Kitabı oku: «Почему они убивали? Самые жестокие убийцы в истории», sayfa 4

Но к восставшим примыкали все новые и новые провинции, и наконец Нерон осознал, что для него все кончено. Нерона бросили все его многочисленные наложницы, слуги и рабы. Они без зазрения совести обокрали императора, унеся даже золотой флакон с ядом от Локусты, который Нерон берег для себя на крайний случай.

Во всем Золотом дворце оставались лишь несколько вольноотпущенников, один из которых предложил низвергнутому императору в качестве укрытия свою виллу в предместье Рима. Нерон сумел туда добраться, несмотря на то, что Сенат уже объявил его врагом государства и даже назначил награду за его поимку. Даже сочувствовавшие Нерону вольноотпущенники понимали, что смерть – лучший для него выход.

Нерон колебался и все придумывал и придумывал дела, которые нужно сделать перед кончиной. Он велел снять с себя мерку и по ней вырыть могилу, собрать куски мрамора, какие найдутся, принести воды и дров, чтобы управиться с трупом. Он то доставал кинжал, то прятал его, с горечью приговаривая: «Какой великий артист погибает!»

Лишь когда послышался топот копыт (это приближались всадники, которым было поручено захватить его живым), Нерон решился и с помощью своего советника вонзил себе в горло меч. Он еще дышал, когда ворвался центурион и своим плащом зажал ему рану, пытаясь остановить кровь. Нерон пробормотал: «Вот она, верность!» – и испустил дух.

В тот же день был провозглашен новый император – Гальба из рода Сульпициев. Династия Юлиев-Клавдиев ушла в небытие.

Убийство невинных

До сих пор историки спорят, кто приказал убить маленьких принцев – детей короля Эдуарда IV и Елизаветы Вудвилл – Ричард III или Генрих VII Тюдор? В конце XV века мальчики сгинули в стенах Лондонского Тауэра бесследно. А в 1674 году во время ремонтных работ в одной из башен под лестницей были обнаружены два детских скелета.

Конечно, в столь яростной борьбе за власть самыми уязвимыми становились дети, оставшиеся без защитников. Большие и малые правители непрерывно воевали друг с другом, не обращая внимания ни на родство, ни на возраст… Только сильный, безжалостный правитель мог выстоять, и печальной была судьба осиротевших княжеских или царских детей. Примеров убийств невинных в истории масса!

Джеймс Норткот. Принцы в Тауэре. Гравюра XIX века

Так был убит сын Гая Юлия Цезаря и египетской царицы Клеопатры – четырнадцатилетний Птолемей Цезарион. Когда Октавиан Август раздумывал, как с ним поступить, все же то был сын самого Цезаря! – один из советников произнес: «Нет в многоцезарстве блага», слегка переделав стих из «Илиады» «Нет в многовластии блага…». И тогда Октавиан принял жестокое решение. Заодно он распорядился убить и старшего сына своего поверженного противника Марка Антония, возлюбленного Клеопатры. Чтобы в будущем не возникло проблем.

Ну а в Турции вообще считалось правилом во избежание дальнейших междоусобиц заранее убивать всех братьев взошедшего на престол султана. Закон Фатиха, или закон братоубийства позволял тому из наследников, кто стал султаном, убить всех своих братьев ради предотвращения возможных войн и смут. Ведь сыновья султана имели равные права на престол. Не имело значения, кто был старше, а кто младше, был это сын от жены или наложницы. Главное, нужно было первым заявить свои права на престол и принять присягу от подданных.

Одни историки говорят, что закон этот при всей его жестокости позволил сохранить целостность империи. Другие полагают, что он сам по себе провоцировал бунты.

Поначалу казнили только тех принцев, которые чем-то себя запятнали. А вот султан Мурад II в 1421 году приказал ослепить своих братьев семи и восьми лет, ни в чем не повинных. Его сын, Мехмед II, принимая поздравления от наложниц своего отца по поводу восшествия на престол, послал человека утопить новорожденного сына одной из них.

Следующие два султана выясняли отношения с братьями с оружием в руках, а вот начиная с 1574 и по 1640 год закон Фатиха применялся во всей своей полноте.

