Kitabı oku: «Его большой секрет», sayfa 3
Его рука разжалась, отпуская. Разочарование пронзило меня, но тут же я ощутила прикосновение на своем бедре. Пола пальто была безжалостно отброшена, и неутомимая рука заскользила вверх. Лишь слегка задержавшись у края юбки, она отважно нырнула под ткань. Затрепетала, обнаружив край чулочка, – ей явно это понравилось.
– Убери руку, водитель увидит. – Я сама не узнала собственный голос.
– Он не повернется, не волнуйся.
Дэмиан уже добрался до нужного места и, осторожно отодвинув край трусиков, начал массировать заветную точку. Я застонала, но, спохватившись, быстро прикрыла рот рукой. Бросила на Дэмиана взгляд, но не смогла разглядеть выражение его лица в пляшущих отблесках уличных фонарей.
Его пальцы неожиданно ловко подцепили мои трусики и потянули их вниз. Я сжала ноги.
– Одни я тебе сегодня вернул. Может, оставишь мне эти на память?
Его манящий шепот проникал в самые глубины моего естества. Ноги раздвинулись сами собой. Маленький кусочек алой ткани исчез в его кармане, будто его и не было.
Сиденье подо мной поехало вниз, под ногами появилась подставка. Я почти лежала, а он, склонившись надо мной, продолжил свою сладкую пытку. Пальцы вновь вернулись на мой бугорок. Возбуждение стремительно возрастало. Он увеличил темп, надавил чуть сильнее. Почувствовав приближение развязки, я прикусила собственную руку, чтобы не закричать.
– Анастейша… – Его голос звучит откуда-то издалека.
Я открываю глаза. Это был сон. Теперь уже точно. Но все было так ярко… Надеюсь, я ничем себя не выдала. Оглядываюсь: я полулежу на сиденье, выдвинутом вперед. Но трусики, к счастью, еще на мне.
– Похоже, тебе снятся удивительные сны. – Его лица не видно в полумраке салона, но я чувствую, что он улыбается.
Надеюсь, я не стонала слишком громко. Черт бы тебя побрал, Дэмиан!
– Почему стоим? – спохватываюсь я.
– Потому что мы привезли тебя домой.
– В смысле домой? Я же не говорила адрес.
– Тоже мне секрет, – усмехается он. – Ну, увидимся.
– Прощай, – отвечаю я.
Водитель распахивает передо мной дверцу авто и держит зонт наготове.
Дэмиан
«Зачем я сказал, что заберу ее вечером? Надо было сразу хватать и везти с собой. Все равно на делах сосредоточиться не получается. Мысли все время скатываются к ней. Вот что за ведьма! Словно приворожила меня».
Наконец приезжаю за этой дерзкой девчонкой. Несмотря на вечер субботы, в офисе по-прежнему полный сбор. Понятно, что девицы не хотели упустить возможность в очередной раз увидеть меня. Анастейша смотрит чуть по-другому. Скорее всего, ей уже разъяснили, кто я такой.
Она слегка робеет при виде моей машины. Вот и отлично. Может, это немного собьет с нее спесь?
Анастейша пытается взять деловой тон в беседе, но я живо напоминаю ей, что она была этой ночью в моей спальне. Меня страшно заводит то, как трогательно она смущается. Похоже, девочка смутно помнит вчерашнюю ночь. Ну что ж, помучаю ее. Ничего пока не буду рассказывать.
Мой дом тоже производит на нее впечатление. Мы бродим по еще пустым полутемным залам. Я вижу, что ей не по себе. Почему-то страшно хочется прижать Анастейшу к себе, оградить от всего. Что еще за наваждение?
Когда мы ходим по второму этажу, вдруг гаснет свет, а следом раздается звук, похожий на выстрел. Накрываю ее своим телом, при этом сердце колотится как бешеное. Я не раз попадал под пули. Такая уж у меня работа. И, естественно, это всегда всплеск адреналина. Но чтобы пугаться вот так, до потери пульса, – это со мной впервые. И страшно мне вовсе не за себя.
Крадусь вниз, уже готовый разорвать на мелкие клочки любого, кто попытается ее обидеть. Но шум устроил неуклюжий Славик. Иду к лестнице, чтобы забрать оставленную там девочку, – а она, испугавшись чего-то наверху, уже летит в мои объятия.
