Kitabı oku: «Апокалипсис начнется в 12:00. Часть 2», sayfa 3

Глава 5

В прицел автомата хорошо видно, как две пули пробивают дверцу машины, третья уходит выше в грудь. Мужик валится назад и скоро я вижу подошвы его ботинок, которые смотрят с немой укоризной на меня.

Оба парня, неистово бежавшие в мою сторону, уже завалились на землю и лежат, закрывая головы руками. Разглядели по небольшим дульным вспышкам, что по ним стреляют почти в упор и сделали все, что смогли – упали и замерли.

Все-таки инстинкт самосохранения гораздо сильнее в первые секунды, чем неистовый страх рассердить хозяев поселка и попасть на ужин к ужасному и откормленному зомби.

– Что-то Иры не слышно, – успеваю подумать я, как сухой, знакомый щелчок доносится до меня сзади, а из окна дома после продолжительного стона глухо падает на землю какое-то тело.

То есть, почему какое-то?

Понятно, что это наблюдатель захотел поучаствовать в войнушке и слишком далеко вылез из окна, словил пулю и даже ее импульс не смог вернуть его тело обратно в комнату.

Хочу крикнуть парням, чтобы не поднимали головы, если хотят жить, но чертова псина не дает ни секунды тишины, так же бросаясь на решетку, поэтому следующие две пули летят в демаскирующий и очень мешающий мне думать фактор.

Пес визжит и замолкает.

– Прости, Дружок. Иначе никак не выходит, – шепчу я.

Мне на самом деле очень стыдно убивать верную псину, но приходится выбирать правильное решение. Верная она точно не для нас, для своего бывшего хозяина, но ему уже не до нее теперь, да и вообще ни до чего больше.

Да и не станет она нам другом, времени на такие нежности нет, к огромному моему сожалению, еще пора что-то решать с парнями, начинающими поднимать головы от земли.

Или я решаю свои вопросы про чужие жизнь и смерть, особенно близко подобравшиеся к этим парням. Или придется их гасить на месте, если они не согласятся на мои условия.

Поэтому я поднимаюсь и быстро перебегаю поближе к обоим защитникам банды, которые уже пришли в себя и не видя никого перед собой, снова вцепились в свои ружбайки и пытаются метиться хоть куда-то.

Я пока зашел к ним справа, стою опять за толстым стволом, спокойно ожидая, чем еще ответят бандиты на начавшийся бой на краю поселка и звоню Ире.

– Смотрю обстановку. Этих двоих контролирую, – сразу же говорю в ответивший смартфон, – Что там в доме?

– Стрелок сначала спрятался, только потом вылез. Больше никого не видела, – отвечает подруга.

– Сейчас подойду к парням и разоружу их. Не стреляй в ту сторону.

– Хорошо. Кстати, я вижу, как ты закрываешь своим невидимым телом этот ствол дерева, – предупреждает меня Ира и я задумываюсь, теперь понимая, что не стоит так уж сильно светиться перед взглядами напряженно ждущих людей.

Какое-то непонятное прозрачное пятно, перекрывающее приметные ориентиры – вызовет неминуемое желание проверить его метким выстрелом.

Движения никакого нет на дороге и в домах тоже, но это понятно – враги напряженно ждут нас.

– Так, – думаю я, – Ситуация складывается определенно патовая.

Я могу передвигаться по поселку, мне мешают высокие заборы, множество собак, которые раньше точно имелись в каждом дворе. Но насколько я помню по рассказам пленников, многих из них пришлось пострелять во время умиротворения поселка, только часть все равно осталась, особенно мелкие зловредные голосистые моськи.

Сидящие в засаде «мобилизованные» меня не заметят и пропустят, вопрос тут в том, смогу ли я со стопроцентной вероятностью вычистить всех до одного, чтобы могла пройти Ира, желательно – без всякого риска.

Не уверен.

Раз не уверен, тогда не буду рисковать дорогой мне девушкой и грозной уже боевой единицей совсем. Сам займусь зачисткой поселка от братвы, тем более я сильно надеюсь, что застреленный мной около машины мужик как раз являлся одним из членов банды.

