Kitabı oku: «Как я вляпался в кучу красоток – 2», sayfa 2
– Эм, в какой области, сэр?
– Во всех! Начинай с главного…
Я уселся на обычный стул, стоящий у стены, и напустил на себя деловой вид.
– Так, э… Хорошо, – Эрнст быстро собрался и снова зарылся в бумажках. – Я внедрил систему дискретного налога, уже отправил новые требования в ваши деревни. Старосты с радостью восприняли мою идею. Им кажется, что платить оброк они будут меньше, но в масштабах года он получится больше. Уже через четыре месяца цифры в отчётах приятно удивят вас…
– Шикарно. Дальше, – отрезал я.
– Мы с господином Хрофтом Лубанем закупили почти всё, что нужно для жизнедеятельности замка, но у нас кончаются деньги… Надо дождаться первой прибыли, или же вы получите какую-нибудь награду от короля, или организуете удачный поход…
– Понял. Что по людям?
– Штат слуг в замке набран на сорок пять процентов. Солдат и стражников тоже продолжаем вербовать, но половина из них по вашему приказу отправляется в лагеря возле Торквиема…
– Да. Эти люди должны следить, чтобы никто, кроме эльфов, не подходил к лесу. Даже крестьян за хворостом нельзя туда пускать. Шиель потренирует новобранцев по части стрельбы, а Кьяра поднатаскает в ближнем бою.
– Полуорчиха уже сломала нос одному бойцу, а второму вывихнула руку… Солдаты жалуются, господин…
– Я поговорю с нашей драчуньей. А новичкам передай, чтобы не заигрывали с ней. Это опасно. Я на себе испытал и скажу тебе…
И тут в дверь кабинета деликатно постучали.
– Войдите! – крикнул я, скрывая страх за деловитым тоном.
Створки распахнулись, и в комнату чинно вошла принцесса Гвиневра. А за ней прошествовал её рыцарь-адъютант, сэр Эдриан ди Вельт – молодой светловолосый красавец с завидной выправкой, в парадном доспехе и с мечом на поясе. Гостья улыбнулась нам, но взгляд её мечет молнии. Эти прекрасные синие глаза полны затаённого гнева и не обещают мне ничего хорошего…
Эдриан посмотрел на меня вполне буднично. Значит, ещё не знает ни о помолвке, ни обо всём остальном. Иначе тоже уничтожал бы меня взглядом. Ранее он не раз говорил, что я принцессе не пара и даже мечтать о близости с ней недостоин.
Мы с помощником встали со своих мест и склонили головы.
– Ваше Высочество… – сказали почти одновременно.
– Трудитесь, господа? – «лучезарно» спросила Гвиневра.
– Работы невпроворот, – так же фальшиво улыбнулся я.
– Умнички. Но я вас ненадолго прерву… Эрнст, можешь оставить нас? Забери бумаги с собой, если нужно.
– Конечно, миледи, – поклонился счетовод.
Оперативно собрав расходную книгу, чернильницу и пару свитков, он вышел из кабинета, а принцесса вальяжно заняла его место в роскошном кресле герцога.
– Как у вас дела? – спросила она, прожигая меня взглядом.
– Эрнст просто находка. Всё наладил в два счёта, как вы и говорили, моя госпожа. Я ваш вечный должник, – отвечаю, присаживаясь обратно на стул.
– К чему такие пафосные фразы, Эдрик? Мы же друзья, а не чопорные аристократы.
– Извини. Стараюсь действовать по протоколу…
Сказав это, я стрельнул глазами в сторону Эдриана. Он-то следит, чтобы всё было честь по чести – никто не должен фамильярничать с принцессой. Даже герой королевства.
– Эдриан, оставь нас. Подожди за дверью, – неожиданно повелела Гвиневра.
– Но, госпожа… – попытался возразить рыцарь.
– Всё в порядке. Мы просто поговорим. Будь рядом.
Телохранитель нехотя кивнул и бросил на меня строгий взгляд, пропитанный напоминанием о том, что с принцессой нельзя вести себя неподобающе. А прикосновение к ней карается отсечением той части тела, которая дотронется до королевской дочери. О, Эдриан! Друг! Впервые в жизни я не хочу, чтобы ты нас оставлял!