Успокаивать ее мне понравилось. Может, стоит почаще пугать? Но тут я осознаю, что если в этот раз пронесло, то не факт, что в следующий выстрел не окажется настоящим. Моя работа слишком опасна. Не стоит приближать Анастейшу к себе. Она хорошая девочка и не заслужила попасть под обстрел из-за меня.
Вся ситуация внезапно начинает меня сильно злить. Надо было трахнуть ее, когда она лыка не вязала, наплевав на свои принципы, и дело с концом.
Я специально начинаю хамить ей и заслуженно получаю по морде. Она опять расцарапала мне щеку, и это меня окончательно выбесило. Хватаю ее руку и сжимаю. Но вдруг она вскрикивает от боли – и мне уже хочется убить себя за несдержанность.
Бесит и то, что от нашей ругани у меня привстал. А маленькая Мисс Недотрога тем временем отвернулась к окну и надулась. Через какое-то время замечаю, что она уже спит. Осторожно выдвигаю сиденье, чтобы ей было комфортнее. Наблюдаю, как порозовели ее щеки, чуть приоткрылся пухлый ротик. Как хочется налететь на нее вихрем, пока она еще не проснулась, не поняла, что к чему. Жадно впиться в эти томные губы, подмять ее под себя. С усилием отвожу взгляд. Говорю Димке, куда ее отвезти. Адрес я сегодня пробил. Так, на всякий случай.
Она выходит из машины, и сразу становится как-то пусто. Димка смотрит вопросительно: мол, куда дальше?
– Домой, – машу рукой я.
Недоумение в его глазах. Это же вечер субботы! Телефон переполнен пропущенными от друзей. Они, очевидно, надеялись затащить меня в клуб и сегодня, но у меня нет настроения. Приезжаю домой, накатываю пару стопок и валюсь на кровать. Я стремился выкинуть эту чертовку из головы, но она продолжает будоражить меня и во сне, и наяву.
* * *
Сегодняшняя ситуация, что так напугала меня, проигрывается заново. Звук выстрела – и мы оба на полу. Страх и вожделение смешиваются воедино. Она испуганно ворочается подо мной, и вдруг ее руки тянутся к моей ширинке. Я замираю от неожиданности. Звук расстегивающейся молнии громко разносится в тишине пустой комнаты. Нежные пальчики, нырнув в мои джинсы, выпускают член наружу. Ну почему?! Почему рядом с Анастейшей в штанах моментально становится тесно?
Она начинает ласкать меня, то едва заметно, то стискивая с силой. Это сбивает с толку. Мне не нравится, что я не контролирую процесс. Пытаюсь поймать ее губы, но она отворачивается. Тогда переношу свой вес на одну руку, а второй хватаю ее лицо. Теперь не отвертишься! Но она резко отталкивает меня. Как так вышло? Как эта пигалица могла отпихнуть меня? Но она уже сидит сверху, довольная.
Склоняется надо мной. Ее волосы, как расплавленный шоколад, стекают мне на лицо. Отвожу их руками, чтобы поймать и поцеловать ее, но она с хохотом уворачивается и сползает вниз. Задирает мою рубашку. Ее губы медленно спускаются по моему животу, пока не доходят до самого низа.
«Только не останавливайся», – мысленно молю я.
Она и не думает это делать. Смущения как не бывало. Облизывает его, как леденец, с видимым удовольствием. А потом ее язычок начинает творить какие-то уж совсем непостижимые вещи.
Резкий звук прерывает мое восхождение к вершинам блаженства. Она куда-то исчезает, и я леденею от ужаса, ведь кто-то забрал ее у меня. Выбегаю в коридор как раз вовремя, чтобы увидеть, как ее тень скользнула к лестнице. Спешу за ней на первый этаж и ввязываюсь в какую-то странную гонку по мрачным залам собственного еще не обжитого дома. Кажется, я вот-вот настигну ее, но она как будто растворяется и появляется совсем в другом месте.
Мы попадаем в комнату с зеркалами. Их так много, что я не понимаю, где вход, а где выход. В попытках поймать ее бьюсь лбом об зеркальную стену.
«Зачем я установил так много зеркал? Это мне наказание за излишнее самолюбование», – мелькает запоздалое раскаяние.
