Kitabı oku: «Как мы стали маленькими», sayfa 4
Глава 6: В цветке.
Казалось, жужжит где-то под ногами. Мишка на четвереньках добрался до края листка и заглянул вниз. Перед его взором предстало потрясающее зрелище: на берёзовом листке, находившемся под Мишкой, сидел шмель. Мальчику он показался размером с дом. Шмель был явно чем-то недоволен. Немного потоптавшись на листке и осмотрев всё вокруг колючими глазками, он приготовился лететь дальше.
Переведя взгляд на мохнатую спинку шмеля, Мишка уловил там какое-то движение. Вот это да! На пушистой спинке этого гигантского насекомого сидел никто иной, как его друг Ромка. Он был явно в шоковом состоянии и пребывал в полном оцепенении. Шмель почему-то замешкался, найдя что-то интересное на листке и надоедливое жужжание стихло.
– Ромка! – Как можно громче позвал Мишка и, видя, что тот его заметил, заорал, – прыгай!
Но последнее слово утонуло в опять возобновившемся жужжании. Шмель поднялся в воздух и, описав полукруг, скрылся в листве.
Мишка ещё долго висел головой вниз, прислушиваясь, не гудит ли где шмель. Но ничего подобного больше не происходило. Он подумал, что теперь потерял друга навсегда. Мальчик припал всем телом к тёплой, гладкой поверхности листка и заплакал.
– Мне никогда не вернуться домой! И зачем мы только вошли в этот кабинет физики.
Вдруг, Мишка почувствовал, что стало темно – как будто солнце зашло за тучу. Он поднял голову и увидел что-то корявое совсем рядом со своим листком. Это корявое было похоже на… гигантские куриные лапы! Мишка задрал повыше голову и увидел страшенную морду с огромным клювом. Не успел он рассмотреть всё это получше, как этот клюв воткнулся рядом с ним.
– Ой! – Вскрикнул мальчик. – Ты чегой-то делаешь?
При этом страшенная морда с клювом приблизилась к листку настолько, что теперь Мишка видел перед собой только один чёрный глаз, зорко высматривающий добычу. Добычу! Вот что делала эта птичка рядом с Мишкиным берёзовым листком. Конечно же, она высматривала себе на завтрак всевозможных букашек и червячков. Тут-то она и заприметила Мишку. Разумеется, таким крохотным “червячком” не наешься, но всё же это лучше, чем ничего.
Мишка, догадавшись о намерениях нахальной птички, решил не шевелиться: авось пронесёт. Но умудрённая опытом птичка, обыкновенный серенький воробышек, не собиралась сдаваться. Так они и стояли друг против друга – крохотный мальчик, боявшийся пошелохнуться и воробей, пристально всматривающийся в изумрудный листочек…
Всё дальше и дальше от неожиданно нашедшегося друга уносил Ромку мохнатый шмель. Удобно расположившись на его спинке, мальчик обдумывал как ему быть.
– Первым делом надо слезть с этого жужжащего самолёта. – И Ромка прикрыл руками оба уха, надеясь хоть как-то заглушить ненавистный шум.
Казалось, будто в голове кто-то настойчиво сверлил дырку. Шмель приземлился на веточку берёзы и назойливый моторчик утих. У Ромки зазвенело в голове от непривычной тишины. Но надо было торопиться, пока этому огромному насекомому не пришло на ум лететь дальше. Ромка, утопая в пушистом покрывале мохнатой спинки, добрался до самого края и приготовился к прыжку на берёзовый лист. Для мальчика этот лист был размером с большое, футбольное поле на школьном дворе.
В этот момент раздался знакомый, жужжащий звук и шмель, вместе с недовольным Ромкой продолжил своё путешествие. Он полетел прочь от берёзы и приземлился недалеко ( конечно по нашим, обычным размерам) от неё на крупный, жёлтый цветок мать-и-мачехи. Всё, больше нельзя было терять ни секунды.
– Неизвестно, куда его понесёт дальше!
Ромка прыгнул в ярко-жёлтое море лепестков. Мягко приземлившись, он чуть не задохнулся: рот и нос оказались забитыми жёлтой, пахучей цветочной пыльцой.
