Kitabı oku: «Беги, а то заколдую!», sayfa 3

Натаниэль ни за что бы не признался, что тогда ему стало жаль несносную гномку, а идея подшутить и помочь преодолеть ее страх показалась совершенно дурацкой. Сейчас он, конечно, всем своим видом показывал, как ему был неприятен этот спектакль, а присутствующие всеми фибрами организмов выражали сочувствие. Не Эбигейл, а ему, бедняжке, конечно.

А еще ему подумалось, что он прекрасно понимает фобии и ему бы не хотелось, чтобы его так же высмеивали.

– В конце концов, когда дирижабль почти поднялся, она бросилась к выходу и с воплем попыталась выломить его походным молотом, – уже с неохотой завершил он. – Пришлось ее усыпить до самого Кемса. Осталось сказать, что остаток дня она была абсолютно не работоспособна, и нам пришлось задержаться в городе.

– Паника, потеря ориентации и работоспособности, – подвёл черту Триггвиэль Вудхаус. – И всё это от комфортабельного полёта! Прибавьте к этому гиппофобию и что в сумме? – он посмотрел на всех с превосходством первого ученика.

– Что? – Натаниэль действительно не понимал. Через секунду до него дошло. – Пегасы?

– В точку, сын! Ты говорил, что волосы из их грив используются для изготовления амулетов подъёма в воздух дирижаблей?

– Да, но их очень сложно получить, эти волосы. Как вы знаете, пегасы полу-разумные существа со странным чувством собственной важности, они не слишком охотно контактируют с любыми другими расами. Каждый раз, отправляясь в их долину, маги гадают, что выкинут эти крылатые лошадки, какое испытание взбредёт им в голову. Но одно неизменно – нужно свершить полёт на одном из них ради признания членом их племени, потому что делиться драгоценными волосами из гривы с чужаками они, видите ли, не могут.

– Вот и предложи королеве отправить к ним Горни, – лерд Вудхаус тонко улыбнулся. – А не выпить ли нам игристого по этому поводу? А затем, – он недовольно покосился на окно, которое не защищало от завываний из луженых глоток соседей, – сыграешь нам на арфе, мой сын, моя гордость? Давненько мы не пели наших родовых гимнов.

– С удовольствием, – тоскливо ответил Натаниэль и накинул еще рюмочку ликера.

Глава 5
О строгой, но справедливой королеве

«В нашу редакцию пришло письмо от жителей деревни Гнилые топи. Они просят провести испытания кандидатов на должность придворного мага именно у них, поскольку дорога между их деревней и уездным городом находится в таком состоянии, что привести её в порядок по силам только настоящим волшебникам».

Журнал «Сельская быль».

Следующее утро ничем не напоминало предыдущее. Оба претендента на должность придворного мага чинно вышли из своих калиток, вежливо раскланялись по дороге и в абсолютном молчании проследовали в королевский дворец параллельными курсами. Молчание сильно разбавлялось шушуканьем обгоняющих их придворных – казалось, во дворец тянулись все, включая осьминога-виночерпия, который единственный сочувственно пощелкал клювом и ухитрился подмигнуть Натаниэлю. Видимо, вид застёгнутого на все пуговицы Ната и Эбигейл, одетой в подобающий случаю строгий, хоть и не без изящества, костюм, не располагал к разговорам. А, может, придворные не хотели приближаться к тем, кто попал в немилость к королеве.

Четыре гвардейца перед залом встали по стойке «смирно». Два вышколенных лакея распахнули двери высотой в два человеческих роста, засверкали вспышки больших фотообскуров, и провинившиеся, смахнув слезы, увидели, что Малый зал приемов заполнен до отказа. Тут же находились и газетчики, и главы всех аристократических родов, включая родителей Вудхауса и Горни.

Натаниэль с мгновение поколебался – манеры в нём боролись с желанием и здесь опередить конкурентку. Манеры победили с незначительным перевесом. Но до тронного возвышения маги дошли плечо к плечу. Обстановка, одновременно строгая и торжественная, заставляла держать осанку. Трон подавлял, королева казалась ещё более величественной и царственной, тишина в толпе придворных казалась зловещей. Рядом с королевой на помосте стоял магистр Корнелиус в парадной мантии. Оба претендента, кажется, впервые, поняли, что в действительности стоит на кону.

