Kitabı oku: «Башни Эквеллора», sayfa 23
Виль замер, словно пытаясь усвоить команду, а потом замер в обычной полу-расслабленной позе, ожидая новых распоряжений.
– Не годится, – резюмировала Мист. – Веди нас к своему хозяину.
Получив новое распоряжение, тот повернулся вокруг своей оси, в два шага дошел до Мист и замер снова возле нее.
– Мда, это было умно не очень, – согласилась девушка. – Кто отдает команды, тот и хозяин сейчас. Веди нас к своему прошлому хозяину, – попробовала она. Виль снова подобрался, обрабатывая распоряжение, а потом опять ушел в состояние ожидания. – А прошлого хозяина у нас нет, и все безобразия мы творили по своей инициативе, – подытожила результаты опытов Мист.
– Как я и говорил, очень сложный блок внешнего и внутреннего управления, – сказал Эррах.
– Оно же хитрая задница, – добавил Торрен. – Идемте, что ли, в замок.
– А идемте, – вздохнула Мист. – Веди нас в замок тайным ходом, – повторила она последний удачный приказ, и они возобновили движение. – Что ж, по крайней мере, мы теперь знаем, что я у него числюсь хозяином, а других нет. Уже что-то.
– Хотя это странно и неприятно, – буркнул Торрен, с тоской глядя на скрытую серым плащом спину Виля впереди.
– Что именно?
– Что ты его хозяйка. Откуда у него может быть хозяйка? Это же Виль!
– Сейчас это не Виль. Это конструкт, у которого есть какие-то остаточные следы памяти, знаний, но он даже не узнает нас, – покачала головой Мист. – Просто…воин, похожий на Виля.
Торрен печально вздохнул.
– Но, может быть, все-таки, что-то от него осталось? – снова спросил он.
Мист не ответила – она отлично помнила, что слышала голос Вейлариса в ветрах Свифта, и, значит, то, что составляло личность их друга, уже ушло в небытие, даже если и искра, тот жизненный огонь, который был его сутью, и вернулся каким-то образом из Последнего города.
– Так странно, – пробормотала она. – Я никогда не верила во всякие загробные жизни и все остальное. Все подземцы уходят в камень, становятся частью Подземелий, а теперь я совершенно точно знаю, что будет со мной после смерти, своими глазами видела. И наши верования верны только частично. Не говоря уже о том, что никаких чертогов Эйна мы так и не нашли.
– Но-но, – возмутился Торрен. – Я думаю, чертоги Эйна стоят за Последним Городом, а то, что мы видели – только путь к истинному пристанищу, то, что называют, эээ, очищением души.
– И чего же тогда Мейли не желает прийти в объятия Всеблагого?
– Потому что эльф и дурак, – тут же нашелся с ответом Тор. – Чего ты еще ждала от эльфа?
Эррах возмущенно на него посмотрел, но ничего не сказал, а Мист пожала плечами.
– Твоя вера – твое дело. А в мою не лезь.
– Да больно надо, – гордо сказал Торрен, заботливо придерживая для друзей покосившуюся дверь – проход в какой-то полузаброшенный дом, куда привел их безмолвный проводник. – Вот сейчас он нас как заведет в ловушку, и все, пепла не соберем.
– А ведь даже не эльф, вернее, не совсем эльф, может, в этом дело? – автоматически поддела приятеля Мист, не в силах лишить себя картины терзаний Торрена, мечущегося между желанием ославить эльфов их проклятую кровь, которая и через века дает о себе знать, и привязанностью к другу. Воин-с-лицом-Виля тем временем пинком отбросил какого-то пьянчугу, который попытался было подняться с пола навстречу вторжению в свой тихий уголок. Раздался тихий, крайне неприятный хруст, и несчастный колдырь осел мешком – Мист не рискнула проверить, жив ли он, но, кажется, нет. Эррах бросил на тело только один равнодушный взгляд, а Торрен и вовсе не глянул, наблюдая за тем, как воин поворачивает скрытые в полуобсыпавшейся лепнине рычаги, заставляя часть стены начать поворот вокруг оси. Дальше относительно небольшой щели дело не пошло, но ее было достаточно даже для самого крупного из них, поэтому проводник, видимо, это тоже просчитав, скользнул внутрь, предоставляя идущим следом протискиваться за ним.
