Kitabı oku: «Энциклопедия наших жизней (семейная сага). Истоки. Книга 3. Детство и юность Ираиды. Глава 2», sayfa 14

Yazı tipi:

20.07.55 г.
ИРИНКА!
Извини меня за долгое молчание. При встрече, быть может, ты узнаешь его причину. Моё письмо. Отправленное в Орехово-Зуево ты, наверное, не получила, так как долго от тебя нет ответа, и поэтому я пишу в Шатуру, в надежде, что оно найдёт тебя там. Через месяц я буду в Москве. Надеюсь, на этот раз мы сумеем встретиться. Если это произойдёт до занятий, то обязательно на ВСХВ, хорошо?
Выеду из дома я числа 26, так что в Москве буду к 29-му обязательно. Если ты будешь в это время там, то напиши где, а лучше найди более точный способ встретиться. Свои соображения по этому поводу напишу в следующем письме.
Мои дела идут нормально. Бездельничаю…
Вчера Света с одной из девочек выехала держать экзамены в университет на Ленинских горах, так что Мартыновцев в Москве увеличивается в этом году на одну треть. Пиши больше о себе. Жду.
БОРИС.

ИРИНКА, ЗДРАВСТВУЙ!
Получил от тебя письмо, какого (по содержанию) не получал от тебя ещё ни разу. Я даже, право, не знаю, как на него тебе ответить. Надеюсь, что при всём отчуждении и нежелании переписываться, ты не откажешься от встречи. Если она будет возможна.
Да, Ира, числа первого я отослал тебе в Орехово-Зуево письмо, и было бы не желательно, чтобы его кто-либо прочёл, так что, пусть кто-либо из твоих знакомых перешлёт его тебе. Я живу на Клязьме, чувствую себя сравнительно хорошо. С новой группой знаком ещё очень мало…
Впрочем, мои дела тебя теперь, наверное, не интересуют. Если найдёшь нужным, пиши. Жду.
Пиши о своих директорских делах и вообще.
До свидания – БОРИС.

23.01.56 г.
ЗДРАВСТВУЙ, ИРА!
Хотя и поздно, но разреши поздравить тебя с днём рождения и пожелать всего лучшего в жизни.
Извиняться Домой я не поехал, т. к. к нам сейчас трудно добираться, а так хочется увидеть всех товарищей! Завтра думаю на некоторое время покинуть Москву и уехать в гости к дядьке…
Да, Ира, в чём и почему я могу быть прав? За фото спасибо. Ты скоро кончаешь, не так ли? Когда? Как прошли экзамены и когда будет практика?
У нас на всём третьем курсе дела обстоят ужасно (на других много лучше). По одному только предмету «Детали машин» имеют 120 человек неудов – из 600 на курсе. Встречаются группы, в которых все экзамены сдали только 4 человека из 28. Многие студенты имеют по два – три неуда, а некоторых уже выгнали из института. Дирекция вынуждена сегодня собрать собрание, и объявить, что если мы в следующем семестре не «поумнеем», то нас всех разгонят, ибо он будет ещё труднее этого. Ужас. Стипендиатов из сотен – единицы. Пораскинув мозгами, я решил взяться за ум, но что из этого выйдет, не знаю. Но это потом, а сейчас я решил отдыхать: ходить в кино, читать книги. Побывать в театрах, а больше всего покататься на коньках и половить рыбу. Если удастся, разумеется.
Пиши, как провела Новый год и сколько он уже принёс тебе счастья. Как поживает Тала (ты, ведь, с ней обещала переписываться, помнишь?).
Если можно, напиши, что ты думаешь обо мне после нашей встречи? Наверное, плохо.
Как идут у тебя дела по художественной самодеятельности? Я одно время начал ходить в хор, но потом передумал, и когда наши пошли выступать на заключительном смотре худ. самодеятельности в филиал Большого, я отказался…
С приветом – БОРИС.