Но рыцарь закрыл дверь снаружи, а принцесса продолжила беседу тем же «дружелюбным» тоном:
– Я поговорила с отцом насчёт нашего с тобой плана, и он на удивление оказался не против. Ты ему очень понравился, Эдрик. Но папа подтвердил, что нужно быть как минимум графом, чтобы просить моей руки, иначе придворные не поймут. Они и так будут против, но с более высоким титулом этот вопрос вполне решаем…
Её Высочество сообщает вроде бы радостные для нас обоих новости, но ни во взгляде, ни в голосе нет ни капли прежней теплоты. Такая Гвин мне совсем не нравится. Я чувствую себя провинившимся вассалом перед казнью. Нет, не хочу так…
– Остаётся открытым вопрос твоего следующего подвига, за который можно будет возвести в графы, – вальяжно продолжила принцесса. – Если бы мы сейчас с кем-нибудь воевали, это было бы просто: одна выигранная битва и вуаля! Но без большой угрозы трудно найти достойное деяние для графского титула. Опять же, нельзя, чтобы дворяне подумали, будто у короля появился любимчик…
Она явно ждёт, когда же я распушу перья и радостно заговорю о свадьбе. Чтобы потом внезапно предъявить мне насчёт «гарема». Но я отказываюсь играть этот спектакль с надменными масками. Мне больно видеть принцессу такой.
– Гвин, послушай, – перебиваю не в силах больше терпеть её лицемерную речь, – я сегодня становился невидимкой и прятался возле беседки. Я знаю, о чём вы говорили…
– О… Надо же… Ты меня очень выручил, Эдрик. Теперь мне не придётся сгорать от стыда, пересказывая тебе тот унизительный разговор.
Принцесса тут же расслабила спину, откинулась в кресле, отвела прожигающий взгляд в сторону и поднесла руку ко рту. В общем, стала искренней. Обнажила внутреннюю боль. Мне даже показалось, что её глаза вот-вот наполнятся слезами, но она сдержалась.
– Гвин, я… Я объясню…
– Не нужно, Эдрик. Я всё понимаю. Мири такая милашка, нежный цветочек… Шиель и Ольгу очень хочется пожалеть, а они ещё и красавицы… Уверена, что даже для Кьяры нашлась своя причина. Я не стану спрашивать, почему ты влюбился в них. Не стану спрашивать, почему они влюбились в тебя. Ответь мне только одно… Если тебе так хорошо с ними, почему ты дал надежду ещё и мне? Тебе мало девушек? Мало любви? Или я нужна тебе для коллекции? Где моё место в твоей душе? Полночь подвинется, и с краю найдётся местечко?
– Мне нечего ответить. Я виноват. Я люблю вас всех… – говорю, не в силах оторвать глаза от пола. – Сначала я просто не знал, с кем именно мне удастся стать больше, чем друзьями… А стоило сделать первый шаг, и вляпался, как в трясину. Каждая из вас для меня на вес золота… Имея возможность прикоснуться к этой умопомрачительной красоте, так трудно остановиться…
– Я не буду фигуркой в твоей коллекции, Эдрик, – покачала головой Гвиневра. – Если хочешь быть со мной, то только в качестве мужа. Моего единственного. И никаких любовниц, гаремов, интрижек на стороне… Чёрт… Было бы дело только в твоей необузданной похоти, но я правда не хочу мешать счастью кого-то из девчат! А они действительно нуждаются в тебе… Они так о тебе говорят… Биби выпендривается, что ей завидно, а представь, как завидно мне! Простые наёмницы могут легко заполучить тебя, а я, принцесса Малехарда, последняя в очереди! Но нет… У меня есть гордость… Я буду либо единственной, либо никем. Мне не впервой отказываться от любви, если в этой любви меня собираются использовать как вещь.
Слёзы всё-таки потекли из глаз девушки, но она быстро достала из кармашка платок и аккуратно вытерла их. Если Эдриан узнает, что я заставил его госпожу плакать, он казнит меня на месте без суда и следствия. И все мои предыдущие заслуги обнулятся вмиг. Да мне и самому тяжело на душе, когда вижу Гвин такой расстроенной. Совесть пилит меня покруче палача…
И что я должен сейчас сказать? Разорвать помолвку и остаться друзьями? Но почему мне кажется, что это сделает принцессе ещё больнее…
Однако моя собеседница опередила меня. Взяв себя в руки, она продолжила игру на своих условиях.
