Митрофаниха же пропала из городка навсегда, и сейчас уж никто не вспомнит ее лица. Говорили поначалу, что она вернулась в монастырь, но прожила там недолго, несколько дней от силы. Причастилась и расхворалась, а к вечеру причастного дня ослабела настолько, что не могла вымолвить ни слова, хотя все пыталась что-то сказать. Сестра, которая присматривала за ней, уж как могла вслушивалась, да без толку. Наконец, болезная старушка собралась с силами и прошептала довольно внятно:
– Любите своих детей, пока они с вами… – на том силы ее иссякли, и она испустила дух.
И как же обелилось ее лицо, и уж в какой благостной улыбке навеки застыли ее глаза, из которых уже по смерти истекло по слезинке, что батюшка-настоятель решил, что, наверное, это была какая-нибудь блаженная Божья подвижница.
А вообще-то, кто знает, может это просто слухи, мало ли напридумывают? И бродит Митрофаниха по белу свету до сих пор, да расклеивает свои рукописные бумажки. Я видел на остановке у моего дома по крайней мере одну такую. И как вспомню теперь о ней, так и бросаю все, да иду обнимать и ласкать своих детишек. Каждого, от мала до велика. Пока они все со мной, и я с ними.
Молитва перед иконой «Умягчение злых сердец»:
Всех скорбящих радосте и обидимых заступнице, и алчущих питательнице, странных утешение, обуреваемых пристанище, больных посещение, немощных покрове и заступнице, жезле старости, Мати Бога Вышняго Ты еси, Пречистая: потщися, молимся, спастися рабом Твоим.