– Я первый, – буркнул Торрен и, пыхтя, стал пропихиваться в дырку боком, непроизвольно поджимая живот и выдыхая, чтобы уменьшить объем груди. Пролез он, впрочем, только после того, как Мист ощутимо толкнула его вперед, боясь, что воин ускачет вперед слишком далеко, не следя за тем, успевают ли его спутники за ним, или нет.
Это опасение, казалось, оправдалось, когда в широком темном коридоре за тайной дверью никого не оказалось, но Мист тут же успокоилась, скорее почувствовав, чем увидев замершую на повороте фигуру.
– Дверь закрой, вон рычаг, – попросила она Торрена и, убедившись, что вход в тайный коридор снова надежно замаскирован, они продолжили путь.
Воин неслышной тенью скользил впереди, то и дело замирая, чтобы спутники могли его догнать, коридор петлял и разветвлялся, отдельные ходы Мист сразу могла определить как заведомо ложные, другие куда-то вели, третьи когда-то, видимо, использовались, но были теперь частично подтоплены или завалены, но их проводник выбирал путь уверенно, словно ходил здесь сотни раз, или у него были заложены в памяти свежие карты.
– Долго идем, – посетовал Торрен, несколько тревожно вглядываясь во мрак очередного бокового коридора, который они миновали, откуда ощутимо веяло не то, что тленом, а вполне свежей тухлятиной, если так можно было назвать этот неописуемый аромат. – А там что-то издохло, причем крупное.
– И я даже не хочу знать, что именно, – отрезала Мист.
– Человек, но мелкие грызуны уже исполняют свой долг в пищевой цепочке, – с готовностью подсказал Эррах.
– В каком месте ты не услышал частичку “не”? – возмутилась Мист и решительно прошла мимо вонючего коридора.
– А вдруг это улика? – предположил Торрен из чистой вредности.
– Да у тебя любая падаль за улику сойдет, – сморщила нос девушка. – Но, вообще-то, мы уже совсем близко к замку, так что, я не удивлюсь, что это и вправду какая-нибудь улика чего-нибудь. Крайне вонючая.
– Так что, вернемся? – оживился Тор.
– Хочешь покопаться в вонючке – иди, – смилостивилась девушка. – Только меня с собой не зови, меня вырвет.
– Да мы с Рахом быстренько. У него желудок еще луженее моего, – сказал парень с такой гордостью, словно он сам лично воспитывал такую стойкость у своего спутника.
– Стоять, – обреченно приказала Воину Мист, и тот покорно замер – неподвижная, почти совсем неживая фигура в подземной темноте. – Ты, интересно, вообще, что, – пробормотала девушка, подходя к нему и, пользуясь минутной паузой, изучая своего “слугу” поближе. В отличие от других сдыхотей, Вейларис был теплее – и дышал чаще, но все равно на человека не тянул. Его лицо, исхудавшее и заострившееся, сейчас куда больше было похоже на точеное лицо статуи Иммеррейса или Мейли до случившихся с ним травм, чем на его собственное, а волосы стали серо-седыми вместо просто светло-русых. – И как же вас таких делают, – Мист оттянула ворот его куртки и свитера, изучая шею – ее рассекал чудовищный багровый продольный рубец, убегающий вниз. – Нет, пожалуй, раздевать я пока тебя не буду, будет в корне неправильно понято. Мальчики же такие мальчики, сам понимаешь.
– Глядь, Мист, – окликнул ее не в меру радостный Торрен. – Нет, ты глядь, это был самый настоящий церковный соглядатай, и его убили! Представляешь? Убили! это ж красота-то какая!
– А на нем прямо-таки написано, что соглядатай?
– Да у него ладанка с письмом какой-то местной шишки, с указанием прознать, что в замке творится и благословением. Видимо, из-за благословения он и таскал с собой, вроде как, талисман. А он того, прирезан. Причем, не тут – его тащили. Оттуда, – Торрен махнул рукой вдоль хода, куда они шли. – Видишь, тут следы крови есть?
– Захватывающе, – подтвердила Мист. – То есть, как минимум, кто-то из замка пристукнул святого отца и спрятал тело в подземном коридоре.