– Итак, Эдрик. Я дам тебе месяц. Думай, решай… Если надо, переспи со всеми хоть по десять раз… Но если ты хочешь быть со мной, то только по всем правилам. Не знаю, что ты скажешь Мирильде и остальным. Это твоё дело. А я жду от тебя одну из двух фраз: «Да, я только твой» или «Нет, давай останемся друзьями». Месяц. Больше ждать мне не позволит гордость. Я тоже хочу целовать своего любимого и лечь с ним в постель… Очень хочу… Но не собираюсь ради этого становиться в очередь в твоём календаре.
Сказав своё слово, Гвин встала из-за стола. Я чуть было не забыл тоже подорваться, как требует этикет. Принцесса сделала глубокий вдох и вернула себе надменную маску.
– Можешь ничего не отвечать. Но я всё же хочу что-нибудь от тебя услышать, – добавила она.
– Мне нет оправдания, – печально киваю. – Надеюсь, что за месяц смогу найти выход из этой ситуации…
– Не сомневаюсь, что мечник, бескровно похитивший святую деву и умудрившийся подружиться с высшим вампиром, придумает новую хитрость. Используй волшебный меч, магию, любые уловки… Твоя принцесса ждёт результатов.
Гвиневра подошла к выходу из кабинета. Эдриан с той стороны услышал её шаги и открыл госпоже дверь.
– Всё в порядке? – тут же спросил он.
– Да, конечно, – позитивно ответила королевская дочь. – Я просто дала барону ван Хутену одну секретную миссию, которая по силам только ему. Пойдём, мне нужно переодеться к вечернему пиру…
Я проводил их уверенным взглядом, но как только остался один, сжал кулаки до боли.
Этот месяц как манна небесная, однако, что мне делать, я так и не знаю. Единственный плюс – можно обстоятельно подумать о своём будущем, а не рубить сгоряча. Хотя совершенно не представляю дальнейшую жизнь без Мири, Ольги, Полуночи, Кьяры и Шиель. Что должно произойти за месяц, дабы мои чувства к ним изменились? Похоже, придётся расстаться с Гвин, но и этого я сделать не могу. Почему-то мне кажется, что так я предам принцессу гораздо сильнее, чем как несостоявшийся жених. Она ведь хочет быть со мной не ради свадьбы. Она действительно любит меня, и вариант «остаться друзьями» разобьёт ей сердце…
Глава 2. За тридевять земель
Пир по случаю приезда принцессы – радостное событие, которое должно было пройти как праздник. В принципе получилось довольно весело: столы в главном зале моего замка ломятся от еды, гостей и прислуги стало заметно больше, хвастаемся новой посудой, даже какое-то украшение интерьера есть. Но я чувствую, что практически все участники этого действа только притворяются счастливыми.
Как и в прошлый раз, мы с Гвиневрой сидим во главе застолья. На принцессе чудесное синее платье с нарочито манящим декольте. Подозреваю, что она взяла его с собой, дабы порадовать меня и даже немного подразнить, а теперь использует в иных целях. Как будто говорит: «Смотри, какое роскошество почти у тебя в руках, а ты тупишь, Эдичка. Протяни ладонь и возьми. Но нет – ты же хочешь, чтобы в твоих загребущих лапах было как можно больше титек. А так нельзя, поэтому просто смотри и облизывайся. Не для тебя мама ягодки растила».
Я усиленно стараюсь не пялиться на грудь принцессы. Мои глаза изучают других людей за большим столом и натыкаются на сверлящие взгляды Биби, Мирильды, Кьяры и Шиель. Даже Ольга, что пока ни разу не присела, пристально «палит» за мной. Девчонки знают, что у меня был неприятный разговор с Гвиневрой, и теперь пытаются выкупить по моему лицу, как изменились наши с ней отношения. Даже не скрывая этого, жадно сканируют хозяина замка и его гостью.
Но если я с трудом маскирую волнение, то Гвин на пиру – само очарование. Её улыбка освещает зал ярче закатного солнца из окон. Внешне она сейчас откровенно рада находиться здесь – в бывшем логове врага, где теперь живут её лучшие друзья.