3.12.56 г.
ЗДРАВСТВУЙ, ИРА!
Право же, мы оба всё перепутали. Ты считаешь, что я кончаю в этом году, забывая о моём годичном отпуске, а я думал, что ты уже кончила и где-нибудь работаешь. Истина восстановлена. У тебя, наверное, много новостей, особенно связанных с практикой. А у меня ничего нового нет. Почему? Много причин, но все они отнюдь не интересны, и до страшного скучны – говорить о них не буду. Сегодня защитил курсовой проект, который ни меня, и никого не удовлетворил, ибо то, что я делал, перестали выпускать более 20 лет назад. Естественно, что такие работы никому не нужны, и работать над ними не хочется. Вот дипломный проект, говорят, зачастую имеет ценность.
А ты рассчитываешь на будущее своего проекта? Только сделай такую школу, чтобы она была удобной, и, чтобы в ней всё было, включая обязательно физкультурный и актовый залы. Или это уже предусмотрено нормами для маленьких школ? А сколько будет стоить строительство такой школы?
Да, так вот, я теперь отдыхаю: до экзаменационной сессии осталась целая неделя, и всего – на всего один зачёт по политэкономии. Отдых этот мне как нельзя кстати. От жизни в культурном отношении я сильно отстал – не бываю в кино, театре, мало читаю (даже не прочёл «Не хлебом единым» – нынешней сенсационной книги). Всё это, говоря вычурным языком, результат моего состояния – у меня быстро устаёт голова: инвалид высшей категории, но пенсии не дают. Вообще же, жизнь идёт нормально: стареем понемногу (на мне это не заметно), понемногу умнеем (в какой степени – умалчиваю)…
А в Ереван, я бы ни за что не поехал, но это я, а ты, ведь, натура романтичная…
БОРИС.

На этом наша переписка оборвалась.

В 1956 году отец съездил по путёвке в санаторий – в Хосту. Его благоверная – Лидия Павловна не смогла поехать на весь срок путёвки, но всё-таки на недельку вырвалась с работы и слетала к нему в санаторий. Вернулись оттуда уже вместе. Как и полагается, находясь в санатории папа ездил на разные экскурсии. Соответственно – привёз несколько фотографий. И только на одной из них запечатлены оба – папа и Л. П. Я эти фотографии приведу здесь. Всё-таки это теперь уже является раритетом – 1956 год… Может быть, кто-то из детей тех, кто глядит на нас с этих снимков – узнает своих родственников…

Я по распределению уехала на работу в Армению…

Но, об этом расскажу в этой же Главе, но – в свое время…

Часть 36
Учёба в техникуме

Орехово-Зуево Торфяной техникум 3-й курс ПГС 1955 год

На фотографии – мальчики нашей группы. Крайний справа – КОЛЯ САВИНОВ – староста нашей группы. Здесь не все мальчики. Их в группе было, конечно – больше.

На фотографии нет Володи Клюева, который был безнадёжно влюблен в Валюшу Калинину, нет Юльки Кириллина, который снимал ребят и некоторых других…

Орехово-Зуево Торфяной техникум 3-й курс ПГС 1955 год

Я – в нижнем ряду слева

Игорь Бардаханов, Я (Ираида), Нина Макарова и Оля Титаренко

Предметы были не особенно трудные, особенно, если в них что-нибудь заинтересовало. Вот чего я не понимала, и не разбиралась, это – строительные машины. Грейдеры, экскаваторы и т. п. техника для меня была вся «на одно лицо».

Ещё у меня была слабость – все чертежи у меня получались с жирными линиями. А выполнять чертежи нужно было тонкими линиями. Кстати, это у меня осталось на всю жизнь. Может быть, от близорукости. И ещё – поскольку на чертежах линии были сочными, чертежи получались грязными. После выполнения, мы всегда чертежи чистили хлебом. Накрошишь на него белый хлеб и ладонью катаешь по чертежу, стряхнёшь, и чертёж – белый.

Я (Ираида) и Валя Буянова

Комнатка, которую мы снимали с Валей Буяновой, была узенькой, маленькой. По левой стенке стоял шкаф, затем во всю комнату – огромная двуспальная кровать. За кроватью, в углу, у окна – стол. По бокам втиснуто по стулу. По правой стене стоял старый диван с высокой спинкой. Между кроватью и диваном можно было протиснуться только боком. Спали мы с Валей в одной кровати. За квартиру платили пополам, питались в складчину. Готовили мы только тогда, когда привозили из дома какие-ни будь продукты. А так, обедали в студенческой столовой, а дома – только чай с хлебом.

Перед стипендией, дней за десять, у нас уже кончались и деньги и продукты. Всё время очень хотелось есть.

В нашей коммуналке, кроме нас жила ещё одна рабочая семья. У них было много детей. Жили они небогато. Не знаю, что они ели ещё, но на большой плите в общей кухне, они всегда варили постные щи из квашеной капусты. (Капуста и вода, и никаких добавок или приправ). Не буду говорить о кислом капустном запахе, который впитался даже в стены квартиры, но огромная кастрюля, литров на десять этого варева варилась на плите ежедневно. И вот, в минуты особого ночного голода, когда «подмывало» желудок, я иногда потихоньку прокрадывалась на кухню, зачерпывала почерневшим от старости половником, который всегда торчал из кастрюли, эту похлёбку, и с жадностью втягивала в себя эту жижу. Она казалась мне такой вкусной…

