Kitabı oku: «Дьявольская академия», sayfa 3

– Не надейся, ты станешь следующим, – даже не взглянув на меня произнес он.

Глава 3

После происшествия во внутреннем дворике я решил сильно не высовываться. Замотал щеку с царапинами пластырем и пошел изучать школу. Студенты не ходили поодиночке, поэтому я одновременно был и в плюсе и минусе. Если я попадусь им на глаза, то быстро полечу в мир иной, но и услышать их заранее было проще, чем такого одиночку, как я.

На стенах висело множество картин адского содержания. Одна была страшнее другой. Но само это место все еще вызывало множество вопросов. Зачем украшать как-то место, где цель обучения – это убийство других. Или на самом деле это место должно было подготовить знающего основы демоненка. Тогда и уроки, помимо изначального мучительного свойства, приобретали какой-то смысл. Идея не в том, чтобы убить. А в том, чтобы чему-то научить. Тогда у меня оставался шанс.

Глаза Сатурна на картине поедающего сына на мгновение шевельнулись. Он словно следил за мной. Был ли это глюк или кто-то стоял за всем этим? Я притворился будто собираюсь заколдовать его, как делал мальчишка со змеями, однако картина лишь захихикала в ответ.

– Дурачье, колдовать здесь могут только верхние ранги. А у тебя… Сколько у тебя царапин кстати? – прозвучал голос из картины. Я похвалил себя мысленно за предусмотрительную маскировку шрамов. Это работало как игра «Четыре в ряд». Каждый твой ход может помочь следующему игроку и оставить тебя ни с чем.

– Да побольше твоего будет, чудила, – съязвил я. Сложно было определить могущественнее ли он меня, но показывать слабость было главной ошибкой. Картина вновь захихикала и затихла.

Я пошлепал дальше по адским коридорам, размышляя о человеке на той стороне. Может, это была лишь глупая шутка самой школы? За следующим поворот я услышал крик. Он ударялся о стенки коридора и эхом добрался до меня. В голове всплыла картина рассыпающегося в прах студента и я поспешил помочь новому несчастному. Однако в кабинете, из которого, как я подозревал, доносился крик, было совсем не то, о чем я думал. В кабинете я увидел директрису, которая цеплялась за того охранника, который привел меня сюда. Она страстно целовала его полуразъевшееся лицо, пока не заметила нежданного гостя. То есть меня.

– Мальчишка, либо присоединяйся, либо вали к чертовой матери. Ой, это я. Тогда просто вали, – она практически выплюнула эти слова. И вернулась к интересующему ее делу. Я покраснел как зрелый помидор и поспешил удалиться. В это же время прозвенел звонок. Узнаю ли я хоть когда-нибудь расписание или так и придется бегать за толпой? Возможно, в этом и смысл. Как только расслабляешься, режущий уши звонок пронзает тишину коридоров.

Теперь занятие проходило в том самом внутреннем дворе. Мы долго ожидали учителя, пока не пришла директриса с взлохмаченными волосами и задранной юбкой. Я вновь покраснел, вспоминая произошедшее. Она же лишь весело взглянула на меня.

– Студенты, сегодня вы разделитесь на пары и ускорите ваш выпуск. Вы же хотите быстрее закончить эту чертову школу? На вашем месте я бы сразу всех прикончила, но вы все в абсолютно неравной позиции. И поэтому игра приобретает красок, – произнесла она и стала называть имена пар для состязания. Ноги стали подкашиваться. С моими неумениями я быстро вылечу. Если только мне не повезет встать в пару с еще большим олухом, чем я, – Костя и Милена, – среди всего прочего зачитала она. Тут была девочка? И мне с ней сражаться? Не на жизнь, а на смерть?

Понемногу кучка студентов делилась на пары и отходила в разные стороны, желая использовать известные им фокусы и секреты этого места. Но моей соперницы все не было. В итоге, когда все разошлись, я увидел крошечную фигурку с копной белых волос. Должно быть это она. Она нехотя подошла ко мне, и я заметил, что у неё уже 9 царапин. В уме я сосчитал сколько царапин составляют пентаграмму и ужаснулся своему открытию. Ей не хватало лишь одной. И я был тем, кто должен был вбить последний гвоздь в крышку ее гроба.

– Вот мы и встретились снова, скрывающий свои шрамы чудак. Жаль, что при таких обстоятельствах, – я узнал голос картины. Это был не глюк и не фокус адской академии, а настоящий человек. И, по-видимому, ей было многое известно.

Мы встали друг напротив друга, словно хищники на охоте. Хотя я совершенно не был настроен ни умирать, ни убивать её, я следовал правилам этого места. Потому что уже встречал наказание за неповиновение.

– Давно ты здесь? У тебя много шрамов, – начал я наш диалог. Она покосилась на меня, но страх перед скорой смертью подстегнул её рассказать свою историю.

– Дольше тебя уж точно. И, как видишь, до этого дня мне удавалась легко избегать своего конца. Но никогда не знаешь, что ждёт тебя завтра, – она правда была сильнее, чем казалась. В конце концов, она явно не выбрала самый лёгкий путь – исчезнуть, превратившись в прах.

– И неужели ты никогда не думала просто сдаться? Что в этой академии такого особенного? – она хотела напасть на меня, но я ловко вывернулся из её хватки. Мы были примерно на одном уровня, и только невнимательность другого могла сыграть нам на руку.

– Сдаться? Да в твоих руках будет могущество целого мира. С тобой не говорил твой наставник? – она сильно удивилась мою вопросу. А я соответственно её.

– У нас есть наставники? – я думал, что проклят этим местом, но она показала мне иной вариант.

– Тот, кто отправил тебя сюда. Он не говорил с тобой? – она объясняла мне все, как ребёнку. Я совсем потерял толк в происходящем. Был ли я самозванцем? Или кто-то решил сыграть со мной злую шутку?

– Моя мне объяснила, как играть с эгоцентричными мальчишками, – она вырвала меня из моих размышлений и толкнула в змеиный куст. Ядовитые хвосты быстро обвили мои запястья и лодыжки и потянули в разные стороны. Я почувствовал, словно кожа расходилась, выпуская внутренние органы наружу. Однако ничего не происходило, кроме жуткой боли и огненного пальца, вырезающего новый шрам на моей щеке и обнажающего остальные. Пластырь тлел, обжигая своим огнём мне лицо. Я поплатился за раскрытую попытку играть не по правилам. И за свою доверчивость и самоуверенность. Теперь на моей щеке красовалось восемь шрамов. Ещё два и я погружаюсь в вечный сон, из которого не будет выхода. В котором я не узнаю тех вопросов и тайн, скрывающихся в этом месте.