Я подхожу к парням, все еще напряженно целящимся куда-то из своих ружей, немного сзади и спокойно говорю:

– Оба! Бросили ружья, руки вдоль тела. Кто дернется, сразу убью.

Один, который ближний ко мне, пробует на рывке повернуться и получает удар саблей плашмя по черепу, второй замирает на месте, убирает руки от оружия и ждет, вытянув их вдоль тела. Это он правильно поступает, его я держу на прицеле и не собираюсь проявлять милосердие в его личном случае.

Это еще большой вопрос, нужны ли они мне в плену. Пока требуется только информация из первых уст.

Я собираю с асфальта оба ружья и командую:

– Давай, бери его и тащи во двор. Да быстрее! – прикрикиваю я на медлящего парня, лет двадцати двух и выбиваю ударом ноги калитку рядом с воротами.

Возвращаюсь к машине и забираю Калаш у нового мертвеца, взрослого крепкого мужика с татуировками на руках, удивляясь тому, что всего один рожок находится у него в автомате. Быстро осматриваю тело, но и в самом деле больше боеприпасов не имеется, что наводит на определенные выводы. По машине пока не стану шариться, чтобы не нарываться на неповиновение оставшихся без присмотра пленников, посмотрю ее потом. Еще вздумают убежать от меня через двор и дальше вдоль берега, придется их стрелять, если успею, делиться знанием с остальными бандитами о моей невидимости – совсем ни к чему.

Парень ошарашенно глядит на пустое место, разговаривающее с ним, выбивающее калитки и споренько подхватив приятеля под мышки, тащит его во двор, где и оставляет лежать на траве.

– В дом тащи, чего бросил приятеля, спасай ему жизнь дурачку, – продолжаю командовать я.

И дозваниваюсь до Ирины:

– Давай-ка передышку возьмем, заходи в дом через забор, я тут с парнями порешаю. Посовещаемся, раз уж нашумели и нас точно ждут впереди.

И срезаю саблей пару веревок для белья. Пригодятся теперь, про скотч то я и забыл, нужно же чем-то фиксировать новых пленных. Пример Оленьки реально показал, что лучше не полагаться на местных, тем более – «мобилизованных», взятых с оружием в руках.

Прикрываясь от окон соседнего дома забором и фигурой пыхтящего от натуги парня, затаскивающего своего приятеля внутрь, мы входим в роскошный дом и сердце у меня как-то даже радостно начинает постукивать.

От внутреннего дорогого убранства и безграничного по сравнению с изрядно провонявшимися квартирами комфорта самого дома, его красивых лестниц и богатой мебели.

Шикарные хоромы, ничего не скажешь, готов прожить в них всю свою оставшуюся жизнь.

– Да, тут стоит жить и за такое жилище можно всех подонков скормить зараженным, – так я думаю, рассматривая убранство, потом выхожу из умения, повернув пленных лицом к стене предварительно.

Появившаяся вскоре Ира меня сразу же поддерживает в моем начинании:

– А я тебе о чем говорила? Шикарное место!

– Не спорю. Один дом отвоевали, осталось еще сорок взять под контроль – улыбаюсь я уже довольно устало.

Силы человеческие не безграничны, очень хочется поспать пару часиков, то есть, у нас имеются серьезные проблемы, ведь придется воевать со свежим, здорово мотивированным противником.

– Давай пообщаемся с нашими пленниками и решим, что с ними делать.

Пока Ира держит обоих субчиков под прицелом, я вяжу им руки и отвешиваю хорошего леща второму, для проверки его на вшивость.

– Вы наносите урон не зараженному с отрицательным рейтингом в красной зоне, 12% к Карме, – читаю я первое сообщение.

Потом отвешиваю второму, читаю второе и говорю, что у первого пленника все обстоит с Кармой так же.

Выстраиваю обоих у стенки и отхожу к подруге.

– Похоже, что их только сегодня приняли в банду и выдали оружие. Эй, парень, когда ружье получил? – спрашиваю я второго.