– Апчхи! – Громогласно чихнул Ромка, мотая головой и пытаясь стряхнуть с одежды жёлтый налёт.
Шмель, потоптавшись на цветке, снял нектар и улетел. Стало тихо-тихо. Где-то, в стороне берёзы, весело чирикали воробьи; шелестела трава от поднявшегося ветерка. Ромкино жёлтое убежище слегка наклонилось, так что мальчик едва не вылетел из него. Цветок раскачивало из стороны в сторону. У Ромки закружилась голова, тошнота подступила к горлу.
– Ну вот, укачало! – Пронеслось у него в голове. – Прямо, как в детстве.
Ромка вспомнил, как когда-то давно он с родителями отдыхал на юге. Они сели в красивый, туристический автобус с высокими спинками сидений. Дорога проходила через горы. Вначале всё было прекрасно: Ромка вместе с мамой любовался необычным видом южной природы. Но по мере того, как дорога начала круто уходить вверх и серпантином обвиваться вокруг гор, Ромка почувствовал что-то неладное со своим организмом. Его, вдруг, перестал интересовать окружающий пейзаж, перед глазами всё поплыло и вот также, как сейчас, подступил комок к горлу. Тогда, в горах, поездка была окончательно испорчена. Весь съеденный незадолго до поездки завтрак оказался на его и маминой одежде. Он смутно помнил, как над ним суетились взрослые, но фразу: «ну вот, укачало», он запомнил на всю жизнь.
Ветерок стих и цветок вновь принял своё нормальное положение.
– Надо отсюда выбираться. – Придя в себя, Ромка решительно встал на ноги и задрал голову вверх.
– Фьи-фью… – Присвистнул он, прикидывая, что верхний путь для него закрыт. – Значит, пойдём напрямик.
“Напрямик” оказалось не слишком лёгким занятием. Жёлтые, длинные лепестки мать-и-мачехи, которые показались бы человеку нормального роста нежными на ощупь, для Ромки предстали непроходимыми дебрями. Он с трудом перелезал через одну гладкую поверхность лепестка, чтобы столкнуться с такой же непреодолимой преградой.
– Ненавижу все эти цветы! – В сердцах воскликнул мальчик.
Пройдя таким образом несколько шагов (надо сказать мучительных шагов), он в изнеможении плюхнулся в жёлтую пыльцу, которая была здесь повсюду. Его ноги нестерпимо болели. Ромка стянул с них кроссовки и пошевелил распухшими пальцами.
– Такое впечатление, – подумал он, – что кроссовки мне малы как минимум на два размера. Нет, уж лучше я пойду босиком!
Ромка закатал брюки почти до колен. Ему казалось, что его тело распухло. Рубашка, до этого свободно облегающая грудь и плечи мальчика, теперь трещала по швам и туго охватывала Ромку под мышками. Застёжка на брюках грозила в любой момент лопнуть. И в них было так тесно, что он чувствовал себя ребёнком, которого запеленали.
– Хоть до трусов раздевайся! – Пробормотал Ромка. – Которые, кстати, тоже маловаты.
Вдруг, он вскочил, как ошпаренный. Ну конечно, он просто вырос! Причём намного! И почему-то очень быстро. Почему? Видимо, жидкость для уменьшения начала удаляться из организма. Значит скоро, очень скоро их тела примут нормальные размеры! Ликованию Ромки не было предела. Он скакал, подпрыгивал, приплясывал от радости и сокрушался одновременно, потому что не мог обо всём поведать своему лучшему другу.
Теперь не надо никуда идти: надо только сидеть и ждать, пока вырастешь. Единственное, что беспокоило Ромку, это что его одежда не “росла” вместе с его телом. В чём же он будет расти? И он представил себя на лужайке, совершенно голым. Наверняка, рано или поздно, его кто-нибудь обнаружит. Хорошо, если это окажутся какие-нибудь старушки, сидящие у подъездов. А если ребята из класса? Или того хуже: его распрекрасная Катя? Ну нет, он этого просто не вынесет!
