Kitabı oku: «Сумеречный охотник 2», sayfa 3
Каменное копьё пробивает грудь отца…
А затем яркая вспышка целительной (или некромантской) магии мамы застилает его зрение…
Видение заканчивается, и я (или отец?) вновь оказываюсь сосредоточен на гостиной.
– Именно поэтому мы и должны вернуться, любимая! Для того чтобы все эти смерти не были напрасными! Чтобы узнать, кто контролирует “легатов” – самых опасных тварей, каких мы только встречали в Сумраке!
– Это опасно, Патрик!
– Разумеется, опасно! Для королевства, для всех нас, сидящих за Стенами – в первую очередь! Неужели ты не понимаешь!? “Легаты” умеют управлять людьми и монстрами – в большом количестве, но лишь держа этот процесс под постоянным контролем, наши исследования подтверждают это! Но есть кто-то, способный управлять самими “легатами” и людьми – только не с помощью “марионеточных нитей”, а напрямую! Вселяясь даже в трупы, чего уж говорить о живых?! Обнаружить таких “подселенцев” нет никакой возможности – пока мы не изучили этот феномен! Так что нам нужен одно из этих… Существ, или чем они там являются? Мы должны отыскать способ определять одержимых! А иначе…
– Иначе?
– Ты сама знаешь… – вздохнул отец, отставляя бокал, – Мы уже обсуждали это… Я не уверен, что такие сущности могут существовать только в Сумраке… Что если… Что если они уже среди нас? Что если такая сущность возьмёт под контроль кого-то влиятельного, и мы об этом даже не узнаем?!
– Для этого и была создана Командория, дорогой.
– Ты не один Пробуждённый, способный войти в Тёмный Сумрак! – выкрикивает мама, со звоном ставя бокал на стол. – Не один, Патрик! Есть сотни Пробуждённых!– И мы её часть!
– Но мы не можем делиться с ними нашими догадками, любовь моя… Потому что не знаем, кому теперь можно доверять!
Мама хочет сказать ещё что-то, но последняя фраза, кажется, убеждает её, и она лишь недовольно фыркает.
– Спасение мира? Я знала, что ты идеалист, но чтобы взвалить на себя такую ношу…
– Быть может, я ошибаюсь? – усмехается отец, – И тогда разрешаю тебе до конца жизни припоминать мне эту мнительность.
– Надеюсь, так и будет…
Раздаётся звонок, и через некоторое время в дверь гостиной стучат. Отец, в чьей голове я нахожусь, встаёт и направляется к ней.
– Ты всё-таки его позвал?
– Он единственный из моих друзей не ходил после академии в Сумрак. Я уверен, что им никто не управляет.
– Он мне не нравится! – заявляет мама, снова беря в руки бокал и одним глотком допивая вино.
– Как и всем, кто его знает, – отвечает отец, – Но у него есть все возможности помочь нам. Нужно их использовать.
Папа распахивает дверь, перекидывается парой слов с нашим дворецким (боги, я и забыл, какой он был старый!), и тот исчезает за поворотом коридора. Отец направляется за ним, и у входа в наше поместье видит высокую фигуру, ожидающую приглашения.
– Каспер! – восклицает отец, раскинув руки, – Рад, что ты смог найти для нас время!
Мне силуэт мужчины, которого назвали Каспером, кажется смутно знакомым…
* * *
… Но разглядеть поворачивающуюся к отцу фигуру я не успеваю – всё вокруг за секунду заволакивает серым туманом, но он также быстро рассеивается, и…
Надо мной нависает озабоченное лицо Мисти.
– Ты тоже видение? – спрашиваю я первое, что приходит в голову.
– Шейн! Очнулся! – блонди мгновенно расплывается в улыбке, – Я уж думала, что ты всё… Когда нашла тебя на улице…
– Значит, этот лесной домик мне не привиделся?
– Какой там, – грустно покачала головой девушка, – Всё по-настоящему. Как ты себя чувствуешь?