Не на все выходные, но чаще, когда они совпадали с какими-нибудь праздниками, мы ездили домой. Мне нужно было заранее приехать на авто вокзал, чтобы купить билет. Потом я перестала его брать, так как при посадке никто билеты не проверял. Это просто было невозможно. Автобус брали «на абордаж». Уже никто не мечтал о сидячем месте. Автобус не резиновый, но в него набивалось столько народу, что зажатые, как селёдки в бочке, люди, могли только выдохнуть, а вдохнуть уже было трудно. В таком состоянии нужно было ехать до Куровской чуть больше часа. Если проверяли билеты, то, чтобы не высадили, мы, безбилетники скидывались, и передавали деньги контролёру. Наверное, этот способ был изобретён не нами, но действовал он всегда безотказно. Поскольку автобус часто приходил с опозданием, приходилось всегда волноваться – не опоздаем ли к поезду. Сев на поезд, конечно, без билетов, можно было успокоиться – домой доедем точно…

Из дома мы привозили кроме денег, которыми, хоть и в небольшом количестве, но иногда, нас снабжали близкие, кое-какие продукты.

Валя жила в деревне, поэтому привозила овощи: картошку, морковку. А я – то, что можно было взять дома…

В техникуме я сейчас же с головой окунулась в художественную самодеятельность. Тем более, что там уже сложился отличный коллектив.

В нашу комнату в Зуево, гостей мы не приглашали, так как хозяйка нам это запретила строго настрого. Пару раз заходил к нам наш сокурсник – Юлька Кириллин, который пробовал за мной ухаживать. Но я к нему относилась, как к товарищу. А ещё он меня порой раздражал, так как был очень жадный. У него был фотоаппарат, и он часто щелкал сокурсников. Сделав фотографии, он приносил их в группу, сначала давал их всем посмотреть, предлагал каждому отобрать свои, а потом подсчитывал – сколько удовольствие стоит. Когда он это проделал в первый раз, я не поверила, что так бывает среди «своих». Но люди разные, и поступки их разные…

Часть 37
Дружинница

В отличие от учёбы в кожевенно-обувном техникуме, в торфяном – протекало всё нормально, размеренно. Но энергия из меня била ключом. Поэтому я всё время чем-нибудь занималась: художественной самодеятельностью, какими-то общественными поручениями, водила дружбу со всеми комсомольскими вожаками техникума, и даже райкома комсомола (хотя числилась не членом…). И, наконец, когда в техникум пришел представитель милиции и призвал записываться в ряды дружинников, я одна из первых записалась и туда.

Пришли мы в милицию, в составе нескольких человек. Прикрепили нас к сотруднику – Сергею, кажется, Петровичу, молодому, красивому, статному. Он отвечал за работу с молодёжью, в том числе и с дружинниками.

Для начала он провёл с нами несколько бесед. Все его беседы сводились к рассказам разных случаев из его практики. Мы слушали, развесив уши и рты. Затем, все девчонки в него влюбились, но в этом плане он не обращал ни на кого внимания. Кажется, он был женат…

Кроме патрулирования, нас иногда брали на «задания».

Был такой случай. Почти в центре города, за бетонными стенами стадиона, действовал вещевой полуофициальный рынок. Вдоль забора выстраивался длинный ряд, в основном – женщин. Почему полуофициальный? Потому что разрешалось продавать только не новые вещи. Но, из-под полы продавались и новые (статья – спекуляция), а иногда и ворованные вещи. Всю милицию и даже дружинников они знали в лицо. Поэтому, когда они появлялись на горизонте, все новые вещи вмиг исчезали за пазухой, или под юбкой.

Нас, как новеньких, в одно из воскресений кинули «на эту точку». Наша задача была – присмотреться, потом сделать вид, что мы что-то хотим купить, в это время нас «заберут» вместе с продавцом.

На это «задание» нас пошло несколько человек. Была весна. На улице слякотный снег смешался с грязью, и под ногами чавкал кисельной жижей.

Я помню, как мне понравились туфельки. Они мне действительно понравились настолько, что я готова была их купить на самом деле, если бы хватило денег. В общем, нас с этой женщиной «забрали», и привели в отделение милиции.

Нам пришлось немного подождать, так как дежурный милиционер разбирался с цыганкой. Цыганка скандалила. Через плечо у неё был привязан платок в виде люльки, в которой мирно посапывал спящий младенец. Милиционер что-то ей объяснял, но она продолжала скандалить. Потом неожиданно она вытащила из-за пазухи грудь, полную молока, направила её прямо на дежурного, нажала, и буквально, выстрелила молоком ему в глаза…В конце концов её выгнали из отделения. Она, убегая, продолжала ругаться на чём свет стоит.