Выхожу из себя от бессилия и со всей дури ударяю кулаком по зеркальной поверхности. Стекло с жалобным звоном разлетается на тысячи осколков, а на моей руке выступает кровь.
И сразу появляется Анастейша. Бережно берет мою ручищу в свои крохотные ладони. Смотрит на меня с испугом:
– Больно?
– Нет, – честно отвечаю я.
Я и правда не чувствую боли, только всепоглощающее желание. С силой прижимаю девчонку к стене. Завожу ее руки над головой. Свободной рукой задираю ей юбку.
– Подожди, пожалуйста… отпусти! – она извивается подо мной.
Я знаю, что отпускать нельзя, иначе она вновь исчезнет, но тут замечаю слезы в ее глазах. Мои руки сразу разжимаются, и она выскальзывает. Растворяется, будто ее и не было…
Я просыпаюсь в холодном поту. Мне срочно нужна разрядка, и я не хочу снова делать это сам. Мне не четырнадцать, в конце концов. Тянусь за телефоном. Может, еще не поздно рвануть в клуб и снять там кого-нибудь? Восемь утра. Даже afterparty уже закончилось. Конечно, в памяти моего телефона миллион номеров цыпочек, готовых прибыть по первому зову, но я понимаю, что не хочу их. Снова накатывает злость.
«Соберись, тряпка!»
Собираюсь и отправляюсь вниз. В нашем элитном доме есть все необходимое, даже спортзал. На ресепшен меня встречает едва проснувшаяся девушка, ее глаза широко распахиваются. Она явно не ожидала увидеть меня здесь в воскресенье в восемь утра.
Первым делом направляюсь избивать грушу. Кажется, я всю дурь выбил из этого снаряда. В изнеможении обнимаю ее, прижимаюсь разгоряченным лбом. Но стоит мне прикрыть глаза, как в голове всплывает образ Анастейши.
Заставляю себя продолжить тренировку. С упорством маньяка обхожу все тренажеры и уже на последнем издыхании ныряю в бассейн. Вода приятно холодит разогретое тело. Переворачиваюсь на спину, так как даже плыть не могу от усталости, но зато навязчивое видение покинуло мою голову. Вот теперь можно и поработать.
Возвращаюсь в квартиру и звоню сотрудникам. По их голосам слышно, что они не в восторге от раннего подъема в воскресенье, но высказать это вслух никто из них не решился. Созвав совещание, отправляюсь в офис, полностью сосредоточенный на делах.
Анастейша
У меня была куча планов на свой единственный на этой неделе выходной, но треклятый Дэмиан все испортил. Я, как дура, тупо проревела весь день и в понедельник пришла на работу с красными воспаленными глазами. Зато была полна решимости.
– Лев Николаевич, снимите меня, пожалуйста, с этого проекта, – без предисловий начала я разговор с руководством.
– Я бы и рад тебя заменить, но, как ты помнишь, это была настоятельная просьба клиента. Можешь не волноваться, девочки тебе помогут сделать достойный проект. Одну тебя никто тут не бросает.
– Я не могу заниматься этим по личным мотивам. Прошу освободить меня. – Я была непреклонна.
– Тебе стоит быть более профессиональной, Анастасия, – потихоньку начал закипать шеф. – Твои девчачьи проблемы не должны отражаться на работе. Подумаешь, мужчина не обратил на тебя внимания! За ним знаешь, сколько таких бегает?
– Я не буду заниматься его домом! – уже понимая, что за этим последует, продолжала настаивать я.
– Ты что о себе возомнила?! – прорвало директора. – Думаешь, ты тут будешь выбирать, чем хочешь заниматься? Да такой большой заказ тебе еще только через пару лет бы светил! Считай, повезло – а она еще отказываться вздумала! Уволю к чертовой матери!
– Ну и увольняйте! Все равно я с ним работать не буду!
И я выскочила из кабинета, чтобы Лев Николаевич не видел моих позорных слез. Прорвавшись сквозь толпу любопытных девиц, я рванула на выход, чтобы, вернувшись домой, вновь припасть к спасительной подушке – единственной свидетельнице моей слабости.
