысленная, учеба в Технологе. По этому поводу я даже не особенно рыпался, наверно еще год назад внутренне с этим смирился. И среда засосала и, по всей видимости, все-таки не было у меня настоящего стремления к цели (в отличие, кстати, от Джеральда Даррелла¹). Более того, появилась еще и некая философии непротивления судьбе: если течение несет, то и пусть, само куда-нибудь да и выбросит. Наверно, во многом под влиянием таманских событий. Тогда именно так со мной всё и произошло.

И в последующие студенческие годы учебная жизнь моя протекала без эксцессов (ну почти). Иногда очень сильно везло при сдачах экзаменов (заниматься практически переслал), ближе к окончанию – реже. Безделье все таки начало сказываться. А вот на последнем курсе, где преподаватели профилирующей кафедры ТОО и НХС (технологии основного органического и нефте-химического синтеза) старательно пытались сделать из нас химиков-технологов, началось моё мучение. И учиться то оставалось немного, но мне вдруг все так обрыдло, что я даже за главный экзамен – специальность – два раза подряд четверку у самого Марка Иосифовича Фарберова (одного из отзов советской промышленной органической химии) умудрился получить. И даже не задумывался о перездаче. Сам удивляясь собственному полному равнодушию и безразличию.

Почему удивлялся? Безразличие вообще не свойственно моему характеру. А вот честолюбие (правда в небольшой мере), но все-таки присутствовало. Пару раз за все годы в институте, когда что-то не складывалось с первого раза с предметом, я за него брался серьезно, помню, даже на лекции ходил! И выучивал материал для следующего экзамена так, чтобы и сомнений в конечной общей отметке не было. Например, так было с органикой у профессора Мусабекова, которому я по ряду причин лично не нравился. Его дочь училась в соседней группе, а среди наших отличниц имела подружек. И я хорошо представляю, какая информация могла поступать по этой линии. Но пять баллов на втором экзамене он все равно (после долгих гоняний меня по всем темам) поставил!

А тут даже позыва что-то доказывать и повышать общий балл на второй сдаче не было. Что-то во мне сломалось. Ничего не хотелось, да и уверенность пропала. Оба раза все шло не так, даже лекции нормальные достать не мог (группа-то на специальности была одна), и хорошо еще четверку, а не меньше, профессор Фарберов второй раз поставил за мое бормотание.

Я, конечно, могу начать оправдываться, что на лекциях по специальности мухи от тоски дохли. Они (к сожалению не мухи) были такими скучными, часто просто описательными. Материал надо было только зубрить и зубрить, а вот думать при этом просто не требовалось.

Сейчас с высоты своего опыта вспоминаю – а ведь действительно, за редкими исключениями, так и было. И хотя голова у меня была не глупая, а память, хоть и не длинная во времени, но очень неплохая, тут требовалось другое – просто обычная зубрежка. Или хорошие шпоры, но мне и их было неохота делать.

Я и сейчас считаю, после долгих лет моего преподавания и этих, и других химических и технологических дисциплин в РХТУ и за рубежом, что применяемая метода была принципиально неверна. Хорошо, что мне просто повезло потом возродиться, заново научиться думать, а не отупеть окончательно и полностью. И ещё, что это был последний лекционный курс перед дипломной работой. И даже с четверкой по профилирующей дисциплине красный диплом у меня все равно получался (поскольку на кафедре черчения мне популярно обьяснили сколько в спиртовом эквиваленте стоит повышение оценки диплома с тройки на пятерку и я этот план претворил в жизнь).

Иногда в ходе всей учебы меня посещали грустные мысли на тему, а что было бы, если бы я все таки попробовал податься в Москву?.. (Честно скажу – чем дольше она продолжалась, тем реже они приходили.) Скорее всего, в МГУ я бы со своей серебряной медалью поступил на географию или на экономику зарубежных стран. Профилирующие дисциплины – и география, и математика у меня от зубов отскакивали. И с каким удовольствием я бы там учился!

