Выжигать на руке по букве, собирая чужое имя.
Попросить закурить у друга, затушить о седые крылья.
Улыбнуться вслед незнакомке, проклиная себя за дерзость.
Мир, построенный на обломках, не заточен под нашу нежность.
Слово вылетит, растворится и осядет извёсткой в сердце.
Потеряется в серых лицах неподдельное совершенство,
только помнят глаза и руки хрупкость вен на твоём запястье.
После жизни, подобной муке, заслужили кусочек счастья.
Вчера рассыпался хрустящий снег
из вспоротого облака на слякоть.
Седой двадцатилетний человек
остался на ночь выпивать и плакать.
Впечатал боль в кружочек на руке -
отметину зажжённой сигаретой -
и докурил, оставленный никем,
в ничейном коридоре ждать рассвета.
Внизу спала надтреснутая ночь,
вверху гудели провода, а между
неудержимо колотила дрожь
и слабо плакал сильный человечек.
…Под утро накрывал густой туман
и лился белоснежьем на колени,
чтоб бесконечно долгая зима
дала последний шанс на искупление.
я когда-то боялся два раза в реку
а сегодня до капли иссохло русло
я мечтал быть талантливым человеком —
без меня даже лучше живёт искусство
я лелеял цветы у себя на окнах —
только вяли быстрее, чем гасло солнце
я хотел накормить городских бездомных —
те просили на водку, пока живётся
я не мог понять, что неверно сделал
но расчёты сходились в единой точке
тайну жизни разгадывать надоело
мне, признаться, нравится быть одиночкой