– Сегодня выдали, – угрюмо отвечает тот, недовольно тряся головой после моего удара.

– Что-то он мне не нравится. Ему оставили жизнь, а он еще недоволен, – Ира как всегда настроена решать вопросы сразу и я ее понимаю.

Если мы будем вести себя вежливо и доброжелательно, никто в поселке не поддержит нас, ведь они подвергаются жесточайшему террору со стороны бандитов. Все отчетливо понимают, что грозит им самим и их семьям при любом малейшем подозрении на нелояльность новой власти.

Я прямо не могу не поразиться тому, как за шесть дней, всего шесть дней, местная братва зазомбировала и запугала жителей до поросячьего визга. Тут какой-то виртуоз подавления человеческой ментальности поработал. Давно пора его пристрелить, этого такого талантливого подонка, если не получится скормить зараженному.

Вот это было бы справедливо, такие люди не должны жить и быстро умирать.

Поэтому придется жестить, иначе с нами никто разговаривать не станет, поэтому я навожу пистолет на колено первого, Ира свой на другое колено второго, таким образом мы добиваемся относительно честных ответов на наши вопросы:

– Кто замнется с ответом, останется с одним коленом. Кто решит промолчать, будет всю жизнь на руках ползать. Недолго конечно ползать, до первого зомби. Понятно?

Парни кивают, завороженно глядя на оружие и отвечают по очереди на вопросы.

– Кто был с вами в машине? Бандит?

– Да.

– Сколько их в поселке, основных?

– Пятеро. Осталось четверо получается.

– В доме кто здесь сидел? С винтовкой? – подруга показывает фирменную винтовку, поднятую с места падения стрелка.

– Хозяин дома.

– Почему он не стреляет в них?

– У него жена и дети в подвале, они уже три дня в заложниках, сегодня после обеда вообще всех женщин и детей собрали и закрыли в подвале, рядом с помещением, где держат зомби.

Так понемногу за десять минут подробных расспросов мы узнаем, как пришел пушистый песец в поселок и как бандиты захватили власть.

Спешить нам некуда, Ирина поднялась наверх и осмотрев окрестности из самого высокого, мансардного окна, сказала, что лучше места для наблюдения за поселком трудно себе представить. Видно отчетливо почти все дома, так же берег и озеро.

В полдень субботы, в сорока двух домах элитного поселка оказалось около двух с половиной сотен жителей и гостей, приехавших на выходные. Большая половина из них обратилась и успела сожрать человек сорок, в основном своих женщин и детей.

Так получилось, что к одному из главных авторитетов города приехали в баню относительно молодые помощники, которые легко справились с обратившимся хозяином и его женой. Потом, вооружившись найденным оружием, они прошли по соседним домам, зачищая зараженных, а к вечеру, разобравшись, что произошло на самом деле, вызвонили всех оставшихся подельников и подходящих для своего дела парней. Лично забрали на машинах тех, кого получилось вывести сразу из города, еще все время подвозили народ или те сами пробирались в поселок.

Когда их набралось к вечеру первого дня около десятка при стрелковом серьезном оружии, тогда они пошли по всем домам и полностью их зачистили. Зараженные еще не успели сильно вырасти в уровнях, сами бросались на гостей и быстро отлетали в мир иной. За всю зачистку потеряли составили всего двух бандитов, убитых своими же в неразберихе и несколько покусанных.

Закончилась стрельба глубоко ночью, все выжившие жители поселка счастливо вздохнули, но вот утром горестно выдохнули. Организовавшаяся на низовом уровне братва посовещалась и сразу же взяла соседей в оборот, к ним за ночь и утро добралось еще десяток крепких и решительных парней. Банда показала, кто теперь настоящий хозяин собственности – домов, катеров и машин всех жителей. Еще конечно всего имеющегося оружия, да и самих жителей обратили в настоящее, классическое рабство.

