Kitabı oku: «Тридевятое царство», sayfa 2
– Ладно. Пошли дальше. Расселся он, – буркнул клубок и покатился.
– Нормально. Я ещё и виноват, – пожал плечами Иван.
И подумал, что он тоже такой. Долго петляли по лесу. И вышли на поляну. Мягкая трава-мурава. Мелкие белые цветочки. А в центре перекосившаяся избушка на курьих ножках. Только нога была почему-то одна. Рядом на траве сидели Жаба, Ворона и старик. Играли в карты.
– Долго вы ходите. Мы уже заждались, – пискнула Жаба.
– Класс. А вместе придти нельзя было? – возмутился парень.
– Нельзя. По сказке положено. Проси избушку повернуться. Помнишь как? – спросил Леший.
– Избушка, избушка, повернись ко мне передом, а к лесу задом, – проговорил Иван.
Ничего не произошло.
– Ты громче крикни. Она глуховата стала. Состарилась, – каркнула ворона.
Иван крикнул громче. Опять ничего. Ещё раз. Тишина.
– Спит она, что ли? – квакнула Жаба.
– Сейчас разбужу! – взметнулась ворона. Села на крышу и громко каркнула. Избушка вздрогнула и со скрипом медленно повернулась. Дверь открылась и показалась взлохмаченная голова грязной старухи.
– Чо припёрлись? Спать не даёте. Вечно вам не живётся спокойно. Кого это привели? – окинула она взглядом компанию.
– Иван-царевич пожаловал. С Кащеем будет биться. Лес и Алёнку спасать, – сказала Жаба.
– Чего с ним биться? Сам скоро помрёт. И царство его прахом пойдёт, – удивилась Баба Яга.
– Ты что, старая. Он же бессменный. Тьфу, бессмертный – возразила Ворона.
– А смерть в игле. Забыли. Заржавеет и хана ему, – не унималась бабка.
– Пока ждать будем, сами прахом станем. Не бузи. Помоги Ивану, – рявкнул старик.
– А то, что. В болоте утопишь? Я и так вся плесенью покрылась от безделья. Хрен с вами. Пусть заходит. Хоть какое-то развлечение, – согласилась она.
– Иди, иди. Не робей. Не съест. Зубы давно выпали. Кашей питается. Филин, местный лекарь, совсем оборзел. Только за злато зубы вставляет. А где его нынче взять? Времена не те. Всё Кащей к своим рукам прибрал, – сказал Леший, подталкивая палкой Ивана к избушке.
Тот нехотя пошёл. Из двери выпала лесенка. Иван осторожно поднялся, с трудом протиснулся и оторопел. Огромная светлая комната. Везде чистота и порядок. Натяжной потолок, ламинат, почти евро. На столе белоснежная скатерть, самовар, блюдо с баранками, чашки и две миски с кашей. У печки опрятная старуха в белом платочке.
– Чего стоишь колом? Рот открыл. Садись за стол. Каша уже простыла. Руки только вымой, – строго сказала она.
– Бабушка, может у вас и туалет в избушке есть, – заикаясь, спросил Иван.
– И душ, и ванна, и сауна. А русский дух мог и под деревом оставить, – махнула она рукой в угол комнаты.
Иван отодвинул шторку. Медный умывальник, большое деревянное ведро под потолком в качестве душа и дырка в полу, как унитаз.
– И всё-таки я сплю, – подумал парень.
Вымыл руки. Поели каши. Выпили ароматный чай с баранками.
– Утро вечера мудренее. Иди, ложись. Завтра дела будем делать, – сказала бабка, – Я тебе на лавке у печки постелила.
Иван с трудом устроился. Жестковато, но спать можно. Яга, кряхтя, полезла на печку. И сразу всё изменилось. Стол исчез. Везде грязь и паутина.
– Чудеса, – прошептал царевич и провалился в сон. Ему снилась девушка в зелёном балахоне, страшные охранники в чёрном и огромная жаба. Она обнимала его, старалась поцеловать и причитала: «Суженый мой. Я тебя дождалась». Иван пытался оттолкнуть её и чуть не упал с лавки.
– Пора вставать, – услышал он бабкин голос.
Открыл глаза. Опять полный порядок. Покачал головой, но ничего не сказал. Ели кашу и пили чай.