Мурад III казнил то ли пять, то ли девять своих братьев и несколько наложниц. Мехмед III убил 19 своих братьев. Следующий султан дважды приказывал удавить своего брата, но оба раза приказ отменял. А вот его сын Осман II приказал казнить своего брата Мехмеда, но вскоре сам был свергнут и убит.

Мурад IV приказал казнить как минимум двух своих малолетних братьев, хотя у него самого сыновей не было. Он приказал казнить и последнего остававшегося в живых брата Ибрагима, но тому удалось спастись, и потом именно он занял престол.

Посчитано, что на протяжении всей истории Османской империи по закону Фатиха было убито примерно 60 принцев. Из них 16 были казнены за мятежи и семь – за попытки мятежа. Остальные 37 – из соображений общей пользы. Но на самом деле жертв было больше, потому что, убивая соперника в борьбе за престол, лишали жизни всех его сыновей и даже младенцев.

Так как считалось, что проливать кровь царственных особ недопустимо, их обычно умерщвляли, удавливая тетивой от лука. Хоронили убитых таким образом сыновей султана с почетом, часто рядом с умершим отцом.

Начиная со второй половины XVII века принцев перестали лишать жизни, но лишали свободы: с восьмилетнего возраста они вынуждены были коротать свой век в особом тщательно охраняемом дворце, названном «тюрьмой принцев». Они жили в роскоши, могли гулять в небольшом парке, к их услугам были наложницы, но жениться или заводить детей им было запрещено.

Принцы существовали в постоянном страхе за свою жизнь, и порой из-за этого страдали разнообразными психическими расстройствами. Ну а когда эти психически неустойчивые люди занимали, наконец, трон, то ничего хорошего из этого не выходило, и постепенно империя пришла в упадок.

Ну а что же христианские правители? Были ли они милосерднее? Увы, нет!

Можно вспомнить жестокую расправу над детьми франкского короля Хлодомера из династии Меровингов, совершенную их родными дядями собственноручно, дабы разделить меж собой причитающиеся им земли.

Было это в середине VI века. Бабушка мальчиков – вдовствующая королева Клотильда¹⁷ – предвидела беду и держала внуков при себе. Но два оставшихся в живых ее сына – короли Хлотарь и Хильдеберт – поклялись старухе, что коронуют племянников. Так, обманом, они выманили детей из-под опеки Клотильды и безжалостно расправились с ними.

О том, как это произошло, нам рассказал историк Григорий Турский: «Схватив старшего мальчика за руку, Хлотарь немедля бросил его на землю и, вонзив меч ему в плечо, жестоко его убил. Когда тот кричал, его брат бросился к ногам Хильдеберта и, обняв его колени, сказал со слезами: „О мой милый дядя, не дай мне погибнуть так, как погиб мой брат“. Тогда Хильдеберт со слезами на глазах молвил: „Прошу тебя, любезнейший брат, будь милосерден и подари мне жизнь этого мальчика. За его жизнь я тебя вознагражу всем, чего ты ни пожелаешь, только не убивай его“. Но тот набросился на него с бранью, говоря: „Или ты оттолкнешь его от себя, или сам вместо него умрешь. Ведь ты зачинщик этого дела, а теперь ты так быстро отступаешься от данного слова“. При этих словах Хильдеберт оттолкнул от себя мальчика и бросил его брату. А тот, принимая его, вонзил ему в бок меч и убил его так же, как старшего брата». Слуги и воспитатели, пытавшие защитить своих подопечных, также были заколоты. Лишь один из сыновей Хлодомера уцелел: он схватил нож и сам отрезал себе волосы. По обычаям Меровингов, этот символический жест лишал его всех прав на престол – и жизнь ему сохранили.

Не менее кровавой была борьба за власть, развернувшаяся после кончины князя Владимира Красно Солнышко в начале XI века. В первый же год после его смерти один за другим погибли его три младших сына: Борис, Глеб и Святослав. Устоявшаяся русская традиция называет убийцей Святополка, получившего за это преступление прозвище Окаянный (от имени первого братоубийцы Каина). Однако некоторые источники этому противоречат: Борис и Глеб заявили о своей верности Святополку, и тому не было никакого смысла их убивать, да и согласно скандинавской саге юных князей погубил не он, а Ярослав, вошедший в историю с прозванием Мудрый.

