Kitabı oku: «Убийства в волжском городке», sayfa 6
– Не знаю. Но меня очень заинтересовала ее фраза, которую в городке все пересказывали на свой лад. Ее смысл очень долго до меня не доходил! А ведь она абсолютно точна! Вот как она звучит «Когда я опять сюда приду, он меня здесь ждать будет»! Так, Лидия Сергеевна?
– Так.
Тут уже не выдержала Ольга.
– То есть получается, что Ксения Григорьева все-таки вернулась? И ты хочешь сказать, что ты – это она, и вот он этот крест именно здесь тебя ждал?
– Я хочу сказать, что под этим крестом похоронен не только ее муж, но и она сама. О чем мне рассказал уважаемый … Как вас по имени-отчеству?
– Иван Ильич
– Вот. Иван Ильич. Она знала, что его дед обязательно выполнит ее просьбу и похоронит вместе с любимым мужем, как она и просила.
Ольга неожиданно захлопала в ладоши.
– Вот это да! Это могила Ксении Григорьевой? Такой факт обязательно надо будет вставить в мою диссертацию! Ты, Алла, молодец!
Но тут Степан, наконец, отвинтил крест и протянул мне, но неожиданно его выхватил Иннокентий. И в другой руке у него в этот момент появился железный прут. Откуда он только его взял? Все остолбенели! А Кешка стал отступать назад.
– Он мой! Слышите? Не подходите. Я его столько искал! Он мой! Никому его не отдам! Я эту Аллу специально сюда привез, потому что нашел информацию в архиве, что она родственница Ксении Григорьевой. Подозревал, что она что-то знает, но скрывает. Но я даже в мыслях не держал, что она здешние места вспоминать начнет. Я думать-не думал, что ей как-то сердце подскажет, где клад искать!
– Да, и я его все-таки нашла, а ты из-за него, как я понимаю, убил двух человек!
Все посмотрели на меня.
– Что?
– Да, это Иннокентий причастен к смерти Вероники и Андрея Кузьмича.
Мама Влада схватилась за сердце.
– Ой, он что? Из-за денег людей жизни лишил?
– Из-за больших денег, Лилия Сергеевна! Из-за очень больших.
– Они сами виноваты! Я не хотел! Эта дура Вероника притащилась сюда, хотела все на месте контролировать, даже в рыжий цвет волосы выкрасила, думала, что кто-то ей скажет – ах, как вы похожи на нашу местную писательницу и про клад все выболтает!
Тут уже не выдержал Влад.
– Так вот почему эта убитая девушка была мне знакома! Это же твоя бывшая подруга! Я же ее сто раз у тебя дома видел!
– Почему бывшая? Я на ней жениться потом хотел, только надо было сначала этот клад найти, чтобы на будущую жизнь хватило!
– Эх! А ведь это я тебе про него рассказал, хотя сам в него не верил!
– А я поверил! И все бы хорошо вышло! Только вот стала Вероника меня к Алле ревновать! Начала сцены ревности устраивать! И вообще хотела этой глупынде все рассказать! Мы по ночам встречались с ней в том заброшенном доме, и в тот день я поссорился с ней, оттолкнул, она в темноте куда-то отступила и вдруг вниз полетела. Я был в ужасе! А тут из кустов этот друг пенсионер еще вылез, оказывается, он усадьбу на закате фотографировал, кто же знал! Я за ним помчался, хотел все объяснить, он к реке, тут я его и догнал, а он в воду ступил, упал и как-то так сразу затих. Я фотоаппарат его взял, фотографии посмотрел, ничего такого нет – дом на закате, река, нас с Вероникой там не было. Ладно, это сейчас не важно!
– Важно! У Андрея Кузьмича было два фотоаппарата, и на другом – сохранились ваши снимки с Вероникой. Он, когда убегал, где-то его потерял, а вот Степан нашел.
Тот этому удивился.
– А вы откуда знаете?
– Знаю. Я его у вас в подвале видела.
– Ну, да, я по зорьке иду, смотрю, он лежит, я его взял, в тряпку завернул, а куда деть не знаю. Клавдию спросил, она тоже не знает. Мы подумали, что никому уже моя находка не поможет, вот и оставили у себя.
– Ладно уж, правду скажи! Там эта Вероника на снимках очень уж красивая, вот захотел мужик мой их себе и оставить.
Степан смутился.
– Да ладно тебе.
Но тут опять закричал Иннокентий.
– Я не хотел их гибели! Не хотел! Мне нужны были только деньги! Так получилось! Но вам я эту железку не отдам! Я за нее дорого заплатил. Она моя!
И вдруг неожиданно раздался тихий голос Влада.
– Не твоя она, поэтому – не трожь!
– Что? Что ты сказал? И не твоя тоже! Это твоя маменька уверилась, что ты второй Владимир Григорьев, и все сокровища должны тебе принадлежать. Этот крест мой!
– Нет, не твой!