На мою торговку оформили бумагу, которую дали подписать и мне, как свидетелю. Женщину ещё задержали, а меня отпустили – дальше работать.

Но, по своей неопытности я не догадалась, что у местных торговок уже я попала на заметку. Мне отомстили. После моего вторичного появления на рынке, через мгновенье, меня окружили женщины. Они вроде бы не специально кружились в шаге от меня, предлагая свой товар. При этом они притоптывали ногами, как бы согревая ноги. А на мне было светло серое весеннее пальто. Через пять минут моё новое красивое пальто было обрызгано практически до пояса жирной грязью. Естественно, я ретировалась, и больше на такие «задания» не выходила.

Но на память о моей «работе» с дружинниками, я написала стихотворение, посвятив его Сергею Петровичу.

1955 г.

Орехово – Зуево.

Торфяной техникум. ПГС

Посвящается моему наставнику в милиции,

Руководителю студенческой народной дружиной

СЕРГЕЮ ПЕТРОВИЧУ.

НА ЧУЖОМ ПУТИ
   Утром, осенним, хмурым
   Тёмным казался перрон.
   Молча мы шли, понуро,
   Отыскивая вагон.

Вот он, второй от края,
С тенью огромных колёс.
Сколько вагон тот знает
Радостных встреч или слёз.

   Горло сжимают слёзы,
   Глядят на тебя глаза.
   Рушатся разом грёзы —
   Ты провожаешь меня.

Что ж ты молчишь, мой милый?
Не скажешь мне – «Жди меня!».
Что ж ты такой унылый?
Нет в милых глазах огня.?

   Вспомни первую встречу,
   крепких рук…
   Всем сердцем тебе отвечу
   На каждое слово, друг.

Грустно погон сверкает
На стройном твоём плече,
Что ж ты молчишь, не знаю.
Сказал бы, хоть слово, мне.

   Третий звонок раздался,
   Зовёт проводник в вагон.
   Город вдали остался,
   На тёмном перроне – он.

Так, не сказав ни слова,
Расстались мы навсегда.
В нашей жизни суровой
Нас разлучила судьба.

   Сердце, не надо плакать,
   Ты писем его не жди.
   А за окошком слякоть,
   Льют проливные дожди.

Там у него другая —
Зовётся она – жена.
Знаю я, уезжаю,
Счастлива будет она.

   С их я ушла дороги,
   Не всё ли равно – куда?
   Лучше пожертвовать многим,
   Чем с краденым жить всегда…

Словно подбитая птица,
Сердце в груди, не стучи.
А поезд всё дальше мчится,
И что меня ждёт впереди?

Часть 38
Умерла подруга

1955 год.

В эти выходные я не ездила домой. А в понедельник, приехавшая из Шатуры девочка из другой группы подошла ко мне и сказала, что мне просили передать – завтра похороны Нюрочки. Я не отпрашиваясь, бросилась на автовокзал.

Подробности я узнала дома. Нюрочка училась в культ – просветном училище в Егорьевске. Общежитие, в котором они жили практически не отапливалось. Рассказывали, что стены покрывались от мороза инеем.

У Нюрочки заболел зуб, потом появился флюс. Она боялась идти к зубному. А ночью в комнате было особенно холодно, и она ещё и застудила и так воспалившуюся надкостницу. С высокой температурой она приехала домой. Её сестра, будучи сама медиком, почему-то не настояла на немедленном обращении к врачу. А когда температура зашкалила за 40, они вызвали скорую помощь. Но у Нюрочки уже начался и (воспаление головного мозга). Ей делали операцию – долбили кость около уха, чтобы откачать гной. Не помогло. Долбили выше. Но, ничего не помогло, только измучили её всю. Слишком поздно обратились к врачу…

Гроб стоял дома. Тогда ещё не было обычая хоронить из морга. В моей жизни это были первые похороны близкого человека – близкой подруги.

Стояли майские дни. Всего лишь год назад мы справляли Первомай в доме Нюрочки. А теперь она лежала в гробу, такая молодая, погибшая по халатности своей и семьи. Было много цветов. Но особенно мне запомнился запах духов. Чтобы не очень пахло в доме, всё обрызгали духами – «Цветной горошек». Были такие духи с очень едким цветочным запахом. Этот запах преследовал меня ещё долгое время. А уж если мне встречалась где-то женщина, надушенная этими духами, у меня сразу же перед глазами возникали картины похорон Нюрочки.