Ромка огляделся вокруг: ничего подходящего! Оставалось только порвать свою одежду на части и соорудить нечто, прикрывающее самые “срамные” (как называла их Ромкина бабушка) участки тела. Как ни жаль было почти новые брюки, всё же пришлось распороть их по швам. Это занятие заставило Ромку изрядно попотеть и отняло много времени. Новая одежда вскоре была готова. Первым делом Ромка опоясал себя ремнём от брюк. Пропустив между ног кусок ткани от рубашки, он протащил её концы через ремень – таким образом получились импровизированные трусы. Перекинув через ремень распоротые штанины брюк спереди и сзади, он завершил одевание.
– Да, – Хмыкнул он, оглядывая себя со всех сторон, – мне бы ещё перо на башку и буду совсем как Чингачгук!
Что правда, то правда. Ромка со своей набедренной повязкой действительно напоминал вождя “краснокожих”. Сходство дополняла “боевая раскраска” по всему телу мальчика в виде разводов от жёлтой пыльцы.
Завязав на шее остатки одежды, он решил, что не будет сидеть сложа руки, а отправиться на поиски друга. Предстоял нелёгкий путь через беспорядочно растущие пластины жёлтых лепестков.
Отсутствие лишней одежды позволяло Ромке свободно и непринуждённо двигаться. Единственное, что причиняло ему неудобство, были его изнеженные пятки, не привыкшие чувствовать всякие там покалывания и шероховатости. Ежесекундно слышимое “ай” и “ой-ёй” возвещало, что он наступил на очередную песчинку, колючку или Бог знает какую выщерблинку в цветке. Вскоре ноги его устали, ступни распухли с непривычки. Ромка усиленно растирал покрасневшие пятки, сидя на тёплой поверхности лепестка.
– Окунуться бы сейчас в холодную воду! – Мечтательно подумал он и, закрыв глаза, улыбнулся.
Из блаженного оцепенения его вывел подозрительный противный хруст. Мальчик открыл глаза и первое, что он увидел, была чёрная, страшенная рожа, что-то монотонно пережёвывающая и внимательно рассматривающая Ромкину жёлтую физиономию. При виде Ромкиных открывшихся глаз усики “чёрной страшенной рожи” встали дыбом и переставшее жевать существо оторопело уставилось на мальчика. Ещё мгновение в немом ужасе оба смотрели друг на друга, пока цветок не оглушил душераздирающий вопль Ромки, бросившегося бежать. Существо также проворно кинулось в противоположную сторону на своих многочисленных коротеньких лапках. Ну и страху же они натерпелись оба! Ромка ещё долго бежал без передышки, не обращая внимания на покалывания в ступнях. Его постоянно подстёгивал страх погони этого чудовища. Мальчик боялся оглянуться и увидеть всё ту же чёрную морду. Воображение рисовало одну за другой картины пожирания этим ужасным существом несчастного ребёнка. Ромке казалось, что он слышит, как хрустят челюсти позади него. Но очень скоро мальчик устал, движения стали более медленными. Ноги уже заплетались и, споткнувшись, он растянулся во весь рост. С минуту пролежав в полной тишине и вволю наглотавшись надоедливой пыльцы, Ромка понял, что рядом никого нет. Ступни горели так, будто плясали на раскалённой сковородке. Нестерпимо ныла содранная до крови при падении коленка. И ещё Ромке сильно захотелось есть.
Впереди, за жёлтым лепестком, виднелся проём, через который пробивалась густая, зелёная трава. У Ромки дух захватило, когда он подошёл к самому краю цветка мать-и-мачехи и выглянул наружу. Перед мальчиком раскинулся настоящий лес, пахнущий свежестью и наполненный множеством неведомых Ромке шорохов.
До ближайшей травинки было, что называется, рукой подать. Но для мальчика это расстояние оказалось пропастью. Ромка посмотрел вниз: прыгнуть туда означало бы неминуемую гибель.
– Вот если бы у меня была верёвка! – Подумал он, прикидывая, как лучше спуститься.
Минутная растерянность сменилась торжествующим возгласом: «как же я раньше не догадался!»