Рыцари из эскорта королевской дочери не могут налюбоваться на свою госпожу. В этот раз среди них много новых ребят… Особенно привлекает внимание черноволосый красавец с тонкими чертами лица, который за весь вечер ни разу даже не посмотрел в сторону экзотических Кьяры и Шиель. Он стреляет голубыми глазками только в Гвиневру. Если бы его восхищённые взгляды были пулями, меня бы уже раз двадцать задело рикошетом.
– Что за ясный сокол залетел в вашу свиту, моя леди? – тихо спрашиваю принцессу, стараясь не показывать своего наблюдения за ним.
– Вы о ком, барон? На сей раз в моём эскорте исключительно достойнейшие рыцари, – сказала Гвин, не прекращая сиять на публику.
Она всё-таки мастер придворных интриг и лицемерия. Ни капельки не проявляет того, что между нами сейчас натянутые отношения. Я чувствую в ней затаённую обиду лишь на самых тонких эманациях. И только потому, что несколько раз видел Гвин настоящую, без масок. А так, если взглянуть на нас со стороны, то мы просто заиньки, обожающие друг друга.
– Вон тот жгучий брюнет, который уже дырку в вас глазами просверлил, простите за фамильярность, – говорю. – Он прямо-таки в штаны дует от радости, что может лицезреть принцессу. Будто впервые увидел…
– Ах, барон ван Хутен, неужели вы ревнуете? – ехидно улыбнулась гостья. – Да, у меня много восхищённых поклонников. Этого зовут виконт Валерий де Рой. Он из очень уважаемой дворянской семьи Малехарда, богатой и чтящей традиции. Самые видные девушки королевства сохнут по нему…
– А он сохнет по вам. Я угадал? Впрочем, тут и гадать нечего, когда всё настолько очевидно…
– Восхищение Моим Высочеством побуждает молодых аристократов беззаветно служить Отечеству. А я, как принцесса, должна поощрять их за хорошую службу своим вниманием. Это выдающийся молодой человек, наполненный множеством добродетелей. Уверена, вы подружитесь.
– А где был ваш добродетельный красавчик во время захвата власти герцогом? Что-то я не припомню его в наших рядах… Эдриан был, а вот имени Валерий моя память как-то не сохранила.
– Умеете вы испортить беседу, барон… – Гвин нахмурилась всего на секунду. – Его семья занимала нейтральную позицию, и теперь они стремятся убедить короля в своих самых чистых намерениях. Валерий старается за весь клан. Если бы не Эдриан, он бы мне и туфельки подносил, и ночной горшок менял. Но я должна уделить ему внимание.
– Почему? Если ты видишь, что он конкретный лизоблюд…
– Эдрик, сейчас каждый союзник моего отца на вес золота. Даже если раньше он отмалчивался, а теперь притворяется другом. Мы казнили пять лордов, ещё дюжину посадили в тюрьму, десятки вельмож лишили постов. Под суд пошла почти половина дворянства. Вторую половину нужно цементировать здесь и сейчас, если не хотим получить новый переворот. Мой отец, кстати, видит в тебе своего надёжного союзника и возлагает большие надежды, несмотря на твою молодость. Он вообще без негодования воспринял новость о… О том, что мы с тобой обсуждали. Его расстроит, если мы… Ладно, не будем сейчас об этом.
Гвин чуть было не вернулась к теме нашей свадьбы, которая теперь находится под вопросом. Блин, а ведь если король Бенедикт уже настроился увидеть меня своим зятем, он может очень огорчиться сорванной помолвке. Вплоть до того, что отнимет у меня титул и замок. Вот это я попал… Хотя, конечно, мои отношения с принцессой гораздо важнее, чем поместье и прилегающие к нему земли. Но что станет с эльфийским лесом, если меня разжалуют из лордов? Ситуация запутывается с каждым новым ходом…
Мои тревожные размышления прервал тот самый Валерий де Рой. Красавчик поднялся с кубком в руке, сияя ровными белыми зубами и таким же белым мундиром. Очевидно, решил задвинуть тост. Прибывшие с Гвиневрой вельможи и рыцари тут же устремили на него свои взгляды.