– Итак, вы явились, – ледяным тоном проговорила королева, и они поняли – пощады не будет.

– Рада служить вам, ваше величество, – поклонилась Эби.

– Счастлив служить вам и стране, – отвесил церемонный поклон Нат.

Магистр одобрительно кивнул обоим. Королева сощурилась.

– Вижу, вы готовы бросить вызов своему сопернику? Леди Горни, начнём с вас, пожалуй.

– Ваше величество! Я предлагаю мэтру Вудхаусу испытание, соответствующее его безусловно высочайшим способностям. Как мне стало известно, вы приказали очистить от нежити городские катакомбы, простирающиеся под всей столицей и даже за её окраины. Планируется армейская операция. Но, по моему скромному мнению, от военных там будет не много толку. Здесь нужен опытный и знающий маг – именно такой достоин занять должность мэтра Корнелиуса. Если Вудхаус на неё претендует – вот прекрасный способ доказать это, – Эби церемонно поклонилась сопернику, с удовольствием отмечая, как тот с досадой сжал губы. – Конечно, уважаемый коллега может отказаться…

– Я не откажусь, – процедил Натаниэль с плохо изображаемым воодушевлением. Толпа соратников отца поддержала его легким одобрительным шушуканьем – словно ветер в ивах зашумел.

Однако торжество Эбигейл было недолгим.

– Что ж, неплохое предложение, – обменявшись взглядом с магистром, одобрила королева. – Что скажете вы, лерд Вудхаус?

– Ваше величество! Прежде всего, хочу выразить леди Эбигейл благодарность за высокую оценку моих талантов и заверить вас, что искренне восхищен ее работоспособностью и умениями. Боюсь, что в столице нет достойных ее силы задач. Поэтому, в свою очередь, я предлагаю мэтрессе Горни задание по её профилю мастера-амулетчика. Никто лучше неё не сможет обеспечить сохранность материалов для летательных амулетов. Полагаю, она с лёгкостью доберется в Долину Пегасов и без труда убедит её обитателей поделиться не несколькими волосками в год, как было до сих пор, а как минимум сотней драгоценных волос из их грив, которые, как известно, нужно еще дополнительно магически обработать для транспортировки, – глаза Ната сверкнули, когда он увидел широко распахнутые глаза Эби и судорожно сжатую руку. – Но, конечно, если эта задача слишком примитивна для великолепной Эбигейл, она может проигнорировать ее.

– Спасибо, но я берусь за любые задачи во славу страны и короны, – с любезным оскалом ответила Горни. – Я справлюсь, ваше величество!

Гномы со стороны папы Горни едва заметно поддерживающе загудели, как рой бородатых шмелей.

– Мне нравится ваш энтузиазм, – королева по-прежнему была сурова. – Магистр Корнелиус, вы имеете что-то добавить?

– Да, ваше величество, – слишком гладко для не знающего заранее ответ проговорил магистр. – С вашего позволения, я хотел бы кое-что предложить. Во-первых, разумно будет, если каждый претендент сам проследит за тем, как выполняет задание его соперник. Во-вторых, в катакомбах необходима работа в паре, поскольку того требует техника безопасности, а леди Эбигейл прекрасно обращается с камнем.

– Ну, если этого требует техника безопасности, – глаза королевы смеялись, а со стороны соратников обеих сторон слышался тревожный шорох. Как так, деточек отправляют на опаснейшие задания! Чужого-то не жалко, а вот своего!