В 1483 году в английском Тауэре безвестно сгинули два маленьких принца – Эдуард и Ричард – дети короля Эдуарда V и Елизаветы Вудвилл. До сих пор ведутся споры о том, кто был виновником их гибели: Ричард III или Генрих VII Тюдор.

В том же XV веке в Италии точно такое же преступление совершил Лодовико Сфорца – миланский герцог, отравивший своего племянника Джованни Галеацо.

Этот Лодовико, по прозвищу Моро, то есть «мавр» (он был очень смуглым, возможно мулатом), вообще был крайне неприятным типом, хотя и умнейшим, образованным человеком. Он был невероятным интриганом, любил вмешиваться во всевозможные заговоры и не раздумывая подсылал убийц к своим врагам, пока, наконец, французы не захватили Милан и Лодовико не умер во французском плену, где его держали в железной клетке.

Устрашающие казни

Итак, жестокие тираничные правители массово лишали жизни своих подданных, и мало кто оспаривал это их право. Однако лишь восточные тираны могли делать это, не придав расправе хотя бы видимость законности.

Так, до сих пор мы используем выражение «драконовские законы». Многие уже и не помнят, что издал эти законы не мифологический дракон, а Драконт – вполне реальный афинский политик, живший в VII веке до нашей эры. О его законах говорили, что они писаны кровью, а не чернилами: за любое мало-мальски серьезное правонарушение – кражу урожая или святотатство – они карали смертью.

Но смерть была всегда рядом с человеком, лишиться жизни можно было в любую минуту по самым разным причинам: плохая вода, испорченная пища, укус скорпиона или змеи… Поэтому сама смерть не страшила. Ну а основное предназначение публичной казни – не наказание за уже свершившееся преступление, а устрашение тех, кто мог преступление замыслить! Поэтому казни практиковались совершенно жуткие: людей четвертовали, сжигали заживо, замуровывали, закапывали заживо, душили, колесовали…. Причем поводом для казни могло стать преступление совершенно, на современный взгляд, незначительное. Так, в Древнем Риме заживо замуровывали жриц богини Весты, обрекая несчастных на смерть от удушья, голода и жажды. Эти жрицы обязаны были хранить девственность и вообще избегать общения с мужчинами. И горе несчастной, если ее заподозрят в нарушении обета! А обвинить в нарушении клятвы могли за излишне веселый нрав, за неумышленное кокетство… Весталка Менуция была казнена из-за своей страсти к нарядам; а весталка Постумия предстала перед судом за то, что любила посмеяться. К счастью, она была оправдана.

Чудовищной казнью, распространенной в Древнем Египте, в странах Востока и частично в Европе, было сажание на кол. Кол вводили в анус и затем устанавливали вертикально. Он медленно протыкал тело жертвы, однако не задевал жизненно важных органов. Несчастные мучились по нескольку часов, а то и дней. Так любил расправляться со своими врагами валашский правитель Влад Цепеш.

В христианской Европе практиковались казни, напоминавшие ритуалы древности. В первую очередь, это публичное аутодафе – сожжение еретиков. Первое крупное описанное историками сожжение еретиков состоялось в Орлеане (Франция) в 1022 году. Тогда были осуждены на мучительную смерть два высокопоставленных епископа, приближенных к королю, – Стефан и Лизой. Они отвергали непорочное зачатие и то, что Бог осквернил себя плотью и жил на земле как человек; епископы-еретики предпочитали веру в «духовного Христа».

В XIII веке римский папа объявил крестовый поход на города Южной Франции, где распространилась ересь катаров. Так начались Альбигойские войны, продолжавшиеся двадцать лет. Одним из самых страшных эпизодов, уже после официального заключения мира, стали осада и взятие армией крестоносцев замка Монсегюр в Пиренеях, который защищали пятнадцать рыцарей и около полусотни солдат. Замок пал в марте 1244 года, около двухсот катарских проповедников были сожжены на костре.

Это стало началом создания папской инквизиции – ряда учреждений католической церкви, целью которых была борьба с ересью и ведьмовством. Инквизиция оставила по себе жуткую память в веках. Само слово «инквизитор» стало синонимом слова «палач», хотя его первоначальное значение – следователь, тот, кто расследует!

