Kitabı oku: «ПЕРЕВОДЧИЦА. Книга 1», sayfa 4
Даша шумно сглотнула.
Он снова поцеловал ее руку в благодарность за ее слова.
– И я тебя… очень сильно люблю.
– Я попрошу тебя. Убери покрывало. Не нужно, чтобы мама видела.
– Как скажешь.
Прошло не больше получаса, как у любимой случился обморок, а помощи все не было. Он не находил себе места. Андрей угрюмо молчал, уткнувшись в ее горячую ладонь.
Он с состраданием смотрел на эту девочку, которая за короткое время стала смыслом его жизни, и уже не представлял себя без нее. Андрей никогда не простит себе, если с ней что-нибудь вдруг случится.
– Андрей Палыч! Андрей Палыч! – отвлекая его от мыслей, крикнула соседка. – Неотложка …там… внизу.
Прибывший врач, после определенных обследований, констатировал, что у заболевшей началась двусторонняя пневмония.
– Ее, срочно, нужно госпитализировать, пока не совсем еще поздно, – проговорил он. – Ей нужно помочь спуститься к машине. Справитесь, молодой человек?
– Своя ноша не тянет, – буркнул Андрей и подхватил Дашу на руки. – Зоя Иннокентьевна! – обратился он тут же к соседке. – Приглядите, пожалуйста, за комнатой. Я в долгу не останусь.
– Конечно, конечно, – услужливо взвизгнула женщина. – Не извольте беспокоиться, Андрей Палыч. Я все сделаю в лучшем виде…
Уже внизу, возле машины «Скорой помощи» Андрей принял решение ехать с Дашей.
– Кладите ее на носилки, – предложил медработник.
– Нет, она будет у меня на руках, – жестко отреагировал мужчина.
– Не смею спорить, – сдался врач и улыбнулся. – Молодость, молодость… – покачал он седой головой.
Машина быстро добралась до госпиталя. Дашу сразу же определили в приемный покой, экстренно назначив интенсивный курс терапии.
Андрей настаивал, что останется с ней до утра, но она велела ему возвращаться домой.
Уже прощаясь с любимым, девушка улыбнулась и произнесла:
– Все будет хорошо.
Глава 6
– Григорич!
Майор с утра заскочил в кабинет начальника.
– Постой, постой.
Комендант был чем-то озабочен, читая какую-то депешу.
– Что-то Беляева запаздывает, а мне срочно нужны документы, – ворчал он, не обращая никакого внимания на друга. – На нее это совсем не похоже.
Он вышел в пустующую приемную и, открыв сейф своим ключом, стал копошиться в подшивках.
– Витя, Даша в больнице, – сказал майор.
– Что такое случилось?
Подполковник на минуту отвлекся от сейфа.
– Ее увезли с воспалением легких.
– А ты-то как в курсе оказался? – безразлично пробормотал Виктор, все еще роясь в документах.
– Я сам ее отвез туда, – спокойно ответил Андрей. – Ночью.
От такой новости начальник потерял всякий интерес к бумагам.
– Ты хочешь сказать, что ты с ней… – с изумлением он поднял белесые брови и опустился на стул машинистки. – Ну, дела-а!
– Ты что-то имеешь против? – хмыкнул майор.
– Я так и знал! – в сердцах воскликнул Виктор. – Не хотел тебе отдавать девчонку. У меня сразу насчет тебя нехорошее предчувствие было, – погрозил он Андрею своим коротким указательным пальцем.
– Что значит «отдавать»? Даша сама сделала свой выбор.
– Андрюха, просто я тебя очень хорошо знаю. Тебя на месяц от силы хватит, а потом она здесь просто по рукам пойдет.
– С чего ты это взял? – рассердился Андрей. – Может, я на ней жениться собираюсь…
– Ты? – выпучил глаза подполковник. – А она в курсе, что ты давно уже женат и у тебя растет сын?
– Что ты мне допрос здесь устраиваешь? – вспыхнул Андрей. – Из чего трагедию-то делаешь? Тебя что так задело, что она не тебя выбрала?