– И в-третьих – на пегасов напал какой-то мор, и прежде, чем говорить с ними о гривах, следует заняться их лечением. Это ведь входит в ваши умения, Натаниэль…

– А я в милости своей считаю, что каждый, – королева повернулась к гномам, – именно, каждый, – она кинула взгляд на эльфов, – должен опробовать то блюдо, что приготовил другому. И должен научиться действовать в интересах страны и короны, а не следуя давней вражде. Поэтому решено, – сказала королева величественно. – Вы вдвоём отправляетесь в Долину Пегасов. Если это испытание будет пройдено достойно, мы устроим бал в честь леди Горни, вы отдохнете несколько дней, а затем займётесь катакомбами. Вместе. И неудача одного станет неудачей другого в моих глазах. Надеюсь, мэтр Корнелиус, ваши помощники справятся, несмотря на свое легкомыслие. И если они осилят оба задания, их ждет магический поединок! – газетчики защелкали фотообскурами, возбужденно зашептались. – Желаю удачи, леди, лерд. У вас есть вечер на то, чтобы подготовиться, завтра утром вас в столице быть не должно. Учтите, – она обратилась к главам обоих родов. – Это испытание леди Горни и лерда Вудхауса, а не рода Горни и рода Вудхаус. Любая помощь рода будет зачтена как неспособность будущего придворного мага справляться со своими задачами самостоятельно. А теперь все свободны, дамы и господа, – величественно повела она рукой в сторону придворных и щелкопёров. – Аудиенция закончена. Нет, а вы останьтесь, магистр. Мне нужно ещё кое-что обсудить с вами.

Маги, поклонившись, вышли, не проронив не слова. Но королева могла бы поклясться, что между ними сверкают молнии.

* * *

Вечером, когда закончились бурные прощания с родными у Эбигейл и долгие наставления от отца у Натаниэля, оба мага вернулись в свои дома. Нат дождался, пока в доме у гномки загорится свет и, поколебавшись, все же направился к ней и постучал в дом.

В отличие от задиристых гномов эльфы всегда умели заключать временные союзы при жизненной необходимости. Правда, потом они договоры с легкостью рвали, но это дело десятое.

– Как будем добираться до Долины Пегасов? – почти мирно спросил Натаниэль, когда соседка после долгой паузы распахнула дверь.

Долина Пегасов находилась в Самоцветных горах на северо-восточном краю страны, и железная дорога была проложена только до предгорий – оттуда же еще с неделю нужно было идти пешком.

В гостиной эльф заметил маленький рюкзак-невесомку, вокруг которого были разбросаны куча вещей, припасов и снаряжения. В рюкзак помещалось вдесятеро больше его размера, а вес оставался на уровне пары килограммов.

Эбигейл Горни насупилась, будто уже собиралась дать гостю в морду, но тут у дороги зашуршали кусты, сверкнула вспышка.

– Сейчас вмажет, – донеслось до них сдавленное, – снимай быстрее! Завтра будет репортаж!

Эби разжала кулак, сладко улыбнулась и протянула руку, которую Натаниэль с усмешкой пожал. Им обоим нельзя было гневить королеву.

– Не знаю, как будешь добираться ты, – продолжила улыбаться Эби, сжимая его ладонь в мощном захвате, – а мой маршрут тебя не касается.

– Я сейчас либо проткну тебе ладонь ногтями, либо заору, Шестеренка, – предупредил Вудхаус с нежностью. – Хочешь порадовать прессу и королеву?

Кусты возбужденно шуршали. Снова сверкнула вспышка.

Эбигейл улыбнулась еще шире и втянула Вудхауса в дом. Захлопнула дверь и с силой толкнула эльфа в грудь, впечатав его в створку.

– Это было подло, Вудхаус! – рявкнула она, угрожающе потрясая перед его носом пальцем. Если учесть, что сама Горни дышала сопернику в грудь, руку ей пришлось задирать как ребенку, жаждущему ответить на уроке.

– Согласен, подло, Горни, – невозмутимо ответил Нат, отводя гномский палец от носа. – Катакомбы, да? Ты ведь знаешь, что мне физически плохо от нежити, а от грязи снижается концентрация. Если бы королева согласилась, чтобы я пошел туда один – я бы мог не выйти. Ты этого хочешь?

Она запнулась лишь на момент – и тут же ноздри снова стали гневно раздуваться.