С таким делом все бы согласились за предоставляемую защиту в новом и страшном мире, но бандиты потребовали приватизировать всех оставшихся женщин. Тогда некоторые жители стали стрелять в ответ, подстрелив двоих членов банды. Отдавать подонкам своих жен, дочерей и любовниц они не захотели, были беспощадно разгромлены по одиночке, а двоих оставшихся в живых, поднявших руки смельчаков скормили паре зараженных, предусмотрительно отловленных и оставленных целыми в двух комнатах одного из подвалов.

Скормили и всех оставшихся жителей заставили слушать крики поедаемых заживо бывших соседей. После этого – сопротивляться больше никто не пробовал и сейчас даже подумать об этом боятся.

Те из женщин, которые не соблазнили никого из братвы, теперь готовят, стирают, убираются и просто обеспечивают питание и налаженный быт бандитов и пленников-заложников, которых тоже приходится кормить и обслуживать. Тех же, кто оказался помоложе и посимпатичнее, разобрали по домам, которые себе приватизировала братва. Жить они пожелали достаточно близко друг от друга, по четыре человека в каждом доме, еще любят часто обмениваться подругами, на самом деле обобществив женщин и поставив их на самую низкую ступень новой эволюции.

Теперь наверху пищевой цепочки главари банды, пятеро основных авторитетов, потом – все остальные бандиты, под ними те мужчины, кому более-менее доверяют и которые уже успели замазаться нехорошими поступками, еще под ними – все остальные выжившие, как работники и резерв на случай войны.

Правда вследствие коварных действий коварного врага в городе банда понесла неожиданные потери в три четверти списочного состава. Теперь срочно призывают своих оставшихся знакомых из города, заодно мобилизовали всех местных жителей в свою карманную армию под угрозой немедленной страшной смерти заложников.

Выслушав все ответы, я отправился вниз, в подвал дома, где нашел подходящее помещение для того, чтобы оставить там парней, с которыми пока даже не стал знакомиться и особо обнадеживать на будущее. Оставил им пятилитровую бутыль воды и собачий лоток для туалета, после чего закрыл на навесной замок, который нашел рядом.

Дверь деревянная и не сказать, чтобы особо мощная, открывается правда только внутрь, задержит парней ненадолго, если они не будут бояться ее ломать. Пока они думают, что мы в доме или где-то рядом, шуметь они не будут, но поняв, что мы стреляем где-то в поселке, точно выберутся наружу, тогда банда узнает про мою невидимость и прочие ништяки Системы.

Конечно такое разглашение основного секрета нашей фирмы придется не допустить в любом случае, нужно подумать о более надежной изоляции пленных.

Теперь мы знаем все расклады по силам банды – где у них основная база и дома, занятые активными членами преступного сообщества и сколько человек они мобилизовали на свою защиту. Сведения эти у нас, и они не слишком обнадеживают.

Из выживших осталось около трех десятков мужчин и четыре десятка женщин, некоторых из них тоже можно вооружить и поставить в строй. Охотничьих ружей хватает, в каждом доме, где жили любители поохотиться, в оружейных шкафах нашлось не по одному ружью или карабину.

Не будь у меня умения НЕЗАМЕТНОСТЬ восьмого уровня, шансов преодолеть многочисленную оборону у нас бы совсем не имелось. Пришлось бы отступить из дома, чтобы зайти с другой стороны или устроить засаду у моста.

Я понимаю и Ирина согласна со мной, что давать передышку бандитам нельзя. Слабее они не станут точно, хотя сейчас определенный дефицит боеприпасов к серьезному стрелковому оружию у них имеется, да еще почти все настоящие крутые стволы ушли вместе с теми, кого отправили воевать в город.

И там и остались, пополнив наш арсенал.

Парни сказали, что один из главарей вооружен тоже обычным охотничьим ружьем, значит проблема с оружием у них серьезная. Но они смогут ее решить, подтянуть людей, найти новое оружие в любом из охотничьих магазинов, которых в нашем городе целых четыре штуки и организоваться снова в солидную банду, если оставить их в покое всего на пару дней.

Один магазин мы уже замародерили, второй находится недалеко от него, им мы тоже сможем заняться вплотную, еще два в районах новостроек, там все гораздо сложнее с доступом, учитывая огромное количество зараженных.