Порыдав вволю, я наконец осознала весь ужас ситуации. Я не планировала увольняться, да еще с волчьим билетом. И зачем только довела Левушку до белого каления? Ну, сводит меня с ума этот чертов Дэмиан, ну и что? Ведь можно и потерпеть немного ради работы. А теперь вот что делать?
Когда я уже почти впала в отчаяние, раздался звонок от шефа.
– Давай-ка не дури, Настасья. Жду тебя завтра в офисе с готовой идеей. Получишь премию в размере оклада за этот проект.
Я уже хотела было проорать на радостях, что согласна и без премии, но вовремя прикусила язык.
Быстро согласившись и повесив трубку, я вдруг поняла, что завтра уже должна показать какую-то идею, а в голове совсем пусто. Хотя нет, там море гнева на этого нахала, который не в добрый час стал моим клиентом.
«А ведь всю эту ярость можно использовать с умом», – подумала я и села переделывать макет его спальни. «Миленько получилось, – решила я под утро, завершив работу. – Думаю, ему понравится».
Но, как оказалось на следующий день, моя идея его в восторг не привела.
– И почему моя спальня похожа на филиал ада? – склонив голову набок, поинтересовался Дэмиан, внимательно разглядывая макет.
«Потому что ты сущий дьявол», – хотелось сказать мне, но пришлось воздержаться от подобных высказываний. «Мне нужна эта работа», – напомнила я себе.
– Вы же деловой человек, Демьян Александрович. Поэтому я решила сделать общую гамму цвета горячего шоколада, что как раз прекрасно сочетается с оттенком фасада, – пришлось импровизировать на ходу.
– И с цветом ваших волос, Анастейша, – томно прошептал он, что на время выбило меня из колеи, но я быстро взяла себя в руки. Зато остальные присутствующие округлили глаза и так и сидели с глазами по пять копеек до самого конца встречи.
– Добавим в интерьер вкрапления состаренного золота…
– Состаренное золото, говорите?
Звуки его голоса заставляли вибрировать что-то глубоко внутри моего тела, но я старалась не терять мысль:
– Также вы мне показались натурой страстной, поэтому в декор главной спальни я позволила себе добавить элементы огня. Темно-коричневая кровать из массива венге на подиуме, по периметру которого пляшут языки пламени от биокамина. От двери к кровати идет вставка из прочного стекла, под которой также танцует огонь. А на стене напротив кровати размещаем уже настоящий массивный камин. Ах да, и еще. На эскизе этого не видно, но над вашим ложем я думала поместить большое круглое зеркало.
– Зеркало? – Дэмиан внезапно переменился в лице. – Никаких зеркал, вы слышите?!
– Но я решила, что такой красивый мужчина, как вы, захочет полюбоваться на себя.
– Я что, по-вашему, девочка-подросток? На кой черт мне пялиться в зеркало? Мне кажется, Анастейша, вы не потрудились сделать адресный дизайн-проект. Вы по-прежнему не имеете представления о моих желаниях. Придется нам с вами побеседовать сегодня. Я пришлю водителя.
Он встал и направился к выходу, но вдруг остановился:
– Совсем забыл. Вы оставили кое-что в моей машине в прошлый раз.
Сердце тревожно стукнуло.
– Сдается мне, вы любите раскидывать повсюду предметы своего гардероба.
Он швырнул на стол что-то красное. У меня потемнело в глазах, и я даже не сразу поняла, что это перчатка. Он насмешливо смотрел на меня, явно упиваясь смятением на моем лице.
«И чего я так испугалась? Трусики же остались на мне», – пришло запоздалое осознание.
Вечером его водитель Дмитрий отвез меня в какой-то пафосный ресторан. Дэмиан уже был там. Он сосредоточенно говорил по телефону и даже не кивнул при виде меня.
– Расскажи мне, пожалуйста, что бы ты хотел видеть в дизайне дома? – спросила я, когда он отложил телефон.
– Мне, в принципе, все понравилось, кроме зеркала над кроватью, – пожал плечами Дэмиан.
– Что?! – Я еле удержалась, чтобы не выплеснуть в его наглую морду явно дорогое шампанское. – Почему ты не сказал об этом на совещании?
– Разве? – удивился он. – Мне казалось, это и так понятно.
Я выскочила из-за стола.
– Куда ты? – напрягся Дэмиан.