– Не говори ерунды – ты знаешь, что из-за проклятия никто из нас не способен привести другого к гибели. Да и у тебя есть способ выбраться. Ну а ты? Мало того, что пегасы – это те же страшные лошади, так еще и с крыльями! Они живут в каменных гнездах на горных склонах. И мне придется летать! Ты видел, в какое состояние я впадаю на высоте. Знаешь, что я могу разбиться. Меня ты не пожалел, а я тебя должна жалеть?

– Ну ты же претендуешь на звание придворного мага, Горни, – насмешливо проговорил Вудхаус. – Как ты будешь работать с боязнью высоты, если придется сопровождать ее величество на ныне строящемся дирижабле? А если на королевской конюшне начнет шалить конепугало, что ты будешь делать? Визгом его прогонять?

– Если я справлюсь с тобой, то и конепугало мне не страшно будет, – непримиримо буркнула Горни. – Вали отсюда, Белоручка. Я с тобой никуда не поеду, каждый сам за себя, что бы там ни говорила королева, понятно? Спрячься куда-нибудь на время моего отъезда, а я, так и быть, по возвращении скажу, что ты был со мной и помог. Сам ты мне рядом не сдался. Никогда Горни не будут опираться на Вудхаусов!

– Да и Вудхаусам Горни ни к чему, – высокомерно ответил Натаниэль. – Но попробуй включить мозг, Горни, и отключи на секунду свой гномий гонор…

– Мой гномий гонор ничто по сравнению с твоим эльфийским высокомерием! – брякнула Горни.

– О, Пряха, – картинно повел головой Вудхаус. – Услышь меня, Циркулярная Пила. Королева повелела ехать вместе и, судя по ее настрою, не поленится приставить соглядатаев. Не закапывай нас еще глубже, у меня нет никакого желания возвращаться в Гнилые топи или еще дальше, куда она изволит нас сослать! Если ты думаешь, что мне доставляет удовольствие находиться рядом с таким взрывным существом, как ты, ты глубоко ошибаешься. Но приказ есть приказ. Думай, – предостерегающе сказал он, заметив, как Эбигейл набирает в грудь воздуха, чтобы разразиться очередной тирадой. – Думай! – и он щелкнул ее по носу, сбив весь задор.

Она зло сверкнула глазами, отступила, подышала, сжимая и разжимая кулаки, и вдруг словно сдувшись, кивнула.

– Ты прав, хорошо. Поедем вместе.

– Не верю, что я слышу это, – сощурился Натаниэль. – Что ты задумала, Горни?

– По-е-дем вместе, – по слогам повторила Эбигейл и похлопала его по плечу. – Нам повезло, завтра поезд в пять утра. Следующий к горам – на следующей неделе. Успеешь собраться, Белоручка? Опоздаешь – придется ехать на моем паромобиле.

– Я знаю и уже собрался, – уел ее Вудхаус, чуть поморщившись при упоминании гномского транспорта. – А вот ты берешь слишком много вещей. Маленький молот и наковальня, серьезно?

– Он учит гномку собираться в поход, – закатила глаза Горни. – Вали уже, напарничек, отполируй ногти, пяточки пемзой потри или чем вы там, эльфы, по вечерам развлекаетесь. И не мешайся под ногами.

– Кстати, да, пилочку для ногтей забыл, – озаботился Вудхаус с очень серьезным лицом. – Благодарю, Горни.

– Уточку для ванной не забудь, – с ехидством крикнула Эби ему вслед, наверняка порадовав журналистов. Но уж очень было трудно сдержаться, когда поняла, что в самоиронии она проигрывает клятому Белоручке подчистую.

Натаниэль вернулся в особняк, но вместо того, чтобы отдыхать, весь вечер занимался накладыванием защитных заклинаний на дом, сад и все вокруг. Он ни на секунду не поверил Горни в ее согласии объединиться и ждал подвоха. Сам он не погрешил против истины, когда сказал, что не испытывает желания провести следующие пару недель бок о бок с соперницей, но эльфийская разумность и вдумчивость не позволяли нарушить приказ королевы.