Кладбище в Петровском было сразу же за деревенской школой. Могилу вырыли на холме, дорога была где-то внизу. Кладбище было старым, заросшим высокими деревьями. Все стояли молча, замерев на несколько минут в прощальном – прости… Я чувствовала, что надо что-то сделать, что-то сказать. Нельзя вот так просто, молча, опустить гроб в могилу. И тогда я прошла вперёд и стала говорить. Я говорила о том, что мы учились вместе, что мы дружили, говорила, какой она была хорошей подругой и дочерью. Может быть, я не так много и сказала, но я – сказала…

Были поминки… В том же доме, за тем же столом, где мы пировали после сбора урожая картошки, где впервые устроили застолье на Первомай с мальчишками, и где ещё утром, ещё всего лишь утром…

В моей жизни это были первые похороны близкого человека. Сколько похорон потом мне пришлось пережить за долгую жизнь. Тогда мы об этом не думали. Но, ведь, мы все – гости на нашей грешной земле…

Воспоминания оживляют прошлое. Как странно. На фоне светлых кадров вдруг появляются – черные, как кляксы чернил на белой бумаге…

Часть 39
И снова письма

В этом году мне писали письмо не только мальчики, но и девочки. Просто всё моё окружение разлетелось по разным городам в разные училища, вузы и техникумы. Правда по субботам и воскресеньям студенты приезжали на побывку домой, и местом их встречи со старыми друзьями, конечно, был – клуб имени Нариманова.

Кстати, мне понравилось – письма, получаемые в каждом конкретном году, выносить при публикации – в отдельную часть повествований.

Скорее всего, и дальше я буду использовать этот метод…

ПИСЬМА СОКУСНИЦ в 1955-м году

Мне в Орехово – Зуево писали мои милые подружки: Ниночка Петухова, Анечка Кириллина и другие…

17.09.55 г.
ПРИВЕТ ОТ НИНЫ!
ЗДРАВСТВУЙ, ДОРОГАЯ ПОДРУЖКА ИРОЧКА!
Извини за долгое молчание. Сегодня, т. е. в воскресенье, у меня есть свободное время. Дай, думаю, напишу, и села писать, и написала тебе небольшое письмецо.
Ира, доехала хорошо, получила стипендию, побыла три вечера со своими мальчишками, потанцевали и уехали на практику.
Практика проходит хорошо. Нам нужно написать отчёт в 24 листа, и письменную работу, сдать экзамены и всё. Месяц побуду дома, и буду вполне самостоятельным человеком. Жить здесь всё-таки скучно Октябрьскую проведём вместе. Ирочка, для первого раза хватит. Не знаю, что писать.
До свидания. Целую.
НИНА.

Письмо в Орехово-Зуево – «Орехово-Зуево, ул. Красина 4. 3-ий курс «Н» Степановой Ире» из Егорьевска – «Егорьевск, Профсоюзная 4, Кириллиной Анне».

Анечка была ещё жива…

03.55 г.
ИРА. ЗДРАВСТВУЙ!
Ты знаешь, как я была рада, когда получила твоё письмо. Ира, в Нариманове, когда мы встретились с тобой, действительно нам некогда было с тобой поговорить. А Виктор, с которым ты познакомила меня, мне понравился. Я просто тебе завидую, сколько у тебя мальчиков, хотя бы с одним познакомила.
Ира, жаль Бориса Погорелова, ну, ничего, выздоровеет. А ты передай ему от меня привет. Вот так Валя! Влюбилась в Витю А. Сама ему письма пишет, совесть надо иметь. А видишь ты её?
Ира, сейчас сижу и пишу тебе письмо. Никуда не хожу. Ни одна девочка никуда не ходит. Жизнь идёт разнообразно. В школе установили аракчеевские порядки. В деревне всё по-старому. Я ни с кем не дружу. Нина мне пишет, живёт она хорошо, очень весело. Ребят за ней много бегает. Ира, мне Петя Б. передавал привет в субботу от тебя. Людка М. уже в положении.
Ира, Вовка К. пишет, да? Передавай и ему от меня привет. Ни в каком кружке не занимаюсь, т. к. в школу вечером страшно ходить.
Ира, я умею на баяне играть и фотографировать. Я приеду домой 19-го марта. Когда же мы с тобой увидимся? Давай договоримся. Про Репецкого я слышала. Абрамова не вижу.
Ну, писать кончаю. Пиши – что тебя интересует, я отвечу.
До свидания – КИРИЛЛИНА А.

Жду ответ. Привет той девочке, с которой ты меня познакомила.

ПИСЬМА ОТ ЛИДОЧКИ СТЕКОЛЬЩИКОВОЙ, моей подружки по парте в 10-ом классе

Учиться она никуда не поступила, так как не было материальной поддержки от семьи. Жила она с мамой и младшими сестрёнками, которых нужно было учить и кормить. Лидочка устроилась на работу в аптеку.

Письмо в Орехово – Зуево из Шатуры.