– Да, причем здесь это? – дернулся Виктор, но быстро передумав, ответил. – Да. Она мне нравится. Даже очень, так скажем. Андрей, только без обид… Ты посмотри, сколько мужиков здесь в конторе работает и ни один не откажется от такого лакомого куска, включая женатых, как ты понимаешь, но не более того… Красивая женщина – это всегда проблемы с ближайшим окружением. Андрей, тебе это надо?
– Мне не нужно окружение, Витя. Мне нужна она и хочешь ты этого или нет, но мы будем вместе.
– Андрюха, ты это серьезно?
– Более чем. Я, наконец-то, решил развестись с Лизой.
– Ты чего творишь? Не пожалеешь? А вообще-то дело твое. Ты эту Беляеву хорошо знаешь? Может, у нее до тебя здесь… – осекся Виктор, многозначительно заглядывая в глаза друга.
– Ну, продолжай, чего замолчал? – вырвалось у Андрея, понимая, что их разговор перешел все дозволенные границы. – Спешу тебя разочаровать, повода для сплетен здесь нет.
Послышался тихий протяжный свист.
– Так ты ее распечатал… Ну, что ж, поздравляю.
Виктор демонстративно отвернулся, вновь уткнувшись в папки.
– Ну, ладно, Витя, я тебя предупредил…
– Ты точно хорошо подумал? – буркнул тот в ответ. – Как же Лиза?
– Причем здесь Лиза? – вдруг опешил Андрей.
Пошарив в кармане галифе, Виктор вынул мятую пачку «Казбека». Мысленно перебирая слова, он глубоко затянулся дымящей папиросой.
– А, притом! Что когда ты ходил по таким вот…
Он кивнул на печатную машинку.
– Твоя жена страдала от твоих подобных похождений. Страдала и плакала.
Подполковник ткнул пальцем с папиросой в грудь Андрея.
– Ага, а ты ее утешал, – усмехнулся майор. – И как?
– Если хочешь знать, ей хорошо было со мной, в этой богом забытой дыре, куда ты ее приволок! Хороший вкус у тебя на баб майор. Белокурая красавица… Мечта!
Виктор сделал щепотку из пяти пальцев и сделал воздушный поцелуй.
– Я ее как увидел, у меня от нее тогда крышу сразу снесло. В голове не укладывается, вообще, как ты мог ей изменять? – сокрушался он.
– Вот, оказывается, с кем она нашла мне замену! У тебя прямо мания какая-то на моих женщин? – криво усмехнулся майор. – Что ты тогда с ней не остался?
– Я предлагал ей развестись с тобой, а она тебя любила, дурак, и до сих пор любит, и ждет, что ты вернешься в семью.
– Знаешь, Витя, если бы я ее не привез в часть уже беременную, я бы на все сто сейчас был бы уверен, что это твой ребенок! Рыжий, как и ты, – спокойно произнес Андрей.
– Если честно, Андрюха, я хотел бы, чтобы это было так!
– Да-а-а, – грустно вздохнул Андрей. – Много глупостей я наделал в этой жизни. Виноват, конечно, я очень перед Лизой, Витя. У нас с ней было там, в госпитале всего-то пару раз. Почти перед самой выпиской она сказала, что беременна, а ее отец пригрозил испортить мне военную карьеру. Я молодой был, испугался. Я тогда не мог себе представить другой жизни, сам знаешь, с самого детства мечтал стать военным. Да и думал, стерпится – слюбится, а вот как оно получилось. До сих пор не могу простить себе. Ей жизнь сломал и самому не легче…
Андрей поправил гимнастерку и прокашлялся в кулак.
– Ладно, пойду, что-то расчувствовался я тут с тобой…
Майор откинул голову на мягкую спинку дивана. Закрыв глаза, он вспомнил единственную сладкую ночь с Дашей. Ниже живота приятно потянуло, окатывая возбуждающей волной. Неожиданно в дверь постучали. Не дожидаясь ответа, показалась кудрявая, обесцвеченная перекисью, голова бухгалтерши.