Но только сам виноват, что после первого курса не настоял на своем. А двух лет имитации учебы в Ярославле, к которой я уже с успехом приспособился, мне хватило, чтобы не особенно дергаться и не пытаться из этой уже образовавшейся колеи выбраться. Привык: друзья, подруги, книги, команда КВН, да ещё и кусочек своей жилплощади в начале имел. Так меня эта ситуация и засосала.

Про будущее тогда вообще не думал. Все казалось игрой, ну как-нибудь само собой и образуется. Или течение вынесет. Пофигизм продолжался. А потом, когда на пятом курсе подошел час расплаты, я и сам не понимал – чего ждал. На этот момент мне казалось, что жизнь моя молодая зашла в полный тупик, и что-то выхода из него совсем не видно. Так меня и донесло течение до диплома, ну а там все уже было расписано.

Бросим обещанный взгляд на этот этап. За все года моей ярославской «учебы», всяких странных явлений, удивительных совпадений и т. п. хватало. Но, в отличие от личных происшествий, все они, если не придираться к нюансам, вполне могут быть отнесены к категориям везения и прульности. (По крайней мере с большей степенью вероятности, чем личные, хотя доля субъективизма в оценке остается значительной.)

Естественно, что тогда я на этом вопросе вообще не зацикливался. А вот сейчас мне кажется, что уже в те времена какое-то влияние со стороны Сущности (скоро вы уже поймете. что я под этим термином понимаю) уже существовало. И чтобы к чему-то прийти сейчас, я решил: а) продолжить разбирательство со всеми происшествиями, не ограничиваясь только этим периодом; и проводить такой анализ уже на более глубоком уровне, то- есть перейти к проработке всех фактов с ними связанных. При этом стараться оценивать и свое состояние до них и после.

Защита дипломной работы на отлично ничего не изменила, я хорошо знал ее истинную цену. Наоборот, пессимизм мой после получения диплома только усилился. Казалось, что все дальнейшие возможные варианты моего трудоустройства – сплошь тупиковые. Ничего интересного и яркого уже не будет. Нелюбимая работа/учеба пусть даже в аспирантуре какого-либо НИИ Ярославля. Убивание свободного времени в уже привычной, давно сложившейся компании в основном пьянством. Давно назревшая необходимость жить отдельно от родителей, что тогда означало неизбежную женитьбу. И даже было как бы запрограммировано – на ком. В общем, сплошная бытовуха – и всё вокруг неё – в серых тонах. Складывалось ощущение, что судьба уже загнала меня в отстойник и ни на какое течение надеяться не приходится. Такое вот было у меня состояние.

Вот именно тогда и случилось действительно нечто совершенно необъяснимое! Многогранное и комплексное. И произошел первый судьбоносный перево рот, причем главным образом в моей голове и сознании.

Но для достижения этого самые различные события с самыми разными людьми должны были не только случиться, но и, главное, правильно совместиться и во времени, и в пространстве. Объяснить такое максимально благоприятное для меня стечение абсолютно всех обстоятельств просто везением или даже супер-пупер прульностью было уже невозможно. Более того— надо прямо признать, что такого практически не могло быть. Однако, вся мозаика сложилась именно так, как мне и было надо!

И мой, казалось бы уже навсегда потерянный шанс на учебу в Москве вдруг превратился в реальность. И я стал аспирантом кафедры ТОО и НХС в Менделеевском Институте!

Когда я рассказывал каким образом это случилось, причем в разного рода компаниях, реакция, как правило, была недоверчиво-скептической, и это в лучшем случае. Самая распостраненная версия: да он просто какой – то хитрый блат скрывает, самому наверно стыдно в нем признаться! Вот и сочинил историю, но довольно складно слепил! Их понять можно – даже сейчас, когда я вспоминаю, как все это происходило, мне и самому не верится. Такого просто не могло быть. И надо признаться: в ходе рассказов я тогда действительно мог что-то сознательно приукрасить (да еще хлебнув кваску, да на фоне скепсиса в глазах окружающих.)

Но обманывать самого себя сейчас (как и вас) мне нет никакого смысла. События то ведь реально имели место быть. Поэтому сами читайте дальше подробное описание всего происшедшего и оценивайте и вероятность каждого события по-отдельности. А потом общую прикиньте. И какой результат получите? Близкий к абсолютному нулю. А я же там оказался!!