– Надо найти, кто именно, – заключил Торрен. – Это, конечно, не улика по части наших сдыхотных дел, но, может, просто другой хвостик той же проблемы?
– В любом случае, стоит этот вопрос изучить, – согласилась Мист. – Хоть я и с трудом себе представляю это расследование. “Простите, лэри, у вас тут никто подозрительный трупы не таскал?”
– Так у слуг спросим, – сообразил Торрен. – Кто-то что-то да видел. Тут такая штукотень, хозяева слуг не замечают, да и они друг друга зачастую тоже, но что-то необычное могли засечь.
– Так вижу я, появившийся непонятно откуда Торрен задает слугам небрежные вопросы про убийство церковной крыски, – с сарказмом живописала Мист, а Воин тем временем подошел к глухой стене и потянулся вверх, за каменный выступ, где, видимо, был спрятан механизм открытия дверей.
Как только плита начала отъезжать, Воин метнулся внутрь, раздался тихий задушенный писк, звук падения и снова тишина.
– Сдается мне, не мышь он там поймал, – посетовала Мист.
– Главное, чтоб не сожрал, – мудро изрек Торрен и осторожненько пролез в открытый до середины проход.
– Раньше времени, – интеллигентно продолжил Эррах, не понаслышке знакомый с этой проблемой.
– С кем я общаюсь, – картинно посетовала Мист, следуя за ними во внутрь.
Жертва нападения Воина была жива и без сознания: маленькая служаночка лежала без чувств на земле, но грудь ее тихонько приподнималась, и стоящий рядом на коленях Торрен не выглядел обеспокоенным, скорее, несколько озадаченным.
– Кажется, это служанка Элианны. Как там ее? Сейва, Сейна?
– Сейла, – поправил главный кандидат в словари.
– Точно.
– Это мы в ее комнату, что ли, забрались?
Торрен огляделся кругом, покачал головой.
– Нет, это совсем не ее комната. Слишком богато.
Мист прошлась вдоль стен, изучая шкафы.
– “Сравнительная анатомия”. “Основы хозяйствования”. “Фундаментальное строительство”. “Эльфийская радуга”. Однако! У кого это такой спектр интересов?
– И что здесь делала служанка Элианны, – добавил Торрен. – Она явно не убирается в других покоях, кроме комнат своей хозяйки. Она личная прислужница.
– Тем не менее, либо она тут копошилась, либо что, в комнате кавардак. Либо тут убирались, либо спешно собирались, чтобы смотать удочки.
– Дамочку надо допросить, – решил Торрен. – Только как? Зелье тут на ходу не сваришь.
– Надо было впрок наварить.
– Так оно портится, – с непередаваемой скорбью в голосе сказал парень. – Да и не умею я, рецепт только Виль знал, а от меня проку-то.
– Кончай прибедняться, нормально ты варил все, и Серый Мир, и Силу в ванной, и все на свете.
– Потому что по записям, – вздохнул Торрен, похлопывая бесчувственную девицу по щекам. – Эй, ты, глазоньки открывай, ты ж уже подслушиваешь, коза эдакая.
Девушка, поизображав бесчувствие еще немного, нехотя приоткрыла глаза, и Мист тут же втолкнула под ее взгляд Вейлариса, но Сейла даже не дрогнула, чем выдала себя с головой.
– Ага, – нехорошо обрадовалась Мист. – Значит, ты прекрасно знаешь, что по городу рассекал именно ваш Вейларис. И что он тоже сдыхоть – знаешь. Так, что ли, как там тебя? Сейла?
– А ничего я вам не скажу, – ответила девушка. – Хоть пытайти.
– А зелья нет, – грустно вставил Торрен. – Может, правда того? Попытать?
– Погоди, – Мист потерла запястье. – Тебе запретили говорить, угрожали?
– Ничего я вам не скажу, хоть режьти, хоть мучайти, а я молчать буду!
– Нет, конечно, иногда лучше помолчать, чем так издеваться над речью, – согласилась Мист. – Но не по приказу, а по веленью души. Тебя этот, еретик Раджехог запугал что ли? Так учти, я проклинать получше умею, чем он.
– Да и проклинайти, а я ничегошеньки не скажу, – пискнула служанка, и тут в дверь замолотили.
– Раджехог! Открывай, падаль!