Правда, теперь со мной рядом уже нет Жеки и Оксаны, самых надежных моих людей. Остальные члены команды еще только в начале своего пути и в этом отношении руки у меня связаны.

Зато с таким умением я могу пройти по центральной улице поселка, корректируя огонь Иры, да и сам могу стрелять почти безопасно, если использовать пистолет с глушителем, к которому правда осталось не больше тридцати патронов.

Но огромное количество противников, в основном еще вполне невинных людей, заставляет меня выбрать другой порядок действий.

Глава 6

Честно говоря, башка соображает уже довольно плохо и в глаза – как песка насыпали.

С раннего утра на ногах, почти без отдыха и еды, самочувствие требует подзаправки калорий и сна. Поэтому, пошарив в холодильнике и хорошо его облегчив, я ложусь передохнуть и поспать на пол часа, пока Ира дежурит наверху и пытается определить огневые точки противника.

Это как-то неуместно и слишком громко звучит про простых гражданских людей, поэтому пытается просто узнать с помощью наблюдения, где рассажены в принудительном порядке «мобилизованные» с ружьями.

Я собираюсь в одиночку проникнуть на базу к последним бандитам, чтобы относительно полюбовно решить с ними все вопросы.

Думаю, что оставшиеся без предводителей «мобилизованные» сразу же разберут свои семьи из подвала и разбегутся по своим домам зализывать семейные раны. Единственная проблема, что есть еще пара приближенных к бандитам мужиков, которые успели здорово запачкаться в пособничестве. Может, что и невольном, только ради выживания себя и своих близких.

С ними можно тоже не церемониться, если появится повод, они точно не станут отсиживаться, дожидаясь своего освобождения. Будут воевать до конца, как и новые хозяева поселка. Им перебегать на другую сторону уже поздновато.

Ира спустилась через час, дав мне поспать побольше:

– Серый, через час начнет темнеть. Парни в подвале притихли, может, что спят, может – что-то замышляют.

Я спрыгнул с удобного дивана:

– Схожу проверю. Доставай мясо и хлеб, перекусим сами и пленных покормим. Может, нам еще с ними жить придется. Нравится мне здесь, когда победим, думаю заберем дом себе. Очень уж тут уютно.

– Я прокачала РЕГЕНЕРАЦИЮ, – хвастается Ира, – И еще высмотрела три точки, где сидит народ с оружием.

– Отлично, я сейчас в подвал, потом с тобой наверх, тоже подниму один навык.

Дверь в комнату я открываю осторожно, сняв замок, толкаю ее кончиком сабли и констатирую, что пленные развязались, чего я им в принципе и не запрещал. Похоже оба спали в этот момент, вон как трут глаза под лучом фонарика. Кажется, они тоже давно бегают под ружьем, я спрашиваю про это и они подтверждают, что со вчерашнего дня в усиленном режиме несли службу и тоже почти не спали.

Вскоре Ира приносит хлеб и хорошую порцию сала обоим пленникам, чтобы перекусили и не думали плохо про нас. Оставляю пока пленных в той же комнате, ничего более подходящего в доме не нашел.

Сами же занимаем гигантский стол на кухне вдвоем для ужина найденным в холодильнике огромным куском копченого мяса, заодно обсуждаем мой план – просто пойти и всех пострелять. Потом выйти и дать народу почувствовать себя свободными. Утром съездим за своими переселенцами и начнем занимать поселок людьми, которых мы будем вывозить из нашего дома и центра, со временем конечно.

Не всех подряд, а только тех, кто может приносить команде пользу, воевать или еще как-то помогать. Жаль, что проверенных в боях людей почти нет, но все равно, лучше места для базы не найти, уходить отсюда надолго нельзя.

После расстрела около дома я как-то не очень хочу заниматься спасением и благотворительностью, брать на себя лишние обязанности и снова оказываться во всем виноватым по уши.

Я пока звоню Олегу, вкратце рассказываю о наших успехах и узнаю, что там с Вадимом.