И вот уже находясь в новом состоянии после поступления в аспирантуру, я начал жить в столице ярко, творчески и с оптимизмом. Правда, пока только а кафедре. Достопримечательностей Москвы почти не видел, ограничиваясь маршрутом метро от Сокола до Новослободской и обратно. Зато постепенно вернул способность думать и уверенность в себе. Вернее мне ВН их восстановил. А после трех трудных, но чудесных лет в аспирантуре меня оставили работать на кафедре, что было вообще вершиной мечты. Но в данном случае ничего про НЕПОНЯТНОЕ не оворю, все что мог сам, для этого сделал.

Там так и проработал тридцать лет. Работал бы и дальше, но ушел наш великий шеф – Лебедев Николай Николаевич, смотался на временную работу в Вену мой любимый начальник – Сапунов, начались конфликты с новым заведующим, который явно не хотел никакой конкуренции с моей стороны, хотя мне было совершенно не до нее. И я не стал участвовать ни в каких разборках, хотя новый ректор был совсем не против кой с кем разобраться используя меня в своих хитрых стратегиях. Просто ушел, посчитав что мое время на любимой кафедре, бывшей моим домом, кончилось. Каждый роман должен кончаться вовремя.

За время преподовательской и научно-исследовательской работы, да еще и в эпоху перемен, опять попадал в другие непонятные ситуации, разные по значимости. Одну из них – невозможный прорыв на стажировку во Францию – считаю второй судьбоносной. И опять объяснить, каким образом и почему такое случилось, не могу. И это был чудесный год открывший для меня совсем иную жизнь, которую ранее я вообще не представлял.

Ну а дальше – когда вернулся, началась жизнь обыденная. Куда только меня по стране (и два раза по миру) носило. Разводился долго, очень трудно и плохо (для своего внутреннего состояния). Остался на несколько лет в Москве без жилья (чего никому не пожелаю). Но как-то умудрялся справляться с многочисленными разноплановыми проблемами (правда, жилищная меня чуть не угробила, но и с ней разошлись краями, благодаря обычным житейским чудесам, и на сей раз тоже без обращения к непонятному).

После 65, еще годик покрутившись в Москве уже на руководящей должности в одном из иностранных представительств (для заработка достойной пенсии) пенсии, усилиями своей очень сильно разбогатевшей сестры получил возможность бросить якорь на склоне французской горы у самого Средиземного моря.

И, наконец-то, здесь, на Лазурном берегу, наступило время определенной стабильности и комфортности. Более-менее спокойное, когда я с позиции человека, уже много прожившего и испытавшего, многое прочитавшего и, надеюсь, способного критически мыслить, попытался все-таки понять, что же под всеми этими событиями скрывалось? И почему я до сих пор еще жив?

И, как я уже написал выше, попробовать по-новому взглянуть на события студенческого этапа. Но прежний вывод смог только повторить: с одной стороны, действительно странных случаев хватало, даже с избытком. Некоторые объяснению не очень поддаются. Но только для анализа их совокупности не стоило, наверное, ни огород городить, ни какие-то углубленные разборки.

И это было бы обосновано, если рассматривать его в отрыве от последующей жизни, а вот если представить как подготовку или неосознанную тренировку к ней – то картина совсем иная вырисовывается. Ну а что началось дальше, уже в рамки прежних представлений совсем не вписывалось: необъяснимые, чаще многофакторные, случаи начали иметь место в моей жизни на её разных этапах. Причем, с каких сторон я не пытался их анализировать, так они и остались для меня загадками. И просто отмахнуться от такого набора явно нетривиальных событий было бы неправильно, а для меня- любителя фантастики того направления, которое только начинало формироваться под девизом: "А что было бы, если бы?" просто стыдно.

