«Дублинцы (сборник)» kitabından alıntılar, sayfa 4
Символ моего народа. Слушайте!
Рухнул вечный мрак. Слушайте!
Все города безнравственны.
Ее вера не была чрезмерной. Она твердо верила в сердце Христово как в самую надежную из всех католических святынь и одобрительно относилась к таинствам. Ее мир был ограничен кухней, но, случись что-нибудь, она поверила бы в ведьм, как в святого духа.
Выходит, по климату лучше рай, а по компании ад
— Кто это Фланаган? — снова спросил Стивен у Крэнли.
— Ещё один хренов остолоп, — сказал Крэнли тоном, оставлявшим первую вакансию открытой.
После этого он и задумываться начал, и не разговаривал ни с кем, все один ходил.("Сестры", с. 33)
Описывая в своих рассказах эту область житейских неурядиц, утверждая бесфабульность как художественную норму, Джойс и Чехов обосновывали новый тип эстетики. В мире, где всем завладела пошлость, нет и не может быть ничего нового. Рассказывать не о чем, можно лишь бесстрастно фиксировать в слове тягостное течение жизни. Боясь оказаться навязчивым, автор как бы предоставляет читателю самому читать текст. Но текст так продуман и до такой степени драматизирован, что и в самом деле есть только одна возможность - в одном-единственном месте текста написать : "Идет дождь".(Е. Гениева, "Перечитываем Джойса", с. 12-13)
Великие умы к безумию близки
Но настоящих приключений не бывает у людей, которые сидят дома: их нужно искать вдали от родины.
He was silent for two reasons. The first reason, sufficient in itself, was that he had nothing to say; the second reason was that he considered his companions beneath him.