Следователь легко отличит человека, погибшего в пламени пожара, от того, который был убит и брошен в огонь уже мертвым. Мышцы сгоревшего заживо определенным образом сокращаются, и тело принимает так называемую «позу боксера». Эту позу можно видеть на гравюре Лукаса Кранаха Старшего, запечатлевшего сожжение на медленном огне «ведьмы» Присты Фрюботтин и ее семьи. Вместе с сыном Диктусом она была обвинена городским советом Виттенберга в отравлении с помощью магии пастбищ и крупного рогатого скота, а также в наведении засухи и казнена в 1540 году. При сожжении на медленном огне несчастных помещали высоко над костром, и они погибали не непосредственно от пламени, а от страшного жара.

Лукас Кранах Старший. Сожжение Присты Фрюботтин. Гравюра XVI века

Конечно, современные эксперты используют куда более сложные и неопровержимые методы: наличие пепла в дыхательных путях и следов окиси углерода в крови. Первое дело, когда преступник, решивший инсценировать собственную смерть, поместил в горящий автомобиль уже мертвое тело другого человека, но был разоблачен, имело место в 1929 году в Германии. Экспертизу тогда проводил доктор Рихард Коккель.

Охота на ведьм

В Средние века людям приходилось терпеть множество бедствий: неурожаи, эпидемии, войны… Как уже говорилось выше, виновными объявляли ведьм. Современные исследователи оценивают общее число казненных за ведовство в 300-летний период активной охоты на ведьм в 40–50 тысяч человек.

По большей части обвиненные в ведьмовстве женщины были знахарками, а значит они не убивали, а лечили. Но если лечение заканчивалось неудачей, то обвинения могли быть очень суровыми.

Так, знахаркой-травницей была Гирандана де Лей, казненная в 1461 году в Испании. Ее признали главой ведьмовского ковена, известного как «Ведьмы Вильянуа». По этому делу было осуждено еще несколько человек.

По мнению инквизиторов, принадлежала к ковену Вильянуа и травница Нарбона Дакаль, сожженная в 1498 году в Сарагосе. Ее посчитали ведьмой из-за того, что она посоветовала одному религиозному семейству вместо молитв использовать настои трав для лечения болезни.

Итальянку Джентиле Будриоли не спасли ни знатность рода, ни хорошее образование (она брала уроки травничества у францисканских монахов), ни близкая дружба с Джиневрой Сфорца, женой правителя Болоньи Джованни II Бентивольо. Травницу обвинили в колдовстве после того, как она не смогла спасти жизнь тяжело заболевшего сына Бентивольо. Джентиле была схвачена инквизицией и подвергнута самым жестоким пыткам, после которых она была готова сознаться в чем угодно. Казнь была весьма зрелищной: Джентиле повесили, а под виселицей развели огонь, испепеливший тело бедной женщины.

Еще одну итальянку, Поликсену де Сан Макарио, в 1571 году сожгли за то, что она страдала эпилепсией и во время приступов лежала словно мертвая. Решили, что, умирая и воскресая, она общается с дьяволом.

На костер могли отправить и по чисто политическим мотивам. Так случилось с шотландской аристократкой Джанет Дуглас, леди Глэмис, происходившей из влиятельнейшего клана Дугласов, чьим девизом было «Никогда позади». Шотландскому королю Дугласы мешали, и он начал расправу: братья леди Глэмис подверглись опале, мужа ее убили, сына пытали, добиваясь, чтобы он оговорил мать. Добились. И летом 1537 года шестнадцатилетнему юноше пришлось смотреть, как на костре заживо сжигают его мать. Ну а богатый замок Глэмис забрал себе шотландский король.

А вот немка Катарина Эно из Кёльна стала жертвой недобросовестной конкуренции. Женщина занялась бизнесом и стала развозить почту, переманивая заказчиков у любивших выпивку мужчин. Предпринимательницу объявили ведьмой и отправили на костер в 1627 году.

Испанская инквизиция особенно лютовала. Мрачно прославился великий инквизитор Кастилии и Арагона фанатик Томас Торквемада. Исследователи подсчитали, что при Торквемаде за пятнадцать лет в пламени костров погибло почти девять тысяч человек.