Вот где пригодились остатки его одежды, которые он предусмотрительно повязал себе на шею! Он свяжет из них что-то вроде верёвки и без труда спуститься вниз.
Когда приготовления были завершены, Ромка соорудил петлю на одном из концов верёвки и накинул её на небольшой лепесток цветка, торчащий у самого края. Для надёжности он подёргал пару раз всю связку одежды и начал осторожно спускаться. Верёвка оказалась намного короче, чем того требовалось и очень скоро Ромка висел на самом её конце и пытался найти более менее подходящее место для посадки. Вокруг была одна трава – огромная, гладкая, с острыми, как у бритвы краями. И только прямо под мальчиком виднелся тёмно-бордового цвета бугорок, похожий на большой камень.
– Так и есть, камень! – Радостно воскликнул Ромка, намереваясь прыгнуть.
– Отшибу себе мягкое место, зато не порежусь об эти палки. – Проворчал он, глядя на непроходимые дебри зелёной травы.
С этими словами он разжал пальцы. Но едва ноги коснулись бордового камня, тот пришёл в движение. Вместо прохладной, твёрдой поверхности Ромка ощутил, как ступни провалились во что-то тёплое, мягкое и живое. Гусеница, а это была именно она, нежила своё жирное тело в зарослях густой травы в надежде, что здесь уж её никто не побеспокоит. Она только задремала и конечно же, внезапный Ромкин прыжок напугал её. Не желая даже взглянуть на непрошенного гостя, гусеница с бешенной скоростью поползла прочь. Ромка чуть не свалился. Его кидало то вверх, то вниз. От волнообразных движений гусеницы голова пошла кругом.
Сверху послышалось громкое хлопанье крыльев и в тот же миг над ними пронеслось что-то огромное, тёмное и когтистое. Гусеница тут же прикинулась бордовым камешком. Ромка, пользуясь моментом, добежал до хвоста и спрыгнул на землю. Гусеница всё также неподвижно лежала, не смея шелохнуться. Вскоре хлопанье крыльев раздалось совсем рядом и через мгновение около гусеницы приземлился всклокоченный воробей. С минуту он внимательно вглядывался в неподвижно лежащий перед ним предмет.
– Нет, – думал он, – наверное, эту штуковину сюда бросили люди. На червячка уж больно не похожа – слишком неподвижно лежит. А вдруг это ловушка? Вон вчера сосед также попался в руки мальчишек, теперь летает с красным флагом на хвосте. Жить, конечно, можно. Но какая воробьиха на него позарится? Одна срамота!
Воробей собрался уже улетать, но то ли нервы у гусеницы не выдержали, то ли укусил её кто-то. Одна из лапок неожиданно у неё дёрнулась и довольная птичка, торжествующе громко чирикая, смахнула жирный кусок обеда с земли. Победоносно оглядевшись вокруг, воробей улетел, оставив ошеломлённого мальчика наедине с диким, неведомым лесом.
Ромке сильно повезло – ведь не будь большой и жирной гусеницы, воробей мог бы съесть его самого! Волосы от таких мыслей зашевелились на голове. Но надо было собрать волю в кулак и не хныкать. Предстоял долгий (ох, какой долгий) путь до берёзы, на которой остался его друг.
Где-то, в стороне домов, шумели маленькие дети. Ромка вслушивался в их голоса и завидовал. Завидовал малышам, играющим в песочнице; завидовал их мамам; завидовал своим сверстникам, сидящим на уроке…
Его невесёлые мысли были прерваны ударами о землю чего-то объёмного. И что самое неприятное, эти удары становились всё ближе. Внезапно, над головой Ромки пролетел большущий, разноцветный мячик. К ужасу мальчика послышались чьи-то тяжёлые, торопливые шаги. Пронзительный детский смех чуть не оглушил Ромку, пытавшегося угадать в какую сторону лучше бежать. Но идущий маленький “великан” споткнулся и полетел в густую, изумрудную зелень. Всё произошло так быстро, что Ромка успел лишь зажмуриться. Дружелюбный смех малыша тут же сменился на истошный вопль. Открыв глаза, наш герой чуть не упал в обморок. Перед ним лежала голова ребёнка невиданно большого размера. Даже ресничка на лице этого малыша была в три раза больше Ромки.