– Андрей Палыч, тут вам на подпись… Можно?
– Заходите, Любовь Васильевна. Что у вас?
Андрей поднялся и, одернув под ремнем гимнастерку сел за рабочий стол.
– Ну почему так официально? Мы уже достаточно знакомы. Можно просто Люба.
Ее слова звучали призывно наигранно.
– Хм, – произнес Андрей и тряхнул головой. – Любовь Васильевна, я предпочел бы наши отношения не выводить за рамки субординации. Вам понятно? – спокойно продолжил он, ставя роспись на платежных документах.
– Ну, как же не понять? – обиженно надула она ярко накрашенные губы. – Сегодня вечером в клубе танцы, – с надеждой все же продолжала бухгалтерша.
Он что-то произнес на французском.
– Что, простите? – испуганно подняла нарисованные брови блондинка.
– Я, к сожалению или к счастью, не умею танцевать, – соврал он.
– Ну, не беда. Я бы вас научила, долго ли умеючи, – не отставала от него она.
– Любовь Васильевна, у меня много работы. Давайте закончим на этом, – резко ответил майор.
Женщина в расстроенных чувствах развернулась и, виляя бедрами, проследовала на выход. Андрей, украдкой наблюдая за её колышущимися телодвижениями, поймал себя на мысли, что, если бы не Даша, он возможно тоже не отказался бы попробовать эту аппетитную даму.
«Кстати, Даша. Как же я забыл? Надо еще забежать в госпиталь», – подумал он и погрузился в лежащие на столе бумаги.
В госпитале он появился с огромным букетом красных роз. Поднявшись в отделение терапии, Андрей пробрался в палату, куда ночью определили больную. Кровать была пуста. С чувством тревоги он бросился к дежурной медсестре.
– В реанимации она, плохо ей ночью стало, – отвечала она на его вопросы. – Осложнение на сердце дало… еле откачали, – доносились до него обрывки фраз.
– Где доктор?
Его голос сорвался на крик.
– Где доктор?
Перед ним вдруг вырос маленький седой старичок в белом халате. Глядя на Андрея из-под круглого пенсне, он поинтересовался:
– Вы, собственно, к кому, милостивый государь?
– Сегодня… девушку привезли ночью с воспалением легких, – торопливо объяснял Андрей.
– А, эту… Беляева.
Он с интересом разглядывал статного офицера.
– А, вы товарищ, простите, под больничным халатом вашего звания не вижу, кем являетесь больной?
– Майор. Да, это разве важно? Если бы мне было все равно, меня бы здесь однозначно не было.
– Видите ли, товарищ майор.
Доктор предложил офицеру пройтись по больничному коридору.
– В моей многолетней практике такой случай не редкий, но и не частый. Не буду вас напрягать медицинскими терминами, скажу проще. Скоростное течение болезни и осложнение на сердце. Тут срочно нужны лекарства, которых, к сожалению, у нас давно уже нет. Мать Беляевой, талантливейший хирург, знаете ли, но и она не всесильна.
– Доктор! Что нужно? – кратко произнес Андрей.
…Он успел и сделал все, что от него могло зависеть. Теперь нужно было ждать. Только ждать. Лечение оказалось очень долгим. Дашу никак не могли перевести из реанимации. У него не было даже возможности взглянуть на нее.
Считая дни, Андрей не находил себе места. Время остановилось для него. Будни перестали иметь смысл без любимой женщины…
Утро выдалось пасмурным. Андрей потянулся на казенном диване и зевнул. Вот уже неделю, пока Дарья находилась в больнице, он ночевал в своем кабинете. Зазвонил телефон. Майор, застегивая на ходу гимнастерку, поднял трубку.
– Да, товарищ полковник, – выпрямился он.
Андрей несколько минут внимательно слушал собеседника на другом конце провода.
– Так точно. Есть, товарищ полковник, – и положил трубку.
Минутой позже, в дверях его кабинета появился начальник управления.