– Теперь поговорим. Где смерть Кащея, ты знаешь. Но её ещё надо достать. Друзья друзьями, а с Горынычем биться придётся. И пламя потушить и головы снести. Водомёта и огнетушителя у меня нет. Сам что-нибудь придумаешь, не дурак. А вот, где меч взять подскажу. Ворона доведёт до пещеры. Там разберёшься. Да, Алену он прячет в башне. Баранки в дорогу возьми, пригодятся, – выпроводила она его.
Иван спустился на поляну. Лешего и жабы не было. Ворона сидела на дереве.
– Ну что, пошли! Яга тебя накормила? Сила прибавилась. А то еле ноги тянешь, – каркнула она.
– И накормила, и чаем напоила, и баранки с собой дала. Хочешь? – предложил он.
– Сам грызи свои баранки. Я, что на старуху похожа? Ты лучше поспеши. Время не ждёт, – буркнула птица и полетела.
Иван двинул следом. Он больше смотрел на ворону, чем на дорогу. Зацепился за корень дерева и чуть не упал. Поднял глаза и обомлел. Перед ним на задних лапах стояла медведица. Свалявшаяся шерсть торчала клочьями. Из полуоткрытой пасти торчали огромные белые клыки. От страха весь покрылся испариной. Ноги словно приросли к земле. Приготовился к страшной смерти. И вдруг медведица упала на колени.
– Не губи, добрый молодец. Детки мои сиротами останутся. С голоду умрут. Пощади, несчастных, – запричитала она.
– Чёрт, – выдохнул Иван, – Я же в сказке. Вставай. Чего валяешься?
Медведица легла на бок и подпёрла лапой голову.
– Ты бы хоть для приличия меня попугал, а то как-то не по-людски получается.
– Чем пугать? Оружия у меня нет. Могу баранками угостить. Деткам отнесёшь, чтобы с голоду не умерли, – сказал царевич, доставая баранки.
– Шутишь. Мои детки уже больше меня выросли. Вчера барана задрали. Пируют. Шашлык жарят. А он баранки, – фыркнула медведица.
– Подумаешь. Чем вам баранки не нравятся? – прошептал Иван.
– Пойду я, а то всё съедят и мне не оставят. Слабое поколение. Ты зови, если что. Помогу, – прорычала она и скрылась в кустах.
Иван опустился на землю. Ноги ещё дрожали.
– Предупредить не могла? Чуть со страху не умер, – возмутился он.
– Я поводырь, а не охранник. Чего развалился? Пошли дальше, – каркнула ворона и полетела.
– Страшно представить, что ёщё будет? Злые волки, саблезубые тигры, динозавры или похуже? – спросил Иван.
– Не перегибай палку. Сдрейфил? А мы надеялись, – вздохнула ворона.
– Я похож на Илью Муромца? И боксом не владею. Как, по-вашему, я должен драться? – хмыкнул парень.
– До Ильи тебе, конечно, далеко. Но с виду вроде не хиляк, а ноешь как красна-девица. Добудешь меч и сразишь его. Трах, бах и нет башки, – азартно крикнула птица.
– Как у вас всё просто, – упрекнул Иван.
– А что сложного? Ты ж в игре не боишься мечом махать? Так и здесь, – возразила она.
– Сравнила тоже. Там у меня много жизней. А тут одна. И я не хочу её потерять, – ответил царевич.
– Ладно. Не раскисай. Поможем. Пора уже, Иван не Муромец, – хихикнула ворона.
Парень с трудом поднялся и поплёлся. Шли долго. Вокруг только дремучий лес. Местами тропинка заросла кустарником. Пока пробирался, ободрал руки и порвал тенниску.
– Далёко ещё? – спросил он ворону.
– А ты что думал? В сказку попал? Работай, страус, работай, – каркнула Ворона.
Иван мысленно послал всех к чёрту. Под большим дубом кто-то прыгал. Осторожно подошёл. В траве сидел коршун.
– Дело доброе сделай. В гнездо верни. Видишь, маюсь. Взлететь не могу, – вдруг сказала птица.
– Да ты уже взрослый. Сам должен летать, – удивился Иван.
– Ты бы ещё лет через сто пришёл. Имел бы дело с внуками. Чего споришь? Тебе помощь нужна? Тогда делай, что говорю. Ты мне, я тебе. Бартер такой. Понял? – гаркнул он на Ивана.
Парень посадил птицу на плечо и осторожно полез на дерево.
– Битый не битого везёт, – хмыкнул Коршун.
– Лучше молчи, а то сброшу, – сквозь зубы процедил Иван. Толстые ветки росли часто. Сучки цеплялись за одежду. Чертыхаясь, Иван с трудом добрался до верха. Коршун сам слетел и устроился в гнезде.