– В дамскую комнату. Можно?
– Только недолго, – он недоверчиво смотрел на меня.
Мне надо было срочно выдохнуть, пока я не убила его. Включив воду, я несколько минут смотрела на свое отражение, уговаривая себя немного потерпеть. Просто надо относиться к нему лишь как к клиенту и не вестись на манипуляции. Окончательно успокоив себя таким образом, я вышла из туалета. В полумраке коридора, ведущего в общий зал, наперерез мне вдруг метнулась какая-то тень. Я вскрикнула и попыталась проскользнуть мимо, но чьи-то сильные руки прижали меня к стене. Сначала я уловила аромат и только потом разглядела, что это Дэмиан.
– Я решил, что ты надумала сбежать от меня, – сообщил он своим невозможно сексуальным полушепотом.
Его близость, как обычно, меня страшно взволновала. Я старательно делала вид, что мне нет дела ни до него, ни до его умопомрачительного аромата. А он намотал на палец прядь моих волос и понюхал ее:
– Ты так чудно пахнешь, детка…
Боже, какая пошлость! Но почему когда это звучит из его уст, то дико меня заводит?
Дэмиан взял меня за подбородок. Его лицо оказалось совсем близко. Я замерла, предчувствуя скорый поцелуй, но он медлил. И я уже готова была сама поцеловать его, но неимоверным усилием оттолкнула нахала от себя. Он усмехнулся и, взяв меня за руку, повел обратно к нашему столику.
Еду уже принесли. Дэмиан даже не потрудился спросить, чего я хочу. Правда, то, что он для меня выбрал, оказалось выше всяческих похвал. Поев, мы продолжили обсуждать дизайн, но вскоре Дэмиан опять отвлекся на телефонный звонок. Он не стал говорить при мне и, извинившись, вышел из зала. Меня раздирало любопытство. С кем он говорит? С любимой женщиной? Или обсуждает свои темные делишки?
– Мне нужно будет уехать завтра, – сообщил он, закончив разговор.
– Когда ты планируешь вернуться? – скромно поинтересовалась я, отбиваясь от роя других интересующих меня вопросов, мелькавших в голове.
– Надеюсь, через неделю.
– А я надеюсь, что к твоему приезду дизайн всего дома уже будет доработан.
– Так быстро? – рассеянно спросил он.
– В моем бюро много сотрудников, и все они сейчас работают над твоим проектом. У тебя все в порядке? – не выдержала я, видя, что он меня не слушает.
– Да. Извини, мне надо сделать еще один звонок.
– Конечно, – милостиво разрешила я, хотя он, не дожидаясь моего ответа, начал набирать номер.
– Мне нужно вылететь завтра. Подготовь самолет, – бросил Дэмиан в трубку. – В Мексику, – добавил он, с неудовольствием покосившись на меня.
Услышав это, мое богатое воображение тут же нарисовало, как на его частный борт загружают оружие, секс-рабынь и наркотики. Хотя нет, наркоту они, скорее всего, повезут оттуда. Господи, с кем я связалась?
– Извини, мне пора. Хочешь заказать десерт с собой?
– Не надо, спасибо, – не сразу смогла отозваться я. Мне понадобилось время, чтобы вынырнуть из воображаемого притона и вникнуть, что именно спрашивает у меня этот ужасный наркобарон.
Всю дорогу из ресторана Дэмиан что-то строчил в телефоне, но, когда мы подъехали к моему дому, он отстранил водителя и заявил, что сам проводит меня до квартиры. Его поцелуй настиг меня, как только мы вошли в лифт. Это было так неожиданно, страстно и жарко! У меня не было шансов остановить его порыв. Единственное, о чем я пожалела, – что живу не на последнем этаже.
Прислонившись к стене, Дэмиан смотрел, как я открываю дверь. От приглашения войти меня удерживали только раскиданные по квартире в приступе гнева вещи.
– Увидимся через неделю, – выдавила я из себя.
– Надеюсь, – неуверенно отозвался он, и мое сердце тревожно стукнуло.
Дэмиан
В воскресенье мне удалось отвлечься и не думать о Мисс Недотроге. Но в понедельник я уже не мог с собой совладать и позвонил директору дизайнерского бюро, с тем чтобы узнать, как дела с проектом.