– Ну, что майор, – начал он. – Дела минувших дней? Оформляй командировочные, отдыхай, а завтра мы подготовим тебе твоего фашиста. Ты так и ночуешь здесь? – кивнул Григорич на мятый кожаный диван.
– Да, – отмахнулся Андрей. – Неохота до дома тащиться.
– Это из-за Беляевой, – констатировал подполковник. – Если бы не ее болезнь, так не оттащить тебя, жеребца такого от нее бы было, – ухмыльнулся он, но перехватив строгий взгляд друга, сменил тему. – Погляди на себя, зарос весь! Иди, физиономию побрей, хоть.
Андрей провел ладонью по щекам и подбородку:
«Да …любовь, любовью, а запускать себя – последнее дело».
Он взял набор для бритья, полотенце и вышел, заперев за собой дверь кабинета.
В коридоре майор столкнулся с бухгалтершей.
– Андрей Палыч! – вкрадчиво обратилась она к нему. – Что-то вы в последнее время не заглядываете к нам в отдел. Зашли бы, позавтракали бы у нас, а то, я гляжу, не иначе как, вы жить переехали в контору, товарищ майор. Некому за вами приглядеть, – продолжала ворковать женщина.
– Все некогда, Любовь Васильевна. Завтра вот в командировку уезжаю. Дел много, успеть бы.
Отмахиваясь от навязчивой блондинки, Андрей прошмыгнул за дверь туалетной комнаты.
Почти весь рабочий день майор занимался подготовкой сопроводительных документов для конвоирования военнопленного. Ближе к вечеру, уставшим видом, он заглянул в кабинет начальника управления.
Минуя приемную, Андрей невольно бросил взгляд на сиротливо пустующий стул в приемной.
«Эх, Дашенька, – с грустью вздохнул он. – Что-то мне подсказывает, что я тебя еще долго не увижу».
В груди тоскливо защемило.
Его мысли прервал женский хохот, доносившийся из кабинета подполковника. Толкнув дверь, майор решительно шагнул через порог. Виктор Григорьевич и раскрасневшаяся Любовь Васильевна, заметив не прошеного гостя, нехотя отстранились друг от друга.
– Не помешал? – вскользь обронил майор. – Закрывались бы хоть.
– Заходи, заходи, – кивком головы, пригласил его Виктор.
– Ну, я пойду, Виктор Григорьевич.
Женщина, кокетливо взглянула на майора и, вильнув бедром, удалилась из кабинета.
– Помада, – кивнул Андрей, сдерживая улыбку.
– Что помада?
– Помада на щеке осталась, – показал майор пальцем на лицо товарища.
– Да, ладно, – потер тот по своей щеке ладонью. – Давай-ка лучше отметим твой отъезд.
В предвкушении, он вынул из сейфа початую бутылку коньяка со стопками и, вскрыв перочинным ножом банку тушенки, соорудил подобие закуски.
От мясного духа у майора заурчало в животе.
– Ты хоть сегодня обедал? – спросил его Виктор.
– Когда? Весь день провозился с немчурой. Чтоб они провалились. Веришь, никуда не охота ехать.
– Так твоя ж Беляева и постаралась! – воскликнул подполковник. – Теперь ее благодари. Куда его?
– Сейчас пока в военную прокуратуру. Там уже разберутся. В спецлагерь скорей всего. Тоже в звании майора. Сволочь.
Андрей вздохнул и поднял стопку:
– Давай, Витя, за Победу!
– За Победу. За погибших товарищей, – тихо ответил тот.
Фронтовые друзья поднялись, с грохотом отодвигая тяжелые стулья. После недолгого молчания, они, не чокаясь, выпили.
Алкоголь, приятно обжигая, растекался по телу.
– Андрюха!
– М, – откликнулся Андрей, дожевывая кусок мясного продукта.
– Вот скажи мне. Насколько серьезно у тебя с Беляевой? – спросил чуть захмелевший Виктор.
– Что ты все время интересуешься моей личной жизнью? А, товарищ подполковник?
– Завидую я тебе, Андрюха, – вздохнул комендант, обнимая за плечи товарища. – Вот во всем тебе везет. И бабы тебе достаются самые лучшие.