Натаниэль, проучившись с Горни пять лет и два года проработав рядом, не мог не отдавать должное ее способностям. Он уважал ее как специалиста, ему даже нравились ее независимость и острый язык, но скандальность, упрямство, драчливость (он поначалу опасался всерьез биться с Горни на физподготовке, но ощутив всю силу ее кулаков, перестал ее беречь и стал беречь себя), неумение уступать и непохожесть на нежных и чувствительных эльфийских леди его поражали и отталкивали.

Они были ровесниками, и он помнил ее с самого детства – круглолицую малявку с красными косами и огромными серыми, как камень, глазами, которая играла с маленькой кузницей в саду дома напротив. Он иногда подглядывал, как она работает молоточком: узкая улочка за ратушей позволяла рассмотреть все в деталях, – она слушала, как он играет на ксилофоне и поет, и часто они просто глазели друг на друга через прутья ограды и улыбались. Заговаривать пытались, но удавалось редко – пусть по улочке, разделяющей сады Горни и Вудхаусов еле-еле разъедутся две телеги, – но все равно приходилось перекрикиваться. А заметив, что наследник или наследница глазеют на дом соседей, их поспешно уводили няньки.

Но все это прекратилось, когда Нат начал понимать из разговоров взрослых, что малявка – дочь заклятых врагов, плебеев и грубиянов, неведомо как получивших титул лердов, и общаться с ними зазорно и недостойно.

Примерно в то же время и малявка стала поглядывать на него сквозь решетки с превосходством, а затем и вовсе начала гордо отворачиваться, когда он появлялся.

Тогда он от обиды громко играл на ксилофоне песенку «Гномка, гномка, где твоя бородка?», а она ковала из железа куколки эльфов со страшными головами и выставляла их между прутьев забора.

Потом у них обоих проснулись магические способности, и Горни с Вудхаусами стали соревноваться, приглашая лучших учителей, затем Эби надолго уехала погостить к дедушке с бабушкой, а Вудхаус лет в девять уехал в лесное поместье – а когда вернулся, чтобы поступать в Королевскую магическую академию, оказалось, что малявка тоже выросла, обзавелась пышной грудью, крепким плечевым поясом и крутыми бедрами и на редкость несносным характером.

Так, в приятных раздумьях о крепких бедрах и в не очень приятных – о том, откуда ждать подвоха, Вудхаус и заснул. И сны ему снились приятные, которые, впрочем, дружно осудили бы и род Горни, и род Вудхаусов.

Как хорошо, что во сне Натаниэля это не волновало.

Глава 6
О самостоятельности и сладком сне

«Насколько безопасна для пегасов организуемая экспедиция?

Кто ответит за нарушение хрупкого экологического баланса?

Вопросы, оставленные без ответа. Наше общество защиты неизученных рас негодует!»

Из выступления мейсис Греты Зубмерг

Эбигейл Горни вышла из дома затемно, когда фонари в королевском парке еще горели вовсю, и помахала окнам дома Вудхауса. Через пару секунд, стоивших ей немалого напряжения, дверь открылась и на порог вышел молчаливый Натаниэль, одетый так же, как вчера. Он под вспышками фотообскуров бодрствующих газетчиков проследовал за ней к паромобилю, припаркованному на стоянке за королевским парком и уселся на соседнее сидение.

Эбигейл надела шлем и очки, дернула за рычаг и воровато оглянулась – ибо напарник прошел к сидению прямо через дверь, но вроде как ночь сыграла свою роль, и никто оплошности не заметил.

Через час коллеги зашли в большой комфортабельный вагон, заперлись в купе – и, когда поезд тронулся, Горни с облегчением щелкнула пальцами, убирая плотного двойника Вудхауса. Она его обязательно вернет, когда постучится проводник, но включать-выключать иллюзию куда легче, чем поддерживать постоянно.

Путешествие длилось четыре дня и изрядно ее измотало. Но еще больше попутчики сочувствовали бедному эльфу, которого, как оказалось, ужасно укачивало в поезде.

– Да так, что никакие заклинания не помогают, только сон, – поглощая отличную отбивную в вагоне-ресторане, жарко говорила Горни любопытствующим, среди которых наверняка было несколько акул пера.