– Да все само собой решилось. Он, как похоронил своих, сразу же работать наотрез отказался. Слово за слово и охранник вышиб ему мозги, тем более, что я посоветовал ему с этим делом не затягивать. Не хочет работать и трудом искупать свою вину – на фиг с пляжа. Леха теперь вполне мотивированный после смерти приятеля, уже отвез его тело на тачке к месту общего упокоения в парк, сейчас один старательно копает могилы, но сегодня не успеет закончить. Я его запру в кондейке дворника, утром дальше доделает работу и потом выгоню на хрен.

Отлично, одной проблемой меньше, пусть и небольшой, но весьма принципиальной.

УРОВЕНЬ 10

НАВЫКИ:

СИЛА – 8/8

ЛОВКОСТЬ – 8/8

ЭНЕРГИЯ – 8/8

ВОСПРИЯТИЕ 8/16

РЕГЕНЕРАЦИЯ 5/16

ПОЗНАНИЕ 3/16

УМЕНИЯ:

НЕЗАМЕТНОСТЬ 8/8

Накопленными процентами я поднимаю РЕГЕНЕРАЦИЮ, теперь мне остается поднять один навык, и я перейду на одиннадцатый уровень.

Я уже знаю, что новые навыки и все остальное появляются через четыре прокачанных уровня.

Второй, третий, четвертый, пятый и вот вам новые навыки ВОСПРИЯТИЕ и РЕГЕНЕРАЦИЯ.

Шестой, седьмой, восьмой, девятый и появилось ПОЗНАНИЕ, так что точно что-то новое я увижу в меню не раньше, чем прокачаю тринадцатый уровень.

– Ну, посмотрим, – я отдохнул, поднял навык, славно перекусил и готов на подвиги.

Иду один, Ира прикрывает меня, как может сверху. Скоро, примерно через час, начнутся сумерки, видимость упадет. Мне окажется проще пробраться в штаб банды, но и Ире меня не поддержать, поэтому выхожу сейчас.

Сами бандиты пока не лезут, да и не полезут, погонят воевать с нами мобилизованных, которых собирают где-то в ударный кулак, судя по тому, что мы услышали в трофейной рации. Думаю я, что собирают напротив своей базы, дома из красного кирпича, находящегося в нашем ряду. Мы не видим, чтобы кто-то пересекал открытую для наблюдения с верхней точки дома улицу. Скорее всего, что бандиты погонят толпу народа в атаку на наш дом в наступившей темноте, через час-полтора, сами пойдут как загонщики сзади. Собираются завалить нас телами своих новых рабов и вырвать победу в кровавой битве.

Поэтому мне важно опередить наступление своим незаметным проникновением в штаб врага, сорвать планы так, чтобы уже некому оказалось отдать приказ о начале атаки.

Выхожу через калитку на озеро, прохожу по дорожке между двумя заборами, нашего и соседнего дома. Накинув свое незаменимое умение, поворачиваю на главную улицу поселка.

Здесь передвигаюсь быстро, не обращая внимания на чувство ВОСПРИЯТИЯ, сигнализирующее мне о людях, обнаруженных им по обеим сторонам улицы. Сидят и сидят, сжимая в потных кулаках ложа охотничьих ружей. Они меня не видят, через пару минут я вхожу во двор бандитского гнезда через настежь распахнутые ворота.

Автопарк знатный здесь собран, ничего не скажешь, со всего поселка нагнали трофейных машин.

Братки надеются на свою охрану около дома, одного наблюдателя на балконе и одного со стороны озера. Про мое умение они еще ничего не знают, теперь заплатят мне за погибших товарищей, еще за все, что сотворили в городе и в этом фешенебельном поселке.

Я обхожу дом с левой стороны, потом нахожу подходящее окно и приникаю к нему, пытаясь определиться, есть ли кто на первом этаже. Мои чувства, новое и старые, говорят мне, что на первом этаже никого нет, все собрались на втором, откуда слышны голоса нескольких человек.