– Господа, что-то я не слышу восхищённых слов в адрес нашей принцессы! – возвестил Валерик, смотря на одну лишь Гвин. – Давайте выпьем за неё, ибо она не только божественно красива, но и отважна! О её подвиге во спасение отца ходит больше легенд, чем о деяниях лучших рыцарей Малехарда! Барон ван Хутен, вы же поддержите меня, как радушный хозяин? Поднимем же чаши за Её Высочество!
Принцесса светится благодарной улыбкой. Вся её свита, кроме Эдриана, согласно закивала и уставилась на меня в ожидании тоста. Пришлось встать и взять в руки кубок. Погружённый в свои мысли, я и правда забыл о том, что на пиру нужно не только пить и есть, но ещё и толкать речи. За здоровье хозяина дома, гостей, короля и прочих замечательных людей. А когда рядом с тобой сидит такая дама, то рот вообще не должен закрываться от потока комплиментов. Ох уж эти рыцарские традиции…
– Судьба даровала мне честь воочию лицезреть смелость и отвагу нашей принцессы, – говорю громко, чтобы слышал весь зал. – Мы с сэром Эдрианом шагали во след Её Высочеству и видели, как хрупкая, нежная девушка меняла историю королевства, когда казалось, что враг уже почти победил!
Вот так тебе, голубоглазый красавчик. Выкусил? Что ты вообще знаешь о храбрости Гвин? Вот я в курсе, на что она способна, а ты только «легенды» слышал. Сейчас я это и подчеркну в своём пафосном тосте, чтоб ты больше не высовывался. Тоже мне, подлиза нашёлся…
Но улыбчивого де Роя мой ответный ход не смутил, он только ещё больше воспылал.
– Барон, правда ли, что леди Гвиневра – самая бесстрашная девушка на всём белом свете?! – радостно спросил он.
Набиваешь себе очки за мой счёт, засранец? Ох, ну я тебе сейчас кайф-то пообломаю…
– Эм… Вообще-то, нет, – честно ответил я.
Чем нарушил весь протокол восхваления принцессы. Рыцари и другие гости, которые уже подняли кубки, готовые слушать дифирамбы в адрес своей госпожи, мигом изменились в лице. Даже Её Высочество, взявшая в руку бокал, на секунду растерялась. Неужели хозяин замка пытается её оскорбить?
– Самая бесстрашная девушка в мире это Кьяра, – говорю, указывая кубком на полуорчиху. – Она прыгнет в толпу противников и глазом не моргнёт. Тролль или дракон, её ничем не испугать!
Рыжеволосая амазонка как раз впилась клыками в ножку гуся и чуть не подавилась, когда я вдруг обратил на неё всеобщее внимание. В жёлтых глазах великанши промелькнул дикий испуг. А затем злобное обещание открутить мне голову за такие финты. Суровой воительнице с юга сто лет в обед не приснилось, чтобы всякие рыцари ей тосты за столом посвящали.
Ситуацию разрядила Гвин. Поняв мой ход, она преодолела неловкость, улыбнулась и тоже приподняла бокал в сторону зеленокожей наёмницы.
– Подтверждаю, – заявила Её Высочество. – Отважнее Кьяры женщины нет. Да и среди мужчин таких храбрецов надо ещё поискать.
Полуорчиха икнула, не зная, как реагировать. Неужели ей тоже сейчас нужно встать и что-то сказать? Да она лучше под землю провалится…
Но тут одеяло на себя снова перетянул неугомонный де Рой.
– Тогда наша принцесса самая самоотверженная девушка! – находчиво выдал рыцарь. – Она рискнула жизнью во благо народа, подвергла себя такой опасности…
– Если ищете образец самоотверженности, то взгляните на Шиель, – перебил я. – Лишь единицы знают, чем она пожертвовала ради своего народа и сколько испытаний вынесла, защищая эльфов!
Взгляд серых глаз лучницы застыл на мне, будто я под прицелом. Ей за столом светиться хочется ещё меньше, чем Кьяре. Она вообще присутствует здесь только из уважения к принцессе, и чтобы подтвердить добрые отношения двух рас. А любые тосты в её честь защитница леса на кончике стрелы вертела.