Наутро пятого дня она с двойником Вудхауса, который выглядел достаточно бледно и сонно, чтобы не вызвать подозрений, сошла с поезда в предгорном городке Ве́млисе, но не стала останавливаться и отдыхать. Она наняла единственный в городке паромобиль, оставив в залог обеспокоенному бургомистру две его стоимости – почтенный градоправитель уже знал о приказе королевы, но очень не желал лишаться игрушки, которую недавно привез из столицы. Закупила энергетических кристаллов, на которых работали все механизмы королевства, и тронулась в сторону Долины Пегасов. Проедет, сколько сможет паромобиль, а затем пойдет пешком.

Двойника Вудхауса Горни развеяла на следующий день, когда убедилась, что газетчики отстали – даже самые упорные не угнались бы за паромобилем, а второй в округе взять было неоткуда.

Но сначала она послала магистру «ласточку» – письмо с полетными рунами, похожими на птицу, – о том, что они с Вудхаусом благополучно добрались до гор. Наставник должен был передать информацию королеве и кормящимся при дворе писакам.

Сам Натаниэль сейчас должен был сладко спать в своей постельке. Хотя кто знает, как сильна его сопротивляемость «сонной мухе» – медленно действующему заклинанию, которую Эби посадила на него при последнем общении. А заодно и считала облик. Вполне возможно, что эльф уже несется следом, чтобы отравлять ей жизнь своим присутствием, вечной выдержкой и насмешками. Вряд ли он поступит как паинька и затаится в доме до ее возвращения. Значит, нужно справиться до его появления.

Эльф ей был не нужен. Самоцветные горы были вотчиной не только пегасов, но и других рас, в том числе гномов-ортодоксов из соседнего гномского государства, которые презирали границы, считали горы своей территорией и жили тут редкими общинами в долинах. Разве может гном бояться гор? Разве нужен ей тут помощник?

Эбигейл никогда бы не призналась ни папе, ни маме, ни тем более Вудхаусу, что отчаянно трусит. Не из-за предстоящих переходов по горным склонам – Эби не боялась высоты, если под ногами была твердая земля. Из-за встречи с пегасами. Поэтому во время движения она продумывала самые разные стратегии поведения, только бы ее не заставили летать и прикасаться к лошадям. Трусить в одиночку было не так унизительно.

* * *

Натаниэль Вудхаус проснулся ранним утром, потянулся, на редкость выспавшись. Часы показывали половину четвертого, за окнами все еще было темно, но окна в доме Горни еще не горели.

– Неужели проспала? – недовольно проворчал Вудхаус, быстро выполняя утренние процедуры, одеваясь по-походному и закидывая на спину плотно набитый рюкзак-невесомку. Вышел на крыльцо и с удивлением наткнулся на несколько утренних газет, которыми обносили придворных ежедневно.

Натаниэль взял верхнюю, присмотрелся, зацепился взглядом за дату и выругался. Горни все же решила подставить их обоих. И как он опять попался? Похоже, ее изобретательности просто нет предела.

На всякий случай оглядевшись – нет ли на дороге ранних придворных, – прошел к дому Горни, взломал ее дверь… это было бы нелегко даже профессиональному домушнику, но только не разъяренному эльфу. А затем остановился перед столом, на котором лежала насмешливая записка: «Выспался, Белоручка? Ты слишком доверчив для придворного мага, Вудхаус. Смирись, тебе меня не одолеть».

Неправду говорят, что только гномы умеют по-настоящему яростно рычать. Эльфу Вудхаусу в этот раз это тоже очень удалось. Что касается первенства дядюшки Урюписа по части ругательств – Натаниэль его превзошёл трёхкратно, если не больше.

Паромобиль Горни нашелся у вокзала, и Вудхаус, надев плащ с капюшоном, скрывающим лицо, зашел в ближайшую амулетную лавку и вытряс за щедрое вознаграждение у сонного хозяина второй рюкзак-невесомку, набил его энергокристаллами, сел за руль и дернул рычаг. Нужно было уехать из города поскорее, пока его не узнали горожане.