– Вроде ничего особенного… Голова болит… Есть вода?
Через некоторое время, напившись не только воды, но и каких-то отваров, я забросал Мисти сотней вопросов.
– Если вкратце – то после того, как ты воткнул в себя “ключи”, произошёл выброс магии такой силы, что разнёс всё вокруг.
Так, значит, обрывки видений, которые приходили мне во сне, видениями не были…
– А потом?
– Потом? Потом ты отрубился, а Сумрак сошёл с ума. Начался Прилив, но аномалии вокруг нас исчезли, так что я кое-как дотащила тебя до байка, привязала к себе, и…
– Ты что, запустила “Арч”?!
– Ключ был у тебя, – пожала плечами блондинка, – А код активации… Я увидела его на твоём предплечье… Выжженым, будто старый шрам… Он подошёл.
– Вот как? – я на секунду похолодел.
– Да… Но потом эти цифры исчезли. Расскажешь, что это такое? Тоже магия?
– Да, но давай сначала ты закончи свой рассказ. Как ты умудрилась выехать из “урочища”? Магоциклом же надо уметь управлять… Да ещё и в Прилив…
– Я достаточно насмотрелась на тебя, чтобы сориентироваться. А Прилив… Не знаю, нам сильно повезло, Шейн. Монстры не встретились, а крупиц тех сил, которые у меня остались, хватило, чтобы не вляпаться в аномалии. Так что я вывезла нас из аномальной зоны.
– Куда? Где мы сейчас?
– Какая-то старая охотничья заимка. Наткнулась на неё случайно и немного обустроила, пока ты валялся в отключке.
– Ты просто невероятна, – выдохнул я, – Удивительно, как… Стоп, что значит, “крупицы тех сил”???
– Я… Я не знаю, Шейн, но кажется… Когда я отдала тебе тот “ключ”, то почти полностью лишилась магии.
– Ты… ЧТО?!
– Я не шучу…
– Охренеть… Как такое вообще возможно?!
– Меня спрашиваешь? – иронично изогнула бровь блонди. – Понятия не имею.
– А насчёт этого “ключа”… Я никогда не видел ничего подобного, Мисти. Откуда ты взяла его?
– Я не… Не знаю, Шейн. Правда не знаю! – надула губки блонди, поймав мой взгляд, – Памяти как не было, так и нет…
– Ты так говорила, когда он появился… Будто точно знаешь, что мне делать.
– Я… Будто в трансе была, Шейн…
– И теперь в тебе нет магии? Вообще?
– Кое-что осталось, но такая кроха, что и говорить не о чем. Но нет худа без добра – кажется, с магией ушла часть “цветочного” проклятья, так что моё время… Увеличилось. По крайней мере, за последние месяцы ничего не произошло. Я всё боялась, кто будет за тобой ухаживать, если я навсегда усну – в этой глуши никого не бывает, и…
– Стой-стой-стой! – шумно выдохнул я, чувствуя, как по спине пробежали мурашки. – Что ты сказал? “Последние месяцы”?! Сколько я был в отключке?!
Мисти пристально посмотрела на меня.
– С того момента, как ты использовал “ключи”, прошёл год…
Глава 3
Сказать, что я обалдел от услышанного – не сказать ничего.
Но Мисти незачем было обманывать меня, да и по некоторым признакам я понял, что она не врёт. Например, во всех моих защитных амулетах, которые блонди хранила в сундуке большой комнаты, рассеялся заряд… И это было показательно – раз в полгода артефакты, изготавливаемые инженерами, стоило “обновлять”, и если этого не делать – происходила разрядка.
Год… Целый год я провалялся в постели без сознания, и всё это время блонди ухаживала за мной… Даже не передать словами, что я чувствовал, осознав это… Благодарность, стыд, смущение, долг…
Выбравшись из “урочища”, Мисти отыскала какую-то старую охотничью заимку в глухомани, которую привела в относительный порядок. Девушка, которая ещё недавно не была приспособлена к самостоятельной жизни, и едва не попадала под мобили, переходя дорогу, умудрилась выжить сама, и помогла сделать это мне, валяющемуся в отключке.