– Да что с ним мелочиться, господин? Ломаем!
– Э, – Мист встрепенулась. – Это этот, Сорс, что ли? Как-то не вовремя.
– Или очень вовремя. Рах, подержи ее, – Торрен дождался, пока Эррах не слишком умело перехватит его жертву в свои объятия, и пошел к дверям, отряхиваясь и, видимо, готовясь к бою, если что.
– Тор!
– А если мы не откроем, будет хуже.
– Может, сбежим?
– А эта пеплова дрянь все по своему расскажет, и будет еще хуже.
– А так мы ее с собой.
– А потом куда?
– …Ломайте!
– Пепел в душу, – Торрен выругался, обрывая аргумент, и метнулся к дверям. – Стойте, стойте! Открываю.
– Это еще кто там? – переспросили за дверями, но Торрен уже поднимал засов. – Опять ты, молокосос, – с некоторым изумлением опознал его Сорс. – Ты-то откуда здесь? – он шагнул внутрь, отстраняя парня, и застыл, вглядываясь в лицо неживого Виля. – Вейларис, – он сделал несколько шагов вперед, забываясь, и остановился прямо перед племянником, который смотрел словно бы сквозь него. – Вейларис, – повторил он, протягивая руку и касаясь кончиками пальцев его плеча. – Значит, все правда. Умер, погиб, и проклятый Раджехог с со своим еретиком-подземцем его подняли из могилы послушной куклой, чтобы управлять моим братом.
– А откуда вы знаете про подземца? И вообще, – оживилась Мист.
– А откуда вы здесь взялись?
– Они ворвались! Это они подняли господина из могилы, все они, злыдни! – заверещала Сейла.
– А тебя, девка, постоянно у Раджехога видели, – зло бросил Сорс, оборачиваясь к ней. – Предала мою племянницу, злодею прислуживала и доносила – мне про тебя много напели.
– Неправда, они ложь, оговор! Я заради госпожи за коварцем следила, ей рассказывала!
– Коли б следила, то знала б, и донесла, с кем Раджехог – проходимец якшается.
– Давайте мы сейчас все успокоимся и обсудим по порядку, что кому известно, если вы, лэр, не считаете нас виноватыми.
– Вы тут несколько дней, а яд течет месяцами, – сморщил аристократический нос Сорс. – Но я все надеялся, что повезет, и Вейларис жив, и его просто прячут. Но, – он бросил взгляд на неподвижного воина.
– Но повезло не очень, – автоматически пробормотал Торрен.
– Он – как, просто стоит тут?
– Он их, их слушается, они его привели! – снова заверещала Сейла, пытаясь вырваться из рук Эрраха – почти успешно.
– Так, свяжите ее и заткните, чтоб не лезла в мужской разговор, – распорядился мужчина, и пара его молчаливых спутников из стражи рванули исполнять приказ.
– Вот как, – одобрительно сказал Торрен и с оттенком превосходства глянул на Мист. Та исподволь погрозила ему кулаком.
– Итак, – понаблюдав за процессом связывания Сейлы, Сорс снова обратился к незваным гостям. – Давайте присядем и обсудим все по порядку, – он оглядел покои Раджехога, и присел на край изящного диванчика, приглашая к себе присоединиться. Мист и Торрен сели, Эррах остался стоять, настороженно наблюдая как за сомнительным Воином, так и за стражниками. Сделать он особо ничего не мог, в случае чего, но сам факт того, что он бдит, придавал ему уверенности. – Я хочу услышать вашу версию событий.
Мист с Торреном переглянулись, разом открыли рты, закрыли рты, снова переглянулись, и Торрен кивнул, мол, говори ты.
– Все началось с того, что мы услышали от тетки в караване, что в Имрейсе завелся призрак Виля, и решили, что нам обязательно надо сюда, чтобы, может, помочь ему найти покой, если он умер, и помочь справиться, если он живой и у него беда. Ну и, лэр, он наш друг – мы в любом случае хотели его увидеть один последний раз хотя бы.
Сорс задумчиво кивнул, принимая мотив.