Отец бы сейчас очень опечалился, увидев наследника и гордость за рулем плебейского, громкого, неизящного и воняющего маслом гномского изобретения. Но наследнику и гордости в этот момент было все равно. Он давно, пусть и тайно, научился управлять этим драконовым механизмом: как это, Эби смогла, а он нет?

Нат трясся в паромобиле неделю, клацая зубами на кочках, пугая кур, овец, улепетывая от фермеров, принимающих паромобиль за ревущее чудовище. Чинил магией лопнувший обод колеса и на все лады клял гонор Горни, потому что заклинания держались только до следующей колдобины. Пару раз в мелких городках ему попадались на глаза свежие газеты, где он любовался фотографиями своего двойника – вот они с Горни спускаются с поезда, вот обедают у бургомистра Вемлиса, вот уезжают в горы на паромобиле, и волосы Натаниэля красиво развеваются на ветру. По всей стране делались ставки на то, кто станет будущим придворным магом, а газеты взахлеб писали о том, как в этот самый момент он с Горни мужественно покоряет горные склоны.

Благо фотографии были ужасного качества и в городках его опознать никто не мог.

Утром восьмого дня Вудхаус, предварительно сменив внешность на максимально далекую от эльфийской, прибыл в городок Вемлис. Как бы ни дурила Горни, подставлять их обоих он не хотел, а бургомистр вполне мог доложить королеве о его странном появлении. И объехать город, как Нат планировал изначально, не вышло – проклятая машина требовала ремонта, а припасы – пополнения. Поэтому он смирился с неизбежным, заодно решил и расспросить бургомистра о его прошлых гостях.

Почтенный градоправитель, которому Вудхаус представился оркским путешественником, плохо говорящим на эринеттском, вдруг вцепился в него как клещ.

– Я настаиваю, чтобы вы отдохнули с дороги в моем скромном доме, – окунал он «путешественника» в океан лести, – пока мой личный механик осматривает и ремонтирует паромобиль. Дорогой путник! У нас так редки гости, поэтому прошу, отдохните, разделите со мной завтрак. Будет только семья и скромный круг избранных!

Отказываться не было ни смысла, ни сил. Приняв наконец-то ванну и сменив одежду на свежую, Вудхаус спустился на завтрак. И там стала понятна внезапная любезность бургомистра, ибо Нат оказался под прицелом вспышек и атакой скучающих газетчиков со всей страны, ждущих возвращения соперников с гор.

Видимо, бургомистр оценил все возможности для карьеры, которые ему дает мелькание в новостях, и решил использовать идущий в руки повод.

Счет к Горни рос на глазах, ибо целый час Нат ломал себе язык корявым орочье-эринеттским и терпел градоправителя, который цепко держался за локоть «путешественника», масляно улыбался, попадая в каждый кадр, и, по всей видимости мысленно поздравлял себя с переназначением, а городок – с будущим превращением в туристическую достопримечательность. Вишенкой на торте стало блюдо с сырым, тонко порезанным мясом, крепко посыпанным перцем, которое поставили перед «орком».

– Вы, наверное, очень соскучились по кухне вашей родины, – участливо сказал бургомистр, и все три десятка участников завтрака выжидательно уставились на Ната как на двухголовое чудище, которое вот-вот их развлечет.

Вудхаус, как любой эльф, предпочитал мясо и птицу не употреблять – не очень приятно есть тех, с кем можешь, пусть на примитивном уровне, пообщаться. Он любил лечить зверей, а не есть их. Но эльфы были детьми природы, а природа – это не только травоядные, но и хищники. И эльфы были дуальны: они жили в гармонии с природой, но при этом охота была в их традиции и считалась высоким искусством, ограниченным множеством правил. Убийство молодняка и самок, охота ради развлечения сурово карались.

Однако ни один эльф не отказался бы от мяса в походе или будучи голодным.