– Вставай, вставай, – послышался женский голос издалека. – Не так уж тебе и больно. Принеси маме мячик.
Ромка поспешил покинуть опасное место и, что есть духу побежал в сторону, спасаясь от малыша с мячом…
Глава 7: Приключения в травяном лесу.
Мишка продолжал неподвижно стоять на листочке, весь в холодном поту и с затёкшими ногами.
– Вот тупица! – Думал мальчик, уставясь взглядом в корявые лапы воробья. – Долго он будет ещё здесь торчать?
– Вз-з-з… – Послышалось сверху.
Рядом с Мишкой плюхнулась здоровенная, чёрная муха. Уж как она не заметила сидевшую по соседству птицу, остаётся загадкой. Но зелёный листочек – последнее, что удалось видеть в этой жизни несчастной мухе. Разве мог воробей упустить такой аппетитный кусок пищи?
Спустя несколько мгновений Мишка оказался совершенно один в этом зелёном раю. Воробей же, съев глупую муху, отправился купаться в ближайшей луже.
Мальчик в изнеможении растянулся на гладкой поверхности листа. Немного передохнув, он подошёл к самому краю и заглянул вниз. От увиденной картины закружилась голова. Под ним была пропасть невиданных размеров. Далеко внизу лежал жёлто-зелёный ковёр из цветков мать-и-мачехи и густой травы. Где-то там находился его друг.
– Пора! – Вздохнул Мишка, пробираясь к стволу берёзы – единственному пути.
По мере продвижения “дорога” становилась всё шире. Сравнительно тоненькие веточки сменились толстыми сучками. И чем дальше шёл мальчик, тем крупнее становились ветки.
Ноги гудели и, казалось, пальцы вот-вот прорвутся сквозь прочную ткань кроссовок. Мишка снял обувь – пальцы были похожи на варёные сардельки. До ствола берёзы оставалось совсем немного. Теперь, без кроссовок, идти стало гораздо удобнее. Мишка посмотрел под ноги и удивлённо заморгал, увидя коротенькие штанины своих расклешённых джинсов. Он привык, что его модные штаны болтались почти до самого пола. И сейчас трудно было узнать в куцых, сидящих в обтяжку, брючках те самые дорогие джинсы, которые так долго выпрашивал Мишка у своих родителей. Толстовка, до сего момента висевшая на мальчике, как на вешалке, плотно обтягивала его тело, не давая возможности вздохнуть полной грудью.
Мишка прошёл ещё несколько шагов и почувствовал, что за ним кто-то наблюдает. Посмотрев по сторонам, мальчик не заметил ничего необычного. Недоумённо пожав плечами и пройдя ещё несколько шагов, он услышал хруст позади себя. Оглянувшись, Мишка чуть не упал в обморок. За ним топал целый отряд рыжих муравьёв. Злобный вид самого первого из них не предвещал ничего хорошего. Хищные глазки буравили Мишку насквозь. Бежать было бессмысленно, надеяться не на кого. Муравей приблизился почти вплотную – Мишка инстинктивно попятился. Зажмурив глаза, он слышал, как скрежетали челюсти этого монстра в предвкушении добычи. Внезапно Мишкина нога повисла в воздухе и, не найдя опоры, мальчик провалился в пустоту. Он полетел вниз, беспорядочно кувыркаясь и, по счастью, ничего не задевая на пути.
На самой нижней из веток маленький, чёрненький паучок соорудил паутину. Он с большой любовью выстраивал свой домик, опутывая клейкой ниточкой как можно больше пространства, чтобы ни одна толстая муха, ни один мотылёк не смогли бы вырваться из плена. Паучок тихонечко сидел в сторонке и терпеливо поджидал обед.
Мишка упал в самую середину аккуратной паутинки. Обрадованный паук рванул со всех своих многочисленных ног к жертве. Падение Мишки было стремительным и он не увяз в клейких нитях паутины. Как мячик, он пружинисто проскакал навстречу пауку.
