Kitabı oku: «Звуки города», sayfa 3
– Понятно…, – многозначительно хмыкнул режиссёр.
Помещение театра, который он возглавлял, тоже пришлось реконструировать, однако, необходимость проводить спектакли не позволила затягивать работы, даже студенты и актёры принимали участие в ремонте и уборке.
Продолжать рассказ о Блоке Александр Григорьевич намеревался в его квартире, а сначала предложил группе посмотреть дом в Тучковом переулке, где сто лет назад, жили знаменитые супруги: Николай Гумилёв и Анна Ахматова.
– «Всё, пред твоей склоняясь властью,
Всё дам и ничего не скрою
За ослепительное счастье
Хоть иногда побыть с тобою», – заговорил Гумилёв голосом экскурсовода, и Ахматова ответила:
«Я, тихая, веселая, жила
На низком острове, который, словно плот,
Остановился в пышной невской дельте.
...............................................................
Был переулок снежным и недлинным.
И против двери к нам стеной алтарной
Воздвигнут храм святой Екатерины».
Ребята обернулись в сторону церкви. Небольшая пауза.
– Храм св. Екатерины, с внешней стороны пребывает в печальном состоянии, – констатировал Александр Григорьевич.
Разрушающийся храм не интересовал начинающих артистов, они осторожно ступали по брусчатке переулка, примеряя на себя образы тех, кто сделал это место знаменитым, стихи которых, звучат для потомков, будто написаны вчера.
Мэтр и экскурсовод следовали за ними.
– Что за комплекс огорожен забором на противоположной стороне реки? – обернулась к гиду девочка с короткой стрижкой и резкими движениями. Александр Григорьевич не предложил бы ей роль Анны или Марины, скорее Софьи Парнок.
– Территория между Тучковым и Биржевым мостами называется Тучков буян, в начале восемнадцатого века на ней располагались пеньковые склады, потом водочный завод, в двадцатом столетии – химическое предприятие. После его сноса администрация города обещала разбить парк, но, судя по строительным кранам, там возводят дома, – экскурсовод вздохнул, ибо культурная ценность того, что строится, ему была известна, а место это располагалось в центре города.
Следующей остановкой стала Университетская набережная.
– «Это – древний Сфинкс, глядящий
Вслед медлительной волне,
Всадник бронзовый, летящий
На недвижном скакуне».
– Смотрите-ка, – хихикнула худенькая высокая девочка в мини юбке, большущих очках, с конским хвостом на затылке.
Группа вышла из автобуса у дворца Меншикова, Первого генерал-губернатора города. Со здания, стоявшего рядом, осыпалась штукатурка, фрагменты лепки лежат на земле, кирпичи приобрели подвижность и грозят выпасть, окна заколочены фанерой, стёкла разбиты.
– Ленинград после блокады, – продолжила гостья северной столицы, по сложению напоминающая Ахматову на портрете Альтмана.
– Здание, как и сам дворец, принадлежало Меншикову, построено оно в стиле петровского барокко и тянется почти, на пол километра. После опалы Александра Даниловича, его занимал Первый Кадетский корпус, с тридцатых годов прошлого века – Военная академия тыла и транспорта.
– Кто же сегодняшний владелец, допустивший такое разрушение? – сочувственно спросил мальчик. В светлых глазах и жёлтых волосах его было что-то есенинское, однако, нежная мягкость молодого человека не соответствовала образу поэта-скандалиста.
«Чтобы перевоплотиться в буйного пропойцу и хулигана ему понадобится большой талант», – мелькнула мысль в голове гида.
– Передано Санкт-Петербургскому государственному университету в 2011-м. С тех пор со стороны фасада не производилось работ, учебное заведение, похоже не имеет средств.
– Бедный, бедный Питер – педагог сочувственно поставил «точку» на обсуждении этого вопроса.
По дороге в квартиру Блока Александр Григорьевич задержал автобус у съезда с Благовещенского моста, чтобы познакомить москвичей с установленным в 2014-м году памятником главного архитектора города петровского времени Доменико Трезини. Потомки признательны ему за Петропавловский собор на Заячьем острове, комплекс Александро-Невской лавры, здание Двенадцати коллегий, Летний дворец Петра I и не только.