– Спасибо, Иван-царевич. За добро добром отплачу, – сказал он, расправляя крылья.
– Глаза б мои вас не видели, – буркнул парень, и стал, медленно, спускался. Вдруг ветка под ногой хрустнула, и он кубарем полетел вниз. Джинсы порвал. Ногу ободрал.
– Помог, называется. Хорошо, что жив остался, – ворчал он, доставая из рюкзака пластырь.
– Ну, у тебя и видок. Самое время с врагами драться. Идти хоть можешь? Защитник ты наш, – ехидно прокаркала Ворона.
– Тебе бы только зубы скалить, – упрекнул Иван.
– Что? Зубов у меня отродясь не было. Похоже, зоологию в школе ты тоже не учил, – поддела Ворона.
Похромали дальше. Лес стал редеть. Вскоре пришли к лесному озеру. Бирюзовая вода переливалась на солнце. Вдоль берега росли белые лилии и жёлтые кувшинки. На их листьях сидели толстые лягушки и квакали «Подмосковные вечера». Огромная жаба руководила хором. Иван замер. Лягушки перестали петь и повернулись к нему.
– Невесту высматриваешь? – ехидно каркнула птица.
– Тебе бы только поиздеваться, – не остался в долгу Иван.
Вдруг из воды выпрыгнула большая щука и плюхнулась ему под ноги. Тот еле успел отскочить. Лягушки быстро скрылись в воде.
– Чего смотришь? Брось назад в воду, – приказала щука.
– Ну, уж нет, – вскипел Иван, – сначала ты исполнишь три моих желания: хочу есть, хочу пить и хочу домой. И протянул руку к рыбе. Та резко щелкнула челюстью. Еле успел отдёрнуть.
– Нормально. Я вроде не похожа на золотую рыбку. Тебя что, Баба Яга беленой опоила вместо чая. У меня другое назначение. Яйцо достать. Пусть твои желания ворона исполняет, – обиделась щука, закрутилась на месте, сползла в воду и исчезла в глубине.
– Ты что с дуба упал? Кто тебе яйцо со дна поднимет? – закаркала Ворона.
– Именно с дуба я и упал, если ты заметила. Мне надоели ваши глупые задания. Ты уверена, что я выживу в битве? Так, что до яйца дело может и не дойти, – махнул рукой Иван и пошёл вдоль озера.
– Струсил? Класс!! Защитничек униженных и оскорблённых. Пока. До новых встреч, – буркнула птица и улетела.
Иван присел на песок, достал несколько баранок и стал жевать.
– Угостишь? – раздался голос за спиной.
Парень обернулся. Сзади стоял знакомый Заяц.
– На, – протянул баранку.
– Вот спасибо. Ты на них не обижайся. И ворона вернётся и щука тебе поможет. Мы все хотим спасти наше царство. Пошли, дорогу в пещеру покажу, – сказал Заяц, громко хрумкая.
Обошли озеро. Дорога пошла в гору. Огромные валуны встречались всё чаще. Заяц начал отставать.
– Ты чего медлишь? – спросил Иван.
– Дальше пойдёшь сам, – заикаясь и стуча зубами, ответил косой.
– Ну, беги. А то зубы выпадут, – хмыкнул Иван.
Заяц быстро исчез в кустах. Деревья расступились. Тропинка привела к огромной скале. По центру виднелся вход в пещеру. Иван заглянул. Темно. Достал из рюкзака фонарик. Зашёл внутрь. Огромная толстая паутина растянулась между стен.
– Фу, гадость какая, – брезгливо поморщился он, потрогав липкую и грязную сетку.
Достал зажигалку и поджог один край. Паутина задымилась и стала съёживаться. Проход освободился.
– Ты обалдел? А прилипнуть? А три загадки? – раздался гневный голос, – Я эту паутину сто лет плёл. А он, раз, и сжёг всё.
Парень прошёл дальше и попал в большую пещеру. Осветил фонариком. Но никого не заметил. На стене висел факел. Зажёг его. На полу валялись кости. В одном углу в большой паутине сидел огромный паук. Он двинулся к Ивану. Тот в ужасе отступил.
– Подползёшь ближе, сожгу факелом, – пригрозил царевич.
– Да, ладно тебе. Поговорим, просто. Ты же не муха, – успокоил паук и исчез.
Парень выставил вперёд факел, опасаясь нападения.
– Чего в позу стал? Садись. В ногах правды нет, – раздался голос сбоку.