На студенческой практике Вудхаус ел вещи и похуже, поэтому он, на мгновение подняв глаза к потолку, словно там мог увидеть хихикающую Эби, схватил первый кровоточащий кусок и сунул в рот. А затем, артистично порыкивая для достоверности и ухитряясь флиртовать с дочкой бургомистра (видимо, у леди были весьма специфические вкусы, ибо она мечтательно вздыхала и поощрительно улыбалась, глядя, как Нат голыми руками рвет мясо), доел все, что ему дали. Что же, во всем этом позоре был и свой плюс – подобную маскировку не раскрыл бы и магистр Корнелиус.

Попрощавшись с гостями, журналистами и взволнованной дочкой градоправителя, Натаниэль с облегчением сел в паромобиль и выехал за границы города в сторону гор. Там он быстро нашел следы мобиля Эбигейл, уходящие с закончившейся дороги и очень заметные на нетронутой растительности горной долины.

* * *

Паромобиль пришлось оставить на второй день – точнее, он сам остался в горной речке, которую Эби нужно было пересечь, чтобы продолжить движение к долине. Разглядев, что противоположный берег – это сплошь валуны, по которым мобилю не проехать, гномка махнула рукой и решила, что вытащит механизм на обратном пути.

А пока не стоило терять времени – Вудхаус уже давно должен был проснуться и наверняка направился за ней. Жаловаться королеве он точно не побежит, не тот характер, а вот догнать и настоять на своем вполне может.

И лучше будет, если Эби встретит его как триумфатор, с пучком волос проклятых пегасов в кулаке, а не как жалкая неудачница, трясущаяся при виде крылатого коня.

Горни поправила две косы, плотно облегающие голову, вскинула на спину рюкзак, еще раз шепнула самолично изобретенному магическому компасу «Долина Пегасов», и тот скорректировал положение стрелки.

Гномка посмотрела на горы, которые вставали перед ней, касаясь облаков, и со вздохом поскакала вперед, перепрыгивая с одного валуна на другой. Она не боялась походов и ночевок под открытым небом – в академии неженок быстро исключали, несмотря на титулы. Но предпочитала места, в которых не приходилось задирать голову, чтобы рассмотреть дорогу.

Дорога предстояла длинная и скучная, а мысли от прыжков перемешивались в голове, и наверх всплывали неожиданные воспоминания. Например, о том, как Эби увидела Вудхауса в первый день занятий в академии. Высокий, белокурый, изящный, он словно летел, а не ступал по земле, а вокруг него вились его прихлебатели, дружки и почитательницы.

Рядом с нею всегда тоже были подруги-гномки и друзья-гномы, но это ведь совсем другое!

Конечно, в ее семье давно знали, что отпрыск Вудхаусов, этих эльфийских выскочек и подлецов, пойдет обучаться на один курс с папиной бусинкой и самой талантливой девочкой на свете Эбигейл. И семейству Горни неизменно передавали, как Вудхаусы возмущаются тем, что их «золотому мальчику и редкой умнице не повезёт учиться вместе с неотёсанной гномкой».

Поэтому при встрече на площади перед учебным корпусом Эби и Натаниэль не удивились и друг друга тщательно проигнорировали.

Это получалось делать ровно до того момента, как кузина Эбигейл, громогласно возмущаясь, передала ей, что Вудхаус кривит нос и заявляет, что академия пропахла кузней и дымом, а недоучка Горни вылетит, не сдав и первый экзамен. Правда, сильно-сильно позже выяснилось, что говорил не Натаниэль, а его дружок, а Белоручка просто молчал и кивал, еще позже – что Вудхауса там вообще не было, но процесс было уже не остановить.

– Это мы еще посмотрим, кто вылетит, – буркнула Горни, мгновенно разъярившись. И при следующей встрече перед лекцией громко позвала, заставив аудиторию затихнуть.

– Эй, Вудхаус!

– Что вам, леди? – притворно-вежливо отозвался этот лицемер.

– Говорят, ты считаешь, что гномы не способны к магии, – проговорила она.

– В кузнях у вас получается лучше, – равнодушно и слегка удивленно согласился эльф.

– Так вот, – она еще повысила голос. – Предлагаю пари. Если я закончу академию с лучшим баллом, чем у тебя, ты публично признаешь, что гномы лучше эльфов в магии!