«Обрыв» kitabından alıntılar, sayfa 28
...у нас часто за ум, особенно у женщин, считают одну только, донельзя изощренную низшую его степень - хитрость, и женщины даже кичатся, что владеют этим тонким орудием, этим умом кошки, лисы...
Но бабушка завесила зеркало. «Мешает писать, когда видишь свою рожу напротив», — говорила она.
что за заглядывания в даль? что за филистерство: непременно отмеривать себе счастье саженями да пудами? Хватай, лови его на лету, а потом, после двух-трёх глотков беги прочь, чтоб не опротивело, и ищи другого.
женщина может быть честной только случайно, когда любит, и только в ту минуту когда любит, или тогда когда природа отказала ей в красоте.
Ты очень печальна, ты страдаешь! - Зубы болят... - отвечала она. - Нет, не зубы - ты вся болишь;
Пустой, не наполненный день, вечер - без суеты, выездов, таетра, свиданий - страшен. Тогда проснулась бы мысль, с какими-нибудь докучливыми вопросами, пожалуй, чувство, совесть, встал бы призрак будущего..
Где вам! вы — барин, вы родились не в яслях искусства, а в шелку, в бархате. А искусство не любит бар… оно тоже избирает «судоходных»…
Есть ли такой ваш двойник, - продолжал он, глядя на нее пытливо, - который бы невидимо ходил тут около вас, хотя бы сам был далеко, чтобы вы чувствовали, что он близко, что в нем носится частица вашего существования, и что вы сами носите в себе будто часть чужого сердца, чужих мыслей, чужую долю на плечах, и что не одними только своими глазами смотрите на эти горы и лес, не одними своими ушами слушаете этот шум и пьете жадно воздух теплой и темной ночи, а вместе...
Нравственное лицо его было еще неуловимее. Бывали какие-то периоды, когда он «обнимал, по его выражению, весь мир», когда чарующею мягкостью открывал доступ к сердцу, и те, кому случалось попадать на эти минуты, говорили, что добрее, любезнее его нет. Другим случалось попадать в несчастную пору, когда у него на лице выступали желтые пятна, губы кривились от нервной дрожи, и
чивым лицом. Физиономия не русская.