– Женщины, Витя, женщины. У тебя самого прекрасная жена. Чего тебе надо еще?
– Знаешь, Андрюха, я ведь долго не хотел жениться. Все ждал, когда Лиза уйдет от тебя. Светка вот как-то внезапно появилась в моей жизни.
Григорич крутанул волосатой пятерней перед носом Андрея.
– Понимаешь, как вихрь. Даже не знаю, зачем я ей? Мне иногда кажется, что мы вообще из разных миров. У нее отец – птица высокого полета, а мои – пролетарии, так скажем, от сохи. Сначала решил, приударю за ней немного, может, поможет мне это как-то в карьере, а потом, закрутилось, завертелось. Не скажу, что я люблю ее. Мне с ней скорей всего комфортно, уютно. Она дает мне то, что никогда в жизни не было, ни у меня, ни у моих братьев… Ячейку идеальной семьи. И гордится своей «породой». Все выискивает свои дворянские корни, собирает всякие безделушки. «Реликвии» говорит. Что она в этом находит? Прям мания какая-то…
Они снова выпили. Андрей вдруг задумался.
Слова Виктора неожиданно заставили его вернуться в далекое прошлое…
…Испуганный и заплаканный, он стоит с няней в темном потайном чулане под лестницей гостиной. Резкий шум за закрытой дверью приводит его в дикий ужас. Мама плачет, о чем-то кого-то умоляя. Потом она долго и дико, под наглый мужской хохот, кричит. Вдруг ее крик обрывается звуком выстрела. На мгновение все затихает. Тишину гостиной снова нарушают мужские голоса. Они громко переговариваются, усмехаясь. Слышится топот сапог. Удары. Снова хохот. Дверца чулана от сквозняка тихонько приоткрывается и сквозь эту щель маленький Андрюша видит мужчину с изувеченным лицом, до боли напоминающего ему отца. Разбитым окровавленным ртом тот невнятно пытается что-то сказать. Снова громкий дикий мужской смех. Слышатся обрывки фраз по-немецки: «Мрази… подонки… вы за это ответите… прокляты…». Потом глухой удар и звук падающего тела. Андрей рвется вперед, но Матрена крепко вцепляется в его грудь, больно сжимая другой ладонью его рот. Слезы и слизь из носа не дают полноценно дышать. «Тихо, тихо, маленький… Господи, помоги! Боже! Не оставь на растерзание дитя невинное…» – шепотом молится она, зажмурив от страха глаза. Мальчик часто моргает, пытаясь разглядеть сквозь мокрую пелену человека, прохаживающегося вокруг тела его отца. В его руках какой-то до боли знакомый окровавленный предмет…
– Уступи мне Дашку, – выдернул его из воспоминаний Виктор. – Зачем она тебе?
Андрей на мгновение впал в ступор. От такой наглости у него округлились глаза.
– Что значит «уступи»? Вить, ощущения на стороне ищешь? А как же, – кивнул он головой куда-то в сторону, – Любовь Васильевна?
– Хм! Андрей, сам видишь, она так, расслабиться пару-тройку раз, – лаконично обронил подполковник. – Хотя, не баба. Огонь! – засмеялся он. – А Дашка, Дашка – это другое. Я готов дать ей все, что она захочет…
– Витя, успокойся уже. Даша сделала свой выбор.
– Если ты о праве первой ночи, – усмехнулся Григорич, – То, я не претендую. Поверь, не одну девку в деревне спортил. Мне это уже не интересно. Ведь все равно ты ее поматросишь и бросишь… Рано или поздно.
Виктор налил в опустевшие стопки.
– Витя! Что ты к ней прицепился? – поморщился майор. – У тебя было море возможности. Чего не воспользовался?
– Ну-у-у…
– А я тебе скажу, Витя, есть такое чувство – взаимная любовь называется. Ее никто и никогда не отменял. Вот так вот, товарищ подполковник… Лучше давай выпьем за наших. За наших фронтовых ребят, которые остались там. За Витьку Самойлова, Вадьку Беспалова, Ниночку Самохину…
– Да-а-а, Ниночка и та без ума была от тебя. Все сохла по тебе, а ты даже и не замечал.