Блонди отремонтировала заброшенное жильё, заготовила дрова, пережила холодную зиму, отбила несколько нападений лесных хищников, научилась готовить, разобралась с моими механическими перчатками и оружием.
Ей даже пришлось научиться общаться с людьми и наладить контакты с нашими ближайшими соседями – жителями небольшого поселения, расположенного почти в четырёх сотнях километров от Кайтрана.
Селяне, обитающие не под защитой Стен, а полагающиеся только на себя, были людьми суровыми, и к новой соседке, появившимся невесть откуда (обо мне они не знали), поначалу отнеслись настороженно. Но Мисти не доставляла им хлопот, лишь изредка покупала и заказывала еду, часть которой поселенцы периодически возили из города, а часть производили сами. К тому же – девушка поделилась некоторым количеством лекарств, которых у нас в рюкзаках было с избытком, так что…
Отношения, можно сказать, наладились – никто нас не трогал.
Так что когда блонди вкратце обрисовала мне ситуацию, в которой мы оказались, я слегка успокоился. Маркус потерялся в вихре взбесившегося Сумрака, и непонятно вообще – выжил он, или нет. В любом случае, в тот момент преследование никто не продолжал – некому оказалось идти по нашему следу. Судя по всему, большая часть сунувшихся в аномальную зону “ублюдков” оказалась уничтожена Мисти и вырвавшейся из меня магией.
И вот это вызывало вопросы.
Магия, во мне, очевидно, была. Вот только – какая? Что-то “теневое”, что я до сих пор не видел?
С тех пор как я очнулся, прошло уже больше недели. Сильные головные боли перестали меня мучить, но звон и тяжесть в черепушке никуда не делись. Не помогали ни таблетки, ни отвары, и я понятия не имел, с чем это связано. Лишь догадывался, что с этим странным “ключом”, который мне отдала Мисти, но ничего с этим поделать не мог.
А потому – просто восстанавливал силы, отъедался на добытой блонд дичи и крестьянских харчах, чинил покоцанный до ужасного состояния байк (слава старым богам, ремонтный набор с некоторыми запчастями хранился во вместительном бардачке “Арча”).
Ну и самое главное – пытался-таки разобраться с этой #@$% магией, которой так долго хотел овладеть…
Сказать, что у меня что-то получалось – значит соврать. Нихрена у меня не получалось…
Сила, которую даровали “ключи”, сидела где-то глубоко внутри меня. Я чувствовал это, словно… Застрявшую в горле кость, словно занозу в душе, словно камень в сердце, словно нечто чужеродное поселилось в моём теле…
Не самые приятные ощущения, надо сказать – и я никогда не слышал, чтобы Пробуждённые описывали свои силы таким образом или жаловались на них. Напротив – большинство колдунов ловило невероятный кайф от присутствия в них магии, но я…
Проклятье, кажется, я оказался каким-то уродливым исключением!
Сила отказывалась мне подчиняться. Я не мог вызвать никаких стихийных эманаций, не мог поднимать предметы силой мысли, не мог залечивать даже порезы, не мог проектировать иллюзии – ничего не мог!
Но зато чувствовал артефакты.
Да, это было странно, но я безошибочно определял, где они лежат – хоть и не знал этого. Именно так я обнаружил добытую нами из Катехориса “живую слизь”, которую весь прошедший год Мисти хранила в контейнере и никак не использовала, потому что не знала, что с ней делать.
А я, в один из пасмурных дней, сидя в хибаре, почувствовал странную пульсацию…
Словно… лёгкое дуновение ветра – но более сконцентрированное… Оно привело меня в сарай, и будто бы пробивалось из-под старого, засыпанного прелым сеном дощатого настила. Я разворошил его и обнаружил тайник, в который блонди запихала кучу наших пожитков, не особо нужных в хозяйстве, и о котором просто забыла упомянуть.