Как я уже отмечал выше, взяться по-настоящему за эту проблему мне удалось только здесь (теперь понимаете, почему я такой стихотворный эпиграф для книги выбрал – все то, что так долго во мне накапливолось – взяло и проснулось). Внутренняя потребность во всем разобраться, свобода распоряжаться своим временем, ну и, конечно, благотворное влияние окружающей среды дали очень большой синергетический эффект. Я практически перестал болетьЮ голова заработала как в молодости и появилось желание писательского творчества. И все это легло, как говорил Николаич "на хорошо унавоженную почву". Так он называл трансформацию моего мозга, проишедшую под его руководством за время нашей плодотворной работы. Без профессиональной подготовки к предстоящему анализу, ничего бы у меня не вышло. Ведь, до определенного времени я просто не умел грамотно анализировать совокупность фактов и явлений. Без разницы, в научной работе или в жизни. Именно специфика нашей с ним работы на кафедре очень даже способствовала развитию моих способностей именно в этом направлении. Права моя любимая Марина Цветаева: «Само – что дерево трясти! – в срок яблоко спадает спелое…»

А за «спелость фрукта» преогромное спасибо моему учителю и другу профессору ВН. Сапунову. Именно он (потихоньку и не без трудностей), в ходе моей учебы в аспирантуре и работы на любимой кафедре, все-таки сумел сделать из меня приличного специалиста, способного предлагать более-менее вразумительные гипотезы, объясняющие закономерности исследуемого процесса. Для этого, ему, тогда молодому научному сотруднику, сначала просто пришлось приложить весь свой врожденный педагогический талант, чтобы вернуть мне способность думать, почти полностью утраченную за время моей учебы в ярославском Технологе.

Основа нашей совместной деятельности в целом напоминала следовательскую работу, за тем исключением, что мы не собирали на месте происшествия случайные улики, а добывали их сами (то есть руками аспирантов и сотрудников, ставящих кинетические и тестовые опыты). А в случае нехватки имеющихся данных для проверки рабочей гипотезы механизма (вот их то ВН сочинял как нечего делать) всегда можно было уже целенаправленно поставить дополнительные серии экспериментов или провести необходимые физико-химические анализы. Ну, дальше все уже зависело от грамотного анализа совокупности полученных характеристик изучаемого объекта. Вот какую красивую и, главное, наукообразную фразу выдал! Не правда ли?

Вот подобные и вставлял затем в рефераты диссертаций членов нашей команды. А было их защищено больше пятидесяти, выражаясь словами Николаича – «а это вам – далеко не мышка»!

И так как именно я в основном и писал эти штампы, то самому потом и читать их было тошно. Что, однако, совсем не мешало набираться опыта и развивать мыслительные (в том числе и аналитические) способности.

Но недостаточно иметь только накопленный материал для анализа, способность и желание этим делом заняться. Это только необходимые предпосылки. Так же, как и фактор свободного времени, играющий очень значительную роль.

Нужен был еще и начальный толчок, импульс! И он мог уже находиться в голове и ждать своего часа, как это и случилось у меня. А вот как он попал в мою голову вы уже знаете из главы про целительницу и святых старцев. Именно в Питере я его получил при выходе из этого «святилища». Оказалось вполне достаточно, чтобы мои смутные обломовские прожекты в направлении поиска предков. Поездка сыграл роль инициатора, заставившего меня сначала начать генеалогические поиски моих предполагаемых защитников и спасителей по жизни. Они шли тяжело и долго, но их результаты только еще больше убедили меня в том, что продолжать «искать и не сдаваться» надо даже в тех случаях, когда выхода не видно совсем.

Вот таким образом, в результате совпадения и необходимого и достаточного, причем в нужное время, и в нужном месте на свет и появилась эта книга. Все факты в ней приведены и подробно описаны, методика подхода к их анализу тоже. А так как объяснить все изложенное, оставаясь исключительно в рамках обыденности (то есть реальности), у меня не получилось (хотя честно пытался), пришлось предложить читателям нетривиальную гипотезу, а вот принимать ее или нет – это уже ваше дело.

Мне она, честно говоря, нравится! Вернее, она меня устраивает с точки зрения именно моего персонального и ближайшего посмертного (как ни крути – никуда от этого не деться) существования. Но чтобы до детального разбора этой гипотезы добраться (предварительно уже кинув беглый взгляд сверху на всю мою жизнь) предлагаю сначала вернуться к самому ее началу.