– Неужели? Не до этого было, – пожал плечами Андрей. – Да, и жених у нее был, вроде… а потом, мою группу в твое подчинение откомандировали и все… навсегда.
– Жалко девчонку, до своего двадцатилетия не дожила… – погрустнел Виктор и резко опрокинул в рот темно-янтарную жидкость.
Он наклонил голову и быстро заморгал ресницами, пресекая скупую мужскую слезу.
– Как они погибли? – низко склонив голову, спросил Андрей.
– При отходе на засаду нарвались.
– Они же профессиональные разведчики? Ладно, Ниночка – молодая неопытная. А остальные ребята? Они же из разведшколы. Почти всю войну прошагали. Тебя это ни на что не наводит?
– Ты о чем?
– Тут что-то нечисто. Может их…
– Тогда почему именно эту группу, одну, а не все сразу?
– Может в том-то и подвох, ты не задумывался?
– Не знаю, – вздохнул Виктор. – Там особисты долго расследование вели. Я не в курсе… Конечно, меня тоже по голове не погладили, столько нервов потрепали.
Они чокнулись и снова выпили. Засидевшись за воспоминаниями фронтовой жизни, друзья не заметили, как стемнело…
– Моя меня, наверное, уже потеряла, – засуетился захмелевший подполковник, надевая фуражку. – А, ты оставайся у меня в кабинете. Здесь и диван побольше. Ладно, Андрюха! Бывай! Увидимся. Удачи тебе.
Прощаясь, они пожали друг другу руки.
Майор выключил свет и, стянув с себя сапоги, упал на диван. Образ любимой не давал ему уснуть. В который раз отгонял он от себя воспоминания об их единственной ночи. Мысли томно растекаясь по телу, будили в нем не угасающую страсть и желание, но алкоголь и усталость взяли верх и мужчина забылся крепким, глубоким сном.
Ему приснилась обнаженная Даша с большой грудью и полными бедрами. Она опустилась к нему на диван и начала гладить и целовать его живот, бедра. Сквозь сон он реально чувствовал волну возбуждения. Чем больше Даша ласкала его, тем отчетливее Андрей начал осознавать, что это вовсе ему не снится.
Женское тело, крадучись стало заползать на мужчину и сладостно ахнув, водрузило себя на него. Майор, в последний момент понял, что это не его любимая. Он резко открыл глаза и в очертаниях темноты кабинета, увидел перед собой грузную фигуру женщины. В ней, к своему ужасу, Андрей узнал… Любовь Васильевну.
Свет уличных фонарей, через незашторенное окно, освещал ее тяжелые конусообразные груди. Они, то поднимались, то опускались при равномерном покачивании женщины. Бухгалтерша сидела, полностью обнаженная, верхом на мужчине и вздыхала от наслаждения…
– Ты что творишь? – вскрикнул Андрей.
Он, что есть силы, подхватил ее рыхлое тело и сбросил с себя.
– Как ты сюда попала?
Андрей быстро встал с дивана и, подняв с пола женское белье, небрежно кинул его на женщину.
– Уходи отсюда.
Любовь Васильевна бросилась на шею майору.
– Андрюша! Но, тебе же понравилось, – заискивающе заглядывала она ему в глаза. – Я знаю, что ты без женщины. Я все, что хочешь, для тебя сделаю. Хочешь…
Блондинка резво опустилась на колени и дрожащими руками залезла в ширинку его галифе.
Андрей отнял от себя руки женщины и с силой оттолкнул ее.
– Что вы все в ней нашли? – с болью в голосе крикнула Люба, собирая разбросанную по полу одежду.
Он понял о ком она.
– Вы все об этом еще пожалеете! – злобно прошипела женщина и спешно одевшись, вышла из кабинета.
Выпроводив наконец-то, Любовь Васильевну из кабинета, Андрей ничком упал на диван и отключился.