– Мы приехали сюда, но в ворота нас не пустили, – продолжила рассказ Мист. – Но мы нашли подземный ход. Вернее, мы его не искали – просто провалились, и, пытаясь выйти, долго шли, пока не поднялись в какой-то раскоп на кладбище. Большая часть проходов была завалена или затоплена, поэтому вариантов, куда двигаться, у нас особо и не было.
– Какое невероятное везение, – прокомментировал Сорс с плохо сыгранным удивлением. – Не попав в город через ворота, просто брести по полю и свалиться в подземный ход, который ведет именно туда, куда надо.
– Вообще-то, это было уже в лесу, – соврала Мист на всякий случай. – Мы пошли на срез и пытались выйти к тракту, ведущему обратно.
– Невероятное везение, – повторил Сорс. – Но я оставлю его на вашей совести. Итак, вы вышли на кладбище.
– Да. И наткнулись на сдыхоть, ну, бродячего мертвеца. Сначала подумали, может это Виль, но нет. И он на нас набросился.
– И вы смогли его уничтожить.
– Конечно, – отмахнулась Мист.– Мы тут не пепел ногами загребаем, все-таки, Торрен отличный воин.
– А вы, лэри?
– А я умная, – не задумываясь, ответила девушка.
– А Ваш третий спутник?
– А он хитрый, – сказал Торрен. – Поэтому придумал, что надо вырезать этой сдыхоти сердце, или что там вместо него.
– Мы и вырезали. И решили понять, откуда это что-то вылезло. По следу дошли до проулка в недавно разрушенном квартале, там обнаружили лабораторию, в ней – управляющий жезл и еще одну сдыхоть. Сдыхоть с помощью жезла отключили, пошли дальше по тайному ходу от лаборатории и пришли в замок.
– Это тогда я вас тут встретил?
– Именно. Лэри Элианна нас выслушала, обещала помочь и просила разобраться, найти виновных, найти Вейлариса, если он жив, и если мертв – тоже. Оказавшись снова в городе, мы пошли порасспросили местных, выяснили, что Вейлариса тут, в общем-то знают, видели неоднократно, и местные девушки носят ему еду и пытаются, гм, расколдовать поцелуями. В общем, мы решили его подкараулить.
– И расколдовать поцелуями?
– Для начала – просто подкараулить. Подкараулили, да только он от нас как рванул – через реку, на другую сторону, мы – за ним. Парни у него дольше на хвосте висели, я подотстала, он их “сбросил” на целый отряд сдыхотей и вернулся меня прикончить, но у него что-то не задалось, выключить я его не смогла с жезла, но он внезапно начал меня слушаться – может, память осталась какая-то, я не знаю. Мы с ним тогда пошли туда, где он оставил парней, сдыхотей перебили. Потом велели ему в замок нас вести – он повел через тайный ход. Там мы нашли мертвого церковника, а как сюда вошли – с Сейлой встретились. Вот и вся история. Мы считаем, что Раджехог имеет дело с неким Карном Д Рагорном, который под землей нашел запретные знания древнего государства Ардоры. Именно с ним мы столкнулись в горах, когда потеряли Виля, и знаем, что в его распоряжении есть средства, позволяющие ставить себе на службу неживые предметы. Знак этого Карна и его людей – треугольник и круг. Я могу предположить, что он привез сюда тело Вейлариса и все эти… волшебные средства, чтобы поставить нашего друга себе на службу и захватить власть в городе.
Сорс едва ощутимо оживился от ее слов – казалось бы, ни на волосок не сдвинулся, но Мист поняла, что попала в какую-то нужную точку.
– Значит, мы с вами шли соседними тропами, – сказал он задумчиво. – Я поймал человека этого Карна Дракона здесь, в замке. И он, конечно, не певец, но пел мне сладко, как певчая птичка. Про запретное волшебство пел, и про моего племянника, и про то, как Раджехог этих мертвяков на меня натравит за мое, скажем так, злодеяние по отношению к несчастному гонцу.
– Мертвяки нам не страшны, и, видимо, Раджехог это как-то понял, – потерла запястье Мист. – Или он ждал этого гонца, и, не дождавшись, понял, что его замыслы раскрыты. Хотя я не представляю, как он собирался посадить на трон такую куклу, – она кивнула на неподвижного Вейлариса.
– Думаю, пока правил бы мой брат, благо, он пропитан ядом этого выстрока уже весь, – нахмурился Сорс. – А потом народ привык бы видеть господина только по большим праздникам.