– Мне пришлось уволить Анастасию. Она не справилась с таким сложным заданием. Но вы не волнуйтесь, Демьян Александрович, на ваш проект я назначил самого опытного менеджера.
Я спохватился, только когда чехол телефона жалобно хрустнул в моем сжавшемся кулаке. К счастью, сам аппарат при этом не пострадал.
– Вы, видимо, плохо расслышали меня в прошлый раз, Лев Николаевич. Над моим проектом будет работать только Анастасия. Или вы возвращаете ее, или я аннулирую наш договор и работаю с ней напрямую.
– Я попробую что-нибудь сделать, – сдавленно пообещал директор.
– Уж постарайтесь.
Через пять минут он сообщил в эсэмэс, что ситуация улажена. Но не успел я толком выдохнуть, как посыпались неутешительные сообщения по поводу моей работы. Зато неотложные дела заставили меня отрешиться от всего остального.
Во вторник на утренней встрече в дизайнерском бюро я был не в духе. Не выспался, плюс рабочие проблемы еще не удалось решить. Мисс Недотрога показала слайд с моей будущей спальней. Цвет темного шоколада, и повсюду беснующееся пламя. Странный концепт, но мне понравилось. А потом она упомянула зеркало, и сразу в голове всплыл тот странный сон. Я снова вышел из себя и, возможно, наговорил лишнего. По крайней мере, на нашей вечерней встрече в ресторане она держалась очень отстраненно. А потом и вовсе засобиралась якобы в туалет. Я пошел за ней. Подкараулил на выходе. Удачно, что мы встретились там, в темном коридоре. Я прижимал ее к стене, борясь с желанием поцеловать, и заметил, что она тоже возбудилась. Я слышал ее прерывистое дыхание, видел, как сверкнули глаза, когда она, не удержавшись, бросила на меня взгляд из-под опущенных ресниц.
Толком обдумать это я не успел, потому что посыпались неутешительные известия. Заказ, который выглядел несложным, на поверку оказался совсем не таким. Мои люди не справлялись, и мне все же придется ехать и решать все самому. Услышав мой разговор, Анастейша стала как-то странно смотреть на меня. Интересно, что ее так взволновало? Может, новость о том, что у меня есть частный самолет? Возможно, в ее голове тоже есть стереотип, будто большие деньги нельзя заработать честным путем.
Я довез ее до дома и зачем-то потащился следом. В лифте не выдержал и поцеловал. Недотрога не оттолкнула меня вопреки ожиданиям. Ее податливые губы, запах кожи, трепет ресниц – все это пробудило что-то во мне. И это не было лишь привычным вожделением: тут явно проступило нечто иное. То, что напугало меня до чертиков. Я сразу же пожалел о своем порыве: зачем давать надежду и себе и ей? Вся моя жизнь – это хождение по краю. И даже из близящейся поездки я могу не вернуться…
* * *
Командировка прошла неплохо. Не попали в перестрелку – считай, легко отделались. Правда, рейс пришлось перенести на более позднее время. Я планировал прилететь вечером и с утра быть в дизайнерском бюро. Но в то время, когда я уже должен был быть на встрече, мой самолет только приземлился.
Я так устал за эту неделю, что настроение было на нуле. Но когда увидел Анастейшу, то понял, что соскучился. Губы сами расплылись в улыбке. Она не ответила, лишь отвела взгляд.
Я попытался сконцентрироваться на том, что рассказывали о дизайне моего дома. Но это плохо получалось.
– Что вы думаете, Демьян Александрович? – спросил директор, когда презентация закончилась.
В голове летали чайки. Все это время я был сосредоточен на том, чтобы держать глаза открытыми. Надо было срочно что-то придумать.
– Концепция в целом мне нравится. Но, видите ли, Лев Николаевич, я не дизайнер, к сожалению, и мне сложно по такому макету представить, как это будет выглядеть вживую. Поэтому, если позволите, я украду у вас Анастейшу, чтобы она показала мне все на местности.
– Конечно, как пожелаете, – тут же согласился готовый на все за мои деньги хозяин этой богадельни.
Я встал и подошел к Анастейше:
– Идем?
– Прямо сейчас? – удивилась она.
– А чего откладывать?
Явно заинтригованная, она потянулась следом за мной.