Паучок сильно перепугался, видя, что на него кто-то падает. А так как этот “кто-то” ещё и душераздирающе вопил, сотрясая всю округу оглушительным “а-а-а”, то маленький хищник поспешил отсюда убраться и переждать всё это где-нибудь внизу.
Мишку же несло прямо на паука. Он плюхнулся тому на спинку. Чувствуя на себе мальчика, паучок в ужасе начал спускаться. Едва лапки коснулись земли, он попытался сбросить с себя Мишку. Так и не сумев это сделать, паук побежал обратно к берёзе.
– Домой, скорей домой! – Только и думал он.
Да, сегодняшняя охота запомниться ему надолго!
– Опять на берёзу? – Воскликнул Мишка и спрыгнул вниз, приземлившись на тёплую, мягкую землю.
Раздался треск, и мальчик почувствовал, что теперь его движения не сковывают тесные джинсы. Стало даже как-то прохладно со стороны спины. Мишка ощупал одежду, и рука наткнулась на две огромные прорехи: в джинсах и толстовке. Одежда никуда не годилась. Обмотав вокруг себя то, что осталось от одежды, он стал похож на папуаса.
Мишка надеялся, что с Ромкой ничего не случилось и они обязательно встретятся. Правда, искать его в таких джунглях означало то же, что иголку в стоге сена. Ко всему прочему, Мишка, падая с берёзы, потерял всякий ориентир. Где теперь находится Наташкин дом, который был хорошо виден ему с листочка берёзы там, наверху? Мишка прислушался: совсем рядом обиженно плакал ребёнок, чуть дальше раздавался гомон детских голосов.
– Значит, в той стороне песочница. – Радостно воскликнул он.
Зная, что Ромка со шмелём полетели в ту же сторону, он уверенно зашагал навстречу другу.
От воздуха, насыщенного запахом травы, кружилась голова. В нескольких шагах от Мишкиного пути пролегала муравьиная дорога, по которой носилась целая толпа этих насекомых. Одни суетливо бегали в поисках строительного материала, другие уже тащили несоизмеримые с их размерами ветки. Третьи волокли большущую гусеницу.
– Лучше мне с ними не встречаться! – Подумал Мишка, вспоминая недавнее приключение с рыжими муравьями, и зашагал прочь, в густые заросли травы.
Вскоре он вышел на красивое, живописное место. Перед ним раскинулось настоящее озеро с крутыми, заросшими берегами. Тихая, спокойная гладь так и манила к себе. Захотелось искупаться. Мишка с трудом пробрался к берегу сквозь сплошную стену настоящего бурелома из прошлогодней сухой травы.
У самой кромки воды было настолько глубоко, что он не решился нырять. А когда через толщу воды увидел красного паука, шныряющего по дну, охота поплавать у него и вовсе пропала. И всё же он не мог отказать себе в удовольствии хотя бы умыться.
– Видела бы сейчас меня мама! – Он вспомнил каких трудов стоило его родителям заставить своё чадо умываться по утрам.
Оказалось, что у этого озера было два берега. Обойти его не представлялось возможным. Насколько хватало Мишкиного взгляда, и в одну сторону, и в другую простиралась вода. На противоположный берег можно было только переплыть.
Он был вовсе не трус. Но лезть в воду, где живут огромные, красные пауки… Нет, нет и нет!
Гигантская, жёлтая бабочка прилетела на речку промочить свои лапки. Делала она это удивительно изящно! Но через минуту её что-то спугнуло, и красавица упорхнула.
Мишка с завистью посмотрел на её крылья: «мне бы такие. Уж я давно сидел бы дома!»
Мимо медленно проплыл сухой листик с мечущимся по нему муравьём. Теперь Мишка недолюбливал этих тружеников леса и злорадно наблюдая за несчастным муравьишкой, прокричал: «плыви, плыви, не будешь лезть куда не надо!»
Вдруг Мишка весело подпрыгнул.
– Ну, конечно! – И он выразительно постучал себя по голове.
Мальчик решил переправиться так же, как муравей. Надо только найти подходящего размера “лодку” и соорудить нечто, напоминающее вёсла.