13.02.55 г.
ЗДРАВСТВУЙ, ИРА!
Получила твоё письмо 11 февраля и пишу ответ.
Ира, после воскресенья я только два дня работала с утра, а сегодня работаю вечером. Выходной во вторник. Видела Бориса. Как-то зашел разговор о тебе. Он говорит, что ты была слишком кокетка, хотя в последнее время изменилась в лучшую сторону Понятно?
10-го ходила на постановку – «Последняя жертва». Очень хорошо поставили, но было мало народу. Я сидела на третьем ряду с Женей, которая в школе живёт. На концерте знакомых, ну никого не было, кроме Ванина и Вовки Студенкова. С Ваниным я танцевала. Он спрашивал о тебе, когда ты приедешь. Вероятно, говорит, приедет в воскресенье. Я говорю – «Может быть». Он что-то мало танцевал, а всё стоял. Ира, а ты здорово с адресом придумала, хотя такой план у тебя был до того, как ты его писала. Только ты не говорила.
После каникул девочек из своего класса никого не видела. Даже не знаю, что с Репецким. Давыдову тоже не видела.
Ира, до тех пор, пока ты приедешь, я тебе спишу слова песен и спрошу адрес Федотова. Видела Толика и Вовика в понедельник, когда ходила гулять с одной девочкой и двумя мальчиками из дома, где живёт Вовка Щербаков. Зовут одного Коля, другого Вова. Ну, а Толя с Вовой поздоровались и прошли мимо. После я их целый вечер не встречала, вероятно, ушли домой. В тот вечер я была в шапке, взяла у одной девочки, поменялись. Вовка Щербаков увидел и говорит – «махнём!»…
Да, на постановку ходил Новиков, но он не танцевал.
Ира, приезжай 20-го, будет смотр художественной самодеятельности, потом будет 6-го марта. Приезжай. Писать пока нечего. Кино у нас идёт – «Опасные тропы» и – «Под фригийской звездой».
До свидания. Приезжай.
Ира, к вам я не ходила, только видела несколько раз Ольгу, но она ничего мне не говорила о семье, мы с ней просто здоровались.
Письмо из Орехово идёт два дня. Ты выслала 9-го, а я получила 11-го числа. Я посмотрела на штемпель.
Целую – ЛИДА.

Письмо в Орехово – Зуево из Шатуры.

22.02.55 г.
ЗДРАВСТВУЙ, ИРА!
Как мы уговорились, я пишу тебе первая, то есть, даю ответ на твоё письмо. Ира, хоть мы с тобой дружили, но дружба у нас была не настоящая, теперь я поняла это. Я поняла, что я тебе нужна только для того, чтобы сопровождать тебя в клуб, а, если есть кто-нибудь, то я совершенно не нужна. Так это было в воскресенье и в понедельник. В воскресенье я попросила только потанцевать, и ты отказалась, сказала, что неудобно оставлять Валю, хотя после этого я ни разу не видела, чтобы ты с ней танцевала. Ты танцевала с мальчишками, а не с Валей. И в понедельник вышло не лучше. Ответ на своё письмо я не жду. Встречаться с тобой тоже не собираюсь, я найду подругу понадёжней, чтобы она в клубе не отказывалась от меня. Вот и всё, что я хотела написать.
До свидания – ЛИДА.

Письмо в Орехово – Зуево из Шатуры.

2.03.55 г.
ЗДРАВСТВУЙ, ИРА!
Письмо твоё я получила, хотя, по правде говоря, я не думала, что ты мне напишешь. То письмо я так написала не потому, что мне нечего писать, а потому, что мне было очень обидно, а потом, мы, всё-таки не ругались с тобой, а объяснила всё тебе так, как я думаю.
Время я сейчас очень хорошо провожу. В ночь с субботы на воскресенье в клубе всю ночь были танцы, напрасно ты не приезжала. В фойе танцы, а в зале просмотр журналов, мультипликационных фильмов, кино – «Новички на стадионе». Правда, я всю ночь танцевала, а кино совсем не смотрела. Народу было очень много, больше, чем обычно приходило. Была я с той же девочкой, что и в воскресенье. Но, так как мы обе не умеем водить, то я танцевала со всеми. Много танцевала с Леной Елисеевой. Пальто наши вешали Толя с Вовой (раздевалка была переполнена) где-то за кулисами. Они были выпивши немножко. Были на вечере Ванин с Новиковым. Ванин с девчонками очень мало танцевал, стоял с В. Новиковым. Я тоже с ним не здоровалась. Они, мне так кажется, за кем-нибудь следили, потому что были неразлучны.
Сегодня вторник. Мне выходной. Я только что пришла из кино – «Любимец Вены». Мы взяли билеты и пошли к «Нариманову». Там шло кино – «Таинственный знак». Посмотрели через дверь – сколько народа и вышли. Ванин с мальчишками стояли у клуба. Мы пошли с девочкой Раей смотреть афиши. Он подходит сзади и – «Здравствуйте, вы в кино?». Мы ответили, что идём в театр. Он говорит – «Можно пятого в Нариманове посмотреть». Я говорю – «Пятого нам нельзя идти». Он говорит: – «Очень скучно в театре». Мы поболтали и ушли в театр, а он, я не знаю, где был.
Завтра у нас в Нариманове читательская конференция по книге В. Китлинской – «Мужество». Художественная часть и танцы. Я пойду.
Четвёртого какой-то вечер по пригласительным билетам.
Передай привет Ляле и Виктору.
До свидания – ЛИДА.