Кто-то там ругается, повышая голос, раздается неожиданный выстрел, потом топот ног и испуганный взрослый человек с ружьем за спиной сбегает по лестнице, распахивает дверь на улицу и стремительно бежит по двору, потом выбегает из ворот, исчезает из моего поля зрения.

Кажется, это главари придают ускорение назначенному ими вождю своей армии и таким решительным образом принуждают ее командира вести армию на приступ дома. Где эти гражданские люди закономерно ожидают встретить серьезное сопротивление от настоящих профессионалов, уже перебивших почти всю банду.

Я подхожу к лестнице, пытаясь вспомнить, скрипела она под ногами бежавшего человека или нет. В одной руке у меня пистолет с глушителем, во второй – верная сабля, я собираюсь с духом, пока готовлюсь начать свой рискованный подъем наверх.

Распахивается дверь где-то наверху и раздается перепуганный голос, как я понимаю, часового с балкона:

– Там Буракина застрелили! Прямо на улице перед домом!

Ага, Ирина воспользовалась возможностью, разглядев взрослого мобилизованного, бегущего через дорогу и не стала долго рассуждать, хороший он или уже не очень, просто оставила лежать на дороге между домами.

Если он вооружен и куда-то несется из штаба бандитов, значит – опасен для нашего дела и явно, что не рядовой мобилизованный. А как минимум – доверенный посыльный, который несет на себе запечатанный пакет с приказом о наступлении, образно говоря.

Мимо лестницы пробегают несколько человек на сам балкон, чтобы убедиться в словах часового, а я начинаю быстро подниматься наверх на второй этаж, правильно понимая, что в этом шуме меня и мои шаги точно никто не услышит.

Ограждение вокруг лестницы прикрывает меня со стороны балкона, я поднимаюсь наверх, глядя на противоположную от балкона сторону, где и обнаруживаю сидящими ко мне лицом за большим столом двух суровых мужчин с такими примечательными физиономиями, прямо дышащими властью и силой.

Как быстро распустились эти преступные цветы в условиях апокалипсиса, дали расцвести плодам темных желаний и таких же дел в заповеднике внешне приличных, здорово обеспеченных людей. В той, старой жизни.

Они тоже смотрят в сторону балкона, ожидают подтверждения слов часового и понятно, что не видят меня.

Ну что же, передо мной оказалась ровно половина бандитских главарей, наверняка, что самые значимые из них.

Раз они не побежали смотреть со всеми вместе, а важно сидят за длинным столом, хорошо уставленным красивыми бутылками и блюдами с закусками.

Хорошо бы, конечно, отправить их на свидание к тому самому зомби в подвале этого дома, но не в моей ситуации лазутчика-одиночки делать очень хорошее дело еще лучше. Поэтому, поднявшись на пол метра выше уровня пола, я стреляю обоим бандитам по два раза в видимую мне верхнюю часть тела.

Четыре щелчка раздались в большом помещении, оба мужика улетели куда-то назад с немалым грохотом от падения тел и стульев.

Я уже знаю, что за смерть выживших Система не награждает привычным удовольствием, поднимаюсь еще на пол метра и повернувшись в сторону балкона жду, когда народ начнет возвращаться обратно на совещание, прерванное точным выстрелом моей подруги.

Кстати, ведь Ира точно не пропустит такое собрание на балконе приметного штаба банды и точно, сразу же раздается вскрик с той стороны.

Распахивается дверь, три человека успевают забежать обратно в помещение, где их встречаю уже я под покровом незаметности. Только слабые вспышки выстрелов и сухие щелчки приветствуют появление последних главарей и одного из приближенных к ним жителей поселка.

Теперь я стреляю просто в живот всем по разу, чтобы хоть эти помучились напоследок и успели рассмотреть мое лицо, полное мрачного торжества.

Как про такие моменты пишут в рыцарских романах.

Не снимая умения, я проскальзываю мимо повалившихся мужчин, зажимающих свои больные внезапно места и жалобно стонущих теперь, когда больно стало им самим. Выглядываю на балкон, где вижу «мобилизованного», лежащего на балконе в обнимку с ружьем и не шевелящегося.