– Никогда не мог понять, за каким пеплом людям такие глупости нужны, – печально сказал Торрен, глянув на неподвижно-настороженного Воина. – Ну вот и правил он через лэра, и что это ему дало? Сладко спать? Вкусно есть? Так это можно и без таких изощрений.
– Власть, мой друг, это сладкая отрава, – покачал головой Сорс. – Но не время разглагольствовать о мотивах. Нам надо поймать гадюку, пока она не запустила свои зубы куда-то еще.
– Сейла наверняка знает, куда он сбежал, – предположила Мист. – Сдается мне, она из их шайки. Верещала нам тут, что ничего не скажет, и сама прекрасно знала, что Вейларис по городу ходит в таком вот непотребном состоянии.
– Не скажет, значит, – нехорошо улыбнулся Сорс. – Посмотрим.
– Также было бы логично и разумно просто поискать следы, – негромко внес предложение Эррах. – И допросить слуг.
– А начать вообще с конца, – сообразила Мист. – Эй, – обратилась она голосом и внутри себя к неподвижному Воину. – Знаешь человека, что здесь жил? Э? Можешь найти, куда он ушел?
Воин встрепенулся на ее зов, шагнул вперед, прошел по комнате, обозначая периметр, потоптался так и эдак, наклонился к полу, что-то разглядывая и втягивая носом воздух.
– Падаль унюхал, – прокомментировал Торрен, пристально наблюдая за движениями воина. – Чисто гончий пес.
И, словно услышав и поняв его слова, Воин и вправду дернулся, как взявшая след собака, и рванул вперед. Мист и Торрен обменялись понимающими взглядами, и поспешили следом, Эррах за ними. А еще, на ходу отдавая приказы своим стражникам, в погоню увязался Сорс.
– Это куда ж мы летим, – вопросила у мироздания Мист, с трудом выдерживая заданный Воином шустрый ритм. – Эдак мы старичка перегоним сами.
– Плохо ты знаешь старичков, – пробормотал Торрен на бегу. Он спокойно, не надрываясь, рысил следом за их проводником, взявшим след, на ходу прикидывая, куда же мог вести их странный путь по переходам дворца. – А ну как он просто в сортир вышел, а? – предположил он. – То-то будет неловко.
– В сортире, значит, тепленьким и возьмем. Толку даже больше – не обделается от страха, – грубовато вставил Сорс, в погоне теряя свой высокомерный лоск и становясь тем, кем он был, по большому счету – просто солдатом своего брата.
– Очень романтично, – похвалила Мист, сворачивая за очередной угол. В прямом, коротком коридоре не было дверей, но Воин, упершись в стену, словно пытался сквозь нее пройти, как вел его след. – Тайный ход?
– Я не знаю, чтобы тут что-то было, – неодобрительно сказал Сорс. – Может, он просто сломался?
– Да нет, – Торрен наклонился к полу рядом с заинтересовавшей Воина глухой стеной и присмотрелся. – Тут пылища королевских размеров, и следы свежие, вон, шаркал кто-то. Это не тупик, это очередная замаскированная дверь, вот только как ее открыть, если никто из, гм, туземцев не в курсе?
– Как-как, каком книзу, – буркнула Мист. – Ищи давай.
– Тирания, – пожаловался Торрен, с упреком посмотрел на подругу и встал вплотную к стене, где обрывались следы Раджехога – встал прямо на последние два и начал шарить, изучая. Этим он сдвинул немного вбок Воина, но тот не оставил попыток пройти сквозь стену – уперся в нее чуть ли не всем телом и пытался идти. Выглядело это немного смешно и жутковато. – Да выключи ты его!.. О, – Торрен нащупал отверстие между камнями, провел там пальцами, сосредоточенно хмурясь. – Там скважина для ключа. Я так понимаю, отмычек ни у кого нет?
– У Виля, небось, были, – вздохнула Мист, бросив взгляд на упрямо таранящего стену Воина.
– Может, попробовать, – начал было Эррах, но чуть дернул головой в сторону Сорса и замолчал, шагнул к Мист и шепнул ей. – Эйиладд Кирин?