Не меньшей жестокостью отличался и немец Генрих Крамер, предпочитавший переводить на латынь свою простую фамилию (Крамер – «бродячий торговец») и называться Инститорисом. Крамер-Инститорис вряд ли сам во что-то верил и использовал пытки и костры для того, чтобы сделать карьеру. Широко известен написанный им трактат «Молот ведьм»¹⁸, который стал чем-то вроде учебника для нескольких поколений инквизиторов. Формально у трактата два автора – Шпренгер и Инститорис, но Якоб Шпренгер, профессор теологии Кёльнского университета, написал лишь введение.

Род Крамеров не мог похвастать ни знатностью, ни богатством, ни образованием. Вступление в орден доминиканцев было для Генриха шансом на лучшую жизнь. Он обучался в латинской школе, изучая философию и теологию. Первое время его карьера не складывалась: то какая-то его проповедь вызвала гнев императора, то он попался на растрате денег от продажи индульгенций. Лишь назначение инквизитором позволило Генриху Крамеру в полной мере раскрыть свои способности.

Его первым делом стало обвинение евреев городка Тренто в Южном Тироле в убийстве двухлетнего мальчика Симона, который на самом деле просто утонул в горной речке. Однако Генрих Крамер так лихо провел следствие, что, по разным источникам, то ли девять, то ли 15 человек из местной еврейской общины были сожжены заживо, а бедняжка Симон причислен к лику святых. Святость младенца-утопленника продержалась до 1965 года, когда Второй Ватиканский Собор, проверив материалы дела, объявил фальсификацией и следствие, и саму канонизацию¹⁹.

Громкий процесс прославил Генриха Крамера! Он продолжил выслеживать и сжигать ведьм. Впоследствии Крамер хвастался, что отправил на костер 200 человек! Он ничем не брезговал: однажды во время следствия Крамер уговорил какую-то женщину спрятаться в печи и говорить оттуда, изображая голос самого дьявола. Этот голос обвинил многих людей, которых Генрих Крамер жестоко пытал.

Сожжение на костре. Гравюра XVI века

Его ретивость, крайне жестокие способы ведения следствия, откровенная подтасовка фактов и нездоровый интерес к сексуальным аспектам колдовства вызвали недовольство властей и вышестоящего духовенства. Несколько вынесенных Крамером приговоров были отменены епископом, обвиняемые освобождены.

Но Крамер не собирался сдаваться! «Молот ведьм» был им написан, чтобы оправдаться и убедить всех в существовании страшного тайного общества ведьм, поклоняющихся Сатане. Книгу эту нельзя назвать ни захватывающей, ни умной. Скорее, это бред психически больного, крайне невежественного, жестокого и ограниченного человека. Пренебрегая логикой и здравым смыслом, Крамер создал одну из первых «теорий заговора», запугивая читателей, убеждая их, что действия дьявола и ведьм неминуемо приведут к концу света и всеобщей гибели. Первое издание «Молота ведьм» вышло в свет в 1487 году в вольном городе Шпайере, затем книга была несколько раз переиздана.

Авторитету Крамера это не помогло. В 1490 году он был сам осужден инквизицией за неадекватные способы допроса. Он покаялся, но до конца жизни продолжал выступать с лекциями и проповедями о ведьмовстве.

Иногда в ведьмовстве обвиняли даже и не травниц, а просто красивых девушек, имевших неосторожность привлечь внимание власть имущих или их наследников.

В Баварии примерно в 1435 году была утоплена Агнес Бернауэр – морганатическая супруга наследника престола Альбрехта. Из-за связи с ней Альбрехт вступил в конфликт со своим отцом герцогом Эрнстом. Эрнст не потерпел женитьбы своего сына на женщине низкого происхождения. Поэтому, когда Альбрехта пригласил на охоту в своих угодьях его родственник, он приказал схватить Агнес и утопить ее в Дунае как ведьму.

Подобная же судьба постигла и прекрасную Веронику из Десенице. Он была мелкой аристократкой, и ее полюбил граф Фридрих Целе. В 1425 году отец Фридриха Герман II арестовал своего сына и, держа его в заключении, инициировал судебный процесс против Вероники, обвинив ее в колдовстве. Доказать ничего не удалось, но девушка была заключена в тюрьму в замке Ойстрица близ города Табора и по приказу Германа утоплена. Фридрих горевал о ней до конца жизни.