– Сначала заедем домой, Дим, – сообщил я водителю, когда мы сели в машину.
– Зачем? – тут же заволновалась Мисс Недотрога.
– Я только что с самолета. Хочу привести себя в порядок. Можно?
Она пожала плечами.
– Идешь? – Я распахнул перед ней дверь «Майбаха», когда мы притормозили у моего дома.
– Может, я здесь подожду?
– Не дури. Это займет как минимум полчаса.
Она нехотя вышла из машины.
– Можешь пока поесть. Кухня там, – указал направление я.
– Я лучше осмотрюсь, чтобы понять, что тебе нравится в интерьере.
– Ты тут уже была, – усмехнулся я.
– Не напоминай, – поморщилась Анастейша.
Первым делом я направился в душ. Мне необходимо было не только освежиться после полета, но и охладиться. Эта девочка по-прежнему страшно меня заводила.
Выруливая из душа – естественно, в чем мать родила, – я почти нос к носу столкнулся с ней. Она, по всей видимости, как раз решила изучить дизайн моей спальни. Ойкнув, она тут же отвернулась и, к счастью, не заметила, какую мгновенную реакцию вызвала у меня.
«И что теперь? Обратно под холодный душ лезть?»
– Как тебе? Понравилось? – поинтересовался я, уже полностью одетый и готовый к выходу.
Анастейша по-сиротски сидела на крохотном антикварном диванчике у двери. Очевидно, боялась напороться еще на что-нибудь столь же откровенное во время обхода квартиры.
– Потрясающий… дизайн, – смущенно прошептала она.
Но мы оба знали, что не это ее потрясло.
В машине я признался ей, что из-за усталости плохо запомнил детали их проекта и попросил повторить. Она покорно стала рассказывать все по новой. Я кивал и даже задавал какие-то вопросы, чтобы не уснуть.
Когда мы вошли в дом, я захотел вновь услышать подробности концепции, и вот тут Анастейша уже взбеленилась:
– Издеваешься?! Сколько можно повторять одно и то же?
Она так миленько злилась, что я не выдержал и, приподняв ее мордашку за подбородок, поцеловал. Она вырвалась:
– Ты мой клиент! Между нами ничего не должно быть.
– Раньше тебя это не останавливало, – напомнил я.
– Ты мне вовсе не интересен. У меня есть парень, и я его люблю! – вдруг выпалила она.
Эти слова прозвучали как выстрел. Моя усталость мгновенно испарилась. В голове возникла картинка: она подставляет эти манящие губы другому. И мне резко захотелось набить ему морду, кто бы он ни был. Сделав глубокий вдох, я спросил:
– Да? И откуда же он взялся?
При этом я очень постарался, чтобы мой голос прозвучал расслабленно и насмешливо.
– Мы расстались на время, но теперь решили дать нашим отношениям второй шанс. И твое недоумение меня обижает. По-твоему, у меня не может быть парня?
– Может, конечно. Рад за вас!
Мне все сложнее было сохранять отрешенность в голосе.
– Думаю, ты уже все понял про концепцию. Если тебе нечего добавить, то давай поедем отсюда? – Ее настроение, похоже, тоже испортилось.
– Ты слышала выражение «клиент всегда прав»? Начинай рассказывать сначала. Мне нужно, чтобы ты наглядно показала мне, что и где будет расставлено.
Анастейша сверкнула глазами, но начала обходить комнаты и демонстрировать, что предлагает там делать. Картинки того, как какой-то парень прикасается к ней, так и мелькали в моей голове. Это выводило из себя, и я начал придираться к ее словам.
– Ты вот все время предлагаешь добавить коричневые элементы в интерьер. Но коричневый – это цвет как шоколада, так, прости, и дерьма. Хотелось бы поконкретнее. Ты же дизайнер, неужели не можешь точнее цвет описывать?
– Я-то могу, только ты вряд ли поймешь, – буркнула она себе под нос, но я услышал.
– Все я пойму. Не стоит меня недооценивать. Я кто, по-твоему? Мужлан, который оттенки не различает? – Я был полон праведного гнева.
– Как скажешь, – пожала плечами она. – Тогда здесь я предлагаю расположить козетку цвета андоррский коричневый, а к ней в пару – жардиньерку цвета изюмового рома и консоль цвета самца косули.