Ну, выходить наружу не стану, еще чего вдруг моя милая не разберется и не заметит широкую улыбку на моем красивом, весьма мужественном лице.

Будем считать, что парень мертв, но лучше его проконтролировать, чтобы не получить пулю в спину в самый неподходящий момент, что я и делаю напоследок перед тем как закрыть дверь.

Теперь собираю оружие, вывалившееся из рук подстреленных, наслаждаюсь по очереди предсмертным удивлением на лицах бандитов и пособника. Когда они внезапно могут рассмотреть меня, возникающего из ниоткуда рядом с ними и бесцеремонно сдирающего пистолеты с пояса, вытаскивающего еще один из наплечной кобуры.

Тщательно обыскивать времени пока нет, стрелковое я забрал, пора заглянуть к тем, кого я застрелил здесь первыми. Я возвращаюсь к столу, на который складываю изъятое оружие. Потом рассматриваю оба тела главарей, один уже совсем мертв, второй – еще жив и пытается что-то крикнуть, но только шипение раздается из холодеющих уст.

Кажется, собрался отдать последний приказ в своей жизни, я перерубаю его шею сильным ударом сабли и не обращаю внимания на снова мелькнувшее перед глазами сообщение Системы. За эту минуту таких сообщений уже несколько пришло, я потом их почитаю.

Забираю пару стволов, пистолет и автомат у главарей, еще констатирую, что с оружием у них не густо, все ушло в город и не вернулось, все самое лучшее и современное.

Складываю и это добро на столе и внимательно изучаю, что там творится у раненых бандитов. Могут ли они, превзнемогая боль, добраться до стола с оружием? Да вроде, что нет, лежат и жалобно стонут, не пытаясь подняться на ноги.

Теперь рядом со мной остался только один «мобилизованный», который охраняет штаб со стороны озера, пришла пора заняться им.

Я прохожу пару комнат, добираюсь до еще одного балкона, на котором бдительно несет службу один мужчина лет тридцати пяти по внешнему виду.

Этот тоже может оказаться в отрицательном рейтинге и красной зоне, поэтому я захожу на балкон. На котором Ире уже не рассмотреть ничего под крышей, снимаю умение и смотрю на реакцию «мобилизованного», держащего ружье перед собой стволами вверх.

– Вы кто? – только это и может сказать часовой, глядя неотрывно за черный зрачок глушителя.

– Новая власть, – коротко отвечаю я.

– А где все? – робко спрашивает мужчина, не пытаясь как-то сопротивляться.

– В аду или по дороге к нему.

Я подхожу вплотную к замершему воину и прихватив стволы ружья рукой с пистолетом, отвешиваю ему хорошо по затылку гардой сабли. Мужчина падает на выложенный плиткой пол, я захожу в меню и узнаю, что у этого тоже отрицательный рейтинг и не двенадцать процентов, а целых двадцать четыре минусом.

С одной стороны – это не так и много, зато с другой – я могу сразу же разобраться с ним на месте, чтобы не плодить лишнюю бюрократию, когда у меня совсем нет на это времени и сил.

Тем более, что нам с такими еще жить придется и это милосердие совсем ни к чему именно сейчас, даже с таким членом банды с относительно небольшим отрицательным рейтингом.

Система признала его подлежащим уничтожению – вот и нечего долго думать, заниматься морализаторством, поэтому я перебиваю ему шею саблей и, снова накинув умение, выхожу с балкона, забрав с собой ружье.

Если ему доверили свою жизнь главные бандиты, это значит, что именно он не достоин жить. А сейчас самый удобный момент быстро его приговорить к смерти, потом появится его семья и все окажется не так просто.

Закрываю дверь и делаю пару шагов по комнате, хорошо обставленной спальне, как приход уносит меня куда-то.

Очнувшись, я нахожу себя сидящим на полу спальни, на толстом и красивом паласе песочного цвета, сабля, пистолет и ружье лежат рядом. Смартфон вибрирует, это названивает Ира, я коротко отвечаю ей:

– Все отлично. Бандитов больше нет. Перезвоню через минуту, – и отключаюсь.