После такого события я крепко задумался. Достал контейнер, который сам по себе экранировал излучение артефакта, и принялся проверять свои новые возможности. Вскоре выяснилось, что чувствовать артефакты я могу на расстоянии до ста метров. Внушительная дистанция, и в Сумраке такое умение будет явно нелишним, вот только…
Неужели это было всё, на что я мог рассчитывать?!
Как оказалось – нет. Ещё одним “подарочком” стали видения. Или… воспоминания? Испытывая их на регулярной основе, едва ли не через день, я отчаялся разобраться в том, что они такое, и лишь надеялся не сойти с ума под валом образов, время от времени отправляющих меня в небытие.
Это была ещё одна причина, по которой мы оставались в этом богами забытом месте – в любой момент дня и ночи меня могли захлестнуть картины прошлого, во время которых я оказывался в теле отца, или деда.
Да-да, старый лейтенант Каррано, заставший и переживший само Падение, регулярно, мать его, захватывал моё сознание, наравне с отцом!
В такие моменты я отрубался, падал там, где стоял, и проваливался в тревожный сон, пока видение не заканчивалось.
– Быть может, твои предки говорят с тобой? Пытаются что-то сказать? Как с помощью этих… Надписей на предплечье? – предполагала Мисти. – Быть может, эти шрамы не ушли, а просто… трансформировались в иную форму?
За год ухаживающая за мной девушка не могла не увидеть время от времени появляющиеся (и меняющиеся) на руке надписи – так что пришлось рассказать ей о них. Она не выразила особенного удивления – и понятно, учитывая, что блонди и сама была со странностями, загадками и тайнами.
Вот только примерно полгода назад послания от отца появляться перестали – видимо, когда он сообразил, что я их не читаю. Да и до этого, как говорила Мисти, их была всего пара-тройка. И как оказалось, именно благодаря им моя напарница нашла это место и смогла обосноваться здесь.
А потом – как отрезало.
– Может быть, – соглашался я на замечания блонди, – Вот только среди этого вала образов я почти нихрена не запоминаю… Какие-то неясные обрывки, звуки, куски картинок… Ничего конкретного. Будто непонятный сон, который не получается запомнить.
– Совсем ничего?
– Почти… Я чувствую… Слышу и ощущаю в тех кусках их разговоров и действий, что они… Были заняты чем-то важным. Причём независимо друг от друга… Будто сначала что-то знал и хотел сделать мой дед, затем отец…
– Так может, это важное знание они теперь и хотят тебе передать?
– Дурацкая эзотерика! – психовал я. – Что за магию ты мне такую подарила, подруга?! Не могла ограничиться огнём, который так хорошо метала?
Я иронизировал, разумеется. Но происходящее меня порядком раздражало, и я выплёскивал свою агрессию на единственного доступного поблизости человека – Мисти.
Мне было стыдно, что я так веду себя, и я осознавал, что девушка не заслуживает такого отношения – особенно после того, что она сделала для меня, но… ничего не мог с собой поделать. Бессилие и образы из памяти отца и деда сводили меня с ума.
Хм… А может, я действительно сходил с ума? Может, не было никаких воспоминаний моих предков? Может, я всё выдумал, и странная магия Мисти, которую она не могла объяснить и о которой ничего не помнила, постепенно лишала меня рассудка?
Не хотелось бы верить в подобное, но это бы запросто всё объяснило…
Кроме одного – последней надписи на предплечье, которую я видел.
“Убей Мисти”…
Что же она всё-таки означала? И почему исчезла, когда я не просто проигнорировал этот совет, но и поступил противоположно?
Если раньше девушка вызывала во мне интерес, если раньше я воспринимал её как загадку, которую неплохо было бы решить, то теперь… Теперь я и вовсе не знал, что делать. Памяти у блонди как не было, так и нет, а по самой Мисти я видел, что она становится всё менее общительной и “живой”.