Очень скоро всё было готово к отплытию. Лодку заменила щепка, ставшая для Мишки настоящим плотом. Веслом послужила соломинка травы, расколотая пополам. Мальчик столкнул плот в воду и забрался на него. Плот, увлекаемый небольшим течением, поплыл вдоль травянистого берега. Ах, если бы Мишка никого не искал! Уж он бы покатался вволю.
Он начал подгребать, направляя плот к противоположному берегу. Чем ближе Мишка подплывал к середине, тем больше его плот сносило в сторону из-за усиливающегося течения. Всё больше и больше приходилось затрачивать сил, чтобы попасть на другой берег. Но вот осталось совсем чуть-чуть. Течение ослабло и Мишка, весь взмокший, причалил, наконец, к зарослям травы. Спрыгнув на берег и покинув плот с большим сожалением, он начал продвигаться в глубь леса.
Пояс, стягивающий обрывки одежды, доходившие ему до колен, стал почему-то мал и сильно врезался в кожу, оставив там глубокий след. К тому же одежда теперь едва прикрывала то место, откуда “растут” ноги.
– Странно, – Мишка недоумённо оглядывал себя, – ноги, что ли, выросли?
Он посмотрел вокруг себя: «или трава стала меньше» …
Но когда он увидел недалеко рыжего муравья, который на этот раз не показался ему таким уж гигантским, он уверенно сказал: «точно. Ноги выросли».
“Примерив” все свои конечности, он также уверенно добавил: « и руки тоже».
Внезапная мысль поразила мальчика, как гром среди ясного неба.
– Я же вырос, заметно вырос! – От радости Мишка готов был расцеловать даже противного рыжего муравья.
Потеряв всякую бдительность, он безбоязненно зашагал по дебрям травяного леса, где, между прочим, за ним следило множество внимательных глаз.
Но сейчас мальчик ничего не замечал: «значит, Ромик растёт также быстро, как и я? Интересно, скоро мы станем выше этой травы?»
Он так увлёкся своими мыслями, что не заметил, как перелез через полосатую, оранжевую спинку жука, который деловито рылся в грязной куче. Спрыгивая, Мишка отдавил тому лапу.
Всё так же, не замечая ничего вокруг, он продолжал идти в направлении песочницы. А за ним осторожно семенил рассерженный жук. Он постоянно пытался ухватить ноги мальчика усиками-щупальцами, и пока ему это плохо удавалось. Внимание Мишки привлёк необычно плоский камешек зелёного цвета. Ему нравились такие находки и, будь он в другой ситуации, непременно бы взял его с собой. Но сейчас? Тащить лишний груз, даже такой красивый? Нет! И он с силой швырнул его назад, где стоял жук, приготовившийся к нападению. Несчастное насекомое решило больше не связываться с существом, похожим на крошечного кузнечика и предпочёл унести отсюда лапы (пока вообще остался жив).
А “крошечному кузнечику” пришла в голову неплохая идея: взобраться на высокую травинку и хорошенько осмотреться…
Ромка, который в ужасе бежал от плаксивого малыша, свалился без сил на землю. Сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди.
– Да так и до ночи здесь не доживёшь! – воскликнул он, расправляя импровизированный индейский костюм.
– Кажется, я опять вырос. – С чувством досады в голосе Ромка посмотрел на обрывки своей одежды, ставшие совсем маленькими и укороченными.
Неожиданно, прямо перед ним плюхнулась толстая, пучеглазая лягушка. В упор глядя на Ромку и презрительно квакнув, она придвинулась ещё ближе к мальчику. Её красноречивый взгляд не предвещал для Ромки ничего хорошего.
– Господи! – Лихорадочно соображал перепуганный насмерть мальчишка, – как её убедить, что я не съедобный? Я что, сильно напоминаю ей комара?
И, неожиданно для себя, Ромка встал на четвереньки, попрыгал несколько раз (смешно задирая при этом обе ноги) и громко прокричал: «ква-ква!»
Получилось совсем неубедительно и ненатурально. Лягушка в недоумении вытянула вперёд шею, отчего её глаза показались Ромке ещё более огромными и кровожадными. Мальчику ничего не оставалось, как продолжать прикидываться лягушкой. Он повторил и смешное прыганье, и безумное кваканье. Совершенно сбитая с толку лягушка, ни разу не видевшая такого странного лягушонка, убралась восвояси.