Находящиеся за столом рыцари с недоумением смотрят то на меня, то на неё, то друг на друга. Если хозяин замка решил воздать должное эльфийке, почему последняя даже не улыбнётся, не говоря уже о благодарности? И вообще – барон откровенно издевается над восхвалением Её Высочества, но принцесса почему-то поддерживает его…
– Шиель так отважна и сильна духом, что мне до неё как до неба, – подтвердила Гвин. – Я безмерно уважаю нашу союзницу за мудрость и жертвенность во благо своего народа.
Эльфийка кивнула будто кукла-марионетка. Чем-то же надо ответить, если сама принцесса тебя хвалит. Но ей теперь ещё более неловко находиться в центре внимания. Вторая барышня на моём пиру, готовая провалиться под стол.
– Разрешите хотя бы отметить чистоту и доброту Её Высочества… – слегка растерялся Валерий. – Кто может потягаться с ней в благочестии, в сердечности?
– Мири, за тебя, – коротко сказал я.
И качнул кубком в сторону золотоволосой жрицы из Лэндиса.
– За тебя, Мири, наш лучик света! – снова поддержала меня Гвин, причём максимально искренне.
Бывшая монахиня заулыбалась, будто прожектор милоты включился. И тут же раскраснелась, не привыкшая получать комплименты.
– Барон, ну это уже как-то некрасиво! – обиделся де Рой. – Вас послушать, так наша принцесса ничем не выделяется! Неужели вы, её соратник, совсем ею не восхищаетесь?! Я не стану акцентировать внимание на том, что вы издеваетесь над моей идеей сказать тост… Но ваши слова бросают тень неуважения на чудесную леди, которой посвящён весь этот пир!
На лицах людей из свиты Гвиневры читается согласие с красавчиком. Надо срочно выправлять ситуацию и хвалить королевскую дочь, иначе вечер закончится скандалом.
– Вы просто плохо разбираетесь в сильных сторонах нашей принцессы, – спокойно отвечаю Валерику. – У неё немало удивительных качеств, но вы, уважаемый сэр, пытаетесь похвалить самые избитые.
– Тогда вы, барон ван Хутен, скажите правильные слова. Как «большой знаток» Её Высочества! – парировал он.
– Да, Эдрик! – игриво поддержала принцесса. – Отметь уже во мне что-нибудь. Или я единственная «серая мышка» среди твоих подруг? В чём-то же ты мной восхищаешься, выделяешь на фоне других девушек. А то начинает казаться, что, кроме короны, мне и похвастаться нечем.
– Это будет тяжкое оскорбление, если сейчас не воздать должное нашей принцессе! – добавил де Рой, повышая ставки.
Все вперили взгляды в меня, будто я, идиот, довыпендривался и сам себя загнал в угол. Но как бы не так. Думаете, у старины Эдрика не припасён козырь? Вы плохо знаете барона ван Хутена, господа.
– Я имел возможность увидеть в леди Гвиневре одну сильную сторону, которая восхитила меня до глубины души и точно является её уникальной чертой, – многозначительно начинаю свой новый тост.
– На ходу пытаешься вспомнить? – с улыбкой шепнула принцесса. – Давай уже, похвали меня хотя бы за красоту, а то неловко как-то…
– Во время нашего безумного похода не раз случались моменты, когда казалось, что всё уже рухнуло, что надежды больше нет, – громко продолжаю. – И для леди Гвиневры это были особенно страшные минуты, ведь она действительно поставила всё на свой дерзкий план…
Зал застыл в ожидании конца моей речи. А с лица принцессы моментально слетело всякое ехидство. Она поняла, к чему я веду… Смертельная рана Эдриана, наше с Мирильдой падение в бездну, потом тот эпизод в королевской спальне, когда святая дева не сразу оживила правителя. В эти моменты мы видели Её Высочество в глубоком отчаянии. Она сама наверняка вспоминает их как страшный сон. Или вообще старается забыть всеми силами.
– Я видел, как наша принцесса страдала, осознавая, что её дело почти проиграно. И я же видел, как быстро она собиралась вновь, чтобы идти дальше с гордо поднятой головой, – заканчиваю свою речь. – Жизненные невзгоды и потери могут сломить даже самого стойкого рыцаря. Но леди Гвиневра не раз доказывала мне, что её невозможно сломить. Получив тяжёлый удар от судьбы, она всё равно встанет и пойдёт к своей цели. И поэтому за такой принцессой хочется следовать до конца. Ради такой принцессы ты рискнёшь жизнью. Сделаешь всё возможное и невозможное. Чтобы увидеть, как сбываются её мечты.
