Ветхая деревня,
Край давно заброшенный,
Солнышком прогретый,
Сеном запорошенный.
Дряхлый пятистенок,
Старая печурка,
Пара иждивенок,
С города дочурка.
Сапоги от деда
И тулупчик сношенный,
Через лес туда,
Где недавно скошено.
В волосы – травы,
И цветок клубники,
Россыпь красноты
Принести в тунике.
Чёрных четок перебежка
В нежно-розовых перстах,
Незаметная улыбка,
Отблеск неба на глазах.
Лес, река, кресты, ракиты,
В брод по пояс – нет моста.
Поднимая юбку лихо,
Тороплюсь я до скита.
Поцелуй в плечо, объятья,
Тонких пальцев в двери стук,
Старой матушки-игумьи
Накренившийся клобук.
С колокольни вдруг полился
Гимн воскресшего Христа,
По-пасхальному встречает
Моя милая сестра.
Прозрачный сад, листвы стеклярус,
За синей далью леса ярус.
Берез белеет талий ряд,
Сквозь кружевной златой наряд.
Ажур на тонкой статной вые,
Рябины бусы огневые.
И на ветвях осинок юных
Подвесок перезвон латунных.
Тот, кто невидим и могуч,
Чрез синеву покрова туч
Творит таинственный обряд,
Откинув с девы чёрный плат.
В осенней поздней литургии
Стопы послушницы нагие.
В хитоне снега чистом рвы,
И срезан локон с головы…
Не знаю, как так можно,
Но видела воочию,
Словно в немом кино
Вечности средоточие:
Вдруг в тишине – ввысь
Достал смычком звуки,
Нигде не задокументированные,
Неведомые науке.
Во тьме на струне – искра.
С пюпитра смотрел ли ноты?
Это была игра.
Игра на разрыв аорты.
Я люблю провода в небе,
Словно стан для высоких нот.
Будний день и кафе пустые
От людей, суеты и забот.
Я люблю тихий синий вечер,
Запах латте, корицы и мглы…
Свет от церкви и тень от ограды,
И как звонко смеёмся мы.