И тут случилось нечто! Влад с каким-то прутом, тоже неизвестно откуда взявшимся, бросился на Кешку. Где они их все берут? И они начали, как два гусара, на этих шпагах драться-сражаться. Вот это было зрелище! В какой-то момент Влад прижал его к чьей-то ограде, но тут Иннокентий ткнул крестом, который держал в другой руке Влада в лицо. Тот увернулся, а Кешка от неожиданности закачался и крест уронил. Дальше они продолжили биться, но к своему ужасу я вдруг поняла, что делают они это уже на краю обрыва, и в тот момент к дерущимся стали приближаться Степан с отверткой в руке и Иван Ильич со своей палкой. И тут Кешка, видимо понимая, что его сейчас схватят, как-то ухватился за Влада и вместе с ним рухнул вниз. Мы все подбежали к обрыву. И дальше все было, как в фильме про Шерлока Холмса.
Иннокентий долетел до самого низа и разбился. Гибель его была мгновенной. А Влад каким-то чудом сумел зацепиться за корни, и Степан со стариком помогли ему быстро выбраться. А дальше Лидия Сергеевна бросилась сыну на шею, но на ней уже висела я и рыдала.
Потому что я влюбилась во Влада с первого взгляда, как только его увидела. Это был мой мужчина! Мой суженый! И тут уж ничего нельзя было поделать.
И через какое-то время я вышла за него замуж, а потом переехала жить в этот тихий волжский городок, сохранив квартиру своих родителей в городе. Я, действительно оказалась внучкой сестры Ксении Григорьевой, девичья фамилия которой была Урусевская. Мои родители специально увезли меня из тех мест, где когда-то жила моя бабушка, и потом никогда не поддерживали с ней связь. Наверное, из-за того, что очень боялись, что я узнаю от нее об имевшихся где-то в семье сокровищах, и это испортит мне жизнь. Бабушка моя тоже когда-то была богатой, но потом ее арестовали, репрессировали, и от ее денег ничего не осталось. Но она часто рассказывала моей маме про свою умную сестру, которая сумела свое богатство сохранить. Все это мы узнали из бумаг, которые были у Кешки в машине. Конечно, некоторые сведения потом пришлось перепроверять, но, в конце концов, все сошлось.
Я думаю, что это бабушка, когда я родилась, просила свою дочь назвать меня Ксенией, но та по неизвестным мне причинам отказалась. И только потом уже этим именем окрестила. И получается, что не зря.
Наконец, я познакомилась с отцом своего мужа, и выяснилось, что когда-то я была на его выставке, и виды городка так врезались в мою память, что стало казаться, что я видела их воочию. И все на картинах было, конечно, несколько иным, чем сейчас, потому что рисовал он их лет двадцать назад, еще до отъезда в город. Вот так все и объяснилось.
Хотя иногда мне кажется, что я – это все-таки Ксения Григорьева, но я никому об это не говорю, чтобы не пугать близких мне людей своими фантазиями! Пусть это будет моей тайной. Но я исходила весь наш городок вдоль и поперек и абсолютно уверена, что когда-то я в нем жила. Ну, ничего не могу с собой поделать! Еще я попробовала сочинять вещи в стиле Ксении Григорьевой, потому что никак не смогла удержаться и, мне кажется, что-то у меня немного получается.
Крест принес нам много денег, и теперь мы восстанавливаем заброшенную усадьбу, чтобы сделать в ней музей Ксении и Владимира Григорьевых. Мой муж находится тут в своей стихии, и поэтому дело движется быстро. А Иван Ильич усадьбу теперь и не покидает. Работает там сторожем и показывает всем, где что было при прежних хозяевах.
На совместной могиле Ксении и Владимира мы отремонтировали памятник и посадили цветы. Теперь туда водит туристов на экскурсии Лилия Сергеевна, как, впрочем, и в музей при школе.
Ольга, кроме своей диссертации, написала еще книжку про наши поиски клада, которую в городке предлагают всем желающим в качестве сувенира. Кстати, с мужем своим она помирилась, и они часто приезжают сюда погостить и останавливаются в доме у Клавдии и Степана, с которыми крепко сдружились. Мужики вместе пропадают на рыбалке, а дамы занимаются рукоделием – Ольга учится у Клавдии делать всякие поделки из ниток и тряпочек. Дети же из обеих семей носятся вокруг них с визгами и криками, но их никто не останавливает, потому что обе мамочки считают, что ребятня должна жить на природе и на свободе.
Рыба в здешних домах так и остается повседневной пищей, и я тоже научилась ее прилично готовить. Как, впрочем, и пироги со всевозможными начинками.
Смерть Кешки оказалось третьей за те несколько волнительных дней, и народ как-то спокойно это принял. Мол, три – число хорошее, и все слухи обо всех тех событиях сами собой затихли. А Веронику и Иннокентия мы похоронили рядом на городском кладбище, потому что никто не выразил желания везти их тела в город, где они раньше жили. Поставили им красивый памятник, символизирующий их любовь. И теперь он тоже стал местной достопримечательностью. Лидия Сергеевна также водит туда туристов, а несчастные влюбленные оставляют записочки с пожеланиями, чтобы у них все наладилось в жизни.
И еще все те события, которые произошли с нами, породили слухи про появившиеся в старой усадьбе новые привидения, что вообще-то неудивительно. Мол, люди иногда видят, как мелькает там белое платье и слышится чей-то смех.
Заботимся мы также и о могилке Андрея Кузьмича, хороший он все-таки был человек! Посадили на ней цветочки, такие же, какие росли у него на участке.
Словом, у каждого встретившегося мне в этом волжском городке человека, как я поняла, был и есть свой крест, который и положено ему нести по жизни.