Весь пир замер, пытаясь переварить мои слова, довольно необычные для комплимента прекрасной даме. А Гвин сразу въехала в суть. Её губы задрожали, глаза сделались мокрыми от слёз. Только она сама знает, сколько сил требует эта «несломленность». Тот, кто ведёт других за собой, не имеет права расклеиваться, он должен быть крепким и острым, как клинок. Всякие прихлебатели, привыкшие видеть принцессу красивой девушкой, сидящей подле короля, даже не догадываются, что у неё есть такая сторона.
– За Гвиневру! Благословенную Небом! – раздался голос Мирильды.
Жрица вскочила с поднятым бокалом и высказалась без какой-либо иронии.
– За леди Гвиневру! – встал со своим вином Эдриан.
Он гораздо лучше меня знает, на что способна его госпожа.
– Да! Она самая крутая принцесса в мире! – крикнула подозрительно долго молчавшая Биби, встав ногами на лавку.
После этого уже весь зал загудел, восхваляя Её Высочество. Каждый дворянин поспешил выдать что-то восторженное о единственной дочери короля. Валерик забыл про меня и постарался прославить принцессу громче остальных. Да, она у нас красивая, отважная, добрая и является образцом благородной дамы. Виват, виват!
Гвин усилием воли взяла себя в руки, вытерла слезинку возле уголка глаза и с новой улыбкой подняла свой бокал.
– Ваш тост был ещё одним ударом судьбы, который мне пришлось героически пережить, барон! – отшутилась она. – Спасибо всем большое! Меня так даже во дворце никогда не чествовали!
Гости выпили и уселись на места. Гвиневра продолжает держать марку главного украшения стола, но теперь боится даже посмотреть в мою сторону. Может, и правда стоило просто похвалить её красоту? Нет, блин, вот же дурак… Надо было вспомнить, как она не бросила Ольгу в эпизоде с Миттелем! Сказать, мол, такая хорошая предводительница – думает о своих подданных, даже о простых слугах… Ай, зараза! Ну как всегда, хорошие мысли приходят ко мне уже после того, как я захлопну варежку…
– Эдрик, ну ты и выдал… Мог же сказать что-нибудь попроще… – прошептала Гвин, когда народ снова отвлёкся на свои тарелки. – Я чуть не расплакалась у всех на глазах…
– Виноват, миледи, – отвечаю ей. – Это ваш противный Валерий меня спровоцировал.
– И когда ты успел так хорошо меня узнать? Говоришь такие вещи, словно наблюдаешь за мной много лет, прямо как Эдриан…
– Я всегда смотрел на вас, моя принцесса. Глазами и душой. Вот и заметил нечто особенное…
– Ах, если б ты смотрел только на одну меня… – с горечью сказала Гвиневра, после чего в несколько глотков допила вино в бокале.
Я не стал ничего отвечать. Это был очень больной укол словами. И печально, что больно от него прежде всего самой принцессе. Чем дальше заходят наши отношения, тем больше я её раню. Девушку, которой так восхищаюсь…
А пир тем временем продолжается. Выпили за меня, за Мирильду, за здоровье воскресшего короля, за благородный дух рыцарства. Винцо у нас так себе относительно крепости, но когда слишком долго празднуешь, можно и окосеть. Нашей чудесной жрице, например, точно уже хватит, судя по её осоловелым глазкам. Я подозвал к себе Ольгу и шёпотом попросил проследить, чтобы в бокале у блондиночки оказался виноградный сок. Кьяра, смотрю, тоже раздухарилась – не только жрёт в три горла, но и активно болтает за столом, чего раньше не практиковала.
Гвин сама почувствовала «границу» и держит себя в руках. Но она тоже выпила предостаточно: глаза и лицо принцессы всё меньше источают сияние и всё больше усталость. Думаю, ещё пара минут, и Её Высочество оставит нас. А там можно будет и весь пир свернуть. Мне уже самому порядком надоело улыбаться и строить из себя радушного хозяина. Особенно для мерзкого Валерика.