Вот это поворот. Я пытался быстро сообразить, как княжество Андорра или изюм могут повлиять на цвет и кто такая эта чертова козетка и ее собратья. Прикинув, что эти предметы мебели даже звучат странно, решил на всякий случай от них отказаться.
– Не стоит захламлять помещение. Пусть больше простора будет.
– Ты ведь понятия не имеешь, что такое козетка или жардиньерка, так? – усмехнулась она и снизошла до объяснений: – Козетка названа так от французского слова «беседа» и создана для интимного разговора тет-а-тет. Это словно два кресла, соединенных между собой. Короче, козетка – это маленький изящный диванчик с четырьмя или шестью ножками. Жардиньерка – нечто среднее между узким и высоким столиком и этажеркой. Предназначена в первую очередь для размещения цветов.
– А мне нужны цветы? – засомневался я.
– На нижние полки можно разложить книги и журналы, а сверху поставить бонсай.
– Бонсай – это хорошо, – вынужден был согласиться я. – Но насчет цвета самца косули не уверен.
Я понятия не имел, как выглядит этот «косуль», но название цвета меня тревожило.
– Можем выбрать другой оттенок. Например: цвет заржавелой гайки, фазановый, цвет бурундука, амфоры или меха бобра.
– Давай на бобре остановимся, – поспешил я остановить ее. У меня уже голова шла кругом от этих названий. Эта Мисс Недотрога, видимо, и правда разбирается в своем деле.
Она невозмутимо занесла мои правки в блокнот.
– Давай еще зеркал тут добавим, – неосторожно высказал пожелание я и получил в ответ такой злобный взгляд, что охота придираться к ее проекту мигом пропала.
– Ты же просил убрать зеркала из дизайна!
Черт, она права. Я и правда говорил что-то такое. Теперь придется выкручиваться.
– Я просил убрать зеркала из спальни, а не из интерьера в целом, – наконец выдал я свою версию.
– Хорошо, – сказала она таким тоном, что я понял: еще немного – и она меня придушит.
– Знаешь, все остальное меня устраивает, – смилостивился я. – Вноси те изменения, что мы обсудили, и начинайте уже работать над спальней. Мне не терпится въехать в новый дом.
Мы сели в машину. Анастейша была совсем рядом, только руку протяни. Но я знал, что нельзя: от нее так и веяло холодом. Плотное облако отчуждения повисло между нами. Грусть, вожделение, злость и куча других неопознанных эмоций бурлили в моей голове. Чтобы не разбираться со всем этим, я предпочел вновь нырнуть в воспоминания. Эта дикая тигрица, при любом удобном случае норовящая расцарапать меня, выбивала почву из-под ног, а ведь когда-то в моей жизни были такие славные покладистые котятки!
3 года назад
Девчонки, с которыми я познакомился на дне рождения Гены, задерживаются у меня надолго, потому как оказываются подлинным сокровищем. Знают, когда промолчать и что сказать. Ничего не просят и не выносят мозг. Не требуют моего постоянного внимания. Видя, что я занят или не в духе, концентрируются друг на друге и оставляют меня в покое. Они неплохо готовят, аккуратные в быту, а в постели – просто две зажигалочки. И к тому же в любое время дня и ночи рады меня удовлетворить.
А еще они очень благодарны. За все. За любую мелочь. Не только за подарок, но и просто за мой взгляд или ласковое слово в их сторону. Я не заморачивался запоминанием их настоящих имен. Зову их Китти и Кэтти, раз уж прозвище «котятки» к ним приклеилось.
Прошла уже пара месяцев, и они мне совсем не наскучили. Даже приятно возвращаться из командировок в дом, где резвятся эти две. На их тонких запястьях уже красуются платиновые браслеты. Никто пока не доходил до этого уровня. Друзья начинают подшучивать, что мне пора жениться, причем на обеих сразу.
Подружкам по двадцать три года. Они окончили институт культуры, но, конечно, не работали по специальности. Снимались для модных журналов до того, как мы познакомились. После я запер их у себя, и они были счастливы. Их самостоятельные перемещения ограничивались спортклубом и салоном красоты на первом этаже нашего элитного дома. В остальные места они ходили лишь со мной.