– Всё-таки здорово знать чужой язык! – Отдышавшись, сказал Ромка.
Сквозь толщу травяного леса пробивалось что-то серое и большое. Это что-то было намного выше травы. Ромку взяло любопытство. Через несколько шагов перед ним открылась довольно ровная площадка, на которой лежал камень невероятных размеров. Даже для человека с нормальным ростом этот валун нельзя было назвать маленьким. А для такого крошечного мальчика он представлялся целой горой.
–Вот это да! – Пытаясь взглядом охватить всю картину в целом, восторженно вскрикнул он.
Вволю налюбовавшись валуном, Ромка решил его обойти. Он пошёл вдоль холодного, местами поросшего мхом и плесенью, серого камня. Впереди него ползла улитка – жирная, скользкая, с двумя небольшими рожками на голове. На спинке, словно дворец, возвышался чёрный, округлый домик.
– Ха! – Обрадовался мальчик, карабкаясь на самую верхушку улиткиного домика, – вот кто меня довезёт, а то ноги уже разболелись.
Но улитке дела не было до планов какого-то там мальчишки-лилипута. Медленно она уползала прочь от могучего валуна. Её маршрут вовсе не совпадал с Ромкиным. Мальчик сердито постучал по корпусу домика: «а ну, поворачивай! Куда рванула?»
Но она всё также монотонно и равнодушно продолжала свой путь.
– Вот глупое животное! – Ромка нахально пнул ногой домик. – Тормози, ты что, оглохла?
Тут он не выдержал и сполз к самой голове улитки. Да как заорёт на неё: «а ну, стой, говорю!»
Улитка боязливо втянула в себя рожки, начала съёживаться и сворачиваться. Ромка спрыгнул на землю и пошёл обратно к валуну.
– Вот бестолочь! Мало того, что медленно едет, да ещё и не в ту сторону.
В некоторых местах камень нависал над землей, и Ромка оказывался под огромной нишей. Было жутковато идти по этому тёмному коридору. Пройдя уже довольно много, мальчик всматривался в высокую траву, надеясь увидеть берёзу. Но вот беда! Трава здесь росла такая густая, что стояла сплошной стеной, заслоняя от Ромки голубое небо.
Обойдя камень несколько раз, он понял, что ходит по кругу.
– Заблудился! С какой стороны пришёл, где теперь берёза? – От бессилья и безысходности Ромка заплакал.
– Единственное, что мне остаётся – влезть на эту гору. Уж оттуда всё будет видно.
Ромка был в ужасе оттого, что придётся лезть на такую высоту. Его пугала мысль, что не будет никого рядом. Но не всегда в жизни есть тот, на кого можно положиться. Приходит время, когда необходимо всё решать самому.
Выбрав место для подъёма, он полез наверх, цепляясь за выступы в камне. Мальчик прошёл почти половину пути, когда сзади послышалось неприятное “з-з-з”. Оглянувшись, он увидел мошку, которая была чуть меньше его самого. Ромка не побоялся и отмахнулся. После встречи с лягушкой его ничто не пугало.
– Отстань, иди отсюда.
Но мошка назойливо свиристела у самой головы и мальчик свирепо крикнул: «надоела, ща как врежу!»
Едва ли мошка поняла суть слов, но выразительный взмах Ромкиного кулака отбил у неё охоту летать в этом месте.
Потеряв осторожность, юный альпинист чуть не простился с жизнью. Нога у него соскользнула и повисла над пропастью. Ромка еле удержался, стоя на выступе одной ногой и впившись руками в камень.
– Главное, не смотреть вниз. – Бормотал он сам себе, уставившись в голубое небо и нащупывая вторую опору.
Остальной путь до верха он прошёл, что называется, “без сучка и задоринки”. Достигнув плоской поверхности камня, он почувствовал себя настоящим героем. Победоносно обозревая округу, он увидел и берёзу, и песочницу, и Наташкин дом, и…