Вдруг на меня накатило странное чувство…
Дурнота? Паническая атака? Неужели я напился до тошноты и потери ориентации? Хрен знает, что происходит… Но какая-то чертовщина явно началась. Ох же ляд!
Шарю глазами по залу в поисках ответа и натыкаюсь на встревоженный взгляд Шиель. Она тоже что-то почувствовала.
– Магия! – выкрикнула эльфийка, вскочив из-за стола.
Я поднялся с кресла, готовый закрыть собой принцессу…
Внезапно раздался трескучий звук, как от молний, и в боковой части главного зала что-то засияло! Гости и слуги вскрикнули, теперь уже повскакивали почти все.
Хватаюсь за Риту, стоящую в ножнах возле меня…
«Спокойно, это обычный портал, – сказал клинок в моих мыслях. – У нас гости, кто-то из магов».
«А вдруг у них злые намерения?» – спрашиваю.
«Хотели бы убить, напали бы исподтишка. А этот колдун прямо перед тобой телепортируется. Кстати, знакомая аура…»
Воздух наполнился запахом озона. Сияющий шар в боковой части зала разросся до размеров душевой кабинки и ослепительно сверкнул.
Ш-ш-швах!
Сфера исчезла во вспышке света, а на её месте остался стоять… Точнее, осталась уже знакомая мне чародейка Вилора. Ой-ой, я догадываюсь, зачем она явилась…
Магесса расправила свою тёмную мантию, расшитую жёлтыми нитями, и бегло пригладила растрёпанные волосы цвета платины. Они у неё наэлектризованы после телепортации и вряд ли сейчас красиво лягут. Но внешний вид не особо заботит молодую волшебницу. Стоило ей оглядеть нашу застольную компанию, как она тут же наполнилась агрессией от макушки до пяток. Мне даже показалось, что в её голубых глазах заискрились маленькие молнии.
– Я не поняла! Я откровенно не поняла! – громко сказала чародейка, отыскав меня взглядом. – Ты даже шага не сделал в сторону Ордамаска! Кретин! Думаешь, такие приглашения означают, что «твоё величество» будут ждать месяцами?! Сколько дней назад я дала тебе перстень?! Профессор Тыц очень недоволен тем, что ты всё ещё не явился к нему, тупой мечник! Он ежедневно спрашивает меня, где тебя носит!
– Госпожа Вилора, как я рад вашему визиту! – отвечаю магичке, пытаясь успокоить и её, и гостей. – Меня задержали важные дела, но, клянусь, я собирался отправиться в Ордамаск буквально завтра.
Многие присутствующие удивлённо посмотрели на меня. Если я и планировал так скоро уехать, кроме нас с Ритой, об этом никто не знал.
– Давайте не будем смущать гостей, – продолжаю, обращаясь к колдунье. – Поговорим в моём кабинете…
– Может, мне ещё в приёмной посидеть, ожидая своей очереди?! – со злобным ехидством прошипела Вилора. – Меня прислал профессор Тыц, который хочет видеть тебя немедленно! Ты сейчас же отправишься со мной в Ордамаск через портал. Вот прямо сейчас. Или забудь о нашем приглашении. Хех, «важные дела» у него… Вино и бабы для тебя важнее, чем аудиенция у одного из лучших магов?! Минута на сборы, и никаких задержек!
Гвиневра наконец пришла в себя и решила осадить дерзкую чародейку.
– Вообще-то, здесь не кабацкая гулянка, а пир с принцессой Малех… – грозно начала она.
Но тут я сорвался с места и галопом побежал в свои покои.
Мешкать нельзя. Вилора, конечно, даст мне больше минуты, но я и так сильно виноват перед ней и её дедом. По-хорошему надо было давно отправиться в город магов, а я тут то гарем разводил, то начал разгребать последствия своих любовных похождений. А ведь меня ждёт единственный в мире человек, чьи знания могут помочь расколдовать Риту. Древняя волшебница исполнила свою часть уговора – сделала из меня настоящего героя. А я ей, по сути, ещё ничем не отплатил.
Забегаю в бывшую спальню герцога. Оперативно снимаю парадный мундир и красивые сапоги… Где мои походные куртка и сумка? А также перчатки, пояс и другая мелочь, купленная специально для путешествий… Почему я не догадался сложить всю амуницию в один шкаф?!