Если приедешь шестого, то встретимся в Нариманове вечером. Я буду там, хотя не знаю, что там будет 6-го.

Письмо в Орехово – Зуево из Шатуры

15.03.55 г.
ПРИВЕТ ИЗ ШАТУРЫ!
ЗДРАВСТВУЙ, ИРОЧКА!
Вот сегодня уже вторник, а твоё письмо я всё ещё не получила. Может быть, ты мне не написала. А всё-таки, я тебе пишу письмо. Сегодня утром передавали – «Солдатский вальс». Я списала, кроме одной строчки.

«СОЛДАТСКИЙ ВАЛЬС»
Снежные сибирские белые поля,
С детства сердцу близкая, русская земля.
Ты ли мне не дорог, край мой дорогой (Ира, или здесь – голубой?),
На границе часто снится дом родной.
В полночи холодные …………………….
Я в края холодные не пущу врага.
Светят за рекою строек огоньки
…………………………земляки.
Повидаться нужно бы мне с подругой вновь,
За хорошей дружбою прячется любовь.
Я вернусь к невесте, в снежные края,
Верю, знаю, что родная ждёт меня.
Снежные сибирские, белые поля,
С детства сердцу близкая русская земля.
Родина, отчизна, я навеки твой,
На границе часто снится дом родной.

Ира, один куплет у кого-нибудь спросишь, который под вопросом. Ира, ты приезжай в воскресенье, хоть я и работаю.
Ира, вчера я смотрела кино – «Газовый свет». Вот кино! Сила, да! Ходила с Кирсановым. Он взял билет «на свои деньги, за мой счёт». Вообще, учтивый мальчик. Сегодня я с двух работаю, он меня у Магиза встретит в десять.
В воскресенье спросил – «Будешь дружить?». Я – «Не знаю». – «Почему?» Я ему сказала – «Завтра скажу». А сама ему опять ничего не сказала. Пусть спрашивает. Точно?
Ира, пиши ответ. Писать больше нечего.
До свидания, целую – ЛИДА.

Сохранилась записочка от Раи Куликовой. Это девочка из деревни Петровское, где мы жили некоторое время.

5.10.55 г.
ИРОЧКА, ЗДРАВСТВУЙ!
Только сегодня узнаю, что ты живёшь у тёти Кати. Для меня это была большая неожиданность. Ира, как мне хочется тебя увидеть! Ведь мы не виделись уже больше месяца. Вы, наверное, только начали учиться? Да?
Ира, я домой езжу всё же часто. Раза три в тот месяц была дома. В это воскресенье, т. е. 2-го октября дома не была, ездили на картошку. Теперь думаю в пятницу или в субботу поехать домой. Денег совсем нет. Вот думаю сколько-нибудь дома попросить денег.
Ира, не знаешь, приехали ли девочки – Нина П. И Лена К.? Как хорошо, если бы они уже приехали. Мне Галя Петрова говорила, что они должны приехать в начале октября. Знаешь, Ира, как надоело ездить домой и скучать. Ведь, у нас в деревне не осталось почти никого. На улице гулять совсем не с кем. А в клуб ходить почти уже надоело. Кино, почти всегда, когда езжу, бывает старое.
Ира, я живу в общежитии в Зуево, если когда будет время, то приходи в комнату 42. Ира, ты поедешь в эту субботу домой? Если поедешь, то приходи ко мне в воскресенье. Буду ждать. У меня всё.
С приветом – РАЯ.

Из моих старых школьных друзей, почти все продолжали служить в армии, кроме тех, кто поступил в институты. Среди таких был Виктор Варфоламеев.

Несмотря на то, что мы иногда с ним пересекались в клубе им. Нариманова, успели перекинуться парочкой писем…

Письмо в Орехово – Зуево – «Московская область, г. Орехово – Зуево, Красина 4, № курс «Н» Степановой Ире». Из Москвы – «Москва Ж-28, Б. Вузовский 3/12 МТИ Варфоламееву Виктору».