– Ох, дым и пепел, – девушка потерла запястье. – Деревянная дверь, положим, не устояла бы, а эта мало похожа на деревянную. Замок проплавим к демонам, и все, ищи пепла на ветру.
– Мне кажется, дверь только покрыта плитами для нужного звука, я сомневаюсь, что местная инженерная мысль достигла таких высот, чтобы сделать поворотные каменные блоки.
– Вы сейчас о чем, уважаемые? – осведомился Сорс, напоминая о своем существовании. – Может, тараном попробовать? Взять стол, например, из массива дерева, и толкануть.
– Идея, конечно, не такая плохая, но сначала отвернитесь, пожалуйста, – попросила Мист.
– Это еще почему? Зачем?
– Это потому, что вы не хотите видеть мою идею по открытию этой двери, – кротко объяснила девушка.
– Кровавые жертвы? – неуверенно предположил Сорс. – Так вы тоже еретики?
– Ну прямо, – возмутился Торрен. – Все волей Единого! И ежели мы какие странности и являем, то его светлым Именем, – парень набожно нарисовал в воздухе символ неделимого круга, и Мист с Эррахом торопливо повторили – им было нетрудно, а вот успокоить обывателя могло. – Звездчатка у нас тергварская, – шепотом, по секрету, пояснил Торрен Сорсу. – Немного, но на разок хватит.
– Да тут же жахнет до потолка, – дернулся Сорс. – Вы серьезно хотите звездчаткой долбануть?
– А выбор-то есть у нас? Ключа нет, никаких других способов открыть дверь – тоже, – посетовал Торрен. – Давайте-ка все выйдем и дадим Мист простор, – предположил он. – Мист, и этого выключи, наконец!
– Воин, за спину, – скомандовала девушка, и, дождавшись, пока Торрен заботливо выведет Сорса, а Эррах займет стратегическое положение в начале коридора, старательно собралась с мыслями, поднимая руки, и, досчитав про себя до пяти, тихо, отчетливо выговорила:
– Эйиладд Кирин, – вкладывая в заклинание максимум своей мысли и, она надеялась, сил.
“Жахнуло”, как выразился Сорс, не то, что до потолка, а по всему коридору.
Видимо, с энергией она переборщила, потому что белое пламя вышло раскаленной волной, опаляя стены, пол, потолок, впилось в преграду в виде замаскированной двери, на секунду осветило все швы и скрытые щели, и разнесло ее в щепу и крошево, разметав во все стороны осколки и обломки, и куски металлической арматуры.
Стоило преграде взорваться, как Воин, стоящий за спиной Мист, дернул девушку назад, рывком роняя на пол, закрывая ее от опасного града, и не двигался с места до тех пор, пока все не стихло, и Мист не приоткрыла осторожно один глаз, изучая нависшее над собой бледное безэмоциональное лицо, обрамленное серо-седыми волосами.
– Мне что-то казалось, – хрипло сказала она. – Что у нас не такие близкие отношения.
– Ничего себе, – присвистнул Торрен, заглядывая с опаской в коридор, и Воин, словно получив толчок от его слов, споро поднялся на ноги и протянул руку Мист. Подумав, она приняла помощь, с кряхтением отрывая себя от пола. Спина и конечности болели так, словно ее славно поваляли по жесткому – но, в общем-то, так и было. Наверняка Воину, принявшему на себя град осколков, пришлось куда хуже. Озаботившись этим, девушка сначала кинула тревожный взгляд на своего защитника, игнорируя разрушения вокруг, и, конечно, тут же обнаружила кровь у него в волосах – голова, в отличие от тела, не была защищена доспехами, даже легкими – только капюшоном.
– Башку поверни, – вместе с его реакцией, Мист дернула его голову вбок и вниз, изучая глубокую, кровавую ссадину на скальпе, на затылке. – Тор, дай Силу в Ванной, тут у нас боевые раны.
– Что, уже поломала защитника? – вроде бы пошутил Торрен, извлекая нужную бутылочку и щедро заливая зельем рану Воина. Глаза у него при этом были тревожные, и, когда защитник Мист выпрямился после обработки, Тор пристально вгляделся в его лицо ища признаков эмоций, боли, но ничего не было. Пустота.
