«Зима тревоги нашей» kitabından alıntılar, sayfa 20

Разбогатеем мы очень скоро, и ты, не умеющая сносить бедность, не сумеешь снести и богатство

Ведь жить – это значит покрываться шрамами

Когда дело касается денег, для обычных правил поведения наступают каникулы

Мне не хочется, чтобы мои дети чувствовали себя хуже других, потому что они не могут одеваться, как… ну, как некоторые. Мне хочется высоко держать голову. – И деньги послужат подпоркой для твоей головы? – Они сотрут презрительные усмешки с физиономий твоих спесивых друзей.

Все мы, или большинство из нас, вскормлены наукой девятнадцатого столетия, которая объявляла несуществующим все, чего не могла объяснить или измерить. От этого необъяснимое не перестало существовать, но без нашей, так сказать, санкции. Мы упорно не желаем замечать то, чему не можем найти объяснение, и таким образом многое в мире остается уделом детей, безумцев, дурачков и мистиков, больше заинтересованных в явлении, чем в его причинах. У мира есть свой чердак, куда убрано множество старинных и прелестных вещей, которые мы не хотим иметь перед глазами, но не решаемся выбросить.

чердаке наверняка есть какие-нибудь свидетельства

"Лучший способ скрыть свои настоящие побуждения - это говорить правду".

Любой неглупый человек может нажить деньги, если это то, что ему нужно. Но чаще всего ему не деньги нужны, а женщины, или дорогие костюмы, или поклонение окружающих, и это сбивает его с толку.

Ни один человек по-настоящему не знает других людей. Самое большее, на что он способен, - предположить, что они похожи на него.

Великая Пятница всегда рвала мне душу. Даже в детстве в глубокую печаль меня повергали не муки распятого Христа, а его страшное одиночество.