13.02.55 г.
ПРИВЕТ ИЗ ГОРОДА ПЕРВОПРЕСТОЛЬНОГО – ГОРОДА МОСКВЫ!!!
ИРА, ЗДРАВСТВУЙ!
Получив твоё письмо (надеюсь, что ты не против, что я называю на «ты»), я очень обрадовался. Ира, Очень хорошо, что ты на меня не обижаешься. Я тоже на тебя не в обиде, и то, что ты пишешь, что ты мне ничего плохого не сделала, наоборот… напротив, я от тебя видел только хорошее.
Ира, прости, что я не подошел к тебе на вечере в клубе им. Нариманова. Там я встретился с нашими девочками (ничего не подумай, просто хорошие товарищи – одноклассницы), которых я не видел целый семестр. А ты, наверное, знаешь, как приятно встретиться со своими бывшими друзьями, почти сроднившимися за 10 лет учёбы. Но всё равно, всё не переговоришь На вечере в школе я сначала искал тебя, но не нашел. Встретил девочек тех же, что и в клубе, а потом и очень многих из параллельного класса. Поговорили с ними, потом станцевали немного. Искал тебя среди танцующих. Увы, не нашел. Пошел, и… с горя напился, и весь вечер испортился для меня. Мне было скучно. Но сейчас пока ничего. Всё девочки надоедают, никак не отгонишь, но я пока справляюсь.
Ира, напиши – сама-то как живёшь? Я живу лучше всех.
ДО СВИДАНИЯ, КРЕПКО ЖМУ РУКУ – ВИТЯ.
С БОЛЬШИМ ПРИВЕТОМ!

22.02.55 г.
ПРИВЕТ ИЗ МОСКВЫ!
ИРА, ЗДРАВСТВУЙ!
Письмо твоё получил. За него тебе от всего сердца спасибо. Живу я пока ничего. Недавно получил письмо от Вовки Картавых. Пишет, что живёт очень хорошо, время проходит весело. У меня тоже время проходит весело, правда сейчас идут здесь большинство старых фильмов, которые я уже смотрел.
На 6-ое марта взял билет в оперную студию на оперу «Сивильский цирюльник». Ира, я очень огорчился, когда узнал из твоего письма, что ты ожидала от моего письма чего-то большего. Намекни хотя бы, что это такое – «большее»? Я письма писать не мастак. Домой я писем не пишу, и, вообще, до каникул я ни с кем не переписывался, но, когда мне пришло письмо от тебя, я чрезвычайно обрадовался.
Да, Ира, ты меня спрашиваешь, когда я поеду домой. Вероятнее всего, на день выборов, т. е. на 27-ое февраля. Да, насчёт девочек. Ты, значит, мне советуешь не теряться? Значит, нужно действовать? Но тебя-то я не потеряю? А? Потом ещё: что это за тон, которым ты кончаешь своё письмо: – «ЕСЛИ ХОЧЕШЬ, ТО ПИШИ»? А?» За кого ты меня принимаешь? Сначала – МИЛЫЙ, а потом?
Ну, если что нагрубил здесь, то прости, Ира, я любя.
До свидания, Ира!
БОЛЬШЕ, ЧЕМ ДРУГ ВИТЯ.
22.02.55 г. ВИКТОР ВАРФОЛАМЕЕВ

9.03.55 г.
ЗДРАВСТВУЙ, ИРА!
Письмо твоё получил. Очень рад, что это письмо оказалось лучше 1-го.
Ира, большое спасибо за фото. Со стипендии и я тебе пришлю своё.
Ира, Вчера мы с ребятами и с девочками гуляли. Вечер прошел «не так, чтобы так, ну и не так, чтобы очень». Вот только я не знал, что делать, ибо я не понял твоего намёка – «показать девочкам, что такое – жизнь и студенты». Расшифруй, если можно, пожалуйста.
6-го я пошел на оперу, но оказалось… идёт «Евгений Онегин», а не «Сивильский Цирюльник». Играли сильно. Особенно мне понравились Татьяна и Ленский. Особенно очарователен – Ленский перед дуэлью, когда он поёт – «Куда ж, куда ж…».
Иринка, не обижайся, что письмо халтурное, т. к. я хандрю.
Когда же мы вновь пройдёмся по Шатуре вместе?
Здесь, в Москве кипит весна, кипит любовь, дни стоят, как говорится – «Эх, благодать!».
Ну, ничего. Напиши, что нового в Шатуре. Когда поеду домой, напишу срочное заказное.
Эх, любовь, любовь!
Ну, я заболтался. Ира, извини писать пока больше нечего.
До свидания Крепко жму руку. С приветом огромных размеров.
ВИТЯ.