– Ладно, зато дверь мы открыли, – прокомментировала Мист, обращая, наконец, внимание на развороченный проход, в который с опасливым интересом заглядывал Эррах, не решаясь, впрочем, нырнуть туда без “старших”.
– Вот уж открыли так открыли, – согласился Сорс, с оттенком уважения изучая разрушения. – А еще такая звездчатка есть?
– Пока нет, – решительно ответил Торрен, останавливаясь у прохода. – Запускай, что ли, гончую.
– Вперед, иди по следу дальше, – скомандовала Мист Воину, и тот, моментально сорвавшись с места, первым скрылся в темноте проема.
– Я замыкающим, – рассудил Сорс, пропуская вперед остальных. Сейчас мои ребята еще подтянутся.
– Мы длинной вереницей идем самоубиться, – в высшей степени оптимистично срифмовала Мист, угубляясь вслед за Торреном в темноту. Ход вился вверх, петляя так, что направление было легко потерять, но не имел никаких ответвлений, поэтому, вероятно, не был частью основных подземелий под городом.
– Не пойму, куда мы идем, – пробормотал сзади Сорс, в очередной раз споткнувшись.
– О, это глубокий философский вопрос, – оживилась девушка. – На который никто толком не может дать ответ. А если географически, то к Башне мы поднимаемся, без вариантов. Я не знаю здесь других, так сказать, значимых вех в этом направлении.
– К Башне, – проворчал Сорс. – Этого только не хватало! Сколько раз я говорил, срыть ее надо, к демонам пепла. И что мне отвечали? Дорого! Сложно! Доотвечались!
– Это не проблема Башни, что в ней завелся дурной человек, – не согласилась Мист. – Сама по себе, она, вероятно, безобидна, и вместо Башни там могла стоять, например, старая мельница, и сути бы это не меняло.
– Там жил злой колдун, и таких же злодеев она и приманивает. Ничего хорошего не может в таком месте завестись.
– Там жил не злой колдун, а Ис-Эйиладд ар-Маэрэ Иллемэйр, эльфийский волшебник, – решилась провести краткие просветительские работы Мист. – Он, конечно, был священный, а не святой, но и на злого колдуна при жизни не тянул.
А чем именно стал сей муж после смерти, она затруднялась сказать. Добром там, конечно, не пахло, но в те моменты, когда маг был вменяем, он не производил впечатления главного мирового зла.
– Это откуда ты знаешь? – насторожился Сорс.
– Я по всяким эльфьим вещам дипломную работу защитила, – гордо ответила девушка.
– Ничего хорошего от эльфов нет, – решительно сказал мужчина, но потом, подумав, добавил. – Почти ничего.
– Ключевое слово “почти”, – подтвердила девушка. – А вообще, эльфы никогда не стремились делать хорошо для людей, впрочем, как и люди для эльфов. Так что, ничего удивительного, что обе расы почти-ничего хорошего друг от друга не видели. Так исторически сложилось. Хотя, войн тоже не было, или записей о них не осталось? Нет, скорее не было, иначе те же Видящие озаботились бы пропагандой. Но – нет. Эльфы и люди не воевали, хотя обе расы временами и местами и вели себя как дерьмо по отношению друг к другу. Что-то останавливало от резни – ровно до тех пор, похоже, как Святой Амайрил пронес свою светлую мысль по Эквеллору.
– Нашла время рассуждать, – сердито сказал Торрен. – Если у меня от твоей зауми разболится голова, это будешь ты виновата. И на Святого Амайрила кончай уже паскудно намекать, везде он у тебя виноват, а он Святой!
Мист примерилась и прицельно пнула Торрена в икру, вынуждая сбить шаг: напоминание как о том, что иногда лучше жевать, чем говорить, так и о том, откуда происходила Мист, и почему в этих областях жители не в восторге от популярного на поверхности Святого.
Торрен, обернувшись было для мести, все же сообразил, что немного перебрал с громкими заявлениями, и сказал вместо этого:
– А проход-то оплавленный, а не прорытый.
– Я думаю, он магический, – пожала плечами Мист. – Полагаю, что Иллемэйр его мог и сам сделать – хотя для каких нужд? Разве что, не только он в деревню шастал, но и из деревни к нему, и эти, из деревни, не могли пользоваться переходами.
– Думаешь, нижний камень перехода где-то в замке?
